х, но я так и не нашел
доказательств,  что  Тьма означает Зло,  а  Свет  -- Добро. Природе в равной
степени необходимы день и ночь. Это, я надеюсь, ты отрицать не станешь?!
     Я не для того  пришла сюда,  Трогвар, чтобы  вести с  тобой отвлеченный
спор о природе Добра и Зла, -- вздохнула Дева Лесов. --  Пойми  же, все  это
время тебя бесстыдно,  бессовестно используют. Ракот превратил  тебя в  свою
марионетку,  в болтающуюся  на  веревочках  безвольную  куклу,  внушая  тебе
отвратительные мысли о войне и насилии; он ловко подобрал  к тебе ключик, он
исполнил самую твою сокровенную мечту о власти,  о магическом могуществе, он
отдал  тебе целый  Замок, из-за пределов  мира он нагнетал и нагнетал в тебя
силу, которую ты, в ослеплении и упоении первыми успехами, считал следствием
своих напряженных  занятий.  Он поманил тебя  заветной для каждого Смертного
приманкой -- Бессмертием...
     Что  ты несешь! -- с гневом прервал  ее Трогвар.  -- Я не марионетка! Я
волшебник! Ты сама могла убедиться в этом!..
     Погоди!  --  резко  вскинута руку  Наллика,  ее  зеленые  глаза  горели
нестерпимым  пламенем. --  Ты всерьез считаешь  себя волшебником?  А сколько
времени  ты учился волшебству? Несколько месяцев? И ты уже говоришь,  что  у
тебя под самыми  ногами --  Порог  Бессмертия?! Да знаешь ли ты, чтобы стать
настоящим Волшебником, нужны десять  таких жизней,  как жизнь Смертного; что
начать ты должен был бы с того, чтобы добиться для себя этих десяти  жизней,
и лишь затем постигать  науку чародейства; а для постижения тайн Бессмертия,
тебе едва-едва  хватило  бы  этих  десяти  человеческих  сроков!  Как  ты не
понимаешь,  что быть колдуном -- это  не  столько использовать  уже  готовые
заклинания, сколько., творить свои собственные, неповторимые, не подвластные
более никому,  кроме  тебя?! Ракот  накачивает  в  тебя  силу,  я  повторяю,
накачивает силу, а ты  мнишь себя настоящим чародеем! Вот он, Восставший, --
настоящий маг, ибо  даже боги не могут в одночасье  справиться с его могучим
колдовством! А  ты  -- ты просто его слепое оружие, одна  из мириадов стрел,
что выпускает Тьма в этой нескончаемой войне!..
     Наллика  осеклась, словно  услыхав  пришедший откуда-то издалека тайный
для  других приказ.  Она,  наверное,  могла  бы продолжать и  дальше, однако
Трогвар опередил ее и медленно заговорил сам:
     Кукла Ракота, говоришь ты?.. Он накачивает  в меня силу? Волшебником не
становятся  за несколько месяцев?  Что ж, ты говоришь разумные слова, о Дева
Лесов.  Но я отвечу  тебе  так: я не предам своего  покровителя. Он  дал мне
возможность осуществить все мои мечты, он  во всем помогает мне -- так какая
мне разница,  вливает он  в меня эту самую силу или не вливает, если я  могу
пользоваться ею в любой момент, если она подчиняется мне, если я могу делать
все, что  захочу? Нет,  Наллика,  я не предатель. Если все это дал мне Ракот
Восставший,  кого  вы  почему-то зовете Узурпатором, то я  благодарен ему. А
теперь  я намерен  вернуть  себе принадлежащий  мне по  праву рождения  трон
Халлана.
     Наллика  медленно  отступила  на  шаг,  ее  глаза  закрылись, она вдруг
отчаянно  затрясла  головой,  словно   пытаясь  избавиться  от   навязчивого
кошмара... А спустя мгновение она внезапно исчезла.


ГЛАВА 29

     Армия Ночи шла по просторам Халлана. Впереди нее на  громадном крылатом
драконе летел  Трогвар, то забираясь в поднебесье, то вновь опускаясь вниз и
пуская  Гротмога  крупной валкой рысью  во главе авангарда.  Он  не  оставил
позади, в Красном замке, ни одного своего слуги,  кроме лишь старого Гормли.
Война  в Халлане была войной его, Трогвара, и  он не собирался больше терять
ни единого  дня.  Войско Крылатого  Пса не  отличалось многочисленностью  --
всего около трех тысяч годных к бою существ из самых разных миров, и похожих
на  людей,  и вовсе на  них не похожих. Однако  до сих пор они составляли не
более  чем почетный эскорт -- никто  не решился преградить  им путь.  Смерть
Атора и бегство Халланской армии  с поля боя, похоже, вразумили  кое-кого из
пограничных баронов, и Трогвар повсюду  встречал лишь изъявления покорности.
Он в открытую  объявлял себя королем; заклятие сделало  видимым  Королевский
Знак Халлана на его теле, и он часто ехал обнаженным до пояса, а причудливый
пояс из  многоцветных венчиков и  листьев светился, неотрывно  притягивая  к
себе взоры  всех без исключения халланских обывателей, оказывавшихся на пути
у Трогвара.
     Его  армия никого  не убивала,  не грабила  и не творила насилий. И  --
удивительное  дело!  --  жители  как-то  не спешили  отдать  жизни  за  свою
возлюбленную  Владычицу, а,  напротив, упоминали о ней с полным  равнодушием
или даже с некоторым сарказмом. Мол, правила тут одна такая...
     Трогвар не удивился  бы  этому,  происходи  все  описанное где-нибудь в
приграничных селениях, которые перешли под его руку. Однако здесь, в глубине
Халланского королевства, власть Владычицы должна была быть очень сильна. Так
почему же его войско по-прежнему идет совершенно спокойно?
     Спустя  месяц, в  середине августа (уже минуло два  года,  как  Трогвар
оставил Школу Меча), армия Красного замка увидела  перед Собой высокие стены
Дайре.
     По-прежнему  ни  один воин Владычицы не  встал на пути Трогвара, однако
жители  королевства  не   выказали   и  никакого  восторга  по  поводу   его
возвращения, хотя, конечно, почти все помнили правление  последних  королей.
Сам же
     Крылатый  Пес  не торопил  события.  Обустраивать страну  будем  позже.
Сейчас главное -- покончить с самозваной правительницей!
     Однако  после  долгого  пути  от  пограничья  до  столицы   у  Трогвара
накопилось  довольно  много не  слишком  приятных  вопросов. Учитель  не зря
старательно пытался развить в своем подопечном способность чувствовать чужие
заклятия;  и  сейчас  Трогвар  явственно  ощущал,  что  именно вокруг  него,
посредством  него,  хоть и  без вмешательства  его собственной, воли, сейчас
творятся  какие-то  странные магические действа,  неким образом  связанные с
теми самыми, уже надоевшими  ему до смерти заклятиями Владычицы,  которые он
так  и  не решил,  как снять, не  проливая крови  Хозяйки Халлана. Как будто
через  его, Трогвара,  сознание  текли  и  текли откуда-то из-за грани  мира
потоки  великой, непредставимой  человеческим рассудком силы... и  они-то  и
делали что-то такое с  заклятием Владычицы, от чего то словно бы теряло силу
на время.,. А может, и нет, и все это только мерещилось  Трогвару,  ставшему
уж слишком мнительным и чуравшемуся при малейшем шорохе...
     Однако факт оставался фактом -- люди, которые ранее бестрепетно умирали
по первому слову Владычицы  и  с Ее  именем на устах, теперь лишь равнодушно
пожимали плечами при упоминании о ней.
     Никто не мешал  Трогвару и  разрушать храмы  Молодых  Богов.  Это  было
нетрудно -- Гротмог и другие огнедышащие создания помельче в несколько минут
выкуривали из зданий всех защитников-жрецов, горные великаны и тролли ловили
их, вязали и оттаскивали подальше, где и отпускали на все четыре стороны. Их
никто не  хотел убивать, Трогвару было нужно лишь, чтобы эти жрецы  и прочие
храмовые служки не путались под ногами...
     А потом здоровенные люди-быки деловито опустошавши  храм,  подпиливали,
где  только  можно  было,  стропила  и  балки,  рыли  глубокие  подкопы  под
фундаменты... и здание оседало набок, исчезая в кашубах едкой каменной пыли.
Трогвару было жаль красивых  дворцов, ведь им, наверное, можно было бы найти
и другое применение, однако он присягнул Ракоту и делают то, что должен  был
по  их  негласному уговору.  Правда,  его  покровитель не требовал у  него и
сооружать  взамен   разрушаемых   храмов   свои   собственные   капища   или
жертвенники...
     Ворота  Дайре  были  закрыты  наглухо,  а  между  зубцами  высоких стен
поблескивали доспехи многочисленных  воинов,  выведенных на  парапеты. Город
Владычицы оказался готов к отпору.
     У Трогвара не было достаточно сил, чтобы наглухо замкнуть кольцо осады.
Ему оставалось только одно -- как можно быстрее взять  город штурмом, однако
даже он содрогался при мысли,  во что превратится прекрасный  город, если он
спустит на  него с цепи всех своих страшилищ... Но если не штурмовать, тогда
нужно  каким-то  образом  пробраться  во  дворец  и...  поговорить  с   этой
Владычицей с глазу на глаз.
     Решение это  пришло  само собой, и Трогвар еще  долго дивился тому, что
сразу не смог додуматься  до самого очевидно. Один выход  в Астрал  -- и  он
сможет оказаться там, где пожелает. Пусть это и весьма опасно для Смертного,
но попытаться стоит.
     Еще добрых четыре дня  ушло на то, чтобы подготовить для всех его  слуг
заклятия возвращения в их родные миры, если он сам не вернется.
     Ночь,  избранная   им   для  сведения  счетов,   выдалась   облачной  и
беззвездной. Тучи скрыли луну, в отдалении уныло  завывали волки, хотя время
сейчас для их свадеб было куда как неподходящее.  Трогвар долго и  с тщанием
готовил свое самое  главное волшебство. Он ощущал многочисленные  магические
барьеры,  возведенные  Владычицей вокруг своего  дворца; придется уйти очень
глубоко в Тонкий Мир, и кто знает, удастся ли ему вырваться обратно?..
     Для осуществления своего замысла Трогиар решил избрать известный, давно
и хорошо освоенный им путь  -- использовать силу колдовства Истинных  Магов.
Те,  надо  сказать, последние месяцы  что-то  совсем  разошлись, верно,  все
пытались   выслужиться  перед  Молодыми  Богами,  сокрушить  своего  бывшего
собрата, а ныне  -- Восставшего Ракота; однако, как бы то  ни было, сил  для
выполнения  задуманного  хватало,  а  тонкие  и хитроумные  формы  заклятий,
позволявшие продержаться в глубинных областях Астрала, Трогвар позаимствовал
из  магических трудов, что сыскались  в библиотеке Красного  замка,  и  лишь
подогнал символы чародейства по себе.
     Астрал  его  не удивил  и не разочаровал. Да и что  могли увидеть глаза
Смертного,  пусть даже  и сильного  колдуна, если он сознательно оставил  их
вполне человеческими? Серые бескрайние и  безжизненные равнины, больше всего
похожие на застывшие облака, и  ничего  более; чтобы увидеть обитателей этих
мест, нужно было быть, самое меньшее. Истинным Магом...
     Когда  унялось  бешеное  коловращение  в  глазах  каких-то разноцветных
кругов и искр, Трогвар  увидел, что он  стоит в  хорошо знакомом ему тронном
зале дворца,  сейчас  пустынном и тихом.  У дверей стражи  не оказалось,  не
встретил ее Трогвар и когда шагают по длинным  коридорам... "На стенах  все,
что ли?"
     Он  шел по  следу,  как  хороший  охотничий  пес.  Он  чувствовал,  где
находится  Она,  когда-то  бывшая  для  него живым  богом  на земле, а  ныне
превратившаяся  в злейшего  врага, он точно  знал, где Она, ощущая это  всем
своим существом...
     Лишь перед той дверью, за которой  сейчас находилась Владычица, Трогвар
впервые увидел стражу. Двое дюжих  гвардейца неподвижно стояли навытяжку; по
их лицам было ясно видно, что здесь сомнений и колебаний никто не испытывает
ни в малейшей степени.
     "Этих двоих можно убить.  А ведь уже так давно не дрался по-настоящему.
А зачем? Лучше мы их вот так... аккуратно... без крови..."
     Малое  заклятие  сна  сработало безукоризненно.  Стражи  разом  уронили
головы  на грудь  и захрапели. Трогвар беспрепятственно  прошел мимо.  Дверь
оказалась незапертой.

x x x

     Ну, вот мы и дома,  --  обессиленно вздохнула предводительница, точнее,
бывшая  предводительница  Черного  Ордена  Койаров.  Она   стояла   рядом  с
принцессой Арьятой  у выхода  из  узкой пещеры; позади был долгий и страшный
путь   через  кишащие  ужасными  тварями  дикие  джунгли,  через  запутанные
подземные  лабиринты,  где  тоже  обитали  весьма малосимпатичные  создания;
однако они преодолели все. Перед ними лежал Халлан.
     Все-таки  вышли,  --  не  удержавшись,  всхлипнула  Арьята,  совсем  не
стесняясь перед предводительницей своей слабости. За эти месяцы они, конечно
же, не стали  друзьями, однако  не один раз им пришлось  спасать  друг другу
жизнь; Арьята к тому  моменту,  как они вышли из пещеры, совсем запуталась в
своих мыслях и чувствах, касающихся предводительницы, и сочла за лучшее пока
оставить эту тему. Главным сейчас было другое -- что делается в Дайре?
     Арьята  чувствовала,  что все  равно не  сможет  отказаться  от попытки
поквитаться  с  Владычицей за все пережитое. В противном случае она, Арьята,
оказывалась  на пороге  совершенно  серого, безрадостного  и  бессмысленного
существования, на пороге самого странице может случиться с человеком...
     Что ж, ты, наверное, хотела бы дичи  столицу? -- проницательно заметила
предводительница.  --  А  вот  скажи-ка  мне,  ты  ничего  не  чувствуешь...
такого...  мне не  подобрать даже  слова... словно  что-то  лопнуло,  словно
исчезли когда-то возведенные барьеры?
     Арьята покачала головой.  Она не  чувствовала ничего подобного --  лишь
усталость, бесконечную усталость. Они дошли наконец до их собственного мира,
но что теперь делать ей в нем?
     --По-моему,  здесь без нас  многое изменилось, -- озираясь по сторонам,
пробормотала  предводительница, точно ожидая увидеть синюю траву и оранжевые
листья  на  деревьях.  --  Исчезло  нечто... исходившее от  твоего  и  моего
главного  врага...  Или нет,  не исчезло,  так...  словно бы  спряталось  на
время...
     Ты говоришь загадками, -- устало вздохнула Арьята.
     Я  бы  на твоем месте  отправилась  сейчас  не  в  Дайре, а в ближайший
баронский замок, -- вдруг в упор заявила  предводительница. -- И показала бы
там  свой Королевский  Знак,  Знак полноправной наследной принцессы. Которая
только и может претендовать на трон сего королевства!
     Ты сошла с ума от радости? -- Арьята даже не повернула головы -- совсем
не было сил двигаться.
     Послушай  меня, принцесса. -- Голос предводительницы был,  как никогда,
просительным.  --  Это  для твоего  же блага... по-моему,  здесь, в Халлане,
народ готов подняться  против Владычицы.  Я не могу строго доказать тебе это
сейчас... а на слово ты мне, наверное, не поверишь, решишь опять, что я хочу
выдать тебя Хозяйке Халлана... И тут Арьятой овладело странное безразличие.
     Что ж, быть может, эта предводительница не так уже не права. Если барон
не закует ее, Арьяту, немедленно в цепи и  не отправит в столицу с усиленной
охраной, тогда  еще есть для чего жить и бороться. А если нет... что ж,  она
всегда успеет покончить с собой. Ведь тогда жить уж точно станет незачем. Не
нужно обманывать себя -- Владычицу стерегут настолько хорошо, что ни с ядом,
ни с клинком к ней не подберешься...
     Хорошо, --  выдохнула  Арьята,  вставая  на ноги.  -- Веди, если знаешь
куда.

x x x

     Петли  двери  были  хорошо  и  заботливо  смазаны.  Створки  отворились
бесшумно, Трогвар переступил через  свалившегося на пол спящего охранника --
второй еще умудрялся сохранять равновесие, опираясь на копье, -- и вошел.
     Что-то очень сильно  трепыхалось  в груди. там, слева, трепыхалось так,
что перехватывало дыхание и темнело в глазах. Еще один шаг и один взмах меча
-- и ты  король  Халлана... Сестра  давно исчезла, да и кто сможет упрекнуть
его хоть в чем-либо? Он возьмет трон по праву сильного!
     В  комнате  царил  мягкий,  душистый  полумрак.  Горело лишь  несколько
свечей, да  еще  в камине слабо  тлел  умирающий огонь.  На  пушистом  ковре
Трогвар  увидел  крючившуюся,  обхватившую  руками подтянутые  к  подбородку
колени фигурку  со странными черно-белыми волосами,  так  поразившими  его в
самый  первый  момент,  когда  он увидел портрет  Владычицы  там,  в далеком
прошлом, в Школе Меча в Дем Биннори. Она не обернулась.
     Все казалось совсем простым. Вытащить меч. Сделать три шага вперед. И с
размаху, со  свистом рубануть вкось, так, чтобы кончить дело сразу и  -- без
мучений...
     Ну, что же ты? -- вдруг глухо произнесла она. -- Что ты застыл? Руби. Я
ведь безоружен.
     Трогвар  вздрогнул,  а сердце вдруг налились какой-то тяжелой, смертной
болью. Он не удивился  ее словам. Она  была сильной волшебницей,  достаточно
сильной для того, чтобы понять: от него ей уже не отбиться.
     Неужели  он,  Трогвар  из  Дем  Биннори, и  впрямь  поднимет  оружие на
беззащитную женщину?
     Однако она с успехом подняла оружие на его собственную семью.
     И все же -- если я убью ее сейчас, разве я не стану таким же, как она?
     Разум Трогвара еще колебался, однако тело, движимое, верно, коренящейся
где-то в подсознании  ненавистью, двинулось  вперед. Меч  поднялся в позицию
для удара.
     Остановись,  Смертный,  -- негромко произнес за спиной Трогвара мягкий,
исполненный силой и  какой-то нечеловеческой  музыкальности  сильный мужской
голос. -- Остановись и обернись, Смертный!
     Трогвар  помертвел.  Казалось,  в спину  ему  уперлось сразу  несколько
льдисто-холодных клинков;  и он  понимал, что одно-единственное его движение
--  и незваные гости оборвут нить его земного  пути также легко,  как задуют
свечку. Он все равно не успел  бы дотянуться  до  Владычицы;  это верно, что
никакое оружие,  ни  меч, ни копье  и ни стрела  не убивает  мгновенно, даже
смертельно  раненный,  он успел  бы покончить со своим врагом, однако оружие
тех,  кто стоял сейчас  у него за спиной, убивало  именно мгновенно. Он  это
знал.
     Тротвар медленно, очень  медленно опустил меч  и повернул  голову,  при
этом отступая к стене так, чтобы не терять из виду и Владычицу. С нее вполне
станется всадить ему нож в спину, пока он будет занят переговорами.
     В дверях напротив него стояли трое.  Раньше вид их заставил бы Трогвара
затрепетать от восторга, потому что это были эльфы.
     Высокие, стройные, в мягких кожаных куртках светло-коричневого цвета, с
длинными,  цвета чистой платины,  блистающими волосами до плеч,  с огромными
лучащимися глазами,  подпоясанные  узкими  поясами, на которых  искрились  и
сверкали сами собой  светящиеся  адаманты; изящные  руки  лежали  на  эфесах
длинных  и  тонких  мечей в серебряных  ножнах...  И от  них исходила  Сила,
истинная, древняя, изначальная Сила, давным-давно уже покинувшая  населенные
Смертными пределы...
     На  шаг  впереди  остальных  стоял  могучий  воин,   волосы  его   были
перехвачены надолбом тонким золотистым шнуром. Лицо его  не имело  признаков
возраста, это было чистое и гладкое лицо далеко не старого человека в полном
расцвете сил, и лишь по глубоким, умудренным глазам чистого небесно-голубого
цвета можно было понять, что за  его спиной -- опыт многих и многих прожитых
столетий. Не отрываясь, он смотрел прямо в глаза  Трогвару,  и Крылатому Псу
пришлось собрать всю свою силу, чтобы не отвести взгляд.
     Останови  свой удар, умерь свою  ярость,  Смертный,  --  вновь произнес
стоявший  впереди эльф. -- Я  и  мои братья пришли  сюда не для  того, чтобы
сражаться с тобой. Я пришел забрать свою дочь.
     Отец?!--  раздался  сдавленный  голос  за  спиной Трогвара,  как  будто
Владычица все это время  пребывала в  трансе и  только теперь поняла что тут
происходит. -- Ты?!
     Прошу тебя, помолчи, Оэсси, --  по-прежнему мягко произнес эльф, однако
было под этой мягкостью и еще нечто такое, от чего Владычица тотчас осеклась
и умолкла.
     Послушай  меня, Трогвар, Крылатым Пеc Дем Биннори, --  вновь  обратился
Перворожденный. -- Опусти меч, нам незачем враждовать и сражаться  с  тобой.
Ты победил -- хотя вернее будет сказать, что не победил никто, и очень скоро
ты убедишься  в моей правоте,  -- но сейчас давай поговорим о другом. Я хочу
забрать  отсюда мою  дочь, Оэсси, которая известна тебе под именем Владычицы
или Хозяйки Халлана. Каков выкуп просишь ты за ее жизнь и свободу?
     Тебе  же  ничего не  стоит  убить  меня,  -- собрав  все силы  и изгнав
предательски-  постыдную дрожь из голоса,  ответил  Трогвар. --  Несмотря на
веемой позна