аконец они  добрались до узких  ворот,
носивших выразительное  название Мусорных. По счастью, их  не охраняли воины
Ордена -- стояло  лишь двое городских  стражников, на  все лады проклинавших
своего  начальника, уличившего их в  пьянстве  и поставившего на этот  самый
грязный  и  позорный пост. Они были  полностью  поглощены подбором  наиболее
подходящих прозвищ своему старшому  и больше ни на что внимания не обращали.
Принцесса беспрепятственно проскользнула вслед за повозкой.
     Оказавшись за  воротами, она поспешно  зажала нос. Здесь  на  несколько
миль  от  крепостных  стен до самого берега  реки тянулась старая  городская
свалка.  Отец последнего халланского короля выстроил новую стену за свалкой,
и так получилось, что об этом куске земли вообще забыли.
     Телега  осторожно пробиралась  среди высоченных  гниющих  груд;  огибая
мутные  лужи,   на  почтительном  расстоянии  за  ней  следовала  принцесса,
Углубившись  довольно  далеко  в хаос  мусорных  хребтов,  возчик  остановил
телегу.  Повозившись  некоторое  время,  он   спихнул   свой  груз   наземь,
развернулся и тронулся в обратный путь.
     Стилет Арьяты торопливо  распорол грязную мешковину. Открылось широкое,
грубо вылепленное лицо великана, с закрытыми глазами. "Верно, кто-то из слуг
барона...--  мелькнуло в голове принцессы.-- Защищал господина... Но  почему
же меня потянуло за этой телегой?"
     Тонкие пальцы принцессы осторожно коснулись мощной шеи, и тело великана
внезапно вздрогнуло. Он был еще жив.
     Арьяте стоило немалых трудов влить посредством магии в  Гара достаточно
сил, чтобы тот смог доковылять до берега реки. где  было почище. Ей пришлось
долго объяснять великану, кто она такая и почему он должен рассказать ей все
со всеми  подробностями.  Гар не отличался сообразительностью,  а  принцесса
слишком  устала  после  своего  чародейства.  Так  Арьята,   чувствуя,   как
разжимаются  ледяные  тиски отчаяния, услыхала  последнюю  часть  истории  и
узнала  главное  --  имя  того  человека,  к  которому направлялась  Оливия.
Принцессе оставалось  надеяться лишь на  то, что посланец Тьмы выполнил волю
баронессы и  Трогвар  попал к старому нелласскому  сэйраву  по имени Эммель-
Зораг.

x x x

     Дор- Вейтарн шел по длинному подземному тоннелю, прекрасно ориентируясь
в  полной  темноте.  Он направлялся  к своей заклинательной пещере --  после
самого ухода Эммель- Зорага  Ворон терзался смутной тревогой. Он чувствовал:
его  настойчиво ищет  чья-то мысль, и в дело пошли магические средства. Дор-
Вейтарн послал весть лесным гномам; они  должны были прийти, и волшебник шел
по залитой мраком пещере, держа на руках спокойно спавшего Трогвара.
     Ворон  слишком  хорошо знал,  что  такое Орден  Койаров,  чтобы  наивно
полагать, будто  нехитрая  уловка  Эммель- Зорага  собьет их ищеек со следа.
Один лишь раз,  еще при  жизни своего  учителя,  ему  довелось  видеть,  как
созданный малефиками Ордена Пылевой Демон настиг свою жертву, пройдя  по  ее
следу почти полторы тысячи миль через весь Халлан...
     Волшебник  не старался отогнать тревожные мысли. Напротив, он тщательно
обдумывал самые неблагоприятные  для себя исходы --  что койары уже знают об
отсутствии Эммель-  Зорага  в  Нелласе и  сейчас  их  невидимые  прислужники
отыскивают на  дорогах  Халлана  полустершийся след старого колдуна. В таком
случае  через день-два следовало ждать непрошеных гостей. У  мага оставалось
лишь несколько часов --  для того  чтобы вручить Трогвара  гномам  и дать им
уйти  поглубже  в  непроходимые  для  людей  чащобы.  В  голове  Ворона  уже
складывался план, правда, чреватый для него самого смертельным риском.
     "Не  обманывай  себя,-- подумал старый волшебник.-- Койары поверят, что
принц Трогвар вне  досягаемости, лишь только  держа  в  руках его труп. Труп
настоящий,  потому  что его с придирчивостью станут расчленять весьма умелые
малефики Ордена, для которых  некромантия -- хлеб насущный. И должен найтись
некто,  кто  подбросит  им  такой  труп...  желательно  с  наибольшим шумом,
грохотом и прочими огневыми потехами. А это  значит, что тебе,  Дор- Вейтарн
предстоит дать  бой  посланцам  Ордена... после которого  они и  найдут тело
принца, сраженного их же оружием. Пусть  Черная Матерь поотрывает  их глупые
головы после такого позора..."
     Непроницаемый  сумрак  вокруг   Ворона  тем  временем  сменился  мягким
серо-зеленым полусветом. Впереди замаячила арка выхода.
     Однако прежде  чем шагнуть  под  раскинувшиеся своды  приречной пещеры,
Дор- Вейтарн долго и тщательно налагал скрывающее следы заклинание, надеясь,
что среди множества ложных  следов, которые он намеревался проложить  вокруг
своего жилища, колдуны Ордена не отыщут верный.
     Старый волшебник оказался в просторной, чистой и сухой пещере,  стены и
утлы  тонули в мягком полумраке. Посредине,  выбиваясь из-под земли,  журчал
ключ -- от него  брал начало небольшой ручеек, сбегавший по пологому руслу к
реке. На  белом  песке  в середине зала были видны грубо высеченные из камня
черные  стол  и кресло, более  смахивавшее на королевский трон.  Подле  них,
рядом с  источником  из  длинных валунов, был сложен круглый очаг.  Больше в
пещере  ничего  не было, однако  она  и  не  нуждалась  ни  в каких  мрачных
колдовских атрибутах. Воздух  в ней был удивительно чист и напоен странными!
ароматами -- их нельзя было соотнести  ни с каким  цветком или  деревом, они
были  ароматам мысли и настроения, от одних безудержно тянуло в пляс, другие
настраивали на  серьезный  лад. Были  и такие,  от  которых  сладко начинало
щемить сердце и те, что заставляли вдохнувшего это идти в бой не помня себя.
Однако последний Дор- Вейтарном на волю не выпускались никогда.
     Ворон  подошел  к  каменному  креслу,  осторожно  положил  запеленутого
Трогвара  на  темную  столешницу,  отпил  воды из  родника,  сел,  устроился
поудобнее и стал ждать.
     Шло  время,  голубые  колечки  дыма  из  трубки  Дор-  Вейтарна  плавно
поднимались и таяли под потолком, на серебристой поверхности воды в каменной
чаше  родника  прихотливо  играючи  отблески  света  от  зажженного  Вороном
магического фонарика.  Старый волшебник  выкурил целых четыре  полные порции
душистого  табака  из  Южного  Хьерварда  --  единственное; что осталось  от
прошлой жизни,  так это неистребимая  привычка к  хорошему  табаку,--  когда
наконец появились гномы.
     Мы  не  могли  прийти  вовремя,  почтенный!--  не здороваясь, с  порога
произнес один из них. -- В окрестных лесах творится что-то неладное...
     Перед старым  волшебником  стояли  пятеро невысоких  лесных обитателей.
Одеты они были большей частью в зеленое и коричневое, каждый  имел  на поясе
толстый моток веревок с деревянными крюками на  концах; из-под валяных шапок
выбивались волнистые каштановые волосы. Оружия при себе они не носили.
     На Дор-  Вейтарна  смотрели пять  пар  внимательных серых глаз.  Обычно
лесные гномы  отличались легкомысленным  и непостоянным нравом, однако  были
среди них и почтенные,  заслуживавшие всяческого уважения семьи, что  крепко
блюли  Лес,  и   именно  благодаря  им  остальные  гномы  имели  возможность
беспрепятственно лоботрясничать.
     Этот небольшой древний  народ делился на три основные ветви, получившие
несколько  смешные  названия  корневиков,  дуплянников и  веточников. Первые
обитали в глубоких норах под корнями старых деревьев -- они-то и были самыми
зажиточными, деловитыми и серьезными из всех. Дуплянники предпочитали одному
большому постоянному  жилищу  несколько  отдельных дупел, разбросанных тут и
там по лесу.  Веточники же  вообще не  утруждали себя устройством постоянных
обиталищ,   а  кочевали   с  одного  места  на  другое,  нигде,  подолгу  не
задерживаясь  и ночуя просто в кронах  деревьев. Эти  проводили  все время в
песнях, плясках, всяческих проказах, порой немало досаждая жителям подлесных
деревень.
     Разумеется, все гости Дор- Вейтарна принадлежали к корневикам.
     В  чем  дело,  почтенные? --  спросил он  гномов,  знаком приглашая  их
садиться. Из песка,  повинуясь  жесту  сухой загорелой  руки, появилось пять
невысоких каменных стульев.
     Гномы рассаживались неторопливо, блюдя  достоинство.  Если  Ворон хотел
чего-то добиться от них, не следовало начинать беседу с собственных просьб.
     По  дальним  окраинам  начали  рыскать  какие-то  воины  в  черном,  --
откашлявшись,  солидно  начал  один из гномов,  самый старший среди них,  по
имени   Вестри.  Его  густая  белая   борода   была  аккуратно  подстрижена,
коричневатые  сцепленные  пальцы лежали  на коленях, и Дор-  Вейтарн заметил
слабую дрожь. У старого гнома было явно неспокойно на сердце.
     Воины в черном,  -- продолжал тем временем  Вестри. -- Пришла весть  от
самого Нелласа.  Люди с мечами. Шарят по окраинам лесов. С ними странные псы
-- точнее, это вовсе не псы,  это духи в образе псов. Они что-то вынюхивают.
Мы знаем этих  тварей. Они  кого-то  ищут. Ищут  чей-то след.  Когда найдут,
отправят  в  погоню  Пылевого  Демона. А Пылевые  Демоны  не упустят  случая
сожрать кого-то  из  нас,  если  заметят...  Многие встревожены.  Мы  просим
защиты!
     Волшебник выпустил  несколько колечек дыма из своей трубки, откинувшись
на спинку кресла и полузакрыв глаза. Ясно было как день, что оправдались его
худшие ожидания. Орден Койаров  не тратил времени попусту. Каким-то  образом
они уже проведали о том, что Трогвара нет в городе.  Пока еще они не связали
исчезновение новорожденного принца  с  именем  Эммель- Зорага, иначе  черные
воины уже двигались бы по его следу  прямо сюда, к жилищу Дор- Вейтарна. Без
сомнений, через день или два койары разберутся, что к  чему. Таким  образом,
самое  раннее --  к завтрашнему  вечеру ему  следовало ждать  гостей. Что ж,
времени у нас хватит. Гномы успеют уйти достаточно далеко, а  слугам койаров
он, Ворон, устроит достойную встречу.
     Я позабочусь  о том, чтобы  они не побеспокоили вас, -- по-прежнему  не
открывая глаз, произнес  волшебник. -- Но нам придется действовать сообща. У
меня здесь младенец.  Койары охотятся именно за ним, не  стану от  вас этого
скрывать.  Малыша  нужно  спрятать  --  и  не  только  спрятать,  его  нужно
вырастить. И лишь когда ему исполнится семь,  он  уйдет от вас. Я постараюсь
помочь,  чем  только  смогу,  мое слово крепкое. Подробности обсудим  позже,
сейчас  самое важное  -- ваше согласие. Дадите  ли  вы мне его? Помните, что
если  вы  откажетесь, силы Зла возрастут многократно --  попади Трогвар им в
руки. В одиночку я смогу  защититься  от  койаров и защитить  вас от них, но
если руки  мои  окажутся  связаны  еще  и  этим  ребенком...  --  Он сделают
выразительную паузу. -- Вы мудры и сами сможете принять правильное решение.
     Нам  надо  подумать,  о достойный  Дор-  Вейтарн, --  несколько  севшим
голосом ответил Вестри,  и  гномы  тотчас  склонились друг к другу. До слуха
волшебника долетали обрывки торопливых, произнесенных взволнованным  шепотом
фраз. Однако Ворон даже не пытался понять, о чем идет речь. Он просто сидел,
наслаждаясь  прохладным   покоем  своей  заклинательной  пещеры,   отчетливо
понимая, что схватка с  койарами неизбежна. А  это  значит -- пещера, чистый
ключ,  его мелодичное журчание, мягкий песок,  приглушенный зеленоватый свет
очень скоро могут исчезнуть без следа. Древние стены промытой водами каверны
рухнут, упокоив навсегда под землей и прах самого Дор- Вейтарна...
     Маленький  лесной  народец  совещался недолго. Пришедшие сюда корневики
могли говорить  не только от своего  имени --  и  приняли решение.  Они были
согласны.
     Пятеро  древесных гномов и старый  чародей  беседовали  еще долго, пока
Трогвар  сладко  спал,  погруженный Вороном в  волшебный  сон  с прекрасными
сновидениями.  Они обсудили многое, их  речи касались мира  и войны, магии и
ведовства, мечей и  драконов... многого, что повстречается на жизненном пути
мирно  дремавшего  младенца.  Солнце  почти что  село,  когда гномы  встали,
торжественно и чинно поклонились Дор- Вейтарну и, аккуратно уложив в большую
плетеную корзину так и не проснувшегося Трогвара, засеменили прочь; эту ночь
им  спать было  не суждено. Вестри остался. Когда  небесный пастух погонит в
стойла  стада бесчисленных звезд  и  заря  сядет  умываться  на  самом  краю
громадного  земного  диска,  Трогвар будет уже  в безопасности,  в  далеких,
глухих чащобах, куда не сможет добраться ни один Пылевой Демон.
     Четверо пришедших в  этот  заклинательный  зал должны были сами донести
Трогвара до потайного укрывища. Только  четверо,  потому что пятый,  Вестри,
оставался  здесь, чтобы его народ  точно знал,  чем  кончится поединок  Дор-
Вейтар нас Черным Орденом.


ГЛАВА 6

     Что же делать-то нам, госпожа? -- пробасил Гар, шмыгая носом и  вытирая
слезы. --  Убили ведь они  и госпожу мою, и господина моего! И меня  едва не
убили... Что же нам делать-то?.
     Арьята  молчала. Она сидела возле самой воды обхватив  руками  согнутые
ноги  и положив подбородок  на колени. Только теперь принцесса поняла, какой
страшной  силе бросила вызов,  --  без сомнения,  в прошлую  ночь ее  спасло
только  чу до. Орден  Койаров скорее спалит дотла весь Неллас и перебьет его
жителей,  чем упустит драгоценную добычу. Оставалось надеяться только на то,
что  у  этого  Эммель-  Зорага  хватит сообразительности  как  можно  скорее
покинуть город. И кроме  того,  из  этого следовало, что Арьяте  ни  в  коем
случае нельзя и близко подходить к его дому. Лучше всего было бы перехватить
старого сэйрава после  того,  как  он выберется  за крепостные ворота, чтобы
потом идти  с  ним...  Но, во  имя  всесильного Ямерта, что  делать  с  этим
беднягой Гаром?
     Сиди здесь, -- распорядилась  принцесса,  поднимаясь.--  Не трогайся  с
места, пока я не вернусь.
     Великан послушно кивнул.  Арьята стала  крадучись пробираться обратно к
Мусорным  воротам...  и  едва  не  столкнулась   нос  к  носу  с  восьмеркой
заступивших  на  стражу мрачных  воинов Ордена. Дорога  назад, в город, была
отрезана.
     Почти тотчас появился и  еще  один отряд --  десятка  два  затянутых  в
черное мечников. Эти, не задерживаясь, деловито направились в глубь  свалки,
принявшись  методично обшаривать все вокруг. Похоже,  их не смущали ни груды
гниющих отбросов, ни ужасающее зловоние.
     Принцесса  опрометью  помчалась   назад.  Койары  показали  себя  очень
быстрыми противниками, и  сейчас  у Арьяты  оставался один-единственный путь
бегства  -- по  реке,  прочь из Нелласа. Не приходилось сомневаться, что все
пристани и набережные также тщательно охраняются.
     За мной, Гар, -- только и сказала она великану, входя в холодные речные
волны.
     Былой слуга Оливии недовольно заворчал, но не посмел ослушаться.
     Они поплыли. У Гара это получалось  плохо, он отчаянно колотил по  воде
руками  и ногами, поднимая целые  фонтаны брызг.  Арьята  скользила, подобно
рыбке, в одиночку: ей не составило бы труда скрыться, однако из-за  великана
их заметили с берега.
     Надо  отдать  койарам  должное  --  действовали  они  молниеносно,  без
малейшей суеты и  неразберихи.  Спустя несколько секунд над  рекой раздалось
звонкое  щелканье арбалетов да злой свист  коротких и толстых стрел. Шестеро
воинов Ордена молча бросились в реку и поплыли вслед за беглецами.
     Стрелы  вспарывали воду возле самой головы принцессы. Койары стреляли с
редкой  меткостью  и быстротой;  Арьята поняла, что воины  в черном не хотят
убивать  ее, стремясь  взять живьем.  Завеса стрел отрезала дорогу дальше по
реке,  и  теперь  плывшим  вдогон  слугам Ордена  оставалось  лишь  схватить
беглянку...
     Госпожа! -- захлебываясь, проревел Гар. -- Плыви, госпожа! Я задержу..
     Резко согнувшись в пояснице, Арьята  мощным  гребком  ушла  в  глубину.
Перевернувшись на  спину,  она  уцепилась  за пояс  Гара, заставляя его тоже
погрузиться.
     Это было очень нелегко  -- тащить  великана под водой, давая  ему  лишь
изредка вздохнуть  воздуха.  Сама Арьята  показывалась на поверхности  вдвое
реже.  Сворачивая то вправо, то влево, сносимые течением,  они отплывали  от
стрелков  все дальше и дальше. Шестеро преследователей настигли  принцессу с
Гаром уже почти у самого берега.
     Великан  совершенно   не  интересовал   черных  воинов.  Однако,  чтобы
добраться до Арьяты, им надо было сперва справиться с ним.
     Вода  забурлила  и  вспенилась.  В  руках  койаров  мелькнули  короткие
блестящие мечи,  однако  великан, почувствовав под ногами  дно,  сражаются с
небывалой яростью. Койары попытались кинуться  на него сразу все вместе,  со
всех сторон; один оказался чуть более проворным, он опередил  остальных,  но
лишь для того, чтобы его шея хрустнула под железными пальцами великана. Пена
вокруг сцепившихся побагровела --  клинок умирающего койара  оцарапал  плечо
Гара,  но   великан,  захлебываясь,  успел  размозжить   голову  еще  одного
нападавшего, прежде чем два других меча вонзились ему в руку и в бок.
     Горечь и жгучая, неведомая доселе ненависть мошной волной обрушились на
Арьяту.  Только на один миг мелькнул перед ней взор тонувшего Гара, и стилет
словно сам вспрыгнул ей в руку.
     Она. вновь нырнула и  открыла  под водой глаза. Прямо перед ней  ко дну
медленно  шел громадный  бесформенный  ком, оставляя за собой темно-багровые
полосы. Ком дергался, словно бьющееся в  агонии животное,  время  от времени
мелькала  чья-то  рука  с кинжалом,  клинки погружались  в тело Гара, однако
великан,  сгребя в  охапку всех четверых  противников,  похоже, твердо решил
расстаться с жизнью только вместе с ними.
     Арьята метнулась к борющимся, точно стремительная  выдра, и, прежде чем
заметивший  ее  воин  Ордена  успел  высвободить  руку  для  защиты,  стилет
погрузился ему в шею. Второй враг попытался отмахнуться ножом, лезвие задело
предплечье принцессы, однако ее клинок дошел до сердца противника.
     Вода  вокруг стала  совсем  непроглядной от  крови.  Едва  ли не ощупью
Арьята,  уже  задыхаясь,  отыскала третьего койара и холодно, без колебаний,
вогнала  в  тело  оружие  на  всю  длину,  словно  была  она  не  утонченной
принцессой,  а  старым,  видавшим  тысячи  смертей  циничным  наемником.  Ей
казалось,  что  она  убивает  не  людей, а  давит  каких-то  отвратительных,
смертельно опасных насекомых.
     Нехватка  воздуха  вынудила ее  рвануться  вверх, и туг  Гар  яростным,
поистине  запредельным усилием  стиснул  в смертельных  объятиях  последнего
врага, ломая ему кости. Два так и  не расцепившихся противника опустились на
дно...
     У принцессы не было времени рыдать и оплакивать погибшего великана. Она
понимала, что,  появись  она на поверхности,  койары уже  не потеряют  ее из
виду.
     Она  поплыла под водой,  пока  перед  глазами  не  замелькали красные и
зеленые  круги.  У  противоположного  берега  --она  знала --  были  заросли
тростника. Она была обязана добраться до .них так, чтобы не заметили койары.
Девушка надеялась, что оставшиеся  возле  свалки воины  Ордена поверят в то,
что она утонула вместе с остальными...
     Пальцы  рук нашарили илистое дно. Берег был совсем  рядом; цепляясь  за
осклизлые  коряги,  принцесса  почти  ползла,  наполовину  теряя сознание от
нехватки воздуха. Она изо всех  сил боролась со жгучим и неотвязным желанием
выскочить, вдохнуть полной грудью, бегом  броситься  прочь от страшной реки,
только что упокоившей в себе семерых, и всякий  раз, когда, казалось, ей уже
не  выдержать больше,  словно  чья-то  невидимая рука  подносила к ее глазам
Четыре Камня Халлана; в ее  видении самоцветы Дивно и величественно лучились
мягким переливающимся огнем, и свет их помогал противостоять безумию.
     Она выдержала.  Едва-едва  захватывая  воздух  губами  --  для чего  ей
приходилось переворачиваться на спину, -- принцесса проползла  среди  острых
листьев высокого  тростника и осторожно, почти