ю
темную поросль, Бесс мечтала ощутить ее прикосновение к своей обнаженной
груди.  Она  ласкала  губами  и  языком  его  живот,  касалась   ладонью
вздыбленного достоинства, торопясь высвободить его и  познать  неведомые
тайны.
   - Разденься! Я хочу видеть тебя нагим, прикасаться к  тебе!  Ты  тоже
пылаешь от страсти? - шептала она. -  Смотри,  я  вся  в  огне!  -  Взяв
Кавендиша за руку, она провела ею по своей груди, животу и бедру.
   - Внутри ты еще горячее. Сейчас ты сама убедишься. -  Уильям  схватил
ее руку и прижал ее к пылающим складкам. Бесс застонала:
   - Я изнемогаю от желания!
   От этих слов кровь еще стремительнее заструилась по его жилам, в ушах
отдавался громкий стук сердца.  Уильям  не  сразу  понял,  что  в  дверь
спальни кто-то стучит.
   Бесс вскочила:
   - Что это?
   Уильям чертыхнулся.
   - Кто посмел потревожить нас?
   Бесс юркнула под одеяло, а Кавендиш раздраженно метнулся  к  двери  и
спросил, не открывая ее:
   - В чем дело?
   - Беда!
   Уильям нехотя отпер дверь и увидел Генри Грея.
   - Король мертв.
   - Что?! - Кавендишу показалось, что он ослышался.
   - Король Генрих только что умер в Хэмптон-Корте! Мы  немедленно  едем
туда...

Глава 16

   Кавендиш отравился в Хэмптон  один,  а  Бесс  вызвалась  сопровождать
Генри  и  Фрэнсис.  Прочное  положение  сэра  Уильяма  мгновенно   стало
ненадежным, как, впрочем, и у других влиятельных придворных.  Фрэнсис  и
Грей чувствовали себя гораздо увереннее: они  принадлежали  к  семейству
Тюдоров, а их дочь леди Джейн  была  невестой  Эдуарда,  унаследовавшего
корону Англии.
   К тому времени как они прибыли во дворец, там уже собралась вся знать
Лондона, включая архиепископа  Кранмера  и  ею  свиту.  В  Хэмптон-Корте
воцарились уныние и тревога. Придворные дамы и кавалеры были  потрясены,
застигнутые врасплох столь неожиданным событием. Фрэнсис и  Генри  сразу
отправились на  поиски  дочери  и  девятилетнего  мальчика,  только  что
ставшего королем Англии, а Бесс прошла в покои леди Елизаветы.
   Девушке пришлось назвать свое имя и подождать несколько минут, прежде
чем ее провели в  спальню  Елизаветы,  которую  фрейлины  переодевали  в
черное. Бесс низко присела.
   - Ваша светлость, примите мои искренние соболезнования. Обе  фрейлины
плакали, а Елизавета стояла неподвижно  и  была  так  бледна,  что  Бесс
перепугалась.
   - Вам дурно? - встревожилась она. Елизавета взглянула на фрейлин:
   - Оставьте нас!
   Те повиновались. Оставшись наедине с принцессой,  Бесс  взяла  ее  за
руки.
   - Не могу поверить... Невероятно... - шепотом повторяла Елизавета.
   - Присядьте.
   Но Елизавета решительно покачала головой:
   - У меня кружится голова... от облегчения. Наконец-то я свободна!  Не
верю своему счастью! Меня  так  и  подмывает  расхохотаться,  -  я  едва
сдерживаюсь. Я любила отца и вместе с тем ненавидела его  всем  сердцем!
Понимаешь? Этот тиран убил мою мать, и все-таки я  горжусь  тем,  что  в
моих жилах течет его кровь - кровь Тюдоров!
   - Я прекрасно понимаю вас: любовь и ненависть  -  две  стороны  одной
медали.  Постарайтесь  взять  себя  в  руки:  вам   придется   принимать
соболезнования,  носить  траур  по  отцу  и  повиноваться  своему  брату
Эдуарду.
   Принцесса высоко вскинула голову.
   - Я, Елизавета Тюдор, способна вынести все! Позови моих фрейлин.
   Мальчика-короля неотступно преследовали его дяди  -  Эдвард  и  Томас
Сеймур. Казалось, с первых же  минут  братья  Сеймур  решили  отгородить
юного короля от всего мира.
   Стоя рядом с леди Фрэнсис, Бесс наблюдала, как Елизавета приближается
к младшему брату. Сеймуры подали ей знак  подойти  поближе.  Бесс  вдруг
стало страшно за  Елизавету.  Страной  правил  не  маленький  Эдуард,  а
влиятельные  Сеймуры.  Король  Генрих  назначил  Томаса  Сеймура  членом
тайного совета перед самой смертью, четыре дня  назад.  Бесс  беспомощно
стиснула кулаки.  Кто  помешает  адмиралу  воспользоваться  неопытностью
Елизаветы теперь, когда ее всесильный отец мертв?
   Через несколько дней,  когда  огласили  завещание  покойного  короля,
многие были поражены и обрадованы тем,  что  он  вновь  признал  дочерей
своими законными наследницами. Бесс пришла  в  восторг,  узнав,  что  ее
подруга уже не просто леди  Елизавета:  ей  наконец-то  возвращен  титул
принцессы!

***

   В последующие недели Бесс редко виделась с Кавендишем. Она  прекрасно
понимала, что ему не следует отдаляться от двора, иначе он потеряет свое
положение при новом правительстве короля Эдуарда V. Фрэнсис и Генри Грей
перевезли леди Джейн из  Хэмптона  в  Челси.  Они  оплакивали  покойного
короля.
   Церемонию коронации Эдуарда упростили. Все ограничилось  шествием  до
Вестминстерского  аббатства,  где  и  происходила  коронация.  За   этим
последовал не  слишком  шумный  пир.  Причину  столь  скромных  торжеств
объясняли нежным возрастом короля, но на самом деле придворные старались
избежать лишних расходов.
   Генри Грей привозил Бесс письма от Кавендиша и сообщал ей  обо  всем,
что происходит при дворе. Сразу  после  коронации  Эдуарда  лорд  Эдвард
Сеймур и его жена графиня Энн перебрались  в  Хэмптон,  чтобы  неотлучно
находиться при малолетнем  короле.  К  середине  февраля  король  Эдуард
пожаловал   своему   дяде   герцогство   Сомерсет   и    назначил    его
лордом-протектором. Это назначение вызвало  бурю  негодования  в  тайном
совете, ибо его члены рассчитывали, что править Англией будет регентский
совет.
   Ходили слухи, будто Томас Сеймур  пытался  помешать  брату  оказывать
давление  на  малолетнего  короля,  поэтому  по  указу  лорда-протектора
получил повышение и стал верховным адмиралом,  а  также  бароном  Садли.
Таким способом Эдвард надеялся заткнуть брату рот.
   Юный король Эдуард почти ежедневно объявлял о  новых  назначениях.  С
согласия лорда-протектора и тайного совета сведущий  молодой  придворный
Уильям Сесил стал личным секретарем  короля.  Затем  король  Эдуард  при
поддержке Сесила и Эдварда Сеймура потребовал  ревизии  казны  покойного
отца. Полет,  Кавендцш  и  прочие  служащие  казначейства  принялись  за
утомительную и лихорадочную работу, проводя над книгами и бумагами дни и
ночи. Все знали, что  книги  расходов  должны  содержаться  в  идеальном
порядке, поскольку их подвергнут тщательному изучению.
   А  в  Челси  леди  Фрэнсис  восприняла  ревизию  казны   как   личное
оскорбление.
   - Ревизии потребовал не кто иной, как этот надменный  ублюдок  Эдвард
Сеймур! Пусть только попробует придраться к  моим  счетам!  Вдобавок  он
добился  титула  герцогини  для  этой  стервы  Энн!  Генри,  мы   должны
что-нибудь предпринять!
   - Но что мы можем поделать, дорогая?
   - Если ты думаешь, что я намерена сидеть сложа руки,  пока  Эдвард  и
Энн  Сеймур  развлекаются,  играя  в  короля  и  королеву,  то   глубоко
заблуждаешься!  Я  никому  не  позволю  ущемлять  мои   законные   права
наследницы Тюдоров! Бесс, немедленно укладывай вещи! Леди Джейн  сегодня
же возвращается в Хэмптон, а я буду дневать и ночевать в спальне короля,
пока не получу от него титул герцогини!
   Екатерина Парр, по-прежнему живущая в Хэмптон-Корте, была  безутешна.
Ей быстро  дали  понять,  что  она  уже  не  королева  Англии,  а  почти
бесправная вдова короля. Эдвард  Сеймур  намекал  на  то,  что  ей  пора
покинуть  Хэмптон-Корт,  ныне  принадлежащий  юному  королю  Эдуарду.  С
принцессой  Марией  Сеймур  обошелся  еще  менее  деликатно.   Поскольку
принцесса была ревностной  католичкой,  он  немилосердно  притеснял  ее,
заявляя,  что  все   обитатели   Хэмптон-Корта   должны   придерживаться
протестантского вероисповедания. Уязвленная до глубины  души,  принцесса
Мария молча перебралась в свое загородное поместье Болье.

***

   Леди Фрэнсис и маленькая леди Джейн Грей прибыли ко двору в  траурных
черных платьях. Бесс надела  серую  тафту  с  тонким  белым  кружевом  у
ворота. Дамы застали молодого  короля  оживленно  беседующим  с  сестрой
Елизаветой. При виде леди Джейн Грей Эдуард  просиял.  Фрэнсис  Грей  не
ошиблась в расчетах: дочь наверняка убедит короля даровать ее  родителям
герцогский титул.
   Принцесса Елизавета, вся в сером, поманила Бесс за собой. Идя рядом с
ней по Длинной галерее, Бесс заметила,  что  принцесса  едва  сдерживает
волнение.
   - В чем дело ваше высочество? Что-то случилось?
   - Пока нет, но скоро случится. Лучше я промолчу: это тайна, - шепотом
откликнулась Елизавета.
   Бесс сразу догадалась, что речь идет о  Томасе  Сеймуре,  в  которого
принцесса была влюблена до безумия.
   - Скажу только, что всех нас ждет большой сюрприз. - Елизавета лукаво
взглянула на Бесс. - Как продвигается твой роман?
   - Никак. Сэр Уильям неделями не покидает  Уайтхолл,  проводя  ревизию
казны.
   - Нам обеим следует набраться терпения, хотя именно его, к несчастью,
и не хватает. Терпеть не могу унылые траурные  наряды,  но  мой  брат  и
слышать не желает ни о чем  другом.  Только  серое  и  черное!  Бедняжку
воспитали таким  скучным!  Видела,  как  он  обрадовался  приезду  своей
маленькой ханжи?
   - Кажется, у его величества и леди Джейн  Грей  немало  общего,  ваше
высочество.
   - Да, эти двое - одного поля ягоды. - Елизавета искоса  взглянула  на
Бесс. - Совсем как мы с тобой.

***

   К концу мая ревизия казны была завершена, а в  начале  июня  Полет  и
Кавендиш  узнали,  что  посты  в  казначействе  остались  за  ними.  Это
произошло не только потому, что ревизия не  выявила  никаких  недочетов.
Главная причина состояла в том, что им удалось  многократно  приумножить
государственную казну. И Кавендиш, и Полет  входили  в  тайный  совет  и
пользовались доверием всех его членов.
   Уильям на пару часов покинул Уайтхолл и  поужинал  у  Греев,  которые
вернулись  в  Суффолк-Хаус,  чтобы  отметить  радостные  новости.  Кроме
Кавендиша, на ужин были приглашены лорд и леди Герберт,  Уильям  Парр  с
женой и Томас Сеймур. Все эти мужчины входили в  тайный  совет  -  кроме
Генри Грея, тщательно скрывавшего свои амбиции.
   Кавендиш расцеловал Фрэнсис, а когда  все  расположились  за  столом,
предложил тост за новых герцога и герцогиню Суффолк. Бесс  и  Уильям  не
сводили друг с друга глаз.  За  время  вынужденной  разлуки  их  страсть
усилилась, но под бдительными взорами гостей влюбленные не  осмеливались
улизнуть из столовой. Бесс тщетно  искала  повода  удалиться  к  себе  в
комнаты.
   Томас Сеймур, недавно назначенный верховным  адмиралом,  заявил,  что
необходимо увеличить флот, и без того весьма внушительный.
   - А это еще зачем? - удивился Уильям Герберт, граф Пемброк.
   Фрэнсис рассмеялась:
   - Необходимо усилить власть Тома. Ему придется  противостоять  своему
несносному брату Эдварду и его ненасытной жене!
   Гости дружно засмеялись, поскольку Эдвард Сеймур уже  внушал  стойкую
неприязнь всем членам тайного совета. Бесс настороженно посматривала  на
Томаса. Тщеславный и надменный, он отличался непомерными  амбициями.  Ей
хотелось поделиться своими опасениями с Уильямом, предостеречь его.
   Когда ужин завершился и все перешли в гостиную, Уильям отвел  Бесс  в
сторонку:
   - Я так истосковался по тебе!
   - Уильям, я  счастлива,  что  новый  король  оставил  тебя  на  посту
казначея!
   Он галантно поднес ее руку к губам.
   - Кому же еще король мог поручить эту чертову  работу?  -  иронически
усмехнулся Кавендиш. - Беда в том,  что  мне  скоро  придется  уехать  в
Эвершем и в аббатство Бордели в Уоркшире.
   - И долго ты там пробудешь? - спросила приунывшая Бесс.
   - Ровно столько, сколько потребуется, и ни минутой больше! - поклялся
Кавендиш.
   - Может, я ошибаюсь, - прошептала Бесс, - но кажется, адмирал задумал
жениться на Елизавете.
   - Ты совершенно права. Однако ему уже  посоветовали  забыть  об  этой
неосуществимой затее.
   Бесс вздохнула с облегчением: теперь с опасной связью наверняка будет
покончено. Однако она сочувствовала Елизавете, влюбленной  в  надменного
честолюбца.
   Разговор перешел на загородные дома.
   - Вы уже побывали в Садли? - спросила Фрэнсис у Томаса.
   - Нет, но знаю, что мое новое поместье находится в  Глостершире.  Дом
сложен из желтого котсволдского  камня  и  славится  своим  великолепным
банкетным залом.
   - А мы собираемся провести лето в Брэдгейте. Как быстро летит  время!
Не пройдет и месяца, как нам придется укладывать вещи!
   Бесс взглянула на Уильяма:
   - Постарайся вернуться прежде, чем мы уедем в Брэдгейт.
   Еще совсем недавно она  мечтала  увидеть  Брэдгейт,  расположенный  в
Лестершире, и навестить родных, живущих в соседнем графстве, но внезапно
ей захотелось очутиться лишь в одном месте - в Нортоу.
   Посмотрев на них, Фрэнсис понимающе подмигнула:
   - Мы приглашаем всех  вас  в  Брэдгейт.  Уильям,  пообещай  составить
компанию Генри.

***

   Сэру Уильяму пришлось покинуть общество  первым.  Дождавшись  отъезда
Томаса Сеймура, леди Герберт под строжайшим секретом сообщила Фрэнсис  о
том, что узнала от своей сестры, вдовой королевы Екатерины Парр.
   -  Этот  негодяй  Эдвард  Сеймур,  самозваный  лорд-протектор  нашего
короля, пытается выгнать королеву из Хэмптон-Корта!
   Фрэнсис не было никакого дела до  Екатерины  Парр,  которая  пережила
трех престарелых мужей, но тут Энн Герберт произнесла слово "Челси".
   - Челси? - гневно переспросила Фрэнсис. - Он имел наглость предложить
королеве перебраться во  дворец  Челси?  В  мой  Челси?  Бесс,  дай  мне
нюхательной соли!
   Хотя Фрэнсис заявила, что  Екатерина  Парр  войдет  во  дворец  Челси
только через ее труп, новоиспеченная герцогиня начала вывозить из дворца
мебель, картины и прочее имущество, принадлежащее семье  Грей,  а  также
все показавшееся ей ценным. С помощью Бесс и других  фрейлин  Фрэнсис  в
течение двух недель укладывала белье, скатерти,  серебро,  драпировки  и
гобелены.  Часть  вещей  была   предназначена   для   Дорсет-Хауса   или
Суффолк-Хауса, но почти всю мебель Фрэнсис решила отправить на север,  в
Брэдгейт.
   Фрэнсис, герцогиня  Суффолк,  написала  официальный  протест  тайному
совету, напомнив о том, что она в течение  долгих  лет  занимала  дворец
Челси.  Поскольку  королевской  семье  принадлежало  множество  дворцов,
выбрать из них подходящую резиденцию для вдовой королевы не составило бы
труда.
   - Я решила отложить отъезд в Брэдгейт, - сообщила герцогиня  Бесс.  -
Как  только  я  покину  Лондон,  они  слетятся  в  Челси,  словно   стая
стервятников!
   - В таком случае они найдут  только  дочиста  обглоданный  скелет,  -
усмехнулась Бесс.
   Несмотря  на  протест  Фрэнсис  Грей,  дворец  Челси   был   объявлен
официальной резиденцией вдовой  королевы  Екатерины  Парр,  куда  мачехе
Елизаветы предстояло  перебраться  вместе  с  принцессой.  Фрэнсис  Грей
пришлось решить, отпустить ли леди Джейн в Челси с вдовой королевой  или
привезти дочь домой? Фрэнсис уже давно поняла, что оставлять  девочку  в
Хэмптон-Корте нельзя: дворец, как бастион, наполняли мужчины - советники
малолетнего короля.
   - Проклятый лорд-протектор победил! - сердито воскликнула Фрэнсис.  -
Все ясно: он стремится удалить от маленького короля всех, кто ему дорог.
Эдвард Сеймур  выгнал  из  Хэмптон-Корта  людей,  способных  оказать  на
Эдуарда влияние: его мачеху, сестру и мою дочь! Само  собой,  теперь  за
каждым шагом Эдуарда следит эта стерва, жена Сеймура!
   Поняв, что ее  перехитрили,  Фрэнсис  решила,  что  леди  Джейн  Грей
поселится в Челси, вместе с вдовой королевой  и  принцессой  Елизаветой.
Фрэнсис, Бесс и несколько слуг отправились в Хэмптон помочь  леди  Джейн
перевезти ее веши из одной резиденции в другую.
   Принцесса Елизавета была занята предстоящим переездом,  поэтому  Бесс
удалось переброситься с ней лишь несколькими словами.
   - Вы огорчены тем, что вам  приходится  перебираться  в  Челси,  ваше
высочество?
   - Совсем напротив. - Янтарные глаза Елизаветы возбужденно блеснули. -
Там никто не будет следить за нами. В Челси мы сможем встречаться каждый
день!
   Пораженная,  Бесс  умолкла.  Неужели  Елизавета  еще  не  знает,  что
адмиралу запрещено жениться на ней?
   - Мне пора, Бесс. Навести меня в Челси.

***

   В конце месяца Бесс получила  записку  от  Кавендиша  с  пометкой  "в
собственные руки". Взломав печать, она прочитала:
   "Милая Бесс, у меня важные новости. Я приеду после полуночи, нам надо
поговорить с глазу на глаз. У.".
   Воображение подсказало  Бесс  десятки  причин,  объясняющих  подобную
скрытность. О чем намерен  поговорить  с  ней  Кавендиш  -  о  принцессе
Елизавете, Томасе Сеймуре, Фрэнсис Грей? А может, в казначействе  что-то
произошло, и теперь он опасается потерять свой пост?  Или  тайный  совет
принял какое-то важное решение? Бесс терялась в догадках.
   Ближе к вечеру она прошлась по парку  Суффолк-Хауса,  собрала  первые
летние цветы и поставила в вазы прелестные белые лилии, лиловую сирень и
ароматный боярышник. После ужина Бесс вымылась и надела  одно  из  самых
любимых платьев  Уильяма,  но  все  равно  не  знала,  как  убить  часы,
оставшиеся до полуночи.
   Наконец послышался долгожданный стук в дверь. Бесс  распахнула  ее  и
упала в объятия Кавендиша.
   - Что случилось?
   Он прижал ее к себе и поцеловал в макушку.
   - Бесс, сегодня умерла моя жена.
   Бесс не верила своим ушам: о таком известии она даже не помышляла.
   - Уильям! - Она прильнула к нему.
   - Некоторое время нам не  стоит  встречаться  друг  с  другом,  иначе
сплетники не пощадят тебя, - предупредил он. - Но я хочу быть  с  тобой.
Может, переберешься на несколько дней в Нортоу, подальше  от  любопытных
глаз?
   - Да, да, Уильям! Я так люблю тебя! - Бесс уткнулась  лицом  в  грудь
Кавендиша, пряча слезы. Ее мучили угрызения совести, но плакала  она  не
от скорби, а от радости.
   - Мы отправимся туда поодиночке и  встретимся  в  поместье.  Похороны
назначены на послезавтра. На следующий день я приеду в Нортоу.
   - А Фрэнсис и Генри знают об этом? Кавендиш покачал головой.
   - Пойдем и сообщим им.
   Рука об руку они прошли в западное крыло дома, где  находились  покои
хозяев. Открыв дверь, Фрэнсис впустила гостей, настороженно  нахмурилась
и вдруг всплеснула руками:
   - Неужели опять кто-то умер?
   - Да. Моя жена, - мрачно кивнул Уильям.
   - Слава Богу! - Фрэнсис с облегчением вздохнула.  -  Генри,  дорогой,
налей нам всем бренди.
   - Похороны состоятся послезавтра.
   - Мы непременно придем. А Бесс на несколько дней исчезнет из города.
   - Я завтра же отправлюсь в Нортоу верхом.
   - Ничего подобного! Ты поедешь в экипаже, - возразила Фрэнсис.
   - Спасибо, Фрэнсис. - Уильям поцеловал ей руку.
   - В самой неприметной из карет, в сопровождении  кучера  и  лакея,  -
подсказал Генри.
   - Если хочешь, Бесс, возьми с собой Сесили. Она  считает  себя  твоей
горничной, дорогая.
   - Благодарю, но, пожалуй, я поеду одна. - Бесс густо покраснела.
   - В Нортоу хватает прислуги, - добавил Уильям, пожимая  руку  Бесс  и
видя, как ее румянец становится ярче.

***

   Перед отъездом в Нортоу Бесс внимательно пересмотрела  все  уложенные
вещи, желая убедиться, что в спешке ничего не забыла.  Давно  научившись
собираться в путь, она сама собрала постельное белье, провизию  и  вино.
Бесс продумала первую речь, с которой обратится к слугам Нортоу. Побывав
сама в услужении у двух  хозяек,  она  точно  знала,  как  следует  себя
держать с прислугой.
   Едва войдя в дом, Бесс попросила экономку миссис Бэгшоу созвать  слуг
в холл. Домашняя прислуга  состояла  из  экономки,  кухарки,  буфетчика,
лакея и двух горничных. Бесс сразу поняла, что верховодит  всеми  миссис
Бэгшоу: если она признает новую хозяйку, другие слуги поступят точно так
же.
   - Сэр Уильям Кавендиш, новый хозяин поместья  Нортоу,  попросил  меня
подготовить дом к его приезду. Я - Элизабет Барлоу из Суффолк-Хауса, где
сэр Уильям проводит все  свободное  вре