ого растения из семейства
тыквенных, начиненный ядовито-зловонной массой.
     Взрывается даже от стука  копыт  и  поражает  все  в  радиусе  десяти
саженей. Нам он не страшен, но комони сдохнут. Самое странное, что  раньше
так далеко от Порубежья переступень не встречался.
     Вскоре вернулись разведчики. Лошади их ступали тихо, почти  бесшумно,
специально обученным шагом.
     - Зело колодная пажить укруг, - доложил  один  из  них,  что  лингвер
перевел как:  "огромное  минное  поле".  -  Чурыня  витийствует,  вызывает
спрыг-траву.
     Движением руки Мстиша отпустил разведчиков, задумчиво опустил голову.
     - Мы влезли на  минное  поле,  и  заминировано  оно  совсем  недавно,
ввечеру.
     Подготовленный Такэдой Никита поначалу не удивился сказанному князем,
но потом сообразил: произнесено это было на русском земном языке!
     Вскоре группа нашла спрыг-траву,  стрелки  которой  всегда  указывали
колдунам самую безопасную  дорогу,  и  отряд  повернул  направо,  к  лесу.
"Минное  поле"  миновали  благополучно,  и   только   было   вздохнули   с
облегчением, как вдруг случилась еще одна неприятность: в лесу на  дружину
напала туча гигантских комаров. Люди не  пострадали,  надежно  укрытые  за
броней доспехов,  но  лошадям  досталось  крепко.  Единственным  средством
защиты от комаров было бегство, и сотня  дружно  ринулась  прочь,  нещадно
нахлестывая коней, пока те еще слушались хозяев и волхвов.
     Бешеная скачка длилась  полчаса.  Отряд  вырвался  из  леса,  усмирил
лошадей, подтянулся. Не отстал никто, в том числе и земляне.
     Но это было еще не все. Стоило им  успокоиться,  как  впередсмотрящие
снова подали сигнал тревоги. На сей раз их ждала орда  звероловов.  Обычно
звероловы - те самые кентавры с густой рыжей  шерстью,  которых  встретили
Сухов и Такэда в степи, не нападали на столь сильный отряд, однако в  этот
день их словно подменило Волна низкорослых человеколошадей  числом  в  три
сотни нале тела на дружину, забросав ее дротиками и короткими  копьями,  и
схлынула. Дружинники свято выполнили приказ Мстиши "не убивать!",  поэтому
ни один из звероловов не пал бездыханным, но первая сотня выбыла из  строя
надежно: у кого была перебита рука, у кого нога, у  кого  выбит  глаз  или
зубы. И все же орда предприняла еще одну попытку, забросав отряд  колючими
шарами, напоминающими зеленые каштаны. Дружинники знали, что это такое,  и
большинство "каштанов"  сбили  еще  в  воздухе  -  мечами,  кинжалами  или
копьями, но не  знали  гости,  и  лошадь  под  Такэдой,  в  которую  попал
"каштан", сдохла мгновенно. Шары были начинены ядом.
     Почему сами кентавры не умирали от  яда,  осталось  загадкой.  Стычка
длилась еще несколько минут: дружинники взялись за луки, и первый же  залп
рассеял звероловов по степи.
     - Простите за неосторожность, -  покаялся  Толя,  когда  ему  подвели
запасного коня. - Мне бы следовало знать коварство подобных бестий.
     - Это еще семечки, - сказал Никита. - То ли будет впереди.
     И оказался прав.
     Еще через час на них  напала  полудница,  едва  не  задушив  жарой  и
духотой. Загнав ее в болото, дружина остановилась на отдых.
     - Очень тревожный симпггом, -  признался  друзьям  князь,  когда  они
напились кваса и  перекусили  пирогами.  -  Цепь  нападений  не  случайна.
Кому-то очень не хочется, чтобы мы дошли до цели.
     И все дело в вас, Посланник, а не в походе князя. Что вы  думаете  по
этому поводу?
     - Я тоже встревожен, - кивнул Сухов. - Но если бы  те,  кто  за  нами
охотится, объявились здесь, не помогла бы ни дружина, ни вся  ваша  армия,
дружище Данила.
     Князь улыбнулся, отрицательно качнув головой.
     - А вот тут вы ошибаетесь, Никите. Вы забыли, что гостите не  столько
у Мстиши, или Данилы, сколько у Яросвета, хотя они не объявился доселе. До
тех пор, пока вы находитесь под его покровительством, на  землях  Свентаны
вам никто не страшен. Правда, это не означает, что можно быть беспечными и
думать об удовольствиях. Тронемся, я вам кое-что покажу.  Итак,  предлагаю
совет. - Мстиша позвал Могуту и Рогдая.  -  Что  будем  делать,  други?  О
возвращении речи нет.
     Дюжий Могута пригладил длинные усы, крякнул.
     - Не впервой нам встречаться с нечистью, пробьемся.
     - Это наша земля, - добавил Рогдай под взглядом князя, - кого нам  на
ней бояться? Мы с Добрагастом и вдвоем  здесь  хаживали,  и  до  Порубежья
доходили.
     - Что ж, лихих воев можно было бы  и  не  спрашивать.  Мнение  гостей
такое же - вперед?
     - У меня есть идея, -  сказал  Никита.  -  Мы  будем  проезжать  мимо
свалки... м-м, Обережного Городища?
     - Мимо Россечи? Совсем рядом - нет.
     - Тогда просьба: сделать крюк и подъехать к Городищу, я хочу  кое-что
проверить.
     Мстиша окинул внимательным взглядом лицо Сухова, но  спрашивать,  что
тот хочет проверять, не стал.
     - Городище - не лучшее место для отдыха, но крюк  сделать  можно.  Да
поможет нам Знич! Командуй подъем, Могута.
     Дружина оседлала коней, а Мстиша отозвал гостей в сторонку.
     - Пусть проедут.
     Отряд выехал в степь, зарысил вдоль  реки.  Трое  воинов  остались  с
князем, держась чуть поодаль, они жизнью отвечали за его безопасность. Все
шестеро поднялись на холм, встали за густыми кустами ивняка.
     - Смотрите на то место, где мы отдыхали, - понизил голос Мстиша.
     Через несколько минут послышались странные звуки  -  будто  невдалеке
проходила колонна невидимых гигантов,  от  каждого  шага  которых  дрожала
земля. Затем по  траве  пошла  рябь  и  сквозь  зеленые  волны  замелькали
огромные, с полметра в диаметре, копыта. Одни копыта,  без  лошадей.  Сами
всадники, а также их  кони  были  невидимы.  Никита  насчитал  одиннадцать
невидимок - сорок четыре копыта, подумав, что у этих "лошадей" может  быть
и больше ног. Посмотрел на индикатор: алый чертик в камне перстня светился
сильней.
     - Многорук, - прошептал князь. - Или многоног. Гость редкий,  хоть  и
всегда незваный, и очень опасный, лучше с ним не связываться. Было бы  нас
меньше, он бы уже напал.
     - Так это... это один человек?! - недоверчиво отозвался Сухов.
     - Не человек. Чего ему от нас надо,  хотел  бы  я  знать?  Обычно  от
Огнь-реки он далеко не отходит. Не оторвемся от него, будет  худо,  трясею
накличет.
     Остаток  дня  отряд  скакал  на  юг,  чувствуя  на  затылке   дыхание
неведомого и невидимого многорука. Но то ли злые чудеса кончились,  то  ли
их отпугивал сам многорук-многоног - на дружину больше никто  не  напал  и
колдовство на ней не пробовал.
     Стали лагерем на берегу довольно широкой реки под названием  Нерлица.
Многорук отстал, словно чувствовал, что его засекли.
     Поужинали в молчании, разведя костры и  разогрев  пищу.  Пили  только
квас и медовый варенец, практически безалкогольный, порядки в дружине были
строгие. Потом Никита отозвал в сторонку  Рогдая  и  целый  час  разучивал
неизвестные ему приемы  работы  с  мечом,  после  чего  показал  несколько
приемов рукопашного боя.
     Оба остались довольными, чувствуя друг к другу расположение.
     Такэда нашел танцора у реки после купайия. Сторожевая служба  дружины
исполняла обязанности так четко, не за страх, а за совесть, что  опасаться
неожиданного нападения не  приходилось.  Никита  блаженствовал,  вытираясь
полотенцем, взятым из седельной сумы.
     - Мстиша сказал, что до Городища  рукой  подать,  -  сказал  Толя,  с
удовольствием наблюдая за игрой мускулов на теле Сухова. - Что ты задумал?
     Никита вытерся, натянул "доспехи" -  диморфанта,  глянул  на  зарево,
заката и присел рядом, с инженером.
     - На свалке Городища есть машины, годные к  употреблению,  в  прошлый
раз я заметил несколько любопытных экземпляров, в том числе вертолет.
     - Ты хочешь...
     - До Святых гор еще шесть дней пути, а на вертолете можно долететь за
три-четыре часа.
     - Ты с ума сошел!
     - Почему бы и нет? Попытка  -  не  пытка.  Этим  маневром  мы  сильно
озадачим потенциальных врагов  и  преследователей,  да  и  ловушек  многих
избежим. Ты лучше вот  что  мне  объясни,  ученый:  почему  в  этом  хроне
возможно колдовство? Чем здешний мир отличается от нашего?
     Такэда хмыкнул..
     - Интересные ты вопросы задаешь, уважаемый Посланник.
     Помнится, раньше тебя это не интересовало.
     - То было давно и неправда.
     - Могу поделиться только предположениями, качественной  оценкой.  Еще
дома я занимался  теорией  магии  и  даже  консультировался  с  приятелем,
доктором  физматнаук  Новиковым-Ладыженским.  По  нашим  расчетам   законы
магической  физики  начинают  работать  с  некоторого   порога   изменений
фундаментальных  констант,  таких  как  гравитационная  постоянная,  масса
протона и электрона, их заряд, постоянная Планка и так далее.  Сечешь  или
пояснить?
     - Не отвлекайся.
     - Так вот,  в  нашем  хроне-вселенной,  на  Земле  в  частности,  эти
константы таковы, что мысленное и волевое управление природными процессами
практически невозможно для большинства живых существ и систем. А для того,
чтобы заработали законы магифизики массу электрона надо уменьшить всего на
два-три  процента,  заряд  его  наоборот   увеличить,   а   гравитационное
взаимодействие отделить от инерционного. Всего-навсего. И в данном  хроне,
в мире Свентаны, эти соотношения реализованы.
     - Так просто...
     - Ну почему, не так уж это  просто,  -  запротестовал  Толя.  -  Ведь
уменьшение или увеличение констант зависит от более глубинных процессов  -
кварковых, а может быть, и стринговых и суперточечных.
     - Стринги -  это  "струны"?  Вихри  квантовой  пены  пространства?  А
суперточки?
     - Это уже другой уровень... - Толя замолк, поняв, что Сухов думает  о
другом.
     - Я  чувствую  в  себе  силу,  которая  то  и  дело  подмывает   меня
испробовать свои возможности. Это как раз то, о  чем  писал  твой  коллега
Савченко - о связи всего со всем на микроуровне. Сдерживаюсь я  с  трудом.
Но завтра, возможно, испытаю кое-что. В Городище.  -  Никита  поднялся.  -
Пошли к князю, нам развернули походные кровати, не будем выделяться.
     Такэда не нашелся, что ответить.
     До Городища добрались поутру, часам к  десяти  по  местному  времени.
Оставив дружину, развернувшуюся подковой к "золотому полозу",  по  легенде
охранявшему свалку, Никита с  Такэдой  и  князем  подъехали  к  провалу  в
гигантском кольце - там, где утонувшая в земле  голова  исполинского  змея
почти соприкасалась с хвостом. Вспомнился сон, навеянный черной бездной  в
Мировой Язве, когда землянам Кщерь внушил, что они  в  замке  и  вынуждены
бежать из него, охраняемого почти таким же змеем. Кстати, не  является  ли
тот сон намеком на действительно существующее Городище? И знает ли Яросвет
о появлении на божий свет Кщеря Бессмертного, изменившего правилам?
     Никита  поделился  мыслью  с   Мстишей,   и   князь   заинтересовался
сообщением,  подробно   расспросив   друзей   об   их   ощущениях.   Потом
принахмурился:
     - Честно говоря, я не поверил в вашу встречу с Кщерем,  потому  и  не
завел разговор вчера,  но  что-то  здесь  не  так.  Бессмертный  потому  и
бессмертен, что живет за счет живых душ, высасывая из людей жизнь.  Сиречь
не время обсуждать эту загадку. Что вы хотите делать?
     - Спуститься вниз. Надеюсь, полоз не проснется?
     - Не должен. В свою очередь, надеюсь, вы знаете, что делаете.
     Они осторожно миновали два невысоких холма - голову и хвост уснувшего
навечно змея, и на мгновение Никите показалось, что он прошел  под  аркой,
сложенной из человеческих черепов, но  нечеловеческих  размеров.  Ощущение
прошло, но запомнилось, к тому же Никита  уже  привык,  что  иногда  видит
вещи, недоступные восприятию нормального человека.
     Спуск в долину не занял много  времени,  и  уже  через  десять  минут
группа стояла возле первого  механического  монстра,  напоминающего  грубо
склепанный паровоз с десятком дюз, торчащих во все стороны. Сухов, постояв
немного, двинулся дальше. Переглянувшиеся Такэда и Мстиша  направились  за
ним.
     Следующее устройство было сильно разрушено и утопало  в  почве  почти
целиком, поэтому определить его функции не представлялось  возможным.  Тот
же  вывод  напрашивался  и  относительно  других  гигантов   этого   ряда,
ближайшего к краю долины:  все  они  были  основательно  разбиты,  заплыли
землей и попасть внутрь не стоило и пытаться. Никита углубился  в  свалку,
направляясь к центру  долины,  ненадолго  останавливаясь  возле  некоторых
конструкций, в большинстве своем поврежденных.
     Вскоре они выбрались к  рядам  механизмов,  почти  не  скрытых  слоем
земли.  Трава  здесь  не  росла  и  веяло  от  гигантских  машин  угрюмой,
застарелой угрозой и смертью. Такэда  обратил  внимание  на  то,  что  эти
колоссы разрушены, скорее всего, уже после того, как  попали  сюда:  следы
повреждений  выглядели   свежее,   чем   корпуса   гигантов.   Создавалось
впечатление, что некто огромный и мощный прошелся по свалке чужих  военных
машин, о предназначении  можно  было  только  гадать,  и  разрубил  каждую
гигантской секирой или смял в лепешку дубиной.
     Такэду не устраивал  их  поспешный  поиск,  ему  хотелось  не  только
рассматривать механизмы дольше, но и полазить  по  ним,  пощупать  руками,
однако  он  терпеливо  шагал  за  танцором,  удивляясь   терпению   князя,
следившего за манипуляциями Сухова с любопытством и озабоченностью.
     Наконец они подошли  к  группе  машин,  имевших  знакомые  очертания.
Такэда  с  изумлением  обнаружил  среди  них  сверхсовременные  вертолеты,
геликоптеры,  истребители-перехватчики  и  еще   какие-то   ракетоподобные
устройства стремительно-хищных силуэтов, так безошибочно отличающих земную
военную технику от гражданской, мирной. Все они были безжалостно  разбиты,
разрублены, искорежены, и все же беспомощными не выглядели.
     Никита  надолго  застыл  у  громадного  военного  вертолета  с  двумя
кронштейнами подвесок, покрытого  разводами  камуфляжа,  о  чем-то  думал.
Потом обернулся к Мстише:
     - К сожалению, все Городище нам не обойти и за месяц. Вы случайно  не
знаете, где здесь брошены малые аппараты?
     Лингвер перевел князю слово "аппараты", как "домовины", но тот понял.
     - Пойдемте, версты полторы правее.
     Через полчаса они добрались до той части кладбища техники,  где  были
свалены в кучу малые машины. Сухов застыл  возле  огромных  холмов  ржавых
конструкций,  перемешанных  друг   с   другом,   знакомо   "поголубел"   -
электрически, включив свои экстрасенситивные  резервы,  -  и  почти  бегом
устремился к самой большой куче крыльев, моторов,  дюз,  сопел,  винтов  и
листов смятой обшивки.
     Ткнул пальцем в тускло сверкнувший бок  какого-то  засыпанного  почти
полностью аппарата:
     - Этот. Помогите освободить.
     Мстиша, помедлив, принялся помогать  Сухову,  вынудив  делать  то  же
самое и Такэду. Спустя еще  полчаса  перед  ними  красовался  помятый,  но
целый, с неразбитым стеклом  блистера,  четырехместный  вертолет  с  двумя
винтами на одной оси.
     - Неужели ты хочешь... на нем?.. - Такэда покрутил пальцем у виска.
     - Именно, - кивнул разгоряченный Сухов. - Аппарат не наш  и  работает
не на химическом топливе, но я попробую справиться  с  управлением.  Итак,
князь, пойдете с нами? Вопросы: каким образом эта техника оказалась здесь,
на территории Свентаны, почему на свалке остались неповрежденные аппараты,
для кого они  предназначены,  -  я  задам  Яросвету  при  личной  встрече.
Конечно, полеты в вашем  мире  опасны,  мы  уже  убедились  в  этом,  зато
сэкономим время. Дайте проводника, остальное - моя забота.
     Мстиша смотрел на Сухова с неопределенной  миной,  но  в  глазах  его
читалось уважение.
     - Я не сразу понял, к чему вы клоните, Посланник, но выход  вы  нашли
великолепный. И если уж он и для меня оказался неожиданным, то и для...  -
Князь не договорил. - Вы уверены, что аппарат поднимется в воздух?
     Вместо ответа Сухов  залез  в  кабину,  сел  в  кресло  Пилота,  явно
предназначенное   для   существа   крупнее   человека,   посидел   минуту,
прислушиваясь к себе, и сделал что-то рукой. С тихим гулом и свистом винты
вертолета пришли  в  движение,  волна  ветра  сдула  пыль  с  кучи  хлама,
взметнули волосы князя. Вертолет со стоном  выдернул  корпус  из  обломков
других  машин,  подскочил  на  метр  в  воздух  и   сел   обратно.   Винты
остановились. Из кабины на спутников весело глядел Никита.
     Спустя два часа дружина князя тронулась в путь в прежнем  направлении
- к Святым горам. Вертолет с землянами взлетел чуть позже,  направляясь  в
ту же сторону. В его экипаж вошли Мстиша.
     Рогдай, Добрагаст и молодой волхв Вихорко Милонег.
     То, что вертолет - неземного производства, было  видно  невооруженным
глазом, но создавали его и летали на нем гуманоиды, хотя и гораздо крупнее
человека,  поэтому  Никита  быстро  освоил  принципы  управления  машиной,
подключившись напрямую к его бортовому компьютеру. Правда, скажи  ему  кто
еще полгода назад о таком "подключении", Сухов  только  посмеялся  бы  над
шуткой, теперь же ему и в голову не приходило  смеяться  и  анализировать,
какой это делает. Знание многих удивительных  вещей  давно  хранилось  "на
полках" мозга, и надо было только научиться  извлекать  из  памяти  нужные
сведения.
     Пролетели над Диким полем с его каменным воинством,  долго  провожали
глазами Угрюмые башни  Чертова  Кладбища,  придавившие  ландшафт  зловещей
тяжестью. Вдруг Мстиша впился глазами  в  какую-то  точку  под  аппаратом,
тронул Никиту за плечо:
     - Подождите-ка... можете повернуть назад, кружок сделать?
     Сухов повернул вертолет к Чертову Кладбищу.
     - Мать честная! - вполголоса проговорил князь.
     - Что случилось? - встревожился Сухов.
     - Башни... видите? Две из них разрушены! И разрушены  недавно,  перед
вашим появлением. Теперь я верю, что вы встретили Кщеря Бессмертного -  он
был в одном из могильников. Но кто его выпустил? И кто вышел вторым?
     В кабине наступило молчание. Потом Толя предположил:
     - Может, Яросвет знает?
     Мстиша неопределенно повел рукой, но ничего не сказал.
     Вертолет снова повернул на северо-запад, к Святым горам.
     Несколько раз пересекали реки  и  продолжительное  время  летели  над
Огнь-рекой, отделяющей  Мировую  Язву  с  ее  мрачными,  черно-зелеными  и
ржавыми пейзажами, от более светлого мира Свентаны.  Потом  ландшафт  стал
изменяться,, повышаться, на горизонте появились горы,  сначала  пологие  и
округлые, упругие на вид, как женские груди, затем дикие,  зубчато-рваные,
вставшие иззубренной непреодолимой стеной.
     - Убырь, - сказал Мстиша, кивая в сторону  гор.  -  Страна  неплахов,
волосатых великанов,  и  мороков  -  черных  теней,  громовников,  мяцкаев
игрясей. На равнину они спускаются редко, хотя в последнее время забредают
и в пределы Свентаны.
     Под вертолетом проплыла странная гора - идеальный купол, показавшийся
желеобразным, полупрозрачным, с круглой черной дырой  по  центру.  На  миг
Сухову  показалось,  что  на  них  глянул  ктото  равнодушно-холодный,   и
одновременно омерзительно-злобный, как паук,  ждущий  жертву.  В  сознание
вторглась чья-то чудовищно сильная воля, почти сломив человеческую,  лишив
людей способности к сопротивлению. Чейтто вскрик заставил  Никиту  напрячь
все силы и выплыть из омута безволия.
     - Навь! - с натугой произнес Мстиша, так же не потерявший сознания.
     Вертолет отдалился от куполовидной горы, схожей с  выпученным  глазом
какого-то чудовища, и волна чужого внушения спала.
     Пассажиры задвигались, приходя в себя.
     - Плохи наши дела, - сказал князь, поглядывая на Сухова  изучающе.  -
Навь - это как раковая опухоль на теле земли, и по всему  видно,  что  она
активизируется. Если бы  не  семимерное  страшное  заклятие,  ограничившее
степень ее возд