ть футов, не было никаких признаков дна. И в середине  ее  разверзся
черный зев лестницы, дорога, ведущая в бездну Тьмы.
     Лестница была открыта. Слабые следы зелени и камней, которые  Ингольд
видел в призрачном изображении костра, остались где-то совсем рядом с этой
чудовищной бездной.
     Огромная россыпь камней, как след вулканического  извержения,  усеяла
подножие плиты, но Джил видела по тому, как они поросли цепкой  вездесущей
сорной травой, что  камни  выбросило  несколько  лет  назад.  Все  же  она
подобрала один. На его грани был виден  сухой  призрак  некогда  буйной  и
пышной орхидеи, замерзшей в каком-то первобытном болоте миллион лет  назад
и расколотой силой этого древнего взрыва.
     Ингольд  тоже  исследовал  широко  разбросанный   узор   из   камней,
продвигаясь все ближе и ближе к странно искривленной  плите  и  отверстию,
зияющему, как безмолвный укор дневному свету.
     Он задержался у того места, где  кончалась  буйно  заросшая  земля  и
начиналось черное покрытие. Джил видела, как он остановился, чтобы поднять
камень, и задумчиво постоял, вертя его в руках. Потом осторожно шагнул  на
гладкую наклонную поверхность камня и  начал  осторожный  подъем  к  самой
лестнице.
     Хотя все ее существо противилось этому, как и на  другой  базальтовой
мостовой, в подвалах Гея, Джил последовала за ним. Она  продиралась  через
цеплявшуюся за ноги листву, карабкаясь вверх вслед за колдуном по плите, и
видела впереди Ингольда, остановившегося ее подождать.
     Видимые в дневном свете, открытые небу размеры плиты нагоняли на  нее
благоговейный страх; от угла, погребенного заросшей сорняками  землей,  до
угла, наклоненного вверх и погребенного выступающими уступами  горы,  было
примерно семьсот футов. В середине ее Ингольд казался  очень  маленьким  и
беззащитным. Это был трудный подъем по гладкой наклонной плоскости;  когда
Джил добралась до колдуна, она задыхалась в липком удушливом воздухе.
     - Итак, мы были правы, - тихо сказал  Ингольд.  -  Видение  оказалось
ложным.
     Под ними тянулась лестница, открытая ветрам. Холодное течение  сырого
воздуха поднималось оттуда, отчего слипшиеся от пота волосы Джил кололи ее
шею.
     Теперь между ними и Тьмой ничего не было, кроме  сияющего  солнца,  и
она быстро взглянула на него, словно боясь увидеть наползающие облака.
     - Итак, что мы можем сделать?
     - Присоединиться к конвою как можно быстрее. Мы еще не знаем, что они
задумали, но по крайней мере знаем направление атаки. И  в  любим  случае,
может быть, есть возможность помешать им и  прикрыть  отступление  Тира  в
Убежище.
     Джил взглянула на него.
     - Как?
     - Что-то Руди однажды сказал. Если мы...
     Он оборвал на полуслове и схватил ее за запястье. Джил последовала за
направлением  его  взгляда  вдоль  гладкого  наклонного  дна  и   заметила
шевеление в темной роще около  одного  из  тех  причудливых  нагромождений
черного камня, которые усеивали долину. Движение быстро  стихло,  но  Джил
знала, что это было. Это могло означать только одно.
     Она спросила:
     - Они нас увидели?
     - Несомненно. Хотя я буду удивлен, если они приблизятся. -  Осторожно
балансируя своим посохом, Ингольд начал  спуск  с  наклонной  плиты,  Джил
опасливо  двигалась  следом.  Когда  они  достигли  земли,  Ингольд  снова
осмотрел долину, но ничего больше не увидел.
     - Что ничего не значит, конечно, - сказал  он,  поворачиваясь,  чтобы
идти вдоль поднимающегося края  плиты.  -  То,  что  ты  не  видишь  Белых
Рейдеров, вовсе не означает, что их тут нет.
     - Что мы будем делать?
     Ингольд указал посохом на сужающийся лабиринт  расщелин  и  наклонных
лощин в конце долины Тьмы  -  огромное  выветренное  нагромождение  старых
лавовых полей в трещинах и разломах.
     - Там должен быть путь наверх, - спокойно сказал он,  задержавшись  в
оплетенной виноградом тени ровной черной стены.
     - Вы шутите, - в ужасе сказала Джил.
     - Я никогда не шучу, дорогая, -  он  двинулся  вверх  по  осыпающейся
плите.
     Некоторое время Джил стояла на  месте,  глядя,  как  он  исчезает  за
неровностями ландшафта.
     Земля поднималась  и  причудливо  изгибалась  у  гладкой  стены  того
черного основания, но когда бы ни произошло это смещение пластов, оно было
так давно, что вокруг них осели геологические отложения долины.  Что  само
по себе беспокоило Джил - все это было таким старым, столь неправдоподобно
старым. Эпохи прошли с тех пор, как некая тайная сила основала это  здесь,
так что изменились сами очертания земли и морей. Новые ископаемые попались
ей на глаза.
     "Бог мой, - думала она, - тут лежало тропическое  болото,  когда  все
это было воздвигнуто. Сколь же долго Дарки населяют землю?"
     Кто мог сказать, если они не имеют костей в своих  текущих  плазмовых
телах? И все равно у них был разум, разум, чтобы рыть шахты,  строить  эти
темные покрытия над ними так, чтобы  они  стояли  тысячелетия  без  особых
признаков  разрушения.  Они  была  достаточно   разумны,   чтобы   создать
собственный  вид  магии,  отличный  от  природы  человеческой  магии,   не
усваиваемый человеческим мозгом.  Достаточно  разумны,  чтобы  следить  за
конвоем, знать, где был Тир, и знать, почему его надо убрать с дороги.
     Скрестив руки, Джил некоторое время  размышляла  о  Тьме.  Потом  она
подняла глаза и опять увидела Ингольда, появляющегося и исчезающего  среди
переплетений валунов.
     Какой-то  первобытный  катаклизм  разрушил  склон  одного  из  пиков,
охраняющих  долину,  оставив  массу  расколотого   гранита   и   бездонных
пропастей, и со временем руины покрылись растениями,  высоко  забравшимися
по вертикальным скалам. Результат смутно напомнил ей китайскую живопись  с
ветвистыми деревьями, спокойно растущими на склонах утесов.  Но  это  было
более спутанным, грязным,  темным;  тут  мертвые  стволы  падали  гнить  в
лощины, ощетинившиеся белыми остриями под хрупкими опорами над  ними.  Она
заметила коричневую мантию Ингольда, движущуюся  вдоль  невозможно  узкого
каменного карниза по этим утесам.
     Ингольд увидел, что она смотрит, и остановился,  прижавшись  к  скале
позади.
     - Поднимайся, - позвал он ее, его голос слабо отдавался в  скалах,  -
тут тропа.
     - Что за черт, - вздохнула Джил. - Двум смертям не бывать.
     Джил никогда не любила высоты. Карабкаясь  по  предательским  опорам,
она позавидовала колдуну с его шестифутовым посохом,  потому  что  местами
тропа  суживалась  до  дюймов,  местами  по   ней   расползались   каскады
виноградных лоз и скрывали любой намек на  опору  внизу.  Дюжину  раз  она
оступалась, упорно избегая смотреть вниз,  вверх  или  куда-нибудь,  кроме
своих оцарапанных рук, когда спасительный карниз исчезал  или  щель  между
двумя огромными скалами  становилась  слишком  узкой,  чтобы  пройти,  или
слишком забитой гниющей листвой, что  могло  укрыть  любое  число  существ
меньших, чем персонажи Лавкрафта, но наверняка таких же смертоносных,  как
Тьма.
     Она подумала, были ли в этом мире гремучие  змеи,  или,  коли  на  то
пошло, ядовитые змеи, пусть и не гремучие.
     Наконец она догнала его у темной трещины в скалах после опасного пути
по  выпуклой  поверхности  отвесного  валуна  над   пропастью,   усыпанной
разбитыми камнями. Джил взмокла и, задыхаясь от полуденной жары, с  трудом
балансировала, чтобы удержаться на  песчаной  осыпающейся  земле.  Солнце,
двигаясь над хребтом Крепостного Вала, отбросило на пропасть густую  тень.
Ингольд был едва виден, если бы не бледное пятно лица и бороды.
     - Очень хорошо, моя дорогая, - мягко приветствовал он ее.  -  Мы  еще
сделаем из тебя верхолаза.
     - Черта с два, - она, задыхаясь,  смотрела  вниз.  Если  тут  и  была
какая-нибудь тропа, по которой она поднялась, то провалиться  ей  на  этом
месте, если она ее видит.
     - Мы должны суметь подняться из этой пропасти к вершине горной  цепи,
- продолжал он, показывая наверх. - На этом хребте мы будем рядом с линией
снегов и, надеюсь, вне досягаемости Тьмы. Если повезет, мы  найдем  другую
тропу на той стороне, которая приведет нас к долине Ренвет  и,  значит,  к
Убежищу Дейра.
     Джил, как могла в обманчивой прозрачности горного воздуха,  прикинула
расстояние.  Они  словно  поднимались  над  текучей  дымкой  долины;  вещи
казались ослепительно ясными здесь,  и  наклонные  тени  меняли  кажущееся
положение пика и гряды.
     - Не думаю, что мы управимся до темноты, - с сомнением сказала она.
     - О, я тоже, - согласился Ингольд. - Но мы едва  ли  сможем  провести
ночь в долине.
     Джил покорно вздохнула.
     - Тут вы правы.
     Колдун осторожно толкнул посохом широкий камень, скрывавший  подножие
тропы, и валун чуть качнулся, послав маленький поток гравия и  песка  вниз
через их ноги и край тропы. Бормоча про  себя  то,  что  в  следующий  раз
обязательно нужно будет взять  веревку,  и  проклиная  невидимых  Рейдеров
внизу в долине, он начал осторожно разведывать другой маршрут.
     Пока Ингольд делал это,  Джил  повернулась,  чтобы  окинуть  взглядом
утес, снова пугаясь только что совершенного самоубийственного восхождения.
Ее взгляд бродил по долине внизу и вдруг застыл.
     - Ингольд, - тихо позвала она. - Взгляните сюда.
     Что-то в тоне ее голоса заставило его, оступаясь и скользя, подойти к
ней.
     - В чем дело?
     Она показала.
     - Посмотрите. Посмотрите туда. Что вы видите?
     Обозримая сзади и  сверху  земля  приобрела  особые  очертания,  угол
солнечных лучей к западу от гор изменил перспективу этого погружавшегося в
темноту места. Отсюда была видна  очевидная  симметрия;  ядра  разросшихся
лесов составляли своеобразный узор, восприятие которого явно  было  по  ту
сторону человеческого понимания; русла потоков прокладывали курсы,  несшие
отголосок извращенной упорядоченности. Густые  заросли  виноградников  под
этим углом зрения представляли собой странную картину, смена  их  цвета  и
густоты  навевала  беспокойство.  Почти  прямо  под  ними  лежал  огромный
прямоугольник плиты, и его положение, связанное со странными курганами  из
черного  камня,  пробивавшимися  сквозь  растительность,  стало   внезапно
потрясающе ясным для Джил, изучавшей в свое время основы археологии.
     Ингольд хмурился, всматриваясь в искаженное покрывало под ним.
     - Странно... как будто тут когда-то был город. Но его никогда не было
в человеческой истории,  -  его  зоркий  глаз  прослеживал  математическую
точность изгибающихся  теней  в  винограде,  странные  тупые  углы,  слабо
видимые  в  полунамеченных  закономерностях  сочетаний  между  потоками  и
камнями. - В чем причина этого? Словно виноград растет хуже в местах...
     -  ...заложенных  фундаментов,  -  сухо  ответила  Джил.   -   Причем
фундаменты заложены настолько глубоко, что они составили настоящую  тропу.
Деревья плохо  растут  на  этой  линии,  потому  что  их  корни  не  могут
проникнуть так далеко. Смотрите, вы  видите  направление  этого  ручья?  И
еще...  -   она   остановилась,   смутившись,   -   это   выглядит   таким
спланированным, таким упорядоченным, но почему-то все-таки не похоже ни на
один город, который я когда-либо видела. Тут есть план - это можно  видеть
по углу падения солнечного света, - но в какой-то мере неправильный план.
     - Я понял, - сказал колдун. - Здесь нет улиц.
     Глаза их встретились. Значение увиденного доходило до Джил  медленно,
как шепот из невообразимо древних глубин времени.
     - Пошли, - сказал Ингольд. - После захода  солнца  здесь  нам  делать
нечего.



                                    13

     Когда они покинули долину, поднялся ветер, обжигающе холодный, злобно
отрывающий их друг от друга. Временами они оказывались намного выше  линии
лесов, с риском карабкаясь по козьим тропам, скользким от  старого  снега,
или  прокладывая  путь  через  заросли,  или  хватаясь  для  поддержки  за
ободранные ветром корни переплетающихся деревьев, полагаясь  на  их  силу,
над невидимой пропастью.
     Джил и Ингольд шли через мир, где единственными стихиями были  холод,
скалы, ветер и далекий  рев  воды,  тут  они  не  смогли  бы  при  желании
остановиться, ибо  нигде  не  было  никакого  убежища.  Если  бы  не  нити
колдовского света, которые излучал Ингольд, чтобы  очертить  карниз,  Джил
была уверена, они бы не пережили подъема. Вспоминая обо всем  позже,  Джил
удивлялась, как выдержала это.
     В конце концов они  заночевали  в  расщелинах  голых  каменных  плит,
прижавшись друг к другу, чтобы согреться; Джил  уснула  сразу  после  двух
суток бессонницы. В разгар ночи она почувствовала, как изменилась  погода,
и там, в своих снах, уловила запах далекого надвигающегося снегопада.
     Утром путь был легче. Ингольд нашел что-то вроде тропы и  проследовал
вниз по ней до крутого, покрытого деревьями западного  склона  Крепостного
Вала, достигнув к полудню холодной ветреной долины Ренвет.
     Джил прикрыла глаза ладонью от солнца и посмотрела в яркую даль.
     - Что за черт? - Холодные ветры, извивающиеся  по  долине,  рвали  ее
дыхание в клочья и мчались, подобно воде, быстро разливающейся над фиордом
из бесцветного стекла. - ЧТО ЭТО?
     - Это Убежище Дейра, - ответил Ингольд,  улыбаясь  и  скрестив  руки,
чтобы сохранить тепло, но тем не менее дрожа. - А что ты ожидала?
     Джил не знала толком, чего  ожидала.  Во  всяком  случае  чего-нибудь
меньшего.  Чего-нибудь   более   средневекового.   Но   только   не   этот
трапециевидный монолит из черного камня, который вздымался, плоть от плоти
гор, на огромном холме у подножия тех далеких утесов с черными  вершинами.
Его крыша была выше сосен, росших на хребте  за  ним.  Слабый  рассыпчатый
снег сдувало облаками с плоской крыши Убежища, но он не задерживался нигде
на его стенах, голых и гладких, как стекло без трещин.
     - Кто построил это, черт возьми? - шептала Джил  с  благоговением.  -
Какой это высоты? - теперь она могла  поверить,  что  в  нем  человечество
выстояло против Тьмы. Могущество  Дарков,  способное  разбивать  камень  и
железо, найдет эту крепость неприступной.
     - Это построил  Дейр  из  Ренвета,  -  раздался  рядом  с  ней  голос
Ингольда, - используя остатки технологий и могущества древних  Королевств,
чья мощь намного превышала наши нынешние средства. В нем он укрыл  тех  из
своего народа, кто пережил первый  удар  Тьмы,  и  оттуда  он  и  его  род
управляли долиной, перевалом Сарда и всем, что осталось  от  империи,  чье
название, границы и устройство целиком стерлись из людской памяти. Что  же
до размеров Убежища... - он  взглянул  вдаль,  обозревая  черный  монолит,
охранявший изгибающееся пространство долины по ту сторону. - Оно невелико.
Оно может вместить  всего  около  восьми  тысяч  душ.  А  в  долине  можно
выращивать  урожай  для  примерно  вдвое  большего  количества  людей.  Не
сохранилось записей, если они вообще  существовали,  о  том,  сколько  оно
действительно укрывало в одно время.
     Пока  они  шли  по  чавкающей  траве  долины,   строение,   казалось,
увеличивалось в размерах, лишенное тени в холодный  пасмурный  день.  Джил
смотрела на долину,  окруженные  стенами  цепочки  возвышенных  лугов,  по
которым были разбросаны островки осин, берез  и  тополей,  их  листья  все
время сверкали на ветру. Какая-то тяжелая яркая красота была в этом месте,
первом ядре Королевства и последнем, колыбели и могиле.  Джил  чувствовала
себя крайне утомленной.
     Для места, где придется провести  остаток  дней,  подумала  она,  это
совсем недурно.
     Хотя, будучи знакомой с мелкими ссорами соседей, она  уже  узнала  их
семена в сплетнях, которые разрастались в обозе беглецов, даже несмотря на
круглосуточные угрозу и напряжение. И она видела, к чему  это  приведет  -
маленький город, сжатый до размеров неприступного форта, с одними  и  теми
же людьми, живущими по соседству друг с другом  годы  и  годы  без  всякой
возможности уединиться. Это маленький ад.
     - Убежище стояло долго, - сказал Ингольд, когда они наконец вышли  на
дорогу, ведущую за Убежище к перевалу Сарда, ту  же  дорогу,  по  которой,
много миль ниже, Алвир вел своих людей в поисках полумифического спасения.
- Хотя Руны Власти все еще на дверях Убежища, поставленные там  колдунами,
которые помогали в постройке его - Йед на левой и Перн на  правой  -  Руны
Охраны и Закона. Только колдун может видеть их, как  мерцающий  серебряный
узор в тенях. Но и после всего прошедшего времени чары строителей все  еще
имеют силу.
     Джил отвела глаза от башнеобразных громад скал,  которые  вздымались,
стена на стене  черных,  поросших  лесом  ущелий,  прорезанных  отчетливой
неглубокой расселиной перевала  Сарда,  чтобы  опять  взглянуть  на  нежно
мешающую тень Убежища. Она не видела никаких Рун, только огромные железные
панели, висящие на петлях и стальных скрепах, не тронутые столетиями.
     Огромные ворота  были  открыты.  Маленький  гарнизон,  который  Элдор
отправил сюда несколько лет назад, чтобы подготовить  место  к  возможному
отступлению, когда Ингольд в первый раз заговорил о вероятности  нашествия
Тьмы, был готов к встрече. Капитан гарнизона, маленькая белокурая  женщина
с  проницательным  взглядом,  приветствовала  Ингольда  с   преувеличенным
уважением и явно не была удивлена новостями о том, что Гей пал  и  беглецы
были уже в нескольких днях пути отсюда.
     - Я опасалась этого, - сказала она, глядя на  колдуна;  ее  пальцы  в
перчатках покоились на рукояти меча. -  Мы  не  получали  посланий  уже  с
неделю, и мои парни доносили, что видели Дарков у  передней  части  долины
почти каждую ночь, - она скривила губы. - Я рада, что уцелело много людей.
Помню, когда была в Гее, люди смеялись над  вами  на  улицах  из-за  ваших
предупреждений, называли вас чокнутым паникером и сочиняли песенки.
     Джил заметила нотку негодования в ее голосе, но Ингольд лишь смеялся.
     - Я помню это. Всю жизнь я мечтал быть увековеченным в балладах, но у
этих стишков был такой  ужасный  стиль,  что  они  совсем  не  поддавались
запоминанию.
     - И, - цинично сказала капитан, - большинство тех, кто сочинял их,  -
мертвы.
     Ингольд вздохнул.
     - Я бы предпочел, чтобы они были живы и продолжали петь о том,  какой
я дурак, каждый день моей жизни, - сказал он. - Мы  остановимся  здесь  на
ночь. Вы можете нас накормить?
     Капитан пожала плечами.
     - Конечно. У нас есть запасы... - она указала на множество загонов из
жердей, протянувшихся за холмом, где табун лошадей  и  полдюжины  молочных
коров стояли и терлись спинами о верхнюю перекладину  изгороди,  глядя  на
пришельцев добрыми тупыми глазами. - У нас даже есть винокуренный завод  в
той роще, некоторые парни варят Голубую Руину из коры и картофеля.
     Ингольд слабо поежился.
     - Временами я понимаю идею Алвира насчет  ужасов  одичания.  -  И  он
последовал за ней вверх по истертым ступеням к воротам.
     - Между прочим, - сказала капитан, когда  остальные  воины  гарнизона
сгрудились за ними, - у нас тут действует Закон Убежища.
     Ингольд кивнул.
     - Я понимаю.
     Они вошли в Убежище Дейра, и Джил замерла в благоговейном молчании.
     Снаружи Убежище и так казалось достаточно  пугающим.  Внутри  же  оно
было давящим, устрашающим, темным, чудовищным и невероятно громадным;  эхо
шагов стражников отдавалось в его огромной звонкой палате, как далекий шум
падающих капель воды; факелы, которые они несли, уменьшились  до  размеров
светлячков. Чудовищная архитектура с ее  сочетанием  голых  плоскостей  не
имела ничего общего с человеческим масштабом.
     Технология, сотворившая это из камня и  воздуха,  явно  была  превыше
чего угодно в этом мире, а также, догадывалась Джил, и в  ее  собственном.
Она взглянула на протяженность этой бесконечной  центральной  пещеры,  где
маленькие, качающиеся язычки факелов отражались на черной гла