ера, только и всего. Для меня Громбелард пуст. В нем никого нет. Мне ни
от кого ничего не нужно, и мне никто не нужен... Я могу подойти  к  костру
солдат точно так же, как к костру разбойников. И те и другие встретят меня
без особого энтузиазма, но, как правило, с  уважением.  Знаешь,  почему  я
Царица Гор? Потому что я стою в стороне от всех и над всеми. Я делаю нечто
такое, чего не делает никто другой, никто со мной не конкурирует, я никому
не мешаю. Есть два Громбеларда, ваше высочество, и второй принадлежит мне,
только и исключительно мне. Даже ты, даже сам император находится в худшем
положении, чем я. У вас постоянно кто-то стоит на пути, желая того же, что
и вы, - власти, золота, таких, а не других порядков. Я - нет. Я - королева
Громбеларда.
   Князь неожиданно улыбнулся.
   - Весьма самоуверенное заявление, - с легкой иронией сказал он. -  И  к
чему все это вступление, ваше благородие?
   Она сосредоточенно разглядывала свою  босую  ногу,  покачивавшуюся  над
полом.
   - Ты и в самом деле бьешь женщин, ваше высочество? - спросила она. -  В
своей спальне? Сегодня я услышала немало странных вещей.
   Князь искренне изумился:
   - Что я делаю?
   - Гм... - сказала она. - Ваше высочество,  -  переменила  она  тему,  -
гарнизоны в Бадоре и Риксе приведены в  состояние  повышенной  готовности.
Они отправляются в Горы?
   Он молчал.
   - Ваше благородие, - наконец довольно холодно ответил  он,  -  я  очень
ценю наше знакомство, но никак не могу понять,  зачем  тебе  лезть  в  эти
дела. Мне кажется, то, чем занимаются имперские легионы,  касается  только
меня, но никак не тебя.
   - Ваше высочество, - ответила она тем же тоном, - я не без причины  так
долго говорила о Царице Гор. Я знаю Горы. Тебе  ведь  прекрасно  известно,
Князь, что никому не дано навести в  Громбеларде  такого  порядка,  как  в
Дартане.  Ты  -  не  исключение.  Так  зачем  тебе   конфликт   с   самыми
могущественными разбойниками Терера? Мы оба знаем: то, что они делают,  по
сути, весьма  полезно.  Они  держат  в  повиновении  каждый  клочок  земли
Громбеларда. У Басергора-Крагдоба очень твердая рука, и руки  этой  боятся
все разбойники ниже рангом, не говоря уже о мелкой босоте. Крагдоб взимает
с каждого дань, у кого только есть золото. Собственно, никто другой  этого
уже не делает, поскольку  всех,  у  кого  было  такое  желание,  он  сумел
подчинить себе. Благодаря этому в  городах  Громбеларда  живется  довольно
сносно, а купеческие караваны достаточно спокойно ходят по тракту  туда  и
обратно.  Ты  хочешь,  чтобы  стало  иначе?  Если  твои  войска   помешают
властелину Гор поддерживать порядок  и  разбойничья  империя  рухнет,  что
получится в результате? Торговцы, вместо того чтобы раз в год  откупиться,
будут постоянно подвергаться нападениям всяческой  швали,  слишком  глупой
для того, чтобы соблюдать меру, и потеряют в результате куда  как  больше.
Крагдоб знает, что нельзя доить корову до смерти. Другие об этом даже и не
подумают. Купцы, ремесленники, кто там еще? Все поднимут вой и бросятся  в
Громб искать справедливости и защиты у  Князя-Представителя.  Что  сделает
Князь-Представитель? Устроит большую облаву в Горах? Для этого  необходимо
увеличить численность и боеспособность войск, мало того - придется усилить
влияние  Трибунала.  А  это  потянет  огромные   расходы!   Откуда,   ваше
высочество, ты возьмешь подобные средства? Мы уже  говорили,  что  налоги,
собираемые в Громбеларде, едва покрывают потребности провинции и вовсе  не
пополняют  имперскую  казну.  Хочешь  их  увеличить?  Кто  будет  платить?
Ремесленники и купцы, которых грабят всевозможные банды? Ты разоришь их, и
если это произойдет, то  Вторая  Провинция  перестанет  обеспечивать  даже
собственные нужды. Круг замыкается. Похоже, что за твою  войну  с  горцами
придется    платить    Кирлану.    Или    армектанским    и     дартанским
налогоплательщикам. Что скажешь, Князь? Это  тебе  прибавит  популярности?
Насколько я знаю, титул Князя-Представителя дается вовсе не пожизненно.
   Князь сидел с непроницаемым выражением на лице.
   Она налила себе еще меда.
   - Я терпеливо тебя выслушал, - сказал Князь. - Если  бы  ты  попыталась
подобным образом поучать меня на официальной  аудиенции  или  на  собрании
моего Совета...
   Он не успел договорить, как она перебила:
   - Я не настолько глупа.
   Он встал и прошелся по комнате.
   - В зале для аудиенций, - сказал он,  как  будто  без  всякой  связи  с
предыдущим, - стоит кресло, в котором я сижу. Такое  же  стоит  и  в  зале
Совета. Те, кто туда приходит, обращаются к этому креслу, а не ко мне. Они
говорили бы то же самое,  кто  бы  там  ни  сидел,  пусть  даже  мой  шут,
соответствующим образом одетый, а пусть бы и голый. Для них в этом  кресле
сидит титул, и ничего больше.
   Он остановился перед ней.
   - Ты тоже сегодня обращалась к титулу, ваше благородие?
   Она пожала плечами.
   - Конечно, Князь. Мечтаю сделать под  твоим  боком  карьеру.  Или  нет,
разбойники меня подкупили. Ты должен знать, что я очень  люблю  золото.  Я
сбежала из Дартана, подумав, что здесь найду его больше.
   Он неожиданно рассмеялся:
   - Что за тон, Шернь! Я сам не знаю, почему позволяю тебе, госпожа,  так
со мной разговаривать. Это единственный вопрос, о  котором  ты  хотела  со
мной поговорить?
   - Не знаю, Князь.
   - Как это?
   - Потому что не знаю, как будет решен первый.
   -  А  я  не  знаю,  хорошо  ли  ты  оценила  запас  моего  терпения   и
снисходительности, ваше благородие. Скажи мне,  как  по-твоему  -  он  еще
велик? - Какое-то время он ждал ответа, наконец спросил: -  Так.  Какие  у
тебя еще вопросы?
   После короткого раздумья она рассказала о своем договоре с Эгеденом и о
том, как злоупотребили ее доверием.
   - Я хочу, чтобы этот человек ответил за  предательство,  -  без  лишних
слов закончила она.
   Князь поднял брови.
   - Что за низменные помыслы. Мелкая месть. Значит, ты все-таки настоящая
женщина, ваше благородие, и вовсе не такая уж необычная!
   - Ты уберешь его из легиона, Князь, или  мне  придется  убрать  его  из
числа живущих на этом свете? - сухо спросила она.
   - Ты такая грозная воительница, ваше благородие? -  весело  ответил  он
вопросом на вопрос.
   - Да.
   Наконец он понял, что женщина не шутит.
   -  И  все-таки,  госпожа,  -  уже  серьезно  сказал  он,  -  ты  весьма
поверхностно судишь о том, что произошло... Я его уволю. Довольна?
   - Спасибо, Князь.
   - Хорошо. А теперь я хочу тебе сказать, что этот офицер  ни  в  чем  не
виноват. Его обманули, может быть, больше, чем тебя. Тот отряд с  Перевала
Стервятников - орудие Трибунала, о чем в гарнизоне не знали. Это  один  из
Наместников Рикса послал за тобой  своих  людей,  без  ведома  коменданта.
Думаю, впрочем, что без ведома кого-либо вообще.
   Она ошеломленно смотрела на него.
   - Да, да, - продолжал Князь. -  Вся  эта  война  в  Горах  -  дело  рук
Трибунала. Возвращаясь к предыдущему вопросу: солдаты в  Горы  не  пойдут.
Самое время доказать, что деятельность имперских урядников на  самом  деле
доставляет больше хлопот, чем приносит пользы.  Я  охотно  пошлю  гонца  с
подробным докладом в Кирлан. И в соответствующем свете изложу суть дела.
   Каренира кивнула, прикусив губу.
   - Трибунал... - сказала она. - Но в таком случае получается, что Эгеден
сдержал слово.
   - Конечно. Тем не менее я уволю его -  по  твоей  просьбе.  Я  не  буду
менять своих слов каждую минуту.
   - Ваше высочество.
   - Он будет уволен. Я кончил.
   Тон его не допускал ни малейших возражений. Она поняла, что он преподал
ей урок. И если она попросит еще раз,  то  в  следующее  мгновение  Эгеден
будет осужден на пять лет каторжных работ.
   - Спасибо за науку, ваше высочество, - прошептала она.  -  Я  этого  не
забуду.
   Он снова сел в свое кресло и откинулся назад, потирая лицо.
   - Я устал, - сказал  он,  слегка  дотрагиваясь  до  лежащего  на  столе
тяжелого тома. - Я занятой человек. Я  сам  лишаю  себя  сна,  чтобы  хоть
ненадолго  отдаться  собственным  слабостям.  Ты  же  лишила  меня,   ваше
благородие, единственного, по сути,  развлечения,  которое  у  меня  было.
Правда, этой ночью мне  не  пришлось  скучать!  -  тут  же  добавил  он  и
неожиданно закончил: - Очень уж я люблю эти книги.
   - Ваше высочество, - вдруг сказала Каренира, - я могу лично  отвезти  в
Рикс приказ об увольнении того сотника?
   - А это еще зачем? - недовольно спросил Князь.
   - Ваше высочество, - она соскользнула со стола и встала перед ним, -  я
знаю о ценностях, которые не должны пропасть.  В  окрестностях  Бадора,  -
поспешно продолжала она, - жил один мудрец, посланник Шерни. Он  был  моим
опекуном. Его уже два года как нет в живых.
   - Да? - без особого энтузиазма поторопил ее Князь.
   - В горах, - объяснила она, -  спрятано  дело  всей  его  жизни.  Сотни
исписанных страниц, летописи,  хроники  Эры  Людей,  предания,  легенды  и
сказания со всех концов Шерера... Описанные, снабженные комментариями.
   - В горах? - заинтригованный, он не скрывал удивления. -  Но  ведь  все
это может погибнуть! - искренне забеспокоился он.
   - Не сразу, Князь. Книги и свитки надежно защищены. Но  со  временем...
Позаботься об этой сокровищнице знаний, Князь! Это наследство  величайшего
человека, ходившего по земле Шерера!
   - Что же это за  мудрец,  о  котором  никто  никогда  не  слыхал?  -  с
сомнением спросил он.
   - Слыхали, ваше высочество... О нем повсюду легенды слагали, а ты,  раз
читаешь исторические труды, наверняка должен его знать.
   - И кто же это такой?
   - Великий Дорлан-Посланник.


   Арма ждала у Ранера.
   - Я волновалась за тебя, - сказала она.
   Каренира внимательно посмотрела на блондинку. Платье и туфли на высоких
каблуках исчезли, от золотых серег, перстней и ожерелья тоже не осталось и
следа. Арма была одета в кожаный костюм для верховой езды.  Пышные  волосы
были стянуты ремешками.
   - Я тоже так хочу, -  сказала  армектанка,  нетерпеливо  избавляясь  от
платья.
   Она бросила на стол несколько свитков пергамента разной величины. Ранер
взял один из них и посмотрел на печать.
   - Оставь, братец, - сказала Арма. - Эти письма явно не про твою  честь.
Твое дело - выбивать из купцов золото.
   - Но малую печать Князя-Представителя я узнать могу, - проворчал Ранер,
отдавая свиток сестре.
   - Два одинаковых приказа для комендантов гарнизонов в Риксе и Бадоре, -
говорила Каренира, натягивая  рубашку.  Она  потянулась  к  куртке.  -  Их
содержание сводится к трем словам: ничего не делать. Письмо без  печати  -
для Глорма. А это, - она взяла один  из  свитков  поменьше,  -  приказ  об
увольнении со службы одного офицера. - Она разорвала  свиток  в  клочки  и
бросила на пол.
   - Что ты делаешь? - изумилась Арма.
   - Тот, кто подписал этот приказ,  прекрасно  знает,  что  в  Риксе  его
никогда не получат.
   Она взяла самый маленький свиток, перевязанный красным шнурком.
   - А это мое, - пробормотала она, убирая его в сумку.
   Арма и Ранер переглянулись. Каренира чуть улыбнулась.
   Заботливо спрятанный пергамент содержал всего несколько слов и подпись:

   "Предъявительница сего имеет право видеться со мной всегда и  всюду,  в
любое время дня и ночи.
   Н.Р.М.Рамез, Представитель Императора в Громбе".



        "ЭПИЛОГ"

   Хмурое утро не рассеяло ночную тьму, принеся с собой лишь  новую  волну
дождя и еще более сильные порывы ветра. Из шкуры  Рбита,  наверное,  можно
было бы выжать целый ушат воды, тем  не  менее  кот  пребывал  в  отменном
настроении.
   - Как долго они там торчат?
   Женский голос из темноты коротко ответил:
   - Три дня.
   - Не пытались пробиться?
   - Пытались.
   Кот снова перевел взгляд к не видимому  ни  для  кого  другого  черному
провалу пещеры, зияющему в скальной породе.
   - А ночью?
   - Тоже пытались. Но ночью по этой стене никому не спуститься. А  нижний
вход мы завалили каменными обломками.
   - Хорошо, Кага. Как всегда - хорошо. Неужели ты никогда не ошибаешься?
   - Иногда ошибаюсь, - угрюмо ответила она. - Рбит, знаешь, сколько моего
народа  перебила  Мавала?  Вот,  собственно,  и  ошибка:  я  должна   была
прикончить  эту  стерву  еще  год  назад,   тогда   была   такая   хорошая
возможность...
   - Не будь ребенком, Кага. Горы большие. Правда, слишком  маленькие  для
того, чтобы ты могла править ими вместе с  Глормом.  После  смерти  Хагена
здесь остались только ты да Мавала. Тогда я всерьез думал, не расправиться
ли с вами обеими... Я не сделал этого лишь потому, что никто из вас не был
достаточно силен, чтобы полностью захватить власть в этих краях.  Если  бы
год назад, как ты говоришь, ты  прикончила  бы  Мавалу,  я  немедленно  бы
прикончил тебя.
   - Я догадывалась, - горько заметила Кага. -  Властелины  Гор...  А  что
теперь? - помолчав, продолжила она. - После резни, которую  устроила  моим
людям Мавала, а потом еще и легионеры. Я не могу даже мечтать о перемирии.
Только ваши отряды держат эту суку  на  поводке.  Стоит  им  уйти,  Мавала
поймает меня в считанные дни, и знаешь, что она со мной  сделает?  Воткнет
копье прямо в мою симпатичную тугую дырку. И дырка этого не вынесет.
   - Мавалу можно уже не  брать  в  расчет.  Ты  получишь  столько  людей,
сколько потребуется, чтобы покончить с ней раз и навсегда.
   Девушка удивленно взглянула на кота:
   - А что потом? Можешь не говорить, я уже  знаю  -  "я  буду  достаточно
сильна, чтобы полностью  захватить  власть  в  окрестностях  Бадора".  Сам
перегрызешь мне горло? Или попросишь этого осла Ранера?
   - Я не трону тебя, Кага. Ничего больше не спрашивай -  Глорм  тебе  все
расскажет. Скоро.
   Темнота  сменилась  серыми  рассветными  сумерками.  Рбит   внимательно
огляделся по сторонам. Вокруг крепко спали люди, не чувствуя ни холода, ни
сырости.  У  каждого  под   рукой   лежал   арбалет.   Несколько   человек
бодрствовали, не спуская глаз с отверстия пещеры.
   Кот обернулся назад:
   - Глорм должен бы уже появиться. Я поднял их задолго до  рассвета.  Они
уже ели, когда я побежал сюда.
   - К чему вся эта спешка?
   - Нам очень многое нужно сделать. В самом деле, Кага,  для  нас  сейчас
важен не только каждый день, но и каждая минута.
   Он снова перевел взгляд на пещеру.
   - Сколько их там?
   - Около двадцати. Групп было две: одну возглавлял кот, а другую  -  тот
человек. Первой группы уже нет.
   - Знаю. Я слышал, кота вы тоже убили?
   - Да. Тебя это удивляет?
   - Немного.
   - Держался отважно, своих не бросил, хотя и мог. Только, знаешь,  Рбит,
тут есть какая-то тайна. Хотелось бы когда-нибудь ее узнать.
   - Какая тайна?
   - Кот будто нарочно искал смерти. Он даже не бился. А главное:  он  был
немым. Мы взяли в плен нескольких его человек, и все подтвердили это.
   Рбит задумался, а спустя некоторое время он снова оглянулся назад.
   - Кажется, идут, - сказал он, прислушиваясь.
   За Глормом шло почти сто пятьдесят человек.
   - Твое войско, - пояснил кот,  посмотрев  на  Кагу.  -  Мы  сегодня  же
оставим тебе их всех. Можно было привести и больше, но я не видел  в  этом
смысла.
   Кага ошеломленно смотрела на прибывших.
   Подчиненные Каги, разбуженные появлением отряда, поднимались  с  земли.
Некоторые приветствовали знакомых, кто-то заключал друг друга в объятия.
   Глорма сопровождал эскорт: Каренира, Арма, Ранер, Вилан и  Делоне.  Они
подошли к Рбиту и  Каге.  Глорм  приостановился,  с  высоты  своего  роста
разглядывая стройную фигуру девушки, и протянул  свою  большую  руку.  Она
потянулась к нему двумя.
   - Где они? - без лишних слов спросил он.
   Она показала на пещеру. Он чуть приподнял брови.
   - Как ты их туда загнала? И почему они до сих пор там сидят?
   - Потому что не могут выйти, - спокойно ответила Кага. - А я поклялась,
что больше не пожертвую жизнью ни одного из моих людей. Возьму их голодом,
или перестреляю всех, пусть только высунут хоть кончик... -  Она  сказала,
чего именно.
   - Целясь в эти кончики, убить трудно, - с усмешкой заметил Глорм.  -  Я
не стану столько ждать.
   Он посмотрел в сторону пещеры. На фоне черного входа что-то мелькнуло -
видимо, разговор привлек внимание осажденных.
   - Нужно их выкурить из этой дыры, - задумчиво сказал Глорм.


   Двести человек, укрываясь за скалами, ждали, на что решатся  осажденные
в пещере. Ранер взглянул на Глорма, потом поднес руки ко  рту  и  еще  раз
крикнул:
   - Выходи! Басергор-Крагдоб хочет с тобой сразиться!
   - А если я выиграю? - донесся наконец приглушенный голос.
   - Уйдешь свободным!
   После короткого молчания последовал ответ:
   - Не верю!
   - Тогда подыхай с голоду!
   Ранер сел. Глорм одобрительно кивнул.
   - А мои люди? - послышалось из пещеры.
   Ранер снова встал.
   - Уйдут с тобой!
   В черном отверстии появился силуэт светловолосого мужчины.
   - Пусть будет так!
   Они молча смотрели, как  он  осторожно  спускался  по  отвесной  скале,
выискивая  опору.  Наконец  он  встал  у  подножия,  немного  отдохнул   и
перебрался через каменный завал, выйдя на  середину  круга,  образованного
притаившимися людьми Крагдоба.
   - Я жду, - сказал он, вызывающе положив руку на меч - очень  длинный  и
узкий.
   Глорм  встал  и  протянул  руку  к  лежащему  рядом  разбойнику,  потом
нетерпеливо посмотрел на него.
   - Арбалет, придурок, - сказал он.
   Тот поспешно подал оружие. Король Гор легко поднялся; на лице стоявшего
в пятидесяти шагах противника появилось неописуемое изумление и недоверие.
Мгновение спустя мощная стрела ударила его в грудь, повалив на  землю.  Он
дернулся, выгнулся дугой и испустил дух.
   В глухой тишине раздался отчетливый, спокойный голос Крагдоба:
   - Я выиграл, но должен вам признаться: отчаянный он был рубака.
   На мгновение стало тихо.
   Первой рассмеялась Кага.
   - Я люблю тебя! - закричала она, чуть не плача. - О Шернь, как я за это
тебя люблю!
   Взрыв смеха заглушил ее слова. Разбойники выпускали  из  рук  арбалеты,
упирались лбом в камни или плечи товарищей  и  хохотали  до  слез.  Кто-то
кашлял, кто-то колотил кулаком по земле, кто-то  всхлипывал,  хватаясь  за
живот. Крагдоб стоял, выжидающе поглядывая в сторону  пещеры,  словно  ему
было любопытно, когда в его сторону полетят арбалетные  стрелы.  Никто  не
стрелял,  хотя  и  мишень  была  не  маленькая;  наконец  разбойнику   это
наскучило, он пожал плечами и сел.
   Карениру переполняли смешанные чувства, наконец она сдалась, фыркнула и
тоже захохотала.
   - А что с теми? - спросила она, показывая на вход  в  пещеру,  и  снова
захохотала.
   - Что с ними  может  быть?  Двадцать  голодных  оборванцев,  которые  и
стрелять-то не могут по причине внезапного упадка боевого духа. Пусть  ими
занимается Кага, а  я  возвращаюсь  в  Громб.  Меня  ждут  дела.  Кага,  -
обратился он к девушке, вытиравшей  слезы  смеха,  -  когда  ты  будешь  в
Бадоре? Как только туда доберешься, дай знать в столицу. Мне очень  многое
тебе нужно сказать.
   Она кивнула.
   Смех постепенно утих. Время от времени то тут, то там  еще  раздавались
смешки, заново вызывая всеобщее веселье. Еще до полудня сложили  очередную
песенку о сражении Короля Тяжелых Гор с узурпатором.


   - Что было в том письме, о котором вы все время  говорите?  -  спросила
Кага, провожавшая Глорма и его маленький отряд.
   Крагдоб молча подал ей свиток.
   - Я не умею читать, - сладким голосом сказала она. - Забыл?
   - Учись, - серьезно сказал  он.  -  Очень  полезное  умение.  Взять,  к
примеру, это письмо... Оно, собственно, для тебя, а не для меня.
   Он развернул пергамент, хотя знал его содержание.
   - Князь-Представитель написал всего три слова: "ТОЛЬКО ОДИН РАЗ".
   - И я думаю, Кага, - помолчав, добавил он, - этот человек сдержит  свое
слово. Так что владей Горами целиком  и  без  остатка,  пусть  никогда  не
повторится то, что случилось сейчас. Сердце Гор  должно