никогда не достигнуть развития, и люди  могут  бесконечно  повторять
один и тот же цикл: война, рождение империи, ее гибель и  снова  война.  В
будущем Эверарда человечество наконец отошло от всего этого.
     Для чего? Честно говоря, он не мог  утверждать,  что  этот  континуум
хуже или лучше его собственного. Он был иным - вот и  все.  И  разве  этот
народ не имеет  такого  же  права  на  существование,  как...  как  и  его
собственный, которого, как окажется, вовсе и не было на земле, если им  не
удастся сделать то, что они с Сараваком сделать должны?
     Он до боли сжал кулаки. Слишком многое поставлено на карту.  Не  дело
одного человека брать на себя подобные решения.
     Если решать придется ему, не абстрактное чувство долга  заставит  его
поступить так или иначе, а воспоминание о мелочах жизни  и  простых  людях
того мира, где он жил сам.
     Они обошли дом, и Дейдра указала на море.
     - Аварланн, - сказала она. Ее свободно  распущенные  огненные  волосы
развевались по ветру.
     -  Что  же  это  значит?  -  рассмеялся   Ван   Саравак.   -   Океан,
Атлантический, или просто вода?  Пойдем  посмотрим.  -  Он  потянул  ее  к
берегу. Эверард последовал за ними. По волнам, милях в двух от берега, шел
какой-то пароходик - длинный и  быстроходный.  За  ним,  хлопая  крыльями,
летела туча белых чаек. Эверард подумал, что  если  бы  охрана  дома  была
поручена ему, он обязательно бы держал на море военный корабль.
     Разве именно он должен принимать решение? В доримское  время  были  и
другие агенты Патруля. Они могут вернуться  в  свои  эпохи,  увидеть,  что
случилось, и...
     Эверард замер  на  месте.  Озноб  пробежал  по  его  спине,  он  весь
похолодел.
     ...Они вернутся,  увидят,  что  случилось,  и  постараются  исправить
ошибку. Если у кого-нибудь из них это получится, здешний  мир  исчезнет  в
мгновение ока из пространства-времени, и он вместе с ним.
     Дейдра остановилась. Эверард, весь в поту, едва понял, на что она так
пристально смотрит. Затем Дейдра закричала и указала вперед рукой. Эверард
посмотрел вслед за ней на море.
     Пароходик стоял уже совсем близко от берега, из его высокой трубы шел
дым и летели искры,  на  носу  сверкало  украшение  -  позолоченная  змея.
Эверард разглядел на борту людей и что-то белое с крыльями. Оно  поднялось
с кормы и начало набирать высоту. Планер! Кельтская  аэронавтика  достигла
уже такого уровня.
     - Красиво, - сказал Ван Саравак. - Воздушные  шары  у  них,  наверно,
тоже есть.
     Планер отбросил веревку, соединявшую его с кораблем, и  направился  к
берегу. Один из стражников закричал. Остальные выбежали из-за дома. Солнце
блестело на их ружьях. Корабль шел прямо  к  берегу.  Планер  приземлился,
пропахав полосу в песке.
     Офицер закричал и замахал  патрульным,  призывая  их  назад.  Эверард
краем глаза  увидел  белое  озадаченное  лицо  Дейдры.  Затем  на  планере
повернулась турель, вспыхнул огонь,  и  раздался  грохот  выстрела  легкой
пушки. Эверард автоматически отметил про себя, что  турель  поворачивается
вручную, и упал на живот. Ван Саравак последовал его примеру и потащил  за
собой Дейдру. Шрапнель проложила  дорожки  среди  афаллонских  солдат.  Из
планера выскочили люди с темными лицами в чалмах и саронгах.  "Хиндурадж",
- подумал Эверард. Они на ходу стреляли в уцелевших стражников, окруживших
своего начальника.
     Тот громко отдал какой-то приказ и вместе со  своими  людьми  кинулся
вперед. Эверард чуть поднял голову и увидел, что афаллонцы атакуют команду
планера. Ван Саравак вскочил на ноги, Эверард, ловко повернувшись, ухватил
его за ногу и снова заставил лечь, прежде чем Ван Саравак успел  ввязаться
в бой.
     - Пусти меня! - крикнул венерианин.
     По всему пляжу, как в кровавом кошмаре, валялись  убитые  и  раненые.
Шум сражения, казалось, доносился до самого неба.
     - Лежи,  ты,  кретин!  Неужели  ты  не понимаешь, что им нужны именно
мы...   И  так  этот  безумный  ирландец,   их  командир,  сделал  ужасную
глупость... хуже некуда.
     Внимание Эверарда отвлек новый взрыв. Корабль подошел к самому берегу
и выплевывал вооруженных солдат. Слишком поздно афаллонцы поняли, что  они
истратили все патроны и теперь их атакуют с тыла.
     - Скорей!
     Эверард вскочил и рывком поднял Дейдру и Ван Саравака на ноги.
     - Нам надо уходить отсюда, может, к кому-нибудь поблизости...
     Десант с корабля увидел его и развернулся.  Он  скорее  почувствовал,
чем услышал, подбегая к лужайке, как в песок позади него с чавканьем вошла
пуля. Из дому доносились истерические крики рабов. Два волкодава бросились
на непрошенных гостей и были тут же застрелены.
     Сначала - ползком, потом  зигзагами,  через  стену  и  на  дорогу!  У
Эверарда это получилось бы, но Дейдра споткнулась  и  упала.  Ван  Саравак
остановился, чтобы помочь ей. Эверард тоже остановился, и  это  стоило  им
свободы. Их окружили.
     Предводитель темнокожих что-то крикнул Дейдре. Она села  на  землю  и
дерзко ответила ему. Он коротко засмеялся  и  указал  большим  пальцем  на
пароход у себя за спиной.
     - Что им надо? - по-гречески спросил Эверард.
     - Вас. - Она с ужасом посмотрела на него. - вас обоих.
     Офицер опять что-то сказал.
     - И меня как переводчицу... Нет!
     Она вырвалась из рук схватившего ее солдата, высвободила одну руку  и
вцепилась ему в лицо. Кулак Эверарда описал дугу и разбил чью-то  челюсть.
Но долго это продолжаться не могло. На его голову опустился приклад ружья,
и он смутно ощутил, как его волокут ногами по песку на пароход.



                                    6

     Команда бросила планер на берегу, перенесла своих убитых и раненых на
корабль, и он, набирая скорость, стал удаляться в море.
     Эверард сидел в кресле на палубе и смотрел на  удаляющийся  берег.  В
голове  у  него  постепенно  прояснялось.  Дейдра  плакала  на  плече  Ван
Саравака, и венерианин пытался ее успокоить. Холодный ветер с шумом швырял
брызги пены им в лицо.
     Когда  из  рубки  вышли  двое  белых,  Эверарда  сразу  же   покинуло
охватившее его оцепенение. Нет,  они  все-таки  не  азиаты!  Европейцы.  И
сейчас, приглядевшись к команде, он заметил, что у всех лица  европейского
типа. Смуглая кожа - это просто-напросто грим.
     Он встал и осторожно оглядел  своих  новых  хозяев.  Один  из  них  -
довольно представительного вида человек средних лет, не очень  высокий,  в
красной  шелковой  рубахе,  мешковатых  белых  штанах  и  в   похожей   на
каракулевую шапке, был чисто выбрит, его темные волосы  были  заплетены  в
косу. Другой казался несколько моложе:  косматый  светловолосый  гигант  в
мундире с нашитыми медными колечками, в штанах с гамашами, кожаном плаще и
явно декоративном шлеме  с  рогами.  У  обоих  к  поясу  были  пристегнуты
револьверы. Судя по отношению команды, они были здесь старшими.
     - Какого черта!
     Эверард еще раз огляделся. Земля  уже  исчезла  из  виду,  и  корабль
поворачивал к северу. Мотор работал на полную  мощность,  корпус  парохода
дрожал, и когда нос зарывался в волны, брызги долетали до палубы.
     Сначала старший из двоих  заговорил  на  афаллонском.  Эверард  пожал
плечами. Затем попытку объясниться сделал бородатый северянин  сначала  на
совершенно незнакомом Эверарду диалекте, но потом:
     - Taelan thu Cimbrik?
     - Кимврийский? - Эверард, который знал несколько  германских  языков,
решил попытаться  вступить  в  разговор,  а  Ван  Саравак  навострил  свои
голландские уши. Дейдра прижалась к нему, глядя широко открытыми  глазами,
потрясенная случившимся.
     - Ja, - сказал Эверард, - ein venig.
     Когда  золотоволосый  взглянул  на  него  неуверенно,   он   повторил
по-английски:
     - Немного.
     - Ах, aen litt. Gode!
     Гигант потер руки и назвал себя и своего спутника.
     - Ik hait Боерик Вульфилассон ok main gefreond  neer  erran  Болеслав
Арконски.
     Такого языка Эверард никогда в жизни не слыхал - это не мог быть даже
чисто кимврийский, ведь прошло столько веков, - но собеседника  своего  он
понимал сравнительно легко.
     Труднее было говорить. Эверард не мог себе  представить,  как  именно
развился первоначальный язык.
     - Что, черт побери, arran thu задумал? - угрожающе спросил он.  -  Ik
bin человек auf Sirius, со звезды Сириус, mit  planeten  и  всякое  такое.
Отпустите  uns  gebach  или  willen  вы  чертовски,  der  Teufel,   дорого
заплатите.
     Боерик Вульфилассон  выглядел  огорченным.  Он  предложил  продолжить
разговор у него в каюте с Дейдрой как переводчицей. Их  провели  в  рубку,
где оказался небольшой, но комфортабельный салон, дверь осталась открытой,
перед ней  стоял  часовой.  Еще  несколько  вооруженных  людей  находились
поблизости.
     Болеслав Арконски сказал что-то Дейдре на афаллонском. Она кивнула, и
он налил ей стакан вина. Она выпила и как-то немного успокоилась, но голос
ее звучал слабо.
     - Мы попали в плен, Мэнслах. Их шпионы  узнали,  где  вы  находитесь.
Другая группа должна украсть вашу машину. Где она, они тоже знают.
     - Так я и думал, - сказал Эверард. - Но кто они, во имя Баала?
     Боерик грубо расхохотался в ответ и долго хвалился  своей  хитроумной
выдумкой. Его план заключался в том, чтобы  правители  Афаллона  подумали,
будто нападение совершили хиндураджцы.  В  действительности  же  секретное
сотрудничество  между  Литторном  и  Симберлендом   помогло   им   создать
прекрасную шпионскую сеть, и сейчас они направлялись в  летнюю  резиденцию
посольства  Литторна  на  Инис  Лланголен  (то  есть  в   Нантакет),   где
волшебников настоятельно попросят растолковать смысл своего колдовства,  а
для великих держав приготовят хорошенький сюрприз.
     - А если мы этого не сделаем?
     Дейдра перевела ответ Арконски дословно.
     - Я сожалею о  последствиях.  Мы  -  цивилизованный  народ  и  хорошо
заплатим  за  помощь  и  почетом  и  золотом,  если  вы  ее  нам   окажете
добровольно. Но в случае  отказа  мы  можем  и  заставить  вас.  На  карту
поставлено существование наших государств.
     Эверард внимательно поглядел на них.
     Боерик выглядел смущенным и неуверенным, от его бравады не осталось и
следа. Болеслав Арконски выстукивал по столу пальцами дробь, губы его были
сжаты, а глаза, казалось, говорили: НЕ ЗАСТАВЛЯЙТЕ НАС ПОСТУПАТЬ ТАК. ВЕДЬ
И У НАС ЕСТЬ СОВЕСТЬ.
     Они, наверное, были хорошими  мужьями  и  отцами,  любили  пропустить
иногда по кружке пива и сыграть с друзьями в  кости.  Может  быть,  боерик
разводил породистых лошадей в Италии, а Арконски выращивал розы на берегах
Балтики. Но все это никак не могло помочь пленникам в  тот  момент,  когда
одно всемогущее государство сцепится с другим.
     Эверард задумался, отдавая должное  тому,  с  каким  искусством  была
проведена операция по захвату  их  в  плен.  Потом  прикинул,  что  делать
дальше. Пароход шел  быстро,  но,  насколько  патрульный  помнил  путь  до
Нантакета, плыть им оставалось еще часов двадцать. А  значит,  по  крайней
мере двадцать часов в их распоряжении было.
     - Мы устали, - сказал он по-английски. - Можем мы немного отдохнуть?
     - Да, конечно, - с неуклюжей вежливостью  сказал  Боерик.  -  Ok  wir
skallen gode gefreonds bin, nie? - ведь мы будем добрыми друзьями?
     На западе тлел закат. Дейдра и Ван Саравак стояли на палубе, глядя на
серый морской простор. Трое матросов, уже снявшие свои маскарадные костюмы
и грим, стояли на  корме  с  оружием  наготове.  Рулевой  вел  корабль  по
компасу. Боерик и Эверард прохаживались  по  палубе.  Все  были  в  теплых
куртках, защищающих от резкого ветра. Эверард делал успехи в кимврийском -
язык еще с трудом ему  повиновался,  но  собеседник  мог  понять,  что  он
говорит. Впрочем, он больше старался слушать Боерика.
     - Так вы со звезд? Этого я не понимаю. Я простой  человек.  Будь  моя
воля, я уехал бы к себе в Тоскану, занимался бы там своим поместьем, а мир
пусть сходит с ума, как хочет. Но у каждого из  нас,  граждан,  есть  свои
обязанности перед государством.
     По-видимому, тевтоны полностью вытеснили латинян  из  Италии,  как  в
мире Эверарда - англы бриттов.
     - Я вас понимаю, - сказал Эверард. - Странно,  что  так  много  людей
воюет, когда только немногие хотят воевать.
     - О, но это  необходимо.  И,  -  почти  жалобно,  -  ведь  Картагалан
захватил Египет, наше законное владение.
     - Времена повторяются, - прошептал Эверард.
     - А?
     - Нет, нет, ничего. Значит вы, кимврийцы, заключили союз с  Литторном
и надеетесь захватить Европу  и  Африку,  пока  большие  и  могущественные
государства дерутся на Востоке.
     -  Вовсе  нет!  -  с  возмущением  возразил  Боерик.  -   Мы   просто
восстанавливаем свои  законные  исторические  территориальные  права.  Сам
король сказал...
     И так далее, и тому подобное.
     Эверард старался удержаться на ногах: корабль качало.
     - Мне кажется, что вы  обращаетесь  с  нами,  волшебниками,  довольно
неучтиво,  -  сказал  он.  -  Смотрите,  как  бы   мы   по-настоящему   не
рассердились.
     -  О,  ведь  нас  с  детства  защищают  особыми  заклинаниями  против
колдовства.
     - Ах так...
     - Я бы очень хотел,  чтобы  вы  помогли  нам  добровольно.  Буду  рад
убедить вас в справедливости нашего дела, если  вы  готовы  посвятить  мне
несколько часов.
     Эверард покачал головой,  отошел  от  борта  и  остановился  рядом  с
Дейдрой. Лицо девушки было едва различимо в  сгущающихся  сумерках,  но  в
голосе ее ему послышалась ярость отчаяния.
     - Я надеюсь, Мэнслах, вы сказали ему, куда он может  идти  вместе  со
своими планами?
     - Нет, - твердо ответил Эверард, - мы собираемся помочь им.
     Она вздрогнула, как от удара.
     - Что ты сказал, Мэнс? - спросил Ван Саравак.
     Эверард перевел.
     - Нет! - воскликнул венерианин.
     - Да! - сказал Эверард.
     - Бог ты мой, нет! Я...
     Эверард схватил его за руку и холодно сказал:
     - Успокойся. Я знаю, что делаю. Мы не можем принимать ничью сторону в
этом мире - мы против всех, и  чем  скорее  ты  это  поймешь,  тем  лучше.
Единственное, что нужно сейчас, это некоторое время делать вид, что мы - с
ними. И не вздумай сказать это Дейдре.
     Ван Саравак склонил голову и задумался.
     - Ладно, - угрюмо согласился он.



                                    7

     Летний курорт Литторна находился на южном берегу Нантакета,  рядом  с
рыбацкой  деревушкой,  но  был  отгорожен  от  нее   стеной.   Архитектура
посольства была того же стиля, что и здания в самом  Литторне,  -  длинные
бревенчатые дома с  крышами,  выгнутыми,  как  спина  рассерженной  кошки.
Главное здание и его флигели окружали выложенный плитами двор.
     Пока корабль подходил к частному  пирсу,  Эверард,  стоя  на  палубе,
успел позавтракать под гневным взглядом Дейдры, отнюдь не  улучшившим  его
аппетит.
     Другой, большего размера корабль, уже стоял у пирса, кругом толпилось
множество людей весьма сурового вида.
     Арконски возбужденно сказал на афаллонском:
     - Видите, вашу волшебную машину уже привезли. Вы сможете сразу же нам
все показать.
     Когда Боерик перевел эти слова, сердце эверарда забилось сильнее.
     Гости,  как  их  настойчиво  называли  кимврийцы,  были  проведены  в
огромную комнату, где Арконски преклонил колено перед  идолом  с  четырьмя
лицами, тем самым Свантевитом, которого датчане  в  истории  другого  мира
изрубили на дрова. В камине горел огонь, вокруг  стен  стояла  вооруженная
охрана, но Эверард ни на что не обращал внимания: его глаза были прикованы
к скутеру, поблескивающему на полу.
     - Я слышал, что нашим пришлось здорово  подраться,  чтобы  заполучить
эту штуку в Катувеллаунане, - обронил Боерик.  -  Многие  были  убиты,  но
остальным удалось уйти от погони.
     Он опасливо дотронулся до рукоятки скутера.
     - И эта повозка действительно  может  появляться  в  любом  месте  по
желанию седока прямо из воздуха?
     - Да, - сказал Эверард.
     Дейдра взглянула на него с таким презрением, какого он до сих пор  не
встречал. Она с высокомерным видом стояла в  стороне,  стараясь  держаться
как можно дальше от него и Ван Саравака.
     Арконски заговорил с  ней.  Потом  потребовал,  чтобы  она  перевела.
Девушка плюнула ему под ноги.
     Боерик вздохнул и сказал Эверарду:
     - Мы хотим, чтобы вы продемонстрировали нам  эту  машину.  Мы  вместе
поднимемся на ней. Предупреждаю, что приставлю револьвер к вашей спине. Вы
будете говорить мне заранее, что собираетесь  делать,  и  если  что-нибудь
окажется не так, я выстрелю. Ваши друзья  останутся  здесь  заложниками  и
тоже будут застрелены при первом  подозрении.  Но  я  уверен,  -  поспешно
добавил он, - что все мы останемся добрыми друзьями.
     Эверард кивнул. Нервы его были напряжены до предела,  ладони  взмокли
от холодного пота.
     - Но раньше я должен прочесть заклинания,  -  сказал  он.  Глаза  его
блеснули. Сначала он бросил взгляд на  пространственно-временные  счетчики
приборов. Затем посмотрел на Ван Саравака, сидящего под  дулами  пистолета
Арконски и ружей стражников. Дейдра находилась на той же скамейке, хотя  и
постаралась отодвинуться от патрульного как можно дальше. Эверард прикинул
примерное расстояние от скутера до скамейки, воздел руки к небу и нараспев
заговорил на темпоральном:
     - Ван, я попытаюсь вытащить тебя отсюда. Не двигайся с  места  ни  на
миллиметр, повторяю, ни на миллиметр.  Мне  придется  подхватить  тебя  на
лету. Если все пойдет, как задумано, я вернусь  за  тобой  примерно  через
минуту после того, как мы испаримся с нашим волосатым другом.
     Венерианин сидел с  абсолютно  бесстрастным  лицом,  но  на  лбу  его
выступили мелкие бисеринки пота.
     - Очень хорошо, - сказал Эверард  на  своем  ломаном  кимврийском.  -
Садись сзади, Боерик, и мы погоним мою волшебную лошадку вперед.
     Светловолосый гигант кивнул и повиновался. Когда Эверард  устраивался
на переднем сиденье, он почувствовал, как в спину  ему  уперлось  дрожащее
дуло пистолета.
     - Скажи Арконски, что мы вернемся через полчаса, -  бросил  он  через
плечо.
     Время в этом мире исчислялось примерно также, как в его  собственном,
и там и тут заимствованное у вавилонян.
     Когда Боерик перевел, Эверард продолжал:
     - Прежде всего мы возникнем из воздуха прямо над океаном  и  зависнем
там.
     - Х-х-хорошо, - выдохнул Боерик. Голос его звучал нетвердо.
     Эверард настроил программатор пространства на десять миль к востоку и
на тысячу футов высоты, потом включил главный тумблер.
     Они сидели, как ведьмы на помеле, глядя вниз на сине-зеленый  простор
волн и на дымку, которая была далекой землей. Сильный ветер дул им в лицо,
и Эверард покрепче сжал седло коленями.
     - Ну? - спросил он. - Как тебе нравится?
     - Это... чудесно!
     По мере того, как он свыкался с обстановкой,  Боерика  охватывал  все
больший энтузиазм.
     - Наши воздушные шары перед  этим  -  ничто.  С  такими  машинами  мы
взлетим в небо над вражескими городами и сметем их огнем с лица земли.
     После этих слов Эверарду стало как-то легче при мысли о том, что  ему
предстояло сделать.
     - Сейчас мы полетим вперед - и скутер будет скользить по воздуху.
     Боерик восхищенно крякнул.
     - А сейчас мы спрыгнем сразу вниз, на землю твоей родины.
     Эверард включил тумблер маневрирования. Скутер  на  бешеной  скорости
сделал мертвую петлю и вышел из нее в пике. Зная, что произойдет,  Эверард
еле удержался в седле. Он так и  не  понял,  когда  именно  выпал  Боерик;
только краем глаза успел он  заметить  человека,  камнем  летящего  сквозь
пространство в море, и пожалел, что увидел это.
     Затем патрульный позволил  себе  недолгий  отдых,  зависнув  у  самой
поверхности воды. Сначала его пробрала дрожь: успей  Боерик  выстрелить...
Потом он почувствовал угрызения