чник сигнала, выстрелила. Тот умолк.

        Несколько мгновений на нее обрушивался шквал  голосов  землян,
пытавшихся узнать причину стрельбы. Они еще не успели принять сигнал.

        - Обломки,-  ответила Шарн.  Регулы не лгали;  но они еще и не
всегда говорили правду.

        Возможно, такого ответа землянам оказалось достаточно. Во вся-
ком случае, они ничего не сказали.

        "Шируг" захватил  лидерство.  Может быть,  сказывалось преиму-
щество в скорости. А может, землян вполне устраивало, что она проведет
разведку внутренних систем обороны, и, поверив словам Шарн, ее остави-
ли в покое.  Она сомневалась в этом. Шарн была уверена лишь в скорости
"Шируга" - корабль был выстроен для того,  чтобы нанести удар и исчез-
нуть‡ "Сабер" же был аналогом древних авианосцев землян и,  ведя  бой,
практически не двигался.  Внутрисистемный истребитель "Сантьяго" обла-
дал, без сомнения, достаточной скоростью, но серьезной угрозы для "Ши-
руга" не представлял. О "Флауэре" же здесь вообще речи быть не могло.

        Шарн заставила себя забыть о них; информация Хулага, как всег-
да, оказалась точной. "Шируг", оторвавшийся от своих спутников в соот-
ветствии с последней договоренностью, по-прежнему сохранял преимущест-
во во всем, кроме брони и огневой мощи.

        И она собиралась воспользоваться этим,  велев Суту выслушивать
очередные бормотания землян.  Главное - исследовать саму планету, ока-
заться на ней первыми.

        Уничтожить - и пусть земляне справляются с последствиями.





19


        Тяжело было останавливаться,  когда до города,  казалось, было
рукой подать - так близко,  так дразняще близко‡ но близилась ночь,  и
Ньюн  заметил,  что землянину нелегко:  дыхание Стэна было хриплым.  В
конце концов Мелеин чуть замедлила шаг,  и,  незаметно кивнув Ньюну на
Дункана, сообщила, что желает остановиться.

        - Ночью нам лучше отдохнуть здесь,- сказала она.

        Дункан, даже  не поднимая глаз,  подчинился,  и они развернули
циновки,  чтобы сидеть на холодном песке,  и  наблюдали,  как  садится
солнце. Его лучи слегка окрасили шпили города на холмах напротив.

        - Простите,- неожиданно проговорил Дункан.

        Ньюн взглянул на него:  Дункан закрылся вуалью,  должно быть,-
подумал Ньюн,- не в силах сдерживаться, а может, чтобы воздух причинял
ему меньше страданий. Мри чувствовал скрытое вуалью душевное состояние
- то была обособленность, сама по себе серьезная рана.

        - ~Сов-кел~,- негромко окликнул Дункана Ньюн; "брат-кел" - так
Келы  ласково  называли  своих родных братьев.- Иди,  садись поближе к
нам. Холодно.

        Самим мри было не так уж и холодно, но Дункан подошел и, каза-
лось, приободрился от этого, а может быть ему на самом деле стало уют-
нее,  потому что тело его было не таким горячим, как их тела. Кел'ен и
землянин прижались спинами друг к другу,  ибо иной опоры не было. Даже
Мелеин в конце концов не выдержала и прислонилась спиной к коленям Нь-
юна. Они молчали и смотрели на город, что сейчас погружался во тьму, и
на звезды,  которых было гораздо меньше, чем в его родном небе‡ и Ньюн
спрашивал  себя:  неужели их планета находятся на самом краю галактики
и,  следовательно,  их раса возникла гораздо раньше,  тогда как  народ
Дункана пришел откуда-то из нее самой.

        Долгое, долгое путешествие, которое уводило Народ внутрь. Ньюн
в душе желал,  чтобы этот переход длился вечно,  чтобы они могли вечно
идти к городу, с надеждой, не зная, какая правда ждет их там.

        И все  же  Дункан  провозгласил,  что  обнаружил там колебания
энергии.

        Ньюн закусил губу и сместил свой вес,  отчего им  обоим  стало
неудобно сидеть, и понял наконец, что его внезапно обеспокоило.

        Присутствие дуса.

        - Они вернулись,- прошептал он.

        - Да,- отозвался через мгновение Дункан.

        Зашуршал песок.  Послышалось пыхтение. Наконец появились дусы,
наклонив головы и бездумно глядя в их сторону,  словно в самый послед-
ний момент звери забыли, зачем шли сюда.

        И в  этот  раз  дусы не отпрянули,  а подошли поближе.  Мелеин
отодвинулась в сторону, а Ньюн и Дункан приняли зверей, которые искали
их.

        Удовольствие. Лаская массивную голову,  что все время норовила
ткнуться в его бок,  Ньюн провел рукой вдоль туловища; на покрытых те-
перь грубой шерстью боках явно прощупывались ребра.

        - Он стал совсем другим!  - воскликнул Дункан.- Ньюн,  они оба
здорово похудели. Может, у них появились детеныши?

        - Никому еще не удавалось угадать:  "он" дус или "она".-  Ньюн
был недоволен произошедшей в зверях переменой - и еще тем, что Дункан,
совсем новичок, высказал то, о чем сам мри только-только начал догады-
ваться.-  Некоторые говорят,  что у дусов есть самцы и самки.  Никогда
еще,- добавил он доверительно,- никто не видел маленького дуса.

        - Может быть,- проговорила Мелеин,- маленькие дусы  совсем  не
похожи на обычных детей.  Там, откуда они пришли, родившийся беспомощ-
ным не выживает.

        Ньюн поднялся и осмотрел освещенную луной землю, но дусы умели
хорошо прятаться,  и если где-то поблизости и были малыши, мри не смог
разглядеть их. Но когда Ньюн снова уселся, и дус положил ему голову на
колени, беспокойство за зверей все еще не покидало его.

        - Опасно,-  сказал  Дункан,-  выпускать  новый вид животных на
планету, особенно на такую хрупкую, как эта.

        Дункан говорил.  У Ньюна была мысль во имя любви запретить го-
ворить это.

        И внезапно  Дункан  склонил голову,  и возникло беспокойство в
чувствах дусов.

        - Это так,- негромко сказала Мелеин.- Но  без  них  нам  будет
одиноко.

        Дункан молча  посмотрел  на  нее и наконец обхватил руками шею
своего зверя,  и склонил голову, и успокоился. Ньюн устроил в середине
Мелеин,  и они заснули,  заснули все - впервые с тех пор, как оставили
корабль,  ибо дусы были с ними,  охраняя их,  и тепло зверей согревало
их.



        Дусы все  время увеличивали свою численность,  порождая других
дусов,  которые появлялись на свет взрослыми и заполняли планету, пока
вся Кутат не стала принадлежать им,  и они заполнили улицы мертвых го-
родов, и мри были не нужны им.

        Ньюн мгновенно проснулся,  встревоженный  пробившимися  сквозь
ночной  кошмар  мыслями дуса,  чувствуя,  как стекает по лицу холодный
пот‡ рядом,  такие же взволнованные,  зашевелились остальные,  похоже,
озадаченные тем, что их разбудило. Дункан окинул взглядом холмы, слов-
но какой-нибудь ночной бродяга мог приблизиться к ним.

        - Пустяки,- сказал Ньюн.

        Он не рассказал про свой сон:  страх все еще не отпускал  его.
Ньюн  никогда в жизни не чувствовал себя настолько подвластным дусам -
он лишь разделял их ощущения.  Присутствие землянина: это оно породило
подобное подозрение, для которого не было никаких оснований.

        ~У дусов~,-  напомнил  он  себе,- ~нет памяти~.  Для этих двух
зверей Кесрит больше не существовала. Они никогда не вспомнят планету,
пока  не  увидят ее вновь,  а этого никогда не произойдет.  Личности и
места:  вот и все, что сохранялось внутри их толстых черепов‡ и сейчас
для них существовала лишь Кутат.  Они,  в отличие от людей,  словно бы
родились и выросли здесь.

        Ньюн снова закрыл глаза,  устыдившись сна,  о котором,  скорее
всего, догадывалась Мелеин - правда, она могла по ошибке приписать это
Дункану - и почувствовал себя одураченным,  ибо разделил ночные страхи
землянина,  связанные с рождением дуса.  Сейчас зверь излучал спокойс-
твие. Ньюн вобрал его и растворился в тепле, отвергая страх.

        По крайней мере, у дуса не было памяти.



        На следующий день они шли не спеша;  зная,  что Дункану тяжело
передвигаться в разреженном воздухе, они не слишком торопили его.

        И они  были осторожны,  и шли,  стараясь держаться неровностей
местности, и с присущей дусам мудростью стремясь, чтобы их не заметили
из города.

        Но чем  ближе они подходили,  тем бесполезнее казались их пре-
досторожности.

        Старый, старый.  Теперь Ньюн ясно видел то, о чем лишь догады-
вался:  шпили в развалинах - их давно не ремонтировали,  повсюду груды
обломков.  Никто из людей не произнес ни слова:  они не хотели призна-
ваться себе в увиденном.

        В конце концов они отбросили осторожность.  Ветерок,  что нес-
колько дней дул им навстречу, внезапно усилился, бросая пригоршни пес-
ка в их плотно закрытые вуалями лица,  отнимая у людей силы. Дусы шли,
сжав ноздри и опустив головы, изредка фыркая, и явно сомневаясь в рас-
судке своих хозяев,  которые упорно шли вперед. Глаза Ньюна жгло, нес-
мотря на защиту мигательной перепонки,  и он опустил козырек ~зейдх~ -
Дункан сделал это сразу же, как только усилился ветер; Мелеин опустила
внутреннюю вуаль из легкой кисеи на своем головном покрывале, ~сэрех~,
которая полностью закрыла лицо госпожи, превратив ее в невыразительную
белую фигуру, подобную их черным фигурам.

        В любом другом случае благоразумие заставило бы их искать  ук-
рытие  -  подобных  довольно гостеприимных мест здесь хватало;  но они
продолжали медленно идти, по очереди таща упрямые санки.

        Реки песка струились по улицам города.  Словно  призраки,  шли
люди  среди руин,  и остававшиеся позади них следы мгновенно исчезали.
Над ними возвышались шпили,  тающие за ржавыми облаками пыли,  изредка
проступая  в  пронзавших мрак солнечных лучах;  и ветер обрушивался на
узкие улицы, завывая демоническим голосом, колотя песком по их козырь-
кам.

        Шпили и  перекрывающиеся  арками цилиндры,  сплошные цилиндры,
проступающие на фоне закутанного в песчаную вуаль солнца‡  ничего  по-
добного  Ньюну  никогда  прежде видеть не приходилось.  Он внимательно
смотрел вокруг, и не мог отыскать ничего знакомого, ничего, что сказа-
ло бы ему: ~здесь живет Народ~. Его охватил страх, на душе стало невы-
носимо тяжело.

        Они немного отдохнули,  укрывшись в остове разрушенного шпиля,
подавленные воем ветра снаружи. Дункан закашлялся - сухой, надоедливый
звук, который умолк лишь тогда, когда мри заставили его выпить немного
воды; и Ньюн сложил вдвое закрывающую лицо землянина вуаль - самим мри
это подсказали мудрые боги, и теперь Дункан мог дышать, не боясь пыли.

        Но никто из них не говорил о городе и о том,  что они увидели.
Набравшись сил, они снова окунулись в бурю; и была очередь Дункана та-
щить санки, что на поворотах шипели на песке и скрежетали на камнях; и
какая бы не была эта ноша, они не бросали то, что несли. Хотя и сомне-
вались в том, что это нужно.

        Мелеин упорно вела их к центру города - сам Ньюн тоже бы  выб-
рал это направление: в сердце лабиринта улиц, ибо в центре всегда рас-
полагались священные места,  святилища,  а справа от центра  неизменно
размещался ~и'ид су-щипэйн~, проход в башню госпожи. В любом выстроен-
ном ими сооружении мри всегда знали свой путь - и так было и в те вре-
мена, когда существовали города.

        Дусы снова покинули их.  Оглянувшись, Ньюн заметил, что зверей
нет,  хотя он по-прежнему ощущал их прикосновения. Дункан повернул ос-
лепленное черной маской лицо в том же направлении,  потом снова взгля-
нул на дорогу,  которой их вела Мелеин,  и налег на веревки.  Визг по-
лозьев  по голому камню на миг перекрыл рев ветра,  и утих,  когда под
ногами снова оказался песок.

        И шпили внезапно расступились,  и они вышли на  огромную  пло-
щадь.

        Здесь стоял эдун, Дом, к которому они стремились‡ наклонившие-
ся стены,  четыре башни на едином фундаменте;  Дом, который они знали,
был глиняным, приземистым и грубым‡ этот же, закутанный в вуаль песча-
ной мглы,  был из шафранового<<2>> камня,  и своды сливались  в  своей
верхней части - громада, приводящая в трепет - превратившая все воспо-
минания Ньюна в нечто маленькое и незрелое‡ песня,  которой его  эпоха
была лишь отголоском.

        - Боги‡- выдохнул Ньюн, увидев, что смог однажды сотворить На-
род.

        Здесь должно было быть Святилище,  если, конечно, оно сохрани-
лось;  здесь должно было быть сердце Народа, если кто-то еще остался в
живых.

        - Идем,- поторопила их Мелеин.

        Они с трудом стали подниматься к дверям:  Дункан медленно тол-
кал вперед санки,  а Ньюн,  ухватившись рукой за веревку, помогал ему.
Двери распахнулись перед ними;  белая фигура Мелеин первой ступила  во
мрак, и Ньюн, встревоженный ее поспешностью, покинул Дункана.

        Мрак внутри  не таил угрозы;  здесь было заметно тише,  и тучи
песка и пыли не проникали далеко внутрь.  В неясном свете, льющемся из
распахнутой двери, Мелеин свернула свою вуаль, откинув ее поверх длин-
ных волос; Ньюн поднял козырек и направился обратно, чтобы помочь Дун-
кану,  который одолевал дверной проем; когда они втащили санки внутрь,
полозья грубо заскрежетали.  Звук эхом отозвался от погруженных в тень
стен и сводчатого потолка.

        - Берегите глаза,- сказала Мелеин.

        Обернувшись, Ньюн увидел,  что она тянется к панели у дверного
проема:  вспыхнул свет, холодный и резкий. Мигательная перепонка среа-
гировала  мгновенно,  и даже сквозь ее пелену Ньюн увидел черные узоры
на стенах, вздымавшихся над ними: письмена, похожие и непохожие на те,
что создавала Мелеин, застывшие, и угловатые, и могущественные. Вскрик
сорвался с губ Мелеин в благоговении перед увиденным ею.

        - Пол в холле чист,- с удивлением отметил Дункан, вытирая сле-
зы  с  покрытого пылью лица и оставляя полосы грязи.  Ньюн взглянул на
расходившиеся из холла коридоры и увидел,  что пыль осталась у его по-
рога:  дальше  дорога была чистой и сверкающей.  В затылок мри впились
тысячи иголок,  словно кел'ен почувствовал присутствие дуса. Казалось,
место  должно было вселить в него надежду.  Но то была скорее тревога,
сознание того,  что ты чужой в этом холле.  Он спросил себя, где дусы,
почему они ушли, страстно желая, чтобы сейчас они были рядом с ним.

        - Идем,- сказала Мелеин. Она говорила очень тихо, и все же го-
лос ее порождал эхо.- Принесите пан'ен. Вы должны нести его.

        Они отвязали пан'ен от санок,  и Ньюн  осторожно  передал  его
Дункану - для него самого это была единственная ноша, нести которую он
почел бы за честь, но кел'ен подумал, что обязан защищать пан'ен, а он
не мог делать этого, если его руки были заняты.

        - Ты сможешь нести его,  сов-кел?  - спросил Ньюн,  ибо пан'ен
был тяжелым и странно сбалансированным,  а Дункан шумно дышал; но зем-
лянин подобающим мри жестом выразил согласие,  давая понять,  что смо-
жет, и оба они, мягко ступая, двинулись вслед за Мелеин в освещенные и
сверкающие залы.

        Святилище Дома обычно располагалось между проходами на полови-
ны Келов и Сенов. Келы, в чьем ведении находилась дверь, Лицо, что По-
вернуто Вовне, всегда шли первыми; следом - святилище, Святое; а потом
вход на половину Сенов,  в башню Разума Народа,  Лица,  что  Повернуто
Внутрь,  Незакрытых Вуалью.  Здесь и в самом деле было святилище,  ма-
ленькая, наполненная тенями комната, где лампы давно погасли, а стекло
сосудов стало радужным от времени.

        - Увы!  -  глубоко  опечалилась  Мелеин и коснулась изъеденной
коррозией бронзы экрана Пана.  Ньюн поспешил отвести  взгляд,  ибо  он
увидел за экраном лишь мрак: там ничего не осталось.

        Они быстро вышли отсюда,  прихватив Дункана,  который ожидал у
двери, не решаясь войти внутрь; но по встревоженному взгляду землянина
Ньюн решил,  что тот все понял, ибо будь здесь кто-нибудь из Народа, в
святилище Дома горел бы огонь.  Ньюн на ходу коснулся холодной поверх-
ности пан'ена,  чтобы вновь вернуть себе веру и чистоту после царящего
в святилище опустошения.

        И все же вокруг горел холодный, чистый свет; их шагам по безу-
коризненно чистому полу вторило эхо,  хотя снаружи повсюду лежал толс-
тый слой пыли. Эдун жил. Он черпал силу из какого-то источника. Мелеин
на  миг  задержалась у другой панели,  и свет заполнил новые коридоры‡
альков башни Сенов и проход справа,  где  была  башня  какой-то  давно
умершей госпожи.

        И самым  горьким было увидеть проход в башню Катов,  смеющийся
над ними своей пустотой.

        - Здесь может быть защита,- сказал Дункан.

        - Это так,- отозвалась Мелеин.

        Тем не менее она повернулась и принялась взбираться по лестни-
це башни Сенов,  куда кел'ейнам вход был запрещен. Ньюн беспомощно за-
мер,  тревожась за госпожу,  пока та,  задержавшись,  кивком подозвала
его, разрешая нарушить запрет.

        Дункан с пан'еном в руках,  тяжело дыша,  последовал за ним; и
постепенно они одолели извивающуюся лестницу,  миновали  бессмысленные
отметки,  на первый взгляд напоминавшие символы старого эдуна,  однако
эти были незнакомыми и выполненными с машинной точностью.

        Стало светлее: они миновали последние подступы к холлу Сенов и
следом  за  Мелеин вошли в огромное помещение,  где эхом отдавались их
шаги. Здесь было пусто. Ни ковров, ни подушек, ничего кроме изъеденных
коррозией  столовых  приборов  из желтой меди,  что стояли на полке из
шафранового камня. Казалось, что они рассыплются от одного прикоснове-
ния: настолько сильно разъела их коррозия.

        Но не было и следа пыли,  лишь на полке лежал толстый ее слой,
какой должен был бы накопиться здесь за столько лет.

        Мелеин шла дальше, через расположенные в дальней стене дверные
проемы,  в помещение, которое хорошо узнала за шесть лет, что она была
сен'е'ен;  и вновь она задержалась, чтобы позволить им сопровождать ее
и  увидеть  то,  что  всегда  было  запретным для Келов.  Возможно,- с
грустью подумал Ньюн,- теперь это уже не имеет значения.

        Ярко вспыхнули огни,  приветствуя ее. Перед ними располагались
машины - ряд за рядом:  это напоминало святилище Сил'атена, но гораздо
более огромное.  Ньюн на миг замер в благоговении, а затем, не дожида-
ясь приказа Мелеин, стал держаться за ее спиной. Госпожа не возражала,
и Дункан присоединился к Ньюну.

        Компьютеры, пульты управления:  часть оборудования  напоминала
ему  оборудование корабля,  но было и такое,  что он не смог опознать.
Стены были белоснежными; центральная панель являла всем пять символов,
огромных,  в  рост человека.  Они были выполнены из такого же металла,
что и пан'ен, который несли кел'ейны.

        - Ан-ихон,- громко произнесла Мелеин,  и звук, похожий на рас-
кат грома, раздался в долгой тишине.

        Машины внезапно ожили,  засверкали огнями,  и невольно вздрог-
нувший Ньюн услышал,  как вскрикнул было и тут же умолк Дункан. Стояв-
ший рядом с мри землянин опустился на колени, чтобы положить пан'ен, и
вновь поднялся, держа руку на пистолете.

        - Я воспринимаю,- сказал глубокий и равнодушный  голос.-  Про-
должайте.

        Мелеин вызвала его именем города:  кожа Ньюна покрылась мураш-
ками - ведь он увидел обозначение и  услышал,  как  оно  произносится:
запретное‡ и еще это создание ответило им.  Он увидел, что Мелеин сде-
лала шаг назад, держа руку у своего сердца.

        - Ан-ихон,- обратилась она к машине и,  казалось,  сам пол за-
пульсировал в такт с миганием огней.  Да, это сам город разговаривал с
ними, и он говорил на хол'эйри, Высшем Языке, что оставался неизменным
за все время существования мри.- Ан-ихон, где твой народ?

        Шквал ярких огней пронесся по пультам.

        - Неизвестно,- произнесла наконец машина.

        Мелеин глубоко  вздохнула‡  несколько мгновений она стояла не-
подвижно, и Ньюн боялся даже пошевелиться.

        - Ан-ихон,- сказала она затем,- мы твой народ.  Мы  вернулись.
Мы потомки Народа,  что жил в Ан-ихоне и Зоухэйне,  и Зу'и'ай-шэйе,  и
Ли'эй'хэйне. Известны ли тебе эти названия?

        Снова шквал огней и звуков,  невероятное возбуждение в машине.
Ньюн  шагнул  вперед