ращения  на  Дженизию
уже не существовало... потому что он...
     ...потому  что  он...  умер.  С   этой   мыслью   Жжмерлия   перестал
существовать.



                                 ЗАРДАЛУ

     Видит Бог, в нашем рукаве и без того  хватает  ужасов  и  опасностей,
чтобы люди изобретали еще новые. Но  человеческая  природа  (и  не  только
человеческая) такова, что естественных страшилищ нам мало. И какой бы  мир
вы  ни  посетили,  вам  поведают  кучу  местных  преданий:  о  космических
вампирах-кораблеедах, которые высасывают из пролетающих судов  все  живое,
оставляя  после  себя  лишь  пустой  корпус,  вечно  рассекающий  холодную
пустоту; о компьютерных мирах, уничтожающих  любое  приближающееся  к  ним
органическое существо; о мальгианах, зловещих разумных  планетах,  которые
ненавидят любое вмешательство в их атмосферу и, когда из-за него изменения
поверхности становятся слишком велики, так  влияют  на  окружающую  среду,
чтобы убить незваных  пришельцев;  об  Адском  Колодце  Времени,  попав  в
который, корабль будет пребывать  в  стазисе  до  скончания  веков,  когда
исчезнут планеты, звезды и галактики  и  вся  наша  Вселенная  застынет  в
холодном  покое  тепловой  смерти;  или  о  Твисторах,  призрачных  силах,
пребывающих в странном не-пространстве, сквозь которое пролетают корабли и
люди  во  время  Бозе-перехода,  и  незаметно  искажающих  природу  любого
объекта, так что вы никогда не осознаете, что "Вы", вошедший в  передатчик
Бозе-сети, и "Вы", вышедший у места назначения, это два совершенно  разных
существа.
     И, наконец, нечто, стоящее наособицу, - зардалу. Их надо  выделить  в
отдельный класс.
     Я не случайно называю их классом, потому что в отличие от всех других
они, несомненно, абсолютно реальны.
     Или, вернее, были реальны. Во всех  источниках,  на  которые  принято
ссылаться, говорится, что  последние  зардалу  погибли  около  одиннадцати
тысяч лет назад, когда порабощенные ими расы Империи тысячи миров восстали
против них и стерли их с лица Вселенной.
     Так  написано.  Но  по  всему  рукаву  ходят   слухи   -   такие   же
распространенные, как жадность, и такие же вечные, как грех, - что погибли
не все зардалу. И где-то на задворках рукава их можно отыскать. Но если вы
это сделаете, то все отпущенное вам короткое время будете горько  об  этом
сожалеть.
     Что ж, я  не  тот  человек,  который  может  устоять  перед  подобным
соблазном. Больше ста лет меня мотало по галактике, по всем  ее  маленьким
затерянным миркам. "Почему бы мне не поискать сведения по всему рукаву?" -
сказал я себе. Потом нужно собрать всю информацию  в  лоскутное  одеяло  и
поглядеть, не получится ли из этого карта с большим крестиком,  указующим:
"Здесь живут зардалу".
     Сказано - сделано. Не буду вас интриговать: я их  так  никогда  и  не
нашел. Однако в ходе этих поисков я столкнулся со всевозможными слухами  и
фактами о том, какими они были... или какие есть.
     И я сдрейфил. Дело, конечно, не в их внешности.  Считается,  что  они
были огромными существами со щупальцами, но таковы и просотвиане, а  более
ласковых и добрых тварей трудно себе  представить.  Забудем  также  об  их
легендарной плодовитости. Люди могут с ними поспорить, по крайней  мере  в
стремлении и прилежании в этой области,  если  не  в  результативности.  И
закроем глаза даже на то, что они  правили  множеством  миров.  Кекропийцы
называют свои владения Федерацией, а не Империей,  но  это  не  мешает  им
контролировать почти столько же планет, сколько зардалу  в  период  своего
наивысшего расцвета.
     Нет. Вам надо присмотреться к тому, что зардалу делали.
     Это не очень легко понять.  Если  вы  приметесь  за  поиски  останков
беспозвоночных существ, вы  их  никогда  не  найдете.  Они  распадаются  и
исчезают. Все, что вы сможете найти, это окаменелость наоборот,  отпечаток
на том месте, где когда-то сидело в грязи это существо. Это  что-то  вроде
того, будто вы смотрите на негатив, а снимок вами утрачен навсегда.
     Считается, что зардалу были беспозвоночными, и в  поисках  следов  их
деяний  вам  придется  довольствоваться  отпечатками  и  гадать,  что   же
отсутствует в тех мирах, которыми они правили.
     Даже этот способ не дает прямого ответа. Мы не знаем, где родной  мир
зардалу,  но  разумно  допустить,  что  они   распространялись   из   него
сферически, потому что это характерно для всех  клайдов.  Так  что  вполне
логично предположить, что окраины сферической области  Сообщества  Зардалу
были колонизированы сравнительно недавно. В сотне миров вокруг  Сообщества
Зардалу  мы  находим  свидетельства  потрясающих  достижений  цивилизации:
искусство и науку разумных существ - но все это давным-давно  исчезнувшее.
И если вы  поинтересуетесь  временем  исчезновения  этих  цивилизаций,  то
увидите, что чем дальше от центра Сообщества Зардалу расположена  планета,
тем позже исчезла цивилизация.
     Вывод вроде бы не так уж и страшен: когда зардалу  покоряли  планету,
они настаивали, чтобы побежденные отказывались от своей культуры в  пользу
культуры зардалу. Такое случалось и раньше, как в человеческой,  так  и  в
кекропийской истории.
     Но два других факта пугают:
     1. Хотя большинство миров Сообщества  Зардалу  заселяют  предразумные
виды, их там гораздо меньше, чем можно было ожидать по статистике рукава.
     2. Факты свидетельствуют, что зардалу  очень  далеко  продвинулись  в
биологии.
     Так и есть: они покоряли иные миры. А  покорив,  понижали  разумность
обитателей этих миров до  уровня  хорошего  раба.  Никакой  способности  к
абстрактному мышлению, никакой способности  поднять  бунт  или  что-нибудь
подобное. И, разумеется, никаких наук и искусства.
     Великое Восстание видов, еще не окончательно деградировавших,  спасло
не только их миры. Если бы зардалу продолжали распространять свое  влияние
дальше, они давно поглотили бы Землю.  И  я,  возможно,  сидел  бы  сейчас
нагишом  на   руинах   какого-нибудь   земного   памятника,   недостаточно
сообразительный, чтобы спрятаться от дождя, жевал бы  сырую  репу  и  ждал
следующего приказа.
     И здесь  я  прихожу  к  главному  выводу  насчет  зардалу:  если  они
действительно уничтожены, слава Богу! Весь рукав может спать спокойно.
                                   "Горячий лед, теплое пиво, холодный уют
                                               (в одиночку по Галактике)".
                                              Мемуары капитана А.У.Слоуна.



                                    11

     Дари считала свои умозаключения  настолько  убедительными,  что  и  в
мыслях не допускала, что кто-то может реагировать на  них  по-другому.  Но
произошло именно так.
     - Нет, нет и еще раз нет, - сказал  Джулиан  Грэйвз,  появившийся  по
вызову Дари, но  своего  отсутствия  никак  не  объяснивший.  Выглядел  он
усталым и озабоченным. - Даже если то, что вы говорите, верно, это  ничего
не  меняет.  Допустим,  Свертка  и  это  гнездо   сингулярностей   созданы
Строителями. Ну и что? Мы не можем рисковать "Эребусом" и экипажем.
     - Капитану Ребке и его команде грозит куда большая опасность, чем  мы
думали.
     - Это ничего не меняет. Мы ведь договорились, что до  истечения  трех
дней ничего предпринимать не будем.
     Дари начала спорить, утверждая, что никогда  ни  с  чем  подобным  не
соглашалась. Она позвала Дульсимера, чтобы тот ее  поддержал,  но  полифем
слишком  набрался  и  представлял  собой  длинный  раскрутившийся   штопор
яблочно-зеленого цвета, который лежал, хихикая, на  полу.  Она  попыталась
обратиться к Ввккталли. Викер проиграл скот  визуальную  запись  разговора
через дисплей "Эребуса" и подтвердил, что Дари кивнула вместе со всеми.
     - Дело закрыто, - сказал Грэйвз,  бережно  поддерживая  руками  лысую
голову, словно она так болела, что до нее было больно дотронуться.
     Дари сидела и злилась на упрямство советника.  Джулиан  Грэйвз  такой
рассудительный... но отнестись всерьез к ее  рассуждениям  насчет  Свертки
почему-то не желает.
     Она была бессильна. Чтобы склонить на свою сторону бывшего советника,
понадобилось, чтобы прилетел "шмель" с сообщением. Грэйвз осторожно открыл
его, поднял капсулу и подсоединил к компьютеру "Эребуса".
     Результат их разочаровал. Это была запись полета эмбриоскафа через не
показанную на  карте  область  концентрических  сингулярностей,  занявшего
всего двадцать четыре часа. А потом - пустота, необъяснимый  десятичасовой
пробел, без каких бы то ни было сведений о корабле и его команде.
     - Так что видите, профессор Лэнг, - произнес Джулиан Грэйвз, - у  нас
все равно нет доказательств существования какой-либо проблемы.
     - Здесь нет вообще ничего. -  Дари  наблюдала  за  тем,  как  капсула
выдала последний пустой кусок записи. - Что само по себе уже тревожно.
     - Если  вы  надеетесь  убедить  меня,  что  отсутствие  доказательств
существования проблемы есть  свидетельство  ее  существования...  -  начал
Грэйвз.
     - Ил, - перебил его слабый хриплый голос. - У-р-р. Грязный черный ил.
     Когда из "шмеля"  извлекли  капсулу  с  сообщением,  его  бесполезную
внешнюю оболочку бросили на пол. Она  покатилась  и  остановилась  в  двух
футах от широко  открытого  глаза  полифема.  Теперь  Дульсимер,  протянув
верхнюю руку, царапал гибким чешуйчатым пальцем бок "шмеля".
     - Что он бормочет? - спросил Грэйвз.
     Но Дари,  присев  на  корточки  около  полифема,  впервые  пристально
посмотрела  на  оболочку.  Когда  "шмель"   прибыл   на   "Эребус",   всех
интересовало только принесенное им  сообщение.  Сам  по  себе  он  казался
несущественным.
     - Дульсимер прав, - сказала она, - и я тоже!
     Она подняла цилиндр и передала его Джулиану Грэйвзу.  Тот  недоуменно
уставился на него.
     - Ну и что?
     - Потрогайте. Когда эмбриоскаф покидал "Эребус", все его оборудование
было чистым и в хорошем состоянии. Попросите Талли прокрутить запись, если
не верите мне. А теперь взгляните на антенну и корпус. Они грязные и  явно
после починки. Этот кабель был заменен. Взгляните вот  сюда!  Это  ил.  Он
высох в вакууме на обратном пути, но до того "шмель" целиком погружался  в
мокрую почву. Ханс с остальными не только  нашли  планету...  они  на  нее
сели.
     - Мы ведь договорились перед полетом, что они не станут этого делать.
- Грэйвз укоризненно покачал лысой бугристой головой, затем сморщился. - А
измазать "шмель" они могли сами, причем где угодно. Только зачем?
     - Потому что у них не было выбора!  Если  "шмель"  был  так  побит  и
вымазан при посадке, значит, корабль получил повреждения.
     - Вы высасываете проблему из пальца.
     - Хорошо, я создам ее  из  чего-то  более  существенного.  Стерильные
покрытия совершенно непохожи на планетарный ил. Ручаюсь, если  я  соскребу
немного этой грязи с  корпуса  "шмеля"  и  сделаю  анализ,  то  найду  там
микроорганизмы, которых нет ни в одном банке данных. Если я это сделаю, вы
поверите, что эмбриоскаф сел... на какую-то планету?
     - Если. И очень большое "если". - Но  Джулиан  Грэйвз  уже  передавал
"шмеля" Ввккталли.
     Дари поняла этот жест. Она победила! Тут же ее мысли переключилась на
другое: как сделать, чтобы ее ни под каким видом не оставили на "Эребусе",
когда остальные отправятся через все сингулярности разыскивать Ханса Ребку
и его команду.
     Как же сильно она изменилась всего за один год! За двенадцать месяцев
до этого на факультетском собрании в  Институте,  она  потратила  бы  час,
чтобы отстоять свою позицию, громоздя все больше и больше доводов, а затем
предмет обсуждался бы до тех пор, пока присутствующие не сошли бы с ума от
скуки или схватились друг с другом врукопашную.
     Больше такого с ней  не  повторится.  Как-то  незаметно,  без  лишних
разговоров, Ханс Ребка и Луис Ненда научили ее одной великой истине: "Если
ты выиграла - заткнись. Словоблудие только вызывает  у  остальных  желание
поспорить еще".
     К этому имелось примечание:
     "Если ты сберег время в одном споре, не трать его  зря.  Приступай  к
новой проблеме".
     Восхищаясь собственными новыми качествами.  Дари  вышла  из  рубки  и
направилась в грузовой трюм, в  котором  размещалась  "Поблажка".  Настало
время поработать. Пока Ввккталли будет исследовать образец почвы, а Грэйвз
- решать, что им делать. Дари изучит корабль полифема...
     Однако не успела она добраться до трюма, как Грэйвз позвал ее  назад.
Он уже решил: в гнездо сингулярностей полетят Дульсимер в качестве  пилота
"Поблажки"  и  Дари  в  сопровождении  Ввккталли.  Сам  он  останется   на
"Эребусе".
     Один? Странно. Но "если выиграла - заткнись".
     Она  поспешила  увести  Талли  и  Дульсимера  на  "Поблажку",   чтобы
стартовать  как  можно  быстрее...  прежде,  чем  Джулиан  Грэйвз   успеет
передумать.
     В своем нетерпении Дари  забыла  о  другом  правиле  выживания  Ханса
Ребки: если побеждаешь слишком легко, не теряй бдительности.


     Ханс Ребка сразу  бы  догадался:  Джулиану  Грэйвзу  было  необходимо
остаться одному по какой-то неотложной причине. Но Ханса здесь не было. Он
следил за  Дари  весь  последний  год  и  подтвердил  бы,  что  она  очень
изменилась. Но перемены  эти  были  неполными:  Дари  все  еще  оставалась
слишком самоуверенной. Но теперь она знала достаточно, чтобы  представлять
угрозу для собственной жизни и жизни окружающих.
     Ребка предложил бы ей другое примечание к "великой истине": не  трать
время на решение не тех задач.
     Интеллект Дари Лэнг граничил с гениальностью, но никто, даже будь  он
семи пядей во лбу, не может сделать правильные выводы из неверных посылок.
Именно поэтому происходили все ее беды. Говоря словами Ханса, когда ей  не
хватало хороших данных, она еще не знала, как их добыть.
     Вряд ли стоило обвинять ее в этом. Большую  часть  своей  жизни  Дари
провела, оценивая информацию о далеких событиях, временах, местах, добытую
другими.  Данные  содержались  в  распечатках,   статьях,   таблицах   или
голограммах.  Успех  складывался  из  умения  переварить  огромный   объем
информации, упорядочить и систематизировать ее. Часто этот поиск  протекал
очень  медленно.  Путь  к   успеху   растягивался   на   десятилетия.   Но
настойчивость значила гораздо больше, нежели скорость.
     Ханса Ребку школа  жизни  учила  по-другому.  Пищей  для  размышлений
становились события, происходившие здесь и сейчас и почти не  записываемые
для дальнейшего изучения. Информация принимала  разные  обличья:  странные
показания прибора, внезапное изменение  ветра,  чья-то  гримаса  на  лице,
переходившая в улыбку. Успех определялся способностью  выжить.  А  путь  к
успеху мог закрыться через долю секунды.
     В самом начале, когда Джулиан Грэйвз объявил, кто  отправится  искать
Дженизию в эмбриоскафе, а кто останется на "Эребусе", Ребка  насторожился.
Грэйвз  не  собирался  лететь,  хотя  именно  он  наиболее  остро   ощущал
необходимость поиска зардалу... Грэйвз, который вышел из  Совета,  Грэйвз,
который организовал эту экспедицию, Грэйвз, который купил этот корабль.  И
когда наконец было установлено, где  находится  Дженизия,  Джулиан  Грэйвз
неожиданно пренебрегает возможностью пуститься за ними следом.  "Я  должен
оставаться здесь".
     Теперь Грэйвз снова отказался покинуть "Эребус". К  несчастью,  Ханса
Ребки не было рядом, чтобы  предостеречь  Дари,  ибо  этот,  второй  отказ
казался еще более странным...


     Проникновение в кокон из сингулярностей было осторожным зондированием
и  рассчитанным  риском.  А  вот  для  "Поблажки",  которая  следовала  по
проторенному  пути  всего  двумя  днями  позже,  оно  оказалось  обыденным
путешествием.  "Шмель"  снабдил  их   описанием   развилок   и   локальных
временно-пространственных  аномалий,  причем  настолько   подробным,   что
Дульсимер, взглянув на этот список, шмыгнул носом и поставил "Поблажку" на
автопилот.
     - Это  оскорбляет  мое  профессиональное  достоинство,  -  заявил  он
Ввккталли   и   развалился   в   своем   пилотском    кресле.    Несколько
модернизированное устройство позволяло ему удобно разместить свой  длинный
хвост и обеспечивало доступ всем его рукам к пульту управления. Он  остыл,
и его кожа приобрела  свой  обычный  темно-зеленый  оттенок.  Но  по  мере
остывания он становился все более раздражительным и высокомерным. - И  мою
расу в целом.
     Талли кивнул, хотя и не понял, что тот имеет в виду.
     - Почему?
     - Потому что я -  полифем!  Мне  нужен  вызов,  опасности,  проблемы,
достойные моих талантов. А в нынешнем полете ничего  этого  нет:  не  надо
принимать трудных решений,  проходить  на  волосок  от...  все  это  может
проделать и дитронит.
     Талли снова кивнул. Дульсимер говорит, что  полифемы  считают  работу
бессмысленной, если она не сопряжена со значительным риском. Это отношение
к работе было нелогичным, но кто и когда говорил, что полифемы логичны?  В
банке данных у Талли никакой информации о них не содержалось.
     - Вы имеете в виду,  что  живете,  лишь  преодолевая  трудности...  и
опасности?
     - А  как  же!  -  Дульсимер  откинулся  в  кресле  и,  развернувшись,
вытянулся во всю длину. - Мы, полифемы, - а  я  особенно  -  храбрейшие  и
бесстрашнейшие существа во всей  галактике.  Дайте  нам  опасность,  и  мы
проглотим ее залпом.
     - Неужели? - Талли понадобилась микросекунда,  чтобы  переварить  это
странное утверждение. - И часто вы рискуете?
     - Я? - Дульсимер крутанулся на кресле, чтобы оказаться лицом к Талли.
Викер не лучшая аудитория, но другой не было. - Позвольте рассказать  вам,
как я побил Шмонсайдских торгашей в их собственной  игре,  и  оказался  на
волосок, вот такусенький... - он свел две верхние руки на доли дюйма, - от
гибели.  У  меня  с  этими  торгашами,  понимаете  ли,   вышли   некоторые
разногласия по поводу радиоактивного груза, который по  пути  несколько...
усох... Как я объяснил им, моей вины тут  не  было.  Они  успокоили  меня,
сказав, что такое может произойти с каждым. В любом случае, у них для меня
есть другая работа: отправиться на Политоп, заполнить трюм местным льдом и
привезти его на Шмонсайд. Водяным льдом? "Совершенно верно, - сказали они.
- Нам нужен только водяной лед с Политопа, и  никакой  другой.  И  еще  вы
заплатите большой штраф, если не доставите его вовремя".
     Я должен был догадаться,  что  здесь  какой-то  подвох,  когда  читал
соглашение, потому что упомянутый штраф включал  мои  руки  и  сканирующий
глаз. Но я тысячи раз возил водяной лед, и  с  ним  никогда  не  возникало
проблем.
     Как и положено  цивилизованным  существам,  мы  показали  друг  другу
языки, и я направил "Поблажку" к Политопу.
     Единственное, что они от меня скрыли - это то,  что  Политоп  -  мир,
который привиделся космическому  мантикору  с  Тристана  в  одном  из  его
неудачных снов. Тамошняя вода,  превращаясь  в  лед,  не  увеличивается  в
объеме,  как  повсюду,  а  уменьшается.  К  тому  же  большую  часть  года
температура  там  минусовая,  стало   быть,   когда   поверхность   океана
охлаждается настолько, чтобы вода превратилась в лед, этот лед  опускается
на дно и лежит там.
     Конечно, на Политопе хватало водяного  льда,  и  набитый  им  корабль
очень бы ценился... но весь этот лед находился под пятикилометровой толщей
воды. Я проверил поверхность суши.  На  Политопе  суши  тоже  хватало,  но
никакого водяного льда на ней не было. Мне понадобилась  подводная  лодка.
Но ближайший мир, где я мог бы  ее  достать,  находился  очень  далеко.  Я
сорвал бы контракт задолго до того, как слетал  бы  туда  и  обратно.  Что
делать, мистер Талли? Что?
     - Ну... - Талли задумался, но эта пауза с человеческой  точки  зрения
была абсолютно незаметна. - Если бы я попал в подобную ситуацию...
     - Знаю, сэр, вы понятия не имеете, что делать. Так  я  вам  расскажу.
Ме