другую сторону?
     - Есть много людей, которые хотели бы помочь вам, - осторожно откликнулся Заде, - но поскольку дело это сопряжено с риском, то небольшой подарок не помешает.
     Росс кивнул и удалился к себе. Пожалуй, ему обойдется и дешевле, и безопаснее подкупить непосредственно охранников, чем полагаться на ненадежную помощь наиба. Однако побег из его дома будет лишь первым шагом, и притом самым легким.

***

     Джулиет провела утро с Салехом и Мурадом, обсуждая, что можно предпринять. Интуиция подсказывла, что время побега уходит. Деловой разговор уже сам по себе был облегчением, ибо она отвлекалась от воспоминаний о божественной ночи с Россом.
     Позже она побывала в нескольких караван-сараях, чтобы выяснить, когда и куда отправятся ближайшие караваны. Ближе к полудню, когда жара особенно свирепствовала, а город буквально таял под медно-желтым солнцем Центральной Азии, она вернулась в дом наиба.
     Продвигаясь по тускло освещенному коридору, она вдруг натолкнулась на явира Шахид Махмуда. Раньше он никогда не снисходил до того, чтобы обращать внимание на ее существование, но сегодня, едва этот плотный офицер заметил ее, в его глазах появился задумчивый блеск.
     Поблизости никого не оказалось, и в сердце Джулиет закрался страх. Словно кто-то свыше предупреждал ее об опасности. Глядя вперед, она попыталась проскользнуть мимо, однако узбек протянул руку и поймал ее за локоть, прежде чем она успела опомниться.
     - Не спеши, тарги. Я был не слишком гостеприимен с тобой. Тебя ведь зовут Джелал?
     Она не ответила, просто посмотрела на него, прищурившись. Он был на дюйм или два выше ее и намного тяжелее. Ей не понравился его взгляд.
     - Я все время удивлялся, - продолжал Шахид, - почему твой хозяин терпит возле себя такого неприветливого раба, но теперь понимаю, что в тебе есть скрытое очарование. - Он лениво, неприятно улыбнулся. - Надо было тише вести себя прошлой ночью.
     Джулиет выругалась про себя: "Несмотря на то, что мы изо всех сил старались говорить тихо, нас все же подслушали. Конечно же, это я виновата". Когда Росс вернулся от эмира, она оказалась в его объятиях еще до того, как дверь закрылась. Явир, преследовавший свою жертву, наверное, решил задержаться у двери и посмотреть, что будет дальше. Теперь он знал, что Джулиет - женщина, и у нее не оставалось никаких сомнений в том, что он намерен с ней сделать.
     Она попыталась вырваться, но узбек заломил ей руку, вынуждая прижаться к стене.
     - Есть знаменитая любовная песня пушту, которая называется "Закми дил", что означает "Израненное сердце", - тихо сказал он. - Может, ты слышал? Вот такие слова: "Там, в реке, мальчик, и зад его подобен персику. Но увы! Я не умею плавать".
     Он снова улыбнулся и обвел языком губы.
     - Нам здесь, в Бухаре, повезло, ибо великая река Аму находится во многих милях отсюда и нам нет нужды плавать. - Он внезапно резко развернул ее лицом к стене, а потом заломил правую руку Джулиет за спину. - Ты двигаешься, как юноша, и в то же время стройный и грациозный, как женщина.
     Он схватил ее за ягодицы свободной рукой и крепко сжал их, глубоко вонзив свои пальцы в плоть.
     - Ну же, мальчик, - хрипло пробормотал он, - твоя задница очень напоминает персик. И нечего растрачивать ее на неверного.
     "Позже я еще поблагодарю судьбу за то, что явир не узнал, кто я на самом деле". Но в данный момент Джулиет была больше озабочена тем, чтобы удрать и не оказаться изнасилованной. Стараясь сдерживаться, чтобы не ударить его сразу же, она заставила себя стоять смирно, пока Шахид ласкал ее. Его жаркое дыхание все время учащалось.
     - Тебе это нравится, не правда ли, парень? - Он хрипло хихикнул. - А теперь я тебе покажу, что значит настоящий мужчина. Ты никогда больше не позволишь этому ференги с мордой белой, как сыворотка, дотрагиваться до тебя. - Он на мгновение пришпилил ее к стене и своим тазом буквально размазал по штукатурке. Джулиет мрачно выносила эту пытку, понимая, что у нее есть лишь одна возможность преодолеть преимущество его веса и позиции. Ей просто надо точно рассчитать время.
     И подходящий момент настал, когда он наклонился, чтобы задрать подол ее халата. Собственное растущее возбуждение и слабое сопротивление Джулиет усыпили бдительность Шахида. И едва его хватка ослабла, как Джулиет подняла ногу и каблуком башмака изо всех сил пнула его в коленную чашечку.
     Шахид завизжал от боли и удивления и повалился в сторону. Падая, он все же умудрился стиснуть руку Джулиет, но она предвидела это и отклонилась так, что сломала бы ему локтевой сустав, если бы он не выпустил ее. В тот же миг тарги вытащил из ножен кинжал.
     Когда явир понял, что завоевать "юношу" ему будет нелегко, Джулиет уже стояла у него за спиной, а ее кинжал был у горла Шахида. Гортанным голосом она выругалась самой непристойной персидской бранью, которую знала:
     - Грязная свинья! Если ты желаешь блудить, то найди себе свинью, вроде матери, что родила тебя.
     Шахид изо всех сил пытался высвободиться, но она сильно, до крови, прижала свой острый, как бритва, кинжал к его трахее.
     - Если ты еще раз поднимешь возле меня свою чахлую палку, я отрежу ее и засуну тебе в глотку. - Потом, сделав шаг назад, она пнула его по почкам, чтобы он еще не сразу ринулся за ней.
     Явир со стоном повалился на пол, а Джулиет повернулась и двинулась по коридору, застав себя идти медленно, словно совершенно не страшась его преследования. Тем не менее она не выпускал кинжал из рук и внимательно прислушивалась к каждому звуку: "Вдруг он придет в себя раньше, чем я ожидаю?" До тех пор пока она не свернула за угол, он своим яростным взглядом буквально испепелял ей спину.
     Скрывшись из виду, Джулиет поднесла дрожащую ладонь ко лбу, а потом вытерла кинжал и сунула его в ножны. Ей повезло: будь Шахид попроницательнее, ситуация могла бы стать безвыходной. Теперь придется быть все время начеку: этот человек так просто не сдастся.
     "Жаль, что убийство начальника охраны дома не пройдет незамеченным", - Джулиет неуверенно улыбнулась и продолжила свой путь. В сущности, она была не столь хладнокровной, чтобы перерезать человеку глотку даже в угрожающей жизни ситуации, да и обстоятельства этому не способствовали. Однако ей и думать не хотелось о том, что могло бы случиться, если бы Шахид обнаружил, что она женщина. Изнасиловав, он наверняка объявил бы, что ее маскировка - это неоспоримое доказательство того, что они с Россом - шпионы, и тогда ничто уже не спасло бы их.
     Добравшись до своих комнат, Джулиет обнаружила, что оттуда только что вышел слуга, поэтому она молча прошла мимо и закрыла за собой дверь. Приперев дверь доской, она стянула с себя покрывало и зарылась взмокшим от пота лицом в ткань.
     Росс сидел на диване с записной книжкой в руках. Заметив Джулиет, он поднял глаза и с тревогой поглядел на нее:
     - Что-то случилось?
     - В общем-то нет. - Она даже сумела выдавить из себя некое подобие улыбки. - Шахид Махмуд попытался овладеть мною, однако недооценил мои способности и желание защищаться. К счастью, я предпочитаю носить башмаки, а не сандалии.
     - Проклятие! - яростно выругался Росс. Вскочив на ноги, он обнял ее, словно защищая от врагов. - Как этот ублюдок обнаружил, что ты женщина?
     - А он не обнаружил. - Несмотря на послеполуденную жару, Джулиет с облегчением упала в надежные объятия Росса. Перелом в их отношениях еще не наступил: просто они искали утешения и защиты друг у друга. - Он подслушивал нас прошлой ночью и догадался, что между нами иные отношения, нежели просто у хозяина и слуги. Но ему и в голову не пришло, что я могу оказаться женщиной.
     Росс крепче прижал ее к себе.
     - Понятно. Жаль, что нельзя убить его. По крайней мере вряд ли он станет жаловаться наибу, что мой слуга не дал ему себя изнасиловать. Полагаю, все, что от тебя требуется, - это соблюдать осторожность и не оставаться с ним один на один. Думаю, тебе не помешает на всякий случай носить с собой пистолет.
     - Лучше мне его избегать. Если мы убьем или раним Шахида, то это повлечет за собой расследование. - Джулиет оторвалась от Росса и устало опустилась на диван. На низком столике стояли кувшин со льдом и смесь из виноградного сиропа, которую только что принес слуга. Она наполнила стаканы для себя и Росса. - Пора поговорить о том, как нам выбраться из Бухары.
     - Положение осложняется. - Росс сел на диван и пересказал ей свой разговор с Абдул Самут Ханом.
     Джулиет нахмурилась.
     - Значит, ты отныне находишься под домашним арестом. Я надеюсь, наиб прав: эмир сейчас слишком занят, чтобы думать о тебе, ведь ему скоро предстоит отправиться на войну. Думаю, нам надо бежать, как только Насрулла оставит город.
     Оба допили рахат-и-джан, и Росс снова наполнил стаканы.
     - Ты изучала возможности побега с того самого момента, как мы здесь очутились. И что же ты предлагаешь?
     Джулиет с любовью улыбнулась ему: ей всегда нравилось, что Росс предлагал ей высказать свое мнение. Так поступают только сильные мужчины.
     - Прежде всего, полагаю, нам надо отослать Салеха и Резу в Персию. Через несколько дней в Тегеран направляется большой караван. А в Бухаре останемся только мы и Мурад.
     Росс кивнул, следя за ходом ее мыслей.
     - Мы - самые сильные из нашего отряда. Как ты думаешь, может, нам купить отличных туркменских лошадей и во весь опор помчаться на запад? Я пришла к выводу, что, возможно, это наш лучший шанс, хотя и небезопасный. Переходить Каракумы весной рискованно: в это время года стоит смертельная жара, и не исключено, что преследователи появятся в самом конце пути.
     - Да, но в этой пустыне всегда, еще со времен Чингисхана, мародерствовали туркменские грабители. Мы переживем этот переход, если, конечно, будем скакать быстро и налегке.
     Она подалась вперед, взволнованно размахивая руками.
     - Мы прибыли сюда по главному караванному пути, но есть еще и другой путь, к югу от Мары и Ратифака. Если мы поедем этой дорогой, то вряд ли нас будут преследовать. Маловероятно и то, что мы наткнемся на грабителей-туркменов.
     - Этот путь второстепенный, потому что там меньше запасов воды, - подчеркнул Росс, - и без знающего проводника нам трудно будет отыскивать колодцы. Лошади скачут намного быстрее верблюдов, но им чаще нужна вода, а мы не сможем тащить с собой достаточно воды, чтобы лошади везли нас сотни миль, через пылающую жаром пустыню.
     - Мурад по той дороге не ездил, но в последние несколько недель он разговаривал со знающими людьми и собрал подробную информацию о том, где расположены колодцы.
     Росс хмыкнул и откинулся к стене.
     - У Мурада добрые намерения, но он заблудился даже в Персии, хотя и говорил, что хорошо знает эту страну. Неужели ты хочешь доверить свою жизнь ему?
     - Да, потому что, по-моему, это наилучший шанс, - ответила Джулиет. - Пустыня простирается по всем направлениям, но опаснее всего двигаться на восток и на юг, в связи с боевыми действиями вокруг Коканда и Герата. На север, к Хиве, идти не так страшно, но нам в любом случае придется пересекать Каракумы. Если мы пойдем на запад, то нам надо только добраться до Серевана. Это пять-шесть дней бешеной скачки, и мы в крепости, если нам повезет.
     - Может, нам и повезет, хотя я не делал бы на это ставку. - Росс провел рукой по своим золотистым волосам. Вид у него был обеспокоенный. - Хорошо бы воспользоваться этим шансом, но мне невыносима мысль, что вы с Мурадом будете из-за меня рисковать. Может, Мурад нарисует мне карту и я поеду один?
     - У троих гораздо больше шансов выжить, чем у одного. - Джулиет подалась вперед, на лице ее появилось упрямое выражение. - Мы уже прошли через это. Мурад понимает всю опасность этого предприятия и согласен разделить ее. Даже и думать не смей, Росс: все равно ты не поедешь без меня.
     Какой-то миг Росс испуганно смотрел на жену, но потом улыбнулся и нежно потрепал ее по щеке.
     - Ужасная женщина! Похоже, у меня и в самом деле нет иного выбора, кроме как согласиться с тобой.
     Джулиет лукаво покосилась на него:
     - Именно так, ференги.
     Быстро посерьезнев, Росс сунул руку во внутренний карман сюртука, вытащил небольшой сложенный лист бумаги и вручил его Джулиет:
     - Я написал это сегодня. Возможно, это никогда не пригодится, но я подумал, что тебе лучше иметь это при себе.
     Джулиет недоверчиво оглядела записку. Она была скреплена восковой печатью и вдобавок отмечена кольцом-печаткой Росса.
     - Что это - твои последняя воля и завещание?
     - Нет, все эти документы в Англии - перед отъездом из страны я всегда привожу свои дела в порядок. Но раз уж мы затронули эту тему, содержание тебе гарантировано до конца твоих дней, - бесстрастно произнес он. - А дал я тебе сейчас поручительство, удостоверяющее, что если у тебя на будущий год появится ребенок, то, естественно, отцом его являюсь я.
     Джулиет уставилась на поручительство, словно на гремучую змею. Она прекрасно осознавала последствия вчерашней бурной ночи, но вопрос о ребенке в данной ситуации казался столь несвоевременным, что она и думать не желала об этом.
     - Но сие будет уместно только в том случае, если тебя убьют, а я останусь в живых и к тому же забеременею, - сдержанно произнесла она. - Что весьма маловероятно.
     - Верно, - согласился Росс. - Но это не освобождает меня от ответственности принять меры предосторожности на всякий случай. Здесь ведь речь идет об огромном состоянии - если у нас родится сын, он будет следующим герцогом Уиндермеерским, а дочь стала бы весьма богатой наследницей. Мы несколько лет жили в разлуке, и отправь ты в Англию письмо с заявлением, что являешься законной наследницей, в этом наверняка усомнятся, и, возможно, у тебя появятся законные оппоненты в лице каких-нибудь кузенов, претендующих на мое наследство. Я хотел бы уберечь тебя от этого.
     От этих слов Росса дрожащие пальцы Джулиет нервно сжались: "Наш сын, наша дочь..."
     - И все-то ты предусматриваешь, - едко заметила она. - А что, если я не захочу, чтобы младенец родился?
     - Я не предлагаю тебе родить, просто хочу удостоверить, что любой мой наследник получит то, что ему принадлежит по праву. - Голос его зазвучал жестче. - Быть может, это единственная моя надежда. Если эмир решит снести мне голову, я предпочту умереть, зная, что я оставил после себя нечто значительное.
     Джулиет и не предполагала, что он так мечтал о ребенке, просто не позволяла себе думать об этом.
     - Не беспокойся, - тихо сказала она. - Если... то, о чем мы говорим, свершится, то я сделаю все возможное, чтобы обеспечить нашему ребенку будущее, которого ты желал бы для него.
     - Я верю тебе. - Он взял ее за руку, их пальцы переплелись. - Я просто пытаюсь устроить наши дела.
     "Если Росс умрет, проще от этого не будет". - Джулиет закрыла глаза, чтобы не заплакать. Сегодня она уже проливала слезы, а плакать дважды в день - это слишком! К счастью, в дверь постучали. Она даже не успела ничего сказать.
     На этот раз слуга передал приглашение лорду Кхилбурну отобедать с Абдул Самут Ханом. Росс пробормотал себе под нос что-то нечленораздельное.
     - Я немного устал от его компании, но, кажется, от этого никуда не деться. - Повысив голос, он заявил, что сейчас ему надо принять ванну, и приказал принести воду.
     После того как Росс отправился к хозяину дома, Джулиет долго-долго сидела в воде. Ванна служила спасением от тех переживаний, что ей пришлось вынести за последние двадцать четыре часа. Потом, чистая и сухая, она устроилась на диване и принялась разрабатывать план побега шаг за шагом, отмечая все тонкости, которые могли бы заинтересовать Росса.
     Наконец муж вернулся. Джулиет не знала наверняка, чем закончится их вечер, ибо за последний день между ними чего только не было! Однако все решилось очень просто: Росс зевнул и подал ей руку.
     - Поздно, Джулиет. Пойдем спать.
     Она взяла его за руку и пошла с ним так, словно ничего естественнее в мире и не было.

Глава 21

     Через пять дней после роковой аудиенции Росса у эмира Джулиет встретилась с Мухаммедом и Хуссейном Казимами. Понимая, что в туарегском облачении вездесущие бухарские шпионы обязательно выследят ее, она отправила Казимам записку, в которой говорилось, что она придет в их лавку за тканью: "Там я смешаюсь с обычным людским потоком".
     Когда она вошла в затемненное помещение лавки, Хуссейн приблизился к ней, словно она была просто очередным покупателем. Однако вскоре он отвел ее в отдаленную часть дома под предлогом поиска для нее новой материи. Лавка представляла собой лабиринт комнат, заваленных сверху донизу рулонами ярких тканей, переливающихся всеми красками, как драгоценности в пещере Аладдина. Отодвинув портьеру, Хуссейн указал Джулиет на маленькую, густо увешанную коврами комнату, где возле самовара, скрестив ноги, сидел его отец.
     Казимы неторопливо подали "гостю" чай и самсу - сдобренные специями пироги, - попутно расспрашивая о здоровье общих знакомых. После того как с этикетом было покончено, Мухаммед сказал:
     - Я слышал, что Кхилбурн сидит взаперти в доме Абдул Самут Хана. Это плохо, ибо с британским офицером Камероном поступали точно так же незадолго до того, как его перевели в Черный колодец.
     - То, что вы слышали, - правда. - Джулиет осторожно поставила чашку из тонкого фарфора. - Кхилбурн решил тайно бежать и отправил меня, чтобы я попросил вас о помощи.
     - Нет нужды просить нас, поскольку мы обязаны ему, - любезно ответил Мухаммед. - Что нам надо сделать?
     - Убежать из дома наиба не составит труда; куда сложнее вырваться из города, ибо ворота его охраняются. Также нам понадобятся приспособленные к пустыне туркменские лошади - такие животные, которых, возможно, нельзя купить в городе. - Джулиет вытащила небольшую кожаную сумочку, позвякивавшую золотыми монетами, и положила ее возле самовара. - Нам нужны три лошади. Конечно, Кхилбурн заплатит за них, поскольку такие животные наверняка дорого стоят.
     - Бесчестно брать деньги с человека, который спас жизнь моему отцу, - сказал Хуссейн, отмахнувшись от денег. Задумавшись, он с отсутствующим видом погладил свою черную бороду. - Через городские ворота лучше всего пройти вместе с караваном, потому что в такой толпе охранники занимаются больше проверкой груза, а не людей. Если вы убежите из дома наиба в ночь, когда мы отправимся с караваном, вы сможете присоединиться к нам и благополучно выберетесь за пределы города. Вам лучше выбрать караван, который пойдет через восточные ворота, потому что тогда вы окажетесь вблизи нашего деревенского поместья, где вас уже будут поджидать лошади и провиант.
     Джулиет надеялась, что все так и будет. Нагнув голову, она сказала:
     - Отлично! А вы знаете, когда вы повезете свои товары?
     Посоветовавшись, Казимы предложили несколько возможных дат. Потом они обсудили другие аспекты побега, и Джулиет поднялась, чтобы уйти.
     Сощурив глаза, Хуссейн заметил:
     - Твой персидский гораздо улучшился с тех пор, как ты прошел через Каракумы, Джелал. Ты и правда тарги?
     Она поколебалась немного, пытаясь подобрать подходящее объяснение.
     - Нет, милорд, это только маскировка. Я тоже ференги. Давным-давно я... присягнул на верность Кхилбурну. И не могу допустить, чтобы он один отправился в столь рискованную поездку.
     - Понятно, - кивнул Хуссейн. - Кхилбурну повезло со слугой, но, значит, этот человек сам вдохновляет людей быть ему верными. Пусть Бог защитит вас обоих в вашем возвращении домой!
     Джулиет повторила пожелания бухарцев, потом поклонилась и ушла.

***

     "Как же трудно ждать!" Росса раздражала бездеятельность. Он ничего не мог предпринять, кроме того, что вел себя неприметно, не вызывая подозрений. Джулиет было проще, ибо никто даже не пытался удерживать ее в доме наиба. Заручившись поддержкой Казимов, она воспользовалась преимуществом своих просторных одежд, чтобы приносить под ними разные предметы, которые могли бы понадобиться им в дороге, а заодно и выведывал