не понимали общепринятых еще с доисторических времен
деликатностей в обращении с послами, то почему они их отпустили на этот
раз, когда терять стало нечего и вопрос о скорой битве не на жизнь, а на
смерть был предрешен?..
  Субудаю пришлось хорошо подумать, как выманить русские отряды в степь,
рассыпать и лишить объединенной, ударной силы, а потом свершить привычное и
простое дело, да так, чтобы надолго запомнили эти наивные урусы каменный
мешок Калки-реки, которую, как говорили в Степи, вечное синее небо послало
Субудаю, он-то знал, что сам нашел ее на половецкой земле и выбрал местом
беспроигрышного сражения; противники за восемь суток беспорядочного
преследования мелких конных отрядов истощили свои силы в безводной степи, а
его воинство хорошо отдохнуло за эту неделю у прохладной, с высокотравными
берегами реки.
  В своей массовой публикации ("С точки зрения Клио". - Журнал "Дружба
народов", 1977, ј 2) Л. Н. Гумилев снова утверждает, будто монголы вообще
"объясняли войну против Руси как месть за убийство их послов"! Но "каков
же был первый камешек этой лавины?" - спрашивает автор и отвечает с
прежней последовательностью, выставляя попутно совершенно другую причину,
вызвавшую "войну против Руси", и "подкрепляя" свою концепцию очередной
подменой понятий, возвращающей нас на Калку:
  "Убийство послов русскими князьями, среди которых был Мстислав Козельский
и Черниговский, монголы воспрнняли как предательство гостей, что, как
известно, в Степи считалось худшим из преступлении. Нападение на свое
отступавшее войско они сочли вызовом, на который ответили кровавым набегом
в 1237-1241 годах..."
  Да, довелось дожить до таких времен, когда недоказанное убийство "послов"
орды русскими князьями выдается за непреложный факт, сам этот сомнительный
факт - за главную причину неслыханного нашествия, когда организованные
степные грабители именуются гостями, а беспорядочное преследование
разрозненными отрядами русских арьергарда быстрой конницы, без риска и
потерь заманивающей врага в смертельную ловушку, нападением на отступающее
войско, даже вызовом; удивительно, что все это печатается огромным тиражом
в современном периодическом журнале!..
  Но если первый "камешек" завоевательной лавины - бегство меркитов под
защиту половцев, за что монголы должны были непременно отомстить, "ради
чего и появились в 1223 году в донских степях", то ради чего они появились
в степях и горах, принадлежавших киданям, меркитам, найманам, в
государствах чжурчжэней и тангутов, в Корее, Индии, на землях афганцев,
персов, азербайджанцев, Багдадском халифате, Грузии, Сирии, Армении, Китае,
Польше, Моравии, Далмации, в Поднестровье, Тибете, Бирме, Вьетнаме, у
японских берегов и даже на острове Ява? Ради чего они на обширных просторах
Евразии творили неслыханные жестокости?
  Монголы, как сообщает Л. Н. Гумилев, своих убивали "охотно, но просто" -
ломали спину или вырывали сердце; чужих еще более охотно и не так "просто"
- снимали скальпы, расчленяли по суставам, живьем сжигали в кострах. В
кафедральном соборе польского города Сандомира я видел тридцать три
огромные картины, изображающие исторические подробности нашествия орды. На
каждом из полотен - новые изощренные способы умерщвления, которым
подверглись здешние священники и монахи в 1240 году. Однако самые, должно
быть, чудовищные казни придумывал, как свидетельствует история, Хулагу,
брат великого хана Монке, посланный завоевывать Переднюю Азию. Разгромив
Багдадский халифат и казнив последнего аббасида, он направил угрожающее
ультимативное письмо владетелю Сирии Насиру, правнуку знаменитого Саладина,
главного врага крестоносцев. Насир с достоинством ответил: "Ваше
высочество, мне пишете, что считаете себя орудием божьей кары, обращенным
на тех, кто заслуживает его справедливый гнев, что вы нечувствительны к
людской скорби, что вас не трогают человеческие слезы и что бог исторг из
вашего сердца всякое чувство жалости. В этом вы правы: это величайшие из
ваших пороков, и в то же время это черты характера, которые свойственны
дьяволу, а не должны быть присущи государю. Это добровольное признание вас
позорит". Защитника Мосула князя Салиха Хулагу приказал зашить в бараньи
шкуры и обрек на медленную смерть от зноя и червей. Другому арабскому
князю, одному из потомков Саладина, он вырывал клещами куски мяса из тела и
забивал ими рот жертвы...
  Нет, нашествия орды объяснялись вовсе не местью за укрытие беглецов,
уничтожение "послов" или преследование "отступавших"! Причинами нашествия
было: добывание в походе прокорма для воинов и лошадей, захват
драгоценностей, дорогих мехов и тканей, скота, наложниц и рабов для
паразитической степной олигархии, обращение народов и государств в
бесправных данников; жестокости же орды стали проверенным способом
деморализации жертв страхом.
  Тему о мифических посольско-дипломатических деликатностях, якобы морально
возвышавших степных завоевателей XII века над прочими народами, хорошо
иллюстрирует один пример. Открывая кровавую эпоху внешне-военной экспансии,
Чингиз-хан в 1210 году грязно оскорбляет посла соседнего государства
чжурчжэней, как бы завещая своим потомкам, если они сильны, презирать любые
правила международных отношений. Г. Е. Грумм-Гржимайло: "История
показывает, что монголы не придавали большого значения договорам и вообще
не стеснялись нарушать свое слово, данное врагу даже при самой
торжественной обстановке".
  А Л. Н. Гумилев настойчиво продолжает поиск оправдательных причин военной
степной агрессии XIII века. Пишет: "Влекомые по степи необходимостью
закрепиться на каком-то рубеже,- а это было непросто,- монголы дошли до
самой Палестины, где только и были отбиты". Не повальный разбойничий
грабеж, не обращение в рабов и данников всех встречных народов ради
обогащения олигархической степной верхушки, удовлетворения ее непомерного
властолюбия, а, оказывается, необходимость "закрепиться на каком-то рубеже"
влекла по Евразии орду, трудностям закрепления которой "на каком-то рубеже"
современный историк даже вроде бы сочувствует!
  Итак, "объективные" природные факторы и несколько донельзя субъективных и
частных причин якобы вызвали невиданные в истории человечества
захватнические войны!
  Конкретно обвиняются солнце, циклоны и дожди, а также недалекие и
недогадливые жертвы агрессии с их, получается, незаконными правами на
самозащиту, претензиями на человеческое достоинство и свободу, стремлениями
помочь в беде соседям; такого, кажется, еще никогда не бывало в
исторической науке... Самое, пожалуй, удивительное в концепции Л. Н.
Гумилева то, что он категорически отрицает основную исходную причину, из-за
которой "монголы оказались в Восточной Европе". Он пишет: "Распространенное
мнение заключается в том, что они стремились "завоевать мир". В 30-е годы
эта идея была настолько распространена, что даже известный романист В. Ян
озаглавил финальную часть своей трилогии о монголах "К последнему морю",
имея в виду Адриатику. Для наших современников, к счастью, этот вопрос не
столь ясен, и они значительно менее категоричны". Подумать только - "к
счастью"!
  Но ведь это "распространенное мнение" считалось аксиомой не только в 30,е
годы XX века, но даже в 30-е годы XIII века! Решение о нашествии на Европу
было принято в 1229 и 1235 гг. общемонгольскими курултаями, исполнявшими
наказы умершего Чингиза. Снова раскрываю "Юань-чао би-ши" ("Сокровенное
сказание", или "Тайную историю монголов"), в которой есть некоторые
подробности, важные для нашей темы. "Огэдай (Угедей), вступивши на престол,
так совещался с братом своим Чаадаем (Чагатаем): "Отец наш, царь Чингиз,
оставил народы еще не завоеванные..."" (Здесь первый переводчик памятника
П. И. Кафаров считает не лишним сделать примечание, уточняющее значение
китайских иероглифов: "вэй вань ди"-собственно "недоконченные")... В
перечислении этих "недоконченных" народов некоторые их названия вполне
понятны современному читателю: Кэшмир (северо-индийская провинция), Кича
(Кипчаки), Булгар (государство волжских болгар), Асу (ясы, осетины), Олусу
(урусы, русские), а в китайской "Юань-ши" ("Истории монголов") упоминаются
еще и не-ми-сы (немцы)...
  С эпохи средневековья об этой химерической идее знала и Европа.
Венгерский монах Юлиан, побывавший осенью 1237 года в южнорусских степях,
первым донес до западных стран весть, что татары собираются, как он писал;
тподчинить себе весь мир". Несколько позже Плано Карпини подтвердил:
"Замысел татар состоит в том, чтобы покорить себе, если можно, весь мир".
  Л. Н. Гумилев, оказывается, все же осведомлен неплохо,, если через
несколько страниц, забыв, очевидно, о том, что утверждал ранее, пишет: "...
в пролитой крови утонула идея всемирной (курсив мой.-В. Ч.) монгольской
монархии". Значит, она, идея эта, все же существовала?
  Для наших современников это совершенно ясно еще и потому, что найден
подлинный манускрипт середины XIII века, редчайший и ценнейший политический
документ, из первых рук свидетельствующий об идее всемирной монгольской
империи. Это письмо самого Гуюк-хана, привезенное Плано Карпини осенью 1247
года папе римскому Иннокентию IV в ответ на его буллу.
  История письма драматична и несколько таинственна. О нем узнали еще в
XIII веке из многочисленных рукописных копий записок Плано Карпини, а позже
- из печатных изданий и переводов его книги. Папский посол поведал, что
перед отъездом на родину ему вручили это письмо, которое он перевел на
латынь. Ханские писцы заставили переводить ее обратно отдельными фразами,
"желая знать, не ошибаемся ли мы в каком-нибудь слове, и приговаривая:
"смотрите, чтобы все хорошенько понять, так как нет пользы от того, что вы
не поймете всего..."". Затем они вручили подлинник письма, дважды скрепив
его ханской печатью. Он был написан "по-сарацински", "чтобы можно было
найти кого-нибудь в тех странах, кто прочитал бы ее, если пожелает Господин
Папа".
  И вот случилось так, что письмо потерялось,- ни латинского, ни
"сарацинского" текстов! Либо "Господин Папа" и его преемники не пожелали,
чтоб кто-то прочел наглое и унизительное ханское послание, либо необъятные
ватиканские архивы были в таком состоянии, что найти ценнейший исторический
документ не удавалось почти семь веков. Историки не только не знали
содержания письма, но долго и безуспешно гадали, что вообще это значит -
"по-сарацински"...
  Представляю волнение и радость польского ученого монаха Кирилла
Каралевского, который обнаружил в архивах Ватикана узкий и длинный, более
метра, свиток, склеенный из двух кусков ветхой бумаги. Большие красные
печати, персидские письмена... Это случилось лишь в... 1920 году!
  Виднейшие тюркологи, иранисты и монголоведы перевели текст ханского
послания к главе европейского христианского мира. За угрожающей вводной
строкой, написанной по-тюркски: "Силою вечного неба (мы) Далай-хан всего
великого народа; наш приказ", - следовало предостерегающее, приказное,
презрительное, хотя местами и не совсем внятное письмо, в котором явные и
скрытые угрозы перемежаются-сменяются покровительственной иронией,
оправданиями кровавых агрессий... убийствами послов (!), принципиальным
провозглашением права грабить и уничтожать народы, наглейшими
ультимативными требованиями и, наконец,- именем бога! - прямой угрозой
войны. Вот это интереснейшее письмо-приказ слово в слово:

  "Это приказ, посланный великому папе, чтобы он его знал и понял.
  После того как держали совет в... области Karal (Керулен), вы нам
отправили просьбу о покорности, что было услышано от ваших послов. И если
вы поступаете по словам вашим, то ты, который есть великий папа, приходите
вместе сами к нашей особе, чтобы каждый приказ Ясы мы вас заставили
выслушать в это самое время.
  И еще. Вы сказали, что если я приму крещение, то это будет хорошо; ты
умно поступил, прислав к нам прошение, но мы эту твою просьбу не поняли.
  И еще. Вы послали мне такие слова: "Вы взяли всю область Majar (Венгров)
и Kiristan (христиан); я удивляюсь. Какая ошибка была в этом, скажите нам?"
И эти твои слова мы тоже не поняли. Чингиз-хан и Каан послали к обоим
выслушать приказ бога. Но приказу бога эти люди не послушались. Те, о
которых ты говоришь, даже держали великий совет, они показали себя
высокомерными и убили наших послов, которых мы отправили. (Так вот,
оказывается, какие монголы объясняли войны и жестокости убийствами их
"послов"! - В. Ч.) В этих землях силою вечного бога люди были убиты и
уничтожены. Некоторые по приказу бога спаслись, по его единой силе. Как
человек может взять и убить, как он может хватать (и заточать в темницу)?
  Разве так ты говоришь: "Я христианин, я люблю бога, я презираю и..."
Каким образом ты знаешь, что бог отпускает грехи и по своей благости жалует
милосердие, как можешь ты знать его, потому что произносишь такие слова?
  Силою бога все земли, начиная от тех, где восходит солнце, и кончая теми,
где заходит, пожалованы нам. Кроме приказа бога так никто не может ничего
сделать. Ныне вы должны сказать чистосердечно "мы станем вашими подданными,
мы отдадим вам все свое имущество". Ты сам во главе королей, все вместе без
исключения, придите предложить нам службу и покорность. С этого времени мы
будем считать вас покорившимися. И если вы не последуете приказу бога и
воспротивитесь нашим приказам, то вы станете (нашими) врагами.
  Вот что вам следует знать. А если "вы поступите иначе, то разве мы знаем,
что будет, одному богу это известно.
  В последние дни джамада-оль-ахар года 644 (3-11 ноября 1246 г.)".

  На печатях же переводчики прочли следующий текст:
  "Силою вечного неба народа великих Монголов Далай-хана приказ. Если он
прибудет к покорившемуся народу, то пусть они почитают его и пусть боятся".

  Удивительное совпадение: Чингиз-хан, Угедей-хан, Бату-хан и Гуюк-хан -
первые враги и губители монгольского народа - вместе со своими раздувшимися
от человеческой крови военными советниками цинично оправдывали собственные
преступления именем бога; спустя семь веков ворвалась на нашу землю
бронированная западная орда, солдаты которой носили ременные пряжки с
надписью "Gott mit Uns", то есть "Бог с нами"...
  Заключительная тирада статьи Л. Н. Гумилева звучит так:
  "Найдены развалины Трои, раскопана Вавилонская башня, спасены сокровища
Тутанхамона, прочтены иероглифы майя, раскрыта подделка летописи,
совершенная Иваном Грозным, оспорен односторонний взгляд на монголов...
  Хвала Клио!"

  Удивительно не то, что Л. Н. Гумилев полагает, будто им
руководительствует божество, - удивляет и, правду сказать, поражает
скромность ученого.
  Свято верю в науку, это единственное средство проникнуть в тайны природы,
понять закономерности развития общества, познать человеку самого себя.
Допускаю в числе научных методов познания сущего гипотезы, анализ более или
менее достоверного и более или менее спорные выводы и предположительные
обобщения. Однако нет, кажется, в сегодняшнем научном арсенале способов,
которые помогли бы раскрыть причины заведомо ненаучного подбора фактов и
тенденциозного истолкования исторических истин.
  Не стоило бы, пожалуй, уделять построениям Л. Н. Гумилева такое внимание,
если б он не был столь настойчив и последователен, а его возможные
оппоненты столь холчаливы. И вот я, русский писатель, интересующийся родной
историей и отнюдь не претендующий ни на какие открытия в ней, снова
раскрываю его книгу: "Две кампании, выигранные монголами в 1237-1238 и 1240
гг., ненамного уменьшили русский военный потенциал. Например, в Великой
Руси пострадали города Рязань, Владимир и маленькие Суздаль, Торжок и
Козельск".
  Две короткие фразы, но сколько в них пренебрежения очевидными данными
истории, сколько сознательно передернутых фактов, сколько оскорбительного
для наших предков, а значит, и для нас! Неожиданные грабительские набеги
орды уважительно именуются "кампаниями", которые так называемые монголы
"выиграли". "Военный потенциал" и "города" - не одно и то же, так что
пример в данном случае логически неоправдан, ненаучен, и "широкий круг
читателей" в этом месте, надеюсь, еще раз недоуменно и широко разведет
руками, расширив круг понимающих. Называя далее "Великой Русью", должно
быть. Рязанское и Владимиро-Суздальское княжества XIII века, автор числит в
них Козельск, принадлежавший Черниговской земле в качестве центра его
дальнего удельного княжества, и Торжок, что, не будучи княжеским уделом,
вел большую и самостоятельную торговлю, являясь фактически торговым
филиалом и новгородцев, и владимирцев, и тверян,
административно-пограничным пунктом и военной крепостью общерусского
значения, состоявший в 1237 году под протекторатом Новгорода. Впрочем, это
мелочь, и куда важнее здесь общий список городов и будто бы мимолетное
словцо "пострадали"...
  Что бы вы подумали, дорогой читатель, если б вдруг узнали, что в 2700
году, то есть также через семьсот с лишним лет после событий, некий ученый
напечатает на нашей с вами родине книгу, в которой сделает следующее
сенсационное открытие: за несколько кампаний, "выигранных" немецкими
фашистами в 1941-1942 гг., пострадали города Минск, Сталинград и маленькие
Торжок, Жиздра и Козельск? Такое сравнение при всей его полемичности хорошо
иллюстрирует методику Л. Н. Гумилева. Ведь почти во всех русских городах
орда полностью уничтожала жилища и население, включая, как сообщается в
летописях, младенцев, "сосущих млеко", а если уж затевать разговор об
истинных масштабах разорения Руси в 1239- 1240 годах, то как можно делать
вид, что за эти годы не были превращены в руины Киев, Чернигов,
Переяславль, Новгород-Северский, Владимир-Волынский, Галич и превеликое
множество других русских городов?! Доктор исторических наук П. П. Толочко
пишет: "О разгрома Южной Руси Л. Н. Гумилев просто умалчивает. Правда, был
разорен Киев (отрицать этот факт исследователь на решился), но случилось
это, "потому что киевлянеубиля монгольских парламентариев"... Старание Л.
Н. Гумилева преуменьшить результаты монголо-татарского нашествия в XIII в.
резко расходится с данными науки..." (Толочко П. П. Киев и Киевская земля в
эпоху феодальной раздробленности XII-XIII веков. Киев, 1980, с. 209).
  Что же касается территории еще не существовавшей тогда "Великой Руси", то
я приведу здесь примерный список городов, разграбленных и сожженных ордой
только за зиму 1237/38 года в Рязанском и Владимирском княжествах: Пропек,
Бель, Ижеславец, Исады, Новый Ольгов, Борисов-Глебов, Старая Рязань,
Рославль, Коломна, Москва, Стародуб-на-Клязьме, Владимир, Суздаль, Ростов,
Боголюбов, Юрьев-Польской, Переяславль-Залесский, Городец, Константинов,
Кострома, Дмитров," Мышкин, Кснятин, Кашин, Бежецк, Углич, Ярославль,
Красный Холм, Волок Ламскнй, Тверь - тридцать городов!
  Вы заметили, конечно, дорогой читатель, что я не упоминаю в этом длинном
списке, отдельно числя, героически сражавшиеся Торжок и Козельск,- они были
взяты весной 1238 года и не входили в состав Рязанского или Владимирского
княжеств. Не называю я также больших городов "Великой Руси" Мурома и
Нижнего Новгорода, разоренных ордой в 1239 году, Вологды, тоже павшей,
согласно Воскресенской летописи, зимой 1238 года, смоленских и черниговских
Ржева и Дорогобужа, Ельни, Вязь" мы и Обловя, Вщижа и Серенска. Учтем
также, что не все тогдашние города успели попасть в летописи, судьба многих
известных - неизвестна, и я вспоминаю заметки Александра Грибоедова,
который живо интересовался исто. рией и топонимикой средневековой Руси.
Называются эти записи "Desiderata", то есть "Пожелания", и вот одно место
из них: "Между именами городов великого княжества Рязанского в исчислении
русских городов (...) иные нам знакомы, другие вовсе исчезли. Наша
историческая география много бы свету приобрела, кабы кто потрудился
определить их местоположение. Например, где полагать должно Торческ,
Тешилов, Крылатеск, Неринск (Норильск?), Кулатеск и тот Рославль или лучше
Ярославль-Польский." (курсив А. С. Грибое