нно прокутить деньги. А я расширю свои владения.
   - Только такой старый маразматик, как граф Уоргрейв, мог порвать с родным
сыном, - злобно заметила леди Эджвер.
   - Что я слышу, тетушка! Какие выражения! Насколько я понимаю, вы имеете в
виду младшего сына графа, которому пришлось покинуть  Англию  несколько  лет
назад, после какого-то скандала. Но ведь у графа осталось  еще  два  старших
сына. Полагаю, одному из них и перейдет наследство покойного.
   - Младший отпрыск Уоргрейв сбежал  с  младшей  сестрой  Рэндалла.  Девицу
прочили в супруги какому-то  старому  распутнику,  и  юный  Джулиус  вздумал
спасти ее.
   Это все, что мне известно о той истории.  Вероятно,  они  отправились  на
континент. Девушка наверняка сожалеет  о  своем  поступке:  вряд  ли  любовь
сделала ее счастливой. Уж лучше быть женой богатого старика,  чем  нищенкой.
Однако теперь Джулиус стал бы шестым графом Уоргрейвом, а его  отпрыск  тоже
обрел бы право на этот титул. Но вряд ли поверенным графа удастся напасть на
их след.
   - Сомневаюсь, что он жив, - заметил Рэдфорд. - Так или иначе, но пока  на
титул претендуют многочисленные племянники Уоргрейва во главе с Реджи. Такое
завидное наследство непременно перейдет к кому-то из них, если  не  отыщутся
сыновья графа.
   - Возвращаясь к началу нашего разговора, - сухо промолвила леди Эджвер, -
позволю себе спросить: могу ли я надеяться, что к осени вы обручитесь?
   - Конечно, тетушка! Не волнуйтесь!
   - Великолепно! Вы успокоили меня. Дайте мне  знать,  когда  определитесь,
сударь. Я приглашу вас и вашу избранницу на ужин  и  представлю  ее  будущей
родне.
   - Вы узнаете о моем решении одной из первых, тетушка! Мне остается  сущий
пустяк: сделать выбор и сообщить о нем счастливой  молодой  особе.  -  Барон
Рэдфорд поклонился тетке.

***

   Вопрос о женитьбе лорда Рэдфорда вновь возник в этот вечер при совершенно
иных обстоятельствах и значительно позже,  когда  Джейсон  и  его  приятель,
достопочтенный Джордж Фицуильям, мило беседовали за бокалом  портвейна.  Они
еще не осоловели, однако уже перешли ту грань, за  которой  рассудок  теряет
власть над чувствами. Иначе говоря, приятели были  навеселе  и  созрели  для
буйства.
   - Какой чудный оттенок у этого вина, Джордж! - воскликнул Рэдфорд, подняв
бокал над подсвечником. - Хорошо, что у меня есть  приличные  запасы  именно
этого сорта! Между прочим, я, кажется, скоро женюсь.
   - Послушай, Джейсон! По-моему, с нас довольно. Я  отчетливо  слышал,  как
голос, похожий на  твой,  утверждал,  что  ты  собрался  жениться.  А  когда
начинают мерещиться голоса, это верный признак того, что больше пить нельзя.
Иначе завтра утром я помру от головной боли с похмелья, - тараща глаза,  как
филин, проговорил мистер Фицуильям.
   Внешне  приятели  разительно  отличались  друг  от   друга:   атлетически
сложенный  лорд  Рэдфорд  предпочитал  одежду,  выгодно  подчеркивающую  его
могучую фигуру. Белокурый Джордж Фицуильям, щуплый  и  невысокий,  напоминал
юношу, хотя разница в возрасте между друзьями  составляла  всего  три  года.
Злые языки прозвали Джорджа модником и повесой, но узнай  он  об  этом,  его
очень уязвила бы такая несправедливость. Ему, конечно  же,  нравилось  порой
щеголять  в  дорогих  жилетах   последних   фасонов,   однако   он   избегал
экстравагантных новшеств, таких, например, как  чересчур  большие  накладные
плечи, панталоны сиреневого  цвета  и  высокие  шейные  платки,  похожие  на
удавку. Обаятельный и любезный, Джордж всегда был готов пригласить на  танец
даму, обойденную вниманием других мужчин, и потому его охотно  приглашали  в
любой дом.
   - Ничего тебе не послышалось, Джордж, - сказал Рэдфорд.  -  Тетя  Гонория
настаивает, чтобы этим летом я женился. Мне придется подчиниться.
   - Великолепно!  И  какая  же  прекрасная  леди  согласилась  стать  твоей
супругой?
   - Таковой пока еще нет. Об этом-то я и хочу с тобой поговорить.  Ведь  ты
чаще бываешь в женском обществе, так может, подскажешь, каков выбор  в  этом
сезоне?
   - Уж  не  намерен  ли  ты  выбрать  невесту,  как  кобылу  на  лондонском
аукционе?
   - Не заблуждайся, Джордж!  К  приобретению  лошадей  я  отношусь  гораздо
серьезнее.
   - А как же любовь? -  Джордж  Фицуильям  слыл  знатоком  этого  предмета,
поскольку влюблялся не менее шести раз в году. И хотя любовный пыл  молодого
человека довольно быстро угасал, чувства его всегда были искренними  -  пока
их не сменяла пресыщенность. Несомненно, сам Джордж женился бы только на той
леди, нежность и привязанность к  которой  сохранились  бы  в  его  душе  по
крайней мере на протяжении года.
   - Любовь - иллюзия безусых юнцов, у которых молоко на губах  не  обсохло.
По-моему,  ее  специально  поддерживают  дамы,  наживающиеся  на   сочинении
любовных романов. Много ли тебе известно семей из нашего круга,  сохранивших
чувство после года супружества?
   - Ну, пожалуй,  Гроувленды.  Нет,  он  вновь  завел  интрижку  с  оперной
танцовщицей. А лорд и леди Уилбертон? Тоже нет: они поссорились  на  балу  в
прошлом месяце и с тех пор даже не разговаривают. Дай-ка подумать! Ага, вот,
пожалуйста: мои родители до сих пор души друг в друге не чают!
   - Это лишь подтверждает мою позицию! Ведь твои родители вступили  в  брак
по расчету, не так ли? Сейчас этот старый, добрый обычай выходит из моды,  а
жаль! Он куда надежнее современных веяний. Нет, что ни говори,  брак  должен
строиться на объективном анализе прошлого молодых, их положения в обществе и
состояния. Лишь в этом случае он будет удачным.
   - Весьма сомневаюсь, - живо возразил Джордж. - Веришь  ты  в  любовь  или
нет, но юные леди не представляют себе жизни без этой безделицы.
   - А вот я убежден, что любая юная леди с радостью согласится  стать  моей
женой, даже если не будет в восторге от моей внешности,  -  усмехнулся  лорд
Рэдфорд. - Меня долго осаждали свахи  и  амбициозные  красотки,  но  теперь,
решив сдаться, я хочу иметь возможность выбора. Так у тебя есть  на  примете
хоть одна достойная резвая кобылка?
   - Неужели ты никогда не влюблялся?
   - Однажды, в ранней молодости... - Рэдфорд повертел в  руках  хрустальный
бокал, вспоминая далекую юность. - Тогда я только что  закончил  Кембридж  и
отправился на охоту в провинцию. Там-то я и встретил  ее...  Она  показалась
мне самой прекрасной из женщин. Фигура Дианы,  блестящие  волосы  -  словом,
древнегреческая богиня! Я вообразил, что это любовь с  первого  взгляда.  Но
она отвергла и мою руку, и мое состояние, и мой знатный род.
   - Значит, ты сделал ей предложение? - изумился Джордж. - Очевидно, у  нее
был другой поклонник, более богатый и знатный.
   - Нет, - покачал головой  Рэдфорд.  -  И  более  того,  Диана  как  будто
отвечала мне взаимностью...
   Он умолк, пронзенный болью воспоминаний. Джентльмену не подобает говорить
о подобных вещах, но как забыть жаркие поцелуи  в  саду  в  одну  из  чудных
летних ночей? От страстных и сладких поцелуев кружилась голова!
   - Я полагал, что она обрадуется моему предложению, - вздохнул Рэдфорд.  -
Правда, девушка принадлежала к не очень знатному роду, хотя и дворянскому, и
семья ее бедствовала: отец проиграл в карты все состояние. Однако  она  была
на выданье, и ее собирались вывести в свет в ближайший сезон.  Впрочем,  это
не увенчалось бы успехом: вряд  ли  какой-нибудь  герцог  польстился  бы  на
нищенку из благородной семьи.
   - Думаешь, она приняла бы твое предложение, будь ты титулованным бароном,
а не его младшим сыном?
   - Пожалуй, не это было для нее главным... Я не уверен,  знала  ли  Диана,
что мой отец - лорд Рэдфорд. Все закончилось очень быстро. Позже  я  слышал,
будто бедняжка вышла за военного и уехала с ним в Индию. Вероятно, она давно
растолстела и постарела в ужасном индийском климате.
   - Однако это доказывает, что не все женщины меркантильны!
   - Это доказывает только то, что женская душа -  потемки,  мой  друг!  Вот
корыстолюбивых дам понять как раз можно! А  поскольку  таковых  большинство,
выбор супруги не внушает мне опасений. Итак, мой друг, я  все  же  хотел  бы
услышать от тебя, кого бы ты мог порекомендовать мне в этом светском сезоне?
Твой обширный опыт в столь пикантном предприятии обнадеживает меня.
   - Неужели ты всерьез считаешь, что любая  девушка  ответит  согласием  на
твое предложение?
   - Конечно, мой друг! Правда, она польстится не  столько  на  мое  сердце,
сколько на титул и богатство.
   - Готов ли  ты  побиться  об  заклад?  Поставить  на  кон  упряжку  своих
знаменитых серых кобылиц? Рэдфорд пожал плечами.
   - Это зависит от условий пари. Что поставишь на кон ты?
   - Минуточку! Как насчет отменной рыбалки  в  Шотландии?  В  имении  моего
дядюшки ловится крупный лосось Старик приглашает на рыбную  ловлю  не  более
двенадцати  человек  в  год.  Я  готов  уступить  свою  очередь  тебе,  если
выиграешь.
   Джордж испытывал при этом легкие угрызения совести: сам он не был заядлым
рыбаком, но рассчитывал, что его друг,  как  бывалый  спортсмен,  клюнет  на
наживку. Если же Джейсон проиграет, новый владелец упряжки отличных  лошадей
серой масти будет выезжать в карете на утреннюю прогулку  в  парк  вместе  с
другими состоятельными аристократами.
   - Относительно условий. -  Джордж  на  миг  задумался.  -  Поступим  так:
перечисли свои требования к кандидатке в жены, а я  дам  тебе  фамилии  всех
невест на выданье, которые  соответствуют  этим  требованиям.  Потом  бросим
бумажки с именами в вазу, и ты вытянешь  одну  из  них  наугад.  Пари  будет
считаться выигранным тобой, если не позже  чем  через  полгода  ты  поведешь
избранницу к алтарю.
   - По рукам! Этот способ выбора невесты ничуть не хуже других. Запомни  же
мои требования: она должна быть из хорошей семьи,  не  слабоумная,  здоровая
физически и душевно, а также кроткая.
   -  Требования  строгие,  но  вполне  разумные,  -  усмехнулся  Джордж.  -
Что-нибудь еще?
   - Она должна быть миловидна и приветлива, угрюмых я не переношу. Мне ведь
придется иногда видеться с  ней  и  днем.  Я  также  не  люблю  избалованных
красоток и раздражительных томных девиц, ожидающих, что кавалер будет писать
любовные послания в стихах и ползать на коленях у ее ног.
   - Ясно, красоток не нужно.  Что  еще?  Подумай  хорошенько,  Джейсон,  не
спеши: ведь ты выбираешь сейчас свою будущую супругу!
   -  Не   стоит   излишне   драматизировать   это.   Мне   подойдет   любая
благовоспитанная и покладистая девушка приятной наружности. Много ли таких у
тебя на примете?
   Следующие полчаса ушли на составление списка. Прихлебывая из хрустального
бокала портвейн и скрипя пером, Джордж бормотал себе  под  нос:  "Нет,  мисс
Эмерсон-Смит не подойдет, она косит на левый глаз!"  или  "Гамильтон  совсем
спятил и потребует за свою замухрышку что-нибудь  несусветное!"  Наконец  он
протянул приятелю листок с двадцатью именами.
   - Готово, Джейсон! Вот тебе целый табун - или розарий -  самых  достойных
невест из высшего общества. Выбирай свою суженую!
   С этими словами он опустил листок в вазочку,  предварительно  высыпав  из
нее на стол орешки, с важным видом встряхнул ее несколько раз и  поднял  над
головой.
   Лорд Рэдфорд засучил рукава, чтобы не мешали  манжеты,  протянул  к  вазе
руку и, покопавшись в ней, вытянул жребий.
   - Ну и кто же она? - нетерпеливо спросил Джордж.
   - Каролина Ханскомб. Это имя ничего мне не говорит. Что тебе  известно  о
ней?
   У Джорджа вытянулось лицо; шансы заполучить заветных лошадок серой  масти
заметно уменьшились.
   - Она вряд ли  заинтересует  тебя,  Джейсон.  Это  тихоня  самой  обычной
наружности, к тому же года на два-три старше прочих невест;  можно  сказать,
засиделась в девках. Родители собираются вывезти ее в свет вместе с  младшей
сестрой. Отец этой барышни, сэр Альфред  Ханскомб,  происходит  из  знатного
рода, но по натуре мужлан. Ее сестрица Джина - здоровенная кобылица веселого
нрава, но она почти обручена. В общем, старина, я уверен, что мисс  Ханскомб
станет тебе хорошей и покорной супругой, иначе я и не включил бы ее в  число
претенденток.
   - Каролина  Кинкейд,  леди  Рэдфорд,  -  пробормотал  Джейсон.  -  Звучит
неплохо! Полагаю, она будет завтра на балу у Элмаков среди прочих охотниц за
женихами. Боже, я не бывал на  этих  чопорных  приемах  целую  вечность!  Но
ничего не поделаешь, придется претерпеть  маленькие  неудобства,  раз  решил
жениться. Пьем за мою будущую жену?
   - За леди Рэдфорд!
   Друзья чокнулись.

***

   - Тетушка Джессика! Скажи, зачем мне сегодня вечером ехать к Элмакам?
   Джессика Стерлинг оторвалась от штопки и с  улыбкой  посмотрела  на  свою
любимицу.
   - Хотя бы потому, деточка, что на этом настаивает твоя мачеха.
   - Причина веская, но  далеко  не  самая  серьезная.  Признайся,  тетушка,
нельзя ли под каким-нибудь предлогом уклониться от этой ярмарки невест?
   Каролина  Ханскомб  отложила  лютню  и  умоляюще  взглянула  на  Джессику
голубыми глазами. Стройная и грациозная, Каролина была  излишне  скромной  и
несколько оживлялась лишь в кругу близких  подруг  или  музицируя.  В  такие
минуты  ее  личико  обретало  задумчивое  и  мечтательное  выражение  и  она
становилась похожа на ангелочка.
   Обычно же, готовая к постоянным  нападкам  и  придиркам  мачехи,  девушка
хмурилась и смотрела исподлобья, хотя  была  наделена  юмором  и  недюжинным
умом.  Хрупкая  русоволосая  Каролина  умела   становиться   неприметной   и
растворялась  среди   окружающих   всякий   раз,   когда   хотела   остаться
незамеченной. Но сегодня утром она говорила с тетушкой откровенно,  так  как
их связывали дружеские отношения.
   - Право же, Каролина, тебе пора  привыкать  к  балам!  Уверяю  тебя,  это
прекрасная возможность повеселиться от души. В молодости я обожала  выходить
в свет.
   - Признайся, тетушка, ты никогда не отличалась застенчивостью.  Убеждена,
по тебе чахла добрая половина мужчин Лондона. Все они  наверняка  мечтали  о
том, чтобы твои великолепные изумрудные глаза хоть  на  миг  задержались  на
них.
   Джессика томно рассмеялась.
   - Ты преувеличиваешь, дорогая. Конечно, меня не обходили вниманием, о чем
свидетельствуют шестнадцать сонетов и целых три оды, хранящиеся  у  меня  до
сих пор. Но кое-кто считал меня чересчур упрямой и своевольной. Что  ж,  это
справедливо. Поэтому не стоит брать с меня пример, дорогая. Впрочем, не будь
я рыжей, у меня было бы меньше недоброжелателей. С такими огненными волосами
трудно  остаться  незамеченной.  В  этом  смысле  у  тебя  есть  несомненное
преимущество передо мной: ты куда неприметнее. И  все  же  не  советую  тебе
относиться к светскому сезону как к пытке, милочка!
   - Но это и есть самая настоящая пытка, тетушка! Стоит мне  увидеть  новое
лицо - и я цепенею от робости. А если, не дай Бог, кто-то  из  этих  ужасных
дуэний окинет меня оценивающим взглядом и скорчит такую  мину,  будто  бы  я
какая-то ущербная... У Элмаков почему-то хуже всего: там патронессы лезут из
кожи вон, чтобы обнаружить изъяны у нас, несчастных трепещущих созданий. Мне
противно даже вспоминать об этом!
   - И тем не менее бал - лучшая возможность для  девушки  найти  жениха.  В
Лондон стекаются аристократы со всей Британии. В уилтширском поместье своего
отца ты никогда не заведешь такие знакомства, как на балу.
   - Что ни  говори,  эти  приемы  -  только  ярмарки  невест!  -  вздохнула
Каролина. - Я не испытываю особого подъема. Мне совсем не хочется  замуж!  Я
предпочла бы переехать к тебе, милая  тетушка,  мне  здесь  так  спокойно  и
уютно! Как в доме синьора Ферранте, преподавателя  музыки.  Только  вряд  ли
этот знаменитый маэстро согласился бы, чтобы я жила у него.
   Джессика нежно взглянула на племянницу.
   - Ты же знаешь, что я была бы только рада тебе. Но в твоем юном  возрасте
рановато хоронить себя заживо вместе с вдовствующей тетушкой и  ее  дочерью,
да еще на окраине. Чем обернется  замужество,  милочка,  зависит  только  от
тебя. Ты можешь оказаться в клетке или начать новую жизнь. Многое зависит от
самой девушки. Если тебе не по  душе  твое  воспитание,  постарайся  завлечь
мужчину иного склада, чем твой отец. Отчасти это  игра,  но  без  нее  жизнь
пресна и скучна.
   - Ты  неисправима,  Джессика!  Мне  было  всего  восемь  лет,  когда  ты,
семнадцатилетняя красавица с огненно-рыжими волосами, разбивала сердца своим
поклонникам, но я все отлично помню. Легко  говорить  "постарайся  завлечь",
как будто я вольна сделать выбор. Возможно, тебе это и не составляло  труда,
но у меня нет ни твоей яркой внешности, ни твоего обаяния. Признаться,  я  и
не мечтаю о власти над мужчинами. Я предпочла бы поселиться с тобой и Линдой
и услаждать вас игрой на фортепиано.
   Джессика вздохнула и вновь занялась шитьем. Хотя галантные джентльмены до
сих пор утверждали, что она молодо выглядит, Джессика ощущала бремя прожитых
лет и разнообразного опыта. Увлекательная и изобилующая впечатлениями  жизнь
супруги офицера была переменчива и чревата опасностями. Увы, в тридцать лет,
имея дочь и похоронив мужа, не вернешь молодость!
   - Все течет, все меняется, дорогая,  -  наконец  промолвила  Джессика.  -
Сейчас тебя привлекает спокойное существование, но жизнь не стоит на  месте.
Линда подрастет и выйдет замуж, ты тоже захочешь  иметь  детей.  И  даже  я,
возможно,  вновь  выйду  замуж.  Никому  не  дано  навсегда  сохранить  один
жизненный уклад, запомни это, милочка!
   - Ты собираешься вторично вступить в брак?  -  встрепенулась  девушка.  -
Впервые об этом слышу!
   - Я допускаю такую возможность, но это еще ничего не  значит.  Доход  мой
невелик, но на жизнь хватает, а я люблю свободу. Пожалуй,  только  сказочный
принц заставил бы меня мечтать о третьем замужестве.
   - Как? Разве у тебя был кто-то до Джона?
   - Да, в ранней молодости. Это глупая история, - пожала плечами  Джессика.
- Я сама все испортила своим упрямством.  А  впрочем,  из  того  мимолетного
романа все равно ничего путного не вышло бы: мы  оба  были  слишком  молоды!
Хотя страсти кипели... Такое редко повторяется.
   Каролина настроила лютню и тронула струны.
   - Посоветуй мне, тетушка, что надеть на  бал,  а  потом  я  сыграю  новый
танец. Он тебе понравится.
   - Ах, негодница! - улыбнулась Джессика. - Ты ведь нарочно одеваешься так,
чтобы отпугнуть кавалеров. Хотя пока тебе приходится носить то, что  выбрала
по своему вкусу мачеха. Может, эти наряды и к лицу ее дочерям, но  тебе  они
не идут. Подожди, вот встретишь импозантного мужчину, который придется  тебе
по душе, и начнешь наряжаться иначе. Выбирай себе платье сама. А пока сыграй
мне новую мелодию!

***

   Контора стряпчих Челмсфорда и  Мерлина  мало  чем  отличалась  от  других
подобных учреждений лондонского Сити. Внешне непритязательное и неприметное,
это здание свято хранило свои секреты.  По  внутренней  лестнице  в  кабинет
Джошуа  Челмсфорда,  старшего   стряпчего,   поднимался   молодой   человек,
прихрамывающий  на  правую  ногу.  На  его  измученном  лице   запечатлелись
усталость и боль, характерные для солдат, сражавшихся за  Англию  и  ставших
ненужными ей после битвы при Ватерлоо.
   Сейчас, через десять месяцев после битвы, положившей конец наполеоновским
войнам, Ричард Далтон радовался, что начал новую жизнь. Все  эти  месяцы  он
заново учился ходить, однако не падал духом. Упрямство было у него в  крови.
Благодаря железной воле  он  снискал  преданность  и  уважение  подчиненных,
граничащие  с  благоговением.   Подразделение,   которым   командовал   этот
хладнокровный капитан, вышло из битв в четырех государствах без существенных
потерь. Ричард Далтон до сих пор носил свой полинявший  мундир,  но  уже  не
считал себя военным.
   Как и многие люди, он относился к юристам с недоверием, и  в  адвокатскую
контору его привело маленькое газетное объявление, случайно попавшее ему  на
глаза.

   ВСЕХ  ОСВЕДОМЛЕННЫХ  О  МЕСТОНАХОЖДЕНИИ  ДЖ