- нахмурился Сухов. - И советы, и дела, и  заботы.
Хочу в театр, в спортзал хочу, танцевать... танцор я в  конце  концов  или
нет?
     - Танцор, - бесстрастно сказал Такэда.
     Сухов долго смотрел на него, решая, насмехается над ним  инженер  или
нет. Махнул рукой.
     - Ясно. Безнадежен, да?
     - Маме позвони, - посоветовал Толя, - или дай лучше  телеграмму,  что
жив-здоров. Волнуется, поди.
     Никита нахохлился, хорошее настроение покинуло  его.  Однако  уйти  в
меланхолию ему не дал вернувшийся с ворохом пакетов Роман.  Он  пересказал
все новости, какие знал, обо всем, что было связано  с  судьбой  Сухова  и
Такэды, однако новостей было мало.
     Ксения не появлялась, мастерскую ее забрали под коммерческий магазин,
никто  ее  не  искал  и  не  спрашивал.  Квартиры  Толи  и  Никиты   давно
принадлежали другим людям, которые ничуть не интересовались, кто в них жил
раньше.  В  театре  Сухова  практически  забыли,  хотя  о  последнем   его
выступлении ходили легенды. Точно так же ушел в забвение  и  Такэда,  хотя
товарищи по работе еще хранили в памяти образ "русифицированного"  японца,
эрудированного, выдержанного и тактичного.
     - Но с тех пор, как меня помяли, -  продолжал  рассказ  Роман,  -  ни
одного из обидчиков я больше  не  встретил.  Исчезли  вы,  Прекратились  и
странные происшествия.
     - И все же ЦРУ работает, - проворчал Никита, показывая Толе  перстень
индикатора, в камне которого подрагивала россыпь желтых искр.  -  Да  и  я
чувствую "качание" эфира.
     - Что еще за ЦРУ? - полюбопытстврвал Роман. - Зачем  вы  понадобились
американской разведке?
     - Это   не   американская   разведка,   -   сказал   Сухов.   -   Это
информ-разведка.
     - Точнее, психоразведка, - добавил Такэда.
     Бывший  тренер  россдао  подождал  более  подробных  объяснений,   не
дождался и скрылся на кухне, объявив:
     - Сейчас приготовлю поесть. Обычно я обедаю  в  Центре,  там  хорошее
кафе, а ужин предпочитаю легкий.
     - Не торопитесь, - посоветовал ему Никита.  -  Во-первых,  уже  время
полдника, а во-вторых, предлагаю сходить в ресторан.
     - Не возражаю, - подал голос Роман, гремя прсудой.
     - Я возражаю, - тихо сказал Такэда. - Зачем лезть на рожон, зная, что
по следу идут две стаи - СС и ЧК?
     - Отобьемся, - небрежно бросил Никита. - Так быстро они на нас  выйти
не должны, наш скелетообразный "авангард", шумит сейчас вверх по  лестнице
Шаданакара, и пока его не накроют, мы свободны.  А  мне  хочется  подышать
нормальной атмосферой.
     Выбирай ресторан.
     - Я против.
     В глазах Сухова мелькнул упрямый огонек.
     - Баба Яга всегда против... Не хочешь - не ходи, мы сходим  вдвоем  с
Романом. Лично мне нравится Дом актера, но поскольку  меня  там  знали,  и
могут вспомнить, - видишь, какой я осторожный? - пойдем в другой. Ресторан
центрального Дома литераторов тебе подойдет? Тихо, уютно, спокойно.
     Такэда смахнул с плеча невидимую пылинку, словно отгонял нечистого.
     Недавно, отреставрированный дубовый зал ресторана ЦДЛ и в самом  деле
был уютен и достаточно тих, несмотря на полную загрузку. Правда, писателей
среди его постоянных посетителей почти не было.
     Как Сухову удалось уговорить  администратора,  чтобы  она  отдала  им
забронированный столик, осталось тайной, но в результате они сели слева, у
камина, за столиком с красивой настольной  лампой  с  оранжевым  абажуром.
Первое время Толя приглядывался  к  соседям,  пытаясь  сначала  определить
"контрразведчиков" ЦРУ, потом узнать знакомых  писателей,  однако  попытки
его не увенчались успехом, и он расслабился.
     Заказали   шампанское,   "Киндзмараули",   жюльен   из   шампиньонов,
тарталетки  с  сыром  и  паштетом,  севрюгу,  телятину  Маренго  и   гювеч
по-фракийски.
     Роман с сомнением заглянул в свой портмоне, но Никита похлопал его по
плечу, успокаивая: денег Вуккуба хватало на месяц такого питания.
     Выпив шампанского  за  встречу,  все  трое  принялись  за  трапезу  с
одинаковым чувством голода. Роман рассказал о своих тренерских  проблемах,
потом о личной жизни, ожидая, что друзья в свою очередь расскажут о  своих
приключениях, но те молчали. Ничем не выказав своего разочарования, тренер
перевел разговор на книжную тему, которую поддержал только Такэда.  Никита
почти не слушал, уйдя мыслями в себя, потягивая  шампанское  и  односложно
отвечая на вопросы в свой адрес. Наконец Роман насытился и  задал  вопрос,
бесхитростный, по сути, но провокационный по интонации:
     - Ну и чему ты там научился, в своих странствиях?
     Сухов, очнувшись от грез, понял тренера. Улыбнувшись, уронил бокал  с
вином и поймал его у самого пола, не разлив ни капли мускатного игристого.
Затем достал из кармана сторублевую  ассиг  нацию,  подкинул  в  воздух  и
мгновенным, практически неразличи мым от скорости, ударом  пальца  пронзил
ее.
     Роман цокнул языком, переглядываясь с Толей.
     Никита поставил бокал с шампанским на салфетку,  выдернул  ее  из-под
бокала, так что тот не шелохнулся, снова подстелил салфетку, взялся  двумя
руками за ее края и... дернул вверх, как бы продел бокал в  образовавшуюся
круглую  дыру.  Круглый  кусок  салфетки  остался  под  донышком   бокала,
абсолютно ровный, словно отштампованный на станке.
     - Впечатляет.
     - Фокусы, - проворчал Такэда, довольный тем не менее  мани  пуляциями
Сухова. Скосил глаза на зал: на них обратили внима ние.
     Никита  кивнул,  незаметно  показал  приятелям  на  камин,  на  полке
которого горела толстая витая свеча; до нее от столика было не менее  трех
метров. Сосредоточился, подняв руку ладоньк к свече, и точным,  бесшумным,
невероятно быстрым толчком погасил свечу на расстоянии.
     - Браво! - вполголоса похвалил Роман танцора.
     - Интересно,  где  это  и  когда  ты  научился  подобным  трюкам?   -
осведомился Такэда.
     - Это элементарно, - с  показным  равнодушием  ответил  Никита  и  не
выдержал, засмеялся. - Сам же показывал мне "приветствие  огня",  ну  а  я
потихоньку работал.  Пока  я  обрабатываю  одну-две  свечи,  но  дойду  до
максимума.
     - Далеко  пойдешь,  -  одобрительно  сказал  Роман.  -  Может   быть,
продемонстрируешь?
     - Дома, - не согласился с предложением Толя.  -  И  так  на  нас  все
смотрят. Пошли от греха подальше.
     Допив кофе, они вышли на улицу Воровского.
     - Останавливай такси, - сказал Сухов, оглянувшись на  взрыв  смеха  и
нестройных воплей: из арки дома на противоположной стороне улицы  вывалила
толпа парней и девушек.
     - Черт! - сказал Роман. - Пошли  отсюда.  Терпеть  ненавижу  подобные
компании!
     Но Такэда уже останавливал машину - красный "жигуль" девятой  модели,
приглашающе махнул рукой.  В  тот  же  момент  один  из  парней  в  рубахе
нараспашку, в зеленых штанах и немыслимого фасона туфлях, оттолкнул его  в
сторону, а второй - верзила на две головы выше сплюнул на  куртку  Толи  и
прогудел:
     - Папаша, не путайся под ногами...
     Больше произнести он ничего не успел, Такэда  нанес  ему  один  почти
незаметный и несильный с виду удар, от которого верзила беззвучно  лег  на
асфальт.
     Компания перестала шуметь, пытаясь сориентироваться, но их было втрое
больше, и инстинкт возобладал над трезвым расчетом.
     На Такэду бросились с трех сторон сразу. Двух  он  встретил  в  стиле
тангсудо - пальцами обеих рук, а третьего заблокировал в  нырке,  чуть  не
сломав ему шею. Но во-первых, Толе мешал транскоф и спрятанное под курткой
копье вардзуни, с которым он не  расставался,  как  верный  оруженосец,  а
во-вторых, парней было еще много, и  Никита  вынужден  был  вмешаться,  не
обращая внимания на предостерегающий окрик Романа:
     - Ник, это, наверное, ловушка!
     Но на этот раз все обошлось: компания была как компания  -  алкоголь,
гонор,  злоба,  трусливая  жестокость  и  ни   капли   интеллекта.   Таких
веселящихся групп нынешний социум  рождал  множество,  чтобы  хоть  как-то
уравновесить появление одного таланта или просто доброго человека.
     Никита   не   напрягался   особенно,   утихомиривая   разбушевавшуюся
полупьяную стихию,  и  Роман  еще  раз  убедился  в  возросшем  мастерстве
танцора. Двум парням  Сухов  мгновенно  связал  руки  их  же  собственными
куртками, третьему дал пощечину, от которой тот  заверещал,  как  заяц,  а
четвертый получил щелчок в лоб, заставивший его сесть на тротуар  с  тупым
удивлением на лице. На этом инцидент был исчерпан, если не считать  ругани
и угроз, причем девицы ругались больше парней.
     Поскольку владелец "девятки" удрал сразу же после  начала  конфликта,
пришлось останавливать еще одну машину. Никто уже не мешал, юное  воинство
ропща, но без эксцессов, приходило в себя, и троица уехала спокойно.
     - Мы в Москве полдня, а  уже  успели  нарваться  на  неприятности,  -
брюзгливо заметил Такэда. - Тебе это ни о чем не говорит?
     - Извини, что вмешался,  -  примирительным  тоном  сказал  Никита.  -
Конечно, ты бы справился и сам.
     - Я не  о  том.  Надо  уходить  отсюда,  вообще  с  Земли.  Зу-л-Кифл
предупреждал:  любое  перемещение  мага  по  сети  темпорала   моментально
лоцируется. Нас наверняка уже засекли. А ЧКв отличие от  СС  предупреждать
тебя не станет: выстрел в спину - и прощай, Посланник.
     - Именно так, - сказал вдруг шофер, направляя на Сухова, сидевшего  с
Такэдой на заднем сидении, тупорылый револьвер.
     Все трое замерли,  как  громом  пораженные,  пока  такси  мчалось  по
туннелю под Тверской, каждый по-своему решая ситуацию.
     Менее всех к неожиданности оказался подготовленным Сухов.
     И хотя экстрарезерв его сработал  и  растянул  время,  отчего  танцор
видел все как бы  при  замедленном  повторе:  неторопливое,  даже  ленивое
движение пальца, нажимавшего на курок, движение барабана,  поворот  головы
шофера, - но сделать он ничего не смог бы.
     Зато оказался на высоте Такэда, в момент выстрела  толкнувший  Сухова
вбок и одновременно руку с револьвером (браунинг 9,01) вверх.
     После этого в действие вмешался Роман, точным  ударом  в  шею  усыпив
шофера и перехватив управление. Такси остановилось в переулке за магазином
"Диета", и пассажиры, проверив, не видел ли кто их появление, выскочили из
машины и перебежали на другую сторону улицы. Через минуту  Толя  остановил
еще одно такси, и до района, где жил Роман,  ехали  молча,  в  напряжении,
перепугав своим поведением таксиста до смерти.
     - Вселение, - сказал Такэда, когда они уже подходили к  дому.  -  Нас
нашли. Если бы это был живой "чекист", ты был бы уже мертв.
     - Черт! - выругался в сердцах тренер. - Неужели все так  серьезно?  Я
думал, все утихло, нормализовалось.
     Такэда посмотрел на него, но обратился к мрачному Сухову:
     - Надо уходить, Кит. Ксении здесь нет, Вуккуб тоже  ничем  помочь  не
сможет, да и занят он своими делами. Мы только теряем время.
     - Роман,  проверьте,  пожалуйста,  квартиру,  -  сказал   Никита.   -
Наверное, Оямыч прав. Посидим у вас  полчаса,  прикинем  план  действий  и
уйдем.
     Тренер молча исчез в подъезде. Через десять минут появился снова.
     - Никого, никаких следов, все тихо.
     Они поднялись  в  квартиру  Романа,  еще  раз  обшарили  все  углы  с
эрцхаором, но рисунок звезд в камне перстня не изменился: никто  здесь  не
появлялся и не внедрялся в предметы быта.
     - Поразительно, как быстро нас нашли,  -  сказал  Никита,  осознавший
наконец, какой опасности он избежал благодаря Толе. -  Спасибо,  Оямыч,  я
теперь твой крестник.
     - Поэтому и надо побыстрей сматываться отсюда.
     Сухов не успел ответить, в дверь позвонили.
     Друзья  переглянулись.  Никита  поднес  к  глазам  индикатор,  Такэда
выхватил вардзуни, протянул ему, жестом предложил скрыться в спальне.
     - Я открою? - сделал шаг в прихожую Роман.
     Сухов, поглядывающий то на дверь, то на  перстень,  вдруг  побледнел:
камень стал черным, а в его глубине разгорелся и  замигал  круглый  желтый
глаз. В следующее мгновенье дерь открылась сама, и в  гостиную  с  криком:
"Ник, это я!" - зарвалась Ксения в невообразимо  красивом,  переливающемся
огнями, платье.
     Никита  попятился,  направив  девушке  в  грудь  замерцавшее  голубым
сиянием острие вардзуни. Глянул на перстень,  мотнул  головой,  просоворил
хрипло:
     - Стой, где стоишь! Ты не Ксения.
     Девушка рассмеялась, и в тот же миг платье на ней исчезло, а сама она
в течение нескольких мгновений приняла поочередно облик  Тааль,  Селкит  и
Заавель, пока странным  и  страшным  образом  все  черты  этих  женщин  не
перемешались в ней, создав синтетический образ совершенной красоты!  Снова
раздался смех гостьи, низкий, волнующий, торжественно-довольный.
     - Поздравляю, Посланник, ты явно вырос и продолжаешь прогрессировать.
Это становится забавным. Не пора ли тебя остановить? Или  посмотреть,  что
будет дальше?
     Роман сделал движение  к  ней,  и  женщина,  одетая  в  кисейночерный
комбинезон с бегающими по ткани искрами, небрежно качнула  в  его  сторону
пальчиком. Роман замер на полушаге.
     - У тебя хорошие друзья, -  продолжала  гостья,  черты  лица  которой
плыли: то появлялась индианка Тааль, то Заавель, то Селкит, то  Ксения.  -
Но помочь тебе они не  смогут.  Я  слышала,  ты  хорошо  танцуешь  и  даже
заслужил кубок кемтессий на Айгюптосе. Не станцуешь ли для меня?
     - Гиибель, - прошептал стоявышй неподвижно Такэда, внешне  спокойный,
но ловивший момент, чтобы прыгнуть.
     Женщина посмотрела на него, погрозила пальцем, как и Роману:
     - Не стоит пытаться, Наблюдатель. - Повернулась к Никите. -  Ну  что,
пошли, танцор?
     Взгляд  Сухова  вспыхнул.  Он  сделал  какое-то  жестокое  внутреннее
усилие, и вдруг с ног до головы покрылся сеточкой голубых молний.  Гиибель
с удивлением подняла брови, отступила на шаг.
     - Посланник, ты противишься моей воле?!
     Лицо Сухова тоже стало голубым и как бы прозрачным, волосы  поднялись
облаком над головой, и длинная голубая искра сорвалась с них на пол.
     - Уходи! - твердо, гортанным голосом произнес Никита. - На  Земле,  в
моем  хроне,  твоя  власть  имеет  пределы.  Может  быть,  я   и   станцую
когда-нибудь, но только дая настоящей Гиибели, а  не  для  ее  трехмерного
воплощения.
     По телу гостьи  пробежала  волна  ряби,  искажая  лицо  и  пропорции,
превращая ее в колеблющийся сгусток световых волн. Этот сгусток со  смехо:
- , выскользнул из гостиной и все стихло.
     Никита еще  несколько  секунд  прислушивался  к  звукам  в  коридоре,
продолжая светиться и постреливать искрами, потом разом погас  и  без  сил
ухнул в кресло, выронив копье.
     - Еще б немного, и я...
     - Кто это был? - зашевелился, едва не упав, Роман.
     - Гиибель, - пробормотал Такэда, обнаружив, что у  него  тоже  дрожат
ноги. - Одна из Великих игв, демономаг. Но ты гигант, Сухов! Я уж думал  -
кранты!
     - Это была  не  она,  -  покачал  головой  Сухов.  -  Всего  лишь  ее
"проекция", тень, так сказать, призрак,  обладающий  в  некоторой  степени
свободой воли. Он пытался воздействовать на нас психоэнергетически.
     - То-то я заснул, - почесал затылок тренер.
     - Слава Богу, что ему это не удалось в полной мере!
     - Ему это удалось, - сказал Сухов.
     - Что?! Как?
     - Он... или  все-таки  она?  Короче,  дубль  Гиибели  снял  всю  нашу
мысленную картину, и теперь игвы знают, что мы затеваем.
     - О Сусаноо! - пробормотал Такэда. - Что же нам делать?
     - Продолжать Путь. - Никита бледно улыбнулся. -  Ты  был  прав,  надо
было задержаться у Зу-л-Кифла, потренироваться с Суубха Сеттутепом. Но что
сделано, то сделано. Идем в Мир Свентаны, за мечом. Моим мечом.
     - Свентана... знакомое имя... Твоя знакомая?
     - Свентана - это Русь, Оямыч. Святая Русь!

     Наверное, им все еще везло. Хотя Такэда совершенно  точно  знал,  что
цепь их невероятного "везения" создана ценой достаточно  серьезных  усилий
множества разумных существ системы подстраховки,  задействованной  Собором
Веера задолго до  появления  на  Земле  человечества.  Интересно,  подумал
инженер, какое место в этой системе занимает Вуккуб? Или его помощь  никем
не запланирована?
     Они успели попрощаться с Романом, взвалить на его плечи связь с мамой
Сухова,  а  также  продолжение  поисков  Ксении  выбрались  на  лестничную
площадку, когда вдруг сработал индикатор на пальце Никиты.
     - Что? - насторожился Такэда.
     - Охотники, - коротко отозвался Сухов, ткнул пальцем вверх  предлагая
подняться на этаж выше.
     - Допустим, мы от них оторвемся, но это не значит, что они не оставят
в темпорале засаду, как в прошлый раз.
     - Да, нервайлер нам  сейчас  пригодился  бы.  Хотя  я  не  знаю,  как
отреагировал бы на его излучение Отшельник, и как оно подействовало бы  на
"чекистов".
     Беглецы поднялись на последний этаж,  прислушиваясь  к  шумам  лифта.
Снизу по лестнице тяжело поднимались двое, как минимум, еще один  сторожил
лифт, и неизвестно сколько ждало на улице.
     Хоть бы Романа не убили, подумал Толя, ужасаясь, что не может  помочь
тренеру. Интересно, у них есть  аппаратура  узнавания  личности  или  нет?
Что-нибудь вроде  биолокационного  комплекса,  идентификатора  личности...
Шепотом спросил об этом Сухова.
     - Скорее всего, они - сами себе аппараты локации  и  поиска  на  всех
возможных диапазонах, - так же шепотом ответил Никита. - Посторожи минуту,
я попробую определиться.
     Он застыл  с  окаменевшим  от  внутренних  усилий  лицом,  глаза  его
остекленели, сосредоточились на чем-то сугубо личном, почернели.  И  почти
тотчас же ожили. Сухова шатнуло, так что  он  вынужден  был  опереться  на
плечо инженера.
     - На чердаке их нет,  но  на  крыше  соседнего  дома  сидит  снайпер.
Придется снова уходить через транскоф.
     Они поднялись по металлической лестнице на чердак, выдернув замок  из
ветхих петель, и развернули дипломат-транскоф.  Охотникам  ЧК  не  хватило
буквально нескольких секунд, чтобы застать  беглецов  во  время  перехода.
Зато у них были свои транскофы, и в коконе темпорала они  появились  почти
одновременно с жертва  -  ми.  Четверо  против  двоих  у  двери  в  камеру
хроносдвига.
     Никита и Толя повернулись лицом к преследователям, те остановились  -
четыре черные фигуры с нечеткими пятнами лиц в  прорезях  капюшонов,  -  и
наступила такая тишина, что, как потом  образно  выразился  Такэда,  "стал
стышен шорох тени, бегущей по пятам".
     - Прыгай, я их задержу, - быстро проговорил Толя... и  прекратился  в
статую, не в силах сделать ни одного движения.
     Удар пси-поля получил и Никита, но он был уже готов к атаке подобного
рода и с успехом отразил  импульс,  чувствуя,  как  вспыхнувшее  бешенство
освобождает канал Вести от барьера проницаемости, и в голову, в сердце,  в
тело вливаются колоссальные силы и знание.
     Стоявший впереди черный гигант отшатнулся, вскидывая руки,  но  Сухов
не дал  ему  времени  сотворить  заклятие,  то  есть  реализовать  формулу
магического воздействия; он просто  т_о_л_к_н_у_л  всю  четверку  демонов,
развернул их внутрь  самих  себя,  толком  не  осознавая,  что  делает.  И
охотники ЧК исчезли! Они съежились со  звуками  вылетевших  из  бутылок  с
шампанским пробок превратились в черные скрученные жгуты,  в  сосульки,  в
дымные струи!
     Сила, сдерживающая Такэду на месте, исчезла, и он с криком: "Банзай!"
- прыгнул вперед. Остановился в растерянности, но быстро сориентировался:
     - Как я их, а?! Топаем отсюда, меченый, пока другие не подоспели.
     Никита, с сожалением цеплявшийся за тускнеющий "хвостик" параовязи  с
эйдосферой Веера, еще помня чувство колоссального объема поля  информации,
поля мысли, развернувшегося перед ним, с трудом заставил себя вернуться на
"грешную землю". Что-то мешало  ему  думать  о  деле,  какая-то  заноза  в
памяти, нечто нематериальное - след присутствия  чужой  мысли.  И  л