дующего утра язык стал уставать и начал нервничать. Что
ему делать, если наемник стал жертвой какого-нибудь несчастного  случая  в
руинах? Вдруг банда пьяных от жажды убийства наемников с Дельта напала  на
него? Или, может быть, он провалился в какую-нибудь яму? Остров  был  весь
изрыт  пещерами,  крыши  которых  готовы   были   обрушиться   при   любой
возможности. Может быть, Желтый Лист нанесла наемнику  какую-нибудь  рану,
которая могла привести его к медленной смерти, и теперь Руиз  Ав  лежал  в
каком-нибудь недоступном месте, горя в лихорадке или похолодев  от  потери
крови.
     Эти мысли вызвали в Геджасе страшную ярость.
     - Нет! - закричал он, подняв лицо к небу. - Ты будешь  жить,  пока  я
тебя не найду!
     Когда он снова посмотрел на северную оконечность острова, он  увидел,
как крохотная лодка выскочила из-за рифов.
     Кто это мог быть еще, как не Руиз Ав? Его бешенство вскипело. Что  он
мог сделать, чтобы предотвратить бегство наемника? Ничего, ничего.
     Голова его гудела. Он сжал зубы так плотно, что они заскрипели.  Все,
что он мог сделать -  это  смотреть  на  то,  как  уплывает  безнаказанный
наемник.
     Пока он смотрел, лодка пошла к востоку, обойдя оконечность острова  в
нескольких сотнях метров от берега. Она легла на курс, который позволит ей
обойти остров с наветренной стороны.
     Чуть позже он смог разглядеть  маленькую  фигурку  наемника,  который
скорчился возле рулевого весла, заставляя паруса  мачты  взять  как  можно
больше ветра. Лодка была очень быстрой и маневренной, она так и мчалась по
морю, отбрасывая длинные петушиные хвосты воды и брызг на несколько метров
ввысь.
     Через несколько минут  Руиз  Ав  пропадет  из  виду.  Но  тут  Геджас
сообразил кое-что, что дало ему надежду. Лодка направлялась на  юго-запад,
то есть к Моревейнику.
     Моревейник. Раздражение Геджаса пропало, его место  заняло  злорадное
удовлетворение. Вскоре Родериго пришлет за ним  лодку.  Они  заставят  его
потерпеть наказание за то, что он потерял Желтый Лист, они будут причинять
ему страдания, стараясь поломать его разум. Так поступали  в  Родериго,  и
это был хороший способ.
     Но он выживет. Потому что Желтый Лист и, по логике,  ее  язык  Геджас
были самыми страстными исследователями  древнего  города  Моревейника,  на
всем острове Родериго. Может быть, в конце концов ему позволят привести  в
Моревейник войска.
     Туда же, в Моревейник, по причинам, не известным Геджасу, направлялся
и Руиз Ав. Может быть, из-за своей  бабы  с  грязной  маленькой  планетки?
Может быть, из-за работорговки Кореаны? Это было не важно.
     Геджас отвернуться от моря, поудобнее устроился и стал ждать.


     Руиз был плотно занят катамараном. Левый поплавок катамарана  глубоко
тонул в воде, потому что справа дул ветер. Эйндиукс очень предупреждал его
насчет того, чтобы не разрешать лодке зарываться носом в  воду:  очевидно,
лодка могла переворачиваться через нос. Второй  поплавок  шипел,  прорезая
воду. Руиз просто чувствовал готовность этого поплавка подняться кверху  и
перевернуть лодку боком.
     Он немного развернул мачту, чтобы выпустить из парусов немного ветра,
и второй, правый поплавок, покрепче опустился в воду.
     Он постепенно привыкал к ощущению руля в  руках,  понял,  как  именно
реагирует лодка  на  его  прикосновения,  и  напряжение  постепенно  стало
уходить из его мускулов. Если ветер не  станет  сильнее,  он  справится  с
лодкой.
     Вскоре после полудня ветер  утих,  и  Руиз  смог  на  какое-то  время
оставить рулевое весло. Он проглотил глоток старой воды из канистры, но не
смог заставить себя попробовать питательные блоки. У них был  плесневелый,
мумифицированный вид и неприятный запах затхлости. Насколько он знал такие
блоки, они всегда отличались  этими  качествами,  но  при  его  теперешней
скорости он достигнет  Моревейника  задолго  до  того,  как  голод  станет
проблемой.
     Он произвел замеры старинным секстаном, нанес свое положение на карту
и сверил с проложенным заранее курсом. Свое положение он отметил с большим
удовольствием: за последние три часа он в среднем  делал  по  четырнадцать
узлов в час. У него появилась смутная надежда. Казалось, он сможет  выжить
и добраться до Моревейника, и это было хорошо.  Но  потом  он  окажется  в
Моревейнике лицом к лицу с неразрешимой задачей.
     Он отвязал рулевое весло и сосредоточился на насущных проблемах, и  в
этой сосредоточенности он черпал силы и вдохновение. Остаток дня он провел
в приятном безмыслии.
     Когда на море стала опускаться ночь, низкие тучи поплыли  по  небу  к
западу, и ветер стал крепчать. Волны стали выше и разбивались  о  поплавки
катамарана с шипеньем и гулом.
     Руиз вздрогнул и поставил парус так, чтобы лодка  пошла  помедленнее,
приспосабливаясь к усилившемуся ветру и непогоде. И все же  лодка  рвалась
вперед в кипении пены, дрожа от напряжения при перескоке с волны на волну.
Руизу стало еще беспокойнее.
     Когда  сгустилась  полная  тьма,  скорость  стала  еще  страшнее,   а
волнующееся море стало совсем зловещим.
     Руиз сражался с рулевым управлением, пытаясь все время  сделать  так,
чтобы волны били в корму лодки, так, чтобы их сила безвредно  подталкивала
лодку вперед. Но ветер  так  громко  запел  в  парусах,  что  Руизу  стало
страшно, что лодка взлетит с  одной  волны  и  зароется  носом  в  глубину
следующей.
     Он  попробовал  вспомнить,  что   ему   делать,   попытался   оживить
воспоминания давно минувших дней, когда он сражался в баталиях на планете,
где было множество океанов.
     Наконец он  вспомнил  и  сообразил,  что  должен  делать  дальше.  Он
дождался затишья. Когда ветер чуть утих,  он  слегка  повернул  кливер  по
ветру и перенес левее рулевое весло.
     Лодка замерла, чуть развернулась  и,  словно  уточка,  закачалась  на
волнах.
     Руиз привязал рулевое весло, вытер пену с лица  и  прополз  по  койке
размером с тесный гроб к подветренному поплавку.  Он  аккуратно  захлопнул
задвижку каюты и вытянулся на тонком матрасе.
     Почему-то по нему прошла дрожь счастья и удовольствия. Он  и  сам  не
понял, почему. Лодка бешено подпрыгивала, ветер визжал, барашки скакали по
волнам.
     Но он заснул, невзирая ни на что.


     Он  проспал  до  тех  пор,  пока  солнце  не  поднялось  высоко   над
горизонтом, и его разбудила в конце концов именно тишина. Когда  он  вышел
на палубу, он обнаружил, что ветер спал  до  легкого  дуновения,  и  лодка
сидела на чистом море, похожем на стеклянную пластику. Оставшееся волнение
моря то поднимало, то опускало лодку, и Руиз снова обрадовался  тому,  что
никогда не страдал от морской болезни.
     Он отвязал весло и двинулся своим курсом далее, к Моревейнику.
     Его продвижение вперед уже не было таким впечатляющим, как  накануне.
Он мог вымолить только три-четыре узла у стихшего ветра. Он стал с  ветром
экспериментировать. Он попробовал закинуть удочку, но  безрезультатно.  Он
замерил все необходимые параметры по солнцу и стал изучать  карты.  Он  не
был уверен в том, насколько ночной шторм  снес  его  к  востоку,  пока  не
замерил свое  положение  еще  раз,  днем.  Он  все  время  посматривал  по
сторонам,  особенно  вправо,  словно  ожидал,  что  там  вот-вот  появится
очертание берега Нампа.
     После полудня он увидел маргара, одинокого самца, который поднялся на
поверхность, чтобы прочистить дыхательные отверстия, в двух километрах  от
него по правому борту. Огромная рептилия выкатилась на поверхность в вихре
пены, ее дыхательные  отверстия  с  сипеньем  пропускали  воздух,  а  один
поднятый гребень отражал солнце белыми лучиками.
     Руиз затаил дыхание, пока тварь не погрузилась в воду. Увидела ли эта
рептилия его? Заинтересует ли ее утлая лодчонка?
     Время шло, и его пока не съели.
     Он  стал  расслабляться,  когда  увидел  обтекаемое  черное  тело  на
восточном горизонте.
     Когда этот силуэт наконец резко повернул к нему, он стал  думать  про
себя, что, может, оно и к лучшему - оказаться обедом для маргара.
     Нет, тут же свирепо одернул  он  себя.  Ничего  подобного,  и  хватит
подобных штучек. Он проверил свой вибронож.
     Через несколько секунд  он  уже  смог  разглядеть  злобные  маленькие
горящие  глазки,  которые  были  на  самом   деле   нарисованы   на   носу
приближающегося  корабля.  Замок  Дельт,  подумал  он,  остолбенев.  Судно
оказалось маленьким, быстрым реактивным корабликом  с  открытым  кокпитом,
которые обычно использовали для разведки и проникновения в стан врага. Две
фигуры в броне притаились за стеклом, которое защищало  рулевую  рубку  от
брызг.
     Руиз дотронулся до своего  виброножа  -  поразительно  непригодное  в
подобной ситуации оружие. Он стал лихорадочно  искать,  какой  план  можно
было бы применить к этой ситуации, но ничего не приходило ему на ум.
     Наконец он решил, что лучшим выходом  будет  притвориться  совершенно
безвредным  и  беспомощным,  и  надеяться,  что  дельтанцы  в   чем-нибудь
промахнутся и проявят неосторожность.
     Он пощипал свои щеки, пока покалывание и тепло не  сказали  ему,  что
щеки его порозовели, прочесал пятерней волосы, чтобы  они  легли  гладкими
волнами.
     Лодка  подошла  боком,  послав  волну,  которая  перехлестнула  через
поплавок  катамарана.  Мотор  лодки  взревел  и  потом  перешел  в  низкую
пульсацию.  В  катамаран  вцепились  абордажные  крючья.   Потом   канаты,
прикрепленные к крючьям, втянулись, сблизив рывком обе лодки.
     Руиз весело улыбнулся экипажу лодки - это были два дельтанца в черных
масках, раскрашенных в красные волнистые полосы, а их легкая броня  носила
узор из черных и зеленых светящихся полосок.  Красные  шевроны  на  масках
показывали, что это были члены  офицерской  касты,  известные  под  именем
Суб-Доминаторов: молодые, неопытные, командиры на уровне взвода. Шлемов на
них не было. Вероятно, они посчитали его легкой добычей.
     Один  держал  в  руках  осколочное  ружье  и  беззаботно  играл   его
предохранителем.
     - Привет! - сказал Руиз, вставая, сложив на груди руки. Он постарался
сделать свой голос тонким и высоким, полным надежды и кокетства. -  Я  так
рад, что вы меня нашли!
     Один из  них  рассмеялся  с  напускной  жесткостью.  Руиз  мог  легко
представить  его  в  классе,  перед  которым  покрытый   шрамами   ветеран
командует:
     - Смеяться надо так, чтобы кровь в жилах  сворачивалась!  Теперь  все
вместе: смейтесь!
     Надежда его взлетела как на крыльях.
     - Да, - сказал Руиз. - Я не знал прямо, что мне делать.
     Он состроил им глазки, выставил бедро и постарался сделать  вид,  что
тело его максимально мягкое и уязвимое.
     - Ты что тут делаешь, сопляк? - спросил тот,  кто  держал  осколочное
ружье.
     Руиз придал своему лицу театрально трагическое выражение.
     -  Родериганцы  разграбили  нашу  деревню,  добрый  сэр.  Я   убежал,
благодаря доброй судьбе - так мне, по крайней мере,  тогда  казалось...  А
потом я оказался в море, совсем один... И защитника у меня никакого нет, -
Руиз облизал губы и широко раскрыл глаза.
     Тот, кто смеялся, снова  попробовал  издать  замораживающий  кровь  в
жилах смех, на сей раз с большей уверенностью.
     - Мы тебя защитим, - сказал он. - Влезай на борт.
     Руиз  перебрался  к  ним  через  борт,  стараясь  двигаться   мелкими
неуклюжими движениями и покачивать бедрами, ведя себя так,  словно  острая
сталь борта врезалась в его нежные ручки.
     - Ой, спасибо вам, добрые сэры, ой, какое вам спасибо, - бормотал он.
     Тот, кто поигрывал осколочным ружьем, защелкнул предохранитель снова,
снял его совсем и выстрелил экономный залп в катамаран, который разлетелся
надвое.  Руиз  попытался  скрыть  гримасу  боли:  ему  так  нравилась  эта
маленькая прелестная лодка.
     - Может  быть,  у  вас  найдется  что-нибудь  поесть:  я  плаваю  уже
несколько дней, а эти аварийные запасы такие  невкусные,  -  Руиз  закатил
глаза и поудобнее устроился, улыбаясь, между двумя дельтанцами.
     Тот, кто смеялся,  встал  и  начал  расстегивать  на  себе  брюки  от
бронированного костюма.
     - Я тебе дам кое-что пососать, - сказал он весело.
     - Вот уж нет, - сказал тот, кто держал ружье. - На сей раз я не стану
подбирать за тобой объедки. Я первый, - он  не  то,  чтобы  наставил  свое
оружие на второго дельтанца, но мушка почти уперлась тому в живот.
     - Господа, господа, - нервно сказал Руиз. - Нет никакой необходимости
ссориться. Я наверняка смогу удовлетворить вас обоих одновременно. А иначе
для каких же целей нам боги даровали несколько  отверстий  для  сладостных
утех плоти? Женщин больше благословили в этом отношении, чем нас, конечно,
- но ведь и вас тут только двое.
     Они оба рассмеялись, уже не так грубо. Руиз заметил в их смехе  нотку
облегчения. Тот, который держал ружье, пристегнул его к  портупее,  и  они
оба расстегнули свою броню.
     Тот, кто смеялся, растянулся  на  носу.  Второй  ждал  позади  Руиза,
любовно поглаживая сам себя.
     Это было слишком легко. Но он принял свое мнение как должное, как ему
и положено было теперь. Вибронож выскочил из своего укрыться, и он  вонзил
нож в пах того, кто стоял сзади, повернул нож и вырвал  его  из  тела.  Он
повернул нож острием вперед и загнал его в брюхо весельчака.
     Почти до того, как раненые смогли отреагировать, Руиз пропилил  Ножом
тело лежащего перед ним дельтанца вытащил нож снова  и  повернулся,  чтобы
прикончить того, кто держал ружье.
     Он едва замечал вопли, хотя они куда  действеннее  леденили  кровь  в
жилах, чем до этого хохот.


     Когда все закончилось, и он  смог  перевалить  трупы  за  борт,  Руиз
исследовал, что же досталось  ему  в  качестве  трофея.  Реактивная  лодка
оказалась в замечательном состояний, если не считать крови, которая залила
ее. Указатель топлива стоял на отметке "полный бак", мотор ласково  урчал.
Он покопался в шкафчиках и рундуках и  нашел  с  правой  стороны  отличный
выбор всякого оружия: осколочные ружья и парализаторы, мономолевые гарроты
и топорики, контузионные гранаты и нейронные кнуты.
     В шкафу с левой стороны он нашел пакеты облупленных  для  сохранности
рационов и ящики с консервами. Он открыл банку  рагу  и  самоохлаждающуюся
банку с пивом, но ему почему-то совсем не хотелось есть.
     Глаза его блуждали по кокпиту,  задерживаясь  на  брызгах  крови,  на
груде брони; которую он забрал у более высокого  дельтанца.  Ему  чуть  не
стало тошно. Наконец он допил пиво и выбросил рагу за борт.
     Чуть позже он взял себя в руки и стал делать необходимую  работу.  Он
вымыл дочиста броню и нацепил  ее.  В  одном  из  карманов  бронированного
костюма  он  нашел  пачку  наличности  в   доннах   Моревейника.   Видимо,
Суб-Доминаторы как раз ехали отдыхать в увольнительную  а  Моревейник.  Он
сам попытался рассмеяться грубым смехом, и для его собственных  ушей  этот
смех прозвучал гораздо страшнее, чем тот смех, который  издавал  неопытный
парень-дельтанец.
     -  Ну  что  же,  я-то  заслуженное  чудовище,  -  сказал  он,  словно
разговаривал с невидимым  собеседником,  и  улыбнулся.  Ему  странно  было
чувствовать на лице такую улыбающуюся гримасу, поэтому он убрал ее с лица.
     Потом  он  нашел  ведро  и  смыл  остальную  кровь  в   шпигат,   где
автоматическая помпа заурчала и смыла кровь в море.
     Невзирая на то, что накануне он  проспал  ночь,  он  чувствовал,  что
страшно, бешено устал. Но он  сел  на  место  рулевого  и  увидел,  что  в
навигационный компьютер уже введены координаты Моревейника. Прежде чем  он
нажал клавишу ввода, ему пришла в голову мысль.  Он  заглянул  под  панель
управления и нашел там черный ящик с прибором  дистанционного  управления.
Очевидно, лодкой можно было управлять и из Дельта. Он вырвал коннекторы из
розетки  включения  и  оторвал  кабель  ввода   данных   в   дистанционное
управление.
     Теперь лодка принадлежала ему. По крайней мере, он на это надеялся.
     Он пристегнул предохранительные ремни и погнал  лодку  по  волнам  на
максимальной скорости, на которую та была способна. Ощущение  было  такое,
словно он мчался на скачущем по  волнам  камешке  со  скоростью  семьдесят
узлов.
     Он и те синяки, которые еще должны выступить на  его  теле  от  такой
езды, прибудут в Моревейник утром при  условии,  что  он  будет  держаться
подальше от противников с более быстрыми лодками.


     Руиз вел лодку  всю  ночь  в  полусонно-настороженном  состоянии.  Он
потопил все мысли в ощущении скорости, сузив  поле  своего  восприятия  до
педали газа, руля и вздымающейся поверхности моря.
     Он был весьма удивлен,  когда  заря  показала  ему  высокие  верхушки
Моревейника, которые поднимались над горизонтом.
     Он  убрал  ногу  с  педали  газа,  и  лодка  перестала  так  скакать,
опустившись в море с фонтаном брызг. Визг моторов перешел в бормотанье.
     Какой у него был план? В этот момент голова его была  полна  пугающей
нерешительности, больше ничем. Он что-то обещал Сомниру... разве  не  так?
Нет, собственно говоря, он не сказал ему, что обязательно что-то  сделает.
Сомнир сказал ему, что он, Руиз, должен поступать, как ему велит сердце.
     В этот момент сердце советовало ему бежать как только возможно дальше
от Моревейника, сбежать с Суука, понадеяться на  то,  что  он  тысячу  раз
умрет прежде чем человечество будет пожрано тем, что таилось и  зрело  под
крепостью Юбере.
     Он вздохнул. Нет, это говорило не его сердце -  это  говорил  здравый
смысл.
     Почему-то он подумал о  своей  глупой  юности,  когда  он  звал  себя
освободителем, когда он все еще верил, что рабство может  быть  побеждено.
Он думал о боли, о разочаровании, и предательстве,  о  пролитой  крови,  о
преданной дружбе друзей, и все это было во имя этой безнадежной химеры.
     Пока он размышлял, он понял, что  больше  не  думает  о  своей  более
ранней  личности  с  обычным   для   себя   горьким   презрением.   Что-то
переменилось. Что-то растопило лед, который так долго наполнял его сердце,
а теперь его сердце требовало, чтобы он пришел в Суук и выполнил все,  что
мог, для того, чтобы разрушить Машину-Орфей.
     - Как странно, - сказал он вслух, и голос его слегка дрожал.
     Потом он рассмеялся,  и  приятная  мысль  осенила  его.  Может  быть,
Кореана  продала  Низу  куда-нибудь.  Может,  в  Моревейнике   он   сможет
просмотреть рыночные  каталоги  новых  поступлений,  если  рынок  выжил  в
условиях таких потрясений в городе. Может  быть,  он  все  еще  сможет  ее
найти.
     Когда он стал размышлять, каким  образом  он  сможет  подключиться  к
компьютеру с данными рынка, в голове у него  стал  формироваться  и  зреть
план, просто маленькая искорка возможности - но она была все равно  лучше,
чем отсутствие плана вообще.
     Руиз Ав вынул из рундука дельтанский шлем и надел его на  голову.  Он
глубоко вздохнул и нажал на педаль газа.



                                    16

     Моревейник  рос,  пока  его  башни  не  заслонили  полнеба.  Руиз  Ав
приблизился  к  периметру  средств  безопасности,   которые   следили   за
появлением чужаков. Он ожидал, что его каким-то образом остановят плавучие
крепости, которые составляли морскую оборонную силу Моревейника.
     Прямо  перед  ним  по  курсу  был  форт-таможня  из  темного   сплава
розоватого цвета. Его  пропорции  были  таковы,  что  низкая,  приземистая
широкая крепость напоминала какую-нибудь сказочную гигантскую черепаху. Он
замедлил ход лодки и стал ждать, что гарнизон крепости его окликнет.
     Но, пока течение  подгоняло  его  лодку  вперед,  он  стал  понемногу
замечать  зловещие  знаки,  мелкие  детали,  которые  вызывали   серьезное
беспокойство.
     Никто не прохаживался по бронированным сторожевым галереям  крепости.
Из многих наблюдательных иллюминаторов вверх шли языки обожженного  стекла
и камня. Подплыв немного поближе