ительный ум и острый язык, которого  все  боятся  как  огня.
Сопровождающие ее дамы обязаны  одеваться  в  белое  или  носить  платья
блеклых тонов, и тогда эти  монаршие  одеяния,  сверкающие  драгоценными
камнями, выглядят  особенно  эффектно.  Никому  не  позволено  затмевать
властительницу.  Все  обязаны  держаться   в   тени   и   способствовать
возвеличиванию Глорианы!
   - Вы ее ненавидите?
   Это прозвучало как вывод, а не как вопрос.
   Кейт покосилась на племянницу.
   - Ну что ты, это считалось бы государственной изменой.  Мы  ее  любим
всей душой.
   - Но если она доводит  своих  фрейлин  до  слез  и  делает  их  жизнь
невыносимой,  почему  же  они  соперничают  друг  с  другом,   добиваясь
придворных должностей?
   - Ах, она ведь многолика, ты разве этого не знаешь? Часто она  являет
собой  просто  образец  великодушия  и  милосердия.   Она   может   быть
приветливой,   снисходительной   и   дружелюбной;   она    может    быть
неотразимой.., если захочет. Ее улыбки  и  знаки  благосклонности  могут
согреть твое сердце. Она никогда  никому  не  наскучит.  От  нее  словно
исходит какое-то сияние. Женщины не могут противиться чарам этого двора.
И, кроме того, где еще сыщется общество, в котором так  легко  подцепить
богатого и знатного кавалера?
   Сабби  рассмеялась  от   души.   В   ехидных   рассуждениях   тетушки
раскрывалась неприкрашенная правда!
   К тому часу, когда Кейт в сопровождении Сабби отправилась в обеденную
залу, население дворца заметно поредело:  осталась  пара  сотен  слуг  и
горстка придворных. На недостаток снеди жаловаться не приходилось,  хотя
королева уже покинула свою излюбленную резиденцию.
   Так или иначе, вино в кувшинах убывало даже быстрее,  чем  обычно,  и
столы ломились от яств.
   - После ужина, если день праздничный, во дворце устраиваются  балы  и
маскарады, а в обычные дни - просто танцы и картежные игры до  полуночи,
но конечно  сегодня  ничего  такого  не  будет.  Я,  во  всяком  случае,
благодарю Создателя за то, что смогу как  следует  отдохнуть  у  себя  в
постели. До того устала, просто руки-ноги отваливаются.
   - Для меня этот день тоже был слишком долгим, тетушка  Кейт,  -  тихо
отозвалась Сабби. - Но я вам от всего сердца благодарна за  то,  что  вы
для меня сделали.
   - Да что ты, дитя мое, это для меня удовольствие - заполучить в  свое
распоряжение новую пару ушей. Обо мне такой слух пущен,  будто  я  люблю
только звук собственного голоса. - Она засмеялась и похлопала  Сабби  по
плечу. - Ну что, пойдем наверх?
   Сабби обрадовалась возможности проделать этот путь в  обществе  Кейт:
самой ей не под силу было бы отличить один коридор от другого. У себя  в
комнатке,  оказавшись  наконец  в  одиночестве,  она  испытала  огромное
облегчение. Чудесно, что первый  день  при  дворе  остался  уже  позади:
начало было положено, и начало хорошее. Теперь Сабби порадовалось  тому,
что  королева  отсутствует:  это  давало   ей   время,   чтобы   получше
познакомиться с дворцом и придворными порядками.
   Она зажгла свечи в канделябре и, сняв платье, повесила  его  в  шкаф.
Затем, налив немного воды из кувшина в таз, ополоснула лицо и шею. Потом
освободилась от маленькой подкорсетной блузы-манишки, после чего  вымыла
грудь и руки под мышками.
   И наконец, сбросив башмаки,  чулки,  нижнюю  юбку  и  панталоны,  она
вымыла свои длинные ноги сверху донизу.

***

   С головы до пят одетый в черное, Шейн Хокхерст завернулся  в  плащ  и
вышел из своей спальни на балкон четвертого этажа. С минуту он  постоял,
не шевелясь, в ожидании,  пока  глаза  привыкнут  к  темноте,  а  затем,
уверенными  скользящими  движениями  перебравшись  через  два   балкона,
спустился  на  каменный  балкон  третьего  этажа.  Взглядом  он  обшарил
темноту, пытаясь заметить внизу, на земле, хоть малейшие признаки жизни,
но затем краем глаза уловил какое-то неясное движение внутри комнаты, по
другую сторону балконной двери, и это мгновенно привлекло его  внимание.
Он увидел молодую женщину, которая отжала воду из пары чулок,  а  затем,
привстав на цыпочки и подняв руки  к  верхнему  краю  зеркала,  повесила
чулки сушиться на раму. Она была совершенно нагая -  нагая,  как  в  тот
миг, когда  явилась  на  свет!  Он  даже  дыхание  задержал,  когда  она
опустилась на колени перед сундуком и начала шарить  внутри,  пытаясь  -
по-видимому, безуспешно - что-то там отыскать.
   Сабби помнила, что взяла с собой две ночные рубашки, но  они,  должно
быть, находились в другом сундуке. Она тихонько  чертыхнулась  себе  под
нос, а затем оглянулась в сторону окна. При виде  раздвинутых  штор  она
вдруг почувствовала себя  неуютно.  Голос  рассудка  напоминал  ей,  что
здесь, на третьем этаже, она находится достаточно высоко  над  землей  и
никто не может за ней подглядывать; однако что-то заставило ее задернуть
шторы... может быть,  просто  прирожденная  скромность.  Поиски  рубашки
заняли минуту-другую, затем она встала и направилась к балконному окну.
   Телесный отклик Хокхерста на явление обнаженной  незнакомки  оказался
мгновенным и недвусмысленным. Шейн стоял неподвижно,  но  горячая  кровь
взыграла в чреслах, отгоняя все мысли,  кроме  одной.  Он  уставился  на
прелестное  видение  немигающим  взором,  опасаясь  только,  как  бы  не
упустить ни единого момента этой дивной пантомимы. Ее  груди  выдавались
вперед,  восхитительно  округлые  и  соблазнительные;  талию,  казалось,
мужчина может обхватить пальцами одной руки; но самым необычным  в  этой
красавице  были  ее  волосы.  Они  спадали   чуть   ли   не   до   колен
красновато-медным облаком. Шейн облизнул внезапно пересохшие  губы;  она
теперь была так близко, что он мог бы достать ее рукой. Она  потянулась,
чтобы задернуть шторы, и он был поражен, увидев, что и лицо ее не  менее
прекрасно, чем фигура.
   Лишенный возможности ее созерцать, он почувствовал себя  так,  словно
его оборвали, и обозлился, как собака, у которой отняли добычу.  Он  уже
готов был распахнуть окно и шагнуть внутрь, чтобы взять  желаемое..,  но
внезапно вспомнил, что его дожидается Барон, и притом дожидается в таком
месте, где могла таиться серьезная опасность. Как же можно  было  забыть
об  этом?  Настойчивая   пульсация   требовательной   плоти   никак   не
способствовала улучшению настроения,  и  он  мысленно  послал  проклятие
бабенке, которая с такой легкостью разожгла в нем вожделение.

***

   На следующий день всем пришлось всерьез  заняться  уборкой  дворцовых
помещений. Каждая балконная дверь, каждое окно были распахнуты  настежь,
чтобы улетучился спертый воздух, а свежий воздух проник внутрь. Уборщики
и уборщицы выгребали старый резаный тростник, которым был присыпан  пол,
смахивали пыль и паутину с  картин  в  позолоченных  рамах,  со  стенных
светильников и потолочных  арок,  счищали  присохшую  грязь  с  полов  и
доводили до блеска мебель с помощью пчелиного воска и скипидара.
   Сабби снова трудилась над королевскими нарядами бок  о  бок  с  Кейт,
впитывая сплетни и советы, на которые тетушка  не  скупилась.  Во  время
ленча ее представили нескольким дамам, которые по тем или иным  причинам
не уехали с королевой: сестры Кэри - Кэтрин и Филадельфия, леди  Лейтон,
леди Холби и леди Бэроу. Сидя за одним столом, они держались  приветливо
и непринужденно, поскольку на этот раз не было надобности  в  соблюдении
множества  формальностей.  Обычай  требовал,  чтобы  дежурная   фрейлина
обтирала каждую тарелку кусочком хлеба с солью и отвешивала три поклона.
Каждое блюдо полагалось отведать для проверки, не отравлено  ли  оно,  и
только потом его подносили королеве, чтобы она могла отрезать порции  по
своему усмотрению. Сегодня можно было обойтись без всех этих церемоний.
   Присмотревшись к нарядам окружающих дам, Сабби пришла  к  заключению,
что ее собственные одеяния чрезвычайно старомодны и отличаются  излишней
строгостью.  Надо  будет  вооружиться  ножницами  и  нитками  и  вечером
увеличить вырез в трех ее платьях. Сегодня она была в  светло-зеленом  и
знала, что этот цвет ей к лицу; но она быстро смекнула, что  вырез  лифа
придется сделать куда глубже, если она не хочет, чтобы над ней  смеялись
как над деревенской скромницей-простушкой.
   Из украшений на сестрах Кэри были только простые нитки жемчуга  и  по
одному колечку у каждой, зато драгоценности других дам вызвали  у  Сабби
искреннее восхищение. На портретах Елизаветы, которые она видела раньше,
пальцы королевы были просто унизаны перстнями, и,  очевидно,  придворные
дамы старались следовать примеру государыни.  У  Сабби  вообще  не  было
никаких драгоценностей, и она сразу же начала соображать, как  бы  и  ей
раздобыть таковые.
   - Когда королевы нет, мы просто тупеем, - пожаловалась леди Холби.  -
Кажется, еще немного, и мы зачахнем от скуки.
   - Этого нельзя допускать ни в коем случае! - живо  откликнулась  леди
Лейтон. - Я решила завтра же вечером  устроить  небольшой  прием  и  уже
уговорила леди Бэроу  помочь  мне  все  подготовить.  Может  быть,  леди
Эшфорд, и вы не откажетесь присоединиться к нам?
   - Признаюсь вам, дорогая, все, о чем я мечтаю, -  это  о  возможности
дотянуть до вечера и отдохнуть. Но, думаю, моя племянница Сабина была бы
счастлива воспользоваться вашим великодушным гостеприимством. Она только
вчера приехала из своего городка и впервые при дворе... Для нее это  был
бы  сущий  дар  судьбы  -  завести  знакомство  с  благожелательными   и
достойными людьми, пока не слетелись стервятники.
   - Да, она очень мила, - заметила Филадельфия Кэри. -  С  таким  лицом
она быстро наживет себе врагов.
   Сабби улыбнулась.
   - Какое у вас необычное имя!
   - Да и ваше в Англии не часто встречается, и  на  него  тоже  обратят
внимание, - предупредила Филадельфия.
   Леди Лейтон понизила голос:
   - Придется шепнуть словечко кое-кому из кавалеров.  Вы  с  удивлением
обнаружите, как много  джентльменов  уклонились  от  чести  сопровождать
королеву, и каждый из них будет искать развлечений.
   Едва разговор коснулся этой темы, Кэтрин Кэри заметно оживилась:
   - Вчера вечером я видела Хитрого Лисенка и Цыгана, и еще ходят  такие
слухи, что Бог Морей тоже пока не тронулся в путь.
   Заметив недоумение Сабби, Кейт рассмеялась и пояснила:
   - При дворе большинство мужчин имеют прозвища, которые придумывает ее
величество.
   Леди Лейтон без тени стеснения подмигнула:
   - Тем не менее, любой из них стоит того, чтобы поразвлечься с  ним  в
постели.
   Сабби была почти уверена, что эта дама замужем, и ее покоробила такая
бесстыдная откровенность.
   - Ох, святые угодники, все эти открытые окна меня в могилу сведут!  -
воскликнула вдруг ее тетушка. - Отовсюду дует, у  меня  каждая  косточка
ноет! Сабби, душенька, будь добра, принеси мне шаль из моей спальни.
   Сабби вышла из длинной обеденной залы и на мгновение остановилась, не
зная,  в  какую  сторону  ей  следует  направиться.  Как  ей   казалось,
гардеробная расположена  где-то  справа,  но  потом  пришлось  повернуть
налево, чтобы попасть на лестницу;  поднявшись  на  второй  этаж,  Сабби
очутилась в коридоре, который, в свою очередь, позволил ей добраться  до
центральной лестницы, ведущей на третий этаж. Еще один поворот -  и  она
поняла, что в этой части дворца раньше  не  бывала.  Она  находилась  на
пересечении двух широких переходов; в один  из  них  выходило  множество
дверей,  а  другой  представлял  собою  длинную  галерею  с  зеркальными
стенами.
   Она повернулась, чтобы возвратиться назад тем же путем, каким  пришла
сюда, но все вокруг выглядело совершенно неузнаваемым, и она поняла, что
заблудилась. И тут с огромным облегчением она увидела  в  дальнем  конце
зеркальной  галереи  незнакомого  джентльмена,  направлявшегося   в   ее
сторону. Когда он подошел поближе и она  увидела,  как  он  одет,  стало
ясно, что это вельможа высокого ранга. На нем был алый кафтан с  черными
прорезями; высокие сапоги с  отворотами,  сделанные  из  черной  оленьей
замши и украшенные алыми  кантами,  могли  бы  показаться  произведением
искусства. Щегольская короткая накидка  подчеркивала  не  правдоподобную
ширину плеч незнакомца.
   Он улыбнулся; на его  смуглом  лице  блеснули  белые  зубы,  и  Сабби
почувствовала, что у нее ноги подкашиваются и кровь застывает в жилах  -
до того он был красив. Их разделяло уже столь малое расстояние, что  она
могла - или ей показалось, что  могла,  -  ощущать  тепло  его  высокого
мускулистого тела.
   - Сэр, - с трудом обратилась она к нему, с  удивлением  отметив,  как
хрипло звучит ее голос, - я  безнадежно  сбилась  с  пути  и  совершенно
растерялась.
   Он взглянул на нее с насмешливой серьезностью.
   - И я тоже, сударыня, - ответил он, прижав руку к сердцу.
   Она широко открыла глаза, и в них сверкнули зеленые искры:
   - Умоляю вас, милорд, не смейтесь надо мной.
   Он взял ее за руку и потянул за собой:
   - Сюда, милочка.
   - Но.., но я же еще не сказала вам, куда мне нужно попасть... - слабо
запротестовала она.
   Они   оказались   в   уединенном   алькове   , и, когда он окинул ее взглядом, она  поняла,  что  и  его
усмешка, и намерения не сулят ей ничего хорошего!
   Он же, со своей стороны, обнаружил, что глаза искусительницы  подобны
двум светло-зеленым заводям,  и  это  открытие  доставило  ему  истинное
удовольствие. Он провел бессонные часы, пытаясь  сообразить,  какого  же
они цвета. А теперь он воскрешал в памяти  великолепные  формы,  скрытые
сейчас ее скромным платьем.  Его  яркие  синие  глаза  играли  с  ней  в
какую-то игру, и она почувствовала: еще мгновение, и в эту игру,  помимо
глаз, вступят иные силы... Так и случилось.
   Он высоко поднял ее, прижал к себе и запечатлел на ее губах дразнящий
поцелуй. Она не могла  не  ощутить,  какая  аура  мощи  и  неукротимости
окружает его. Конечно, физически он был неизмеримо сильнее ее, и о  том,
чтобы вырваться, не могло быть и  речи.  Оставалось  только  возмутиться
вслух, и она уже открыла было рот,  чтобы  запротестовать  против  столь
бесцеремонного обращения, но и это оказалось невозможным: он заглушил ее
протесты  огненно-жадным  поцелуем.  Горячие  волны  неведомого  чувства
прокатились  вдоль  всего  ее  тела.  Она   быстро   отклонила   голову,
освобождаясь от нежданного натиска; ее рука отлетела назад, и он получил
то, чего меньше всего ожидал, - звонкую оплеуху. Пораженный, он поставил
ее на пол и, угрожающе прищурившись, процедил:
   - В какие это игры вы играете, сударыня?
   - Ах вы распутник!.. - Ее грудь  ходила  ходуном  от  негодования.  -
Вы.., вы.., совратитель девственниц!
   Он рассмеялся: высокопарная отповедь его позабавила.
   - Девственниц? Это ты про себя, голубушка? Что-то верится  с  трудом.
Ты делаешь вид,  что  заблудилась,  заманиваешь  меня  в  альков,  потом
подзадориваешь меня такой миленькой затрещиной и отказываешь мне в  том,
на что сама напросилась!
   - Делаю вид? О чертов повеса.., воспользовался моей невинностью...  -
забормотала она.
   - Невинностью?  -  расхохотался  он.  -  Любая  особа  женского  пола
утрачивает невинность, если пробудет здесь, во дворце,  дольше  двадцати
четырех часов!
   Ее глаза загорелись дерзким огнем.
   - Я провела здесь ровно двадцать три часа. Так что вам остается  один
час, чтобы меня обольстить! - с вызовом  выпалила  она,  и  он  внезапно
почувствовал, что встал на опасный путь. Сейчас ее близость  породила  в
нем тот же пульсирующий жар, что и вчера вечером.
   Обычно он умел держать свое тело  под  строжайшим  контролем,  и  его
раздосадовало, что эта рыжая малышка с  такой  легкостью  заставила  его
утратить власть над собой.
   С самым церемонным поклоном он осведомился:
   - Могу ли я проводить вас, сударыня?
   - Убирайтесь к дьяволу! - фыркнула она и, повернувшись  на  каблуках,
вырвалась прочь из алькова и зашагала  по  коридору  с  таким  уверенным
видом, как будто точно знала, куда идти.
   - Ах ты дрянь! - пробормотал он  себе  под  нос.  -  Веду  себя,  как
положено мужчине, - она брыкается; веду себя, как положено  джентльмену,
- опять не угодил!
   Он провожал ее задумчивым взглядом.  Невинное  создание  или  опытная
куртизанка?
   В обоих случаях следует задать ей в постели хорошую трепку!
   Когда Кейт нашла племянницу, та стояла  у  окна  в  своей  комнате  и
напряженно вглядывалась куда-то вдаль,  явно  позабыв  обо  всем,  кроме
предмета, приковавшего ее внимание.
   -  Проснись,  спящая  красавица!  Я  уж  думала,  что  тебя  похитили
разбойники.
   - Тетушка Кейт, скорее, кто этот всадник  -  на  вороном  жеребце?  -
указала она пальцем сквозь стекло.
   - А-а, так вот в чем дело! Ничего удивительного, что  у  тебя  ум  за
разум зашел. Это наш Бог Морей! Все женщины тают от одного его взгляда.
   "Да пропади он пропадом, мне и плюнуть-то в его сторону противно!"  -
так вульгарно выразилась мысленно Сабби, хотя и знала, что лукавит  сама
перед собой.
   - Ну же, милая, пойдем. Если  сегодня  управимся  с  двумя  десятками
платьев, то завтра сможем приняться за чистку драгоценностей.
   Ты будешь в восторге от этих украшений, Сабби. Любая женщина  за  них
продала бы душу дьяволу. Подожди только, я отопру некоторые ее ларцы. Ты
правильно поступила, приняв приглашение Энн Лейтон на завтрашний  вечер.
Надеюсь, ты умеешь играть в карты. Ей понадобится устроить  игру,  чтобы
приманить мужчин, понимаешь?
   В картах Сабби была отнюдь не  сильна  и  сразу  подумала,  что  надо
посоветоваться с Мэтью, но пока она только спросила:
   - Разве леди Лейтон не замужем?
   - Разумеется замужем.  И  она,  и  Мэри  Бэроу.  Их  мужья  сейчас  в
Голландии - воюют в армии Лестера. Но можешь не сомневаться: если бы оба
они присутствовали на завтрашнем  вечернем  приеме,  это  ничего  бы  не
изменило. При дворе все мужья  и  жены  наловчились  изображать  слепых,
когда  любовные  связи  сулят   семейству   выгоду.   -   Кейт   метнула
проницательный взгляд в сторону Сабби. - Имей в виду, тебе надо  держать
ушки на макушке и быстро распознавать, где сильный  покровитель,  а  где
слабый,  иначе  от  тебя  останутся  только  рожки  да  ножки.  Пока  не
удостоверишься, что зверь в капкане, никого и  близко  не  подпускай  и,
ради всего святого, будь  осмотрительна  и  не  позволяй  себе  потерять
голову из-за какого-то красавчика.
   Перед тем как улечься спать, Сабби  осторожно  прокралась  к  комнате
Мэтью и тихо постучала в дверь. Ей ответил знакомый голос:
   - Входи, дорогая, ты сегодня рано... - Дверь открылась,  и  он  сразу
сменил тон. - О, Сабби, это ты!
   - У меня сложности! - сообщила она без обиняков.
   - Понятно, - протянул он. - Мне это все дамы говорят.
   - О Мэтт! - засмеялась она.  -  Не  надо  так  со  мной  шутить.  Это
неблагородно.
   Он подмигнул:
   - А что я такого сказал? Заходи, пока тебя никто не видел.
   Мэтью явно только что кончил бриться. Он ополоснул бритву с ручкой из
слоновой кости, а затем налил и себе, и гостье по бокалу красного  вина.
Сабби уселась около миниатюрного столика и отхлебнула из бокала.
   - Послабее, чем бренди.
   - Да, но зато  более  коварное.  Когда  глотнешь  бренди,  оно  сразу
бросается в голову, и ты  это  знаешь  заранее,  а  вот  с  вином  может
получиться по-другому - к тому времени, когда  ты  поймешь,  что  хватил
лишку, весь твой пыл  успевает  улетучиться,.,  и  оказывается,  что  ты
упустил свой шанс.
   - Спасибо, что  предупредил.  Я  приглашена  к  леди  Лейтон:  завтра
вечером она устраивает прием. И мне нужно научиться играть в карты!
   - Сабби, я всю жизнь играю в карты, а Хок может меня обыграть  девять
раз из десяти. Невозможно усвоить  всю  картежную  премудрость  за  один
урок.
   - Ладно, научи меня чему-нибудь. Как плутовать.., или блефовать...
   Он изумленно поднял брови.
   - Ты это серьезно? Ты действительно собираешься плутовать?
   - Ты точь-в-точь как моя бабушка, - сказала она,