я с шотландской границы, где  назревала  смута,  Кавендиш
направился к нему. Парр был невысок, но  армейская  выправка  и  коротко
подстриженная бородка придавали ему властный вид. Приблизившись к другу,
Кавендиш услышал, как он назначает свидание  прелестной  Элизабет  Брук,
дочери лорда Кобхэма. Поцеловав Кавендиша, Элизабет  прошептала:  "Держи
язык за зубами, Повеса!" Уильям  понял,  в  чем  дело:  Парр  не  должен
узнать, что она недавно уступила домогательствам короля.
   - Кажется, вы очень дружны, - заметил Парр.
   - Я только что объявил о помолвке своей дочери с братом леди Брук.
   Брак при дворе Тюдоров  считался  важным  шагом  на  пути  к  успеху,
поэтому выбору супругов для детей придавали огромное значение.
   - Прекрасно! - Парр хлопнул Кавендиша по спине. - Когда я  женюсь  на
Элизабет, мы станем родственниками.
   Кавендиш не стал спрашивать Парра, как тот намерен поступить со своей
нынешней женой.
   Томас Сеймур, самый привлекательный  из  придворных  мужчин,  пересек
зал, чтобы поздороваться с Кавендишем и Парром. Благодаря  сестре  Джейн
Сеймур стал зятем короля. Хотя Джейн уже  покоилась  в  могиле  рядом  с
тремя предыдущими женами Генриха,  король  по-прежнему  был  чрезвычайно
благосклонен к Сеймуру. Томас дружески  обнял  обоих  мужчин.  Смеющиеся
губы, окруженные золотистыми усами и бородкой, придавали ему сходство  с
юным греческим богом.
   - Кавендиш, ты гений! Ты  так  успешно  грабишь  монастыри,  что  это
позволило мне разбогатеть!
   - Ей-богу, когда-нибудь твой длинный язык доведет нас до беды.
   Сеймур разразился рокочущим смехом, и  Кавендиш  невольно  улыбнулся:
ему нравился добродушный молодой собеседник,  презирающий  осторожность.
Томас пользовался расположением  сестры  лорда  Парра,  леди  Екатерины,
несмотря на то что она была замужем за старым лордом Латимером. Взглянув
на Парра, Сеймур равнодушно осведомился:
   - Ну, как здоровье Латимера? Ручаюсь, старый кабан долго не протянет.
   Богатые придворные дамы вдовели недолго. Переглянувшись с Кавендишем,
Уильям Парр заметил:
   - По-моему, скоро мы все породнимся.
   Заметив в толпе леди Екатерину  Парр-Латимер,  Кавендиш  почувствовал
отвращение. Эта дама казалась воплощением благопристойности, однако  все
знали, что она наставляет мужу рога с Томасом  Сеймуром,  и,  по  словам
Фрэнсис Грей, с недавних пор делит  ложе  с  королем.  Королевский  двор
напоминал огромный бордель, где не чуждались даже кровосмешения!
   Извинившись перед собеседниками, Уильям  ушел  из  зала,  не  обращая
внимания на призывные женские взгляды. С привычным цинизмом он  отметил,
что  вокруг  короля  собралась  стайка  назойливых  прихвостней.  Эдвард
Сеймур, старший брат Томаса, раболепствовал перед Генрихом, а  не  менее
честолюбивый Джон Дадли всецело завладел разговором. Кавендиш столкнулся
нос к носу с лордом-казначеем Полетом, и тот отозвал его в  сторонку  на
пару слов.
   - Да-да, я уже знаю: вам опять задержали выплату жалованья,  дружище!
Видите ли, я погряз в бумажной работе,  и  потому  прошу  вас  набраться
терпения.
   - У меня есть другое предложение,  милорд.  Собирая  деньги  для  его
величества, я мог бы одновременно получать свое жалованье. Это  избавило
бы вас от лишних хлопот. Мне еще предстоит продумать форму  отчетов,  но
на них должна стоять пометка "оплачено сполна".
   - Пожалуй, мы с вами найдем  выход,  который  устроит  нас  обоих.  Я
позабочусь о том, чтобы вас наделили дополнительными  полномочиями.  Его
величество весьма доволен вашей работой в  монастыре  Гроба  Господня  в
Кентербери.
   Поблагодарив казначея, Уильям двинулся дальше, радуясь, что  полезный
разговор, ради которого он и явился в Уайтхолл, состоялся. Он заглянул в
игорный и бальный залы, переполненные роскошно одетыми дамами,  готовыми
пасть к его ногам. Но по какой-то причине сегодня их общество не  манило
Уильяма.
   Покидая Уайтхолл,  Кавендиш  вспомнил  девушку  с  огромными  темными
глазами  и  золотисто-рыжими  волосами.  Элизабет  Хардвик  была  полной
противоположностью циничным куртизанкам при дворе Тюдоров.  Эта  девушка
так свежа, молода и наивна! Случайно встретив ее,  Кавендиш  понял,  что
давно пресытился придворными красотками. Да, Элизабет Хардвик  могла  бы
стать очаровательной любовницей.

***

   На следующий день Бесс давала урок рукоделия дочерям леди Заук.  Сама
она  научилась  вышивать,  сидя  на   коленях   тети   Марси.   Искусная
рукодельница, Бесс умела  придумывать  изысканные  узоры.  Пока  девушки
трудились над образчиками вышивки,  леди  Маргарет  и  Бесс  заканчивали
работу над рукавами, предназначавшимися в  подарок  Фрэнсис  Грей.  Бесс
сама нарисовала розы,  эмблему  Тюдоров,  а  лепестки  вышила  испанским
шелком.
   Когда дворецкий доложил о  приезде  Уильяма  Кавендиша,  девушка  так
разволновалась, что уколола палец, а ее хозяйка,  -  выслав  из  комнаты
дочерей, метнулась к зеркалу. Бесс направилась к  двери,  но  леди  Заук
остановила ее:
   - Пожалуй, мне не следует оставаться с гостем наедине.
   Побудь  с  нами.  Сиди  молча  и  занимайся   вышиванием.   Галантное
приветствие  Кавендиша  могло  бы  растопить  лед  и  в   сердце   самой
неприступной из женщин. Он искоса метнул лукавый взгляд на Бесс,  и  она
сразу поняла: то, что скажет гость, предназначено для ее ушей.
   - Прошу прощения за то, что явился без приглашения, но  мысли  о  вас
преследуют меня со вчерашнего дня.
   - Кавендиш, вы неисправимый льстец и  повеса.  Почему  так  долго  не
навещали нас?
   - Вы стали еще прелестнее.
   Сдержанно улыбнувшись, Бесс опустила ресницы  и  сделала  вил,  будто
погружена в работу.
   Взгляд Уильяма упал на рукав, который вышивала леди Заук.
   - Кажется, я помешал вам... Розы Тюдоров! Понятия  не  имел,  что  вы
настолько талантливы!
   - Это подарок для леди Фрэнсис. На следующей неделе мы  приглашены  в
Челси.
   - Я тоже приглашен туда. Правда, хотел отказаться,  но  вы  заставили
меня передумать. Буду с нетерпением ждать следующей недели!
   Его голос прозвучал чуть хрипловато. Бесс уловила  двусмысленность  в
словах гостя. Если он не возьмет себя в руки, леди Заук наверняка что-то
заподозрит. Кавендиш должен придержать язык. Когда лакей внес в  комнату
поднос с вином и печеньем, Бесс  вскочила,  взяла  поднос  и  подошла  к
гостю.
   - Спасибо, детка. -  Улыбнувшись,  леди  Заук,  взяла  свой  бокал  и
направилась к  столику.  При  этом  она  повернулась  спиной  к  Бесс  и
Кавендишу.
   Не скрывая недовольства, девушка прошептала.
   - Прекратите!
   Глаза гостя насмешливо блеснули. Он  знал,  что  Маргарет  ничего  не
увидит и не услышит.
   - Ни в коем случае. - Увидев алую каплю на пальце девушки, он  быстро
поднес его к губам и слизнул кровь.
   Бесс вскрикнула и чуть не выронила поднос. Ее щеки запылали. Кавендиш
и вправду отъявленный повеса, если осмелился флиртовать с ней на  глазах
у леди Маргарет. Если хозяйка заметит это, то  выставит  компаньонку  из
комнаты.
   - В чем дело, Бесс? - настороженно осведомилась леди Заук.
   - Простите, миледи, я пропила вино! - И девушка наклонила бокал  так,
что вино выплеснулось на панталоны Кавендиша. - Какая я  неловкая,  сэр!
Сейчас позову лакея..
   Взглянув в глаза Кавендиша, Бесс поняла, что ничуть не рассердила его
- напротив, он расценил ее поступок как вызов.

***

   Хотя деревня Челси, расположенная выше по течению реки, была  лишь  в
нескольких милях от Лондона, ее считали провинцией. Вдоль берегов  здесь
тоже стояли роскошные особняки, окруженные зелеными лугами, за  которыми
начинался густой лес.
   В Челси находился величавый Шрусбери-Хаус, принадлежащий Толботам,  -
одному из самых, знатных и богатых семейств Англии, а напротив садов Кью
- громадный квадратный Зайон-Хаус, принадлежащий семейству Дадли. В миле
от них  смотрелись  в  воды  Темзы  высокие,  стройные  кирпичные  башни
Ричмондского дворца, а еще  выше  по  течению  раскинулся  великолепный,
несравненный дворец Хэмптон-Корт.
   Мечтая о поездке в Челси, Бесс лишилась сна.  Предстоящая  встреча  с
Повесой Кавендишем  переполняла  ее  радостным  возбуждением  и  смутной
тревогой. Она знала,  что  пробудила  в  Кавендише  любопытство.  Однако
понимала при этом, что он, как  искушенный  джентльмен,  может  в  любую
минуту утратить интерес к ней  или  просто  скрыть  свои  чувства.  Бесс
предстояло пройтись по краю пропасти, не  преступая  границ  приличия  и
вместе  с  тем  вызывая  в  избраннике  желание.  При  этой  мысли   она
содрогнулась.
   От  вида  дворца  Челси  у  Бесс  перехватило  дыхание.  Ее  поразили
просторные комнаты с множеством окон, залитые  ярким  солнечным  светом.
Бесс решила, что когда-нибудь и в ее доме будут такие же окна.
   Фрэнсис Грей встретила Бесс так же радушно, как Маргарет  Заук  и  ее
дочерей. Леди Фрэнсис снискала  всеобщую  любовь  и  симпатию  благодаря
своим непринужденным манерам и простотой в общении  -  редким  качествам
для особы королевской крови. Фрэнсис пленяла всех своим прелестным лицом
и золотистыми волосами, однако  ее  немного  портили  невысокий  рост  и
излишняя полнота.
   Несмотря на то что во дворце Челси был огромный  штат  слуг,  Фрэнсис
привезла с собой столько фрейлин,  горничных  и  гувернанток,  что  Бесс
поняла: ей придется взяться за дело, а не просто сидеть  рядом  с  двумя
напропалую сплетничающими подругами.
   За минувший год Бесс услышала немало  подробностей  о  жизни  Генриха
Тюдора и королевской свиты. Она знала все  о  деспотическом  нраве  Анны
Болейн, о вспышках ее гнева и искалеченном мизинце. Оказалось, что  Анна
не подпускала к себе влюбленного короля шесть долгих лет, а потом все же
согласилась лечь с ним в постель. Уступив,  она  сразу  забеременела,  и
тогда Генрих женился на ней. Фрэнсис как-то с усмешкой обронила:
   - Анна без труда отражала  натиск  Генриха,  поскольку  любила  Гарри
Перси. О, Маргарет, прости, это вырвалось случайно!
   Поговаривали также, будто Генрих презрительно заявлял, что не  желает
скакать на "фламандской  кобылке",  имея  в  виду  Анну  Клевскую,  свою
четвертую жену. Слышала  Бесс  и  об  опрометчивых  поступках  маленькой
распутницы Екатерины Хауард, пятой жены короля. И вот теперь Бесс сидела
рядом с подругами, а Фрэнсис развлекала их свежими сплетнями.
   - Стоило Томасу Сеймуру вернуться из Германии, и Екатерина Парр упала
к нему в постель, как созревший  персик...  Нет,  своей  надменностью  и
чопорностью она скорее напоминает лимон.
   - Я и не знала, что лорд Латимер умер... - вставила Маргарет.
   - Он жив, но ручаюсь, его дни сочтены!
   - Фрэнсис, как ты можешь так говорить?
   -  Мне  доподлинно  известно,  что  Генрих  сделал   Екатерине   Парр
предложение! Она  под  строжайшим  секретом  поделилась  этим  со  своей
сестрой. А та, в свою очередь, передала известие мне.
   - Бедняжка Екатерина!
   - Не стоит сочувствовать ей, Маргарет. Она уже  побывала  замужем  за
двумя  богатыми  стариками  и   в   совершенстве   овладела   искусством
одурачивания мужчин. Эта дама умеет не только высасывать сок из лимонной
дольки. Тоже мне католичка! - фыркнула протестантка Фрэнсис.
   - Но если она любит Томаса Сеймура...
   - Господи,  Маргарет,  кто  же  ставит  любовь  выше  амбиций?  Зачем
довольствоваться  королевским  зятем,  если  можно   заполучить   самого
короля?
   - Думаешь, она стремится стать королевой?
   - Вот  именно.  Что  ей  терять,  кроме  головы?  -  Фрэнсис  сделала
непочтительный жест, поразивший Бесс.
   - Но  если  король  уже  добился  своего,  ему  незачем  жениться  на
Екатерине, - возразила Маргарет.
   - Я не говорила, что он  добился  своего:  король  только  сделал  ей
предложение. Екатерина весьма умна - сначала она подманила его  поближе,
а теперь держит на крючке. Это самый надежный способ заполучить мужа.
   Бесс  слушала  с  большим  интересом,  усваивая  откровения   знатных
собеседниц. Она разочарованно вздохнула, когда в гостиную вбежали дочери
леди Маргарет и прервали разговор.
   - Мама, можно нам пойти на конюшню вместе с леди Джейн?  Ей  подарили
новую белую лошадь.
   - Бесс отправится с вами. Только будьте осторожны.
   - В конюшне работают десятки конюхов, Маргарет. Твоим  дочерям  ничто
не угрожает. - Фрэнсис улыбнулась Бесс:
   - Заодно выбери себе лошадь: завтра мы устроим охоту.
   Бесс возликовала.
   - Не знаю, сможем  ли  мы  присоединиться  к  охотникам,  Фрэнсис,  -
нерешительно начала Маргарет. - Я не ездила верхом целый год, с тех  пор
как вернулась из Дербишира...
   Бесс приуныла.
   - Маргарет, если уж я отважилась втиснуться в седло, то  и  тебе  это
под силу. Отказа я не приму ни от кого: мы поедем все вместе, с  детьми.
Конюхам и егерям незачем даром есть свой хлеб!
   В огромной конюшне девушки нашли целый выводок котят, устроившихся  в
сене. С радостными возгласами они схватили котят  и  потащили  во  двор.
Успокаивая кошку, Бесс гладила ее и шептала ласковые слова.  Непривыкшая
к такому вниманию, черно-белая кошечка  свернулась  у  нее  на  руках  и
замурлыкала.
   - Значит, ты любишь ласку, киска? И тут на Бесс упала чья-то тень.  С
перепугу кошка оцарапала ей большой палец, рванулась из рук и удрала.
   - Нечего сказать, ласковая киска! - хмыкнул Кавендиш, довольный  тем,
что увидел Бесс сразу же по прибытии в Челси. Девушка растерялась.
   - Вышли встретить меня? - насмешливо осведомился он.
   - Не слишком ли вы высокого мнения о себе, сэр? - Бесс  показала  ему
оцарапанный палец. - По вашей вине я пострадала уже второй раз.
   Кавендиш взял ее руку и увидел кровь на молочно-белой коже. Он тут же
представил себе капельки крови на нежном бедре Бесс. Желание вспыхнуло в
нем, побуждая овладеть девушкой прямо здесь, на  сене.  Однако  Кавендиш
снял перчатку, промокнул  кровь,  а  потом  быстро  провел  по  царапине
кончиком пальца.
   - Вы умеете мурлыкать? Бесс в упор посмотрела на него:
   - Нет, зато у меня есть когти.
   - Спрячьте их, - посоветовал Кавендиш. "И подпустите меня к себе",  -
мысленно добавил он.
   Бесс опустила ресницы, зная,  что  они  темные,  длинные  и  выглядят
восхитительно.
   - Нам не  следует  оставаться  наедине,  -  холодно  заметила  она  и
высвободила руку.
   - Если бы я не надеялся встретить вас одну, то не приехал бы сюда.  К
тому же вокруг полно конюхов и детей.  -  Кавендиш  обратился  к  своему
слуге, который стоял поодаль, переминаясь с ноги на ногу:
   - Отнеси сумки наверх, Джеймс. Я скоро приду.
   - Леди Фрэнсис велела мне выбрать лошадь для завтрашней  охоты,  а  я
еще не решила, стоит ли принимать приглашение... - начала Бесс.
   Кавендиш взял девушку за руку и повел мимо  длинного  ряда  денников,
удаляясь с ней от дверей.
   - Вы хорошо ездите верхом?
   - Мне нравится сидеть в седле по-мужски.
   Кавендиш  остановился  и  удивленно  посмотрел  на  Бесс.  Эти  слова
ошеломили его, но серьезное выражение лица девушки подсказало,  что  она
не  кокетничает  с  ним,  а  говорит  правду.   Возбужденный,   Кавендиш
отвернулся к денникам.
   - Завтра вы поедете на  охоту  в  дамском  седле.  Вот  эта  стройная
кобылка подойдет вам.
   Бесс пренебрежительно оглядела ничем не примечательную гнедую лошадку
и перевела взгляд на более эффектных коней.
   - Наденьте зеленое, - добавил Кавендиш.
   Застигнутая врасплох  этой  просьбой,  Бесс  обернулась.  Кавендиш  с
нескрываемым любопытством всматривался в нее.
   Бесс любила зеленый цвет, который выгодно подчеркивал редкий  оттенок
ее волос. Но почему этот человек хочет, чтобы она надела зеленое?
   - Это ваш любимый цвет, сэр?
   - В зеленом вы сольетесь с листвой и станете незаметной.
   Бесс только теперь сообразила, почему Кавендиш  предложил  ей  именно
эту лошадь. Конечно же, он привык назначать  женщинам  тайные  свидания!
Значит, Повеса Кавендиш  -  опытный  ловелас!  Пожалуй,  она  ступит  на
слишком зыбкую почву. Взгляд Бесс, скользнув по широкой груди  и  плечам
собеседника, задержался на  его  чувственных  губах.  Интересно,  каковы
поцелуи  этого  сильного,  привлекательного   мужчины?   Внезапно   Бесс
огорчило, что многие женщины уже знают ответ на этот вопрос, а сама  она
- нет. Но ее обида утихла, едва Бесс подумала о том, что мужчина  должен
быть опытным в любви. Иначе какой от него .прок?
   Подняв голову, она заметила в глазах Кавендиша насмешку.  Он  мог  бы
выбрать любую из придворных дам, но почему-то остановил  выбор  на  ней.
Очевидно, задумал соблазнить  ее.  Бесс  догадалась,  что  этот  человек
наслаждается азартом погони. Искушение было слишком велико,  и  Бесс  не
могла противиться ему. Уголки ее губ  приподнялись.  Для  Кавендиша  все
происходящее, вероятно, только игра, а девушка отнеслась к  разговору  с
полной серьезностью.  Она  тоже  пылала  желанием,  но  совсем  по  иным
причинам. Кавендишу предстояло стать редкостным трофеем,  занять  особое
место в списке ее побед.
   - Пожалуй, завтра я все-таки поеду на охоту, сэр.
   - Элизабет... - Ее имя прозвучало в  устах  Кавендиша  словно  томная
ласка. - Называйте меня Уильямом.
   - Уильям, - с расстановкой произнесла Бесс, как будто пробуя его  имя
на вкус. Этот вкус пришелся ей по душе. Помедлив, она встряхнула кудрями
и сухо добавила:
   - А меня называйте "госпожа Хардвик".

Глава 3

   Когда Бесс помогала леди Заук переодеваться к ужину, та была вне себя
от беспокойства:
   - Ума не приложу, что мне надеть завтра!
   - Я уложила вашу амазонку и пару любимых сапог, леди Маргарет.
   - Это очень предусмотрительно, Бесс! Но как ты догадалась?
   - Ваши дочери попросили меня взять с собой их амазонки, сказав, что в
Челси все ездят верхом.
   - Знаешь, я только теперь поняла, почему Фрэнсис перебралась в Челси.
Король сейчас находится в  Хэмптон-Корте,  а  Фрэнсис  хочет  знать  все
пикантные подробности о жизни свиты.
   - Дворец Хэмптон-Корт! - благоговейно вымолвила Бесс. -  Как  бы  мне
хотелось увидеть его!
   - Скоро увидишь, дорогая. В четверг  мы  отправимся  туда.  Маленькую
леди Джейн Грей пригласили во дворец - она будет учиться вместе с детьми
короля. Фрэнсис желает осмотреть покои, отведенные дочери. Она  пока  не
решила,  отпустить  ли  дочь  во  дворец  в  этом  году  или   подождать
следующего.
   - Леди Джейн еще очень молода, - откликнулась  Бесс,  едва  сдерживая
волнение.
   - Она ровесница принца Эдуарда, к тому  же  кузены  весьма  привязаны
друг  к  другу.  Король  считает,  что  его  сыну  необходимо   общество
сверстников. Окруженный взрослыми, он стал  чересчур  серьезным,  словно
маленький старичок. По словам Фрэнсис, король готов  обручить  принца  и
леди Джейн, если дети не будут против. В таком случае леди Джейн  должна
получить образование вместе с принцем.
   Бесс решила, что этот брак  предопределен  самой  судьбой,  ибо  леди
Джейн напоминала ей маленькую старушку.
   -  Бесс,  ты  будешь  ужинать  с  нами.  Снисходительная  Фрэнсис  не
отправляет своих компаньонок ужинать на кухню со слугами.
   - Я отнесу поднос с ужином в комнату девочек, миледи, а  потом  уложу
их спать. - Бесс знала, что под пристальным взглядом Кавендиша все равно
не сможет проглотить ни крошки. Пусть ждет и гадает, где она!
   Два часа спустя Бесс надела темно-фиолетовое платье и заколола  кудри
на макушке. Драгоценностей у нее не было, поэтому она  дополнила  туалет
маленьким веером, на котором сама вышила шелком фиалки. Спускаясь  вниз,
она задерживалась в каждой комнате и любовалась мебелью и безделушками.
   Девушка  питала  тайную  и  неутолимую  страсть  к  красивым   вещам.
Остановившись  перед  гобеленом,  изображавшим  сиену   охоты,   она   с
восхищением подумала о том, что эту вещь с любовью хранили на протяжении
нескольких столетий. Знать редко расставалась с  предметами  роскоши,  и
Бесс понимала это. Если бы ей посчастливилось завладеть такой  ценной  и
прекрасной вещью, она берегла