, как отпугивать чересчур настырных. Запомни его.
   Поспешно натянув на себя одежду, она посмотрела на пленника и  пожалела
его. "Ладно, чего уж там. Все равно слишком темно, чтобы ехать рысью да по
такой дороге".
   - Однако, - сказала она вслух, вскакивая в седло, - раз уж он так долго
мучился, мог бы и  еще  немного...  Собственно,  он  вполне  ничего.  Надо
приглядеться к алебардникам.
   Она пришпорила коня.
   - Дартанец. Дартанец в Дурном Крае. Все-таки хорошо, что он так  быстро
уехал.
   Она сердито и презрительно фыркнула.


   Каренира немного подремала верхом в седле. Каким-то  чудом  пленник  не
сбежал. Может, так было бы и лучше.  Пару  раз  он  успел  обмочиться,  и,
кажется, что похуже, а ветер дул сзади, примерно с  той  же  скоростью,  с
какой шли лошади. Она  ехала  в  отвратительной  вони,  злая,  уставшая  и
сонная. Дартан, несмотря ни на что, имел свои преимущества. Сюда следовало
отнести кровать, огромную, как сама Империя.
   - Надо было забрать ее с собой, - вполголоса резюмировала она.
   Утром она стояла перед воротами Рикса.
   Жуткая смесь Армекта и Громбеларда.  Армектанским  было  название.  Все
остальное - истинно громбелардским.
   В Громбеларде есть только пять городов: Громб, Рикс,  Бадор,  Рахгар  в
горах и портовый Лонд,  у  ворот  Центральных  Вод.  Все  эти  города,  за
исключением Лонда, возникли одинаково: более могущественный и богатый, чем
остальные, предводитель разбойников возводил в горах свою цитадель. В  ней
держали лошадей и прочий  скот,  там  же  жили  люди.  Мужчины,  способные
держать  оборону,  женщины,  следившие  за  хозяйством.  У  стен  крепости
собирались горцы из пастушьих селений, платя дань в  обмен  на  защиту  от
нападений других банд. У них не было выбора:  засевшие  в  замке  помещики
ждать не любили. Цитадель, расположенная, как правило, довольно  высоко  в
горах, не граничила с пастбищами. Да и мест, где можно  было  пасти  овец,
попадалось немного в  Горах.  Так  что  горцы  бросали  пастушье  ремесло,
пополняя отряды хозяина крепости или овладевая иными ремеслами.
   Так возникал город.
   Например, Громб, Бадор или Рахгар. Расположенный  в  Узких  Горах  Рикс
находился ближе к центральной области Империи. Это означало, что  Броль  -
первый хозяин замка, город поначалу  носил  его  имя,  грабил  в  основном
дартанцев и армектанцев, заодно и торговал с ними. До  них,  правда,  было
сто миль, но они были богаты.  Поэтому,  возможно,  в  Риксе-Броле  меньше
развились ремесла, зато процветала торговля. Продавать дартанцам у них  же
награбленное было не только смешно, но и выгодно.
   Если этого не брать в расчет, в остальном Рикс ничем  не  отличался  от
Громба или Бадора. Камень, камень и камень.  Темный,  тяжелый,  грязный  и
мрачный.  Расположенная  в  неполных  трехстах  милях  Роллайна  -   самый
прекрасный город Шерера, казалась чудом, явившимся из иного  мира.  Больше
всего различия бросались в глаза в Акалии, городе на  Тройном  Пограничье,
где соприкасались Дартан, Армект и Громбелард. Странный город Акалия,  как
и его история. Его начали возводить дартанцы;  завоевали  и  превратили  в
крепость громбелардцы; населяли же главным образом армектанцы, с  тех  пор
как возникла Империя... Там стояли стройные, белые дартанские  строения  с
застекленными окнами, окруженные стеной из настоящих булыжников, чудовищно
мрачной, как и все громбелардское, так же  по-громбелардски  неприступной.
Небольшие дворцы, белые дома в несколько этажей утопали в цветущих садах и
когда-то выглядели изысканно. Позднее в  каждом  парке  выросло  уродливое
восьмиугольное сооружение, порой окруженное  отдельной  стеной,  поскольку
громбелардский купец только в таком доме чувствовал себя в безопасности.
   Глядя на ворота Рикса с зубчатой башней наверху, она  в  очередной  раз
отметила, что пропасть разделяет Громбелард и Дартан.
   Что ж, именно потому она к была в Громбеларде.
   Солдаты, стоявшие на посту у ворот, с непередаваемым изумлением взирали
на странную поклажу всадницы.  Она  заметила  десятника,  судя  по  всему,
начальника поста.
   - Дай мне одного человека, - сказала она. - Мне нужно видеть коменданта
гарнизона.
   Десятник, хромой служака лет пятидесяти, из тех, кому  немало  пришлось
повидать в жизни, быстро оправился от удивления и  без  лишних  расспросов
дал ей солдата. Она двинулась следом за проводником.
   Казармы она легко бы и сама нашла. Особенно если  учесть,  что  ей  уже
приходилось бывать в Риксе, пусть и несколько лет тому назад. Но у нее  не
было никакого желания, чтобы к ней цеплялся каждый  встреченный  на  улице
патруль. Следуя за человеком в мундире, она как бы говорила: спокойно, все
в порядке; я везу странный багаж, но вам об этом уже известно.
   Они беспрепятственно добрались до гарнизона.
   Естественно, прочная стена. Крепость в  крепости.  Три  четырехугольные
башни.  Жилое  здание,  конюшни,  склады,  амбар  и  разные  хозяйственные
постройки. Просторный двор, а в нем  колодец  с  воротом  под  треугольной
крышей.
   Перед воротами солдат остановился и обменялся парой реплик с  часовыми.
Затем он было обратился к ней; она жестом  дала  понять,  что  все  знает,
понимает и будет ждать.
   Она спешилась.
   Все как всегда. Часовой шел к  начальнику  стражи,  обычно  подсотнику,
иногда десятнику. Тот выходил из ворот и спрашивал. Обычно  это  протекало
долго, очень долго и дотошно. Так, будто комендант был ни много ни мало, а
сам Представитель Императора.
   Правда и в том, что именно после Князя-Представителя военные коменданты
городских гарнизонов были самыми важными особами в провинции.
   Ну разве что еще урядники Имперского Трибунала. Серые, неприметные, они
фактически управляли Вечной Империей.
   В массивных воротах скрипнула небольшая  дверь.  Подсотник.  Он  принял
короткий рапорт от ее проводника и отпустил солдата.
   - По какому делу? - обратился он к ней.
   - К коменданту гарнизона.
   Ей повезло, поскольку это был еще один старый солдат. Он  посмотрел  на
куль, который она везла, потом снова на нее, окинул взглядом ее лицо, косы
и меч на боку, задержав взгляд на колчане с  луком  у  седла,  после  чего
спросил, как будто мимоходом, а в действительности вполне по-деловому:
   - Мы знакомы?
   Она вздохнула:
   - Знакомы. Но только односторонне.
   - Ты.
   - Да. Это я.
   - Проходи, госпожа.
   Часовые открыли ворота. Подсотник помог ей вести лошадей.  Естественно,
он был заинтригован и по дороге задавал вопросы:
   - Это наш человек?
   - Сомневаюсь. Ты всех знаешь?
   - Почти. Кроме новичков. Недавно появилось несколько.
   Он посмотрел на покрытое запекшейся кровью  и  свежими  струпьями  лицо
пленника.
   - Трудно узнать. Но это, похоже, не наш.
   Она кивнула.
   - Давно о вас не было слышно, госпожа. Странно,  что  ты  осмеливаешься
появляться в казармах Громбелардского Легиона.
   - Это мои проблемы.
   Они остановились  перед  входом  в  здание.  Подсотник  что-то  сообщил
часовому, упомянув при этом ее прозвище.
   - Коня я заберу, - снова обратился он к ней. - А с этим что делать?
   - Тоже забирай и стереги его как следует.
   Он принял это как данность, оставаясь бесстрастным.
   Она достала лук и колчан и стала ждать, пока не  вернется  посланный  к
коменданту, солдат и не впустит ее внутрь.  Ожидание  оказалось  коротким,
правда, принял ее не комендант, а его заместитель.
   - Коменданта нет, - кратко объяснил он. - Слушаю.
   Она  рассказала  обо  всем.  Потом  выждала,  пока   офицер   переварит
услышанное, а сама тем временем внимательно его разглядывала.
   Офицер был молод. По обычаю высоких чинов, он не носил знаков различия.
Однако она знала, как  тяжело  в  мирное  время  продвинуться  по  службе,
особенно в провинциях. Коменданты гарнизонов  не  носили  знаков  различия
потому, что  каждый  второй  из  них  был  всего  лишь  сотником.  Высокая
должность, но невысокое звание. За всю  жизнь  она  видела  только  одного
коменданта в звании тысячника. Это был П.А.Аргон,  комендант  гарнизона  в
Громбе, столице Громбеларда. Ее бывший командир.
   Вот уже два года как его нет в живых.
   Тот, что напротив, - мужчина  ее  возраста,  то  есть  лет  тридцати  с
небольшим, - мало походит на прирожденного солдата. Но и на дурака он тоже
не похож. Она перехватила его взгляд, испытующий, возможно даже  несколько
враждебный, хоть и не  оскорбительный.  Он  явно  знает,  кто  перед  ним,
соответственно этому и ведет себя.
   - Мне сказали, кто ты... - сказал он; потом, поколебавшись, добавил:  -
госпожа... Неужели действительно?.. Уже давно мы  не  слышали  об...  этой
женщине.
   - Обо мне, - просто ответила она. - Я та, о ком ты говоришь, комендант.
И о ком думаешь. А.И.Каренира, Охотница. Иногда меня называют даже Царицей
Гор. Мне нравится это прозвище, оно мне идет.
   Он оглядел ее.
   - Тебя, госпожа, разыскивает Трибунал. А значит, и имперские легионеры.
Как это ни странно,  -  он  покачал  головой,  -  но  солдаты  согласны  с
чиновниками.
   - Нет, господин, - возразила она. - Разыскивают? Меня когда-то обвиняли
в гибели отряда солдат. Но никто никогда не смог бы доказать, как все было
в действительности. Со мной пошли добровольно. Их  убили  стервятники  при
попытке освободить нескольких захваченных  ранее  арбалетчиков.  Лишь  мне
одной удалось спастись. Что в этом странного?  Надеюсь,  ты  не  считаешь,
господин, что меня прозвали Охотницей без всяких на то причин?
   Их взгляды встретились, и он отвел глаза, как сделал бы каждый  на  его
месте.
   -  Оправдываться  я  больше  не  стану,  -  добавила  она.  -  Не  вижу
необходимости. Ты хочешь, господин, отдать меня в руки Трибунала? Тогда ты
покойник.
   - Не понимаю. Ты мне угрожаешь, госпожа?
   Он медленно поднялся и прошелся по  комнате  -  холодной,  каменной,  -
потом выглянул в узкую бойницу, служившую окном.
   - Вовсе нет. Но я привезла  тебе,  комендант,  разбойника,  переодетого
солдатом. Не знаю, где он взял мундир, но боюсь, что один из твоих дозоров
не  вернется  больше.  Четверо,  выдававшие  себя  за  твоих   легионеров,
расспрашивали в "Приюте воина" о  частоколе,  числе  подручных,  осмотрели
лавку трактирщика и его подвалы.
   - Однако ты не слишком торопилась с этими сведениями, госпожа.
   - Сомневаюсь, что после того, что я там натворила, они сразу же решатся
напасть.
   - Ты хочешь сказать, что справилась с четырьмя воинами?  В  доспехах  и
при мечах, которыми, как ты утверждаешь, они хорошо владели?
   - Пустяки. Для меня - пустяки. Я довольно привлекательна, чтобы разжечь
желание, и достаточно сильна, чтобы погасить пыл.
   - Достаточно тщеславна, ты хотела сказать?
   Она встала, вынимая меч. Он едва не потянулся к своему, но  она  только
откинула плащ за спину, и тогда он заметил открывшиеся из-под  подвернутых
рукавов мускулистые руки. Она взяла меч двумя  руками:  одна  придерживала
острие, другая - гарду, и резко, без труда сломала его о колено.
   - Достаточно сильна, - повторила она; ее голосу вторил звон  лопнувшего
железа, протяжный и долгий. Она бросила  обломки  клинка  на  пол  и  чуть
ослабила завязки куртки, глядя исподлобья. Затем снова села.
   Он тоже мог бы сломать меч, но все-таки он мужчина.
   Он снова выглянул в окно.
   - Что ты собираешься делать, госпожа?
   - Собственно, ничего. Я отправляюсь в Тяжелые Горы. По дороге встретила
разбойников. Не в первый и, думаю, не в последний раз. Одного  и  привезла
сюда, поскольку мне это было по пути. Теперь я пойду поесть и поспать, раз
в "Приюте" не получилось. Там  удалось  только  пива  хлебнуть,  да  и  то
наспех. До сих пор в животе бурлит.
   Она встала.
   - А какое тебе, собственно, было дело  до  этого  постоялого  двора?  Я
слышал, что ты в своей жизни видишь только стервятников.
   -  Ну  почему  же?  Иногда   и   солдат.   К   сожалению,   не   всегда
сообразительных. "Приют" - единственный постоялый двор в этих краях, более
того - единственный на всем тракте,  не  считая  тех,  что  в  городах.  Я
ночевала в нем пару раз, и, может быть, мне просто  хочется,  чтобы  такая
возможность была и впредь.
   - Ну хоть какая-то  причина!  -  согласился  комендант.  -  И  все  же,
госпожа, я с удовольствием приказал бы тебя задержать. Как случилось,  что
Громбелард так долго ничего о тебе не слышал?
   - Я путешествовала.
   В дверях она на мгновение остановилась.
   - Знаешь, - кинула она напоследок, - а может, я вас просто  люблю?  Все
имперское войско? Возможно, ты слышал, что я сама служила?
   Она вышла. Комендант чуть приподнял брови.
   - Знаешь, -  сказал  он,  -  а  может,  и  хорошо,  что  ты  вернулась?
Громбелард без легенд - это один ветер да слякоть.


   Возле рынка она  нашла  сносную  гостиницу,  правда  довольно  дорогую.
Впрочем, золота у нее  хватало.  Она  во  многом  могла  упрекнуть  своего
бывшего мужа, но уж никак не в скупости. Он дал ей тысячу слитков золота и
жеребца. Если бы она потребовала, дал бы в десять раз больше. Золота он не
жалел.
   "Ты еще вернешься", - презрительно бросил он.
   Она приняла золото и коня как должное.
   "Это плата за услуги, которые я тебе оказывала, -  сказала  она.  -  Не
слишком дорого, правда?"
   Кровь прилила к его лицу. Таким она его и запомнила.
   Каренира наелась досыта. В зале сидели солдаты. На этот раз настоящие -
трезвые и вежливые. Конечно, они пытались расспрашивать, кто она, откуда и
куда направляется. Так уж сложилось, что в Громбеларде солдаты были весьма
дотошны. Особенно к одиноким вооруженным путникам. Ну а женщина при оружии
хоть и не была во Второй Провинции чем-то особенно необычным,  но  все  же
вызывала определенное любопытство.
   Она  сняла  самую  дорогую  и  лучшую  комнату.  Там  она  и  позволила
поговорить сама с собой.
   - Что, привыкла-таки к удобствам? - насмешливо спросила она себя. - Что
ж, посмотрим, как будет в Горах. Первые ночи глаз не сомкнешь под открытым
небом. Вот увидишь.
   Она разделась догола и, широко расставив ноги, встала, заложив руки  за
спину. Потом сделала глубокий наклон, коснувшись лбом пола. Какое-то время
она держала это крайне неудобное положение, затем приняла другую позу, еще
более странную: встала на цыпочки, сильно согнув ноги в коленях и выпрямив
туловище. Выглядело это так, словно она была в седле.
   Так и застыла надолго.
   Она вспоминала старика, который много лет был для нее отцом, вспоминала
его советы и уроки, его голос:
   "Ноги, Кара. Они связывают тебя с землей, поэтому они основа всего.  Ты
стоишь, ходишь и бегаешь. Они передают силу всему  твоему  телу.  Если  ты
хоть иногда можешь дать отдых рукам,  то  ноги,  как  правило,  продолжают
движение, поэтому они в несколько раз сильнее, чем руки. Заботься  о  них.
Только они смогут противостоять более сильным чужим рукам, если  те  вдруг
пожелают убить тебя. Только ноги, Кара. Только они".
   Уже десять лет, почти ежедневно, она следовала советам своего  опекуна.
Даже в Дартане. Словно знала, что ее способности еще ей пригодятся...
   Лодыжки и бедра начали слегка дрожать. На лбу выступил пот. Если бы  ее
сейчас  увидели,  многие  мужчины  бы  постыдно  бежали.  Маленькие  груди
подрагивали, словно состояли из одних  лишь  мышц.  Несмотря  на  стройную
фигуру - узкая талия, округлые бедра, довольно  длинные  ноги,  -  в  ней,
казалось, было мало от женщины, во всяком случае,  как  это  было  принято
считать, а так, только жилы да мускулы. Плоский  живот  напоминал  военную
подстежку, что носят под кольчугой, а под кожей играли ровные  ряды  мышц.
Плечи и спина  выглядели  просто  убийственно.  Десять  лет  скалолазания,
стрельбы из лука, бега  наперегонки  с  горными  козами,  подтягиваний  на
отвесных стенах.  Десять  лет  добровольных  пыток,  как  эта  ежевечерняя
стойка, иногда еще и с тяжелым камнем, который надо держать обеими  руками
то над головой, то на вытянутых перед собой руках.
   Капли пота начали падать на пол. Он струился ручьями по вискам,  стекал
по спине, между ягодицами, с шеи на грудь и живот, падая к ногам.
   - Стареешь, - сказала она себе, приняв нормальную позу.
   Несколько раз подпрыгнула, чтобы  снять  напряжение.  Потом  рухнула  в
постель,  накрывшись  одеялом,  быстро  впитывавшим  пот.  О  том,   чтобы
помыться, она как-то и не подумала.
   Мыться хорошо было в Дартане.


   Проснулась и сказала себе то же, что и перед сном:
   - Стареешь, Кара.
   А уже было светло. Утро. Иными словами, она проспала полдня и всю ночь.
   Она  выскочила  из-под  одеяла,  сладко  потянулась,  с   удовольствием
похлопав себя по округлому заду. Вскоре, уже одетая, с колчаном на  плече,
она пошла чего-нибудь перехватить.
   После чего покинула гостиницу, оказавшись под струями дождя. Лило  так,
как и должно в Громбеларде, - особенно по весне. Потоки  воды  неслись  по
улицам, устремляясь в сторону рва.  Избыток  дождевой  воды  давал  начало
приличных размеров речке, которая несла  свои  воды  среди  скал  вниз,  к
предгорьям. Сила потока  была  достаточной  для  того,  чтобы  привести  в
действие мельницу. Она же и была постом Громбелардского Легиона. Иначе  ее
давно бы разрушили и сожгли.
   Пробираясь верхом по топкой от грязи  улице,  она  доехала  до  Больших
Ворот. В Рикс она въезжала через Малые Ворота. Теперь же миновала  и  эти,
охранявшие подходы к городу сторожевой башней. Вскоре  и  она  скрылась  в
пелене дождя, оставшись позади.
   Дождь расходился все сильнее. Она двигалась против ветра,  и,  несмотря
на то что склонилась к самой шее коня, струи били прямо в лицо.
   - Видишь, а ты хотела переждать ливень в гостинице, - пробормотала она.
   Она и в самом деле хотела так сделать, но ей пришло в голову, что  если
она будет бояться в Громбеларде дождя,  то  лучше  уж  сразу  вернуться  в
Дартан.
   - Пошел. - Она пришпорила коня, вдавив колени в его круп.
   Лошадь пошла быстрой рысью.
   Собственно,  Каренира  никуда  не   спешила.   Времени   у   нее   было
предостаточно. Лет сорок без малого; так, глядишь,  можно  дотянуть  и  до
семидесяти.  Но  почему-то  изнутри  прожигало  некое  страстное   желание
ускорить ритм собственной жизни. Поэтому медленный  шаг  коня  ей  казался
утомительным. Тащиться как кляча? По тракту? Как долго и зачем?
   В Рахгар! Увидеть тех, кого называют "убийцами". Взглянуть на  полсотни
котов, не абы каких, а гвардейцев, в легких кольчугах и зеленых  мундирах,
в плоских кошачьих шлемах с  прорезями  для  ушей.  В  шлемах,  увенчанных
мощным железным острием, столь же смертоносным, как и наконечник копья.
   На память пришел кот Рбит, Князь Гор. Тогда он был ей другом, а сейчас?
Воспоминания всколыхнули былое, а  вместе  с  ними  всплыл  образ  мужчины
гигантского   роста,   с   коротко    подстриженной    светлой    бородой.
Басергор-Крагдоб, король громбелардских разбойников. Она  вдруг  вспомнила
случай полуторагодичной давности. И покраснела, словно  четырнадцатилетняя
девочка.
   - Глупенькая же ты тогда  была,  -  язвительно  заметила  она.  -  Зато
проклятый Дартан научил тебя жизни... То, что знала раньше, было  огромным
миром, но без людей, и, естественно, без мужчин. "О, я найду  тебя,  Рбит!
Чтобы извиниться, а потом дать хорошего пинка под хвост.  Может,  было  бы
лучше, если бы Глорм тогда взял меня, а Бай узнал бы об этом!" Она  ехала,
продолжая улыбаться.
   - А может быть, и нет, - сказала она вслух примерно через полмили пути.


   Первую ночь под открытым громбелардским небом она провела  именно  так,
как и предполагала. Постоянно просыпалась, промокшая и  продрогшая.  Дождь
прекратился только к рассвету. Казалось, этого было предостаточно. Выжимая
волосы, она злобно бормотала слова, от которых кое-кто в  Дартане  мог  бы
свалиться со стула. Хорошенько попрыгав и набегавшись до изнеможения,  она
наконец согрелась.
   - И почему ты не вернулась в Армект? - укоризненно спросила  она