реди развешанных вдоль  берега  на  мраморных
колоннах гирлянд летали попугаи.
   За колоннадами, миртовыми деревьями и кустами роз Джил заметила горы,
голубые и близкие, покрытые тонким кружевом снега...
   Эти горы она уже видела раньше.
   Но где?
   Правда, эти деревья, здания и башни... Но  все  равно,  чувствовалось
что-то очень знакомое... воспоминания о рухнувших  обгорелых  стенах,  о
назойливой и вкрадчивой гнилостной вони. Может быть, эти горы  мелькнули
у нее перед глазами, возвышаясь над руинами разграбленного Гая?
   Нахмурившись, Джил перевела  глаза  с  кристалла  на  стол,  и  яркие
картины исчезли.
   Долгое время она сидела уставившись  в  темноту,  которая,  казалось,
давила на нее со стен тесной комнаты.
   "Это совсем не то, что мы ожидали, -  ошеломленно  сказала  она  сама
себе. - Мы должны были обнаружить древние записи, где черным  по  белому
написано, или, как в данном случае, показано в цвете: Ответ по теме "Как
одолеть Дарков?" (См. Секретное оружие, Приложение А.)
   Но, конечно же, все  это  глупость.  После  того  как  напали  Дарки,
цивилизация, вполне возможно,  утратила  секрет  записи  на  кристаллах.
Некому было вести архивы после прихода Мрака..."
   Джил обхватила руками голову, ее пальцы утонули в жесткой непослушной
шевелюре, кожей головы она почувствовала холод ладоней.
   "А какое мне дело? - спросила она себя,  скорее  просто  риторически,
так как и сама прекрасно знала ответ на этот вопрос. - Менее  чем  через
десять дней я покину  эту  чертову  вселенную  со  всеми  ее  тайнами  и
навсегда о ней забуду".
   Мысль об отъезде неожиданно наполнила ее смутной томительной печалью.
Джил поборола мимолетное желание уткнуть лицо в руки и заплакать. Вместо
этого она взяла  угольную  палочку,  отметила  "номер  четырнадцать"  на
основании кристалла и нацарапала на табличке: "14-религ. церемон. Гай?"
   Тяжелый труд как новокаин для души?
   Услышав шорох, Джил оглянулась и в узком проеме двери увидела Руди.
   - Ну что... нашла что-нибудь? - нерешительно спросил он.
   Вместо ответа Джил швырнула об стенку палочку,  которой  царапала  на
восковых дощечках.
   - Ничего, -  прошептала  она,  -  ни  черта.  Нет  ни  одной  записи,
сделанной после нападения Дарков.
   Руди помолчал. Он тоже надеялся найти ответ, как в  энциклопедии,  по
системе перекрестных ссылок: "Спасение мира, см."
   - Господи, Руди, что нам делать?
   - Что делать... - В его голосе звучала горечь. -  Мы  должны  свалить
отсюда, прежде чем упадет топор. Мы однажды уже собирались так  сделать,
помнишь?
   - И никогда не узнаем? - спросила она.
   Руди  закрыл  глаза,  в  его  душе  шла  борьба  боли   с   цинизмом,
единственным оружием, которое у него когда-то было.
   - И никогда не узнаем, - подтвердил он спокойно.

ГЛАВА 7

   Громоподобное гудение больших, похожих на котлы,  барабанов  нарушило
кристальную тишину над долиной Ренвет. И среди этого гула Джил разобрала
высокий, как завывание ветра, нежный, тягучий звук рожков.
   Казалось, все мужчины, женщины и дети Убежища собрались  перед  этими
черными стенами, покрыли склон холма и окрасили черным  снег  на  нижнем
лугу.  Колышущееся  озеро  людей  разливалось  за  цепочкой  королевской
стражи, личными войсками Алвира, за полками  Церкви,  а  также  длинными
беспорядочными рядами геттлсандских Всадников.  Время  от  времени,  как
рябь по  воде,  от  центра  к  краю  разбегались  всевозможные  слухи  и
предположения. И только в  рядах  королевской  стражи,  у  самой  нижней
ступеньки Убежища, царило безмолвие.
   Наконец Ингольд, сидевший у ног командира королевской  стражи  Януса,
встал  и  отложил  желтоватый  кристалл,  в   сердцевину   которого   он
всматривался.
   - По моим прикидкам, их около трех тысяч, - сказал он, стряхивая снег
с одежды.
   Янус ненадолго задумался.
   - Если не считать добровольцев, то у нас  не  наберется  и  вполовину
столько  бойцов.  Даже  с  огнеметами  мы  едва  ли  сумеем  всерьез  им
противостоять, если дело дойдет до драки.
   Ингольд ничего не ответил.
   Барабаны загрохотали громче, их мерный ритм,  казалось,  проникал  до
мозга костей; из леса показались первые сверкающие ряды  армии  Алкетча.
Войско выползало из-за деревьев, подобно золотой змее, сверкая  копьями,
шеренга за шеренгой - изможденные, мрачные  мужчины,  которые  пробились
сюда из-под затопленных  руин  Пенамбры,  через  сотни  миль  трескучего
мороза, через неспокойные опасные районы. В толпе родился приветственный
возглас, который  подхватили  все  встречающие,  и  крик  восторга  эхом
отразился от плоских стен Убежища.
   Джил вынуждена была признать, что у них был достаточно бравый вид,  у
этих суровых, мужественных воинов под яркими разноцветными знаменами,  а
грохот  барабанов  и  накатывавшие   волнами   переливы   рожков   могли
разгорячить самую холодную  кровь.  Но  она  заметила,  что  Ингольд  не
принимал участия в общем  ликовании,  а  отряды  Пенамбры  и  Геттлсенда
хранили молчание.
   Как жеребец, отвечающий на пронзительное ржанье другого  жеребца,  на
подступе  к  воротам  Убежища  заиграли  рожки.  Взглянув  наверх,  Джил
увидела, как в  отдалении,  выстроившись  в  иерархическом  порядке  под
черным бархатным навесом, словно шахматные фигурки перед началом  матча,
появились Алвир, Минальда, принц  Алтир  Эндлорион,  Майя  и  Джованнин.
Холодный яркий свет дня искрился на золотых вышивках их знамен,  опалах,
сапфирах и жемчуге, украшавших их официальные одежды.
   Отзвучали  последние  ноты  приветственной  песни   рожков.   Умолкли
барабаны. По взрыхленному снегу заскрипели подковы, и  от  первого  ряда
отделился всадник на белом коне. Джил со спины узнала молодого  изящного
посланника, который пытался убить  Ледяного  Сокола,  посла  Стюарта  из
Алкетча, облаченного в золотую кольчугу. Спешившись,  он  почти  пополам
согнулся в глубоком поклоне.
   - Милорд, миледи, - весело и живо произнес посланник,  -  приветствую
вас от имени императора Алкетча.
   Минальда сделала шаг вперед; как созвездие в  туманном  небе,  на  ее
волосах  сверкнули  опалы.  С  уверенностью,  какую  только  можно  было
изобразить в тесном парчовом костюме, рядом с  ней  топал  Тир,  держась
розовой пухлой ручкой за руку матери.
   Голос Минальды ясно прозвучал в тишине:
   - От имени моего сына Алтира Эндлориона, владыки Убежища и повелителя
и наследника королевства Дарвет, я приветствую вас и в вашем лице вашего
дядю, императора Юга и Правителя Семи Островов. Добро пожаловать в  наше
королевство и в эту крепость.
   Стюарт опять  поклонился.  Еще  один  мужчина  -  высокий,  но  более
плотный, чем посланник, спешился и бросил поводья стоявшему  на  коленях
конюшему. Затем сделал шаг вперед и в свою очередь отвесил  почтительный
поклон.
   - Нижайше благодарю за ваше приветствие, миледи  Минальда,  -  хрипло
сказал он. - Я командор Ваир На-Шандрос из Имперского рода Кхирсрита,  и
я приветствую вас от имени главы нашего рода, Лирквиса  Фарда  Эзриноса,
императора Алкетча и принца Семи Островов, чье имя и чьи предки известны
от Белого до Черного Берега  и  на  всех  островах  океана.  Я  назначен
командующим этим походом... ваш покорный слуга.
   Распрямившись, он  оглядел  стоявших  на  крыльце  своими  холодными,
медового цвета глазами, которые можно было  назвать  какими  угодно,  но
только не покорными. Как и у Стюарта из Алкетча,  у  него  была  смуглая
кожа; Джил подумала, что он больше похож на араба. Левая его рука лежала
на  инкрустированной  бирюзой  рукоятке  меча.  Правая  же  оканчивалась
обрубком  цвета  слоновой  кости,  оборудованным  двумя   посеребренными
крюками.  Металл  тускло  блеснул  в  свете  холодного  дня,  когда   он
представлял третьего мужчину, возглавлявшего войско.
   В отличие от темнокожих членов императорского рода, этот человек  был
светлокожим; судя по цвету  бровей  над  зелеными  глазами,  прежде  чем
присоединиться к  Церкви  и  побрить  череп  наголо,  он  обладал  рыжей
шевелюрой. Так же как Джованнин и Майя,  он  носил  белоснежные  доспехи
Церкви. Ваир представил его как Пинарда  Сариона,  старшего  инквизитора
армии Алкетча.
   Джил услышала, как  в  задних  рядах  кто-то  пробормотал  с  сильным
северным акцентом:
   - Ага, прибыл проверить, все ли мы придерживаемся истинной веры!..
   - Покуда мы будем сражаться за  них,  -  ответил  ему  хриплый  голос
Гнифта, - им  плевать,  даже  если  мы  поклоняться  палкам  или  пустым
бутылкам. Так что можешь пока спать спокойно, душка Кальдерн, -  добавил
он не без лукавства.
   - Плевать я хотел на твои палки с бутылками! Уж коли они станут  есть
нашу кашу, то пусть лучше помалкивают.
   - Верно, - согласилась Мелантрис. - Но держу пари, ты от них этого не
дождешься. На что поспорим?
   Ставки были сделаны - Джил давно уже поняла, что гвардейцы спорят  на
что угодно при первом удобном  случае.  А  в  это  время  на  ступеньках
Убежища Алвир, выглядевший как  Люцифер  в  выходном  наряде,  продолжал
рассыпаться в любезных приветствиях. Ваир, кажется, был  не  в  восторге
оттого, что его люди должны стать лагерем в полутора милях  от  Убежища,
но Стюарт учтиво улыбнулся и сказал:
   - Разумеется, это не относится  к  личной  охране,  слугам  и  членам
войскового штаба, не так ли? Прошу простить, что первым упомянул об этой
мелочи, ибо вы, несомненно, намеревались сказать об этом сами.
   - Несомненно, - подтвердил Алвир со столь  непоколебимой  учтивостью,
что Джил невольно вспомнила старую басню про юного спартанца и лисицу.
   Стюарт вознамерился проверить, как далеко ему позволят зайти.
   - Надеюсь, это не затруднит доставку нам дневного  рациона?  Полагаю,
что вы все продумали заранее?
   - Это нам еще предстоит обсудить, - любезно пообещал ему канцлер.
   Ваир  На-Шандрос  кого-то  окликнул,  и  один  из  офицеров  поспешил
оставить строй. Ваир выпалил ряд  приказов  на  певучем  южном  наречии,
офицер, низко поклонившись, удалился. Через  мгновение  вновь  зазвучали
барабаны, ряды двинулись, следуя за человеком, которого  Алвир  назначил
проводником. Золотой солнечный свет сверкал на копьях колонн.
   - Увечье милорда  Ваира  не  позволило  ему  преуспеть  на  избранном
военном поприще, - пояснил Стюарт,  в  то  время  как  все  стоявшие  на
ступенях  наблюдали  за  командором.   -   Но   пробыв   несколько   лет
градоправителем  Кхирсрита,  а  затем  возглавив  отряд,  посланный   на
усмирение  мятежа  в  городе,  он  приобрел  достаточно   опыта,   чтобы
возглавить этот поход. - Его изящные  смуглые  пальцы  теребили  отделку
экстравагантных перчаток. - Однако именно я официально  считаюсь  главой
войска, и именно со мной вам предстоит обсуждать  окончательные  условия
союза, который вы желаете заключить с моим дядей.
   Алвир внимательно посмотрел на своего собеседника.
   - Мне казалось, милорд Стюарт, мы уже договорились обо всех условиях.
   Посланник тяжело вздохнул.
   - Я тоже так считал. Но, к сожалению, вернувшись  на  юг,  я  получил
новые указания от моего дяди. Эта зима оказалась тяжелой, как на севере,
так и на юге. Хотя на нас  не  нападали  Дарки,  плохая  погода  вызвала
неурожай,  и  многие  отряды,  которые  мой  дядя  с  удовольствием   бы
предоставил в ваше распоряжение, брошены на усмирение беспорядков. -  Он
слегка повернул голову, сверкая бриллиантами, украшавшими мочки ушей.  -
Но при обоюдном желании обо всем можно договориться, не так ли?
   - Несомненно.
   Последний  раз  Джил  видела  такую  улыбку,  когда  наблюдала,   как
проигравший теннисист пожимал руку победителю чемпионата.
   Командор Ваир спустился к группе людей у основания лестницы.  Бледное
зимнее солнце  отражалось  в  его  полированной  золоченой  кольчуге,  а
разноцветная радуга играла  на  парчовых  камзоле  и  плаще,  делая  его
похожим на яркую смертоносную тропическую рыбку. Изуродованной рукой  он
подал знак инквизитору Пинарду проследовать с ним на крыльцо Убежища. Но
этот жест оборвался на середине, лицо посуровело,  а  в  тусклых  глазах
внезапно промелькнул огонек застарелой ненависти.
   Среди гвардейцев у подножия лестницы он заметил Ингольда.
   - Ты... - прошептал он.
   Ваир медленно двинулся вперед, и негромкий  гул  голосов  гвардейцев,
поднявшийся, когда они услышали, что телохранители будут расквартированы
в Убежище, внезапно стих. Крюки сверкнули  на  солнце,  -  это  командор
взмахнул обрубком руки. Без видимой поспешности  Ингольд  перехватил  их
своим  прочным,  как  железо,  деревянным  посохом.   Брови   волшебника
нахмурились, лицо выглядело озадаченным.
   - Ты меня не помнишь? - прошептал командор.
   Алвир поспешил вмешаться.
   - Милорд Ваир, это Ингольд Инглорион, глава Совета Магов и Архимаг...
- произнося этот витиеватый титул, его голос звучал почти насмешливо,  -
...волшебников Запада.
   - Мы встречались, - сквозь зубы прошипел Ваир.
   Внезапно глаза Ингольда расширились: он узнал командора.
   А тот с горечью продолжил:
   - Так, значит, ты колдун. - Его крюки стукнули о посох. -  Как  же  я
сразу не догадался, что лишился руки и всякой надежды  на  боевую  славу
из-за проклятого колдовства!..
   Ингольд вздохнул.
   - Отнюдь не волшебство позволило мне в тот день одолеть  вас,  милорд
командор, - спокойно произнес он. - Я тогда еще не  стал  магом,  и  все
преимущества были на вашей стороне.
   - Ты никогда не владел мечом лучше меня! - усмехнулся Ваир. - К  тому
же, ты был в ту пору уже взрослым мужчиной.  Разве  бывает,  чтобы  маги
столь поздно открывали свои способности? - Он  повернулся  к  смущенному
Алвиру, оскалив зубы в презрительной усмешке. -  Так,  стало  быть,  это
ваш... союзник? - процедил он. - Ваше оружие  против  Дарков?  Смотрите,
милорд, как бы оно не обернулось против вас и не отсекло  ту  руку,  что
держит его.
   С этими словами  командор  расчистил  себе  путь  среди  стоявших  на
ступенях и поднялся к воротам, где его ждали Стюарт и Пинард.
   Бросив на Ингольда взгляд, полный жгучей ненависти, Алвир поспешил  к
ним.

***

   Близился закат. Стоя на холме, там, где  располагались  пещеры,  Джил
наблюдала за Убежищем. Мужчины и женщины  спешили  из  леса,  волоча  на
спине вязанки дров. Счастливые обладатели коров или коз  направлялись  к
заборам, отгораживавшим загоны для скота и  хлева,  на  вечернюю  дойку.
Настало время и ей возвращаться восвояси.
   Весь  день  Джил  прочесывала  секретные  уровни   Убежища,   собирая
видеозаписывающие кристаллы. Джил знала, что скорее всего проведет  ночь
за терпеливым изучением собранного, кристалл за кристаллом. Тело  молило
о сне, но она прекрасно  понимала,  что  до  дня  зимнего  солнцестояния
осталось менее двух недель, а после  этого  армия  выступит,  так  и  не
разгадав загадку прежнего поражения Дарков.
   Так что вместо отдыха она предпочла совершить небольшую  прогулку  по
морозу и дала себе обещание, что обязательно  поспит,  но  только  после
того, как немного поработает.
   В верхней части долины завыли волки, и  мысли  Джил  перекинулись  на
лошадей южан и на котел с провиантом, который они взяли с собой.
   Ну, от этой угрозы они  вполне  смогут  защититься...  Она  поплотнее
запахнулась в плащ и поспешила по широкой  утоптанной  дорожке,  которая
вела обратно к Убежищу. Температура падала, с  вершин,  с  серых,  вечно
скрытых облаками ледников, подул ветер.
   - Джил-Шалос!
   Серый туман между деревьями, казалось, немного  поредел,  и  из  него
выступила высокая фигура Ледяного Сокола.
   - Гуляешь?
   - Собираю ромашки, - ответила она, и он осклабился.
   Одетый в знакомую черную форму королевской стражи, он  казался  таким
же, как и тогда, когда Джил впервые встретила его в шумном хаосе Карста.
Он уже избавился от костей в волосах,  и  длинные  белые  косички  ровно
висели вдоль  спины.  Единственной  приметой  того,  что  он  кочевал  с
Всадниками, оставался легкий загар и настороженность в глазах.
   - Я тоже искал ромашки, - спокойно сказал он, -  только  я  искал  их
дальше, вдоль утеса, около озера под тем местом, где расположены пещеры.
   - Стюарта там нет, - пожала плечами Джил.
   Точеные ноздри ее собеседника слегка раздулись.
   - Рано или поздно появится.
   Он как  кошка  обходил  замерзшие  лужи,  почти  бесшумно  ступая  по
взрыхленному по краям дороги снегу.
   - И когда это случится, поверь мне, сестра, он будет мечтать хотя  бы
о половинной дозе того яда, который подсыпал мне в ту ночь у реки.
   - Я все гадала,  как  ему  удалось  с  тобой  справиться,  -  немного
помолчав, сказала она.
   Ледяной Сокол усмехнулся.
   - Не знаю, хотел ли он меня отравить, или просто усыпить.  В  долине,
под открытым небом, нет никакой разницы. - Его бесцветные глаза внезапно
сверкнули как льдинки. - Для него было бы лучше, если бы он  довел  дело
до конца.
   Джил вздохнула. Она не стала  бы  ничего  говорить,  ибо  знала,  как
близок  к  смерти  был  Ледяной  Сокол,  но...  если  Стюарт  умрет,  то
командующим армии  станет  Ваир  На-Шандрос.  "Это  меня  совершенно  не
касается, - с  отчаянием  подумала  она.  -  Я  уберусь  отсюда  еще  до
вторжения, а что тут случится после - пусть  разбираются  сами".  Однако
она вспомнила ту ненависть, которая светилась в глазах Ваира,  когда  он
разговаривал с Ингольдом на ступенях Убежища, и ее передернуло.
   - Странно все же, что Стюарт не удосужился убедиться, что ты мертв, -
заметила она. - Если уж он взял с собой в дорогу яд,  значит,  с  самого
начала собирался его использовать.
   - Не обязательно. -  Ледяной  Сокол  пожал  плечами.  -  На  юге  все
по-иному. Такой человек как Стюарт носит с собой яд как нечто само собой
разумеющееся.
   Почему-то   Джил   вспомнились    изящные,    разодетые,    увешанные
драгоценностями люди, которых она видела в кристалле, во  время  древней
церемонии на причале... Интересно, они тоже были отравителями?
   - Расскажи мне про юг, - попросила она.
   Он поморщился.
   - Мужчин ты видела сама. Юг - земля многоцветья. Люди наряжаются, как
попугаи. Цветы пурпурные, с желтыми прожилками... прямо как  в  бредовых
снах. И даже муравьи там всех цветов радуги.
   Его высокий выразительный голос рисовал в ее мозгу удивительно четкие
цветные картины.
   - Море там теплое. Алкетч - страна  джунглей,  пальм  и  многомильных
нетронутых белых песчаных берегов. На западе - горы,  неприступные,  как
стена. - Его рука очертила туманный горизонт. - И люди там  тоже  разных
цветов кожи: черные, красные, золотистые. В пищу  кладут  слишком  много
специй, воняют пастой для удаления волос, а к женщинам относятся  как  к
скоту. И на юге нет Дарков.
   - Почему?
   Он пожал плечами.
   - Спроси Дарков. Спроси Ингольда. Спроси  леди  Джованнин.  Она  тебе
скажет: это потому, что в Империи так  сильна  Церковь  и  там  верят  в
Истинного Бога. Местами ходят какие-то странные слухи...  но  это  всего
лишь россказни. Якобы где-то пропадают люди,  или  кто-то  видел  что-то
странное... Однако все, с кем я разговаривал на юге,  похоже,  полагают,
что нашествие Дарков - это нечто вроде чумы, свалившейся на север.
   Джил   притихла,   встревоженная   случайно   всплывшим   в    памяти
воспоминанием. Что-то такое говорил Ингольд...
   - Однако, - возразила  она  наконец,  -  Унголард,  старик-ученый  из
Алкетча, который вступил в Совет Магов, сказал, будто  Логово  есть  под
развалинами старого города в джунглях, недалеко  от  тех  мест,  где  он
родился. И еще он сообщил, что  архивы  их  империи  тоже  не  сохранили
никаких записей о древних временах... как и здесь, у нас.
   Светлые брови ее собеседника изогнулись. Ледяного Сокола  не  слишком
интересовали хроники и книги.
   - Как долго живет пергамент? - спросил он. - Даже  слова,  высеченные
на камне, могут быть стерты. На юге слишком жарко, там  ничто  не  может
сохраниться навечно.
   -  А  к  каким  временам  возводят