ром, тут же решили сдаться.
     - Разумное решение... - сказал Каспар, переводя дух. - А теперь пошли наверх.
     Те пленные, что могли идти, бросив щиты и оружие, стали подниматься по склону, раненые остались лежать.
     - Скоро за вами придут ваши товарищи, - пообещал им Фрай. - И за теми, что укатились, - тоже. - А вы давайте наверх, быстро! - приказал он троим пленным. - Кто наверху? Лучники еще есть?
     - Нет, ваша милость, вы всех перестреляли. Их было четверо, и остался только один раненый.
     - Стрелять может?
     - Что вы, ваша милость, нет, - поспешно замотал головой пленный. - У него стрела в плече...
     - Это твой, - обронил шедший рядом Аркуэнон.
     - Что там на реке - плотина? - спросил Каспар.
     - Так точно, ваша милость, плотина. А у нас приказ был - никого не пускать на гору. Рубить всякого. Для того и катапульту поставили. Неделю целую поднимали, честное благородное.
     - Чьи вы будете подданные?
     - Дистандера Маркуса. Его дистандерия находится на том берегу и тянется на десять дневных переходов.
     - Это он приказал реку перекрыть?
     - Так точно, ваша милость, - быстро закивал пленный, заискивающе глядя на Фрая. - Он решил повернуть эту реку к себе в дистандерию.
     - Да как это возможно реку повернуть?! - не удержался Углук.
     - А вот и возможно! Наши ученые-книжники рассчитали все по наукам, и люди дистандера Маркуса за полгода прорыли канал в пять миль до Красного каньона, который проходит через дистандерию. Потом они навели осыпи и обрушили их в реку, чтобы ее перекрыть. Плотина получилась слабая, но ее укрепили строением из бревен и подпорки поставили - большие подпорки из трех кедров в пять обхватов каждый. И все это ученые посчитали, книжники...
     - Ну и чего дальше будет? - подтолкнул его Углук.
     - Сейчас старое русло засыпают - там сотен пять работников трудятся. Дистандер приказал за сегодня управиться.
     - А потом чего же будет?
     - Понемногу будут открывать воду, и река пойдет на восток.
     - В наши планы поворот реки не входит, - сказал Каспар, когда они стали выходить на площадку, где стояла огромная, футов в пятнадцать высотой катапульта.
     Возле нее, вытянувшись, как на параде, стояла прислуга этой машины в количестве двенадцати человек. Чуть в стороне, возле каменных ядер лежали трое убитых и один раненый лучник.
     - Так, - сказал Каспар. - Все вы мои пленные. Понятно? Одетые в серые куртки бомбардиры кивнули.
     - Хорошо. Тогда поладим.

118

     Один из двенадцати человек, обслуживавших катапульту, сразу бросился Каспару в глаза. Его серая куртка была украшена красными пуговицами, в то время как у остальных пуговицы были черные.
     - Ты здесь старший? - спросил Каспар.
     - Я, ваша милость, - поклонился тот. - Меня зовут Харман.
     - Харман, метко стреляет твоя машина?
     - Довольно метко, ваша милость. Наши ядра взвешены с точностью до одной унции. - Он показал на кучу каменных шаров размером с огромный арбуз каждый.
     - Хорошо. Вон там внизу, где копошатся люди, я вижу три упертых в стену бревна. Они сдерживают всю плотину?
     - Так точно, ваша милость.
     - Ты должен снести их.
     - Но это невозможно! - испугался Харман. - Тогда вся плотина рухнет раньше времени и мы не сможем повернуть реку!
     - Да это моя река! - заорал на него Каспар. - Это моя река, и по ней я намерен добраться до города Ливена! Понятно тебе?!
     - По-понятно, ваша милость... - затрясся от страха Харман.
     - А раз понятно, давай стреляй. И смотри у меня, если замечу, что ты намеренно мажешь, начну за каждый промах отрубать по одной башке в твоей команде.
     - Не извольте беспокоиться, будем стрелять как для себя! - заверил Харман. И, повернувшись к подчиненным, закричал срывающимся голосом:
     - Ну что стоите?! Разворачивайте! Разворачивайте!
     Солдаты бросились к механизму и, ухватившись за заднюю часть рамы, развернули катапульту в нужную сторону.
     Затем оттянули назад метательный рычаг, загрузили каменное ядро и после этого поворотным колесом стали накручивать витые из воловьих жил канаты, которые играли в катапульте роль пружины.
     После того как катапульта была взведена, Харман, осуществляя наводку, сам подбил какие-то колышки и наконец произвел выстрел.
     Метательный рычаг со страшной силой ударил в перекладину, ядро унеслось вперед.
     Каспар видел, как оно раскололось, ударившись о другие камни. Выстрел сразу привлек внимание всех, кто находился в осушенном русле. Работники замахали руками, а около десятка одинаково одетых человечков побежали к обрыву, чтобы подняться на гору и выяснить, что здесь происходит.
     Тем временем работа возле катапульты продолжалась. Обслуга закладывала новое ядро, закручивала жилы и - "удар!" - ядро уносилось к цели. Однако пока стрельба была неточной, хотя Харман вроде бы старался.
     Наконец, после восьмого выстрела ядро упало рядом с одним из бревен и с отскока вышибло его из упора.
     Фундинул закричал "ура!" и замахал топором, чем сильно перепугал команду катапульты и пленных мечников.
     После этого попадания гневная пантомима копошившихся в русле работников стала еще яростнее.
     - Молодцы! - похвалил Каспар. - Но нужно попасть еще, и как можно быстрее!
     И снова застрекотали вороты, заскрипели канаты из жил, и перекладину раз за разом стали сотрясать удары метательного рычага.
     До следующей удачи пришлось ждать еще двенадцать выстрелов.
     На этот раз ядро упало на бревно сверху и расщепило его. Снизу донесся треск и скрежет, давление воды начало сминать надломленную опору. В подтверждение того что попадание было удачным, рабочие стали перебегать на правый берег. Они бросали лопаты и кирки, спотыкались, создавали свалку, и все это сопровождалось треском и скрежетом плотины.
     Небольшой отряд, посланный для выяснения причин бомбардировки, наконец взобрался по обрывистому берегу и теперь поднимался по склону горы.
     - Идите к ним, - милостиво разрешил Каспар. - Скажите, что я вас заставил.
     - Спасибо, ваша милость! Спасибо! - наперебой загалдели подчиненные Хармана и вместе с ним побежали навстречу солдатам.
     - А вы отправляйтесь к вашим раненым, - обратился Каспар к пленным мечникам. - Рядом с ними у вас будет вид людей, которые выполнили свой долг.
     Пленные тут же побежали по другому склону горы.
     - А ты, Фундинул, поработай топором. Разбей поворотное колесо.
     Гном с явным удовольствием выполнил приказ, и в этот момент стала разрушаться плотина. Огромные каменные завалы были сметены в одно мгновение, словно это были опилки. Бревна, грязь и щебень - все это выплеснулось в опустевшее русло и, вертясь пенными водоворотами, помчалось дальше - на север.
     Бежавшие к вершине солдаты дистандера Маркуса замерли на полпути и, видимо, уже не знали, что им делать дальше.
     - Нам тоже пора, - сказал Фрай, и они стали быстро спускаться, то и дело оглядываясь на вершину, однако на горе пока никто не появлялся.
     Прибежав к обрывистому берегу, Каспар и его разведчики столкнулись с новой проблемой. Спускаться по стене оказалось сложнее, чем подниматься.
     Когда же они, ободранные и обсыпанные каменной крошкой, все же спустились, оказалось, что ушедшая вода оставила их плот на суше.
     - Ничего страшного, - сказал мессир Маноло. - Главное - что вы вернулись. А плот мы столкнем, пока камни не высохли. Они сейчас довольно скользкие.
     Мессир оказался прав, однако чтобы столкнуть по склону плот, пришлось как следует потрудиться. Потом Фрай был вынужден прыгнуть в воду, чтобы удержать плот возле берега и не дать ему уплыть по течению.
     Наконец, изрядно перепачканные и промокшие до нитки, бойцы отряда разместились на плоту, и Каспар оттолкнулся от камней шестом.
     Им с Аркуэноном снова пришлось взяться за луки, чтобы отбить возможное нападение, однако сотни стоявших на обрывах людей просто смотрели на них, поскольку никому и в голову не приходило, что Каспар и его отряд причастны к разрушению плотины.

119

     Еще через несколько минут все это осталось позади, и успокоившееся течение вынесло плот на равнинную местность. Здесь повсюду виднелись следы прохода водяного вала.
     Берега были завалены грязью и принесенным с гор щебнем. По воде плыло множество вырванных с корнем деревьев, а в одном месте путешественники увидели даже двух беспомощных "озерных людей", которых высокой волной забросило на ветки кустарника.
     Однако в остальном все было тихо и спокойно, не считая того, что вода в реке стала мутной.
     Обедать и ужинать пришлось подмокшими продуктами, а о костре не могло быть и речи. Сухих дров взять было неоткуда, поскольку все отмели и берега превратились в сплошную грязь.
     Чтобы занять время, бойцы отряда чистились, стирали перепачканную одежду и сушили обувь.
     Ночь прошла спокойно. Ее тоже провели на плоту.
     Утром Каспар обрадовал всех тем, что обнаружил знакомые ориентиры.
     - Вон те две белые скалы! - воскликнул он. - Видите? Дня через три-четыре мы уже будем дома!
     - Так быстро! - удивился Фундинул. - Даже не верится.
     - Да. Именно так, - подтвердил мессир Маноло. - И скоро мы будем проплывать мимо того места, где Углук заливал кашей костер.
     - Кстати, о костре, - заметил орк, поднимаясь. - Я вижу наклоненную над водотй сухую ветку. Теперь у нас к завтраку будет хотя бы чай.
     Чай он действительно сделал, но, заваренный в мутной воде, тот имел немного непривычный вкус. Впрочем, это никого не смущало.
     Вскоре после завтрака река стала делать медленный и ленивый поворот, а за ним на левом берегу показались две запряженные лошадьми кибитки. Около них суетились какие-то люди.
     Наученные горьким опытом общения с незнакомцами, Каспар и Аркуэнон тотчас взялись за луки. Однако неожиданно Углук бросил рулевое весло и начал что-то кричать на оркском языке.
     Возившиеся с колесом люди обернулись, и всем стало видно, что это орки. Они закричали в ответ, и между ними и Углуком завязалась беседа.
     - Ваша милость, давайте пристанем! - попросил он.
     - Ты уверен, что это неопасно? Их там много. Если они орки, это еще не значит...
     - Я их знаю, ваша милость! И они меня знают - говорят, у них новости есть хорошие! - Углук умоляюще смотрел на Каспара, и тот, вздохнув, согласился:
     - Ладно, только будь осторожен.
     Углук сам схватил шест и начал так сильно отталкиваться от дна, что плот поднял волну, расходившуюся от него в обе стороны.
     Наконец он ткнулся в поросший травой берег, и Углук, соскочив на сушу, помчался к своим землякам.
     Каспар и Аркуэнон на всякий случай были возле своих луков.
     Тем временем Углук что-то возбужденно обсуждал с орками, они хлопали друг друга по плечам и очень радовались.
     Наконец он вспомнил про плот и помчался назад, однако лишь для того, чтобы, снова скорчив жалостливую физиономию, сказать:
     - Ваша милость, тут уже близко, вы сами сказали...
     - Ну... - согласился Каспар, не понимая, куда клонит Углук.
     - Отпустите меня, а? Очень вас прошу.
     - Куда отпустить?
     - С нашими! - Углук махнул в сторону повозок. - Это наши орки-наемники, такие же, как и я. Они домой едут, король Курлак умер, и теперь мы можем возвратиться - нам ничего не грозит. А я дома десять лет не был!
     - Но... - Каспар пожал плечами. - Но твои деньги, Углук? Тысяча золотых. Давай доберемся до города, и ты поедешь домой как один из самых богатых орков. Ты заработал эти деньги.
     - Может, когда-нибудь потом... Я хочу домой сейчас - со своими...
     Каспар снова пожал плечами, однако отказать Углуку не мог:
     - Хорошо, забирай свои вещи и меч.
     - Ой, спасибо, ваша милость! - воскликнул орк, прыгнул на плот, отчего тот едва не погрузился в воду, схватил в левую руку свои сумки и меч, а другой стал пожимать руки своим товарищам, с которыми пришло время прощаться.
     Последним Углук пожал руку Фундинулу.
     - Ну прощай, гном, - сказал он. - Может, еще и свидимся.
     - Прощай, обжора, - со вздохом ответил Фундинул. - Я буду тебя вспоминать.
     - И вот еще, - сказал Каспар, достав кошель и отсчитав из него четыре золотых. - Возьми небольшой аванс. До дома добраться хватит и еще останется.
     - Да у меня еще тот аванс целый.
     - Бери-бери, - сказал Каспар. - Может, ты дома еще и женишься. А твою долю я в банк положу. К Генрику Буклису. Ты всегда сможешь приехать и взять их.
     - Спасибо, ваша милость. Всем спасибо... И Углук пошел в сторону повозок, а Каспар, упершись шестом, оттолкнул плот от берега. Плавание продолжалось.

120

     С уходом Углука обязанности по разведению в очаге огня взял на себя Фундинул.
     Он обламывал сухие веточки со склоненных над водой деревьев и обдирал необходимую для растопки кору.
     Иногда приходилось ненадолго приставать напротив какой-нибудь живописной полянки, чтобы мессир Маноло, который лучше других разбирался в травах, мог собрать подходящий для заварки чая сбор.
     Течение было спокойным, а "озерные люди" старались больше не докучать Фраю. Их удавалось увидеть все реже, где-нибудь в камышах, откуда они смотрели на плот своими желтыми глазами, а затем беззвучно погружались в воду.
     Так минул еще один день, и началась ночь. Река входила в гористую местность, и, хотя никаких порогов пока не замечалось, течение становилось все быстрее и беспокойнее.
     Никаких часовых Каспар не ставил. Спали все, однако очень чутко, и, едва на реке раздавался посторонний звук или плот вздрагивал на водовороте, как тут же все его пассажиры просыпались.
     В середине ночи пришлось проснуться от далеко разносившегося над водой потрескивания. По мере того как плот спускался по реке, его пассажиры стали различать синеватые сполохи, освещавшие группу скал на правом берегу.
     - Что это может быть? - спросил Каспар, обращаясь к мессиру Маноло.
     - Это нехорошее место. И что бы там ни происходило, нам не стоит вмешиваться.
     Аркуэнон взялся за свой лук. Фрай вооружился шестом и стал отводить плот левее к безопасному берегу.
     Когда плот подплыл к источнику света, стала видна скала, по одной из сторон которой ручейками струилась синяя светящаяся субстанция. Ближе к земле эта субстанция образовывала на скале большое кольцо, по границам которого она циркулировала.
     В моменты, когда субстанция вспыхивала особенно ярко, она выбрасывала из стены большой ком грязи и водорослей. Ком катился по траве и какое-то время лежал среди других таких же. Затем происходила трансформация. Из кучи грязи и гниющих водорослей вытягивались конечности - и вот уже готовый "озерный человек" поднимался на ноги и, с трудом переступая, двигался к воде.
     Этот процесс почти не останавливался. Увиденное потрясло путешественников до глубины души.
     - Что это, ваша милость? Мессир Маноло, что это? - испуганно прошептал гном, когда скалы остались позади.
     - А это и есть одна из действующих ям - переходов в нижний мир. Видимо, она работает каждую ночь. Здесь рождается "озерный народ", отсюда он разбредается по озерам и рекам. Постепенно этим чудовищам становится тесно, и они наступают дальше, изгоняя людей. Здесь давно нет рыбаков, и никто уже не ходит за водой к реке-После этого объяснения все подавленно молчали и никто не мог уснуть. Таинственный свет возле скал становился все менее различимым и окончательно пропал, когда река сделала очередной поворот.
     - Это грустно, - наконец сказал Каспар. - Грустно, что мы одно из последних поколений этого мира.
     - Ну, может быть, все еще не так плохо, - возразил мессир. - Ведь были времена, когда демоны хозяйничали в этом мире, но нашлись силы, которые выдворили их в нижние миры и запечатали ямы... Лучше думайте о том, что мы возвращаемся. И что скоро утро.
     Пришло утро. В небе заиграло яркое солнце, и это несколько взбодрило путешественников. Они плыли уже через знакомую местность, и это тоже радовало.
     Фундинул прекрасно справлялся со своими новыми обязанностями. Изготовив крючок, он на наживку из речных мушек сумел поймать пару больших рыбин. Мессир Маноло, мастер на все руки, помог ему их почистить, а затем и приготовить в золе на горячих камнях.
     На пятерых получилось не так много, но все же это было лучше, чем надоевшее вяленое мясо и сушеный инжир.
     После рыбы по просьбе Фундинула Бертран стал рассказывать о том, как во время празднеств кормили в имении фон Марингеров, и все пришли к выводу, что рассказанное Бертраном очень похоже на то, как их самих потчевали в замке графини Сибиллы. Причем при упоминании этой коварной красавицы Бертран ничуть не изменился в лице, а значит, сделал вывод мессир Маноло, он излечился и от этой болезни.
     Неожиданно для всех впереди - на левом берегу показался дымок от костра, который развели довольно далеко от воды, почти возле самой дороги. Фрай решил не рисковать и начал перегонять плот к середине реки.
     Вскоре открылась полянка, на которой горел этот костер, и возле него сидели четыре гнома. Когда показался плот, один из них вскочил на ноги и стал всматриваться в пассажиров на плоту.
     Фундинул тоже поднялся, с интересом глядя на своих земляков.
     Неожиданно стоявший на берегу замахал руками и крикнул:
     - Фундинул!
     - Да это же Пандинап! - воскликнул, обрадованный Фундинул. - Ваша милость, давайте поскорее пристанем к берегу! Пандинап - мой родственник!
     Каспар не стал спорить. Он подналег на шест и начал перемещать плот к левому берегу. Это было непросто, но в конце концов плот все же коснулся берега чуть ниже стоянки гномов, и Фундинул соскочил на траву.
     Земляки побежали ему навстречу, встретившись, гномы стали хлопать друг другу по плечам и забавно разводить руками.
     Каспар посмотрел на мессира Маноло, на Бертрана и Аркуэнона.
     Мессир улыбался, Бертран с интересом следил за гномами, а Аркуэнон, отвернувшись, созерцал поверхность реки, словно не насмотрелся на нее за время путешествия.
     - Ваша милость! - быстро вернувшись, произнес гном. - Ваша милость, вам осталось плыть всего два дня. Места здесь спокойные! Отпустите меня, пожалуйста!
     - Да что же это такое, Фундинул? Углук ушел, теперь ты уходишь. А деньги? Ты не хочешь подождать пару дней, чтобы отправиться домой богачом?
     - Ваша милость, вы всего не знаете! Нашелся вор, который когда-то в городе Сараксене украл у моего дяди серебро. Его поймали за другое, и он рассказал про свои прежние преступления. Теперь все наши гномы знают, что я ни в чем не виноват, понимаете? Ни в чем не виноват! Это так неожиданно после стольких лет незаслуженного стыда, когда все гномы тыкали в меня пальцем... Я могу вернуться к своим братьям - они живы и ждут, когда я приеду, а с этими гномами я могу отправиться прямо сейчас. А деньги положите в банк, как для Углука.
     - Ну хорошо, - со вздохом произнес Каспар. - Забирай пока свои вещи, а я достану причитающиеся тебе четыре золотых на дорогу.
     Фундинул перешел на плот, тепло попрощался с Аркуэноном, Бертраном и мессиром Маноло. Затем подал свою маленькую ладошку Каспару:
     - Может, еще свидимся, ваша милость.
     - Конечно, свидимся, Фундинул. Прощай.
     - Прощайте, ваша милость.
     Фундинул забросил сумки на одно плечо, топор положил на другое и заковылял к ожидавшим его гномам.
     Фрай вздохнул, уперся в берег шестом, и плот поплыл дальше.
     - Однако странное дело происходит, - говорил он в беседе с мессиром Маноло, когда они уплыли за поворот. - Вместе мы прошли через множество испытаний, и все уцелели. А теперь отряд тает словно мы несем потери.
     - Наверное, это хороший знак, он доказывает, что мы все сделали как надо, - сказал мессир.
     - Да, - согласился Бертран. - А управляться с очагом теперь буду я.
     Каспару подумалось, что это не лучшее предложение. Бертран хорош для турнира, однако вряд ли графу можно доверить хозяйственные дела.
     - Давайте лучше я, - выручил всех Аркуэнон. - В детстве я любил разводить костры. А потом мы ловили рыбу и так же пекли