.
которое, возможно, они примут. Оставить их здесь...
     - Их нельзя здесь оставить. Они умрут.
     - Не насовсем, но мы сейчас рядом с Пятиконечной впадиной; поищем там
близнецов, а этих двух обеспечим свежими батареями  для  их  радиомаяка  и
потом вернемся за ними, независимо от того, будут успешны наши поиски  или
нет. К тому времени, возможно, Атвар Х'сиал и Ненда тоже вернутся. Если же
нет, то как только станет ясно, что поверхность Тектона опасна,  мы  снова
попытаемся уговорить чужаков поехать с нами.
     Перри продолжал колебаться. Наконец он мотнул головой.
     - По-моему, мы можем сделать лучше. - Он обернулся к Ж'мерлии. -  Вам
было приказано не покидать место,  где  Атвар  Х'сиал  и  Луис  Ненда  вас
бросили?
     - Совершенно верно.
     - Но вы уже покинули это место... когда спустились в туннель.  Значит
у вас есть какая-то свобода передвижения. Как далеко вы с Каллик  согласны
отойти?
     - Одну минутку, подождите, пожалуйста. - Ж'мерлия отвернулся от Перри
и повел диалог свистками с хайменопткой, которая все это время  совершенно
неподвижно сидела на полу. Наконец он кивнул.  -  Это  не  столько  вопрос
расстояния, сколько времени. Отдалиться на несколько километров можно.  Мы
с Каллик согласны, что пешком нам далеко не уйти. Но если вы уверены,  что
мы сможем вернуться сюда часа через три-четыре, то  мы  готовы  поехать  с
вами в аэрокаре на большое расстояние.
     Грэйвз покачал головой.
     - Четырех часов будет недостаточно. Командор, как велика Пятиконечная
впадина?
     - Грубо говоря, что-то около ста пятидесяти километров в поперечнике.
     - Близнецы могут быть и в ней, и на другой ее стороне. Я уверен,  что
мы найдем их, если у нас будет достаточно времени, но за  несколько  часов
мы не успеем как следует просканировать местность. Нам  придется  все-таки
оставить этих двоих здесь, а потом вернуться за ними.
     Каллик вдруг разразился свистом и серией возбужденных пощелкиваний.
     - Но возвращение сюда все равно  урежет  время  поиска.  -  Перри  не
обращал внимания на хайменоптку. - Если эти двое чужаков...
     - С величайшим почтением, командор, - вмешался  Ж'мерлия,  впервые  в
жизни прерывая человека. - Но со времени нашей встречи на Опале  я  обучал
ее человеческому языку. Она уже понимает кое-что, хотя сама  разговаривать
еще не может. Теперь она спрашивает меня, правильно ли она поняла, что  вы
сейчас ищете других людей на Тектоне?
     - Безусловно ищем... если только когда-нибудь вылезем из этой пещеры!
Поэтому хватит разговаривать, нам надо...
     На этот раз его прервала сама Каллик. Подбежав к Перри, она встала на
цыпочки и издала серию быстрых свистящих воплей.
     - С величайшим почтением, - забормотал  Ж'мерлия,  прежде  чем  Перри
успел открыть рот. - Она хочет сообщить вам, что  на  поверхности  Тектона
есть еще один космический корабль.
     - Мы знаем. Тот, на котором Каллик и Луис Ненда прибыли сюда с Опала.
     -  Нет,  не  тот.  Перед  тем  как  приземлиться,  хозяин  Каллик  из
осторожности осмотрел планету, беспокоясь,  что  здесь  устроена  какая-то
ловушка. Он заметил след космического корабля  с  Бозе-двигателем.  Каллик
говорит, что он похож на корабли Альянса, которые  совершают  переходы  по
Бозе-сети. Она считает возможным, что именно на этом корабле прибыли  сюда
люди, которых вы ищете.
     Каллик снова зафыркала и засвистела. Ж'мерлия кивнул.
     - Она говорит, что этот корабль всего в сотне  километров  отсюда,  в
нескольких минутах полета. Каллик  спрашивает,  интересует  ли  он  вас  и
хотите ли вы, чтобы она показала вам, где он?



                                    17

     "Сколько надо человеку в прошлых жизнях нагрешить,  чтоб  на  Тойфеле
проклятом в наши дни рожденным быть?"
     Обязанности семилетних по воде  определялись  регламентом,  точным  и
безжалостным.
     Надень костюм,  проверь  баллон  с  воздухом,  пристегни  респиратор,
подойди к шлюзу.
     Предупреждение:  открывать  можно  только,  когда  стихнет  ветер  на
поверхности, за пять с половиной минут до первого света, после  того,  как
ночные хищники спрячутся в свои пещеры. Будь на месте точно в срок, или  в
этот день еды не получишь.
     Оказавшись снаружи: выброси вчерашние отбросы (время  опорожнения  24
секунды), поднимись на двадцать четыре ступеньки к источнику чистой  воды,
который  бьет  на  середине  утеса  (33  секунды),   вымой   пластмассовые
контейнеры (44 секунды), прополощи  фильтры  (90  секунд),  заполни  водой
канистры (75 секунд), спустись (32 секунды),  вернись  в  шлюз  и  выполни
действия по его закрыванию (25 секунд).
     Запас времени на ошибки: семь секунд.  Если  на  ступеньках  или  при
открытом шлюзе тебя настигнет Ремулер-Точильщик,  страшный  предрассветный
ветер Тойфеля, ты погиб.
     Ребка знал эти правила. И внезапно понял, что опоздал. Он едва мог  в
это поверить. Обычно, когда  наступала  его  очередь  идти  за  водой,  он
возвращался с утеса раньше отведенного времени, единственный, кому хватало
времени и уверенности в себе,  чтобы  задержаться  в  шлюзе  и  в  течение
нескольких секунд, пока он не начал  закрываться,  посмотреть  на  суровый
пейзаж Тойфеля, на колючую причудливую растительность. Слои, выходящие  на
поверхность утеса, еще нельзя было различить в темноте, но  он  знал,  как
они выглядят: тускло-пурпурные  с  серыми  и  бледно-красными  прожилками.
Полоска неба  над  ущельем  светлела,  предвещая  восход.  Он  видел,  как
начинали  бледнеть  звезды,  и  высокие  облака  из   черных   становились
розовато-серыми. Это  было  необыкновенно  красивое  зрелище.  Оно  всегда
волновало его.
     Но только  не  сегодня.  Струйка  родниковой  воды  еле  сочилась,  и
канистры никак не хотели наполняться. Уже прошло почти пять  минут,  а  он
все еще был на верхней ступеньке, и маска на лице все время запотевала. Он
должен был уходить с наполовину пустыми канистрами. Сию же минуту.
     "Время, отведенное на спуск - 32 секунды, вернись в  шлюз  и  выполни
действия по его закрыванию - 25 секунд".
     Он несся вниз по ступенькам, позабыв об осторожности;  он  знал,  что
может произойти. Если Ремулер  ударит,  когда  он  будет  еще  на  верхних
ступеньках, его выдует из ущелья, как сухой листок, и никто никогда больше
его не увидит.
     Так случилось с Розамундой.
     На половине лестницы рассветный ветер не так силен, но он  сбрасывает
свои жертвы в ущелье и бьет их об каменные столбы. Оттуда они достали тело
Джошуа, вернее то, что осталось от него после дневных хищников.
     Если он доберется до последних, скажем, трех-четырех ступенек,  ветер
не сможет унести его самого, но он сорвет с него респиратор,  оторвет  его
от перил, как бы он ни цеплялся за них, и  покатит  в  каверну  с  кипящей
ядовитой водой, которая бурлит под родником. Ли болтало там девять  часов,
прежде чем удалось ее вытащить. Но не всю. Сварившееся  мясо  отваливалось
от костей, и куски его проходили сквозь ячейки сети.
     Еще двенадцать шагов. Ремулер настигает.  Осталось  двадцать  секунд,
пылевые смерчи крутятся в ущелье, а вот и приглушенный  вой  еще  далекого
ветра и шум проливного дождя. Ноги скользят  на  ступенях.  Если  у  шлюза
кто-то стоит, у него еще есть шанс.
     В преданиях Тойфеля говорилось, что если бросишь контейнеры с водой и
ляжешь плашмя на пол,  то  может  быть...  только  может  быть...  удастся
сохранить на себе респиратор и дождаться, пока шлюз не  закроется  совсем.
Но Ребка никогда не встречал человека, поступившего  подобным  образом.  А
наказание за то, что вернулся без воды... или  еще  хуже,  без  канистр...
было суровым.
     Но не таким суровым, как смерть.
     Еще шесть шагов до шлюза.
     Время шло. Он бросил канистры. В  ушах  прозвучал  странный  жалобный
крик, его тело подняло и потащило по каменистой поверхности. Холодная вода
обливала его голые руки и ноги. Респиратор  сорвало  с  лица.  По  крайней
мере, смерть будет скорой.
     Но он еще не был готов к смерти. Он пытался  вернуться,  вырваться  у
той силы, которая его держала, он тянулся руками к  респиратору,  стараясь
схватить его и надеть.
     Его скрюченные пальцы наткнулись на человеческие руки. Потрясение  от
этого было настолько  велико,  что  несколько  секунд  он  вообще  не  мог
шевельнутся.
     - Ханс! Ханс Ребка! - снова зазвучал призыв и, на этот  раз  он  смог
его понять.
     Он открыл глаза, чтобы  бросить  прощальный  взгляд  на  темное  небо
Тойфеля, но вместо бегущих по небу разорванных в клочья  ветром  розоватых
облаков увидел перед собой мерцающий блеск текущей  воды.  На  фоне  этого
потока, обрамленное им, над ним склонилось серое, в потеках грязи  лицо  с
открытым от напряжения, задыхающимся ртом.
     Это была Дари Лэнг.


     Когда Дари поняла, что она наделала, то готова  была  сесть  и  снова
расплакаться.
     Проснувшись, она выползла из своего водяного убежища  и  поспешила  к
маяку. Сквозь пелену летящего песка она увидела фигуру, лежавшую ничком на
пирамидке камней, и первым ее ощущением была огромная радость. Это проучит
Атвар Х'сиал! Больше кекропийка не будет никого так бессердечно бросать на
верную смерть, даже не объяснив почему.
     Но когда  Дари  подошла  поближе,  она  увидела,  что  это  вовсе  не
кекропийка. Это был человек... мужчина... Боже мой, это был Ханс Ребка!
     Она закричала и рванулась к нему. Пыль Тектона была  для  него  также
смертельна, как и для нее. Если он умрет, она никогда, никогда не  простит
себе этого.
     Ханс, Ханс, прости меня!..
     Он был без сознания и не слышал ее. Но это был обморок, а не  смерть.
Дари нашла в себе силы взвалить его на  плечи...  он  оказался  неожиданно
легким... и понесла его в свое укрытие за водопад. И  когда  она  опустила
его на каменное ложе, глаза его открылись. Этот недоумевающий  взгляд  был
самым прекрасным выражением, которое она когда-либо видела на человеческом
лице.
     В течение двадцати минут она наслаждалась, ухаживая за  ним,  как  он
отплевывался,  чертыхался,  высмаркивал  пыль  из  носа.  Было  величайшим
удовольствием просто сознавать, что он жив. А затем - она еще не успела до
конца почувствовать, что он пришел в себя и может двигаться, - он  вскочил
на ноги и потащил ее за собой наружу.
     - Здесь опасно, что бы вы ни думали о своей пещере. - У  него  ломило
руку от кисти до плеча, разряд  нейрогенератора  до  сих  пор  ощущался  в
каждом нерве. - Через несколько часов этот водопад станет  кипятком.  Идет
Летний Прилив, Дари, и есть только один путь к спасению. Идемте.
     Дари едва успевала за ним.  Оказавшись  возле  аэрокара,  Ребка  стал
быстро его осматривать. Через пару минут  он  покачал  головой  и  сел  на
корточки.
     - Неважно, куда делась Атвар Х'сиал и вернется ли она  сюда  обратно.
Мы в этом далеко не улетим. - Он залез  под  аэрокар  и  провел  рукой  по
решетке воздухозаборника. - Поглядите сами.
     Пыльная буря стихала, но  входные  тракты  двигателя  забило  песком.
Когда Ребка вычистил его, поверхность металла оказалась Изъеденной.
     - Это из-за полета сквозь бурю и посадки здесь. - Он поставил решетку
на место. - Думаю, что на один короткий рейс  их  хватит,  но  на  большее
рассчитывать нечего. Кроме того, мы не выдержим еще  одну  песчаную  бурю.
Если мы на нее напоремся, придется подняться выше  и  пережидать  наверху.
Разумеется, если нам хватит  энергии...  и  не  будет  чрезмерно  сильного
встречного ветра, иначе мы погибли.
     - А как же близнецы Кармел? Вы  же  ищете  их?  -  Дари  Лэнг  сидела
скорчившись под аэрокаром. Она уже объяснила Ребке, почему поставила  свою
ловушку и как ее бросила Атвар Х'сиал. Он, казалось, принял эти объяснения
спокойно и сразу же отбросил их, как маловажное в этот момент. Но ей  было
стыдно смотреть ему в глаза.
     Она понимала, в чем дело. Ловушка была не столько  призвана  защитить
ее от Атвар Х'сиал, если та вернется, сколько стать орудием мщения за  то,
что Атвар Х'сиал сделала. И на тебе! Ее торпеда сбилась с курса и  ударила
не того, кого надо.
     - Мы не в силах помочь близнецам, - ответил Ребка. - Будем надеяться,
что Грэйвзу и Перри повезет больше, чем мне. Может быть, они их найдут или
им поможет космический корабль, который вы видели с Ж'мерлией. Правда, я в
этом сомневаюсь, если в нем тот, о ком я думаю.
     - Луис Ненда?
     Он кивнул и отвернулся, стремясь  выглядеть  спокойным  и  небрежным.
Во-первых, он так легко попался в  ловушку  Дари,  что  его  это  смущало.
Следовало проявить большую осторожность. Пять лет назад он все проверил бы
на присутствие ловушек, а в эту попался, как дитя.
     Во-вторых, за прошедшие годы он привык к тому, что его сны о  детстве
на Тойфеле - верный индикатор тревоги. Это подсознание предупреждало его о
чем-то важном. Он видел эти сны только  на  пороге  какой-нибудь  беды,  и
когда не знал точно, откуда она придет и в чем будет заключаться.
     В-третьих... и это усиливало его беспокойство по поводу  двух  первых
причин...  За  время,  прошедшее  с  его  посадки  у  радиомаяка,   Тектон
изменился. На первый взгляд, казалось, что эта перемена к  лучшему.  Ветер
стих, песчаные  вихри  улеглись  и  теперь  повсюду  лежало  сантиметровое
покрывало из песка. Даже гул далеких вулканов, казалось, стал тише.
     Но это было невероятно! До Летнего Прилива  оставалось  менее  сорока
часов. Амарант висел прямо над головой громадным кровавым глазом,  Мэндел,
дальше к западу, снова увеличился вдвое, а Гаргантюа стал настолько ярким,
что был виден в полдень. Приливной  энергии,  потоком  вливавшейся  внутрь
Тектона и Опала, хватило бы, чтобы раз и навсегда изменить их внешний вид.
     Так где же эти изменения?
     Конечно, даже на Тектоне энергия могла где-то скапливаться, она могла
переходить в другую форму.  Так,  может  быть,  она  накапливается  внутри
планеты за счет какого-то неизвестного физического процесса?
     - Полагаю, можно остаться здесь и пересидеть все это, - сказала  Дари
Лэнг, оглядываясь по сторонам. - Давно здесь не было  так  тихо.  Если  не
станет хуже, чем было...
     - Нет. Станет гораздо хуже.
     - Насколько хуже?
     - Точно не знаю.
     Это было явным преуменьшением. Он просто понятия не  имел,  насколько
может все ухудшиться. Впрочем, это  было  неважно.  "С  Тектона  нам  надо
убираться,  -  шептал  ему  внутренний  голос,  -  или  мы  погибнем".  Он
радовался, что Дари не может слышать этот голос, но сам привык верить ему.
     - Нам надо отправляться, - повторил он. -  Сию  же  минуту,  если  вы
готовы.
     - Куда отправляться?
     -  К  Пуповине,  а  затем  на  Станцию-на-Полпути.  Там  мы  будем  в
безопасности.  Но   нельзя   долго   ждать.   Пуповина   запрограммирована
подниматься с поверхности Тектона на время Летнего Прилива.
     Она посмотрела на хронометр.
     - Она  поднимается  за  двенадцать  часов  до  высшей  точки  Летнего
Прилива,  то  есть  через  двадцать  семь  часов.  А  нам  до   нее   одни
добеллианские сутки. У нас еще много времени.
     Ребка захлопнул дверцу аэрокара.
     - Мне нравится, когда у меня много времени. Поехали.
     - Ладно, - улыбнулась она ему в ответ. - Но вы видели Тектон  больше,
чем я. Как вы думаете, что здесь произойдет по время Летнего Прилива?
     Ребка глубоко вздохнул. Она старалась быть  с  ним  ласковой  и  даже
хуже: она  решила,  что  он  нервничает  и  нуждается  в  том,  чтобы  его
успокаивали. И беда в том, что это соответствовало действительности. Он  в
самом деле слишком нервничал. Он не знал, почему... возможно, оттого,  что
его уже разок крепко надули на Тектоне, когда он пренебрег  опасностью,  а
она была. И повторять ошибку не хотелось. Каждый нерв, каждая  клетка  его
кричали, чтобы он убирался с Тектона, и поскорее.
     - Дари, я с удовольствием обменяюсь с вами  соображениями  по  поводу
Летнего Прилива, - он не сердился, что она поймала его в ловушку, пожалуй,
даже зауважал ее за это, - но я предпочитаю заняться этим, когда мы  будем
на Пуповине, а еще лучше - по дороге к Станции-на-Полпути. Можете  считать
меня трусом, но эта планета пугает меня. Поэтому, пожалуйста,  подвиньтесь
и пустите меня к управлению...



                      18. 5 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА

     "Летний сон" был очень хорошо спрятан.
     Пятиконечная  впадина  представляла  собой  весьма  заметную   деталь
рельефа Тектона. Стапятидесятикилометровая вмятина,  вся  заросшая  буйной
яркой растительностью, она была видна  даже  из  космоса  с  расстояния  в
полмиллиона километров  как  гигантская  морская  звезда,  распластавшаяся
зеленым пятном на сером пыльном теле Тектона.  Впадина  была  также  самой
низкой точкой поверхности планеты. Пять ее  долин  расходились  радиально,
как простертые руки из  центральной  низины,  расположенной  на  восемьсот
метров ниже уровня окружающей равнины.
     Маленький  космический  кораблик  приземлился   рядом   с   серединой
протянутой на север руки Пятиконечной, в  том  месте,  где  сплошное  море
растительности нарушалось черным плоским островком  базальта.  Но  корабль
сел около лысого верха покатой площадки и съехал почти к самому  ее  краю.
От посторонних глаз его  защищала  молодая  поросль.  Размером  не  больше
аэрокара, "Летний сон" прятался под пятиметровым навесом из листвы. Он был
пуст,  все  системы  жизнеобеспечения  бездействовали.  Только  остаточное
излучение Бозе-двигателя выдавало его присутствие.
     Макс Перри стоял внутри брошенного корабля и с удивлением оглядывался
по сторонам. Голова его почти касалась потолка, а вся каюта была не  более
трех метров в поперечнике. Крохотный камбуз располагался всего в  шаге  от
входного люка; еще шаг - и ты уже у пульта управления.
     Он оглядел дисплеи на пульте с двумя десятками разноцветных  рычажков
и индикаторов и покачал головой.
     - Вот чертова игрушка! Я и не подозревал, что можно войти в Бозе-сеть
на такой малютке.
     - Считается,  что  нельзя.  -  Грэйвз  хорошо  владел  собой.  Совсем
здравомыслящим он не казался, но пальцы его стали меньше подергиваться;  а
выражение костистого лица не менялось с сумасшедшей быстротой.  -  Он  был
построен как туристическое судно для прогулок  внутри  планетной  системы.
Его конструкторы не рассчитывали, что сюда поставят Бозе-двигатель, и  уж,
конечно, никто не думал, что его используют для  стольких  Бозе-переходов.
Но это же Шаста: дети правят планетой. Близнецы Кармел уговорили родителей
пойти на это. - Он повернулся к Ж'мерлии, - не  будете  ли  вы  так  добры
сказать Каллик, чтобы она ничего не трогала, пока не произошло беды.
     Маленькая  хайменоптка  подобралась  к  двигателю,  сняла   кожух   и
заглядывала внутрь. Услышав слова Грэйвза, она обернулась.
     - Не беспокойтесь, -  перевел  Ж'мерлия,  выслушав  серию  щелчков  и
свистков. - С величайшим почтением Каллик  сообщает,  что,  напротив,  это
устройство  совершенно  безопасно.  Понимая,  что  такому  невежественному
существу  не  следует   рассуждать   о   столь   сложном   предмете,   как
Бозе-двигатель, она все же уверена, что энергия этой ячейки исчерпана.  Ею
больше нельзя пользоваться.  Сомнительно,  чтобы  корабль  смог  подняться
отсюда даже на самую низкую орбиту. Она уже подозревала это из-за слабости
сигнала, полученного на корабле ее хозяина.
     - Это объясняет, почему близнецы так и не покинули Тектон,  -  бросил
Перри  просматривавший  компьютерный  бортовой  журнал.  -  Я  восстановил
последовательность их  переходов  по  Бозе-сети,  которая  привела  их  на
Добеллию. Они должны были сделать еще пару скачков и оказались бы  уже  на
территории Зардалу, однако из-за отсутствия энергии  застряли  здесь.  Они
могли подзарядиться на Станции-на-Полпути, но не догадались. А  лететь  на
Опал побоялись, потому что там мы бы сразу засекли их появление.
     - К сожалению, засечь здесь мы их