хотный  масляный
светильник, довольно похожий на тот, который дал ему Дольмаэро так  давно,
чтобы осветить пустой Дом Одиноких.
     Теплый свет освещал ее лицо и мерцал в гладкой черноте ее волос.  Она
протянула ему руку.
     Он с благодарностью взял ее.


     Наутро после завтрака Руиз и Низа вышли на площадь и  нашли  Фломеля,
который делал всякие фокусы и трюки на потеху изумленной толпе деревенских
приезжих, а Кореана молча  смотрела.  Потом  вышел  Дольмаэро,  ковыряя  в
зубах. Старшина Гильдии принял одобрительное выражение лица и  внимательно
смотрел за выступлением фокусника, оценивая технику Фломеля.
     Фломель представлял свои трюки с нарочитой пышностью, и  в  его  лице
Руиз не увидел ничего, кроме удовольствия от привычной  работы.  Когда  он
закончил выступление, то подошел к ним, вытирая пот со лба новым  шелковым
платком.
     - О, они понимают толк в качестве выступления, когда видят  настоящий
класс, невзирая на то, что они совсем невежественные. Правильно?
     - Я в этом уверен, - ответил Руиз.
     Фломель улыбнулся и неуверенно посмотрел на него.
     - Я бы хотел попросить тебя об одной милости, Руиз Ав.
     - Что именно?
     - Я, если можно, остался бы здесь.
     - Разумеется, - ответил Руиз. - Но я думаю, что мог бы вернуть тебя и
Дольмаэро на Фараон, если вы этого захотите.
     На миг по лицу Фломеля прошла тень ностальгии, но  потом  он  покачал
головой.
     - Если ты планируешь так поступить, только глупый будет сомневаться в
том, что ты его выполнишь. Но я решил покончить со своим статусом  дурака.
Нет, у меня нет никакого желания увидеть Фараон  еще  раз.  Мне  нужна  не
такая   приключенческая   жизнь.   Это   место   кажется   мне   тихим   и
непримечательным. Для меня в самый раз.
     Руиз кивнул.
     - Как тебе угодно.
     Фломель улыбнулся, и его жесткое узкое лицо засветилось радостью.


     Руиз купил старую, но хорошо и добротно  сделанную  воздушную  лодку,
которая без всяких приключений донесла их до казарм Черной Слезы, где Руиз
присвоил себе прелестную звездную лодку Кореаны "Синвергуэнцу".
     Владения работорговки впали в разруху во время ее отсутствия, поэтому
Руиз разрешил ей принять управление своими делами. К сожалению,  остальные
члены труппы Дольмаэро исчезли, они были проданы  или  просто  потерялись.
Сперва Руиз думал, что они потеряют и Дольмаэро, настолько  безутешен  был
Старшина Гильдии. Руиз  в  конце  концов  отвлек  его  рассказами  о  Лиге
Искусств и о том, как она манипулирует обществом Фараона, так  что  скорбь
Дольмаэро скоро превратилась в холодную решительную ярость.
     Когда Дольмаэро и Низа оказались в безопасности  на  звездной  лодке,
Руиз посмотрел на своего бывшего врага, которая с мертвым лицом  ждала  на
почерневшем металле стартового кольца.
     - Теперь тебе нельзя заниматься  работорговлей,  -  сказал  ей  мягко
Руиз. - Отпусти своих рабов. Будь настолько  добра,  насколько  можешь.  А
когда у тебя появится возможность кого-нибудь освободить, делай это до тех
пор, пока это не грозит гибелью тебе самой. Избегай насилия.
     Не нападай ни на кого, кто не причинил тебе вреда. Никогда больше  не
тревожь ни меня, ни моих друзей.
     Он долго смотрел на нее. Почему-то он не  чувствовал  к  ней  никакой
ненависти. Это было бы так же нелепо, как ненавидеть мертвеца.
     - А в остальном живи своей жизнью так, как тебе хочется.
     Она кивнула в знак того, что поняла.
     Ужас того, что он с ней сделал, стал для него не столь  сильным,  как
поначалу, и теперь он  чувствовал  только  смутное  ощущение  выполненного
правильно дела, словно он запустил в действие полезную машину.
     - Тогда прощай, - сказал он ей ненужные слова.
     Он вошел в звездную лодку и стартовал с Суука.
     Они пролетели мимо орбитальных платформ Шардов  и  проложили  курс  к
Фараону;



                                  ЭПИЛОГ

     Втроем они стояли на Стене Мира в предутренней прохладе,  глядя  вниз
на туманы и кипение Ада. Низа слегка прислонилась к плечу Руиза,  так  что
между ними возникло восхитительное тепло.
     В ближайшей башне все  часовые  спали  на  своих  постах,  усыпленные
внезапным нападением усыпляющих шмелей-поисковиков Кореаны.
     Дольмаэро сохранил свою задумчивую серьезность, хотя он  был  гораздо
проще, чем когда они покидали Фараон.
     - Я не понимаю, - сказал он  медленно.  -  Как  ты  мог  там,  внизу,
что-нибудь спрятать. Кроме того, почему бы тебе не  взять  звездную  лодку
работорговки?
     Руиз улыбнулся Старшине Гильдии.
     - Мне нравится мой собственный маленький кораблик. Я не могу оставить
его тут просто так гнить. А что  касается  "Синвергуэнцы"...  Ну,  я  хочу
подарить ее тебе. Может быть, ты станешь знаменитым звездным пиратом.
     Дольмаэро фыркнул. Его щеки задрожали, словно он  с  трудом  подавлял
смех.
     - Что мне делать со звездной лодкой? Я не  могу  ее  пилотировать.  А
если бы и мог, то не знал бы, куда на ней полететь.
     - Тут нет никаких сложностей, - ответил Руиз Ав. - У этой лодки  есть
мозг-Банш, который  ее  пилотирует.  Ты  только  скажешь:  "Вези  меня  на
Дильвермун", и он тебя прямехонько туда и отвезет. Или:  "Отвези  меня  на
Стегатум". Или: "Вези меня во дворец". Если  ты  не  знаешь,  куда  именно
хочешь попасть, скажи: "Вези меня туда, где есть зеленые  моря,  кокосы  и
приветливые туземцы", или:  "Где  мы  можем  законтрактоваться  с  труппой
фокусников на недолгое время?" Или: "Где бы нам найти надежный банк?"
     Когда ты будешь готов, можешь спросить: "Куда нам  обратиться,  чтобы
получить членство в пангалактической лиге миров?" И  корабль  скажет  тебе
все, что ты у него спросишь. Хотя я  не  стал  бы  полагаться  на  него  в
вопросах политического руководства.
     Дольмаэро крякнул.
     - У тебя это получается на словах так легко...
     - Я совсем этого не хотел, Дольмаэро. Это было бы  для  тебя  слишком
опасно.  Ты  знаешь,  кто  владеет  Фараоном  и  зачем.  Если  ты   будешь
расхаживать тут, проповедуя на городских площадях, ты просто исчезнешь или
закончишь свои дни в Месте Искусного Страдания.
     - Так что ты мне посоветуешь?
     - Будь похитрее. Что  же  еще?  Помни,  теперь  твоя  ответственность
распространяется за пределы твоей Гильдии. Ты теперь тот человек, которому
предстоит вывести Лигу Искусств с Фараона. Возобнови и оживи  культ  Саеда
Крпашуна - теперь ты можешь доказать, что люди  могут  летать  на  звезды.
Помни все, о чем я тебе говорил. Насчет того, что между  вами  могут  быть
шпионы, про системы орбитального  наблюдения  и  наблюдательные  мониторы.
Особенно помни об использовании  антимониторингового  снаряжения,  которое
Кореана так любезно оставила тебе в наследство.
     Держи лодку под щитом невидимости все время.
     Дольмаэро с сомнением покачал головой.
     - Тебе следовало бы остаться, Руиз Ав. Кто еще может быть хитрее, чем
ты?
     Руиз рассмеялся.
     - Извини. Я покончил с войнами,  по  крайней  мере,  на  время.  Меня
теперь занимают другие вещи.
     Он посмотрел на Низу.
     Она ответила ему теплой улыбкой и ласковым толчком под ребра.
     - Глупость все, - сказал Дольмаэро.  -  Как  можешь  ты  не  обращать
внимания на муки целой планеты, как можешь ты променять ее освобождение на
преходящие наслаждения влюбленности?
     Руиз пожал плечами и посмотрел на Низу.
     - А разве непонятно? - спросил он.
     Дольмаэро покачал  головой  неодобрительно,  но  глаза  его  смотрели
ласково, и он почти улыбался.


     Чуть позже Руиз поднял камешек и постучал им в определенном ритме  по
Стене Мира.
     - Надеюсь, что она еще здесь, - сказал он. -  Меня  не  было  гораздо
дольше, чем я мог предполагать.
     Прошли долгие минуты. Руиз стал опасаться, что ядовитая и  проедающая
все на свете атмосфера низин Фараона уничтожила лодку.
     Но потом туман заклубился и раздался в стороны, и "Вигия"  прорвалась
на поверхность. Она поднялась к утесу и зависла перед ними. Она была очень
некрасива теперь: толстая зеленая короста покрывала ее  некогда  блестящий
корпус.
     Когда входной шлюз открылся,  часть  коросты  отпала  прочь,  обнажив
сверкание неповрежденного металла. Коррозия оказалась поверхностной.
     Высунулся трап и коснулся Стены у их ног.
     Дольмаэро неловко обнял Руиза.
     - Ладно, - сказал он  сдавленно,  похлопывая  Руиза  по  спине.  -  Я
пожелаю тебе самой большой удачи. Ты сделал для меня все, что мог.
     Он повернулся к Низе, наклонив свою татуированную голову.
     - И тебе самой большой удачи, Благородная  Дама.  Хотя  я  хотел  бы,
чтобы ты не была  столь  предана  Руизу  Аву.  Принцесса,  вернувшаяся  из
мертвых... какое бы это было замечательное чудо, чтобы  взбудоражить  весь
мир!
     - Спасибо, - сказала она и поцеловала его в щеку. - Мои амбиции стали
куда скромнее. А может, куда больше - я не знаю даже, что и думать.
     - Я тебя не виню, - ответил он.


     Когда они поднялись в небо, Дольмаэро стоял,  помахивая  им  рукой  с
вершины  крепостной  стены.  Его   приземистая   фигура   слишком   быстро
уменьшалась и наконец исчезла.
     Стена Мира превратилась в маленькую извилистую змейку, которая ползла
по краю плато Фараона, а потом Руиз уже не мог смотреть.
     Он повернулся  к  Низе.  Она  смотрела,  как  уменьшается  ее  родная
планета, а на  ее  очаровательном  лице  светилось  выражение  нежности  и
сомнения.
     - Прощай! - сказала она наконец и выключила экран.
     Она глубоко вздохнула.
     - Ну вот, - сказала она. - А что теперь?
     - Мы будем жить. Мы будем мечтать. Будем растить цветы. Медленные дни
и долгие ночи, - сказал он и накрыл ее руку своей. - Цветы и время.




                                Рэй ОЛДРИДЖ

                              ИМПЕРАТОР ВСЕГО




                               О, можно ль с помощью сакрального искусства
                                   иль остроты ума и чувства
                                      промчать на сердца быстрых скакунах?
                               О нет.
                               Вон капли крови на камнях.

                                        - вырезано на столбе входных ворот
                                     Селадона Уинда, фабулярия Моревейника




                                   1

     Украденная    воздушная     лодка     следовала     своим     заранее
запрограммированным курсом, пролетая в десяти метрах над розовыми  степями
Суука, в направлении далеких голубых гор.
     Руиз Ав смотрел на панель управления. Казалось,  все  хорошо.  Моторы
гудели, компас ровно указывал стрелкой, куда  полагается,  коммуникативное
устройство  благословенно  молчало.  Его  фараонские  пассажиры   заснули,
измученные бурными событиями предыдущей ночи. Он обернулся и посмотрел  на
них. Особое удовольствие он находил в том, чтобы любоваться Низой, которая
спала, наклонив голову на сторону, а прядь черных блестящих волос попала в
уголок рта, пухлогубого и  чувственного.  Три  фараонца  с  татуированными
лицами  спали  в  остальных  сиденьях  противоперегрузочной   конструкции.
Четвертый сидел в цепях в трюме под палубой, все еще в рабском ошейнике со
взрывным противопобеговым устройством и страдая от культурного шока.
     Руиз почувствовал странную смесь веселого расслабления  и  страха  от
предчувствия чего-то ужасного.
     С одной стороны, он все время увеличивал расстояние, которое отделяло
его от работорговки Кореаны Хейкларо, что  было  очень  хорошо.  С  другой
стороны, он ждал, что она вот-вот свяжется с лодкой -  и  это  было  очень
плохо. Она наверняка захочет поговорить со своим  адъютантом,  престарелым
киборгом-пиратом по имени Мармо, которого Руиз обезвредил, вырвав  у  него
батарею питания и выпихнув его из лодки, когда они  взлетали  над  степью.
Или она захочет позвать Банессу, свою  великаншу-надзирательницу,  которую
Руиз убил, захватывая лодку.
     Очень скоро Кореана будет в  страшной  ярости  на  Руиза,  а  Кореана
относилась к таким людям,  которых  во  гневе  надо  было  очень  и  очень
страшиться. Руиз  видел,  как  она  избавлялась  от  нестандартных  рабов,
переживая при этом не более, чем обычный человек, когда он вырывает сорняк
с поля.
     И все же его положение безусловно стало гораздо лучше. Прошлой  ночью
он был пленником в трюме лодки, привязанный за шею среди своих сотоварищей
по плену. Сегодня утром шею его очень приятно ничего  не  связывало.  Даже
пусть он не мог изменить курс лодки, он мог управлять ее скоростью, он был
почти уверен, что он смог бы заставить ее сесть, если бы ему представилась
какая-нибудь другая, более  благоприятная,  возможность  для  бегства.  Он
полагал, что  ему  удалось  обезвредить  дистанционное  управление  лодки,
поэтому Кореана не сможет перехватить управление лодкой, хотя в этом он не
мог быть совершенно уверен -  управляли  лодкой  не  вполне  знакомые  ему
биомеханические системы.


     Время проходило, а коммуникативное  устройство  по-прежнему  молчало.
Голубые  горы  надвинулись  заметно  ближе,  и  стало  очевидно,  что  они
направлялись в промежуток между двумя вершинами гор.
     Он  почти  подчинился  осторожному  оптимизму,   когда   коммуникатор
загорелся и прозвонил приятный сигнал. Ужас немедленно  вернулся  к  нему,
хотя он был почти уверен, что на лодке  не  было  взрывного  устройства  с
дистанционным управлением. Почти.
     Он секунду обдумывал и отбросил мысль о том, чтобы  скрыть  сам  факт
своего похищения лодки. Он мог бы разрушить видеочасть телефона и исказить
передачу голоса, но он не сомневался, что  Кореана  и  Мармо  пользовались
каким-то  паролем,  предназначенным  специально  для  таких  случаев.   Он
полагал, что, если он просто поставит работорговку перед фактом того,  что
он захватил лодку, он сможет и  ее  саму  захватить  врасплох.  Это  могло
оказаться полезным.
     Руиз протянул дрожащий палец и нажал выключатель канала передачи.
     Видеоэкран расцвел красками радуги, потом вихрь красок  успокоился  и
превратился в совершенное лицо Кореаны. Она довольно  долго  всматривалась
широко раскрытыми глазами  в  свой  экран,  неподвижно  стоя  возле  него,
видимо, совершенно ошеломленная тем, что видит Руиза Ава, который  смотрел
ей в глаза. Ее поразительные глаза расширились, кожа побледнела, потом рот
ее искривился.
     - Ты, - сказала она, и омерзение исказило ее  голос.  -  Ты!  Мне  бы
убить тебя в первую секунду, когда я тебя увидела.
     - Видимо, да, - сказал Руиз самым приятельским тоном, на  который  он
только был способен.
     - Не знаю, почему  я  когда-то  могла  считать  тебя  симпатичным,  -
сказала она, - ты самое ничтожное существо. Никогда больше не сделаю такой
ошибки.
     - Наверное, нет, - сказал Руиз  и  вздохнул.  У  Кореаны  было  лицо,
спроектированное одним из самых великих художников  пангалактики,  поэтому
даже отвратительные чувства, которые боролись на лице  Кореаны,  не  могли
окончательно испортить  шедевр  и  блистательную  работу  художника.  Было
что-то страшно извращенное,  думал  Руиз,  в  том,  что  такая  прелестная
женщина,  которой  можно  было  только  восхищаться,  желала   ему   самой
мучительной смерти.
     Она овладела собой.
     - Где Мармо?
     - Где-то в степи.
     - Мертв?
     - Не знаю, - ответил Руиз и улыбнулся, вложив в свою улыбку  максимум
обаяния. - Он амортизирует падения летательным пузырем?
     Она побелела еще сильнее, на миг глаза ее  запылали  нечистым  огнем.
Про себя она пробормотала добравитское ругательство.
     Руиз помолчал, думая, стоит ли дразнить ее дальше. А почему бы и нет?
     - Но Банесса мертва, если тебе это надо знать. Я задушил ее вот этим,
- он показал ей консоль управления воротниками-ошейниками на ленте.
     Она рассмеялась, хотя в ее смехе  не  было  ничего  веселого,  только
резкое карканье.
     - Хотела бы я на такое посмотреть... но мне кажется, ты  врешь,  Руиз
Ав. Это же была настоящая гора, слишком большая для тебя. Как  мог  с  ней
справиться невооруженный человек? Ты трюкач  и  ловчила,  это  я  запомню,
когда верну тебя обратно.
     Она дернула какую-то кнопку управления, которую Руиз видеть  не  мог,
и, к его ужасу, воздушная лодка закачалась и резко пошла вниз в  ответ  на
прикосновение.
     Остальные проснулись, издавая самые разные звуки паники, хватаясь  за
ограничительную амортизационную сетку.
     Фломель, фараонский фокусник, закричал голосом, который  срывался  от
ужаса:
     - Леди Кореана! Я в этом совершенно  не  виноват,  я  бы  предупредил
ваших сподвижников, если бы только знал, что затевает этот дикий зверь!
     Руиз оглянулся через плечо и увидел, что Дольмаэро ударил Фломеля  по
физиономии мясистой рукой.
     - Заткнись, - сказал спокойно Дольмаэро.
     Фокусник уставился  на  Старшину  Гильдии,  лишившись  дара  речи  от
возмущения такой непочтительностью.
     Руиз сосредоточил все свое внимание на панели управления. Она все еще
была выведена из строя, но  он  с  удовлетворением  отметил,  что  она  не
отвечала как следует и  на  попытки  Кореаны  перепрограммировать  маршрут
лодки. Она наклонилась на левый борт, потом вообще  отклонилась  влево  от
сперва намеченного курса, но совершенно не собиралась поворачивать  назад,
как, вероятно, пыталась заставить ее Кореана.
     На видеоэкране лицо Кореаны отражало множество чувств: триумф,  потом
недоумение, потом досаду. Она снова  выругалась,  снова  дернула  за  свои
рычаги управления, что вызвало только то, что лодка еще более  отклонилась
влево  и  стала  двигаться  очень   неприятно,   как-то   одновременно   и
покачиваясь, и подпрыгивая, отчего остальные пассажиры ее застонали.
     Руиз выглянул в иллюминатор и увидел, что лодка больше не  устремлена
в просвет между двумя вершинами голубых гор, но вместо  этого  теперь  она
целилась носом прямо в отвесную скалу. Он  схватился  за  рычаг  скорости,
пытаясь как можно больше затормозить лодку, пока она не зависла в  воздухе
над таллусовым склоном, все еще дрожа и покачиваясь от странного движения,
каким Кореана пыталась направить ее на скалу.
     - Заставь ее остановиться, - сказала Низа тихим осторожным голосом.
     Кореана,  видимо,  услышала,  потому  что  по  ее  губам   скользнула
отвратительная улыбка.
     - Он не сможет этого сделать, - сказала она.
     Лодка дернулась и задрожала, потом рванулась вперед, прямо на скалу.
     - Если я не могу привести вас обратно, то, по  крайней  мере,  сделаю
все, что в моих силах.
     Руиз покачал рычаг скорости из стороны в  сторону,  но  теперь  лодка
окончательно  вышла  из-под   контроля.   Он   смотрел   на   стремительно
надвигавшуюся стену камня, а лодка все набирала скорость. Краем  глаза  он
видел жадный взгляд Кореаны, словно она надеялась на то, что  коммуникатор
выдержит удар достаточно, чтобы  дать  ей  вовсю  насладиться  мучительной
смертью Руиза.
     На миг сознание его опустело, потом он мысленно увидел  изуродованное
тело в разбитой и покореженной лодке. Не свое. Низы.
     Он стер образ из своего сознания. Почему-то  он  подумал  о  безумном
Кроэле, который когда-то был мастером-фокусником с Фараона.
     С этой мыслью пришел импульс, и он его  немедленно  использовал,  как
подсказку своей интуиции. Он поднял консоль управления ошейниками, которую
он еще раньше настроил на  ошейник  Кроэля.  Он  намеревался  использовать
инъектор снотворного, если Кроэль начал бы проявлять признаки опасного для
окружающих помешательства. Но  теперь  он  нажал  большим  пальцем  кнопку
детонатора.
     Из трюма донесся глухой грохот, и шум моторов изменился,  став  тоном
выше, громче и громче, пока не достиг последнего душераздирающего визга  -
и тут в лодке воцарилась полная тишина.  Руиз  схватился  за  подлокотники
своего кресла и надеялся на лучшее.
     Как раз перед тем, как лодка упала и