оится эту женщину и упорно не называет ее по имени.
   - Успокойся, дитя, - сказал он, поднимая руку. - Я  не  собираюсь  ей
жаловаться и не сделаю тебе ничего плохого. Только  в  обмен  ты  должна
рассказать мне, что происходит в этом доме.
   Девочка долго изучала лицо Перегрина, пытаясь вонять, не шпион ли он,
затем кивнула.
   - Я расскажу вам все, но обещайте, что не выдадите меня.
   Она  говорила  на  хорошем  языке,  лишь  слегка  выдававшем  в   ней
обитательницу лондонских трущоб.
   - Обещаю, - ответил Перегрин, скрещивая на груди  руки  и  тем  самым
показывая, что он не собирается ее трогать.
   - Ты часто играешь роль девственницы? - спросил он.
   - Два-три раза в неделю, - сухо ответила девочка,  -  и  надеюсь,  вы
знаете, как это делается. Пары уксуса для  того,  чтобы  сузить  проход,
затем вставляется губка, пропитанная кровью. Большинства мужчин так и не
догадываются, что имеют дело  не  с  девственницей,  особенно  когда  ты
отбиваешься и кричишь.
   - Как тебя зовут?
   - Она назвала мена Дженнифер, но мое настоящее имя Дженни Миллер.
   - Тебя выкрали из семьи?
   Дженни покачала головой.
   - Иногда они крадут девочек прямо на улицах, но эта бывает редко, так
как их можно купить очень дешево. Па продал меня за пять фунтов.  Миссис
Кент сказала, что это очень дорого,  но  она  заплатила,  потому  что  я
хорошенькая и меня можно использовать не один раз.
   - И много здесь таких девочек?
   - Еще две. Настоящие девственницы приходят сюда только раз,  продавая
себя за гинею. Или их приводят родители всего  на  одну  ночь.  Мужчины,
больные триппером, считают, что только девственница может  исцелить  их.
Таких девочек сразу  выгоняют.  Она  считает,  что  они  могут  разнести
заразу.
   Дженни уже освоилась, и напряжение с ее лица исчезло.
   - Иногда она приводит ко мне мужчин, которые любят девочек,  но  так,
чтобы те уже все умели. Эта работа посложнее, чем  разыгрывать  из  себя
девственницу.
   - Как давно ты здесь?
   Дженни пожала худенькими плечами.
   - Уже давно. Три, а может, и четыре года. Она делает записи, чтобы не
подсунуть меня одному  и  тому  же  мужчине.  Однажды  здесь  был  целый
скандал, когда джентльмен узнал меня  и  ей  пришлось  изворачиваться  и
убеждать, что я сестра первой.
   Три или четыре года, по пятьдесят гиней за каждый приход, думал между
тем Перегрин. За это время миссис Кент сколотила себе целое состояние.
   - Сколько тебе лет, Дженни?
   - Кажется, семнадцать, а может, и восемнадцать.
   - Неужели? Ты выглядишь гораздо моложе.
   - В этом-то моя и ценность, - язвительно  заметила  Дженни.  -  Но  с
каждым разом мне все труднее выглядеть маленькой девочкой, даже несмотря
на эту рубашонку. Боюсь, что скоро меня отошлют  во  взрослый  публичный
дом, где мне придется принимать много мужчин за вечер. Это  будет  очень
трудная работа.
   Перегрин видел, что под рубашкой Дженни скрывается тело женщины, а не
ребенка. Никакие детские платья не смогут этого скрыть.  Раздумывая,  он
крепко  сжал  зубы.  Проститутка  зарабатывает,  конечно,  больше,   чем
продавщица или  молочница,  но  ее  век  короток.  У  этой  девочки  нет
будущего. Интересно, знает ли она, что ее ждет впереди?
   - Ты сможешь покинуть этот дом, если того захочешь? - спросил он.
   - Очень сомневаюсь, - ответила она с горечью. - Даже  если  я  убегу,
мне некуда идти. Не хочу возвращаться домой. Мой отец сам бы использовал
меня, если бы не знал, что за девственниц  платят  дороже.  Работать  на
улице хуже, чем в публичном доме, а  идти  в  услужение  тоже  не  сулит
ничего хорошего. Моя сестра служила горничной, и каждый мужчина  в  доме
мог воспользоваться ею. В конце концов она умерла, пытаясь избавиться от
ребенка.
   Перегрин задумался. Кажется, у девочки есть  здравый  смысл.  Похоже,
она задумывается над своим будущим.
   - Чем бы ты хотела заняться, выйдя отсюда? - спросил он.
   Лицо Дженни стало серьезным.
   -  Я  всегда  мечтала  быть  горничной  у  какой-нибудь   леди.   Они
обслуживают только одну даму, а не весь  дом,  имеют  дело  с  красивыми
вещами, им дарят платья. Я бы  хотела  служить  какой-нибудь  молодой  и
модной даме, которая бы  одевала  и  защищала  меня.  Может,  мне  потом
удалось бы выйти замуж за лакея. - Она немного подумала и добавила:
   - Конечно, если он не будет таким же пьяницей, как па.
   Глаза Дженни засверкали надеждой.
   - Почему вы меня расспрашиваете? -  задала  она  вопрос.  -  Вы  что,
хотите, чтобы я стала вашей любовницей? Вы бы не пожалели. Я  знаю  все,
что нравится мужчинам. Если пожелаете, я могу  быть  девственницей  хоть
каждую ночь.
   - Мне не нужна любовница, - ответил Перегрин, - а если бы была нужна,
то я предпочел бы, чтобы, она выглядела как женщина, а не как ребенок.
   Он был недоволен тем, что его любопытство породило такие  фантазии  в
голове Дженни.
   На худеньком личике Дженни появилось плаксивое выражение.
   - Пожалуйста - взмолилась она. - Вы не пожалеете.
   Перегрин вздохнул.  В  городе  было  полно  девочек,  подобных  этой.
Некоторые из них находились даже в худшем  положении,  чем  она,  торгуя
своими худенькими телами в подворотнях, умоляя каждого прохожего  купить
их, лишь бы заработать  хоть  монету  на  пропитание.  Их  было  великое
множество. Они рождались и сгорали, как мотыльки на пламени  свечи.  Его
прежняя жизнь была бесконечной борьбой за выживание, и он быстро  узнал,
что  сострадание  -  непозволительная  роскошь.  Он  видел   все   формы
деградации и страданий и хорошо усвоил, что всем не  поможешь.  Конечно,
он может помочь этой девочке.  Но  что  с  того,  если  он  спасет  одну
проститутку? На ее  места  придут  тысячи  других.  Сколько  несчастных,
покалеченных детей бродят по улицам.
   Дженни продолжала с надеждой смотреть на него, и он  не  мог  вынести
этого взгляда. Обычно он был более решительным в своих поступках и  умел
бесповоротно отказывать. Но  иногда  под  влиянием  какого-то  импульса,
который был выше его понимания, он совершал благородные поступки. Вот  и
сейчас в глубине души почувствовал этот импульс. Почему не протянуть  ей
руку помощи, если это никак не помешает  намеченной  цели?  Иногда  надо
делать и добрые дела.
   - Мне не  нужна  любовница,  -  резко  повторил  он.  -  Но  если  ты
действительно хочешь уйти отсюда, я дам тебе кров и помогу найти работу.
   От радости у Дженни перехватило дыхание.
   - Да, я хочу уйти, - прошептала она. - Вы  можете  не  сомневаться  в
этом, но ведь она никогда не отпустит меня.
   Перегрин задумался. Конечно, он может выкупить девочку, но  лучше  ее
выкрасть.   Это   будет   дешевле   и   принесет   ему   удовлетворение.
Таинственность стала основой его поведения, и в  данном  случае  он  все
сделает тайком да к тому же утрет нос этой жестокой миссис Кент.
   - Ты постоянно пользуешься этой комнатой? - спросил он.
   Девочка кивнула.
   - Я приду сюда завтра ночью, - продолжал Перегрин, -  между  двумя  и
тремя часами. Я брошу камешек  в  твое  окно.  Если  ты  будешь  одна  и
захочешь уйти, то открой окно, и я закину веревку.
   - Я не смогу поднять раму, - сказала Дженни. - Она накрепко замазана.
   Подойдя к окну, Перегрин раздвинул тяжелые драпировки и  увидел,  что
девочка права. Окно  не  открывалось  годами,  и  на  один  слой  краски
наносился другой. Вынув нож,  он  стал  по  краям  отскабливать  краску,
стараясь не разбить стекла. Рука его устала, но рама скоро открылась,  и
вместе с шумом улицы в комнату ворвался свежий ветер.
   Выглянув в окно, Перегрин увидел  темную  безлюдную  улочку,  которая
отделяла бордель от соседнего  дома.  Все  окна  заведения  были  плотно
зашторены, значит, маловероятно, что кто-то заметит,  как  Дженни  будет
спускаться по веревке. Он высчитал ее окно, чтобы не ошибиться, а  потом
предложил девочке попробовать самой поднять раму.
   -  Вы  будете  ждать  меня,  если  я  вдруг  окажусь  не  одна?  -  с
беспокойством спросила она.
   - Подожду с полчаса, и если ты к тому  времени  не  освободишься,  то
приду снова следующей ночью. Если понадобится, приду и в третий раз.  На
веревке будут  узлы,  чтобы  тебе  было  легче  спускаться.  Ты  сумеешь
выбраться без лишних проблем?
   - Я постараюсь, - кротко ответила Дженни.
   Решив, что он пробыл в комнате девочки достаточно долго и  никто  его
ни в чем не заподозрит, Перегрин направился к двери.
   - Мне пора, - сказал он. - Надеюсь, ты приведешь  простыни  в  нужный
беспорядок, чтобы мадам ни  о  чем  не  догадалась  и  решила,  что  все
свершилось?
   Дженни с возмущением посмотрела на него.
   - Конечно, я все сделаю. Я прекрасно знаю, как все это выглядит.
   -  Мне  остается  довериться  твоему  опыту,   -   сказал   Перегрин,
усмехнувшись. - Ты действительно хочешь уйти отсюда? Ты же  меня  совсем
не знаешь. Может, я еще хуже, чем миссис Кент.
   Дженни пожала плечами.
   - Вполне возможно, но стоит рискнуть. У меня здесь  нет  будущего,  а
другой случай может не представиться.
   - Ты храбрая девочка.
   - Или просто глупая, - заметила она простодушно.
   В свете догорающих свечей она была похожа на ребенка,  которого  няня
укладывает спать, но выражение ее лица было  совсем  взрослым.  Перегрин
улыбнулся, радуясь в душе, что поддался порыву. Девочка была умненькой и
жизнерадостной. Она не упустит шанса начать новую  жизнь  и  приложит  к
этому все свои силы.
   После того как довольный Велдон привез его в гостиницу, Перегрин  еще
долго сидел, припоминая и записывая  все  имена  и  адреса  этой  ночной
экскурсии, чтобы потом передать  их  Бенджамину  Слейду  для  проведения
дальнейших расследований.
 
Глава 5 
 
Это был не очень многолюдный, но приятный бал. На нем можно было не танцевать, а немного отдохнуть, что Саре очень нравилось. Обменявшись приветствиями с друзьями и знакомыми, они с Чарлзом нашли уютный уголок и выпили холодного пунша. Чарлз спросил: 
   - Тебе удобно здесь, дорогая? Не возражаешь, если я ненадолго оставлю
тебя одну? Мне бы хотелось сыграть в карты.
   - Не отказывай себе в этом удовольствии, - ответила Сара, отдавая ему
пустой стакан. - Если мне понадобится компания, я без труда найду ее.
   -  Сара,  ты  просто  восхитительна,  -  сказал   Велдон,   с   видом
собственника погладив ее по щеке.  -  Ты  будешь  мне  хорошей  женой  и
сделаешь меня самым счастливым человеком на свете.
   Он отошел и исчез в толпе гостей.
   Довольная комплиментом, Сара с удовольствием посмотрела вслед  своему
будущему мужу. Он был хорош в черном вечернем костюме. Затем ее внимание
привлекли танцующие, и она вспомнила свой первый  светский  сезон.  Сара
всегда была серьезной девочкой, но тогда она много танцевала,  смеялась,
кокетничала, как это делают юные девушки. Сколько времени утекло  с  тех
пор? Казалось, прошла целая жизнь...
   В зале для танцев было жарко, и Сара, раскрыв веер, стала  обмахивать
им лицо. В дальнем конце она увидела Росса и принца Перегрина.  Она  уже
обменялась с ними приветствиями и немного поговорила,  но  Росс,  верный
себе, потащил принца знакомить с другими гостями.
   Наблюдая за кафиром, Сара пришла к выводу, что он совсем не нуждается
в ее уроках. Он двигался с  ловкостью  уверенного  в  себе  человека,  и
английские аристократы  с  удовольствием  знакомились  с  ним.  Светское
общество, вне всякого сомнения, приняло его. Сейчас он стоял в окружении
трех  красавиц,  и  они  ловили  каждое  его  слово.  Горящие  свечи   и
разгоряченные тела делали воздух  спертым,  и  Сара  почувствовала,  что
задыхается. Слева  от  себя  она  заметила  широкие  французские  двери,
ведущие на балкон. Сара сложила веер и направилась туда. На балконе было
свежо " тихо, из сада доносился душистый запах цветов. Она  всей  грудью
вдохнула свежий, ароматный воздух. Через стеклянные двери  наблюдала  за
танцующими, и ее тело покачивалось  в  такт  музыке.  После  несчастного
случая она не танцевала.
   Полная луна освещала сад. Сара смотрела на нее и думала о предстоящей
свадьбе. Так много необходимо было  сделать.  Конечно,  Маргарита,  мать
Росса, поможет ей подготовиться, но все основное придется делать  самой.
Если бы была жива мать... Полностью уйдя в свои мысли, Сара не  слышала,
как открылась дверь, и вздрогнула,  когда  прозвучал  мужской  голос  ей
прямо в ухо:
   - Почему вы манкируете своими обязанностями? Что, в  Лондоне  принято
не танцевать на балах?
   Сара узнала мягкий, вкрадчивый голос принца, но сердце ее  продолжало
сильно стучать от испуга.
   - Здесь принято дышать свежим воздухом, а не пугать людей,  незаметно
подкрадываясь к ним. Вам может позавидовать даже кошка.
   -  Именно  у  кошки  я  и  брал  уроки.  -  Принц   улыбнулся   своим
воспоминаниям. - Вернее, у снежного барса.
   Черноволосый, одетый  в  темное,  он  был  чрезвычайно  красив.  Сара
напомнила себе,  что  она  взрослая  женщина  и  не  должна  поддаваться
эмоциям.
   - Кто к кому крался? - спросила она. - Вы к барсу или он к вам?
   - Мы крались оба по очереди. Я должен был убить его, но не смог этого
сделать, уж очень он был красив. Только никому не рассказывайте об этом.
А то дикарь и вдруг такой сентиментальный.
   - Вы можете быть кем угодно, но только не дикарем, - возразила  Сара.
- Дикарь не знает, как  вести  себя  в  обществе,  а  вы  это  прекрасно
делаете, только иногда прикидываетесь, что забыли.
   - Вы, как всегда, все  прекрасно  подметили,  -  сказал  принц  после
некоторого раздумья. - Но хватит о серьезном. Могу я пригласить  вас  на
танец?
   - Спасибо, нет, - ответила Сара,  расправляя  кружева  вокруг  сильно
вырезанного декольте. - Я не танцую.
   - Не танцуете или не можете танцевать?
   - Не танцую, - резко ответила Сара. Подумав,  что  ее  ответ  слишком
груб, добавила:
   - Конечно, я могла бы попробовать, но мне не хочется вызывать жалость
у окружающих, которые хорошо помнят, какой грациозной я была.
   - В таком случае вы самая подходящая для  меня  партнерша.  Я  учился
европейским танцам, но еще не демонстрировал свое искусство на  публике.
Идемте, вместе у нас что-нибудь да получится.
   И прежде чем Сара успела возразить, он  положил  ей  правую  руку  на
талию, левой взял ее руку и приготовился к вальсу. В следующее мгновение
они плавно поплыли в такт музыке.
   - Как вы любите рисковать, - сказала Сара.
   - Риск - это крайний случай. Я предпочитаю  расчет,  чтобы  не  вышло
осечки.
   Принц хорошо владел техникой и благодаря ей и своей гибкости танцевал
неплохо, чего Сара не могла сказать о себе. Она  была  напряжена,  боясь
ошибиться.  И  ее  страхи  оправдались:  на  одном  из   поворотов   она
споткнулась и, если бы не сильные руки принца, непременно упала  бы.  Он
нежно улыбнулся ей и спросил:
   - Не больно?
   Сара  не   ответила,   только   весело   рассмеялась.   Наконец   она
расслабилась, полностью отдавшись в его власть.
   - Я разочарован, леди Сара, - сказал принц, продолжая  кружить  ее  в
вальсе. - Я ожидал от вас большей грациозности, а вы танцуете, как все.
   - Вам тоже не хватает  умения,  -  отпарировала  Сара.  -  Я  склонна
думать, что это вы давали уроки, а не наоборот.
   - Это не совсем так, но благодарю за комплимент.
   Всем своим существом Сара ощущала радость  от  танца.  Ее  тело  было
легким и послушным. Впервые за многие годы  она  не  боялась,  что  боль
снова вернется к  ней.  Ее  тело  было  гибким,  голова  светлой,  мысли
легкими.
   Они закончили первый танец и  начали  второй.  И  только  тогда  Сара
поняла, что радость у нее не только от танца, но и от  близости  принца.
Несмотря на перчатки, она чувствовала прикосновение его руки.  Какой  же
он сильный, красивый, понятливый...
   Он прижимал ее все ближе,  расстояние  между  ними  сокращалось.  Еще
немного, и она упадет ему на грудь.  Но  Сара  желала  этого.  Ей  вдруг
захотелось, чтобы он ее поцеловал. Любопытно узнать, каков поцелуй этого
мужчины, чем он отличается от  других,  которые  она  знала?  Лицо  Сары
вспыхнуло, и она поняла, что опять повала в  ауру  его  очарования.  Она
видела - принц очень опасен, но ее так и влекло к нему. Надо быть  очень
осторожной, иначе она пропала. Сара остановилась и опустила руку.
   - Мне надо передохнуть, - сказала она. - Я еще  не  готова  к  такому
долгому испытанию.
   Она  опустилась  на  каменную  скамью  и  стала   обмахивать   веером
разгоряченное лицо. Принц сел рядом, и, хотя он соблюдал дистанцию,  она
чувствовала тепло его тела.
   - Теперь танцы, как и верховая езда, снова станут неотъемлемой частью
вашей жизни, - сказал он.
   - Думаю, что вы правы, - ответила, улыбаясь, Сара. - Вы очень опасный
человек, ваше высочество.
   Перегрин прищурился.
   - Почему вы так решили?
   - Потому что вы обладаете силой влиять на чужие жизни. На мою вы  уже
повлияли.
   Принц развел руками.
   - Это неизбежно. Все течет, все изменяется, а  особенно  наша  жизнь.
Иногда она меняется быстрее, чем бы нам этого хотелось. Вы скоро выйдете
замуж, и ваша жизнь изменится. - Внезапно изменив тему, принц сказал:
   - Я слышал, что дамы  умеют  разговаривать  с  кавалерами  с  помощью
веера. Вы знаете этот язык?
   - Язык веера? - переспросила Сара, припоминая, что когда-то  в  школе
одна из старших девочек учила их с подружкой этому. - В наши  дни  легче
послать записку, но, если хотите, я попытаюсь вспомнить. Вдруг этот язык
вам пригодится. - Подумав с минуту, она сказала:
   - Здесь важен не только веер, но и глаза, да и все тело.
   Она раскрыла веер. Он  был  сделан  из  черного  испанского  кружева,
натянутого на палочки из слоновой кости. Это был подарок Чарлза.
   Приложив веер к правой щеке, Сара сказала:
   - Это означает "да".
   Она приложила веер к левой щеке.
   - А это означает "нет".
   Затем провела веером по глазам, которые источали нежность.
   - А это - "мне жаль".
   Лунный свет высветил изумление на лице Перегрина.
   - Вы можете сказать что-нибудь более сложное? - спросил он:
   Он придвинулся к ней ближе. Сара встала и отошла к перилам балкона.
   - Когда я держу веер в левой руке вот так,  -  она  показала,  -  это
означает, что я хочу с вами познакомиться.
   - Это гораздо лучше, - заметил он, - но коль скоро  мы  уже  знакомы,
скажите что-нибудь еще.
   - Если я держу веер в правой руке перед своим лицом,  то  это  значит
"следуйте за мной".
   Приблизившись  к  нему,  она  повторила  жест  и,   немного   отойдя,
посмотрела через плечо, следует ли он за ней.
   Повинуясь, принц встал и пошел за Сарой. Она  повернулась  к  нему  и
широко раскрыла веер, сопровождая жест взглядом глаз.
   - Это значит "ждите меня".
   - Зачем мне ждать? - спросил принц, останавливаясь в  трех  шагах  от
Сары.
   Сара провела веером по лбу и мелодраматически воскликнула:
   - За нами следят!
   Перегрин посмотрел на стеклянные  двери,  за  которыми  снова  звучал
вальс. Все танцевали.
   - К счастью, нас никто не видит, - прошептал он. - Похоже, больше  ни
у кого нет потребности в свежем воздухе. Может веер что-нибудь  сказать,
когда люди остаются наедине, или они должны перейти на слова?
   -  Некоторые  дамы  очень  застенчивы  или  хорошо  воспитаны,  чтобы
говорить все, что они думают.
   Повинуясь какому-то необъяснимому порыву, Сара осмелилась сказать то,
чего никогда и никому не сказала бы раньше. Сложив веер, она дотронулась
ручкой до своих губ.
   - Это означает "поцелуй меня".
   Сара не ожидала, что принц воспримет ее шутку как приглашение.  Когда
он шагнул к ней, ее сердце тревожно  забилось.  Он  был  такой  сильный,
такой притягательный, в нем было столько мужского,  что  ее  потянуло  к
нему и вместе с тем хотелось убежать. Поражаясь своему бесстыдству,  она
стояла и  ждала,  что  будет  дальше.  Одним  пальцем  он  приподнял  ее
подбородок и жадно заглянул в глаза.
   Сара знала, что у нее есть еще возможность ретироваться  и  сохранить
достои