ней
надо гнать в Тихуану.
   - Я так не могу, - сказал Райделл, - просто взять и свалить.
   - Поэтому тебя и увольняют с любой работы, -  объяснил  Дариус,  -  я
читал твое досье.
   В общем, Райделл вручил мистеру Парку письменное заявление, и  мистер
Парк моментально уволил его, вспомнил многочисленные нарушения Райделлом
порядков "Счастливого дракона" вплоть до предложения медицинской  помощи
жертве столкновения с автомобилем на Сансет  -  поступок,  который,  как
настаивал мистер Парк,  мог  вовлечь  головную  корпорацию  "Счастливого
дракона" в разорительную тяжбу по поводу страховки.
   - Но она вошла сюда без посторонней помощи, - запротестовал  Райделл,
- и все, что я сделал, - предложил ей бутылку  чая  со  льдом  и  вызвал
дорожный патруль.
   - Пройдоха адвокат заявлять, чай со льдом  вызвать  у  ней  системный
шок.
   - В задницу шок.
   Но мистер Парк знал, что если он уволит Райделла,  то  расчетный  чек
будет меньше, чем если Райделл свалит по собственному желанию.
   Хвалагосподу, которая обычно проливала  слезу,  если  кто-то  уходил,
всплакнула, сдавила его в объятиях, а потом, когда он вышел из магазина,
сунула ему тайком пару бразильских солнцезащитных очков  с  GPS  , со встроенным телефоном  и  AM-FM-радио,  чуть  ли  не
самую дорогую статью  ассортимента  "Счастливого  дракона".  Райделл  не
захотел их принять, так как знал, что пропажа обязательно  всплывет  при
ближайшей инвентаризации.
   - В задницу инвентаризацию, - заявила Хвалагосподу.
   Вернувшись в свою  клетушку  над  гаражом  миссис  Сикевиц,  в  шести
кварталах чуть  ниже  Сансет,  Райделл  вытянулся  на  узкой  кровати  и
попытался заставить работать радио, встроенное в очки.  Однако  он  смог
поймать лишь статичные разряды, в  которых  еле-еле  различалось  что-то
похожее на музыку марьячи.
   Чуть больших успехов он добился с GPS,  в  левую  дужку  которых  был
вмонтирован пульт управления.  Пятнадцатиканальный  приемник,  казалось,
четко  держал   сигнал,   но   обучающая   программа   была   переведена
отвратительно, и все, что  мог  делать  Райделл,  так  это  скользить  с
крупного плана на общий, как он вскорости понял, городской схемы Рио,  а
не Эл-Эй. Ну и пусть, решил он, снимая очки, я  все  равно  разберусь  с
этой штучкой. Тут у левого виска запищал телефон, и он снова надел очки.
   - Да?
   - Райделл, здорово!
   - Привет, Дариус!
   - Хочешь завтра проехаться до Северной Калифорнии в клевой  новенькой
тачке?
   - Кто туда навострился?
   - Зовут Кридмор. Знает одного парня, с которым я знаком по программе.
   У Райделла как-то был дядя, состоявший в масонах,  и  программа,  где
был занят Дариус, напомнила ему об этом.
   - Да уж... Нет, в смысле, с ним все о'кей?
   - Похоже, что нет, - радостно сказал Дариус. - Так  что  парню  нужен
водитель. У него есть трехнедельная электрическая тачка, которую позарез
надо туда перевезти, и парень говорит, что на тачке можно ехать.  Ты  же
работал шофером, так?
   - Было дело.
   - Короче, это бесплатно. Этот тип Кридмор заплатит за подзарядку.
 
*** 
 
   Вот  таким   образом   Райделл   оказался   за   рулем   двухместного
"хокер-аиши",  одного  из  этих  низкопосаженных  клиновидных  скоплений
выставочных материалов, который, возможно, весил  -  без  людей  -  чуть
меньше парочки небольших мотоциклов. Казалось, во всем этом нет и грамма
металла, просто обтекаемые сандвичи с  легкой  прослойкой,  прошито  для
прочности угольными волокнами.  Двигатель  помещался  сзади,  а  баки  с
горючим   были   распределены   равномерно   внутри   самих   сандвичей,
одновременно служивших и шасси и кузовом. Райделл и знать не хотел,  что
случится, если во что-нибудь врежешься на такой таратайке.
   Однако  она,  черт  возьми,  почти  совсем  не  шумела,   превосходно
слушалась и неслась вперед, как летучая мышь, только придай ей скорость.
Что-то в этой машине напоминало Райделлу о горизонтальном велосипеде, на
котором он когда-то ездил, только здесь не нужно было жать на педали.
   - Ты так мне и не сказал, чья это тачка, - напомнил Райделл Кридмору,
только что проглотившему последние остатки водки на два пальца.
   - Одного дружка, - сказал Кридмор, приспустив стекло и выкинув пустую
бутылку.
   - Эй, - сказал Райделл, - это десять баксов штрафу, они тебя сцапают.
   - Они могут на прощанье поцеловать нас в задницу - вот что они могут,
- ответил Кридмор. - Сучьи ублюдки, -  добавил  он,  после  чего  закрыл
глаза и уснул.
   Райделл вдруг обнаружил, что опять вспоминает о Шеветте.  Жалея,  что
вообще позволил "певцу" втянуть себя в разговор. Он знал, что  не  хочет
об этом думать.
   Просто жми вперед, вот и все, сказал он себе.
   На коричневом склоне холма, справа от трассы,  белые  крылья  чьей-то
ветряной мельницы. Поздний свет полдневного солнца.
   Просто жми вперед, вот и все.
 
6 
СИЛЕНЦИО 
 
   Силенцио достается носить. Он самый маленький, кажется почти пацаном.
Он сам не торчок, но если копы схватят его, он будет молчать. Во  всяком
случае, про гадость.
   Силенцио уже  какое-то  время  таскается  за  Крысу-ком  и  Плейбоем,
смотрит, как они торчат, как они добывают бабки, которые им нужны, чтобы
торчать еще и еще. Крысук делается злым, когда ему хочется заторчать,  и
Силенцио навострился в таких случаях держаться подальше  от  его  ног  и
кулаков.
   У  Крысука  длинный  узкий  череп,  он  носит  контактные   линзы   с
вертикальными радужками, как у змеи. Силенцио интересно:  специально  ли
Крысук придумал выглядеть будто крыса, проглотившая змею, и  теперь  эта
змея глядит наружу сквозь глазницы крысы? Плейбой говорит, что Крысук  -
это pinche Chupacabra   из
Уотсонвилля, а они все там так выглядят.
   Плейбой крупный, его туша обтянута длинным прямым пальто, под которое
надеты джинсы и старые рабочие сапоги. Он носит  усы  а-ля  Панчо  Вилья
<Панчо Вилья - Франсиско Вилья  (наст,  имя  Доротео  Аранлья)  (1877  -
1923), руководитель крестьянского движения на Севере  Мексики  в  период
Мексиканской революции 1910 - 1917 годов>, желтые очки авиатора и черную
федору <Федора - название фасона мягкой фетровой шляпы>. Он  подобрее  с
Силенцио,  покупает  ему  буррито  <Буррито  -  мексиканская  лепешка  с
начинкой из мяса, сыра или бобов> с лотков, воду, жестянки  попкорна,  а
один раз купил большую картонку фруктового напитка с мякотью.
   Силенцио интересно, а может, Плейбой - его отец? Он не знает, кем  бы
мог быть его отец. Его мать чокнутая, торчит в своем Лос-Прожектосе . На самом деле он вовсе не думает, что  Плейбой  -
его  отец,  потому  что  помнит,  как  встретил  Плейбоя  на  рынке   на
Брайент-стрит, и это вышло по чистой случайности, но иногда ему все-таки
интересно - когда Плейбой покупает ему поесть.
   Силенцио уселся и смотрит, как Крысук и Плейбой торчат, прямо за этим
пустым лотком, воняющим гнилыми яблоками. Крысук сунул в  рот  небольшой
фонарик, поэтому видит,  что  делает.  Сегодня  черная  ночь,  и  Крысук
надрезает  маленькую  пластиковую  трубку  специальным  ножом,  рукоятка
длинней, чем короткое гнутое  лезвие.  Все  трое  сидят  на  пластиковых
упаковочных ящиках.
   Крысук и Плейбой торчат от черного два, а может, три раза в сутки - и
днем и ночью. Три раза по черному, а  потом  им  нужно  заторчать  и  от
белого. Белое подороже, но когда слишком  много  черного,  они  начинают
говорить быстро-быстро,  а  может,  и  видят  людей,  которых  тут  нет.
"Разговор с Иисусом" - так это называет Плейбой, но  белое  он  называет
"прогулка с королем". Но это  совсем  не  прогулка:  от  белого  они  не
двигаются, молчат и спят. Силенцио предпочитает белые ночи.
   Силенцио знает, что они покупают белое у черных, а черное - у  белых,
и думает, что это и есть тайна,  что  изображена  на  картинке,  которую
Крысук носит на цепочке на шее: черная слеза и белая  слеза,  изгибаясь,
сливаются вместе, чтоб получилась окружность; в  белой  слезе  небольшой
кружок черного, в черной слезе - небольшой кружок белого.
   Чтобы добыть деньги, они  заговаривают  с  людьми,  обычно  в  темных
местах, так что люди  пугаются.  Иногда  Крысук  показывает  им  нож,  а
Плейбой в это время держит их за руки, чтобы не убежали. Деньги - внутри
маленьких пластиковых чеков, на  которых  напечатаны  бегущие  картинки.
Силенцио хотел бы оставлять у себя эти чеки,  когда  все  деньги  в  них
кончаются, но делать так не разрешается.  Плейбой  от  них  избавляется,
тщательно перед тем протирая. Он бросает их в щели на обочине улицы.  Он
не хочет, чтобы на них оставались отпечатки его пальцев.  Иногда  Крысук
делает людям больно, чтобы они ему выдали заклинания,  которые  вызывают
деньги из бегущих картинок. Заклинания - это  фамилии,  буквы  и  цифры.
Силенцио знает все заклинания, которые выучили Крысук и Плейбой, но сами
они об  этом  не  знают;  если  бы  он  им  сказал,  они  бы,  наверное,
рассердились.
   Все трое спят в комнате, которая в Миссии. Плейбой  сразу  стаскивает
матрац с кровати и кладет его на пол. Плейбой спит на матраце. Крысук  -
на голой кровати. Силенцио спит на полу.
   Крысук разрезает трубку и кладет половину черного на  палец  Плейбоя.
Плейбой лижет свой палец, чтобы черное прилепилось. Плейбой сует палец в
рот и втирает черное в десны. Силенцио интересно, какое оно на вкус,  но
он не хочет разговаривать с Иисусом. Теперь и Крысук  втирает  черное  в
десны, фонарик забыт и зажат в свободной руке. Крысук и  Плейбой  похожи
на идиотов, но Силенцио не смешно. Скоро им снова захочется заторчать, а
черное даст им энергию,  чтобы  добыть  необходимые  для  этого  деньги.
Силенцио знает, что денег нет, потому что все они не ели  со  вчерашнего
дня.
   Обычно они находят людей в темных местах между  большими  фигурами  в
начале Брайент-стрит, но теперь Крысук думает, что полиция наблюдает  за
теми местами. Крысук как-то рассказывал Силенцио, что полиция видит и  в
темноте. Однажды Силенцио посмотрел на полицейских, когда они  проезжали
мимо в своих машинах, и ему стало очень интересно, как это полиция видит
и в темноте.
 
*** 
 
   Но сегодняшней ночью Крысук вывел их на  охоту  на  мост,  где  живут
люди, и говорит, что здесь они найдут деньги. Плейбою не  нравится  этот
мост, потому что люди с моста, говорит он, все pinche ; они не любят,  когда  на  их  территории  орудуют  чужаки.
Крысук же уверен, что чует удачу.
   Крысук швыряет пустой пузырек в темноту, и Силенцио слышит,  как  тот
обо что-то стукается, издав еле слышный звук.
   Змеиные зрачки Крысука расширены от черного. Он проводит пятерней  по
волосам от лба до затылка  и  делает  знак  рукой.  Плейбой  и  Силенцио
следуют за ним.
   Силенцио второй раз проходит вдоль винного погреба, следя за мужчиной
в длинном пальто, пока тот сидит за маленьким белым столиком, пьет  свой
кофе.
   Крысук говорит, какое клевое пальто. Смотри, какие  у  старика  очки,
говорит Крысук, они же золотые. Силенцио склонен думать, что  у  Плейбоя
тоже золотые, но у плейбоевских желтые  стекла.  А  у  очков  мужчины  -
простые. У него седые,  очень  коротко  стриженные  волосы,  и  глубокие
морщины прорезали лицо. Он сидит в одиночестве, глядя на самую маленькую
чашечку кофе, какую Силенцио видал в жизни. Кукольная чашечка.
   Они дошли за стариком до этого места. Он шел  в  направлении  Острова
Сокровищ. Плейбой говорит, что это место на мосту - для туристов.  Здесь
есть винные погреба, магазины со стеклянными окнами, много прохожих.
   Теперь они ждут, чтобы понять, куда двинет старик, покончив со  своим
лилипутским кофе. Если он двинет обратно, в сторону Брайент-стрит, тогда
будут трудности. Если двинет дальше на Остров, Крысук  и  Плейбой  будут
счастливы.
   Обязанность Силенцио - дать им понять, что мужчина уходит.
   Силенцио, проходя мимо, чувствует на себе взгляд старика,  но  старик
лишь рассматривает толпу.
   Силенцио смотрит, как Крысук и Плейбой идут  за  мужчиной  к  Острову
Сокровищ.
   Теперь они на нижнем ярусе моста, и Силенцио время от времени смотрит
наверх, на дно верхней палубы - краска ее облупилась. Это напоминает ему
о стене в Лос-Прожектосе.  Здесь  почти  нет  людей.  Почти  нет  огней.
Человек идет легкой походкой. Он не торопится. Силенцио  чувствует,  что
человек всего лишь прогуливается,  что  идти  ему,  собственно,  некуда.
Силенцио чувствует, что человеку ничего не  нужно:  он  не  ищет  денег,
чтобы поесть или заторчать. Должно быть, потому что у него  и  так  есть
деньги, которые нужны, чтобы поесть или  заторчать,  и  именно  по  этой
причине Крысук и Плейбой выбрали  его,  они  поняли,  что  у  него  есть
деньги, которые им нужны.
   Крысук и Плейбой стараются идти рядом с мужчиной, но отстают. Идут на
расстоянии. Плейбой держит руки в карманах своего  большого  пальто.  Он
снял очки с желтыми стеклами, под глазами у него  черные  круги,  как  у
всех, что торчит на черном.  Он  выглядит  печальным,  когда  собирается
добыть деньги, чтобы заторчать. Он выглядит  так,  будто  слушает  очень
внимательно.
   Силенцио следует за этими троими, время  от  времени  оглядываясь.  В
данный момент его работа - дать им знать, если кто-то появится.
   Человек останавливается и смотрит в витрину магазина. Силенцио делает
шаг назад и прячется за тележкой, груженной  рулонами  пластика,  видит,
как Крысук и Плейбой встают за другими укрытиями  на  тот  случай,  если
человек оглянется. Человек  не  делает  этого,  но  Силенцио  интересно,
отражается ли в витрине улица. Силенцио сам смотрит в витрину.
   Человек не оглядывается. Он стоит, держа  руки  в  карманах  длинного
пальто, и смотрит в витрину.
   Силенцио расстегивает джинсы и тихонько мочится на  рулоны  пластика,
осторожно, чтобы не наделать шума.  Застегивая  джинсы,  он  видит,  что
человек отошел от витрины  и  по-прежнему  движется  в  сторону  Острова
Сокровищ, где, говорит Плейбой, есть люди, которые живут  как  звери.  У
Силенцио, видавшего в  жизни  лишь  собак,  голубей  и  чаек,  в  голове
моментально возникает картинка: крылатые  люди  с  клыками  собаки.  Раз
возникнув, картинка остается в голове у Силенцио.
   Выйдя из-за тележки одновременно с Крысуком и Плейбоем,  решившими  и
дальше  преследовать  человека,  Силенцио  замечает,   как   тот   вдруг
сворачивает направо. Исчез. Человек  исчез.  Силенцио  яростно  моргает,
трет кулаками глаза и смотрит еще раз. Крысук и Плейбой прибавили  шагу.
Они не пытаются прятаться. Силенцио тоже  скачет  вприпрыжку,  чтобы  не
потеряться, и оказывается на том месте, где свернул человек. Узкая спина
Крысука скрывается за углом вслед за Плейбоем и исчезает.
   Силенцио замирает. Чувствует, как колотится сердце. Делает шаг вперед
и выглядывает из-за угла.
   Это место, где по всем признакам должен быть магазин, но магазина там
нет. Сверху свисают широкие листы пластика. Деревянные брусья,  сплошные
рулоны пластика. Человек стоит там.
   Он стоит у дальней стены здания  и  переводит  взгляд  с  Плейбоя  на
Крысука, с Крысука на Силенцио. Смотрит  сквозь  круглые  стекла  очков.
Силенцио чувствует, что человек спокоен.
   Плейбой  направляется  к  человеку,  перешагивая  брусья  и  пластик.
Плейбой молчит. Руки он все еще держит  в  карманах  пальто.  Крысук  не
двигается, он наготове  и  на  глазах  человека  вытаскивает  свой  нож,
щелчком раскрывает его выразительным жестом, приготовляясь.
   Лицо человека не дрогнуло, а Силенцио  помнит  лица  других  людей  и
страх в их глазах, когда они видели нож Крысука.
   В этот момент Плейбой спрыгивает  с  деревянного  бруса,  выдергивает
руки из карманов, чтобы схватить человека за плечи  и  резко  повернуть.
Вот как все делается.
   Силенцио видит, что человек слегка  пошевелился,  а  может,  ему  это
кажется.
   Все замирают.
   Силенцио точно видел, как левая рука человека рванулась  под  складки
длинного пальто, которое только что было застегнуто. Но он  не  заметил,
как получилось, что человек стоит, почти уже уперев свой кулак Плейбою в
середину грудной клетки, выставив большой палец. Плейбой остолбенел. Его
руки нелепо застыли, пальцы растопырены.
   Силенцио смотрит, как Плейбоевы  руки  хватают  воздух.  Правая  рука
человека медленно поднимается, чтобы оттолкнуть Плейбоя, и из Плейбоевой
грудной клетки медленно появляется  тонкая  черная  штуковина.  Силенцио
становится интересно, давно ли он там  ее  прятал,  а  Плейбой  навзничь
валится на рулоны пластика и деревянные брусья.
   Силенцио слышит, как кто-то кричит pinche madre , и это, конечно, Крысук. Когда Крысук  торчит  от
черного и дерется, он очень быстрый, и ни за что  не  угадаешь,  что  он
сделает; он калечит людей и трясется, смеясь, оскаливая зубы. Сейчас  он
прыгает вниз по рулонам пластика, будто летит, нож сверкает в его  руке,
и перед глазами Силенцио возникает картинка про человека  с  крыльями  и
клыками  собаки,  а  оскал  Крысука  точно  такой,  его  змеиные  зрачки
расширены от черного.
   И черная штука, как длинный и влажный палец, протыкает  насквозь  шею
Крысука. И все замирает снова.
   Потом Крысук пытается что-то  сказать,  кровь  выступает  в  него  на
губах. Он хочет достать своим ножом  человека,  но  нож  рассекает  лишь
воздух и, наконец, выпадает из руки Крысука.
   Человек вынимает черную штуковину из горла Крысука.  Крысук  шатается
на ослабевших ногах, и Силенцио вспоминает, как тот,  бывало,  переберет
белого и пытается ходить. Крысук пытается обеими руками сжать горло. Его
губы шевелятся, но слова  не  выходят.  Один  из  змеиных  глаз  Крысука
выпадает. Под ним настоящий глаз, круглый и карий.
   Крысук валится на колени, все еще сжимая горло руками.  Его  глаза  -
змеиный и карий - глядят снизу на человека, и  Силенцио  чувствует,  что
смотрят они уже из другого мира и видят уже другие картины.
   Из горла Крысука вырывается негромкий  слабый  звук,  после  чего  он
заваливается назад, по-прежнему стоя  на  дрожащих  коленях,  падает  на
спину с широко разведенными коленями, поджав обе ноги под задницу.
   Силенцио видно, как серые штаны Крысука темнеют в промежности.
   Силенцио смотрит на человека. Тот глядит на него.
   Силенцио смотрит на черный  клинок,  тот  спокоен  в  руке  человека.
Чувствуется, что клинок владеет человеком, а не человек -  клинком.  Что
клинок может дать человеку команду действовать.
   Но вот человек поворачивается. Кончик клинка почти квадратный,  будто
обрубленный. Клинок поворачивается еле заметно. Силенцио  понимает,  что
должен что-то предпринять.
   Он делает шажок вбок, чтобы человек его видел.
   Клинок поворачивается. Силенцио понимает.
   Ближе.
 
7 
КОНДОМИНИУМ 
 
   Однажды Тесса сказала Шеветте: оставь  без  присмотра  пустой  дом  в
Малибу - и кто ни попадя сползет с холмов и станет варганить барбекю  из
собак у тебя в камине.
   От этой швали трудно избавиться, а замки их ничуть  не  смущают.  Вот
почему нормальные люди, привыкшие жить здесь еще до Слива, охотно  сдают
свои дома студентам.
   Тесса  была  австралийкой,  студенткой,  изучавшей  теорию  медиа   в
университете в Южной Калифорнии, и причиной,  по  которой  Шеветта  жила
здесь, в основном валяясь на диване.
   Ко всему вышесказанному добавьте тот факт, что у Шеветты не  было  ни
работы, ни денег, и она только что сбежала от Карсона.
   Тесса сказала, что Карсон был на редкость драчливым куском дерьма.
   И поглядите, куда меня занесло, думала Шеветта, накручивая педали  на
тр