дут здесь. Я, похоже, говорю с командиром?
   На этот раз на его лице промелькнула враждебность.
   - Как это получается, госпожа, что ты знаешь о том, что  совершенно  не
должно тебя волновать?
   - Все объясню. - Она кивнула. - Пусть кто-нибудь займется моей лошадью,
хорошо? Есть здесь какое-нибудь место, где можно спокойно поговорить?
   Вскоре она передала ему письмо  от  Эгедена.  Он  прочитал  его  и  без
особого энтузиазма, но во всех подробностях рассказал обо  всем,  что  она
хотела узнать.


   Она мчалась по тракту, как гонец легиона, и на этот  раз  не  слышалось
размеренного чмоканья грязи под копытами. Немного отдохнув в  Бадоре,  она
поехала дальше, в Громб, чуть помедленнее, то рысью, то шагом.
   Слава  Шерни,  бандитов  на  тракте  она  не  повстречала.   А   могла.
Маловероятно, чтобы разбойники продирались через горы, от самого  Перевала
Стервятников. Впрочем, в свои планы они ее не посвятили.  А  то,  что  они
промышляют в Тяжелых Горах, еще ничего не  значит.  Они  могли  идти  куда
угодно. Хоть на Тройное Пограничье.
   Ей было интересно, как войско возьмется за дело.
   Громб она недолюбливала. Если честно, то там ничего хорошего для нее не
было. И все же это был город, где ей  чаще  всего  приходилось  бывать.  В
радиусе двадцати с лишним миль от Громба обычно шла ее охота.
   Она знала одно имя... вернее, знала его когда-то. Сейчас подзабыла.  Но
помнила, что человек, носящий его, в Громбе  хорошо  известен.  Оружейник.
Его клинки пользовались большим спросом.
   Ну да. Только вот в Громбе она уже давно  не  была,  да  и  раньше  она
никогда не искала встреч с этим человеком.
   Может быть, что-то изменилось?
   Она спросила о нем в трактире.
   - Оружейник? - Трактирщик удивился, словно впервые  услышал  про  такое
ремесло. - Оружейник... - Он впал в задумчивость  и,  судя  по  всему,  не
собирался из нее вылезать.
   Она катнула серебряную монету по стойке.
   - Оружейник, - повторила она. - Оружие кует. Совершенно  неизвестная  в
Громбе профессия, если не считать, что на каждой улице живут  как  минимум
двое, а Железный Переулок - вообще не в счет.
   До трактирщика наконец дошло, что женщина знает Громбелард и сам  Громб
не по слухам.
   - Не понимаю, госпожа... - пробормотал он. - Плохо знаю Кону.
   - Оружейник, - сказала она, на этот раз  по-громбелардски;  у  нее  был
отчетливый  армектанский  акцент,  но  местным  языком  она,  вне  всякого
сомнения, неплохо владела. - Мне нужен лучший оружейник в  Громбе.  Теперь
ты скажешь, что у меня плохое произношение? - Она бросила еще одну монету.
- У меня хорошее настроение... пока. Ну?
   - Здесь живет несколько известных...
   - Лучший. Понимаешь, что значит слово "лучший"? Корчмарь, ты или  очень
тупой, или очень скупой? Скажи прямо, может, договоримся?
   - А если жадный? - елейно поинтересовался он.
   - Это мне нравится! - обрадовалась она. - Держи за откровенность...
   Его глаза стали масляными при виде трех золотых монет.
   - ...а это за мое потерянное время, - заверила она, треснув по прыщавой
роже с достойной восхищения силой.
   Постояльцы, довольно-таки неприятного  вида  типы,  аж  подпрыгнули  за
ближайшими столами. Они  с  интересом  следили  за  разговором  и  наконец
радостно завопили, когда корчмарь, схватившись за щеку, грохнулся затылком
о стену.
   - Эй, красотка! - с хохотом бросил один из посетителей. - Иди на рынок!
Там и спрашивай первого встречного из тех, что везде болтаются! Любой тебе
укажет! У твоего оружейника неподалеку свой дом!
   Она махнула рукой в знак благодарности. Когда она шла к двери,  в  зале
все еще царило веселье. Кто-то по пути похлопал ее  по  плечу,  кто-то  по
заду. Своего рода дань уважения.
   - Красотка! - крикнул кто-то еще. - Давай вечерком сюда! Золото у  тебя
есть, в кости сыграем!
   Взяв коня по уздцы, она двинулась к рынку.
   Между прилавками с воплями носилась  чумазая  детвора.  Их  было  полно
везде, но на рынке, где много чего происходило, а порой удавалось  кое-что
стянуть, бегала целая орава. Она подставила подножку одному из  сорванцов,
а когда он грохнулся о землю, разбив себе нос, бросила  ему  медяк,  задав
тот же вопрос, что и трактирщику. Он показал пальцем,  с  которого  слезал
ноготь, раздавленный, видимо, недавно чем-то тяжелым.
   - Веди! - приказала она. Щенок протянул руку, собираясь потянуть ее  за
собой, но она отшатнулась, отпихнув его сапогом. В  Дартане  она  с  таким
трудом избавилась от вшей, что теперь у нее не было ни  малейшего  желания
обзавестись ими снова.
   - Держись подальше, жабеныш, - предупредила она.
   Дом стоял на узкой улочке, второй  от  рынка.  Прогнав  мальчишку,  она
внимательно осмотрела строение, стараясь его запомнить.  Потом  ухватилась
за колотушку.
   Знаменитому оружейнику на вид было  лет  пятьдесят-шестьдесят,  он  был
коренастым, пышущим здоровьем, хотя и не  слишком  высоким  человеком.  Он
принял ее вежливо, но сразу дал понять, что  любой  гость,  не  являющийся
клиентом, пусть даже женщина, и притом Чистой Крови, отнимает у него время
зря. Она вспомнила беседу с корчмарем и подумала, что на этот  раз  пустых
разговоров не будет.
   - Я вижу, мое армектанское имя не  произвело  на  тебя  впечатления,  -
прямо сказала она. - Здесь, в Громбеларде, меня называют  Охотницей.  Меня
прислал к тебе, мастер, Князь Гор. Л.С.И.Рбит.
   Оружейник бросил на нее испытующий взгляд, но тут  же  спокойно,  почти
безразлично отвел глаза.
   - Басергор-Кобаль? - медленно проговорил он,  наморщив  лоб.  -  А  ты,
госпожа... Хм, я слышал эти имена, а как же... Но я не знаком с теми,  кто
их носит.
   Она поняла, что он ее не знает и он осторожен. Что ж, она ведь  сказала
Эгедену правду: Басергор-Крагдоб дураков не держит.
   Не говоря ни слова, она показала на  свои  глаза,  готом  на  колчан  с
луком, наконец, без лишних церемоний приподняла куртку и рубашку, выставив
спину напоказ, открыв многочисленные следы когтей.
   - Чем тебя еще убедить, мастер? Притащить трупик стервятника? Но на это
потребуется время.
   Он неожиданно улыбнулся:
   - Ну хорошо, госпожа... Его благородие Рбит говорил  когда-то,  что  ты
обо мне наслышана. Но шли годы, а тебя все не  было.  Идем.  У  меня  есть
комнатка наверху... этакая келья... там и поговорим.
   - У меня всего два-три вопроса.
   - К чему спешить? Здесь слуги, подмастерья... - Он обвел рукой  вокруг.
- Осторожность излишней никогда не бывает.
   Она была с ним совершенно согласна.
   Стены комнаты, которую оружейник  назвал  своей  кельей,  были  увешаны
разнообразным оружием. По большей части мечами. Она легко узнала военные -
короткие и довольно широкие. Среди них более  легкие  мечи  конницы,  мечи
пехоты  легиона  с  простой  крестовой  рукояткой,  и  гвардейские  -   со
скривленной рукояткой под углом от гарды к лезвию. Эти ей нравились больше
всего, так рука чувствовала упор. Дальше висели длинные  мечи.  Их  обычно
носили высокорожденные. И наконец,  убойные  двуручные  мечи  пехоты.  Она
слышала от Дорлана, что когда-то пользовались и такими.
   - Уже много веков никто этим не сражается, - показала она на  стену.  -
Последний раз, кажется, во времена Королевства Трех Портов, во время  войн
за объединение Армекта.
   - А ты знаешь в этом толк, госпожа, - заметил он, приятно удивленный. -
Здесь бывали люди, которые спрашивали, где их ножны... и  не  принадлежали
ли эти мечи гигантам.
   Она рассмеялась.
   - О! - пробормотала она. - Такой я видела, знаешь, у кого, мастер?
   - Тарсан. - Он снял меч со стены и провел по клинку рукой. Лезвие  было
необычайно длинным и  узким,  не  предназначенным  для  рубки.  Утолщенное
основание, совершенно тупое, могло принимать на  себя  любые  удары.  -  Я
знаю,  госпожа.  Подумай,  может  ли  человек,  который  пользуется  таким
оружием, быть врагом оружейника? Я плачу ему дань, и делаю  это  охотно...
Знаешь, какой мзды он требует, госпожа? Одну серебряную монету в  год!  Он
сказал, что я не должен быть исключением.  Всякий  платит  дань  королю...
Странный это человек, госпожа.
   - Знаю.
   Оружейник аккуратно повесил меч на место.
   - О чем думает человек, который кует клинки, что пускают потом кровь во
всех уголках Шерера? - спросила она. - Ведь они убивают...
   - Ты когда-нибудь держала в руке мое оружие, госпожа?
   Он показал на клеймо.
   - О, узнаю... Это клеймо гарнизона Громба.
   - Одинаковые... Так о чем думает человек, изготавливающий  смертоносное
оружие? - как бы повторил он.
   - В самом ли деле оно смертоносное?
   - Наверное, такой человек может гордиться своей работой.
   - Гордиться? - переспросила она.
   - А что, следует стыдиться честной, искусной работы? Мои  мечи  молчат,
госпожа. Они не вопят, что они сеют добро, но и не говорят, что в них  все
зло. Не от них это зависит.
   Она кивнула.
   -  Ты  умный  человек,  мастер.  Мастер,  я  ищу  своего  друга.   Кота
Л.С.И.Рбита. В окрестностях Рикса есть постоялый двор, на  который  напала
банда. На Перевале Стервятников, в Узких Горах, может быть,  ты  слышал...
Среди   разбойников   был   кот.   Банда   выдавала    себя    за    отряд
Басергора-Крагдоба. Я знаю, что это  неправда.  Кто-то  затевает  странную
игру. Я хочу, чтобы Рбит и Глорм знали об этом.
   Он внимательно смотрел на нее.
   - Ты хочешь, чтобы я тебе сказал, госпожа, где их искать?
   - Хм-м... Честно говоря, мастер, я думаю, ты сам этого не знаешь. Самое
большее - знаешь кого-то, кто передаст весть дальше. Или не так?
   - Ну и проницательность. Только это я и могу сказать.
   - Что если я скажу, где меня искать?
   - В течение нескольких дней ты получишь ответ, госпожа.
   - Прекрасная беседа, - сказала она. - Проводишь меня до дверей, мастер?
Где  здесь  можно  прилично  переночевать?  Может,  и  пожить  пару  дней?
Прилично, - подчеркнула она.
   - Пройди через рынок, госпожа. Улица напротив. В конце - гостиница.
   - Помню. Я в ней ночевала когда-то раз-другой. Что ж. Именно там  можно
будет меня найти.


   В снятую комнату она прихватила ужин. Она не любила  сидеть  вместе  со
всеми в большом шумном зале. Тем более что знаменитый оружейник, видимо, в
этой гостинице давно не был. Когда-то здесь действительно было сносно. Но,
похоже, хозяин гостиницы серьезно заболел.  Всеми  делами  занималась  его
жена. В результате гостиница превратилась в самый омерзительный притон  во
всем Громбе. У Царицы  Гор  не  было  никакого  желания  снова  драться  с
желающими ее потискать.
   Она съела кусок жареного  мяса,  выпила  две  кружки  крепкого  пива  и
принесла себе снизу третью. И еще бокал вина на  утро,  прополоскать  рот,
когда проснется.
   Она лежала на рваном матрасе, потягивая пиво и  размышляя  о  том,  как
надолго она  здесь  застряла.  Что  ж,  пустые  гадания...  Ничего  больше
поделать она пока не могла. Не искать же Рбита где-то в горах! Так можно и
семидесятилетие там справить!
   Она отставила кружку и начала снимать куртку. Однако ей было от чего-то
тяжело... Она оставила одежду в покое и вернулась к пиву.  Сегодня  ей  не
хотелось делать никаких приседаний. Опять о себе напомнила память.
   "Кара, нельзя на глазах у слуг каждый вечер заниматься своими прыжками.
Нет таких слуг, кто бы не разговаривал с другими слугами, ожидая всю  ночь
у носилок, пока мы на пиру у Князя".
   "Что такое? Я опять что-то не так делаю, Бай?"
   "Пол-Роллайны  уже  знает,  Кара,  что  ты  каждый   вечер   посвящаешь
"подозрительным" упражнениям. Не говоря уже о том, что все считают, что  у
тебя телосложение, как у обученного на драку воина".
   "А что в этом плохого? Кого это волнует?"
   "Кого... Пол-Роллайны, Кара..."
   "Пол-Роллайны! Погоди, а  может  быть,  другая  половина  Роллайны  уже
знает, что ты трахаешь меня всегда сзади, как  какую-то  паршивую  кобылу?
Что, смотреть на меня не можешь?! Наверное, у меня должны  быть  сиськи  с
кочан капусты, да?! Оставь меня, ради всех сил, пока  я  тебя  в  окно  не
выкинула! Увидишь, на что способен обученный на драку воин!"
   "Кара... Ты хотела, чтобы я забрал тебя из Тяжелых Гор.  Почему  ты  не
сказала, чтобы мы поехали в Армект? Ведь я  спрашивал.  Ты  сказала:  куда
угодно. Теперь ты хочешь перенести и Армект, и  Громбелард  в  Дартан.  Ты
должна была выбрать, Кара. Ты выбрала. Я знаю, чего я  хочу:  свой  дом  и
тебя. А ты? Ты-то знаешь, чего хочешь?"
   Откуда-то из глубины гостиницы донесся ураганный взрыв  смеха,  прервав
ее мысли.
   - Знаю, Бай... Теперь уже хорошо знаю,  -  пробормотала  она,  поднимая
кружку.
   Она набрала пива в рот и выплюнула на стену.  Рассмеялась,  глядя,  как
оно стекает, совершенно черное в свете свечи.
   Она встала, чувствуя булькающий в животе  избыток  жидкости.  Выйдя  из
комнаты, она приподняла юбку и  помочилась  там,  где  это  обычно  делают
постояльцы  каждой  громбелардской  гостиницы:  у  стены  узкого   темного
коридорчика.
   Вернувшись на свою койку, она расплела косы. Волосы были жесткими, кожа
на голове зудела. Что ж, пора бы и помыться.
   - Завтра, ваше благородие, - пообещала она себе. - Завтра, завтра...
   Она легла, накрывшись одеялом.
   - Ну, Рбит, - зевнув, сказала она, - долго мне прикажешь здесь торчать?
Как мне надоели эти гостиничные дыры! Хочу в горы!
   Она высунула из-под одеяла ногу и пнула шаткий стол. Свеча опрокинулась
и погасла.
   - В горы...



        "2"

   Примерно в то же самое  время  в  Риксе  Эгеден,  временно  командующий
гарнизоном, встретился с Р.В.Соттеном, Вторым Наместником Верховного Судьи
Трибунала. Уже  начало  беседы  крайне  взволновало  сотника,  однако  его
вопросы остались без ответа.
   - Ты слишком многое хочешь понять, господин. -  Его  благородие  Соттен
пребывал в весьма дурном настроении и не пытался этого скрыть. - Понимания
от тебя и не требуется. От  тебя,  господин,  требуется  рубить  мечом.  А
рубить ты будешь того, кого я тебе укажу.
   Эгеден с трудом сдерживал гнев. Его собеседник, похоже, это  заметил...
однако, судя по всему, не особо опасался. Заложив руки за спину, он  молча
смотрел на офицера.
   - Твои действия, господин, едва  не  провалили  весь  план.  Я  мог  бы
закрыть глаза на то, что у тебя в руках была женщина, которую мы давно уже
разыскиваем. Ты ее отпустил. Но  каких-либо  уговоров  с  бандитами  я  не
потерплю! - Соттен повысил голос. - Да еще за спиной Наместника Трибунала!
Имперского Трибунала, господин _почти_ комендант!
   Эгеден молчал.
   - Если Трибунал, - продолжил, уже тише, Наместник Судьи, - решает,  что
должен  быть  сожжен  какой-то  постоялый  двор,  -  надо  полагать,   это
соответствует интересам Империи. Надеюсь, это ясно? И далее: если Трибунал
желает, чтобы в легионах об этом не пронюхали, - надо полагать, это тоже в
рамках интересов Империи. Понимаешь меня, господин?
   - Нет, - ответил Эгеден.
   Наместник изумленно уставился на него.
   - Нет, - повторил офицер. - На  моих  глазах  погиб  человек,  которого
допрашивали в камере Трибунала. А теперь я слышу,  что  он  действовал  по
указанию Трибунала! Нет, господин, не понимаю.
   - Плохо действовал, - парировал Соттен. - Не понимаешь? Ну и  ладно,  -
неожиданно заключил  он.  -  Был  ты,  господин,  заместителем  коменданта
гарнизона...
   - Не был, а есть! - резко возразил Эгеден, делая шаг вперед.  -  И,  во
имя Шерни, может быть, завтра я им и не буду, но сегодня, ваше благородие,
думай, что говоришь!
   Соттен, сощурившись, взглянул на офицера.
   - По  собственному  неведению,  -  сказал  Эгеден,  -  я,  возможно,  и
перечеркнул планы Трибунала. Вывод,  я  вижу,  один:  непонятно  по  какой
причине держа меня  в  неведении,  ты,  господин,  нанес  ущерб  интересам
Трибунала. А значит,  и  интересам  Империи.  Может  быть,  прежде  чем  я
расстанусь со своим постом, мне написать подробный рапорт? И послать его в
Громб?
   Соттен смерил его взглядом.
   - А знаешь, господин, для военного ты не так уж и  глуп!  -  вроде  как
признал он. - Сядем, поговорим.
   Эгеден нахмурился, но предложение принял.
   - Трибунал забросил сеть, - начал Соттен. - Но  как  ты  представляешь,
господин, сети Трибунала? Это очень  тонкое  хитросплетение;  если  многие
начинают тянуть его в разные стороны - оно лопается.
   - Ваше благородие,  ты  требуешь,  чтобы  легионы  пребывали  в  полном
бездействии, опасаясь порвать ваши сети?
   -  Должен  признаться,  возможно,  нам   следовало   бы   более   тесно
сотрудничать. Но это не от меня зависит, комендант.  Мы  оба  находимся  в
одинаковом положении: я лишь временно управляю делами Трибунала в Риксе  в
отсутствие  его  благородия  Первого  Наместника.  Так   что   мы   должны
постараться понять друг друга.
   Эгеден  скривился  от  его   слов,   так   неожиданно   призывающих   к
солидарности.
   - В шестеренках плана застряла песчинка, - продолжал  Наместник,  -  ее
появления никто не мог предвидеть. Смотри: с большим трудом удалось  найти
два  подходящих  существа,  человека  и  кота,  готовых  выдать  себя   за
прославленных  бандитов  Громбеларда.  Сколотив   отряд,   эти   смельчаки
совершили отчаянное нападение, громко  заявив,  что  они  властелины  Гор.
Однако, не успели они этого сделать,  здесь  появляется  эта  женщина,  со
своим пленником. Он должен был замолчать,  держать  его  под  замком  было
рискованно. Что если бы он сбежал? Или начал болтать с охранниками?
   - Он не мог много знать. Впрочем, даже если бы...
   - Мало знают  только  покойники.  Кроме  того,  покойник  наверняка  не
сбежит.
   -  Излишняя  осторожность.  Впрочем,  должен  он  был  умереть  или  не
должен... Нужно было обо всем мне сообщить.
   - Дело все в том, господин, что легионы обязаны были  вести  себя  так,
как обычно.
   - Разве я и легионы - одно и то же? Легионы действовали бы как  всегда,
я же отказался бы от дополнительных мер.
   Соттен развел руками.
   - Что поделаешь... - с сожалением сказал он. -  Если  бы  не  песчинка!
Кому могло прийти в голову, что ты позовешь на помощь женщину, которую  мы
ищем?
   - А за что, собственно? Ее вина так  и  не  была  доказана,  были  лишь
разнообразные подозрения.
   - Это правда. Официально ее никто не разыскивает,  и  посылать  за  ней
солдат нельзя. Но  если  она  пришла  сама?  Сразу  бы  выяснили  все  эти
"подозрения".  Нашлись  бы   доказательства,   например   ее   собственные
признания!
   Эгедена передернуло. Камера пыток внушала ему крайнее отвращение.
   - Теперь скажи, господин, - продолжил Наместник, - а что  если  бы  она
согласилась на  твое  предложение?  Опытная  проводница,  твои  легионы  в
несколько дней обнаружили бы  мои  сети,  и  все  пропало,  и  нечего  уже
скрывать. А мне нужно,  чтобы  ни  одна  душа  не  заметила  расставленные
ловушки.
   - Охотница не поведет моих людей.
   Соттен с облегчением вздохнул.
   - За что я отпускаю ей все давние прегрешения.
   "...тем более что тысячника П.А.Аргона Трибунал  не  слишком  любил  за
излишнюю самостоятельность", - с горькой иронией мысленно добавил Эгеден.
   - ...она может оказаться даже полезной, - продолжал Наместник, -  вдруг
заманит своих дружков в нашу ловушку?
   - В чем же проблема?
   - А в том, комендант, что, знай я  о  вашей  договоренности  раньше,  я
воспользовался бы этой дамой как приманкой.
   "Как тут возразить?" - подумал Эгеден и сказал:
   - Не слишком ли ты, господин, доверяешь своим наемникам? Подумай лучше,
с кем предстоит сражаться.
   Кому-кому, а знаменитой парочке разбойников сотник цену знал. По  долгу
службы он охотился за ними, что не  мешало  ему  восхищаться  ими.  Однако
Наместник даже не обратил внимания на замечание Эгедена.
   Соттен не подавал виду, что вовсе не уверен  в  успехе  рискованного  и
неизмеримо  дорогостоящего  плана.  События,  имевшие  место  на  Перевале
Стервятников, давали немало  поводов  для  размышлений.  Прежде  всего  он
прекрасн