у,  но  с-сначала  мне  надо  кое-что
сделать. Есть у кого-нибудь вино?


     Рэндольф как можно плотнее закутался в шерстяной шарф и  склонился  к
коню. Над гаванью дико завывал ветер, а буря  заметала  дорогу  и  причалы
снегом. Вскоре горизонт скрылся за непроницаемой снежной пеленой,  и  лишь
по направлению ветра Рэндольф определял, не сбился ли он с пути.
     Дорога  спряталась  под  снегом,  и  земля   превратилась   в   белую
однообразную поверхность. Рэндольф надеялся, что он двигается  на  юг.  Он
уже потерял счет времени и не понимал, утро сейчас или вечер - его со всех
сторон обступал серый сумрак.
     Может быть, его  направляла  удача,  а  может  быть,  и  какая-нибудь
волшебная сила, но так или иначе, он оказался  около  какого-то  странного
сооружения. Правда, довольно быстро Рэндольф сообразил,  что  это  большой
стог сена, но только проехав мимо него, он увидел  темный  силуэт  лошади,
привязанной около стога. Рэндольф сразу понял, что нашел того, кого искал.
     Он соскочил с коня и, вытащив меч,  подошел  к  стогу  с  наветренной
стороны. Капитан тут же увидел, что из-под  соломы  торчит  капюшон  плаща
Понтсвейна, и он целую минуту боролся с  искушением  вонзить  свой  меч  в
солому. Но вместо этого он сильно ударил Понтсвейна ногой. Тот  выполз  из
стога  наружу,  при  этом  черты  его  красивого  лица  исказила  какая-то
уродливая гримаса изумления. Прежде чем  Рэндольф  успел  хоть  что-нибудь
сказать, лорд вытащил меч, и только  прекрасная  реакция  спасла  капитана
гвардии от смертельного удара.
     - Как ты мог? - пробормотал Рэндольф, отбивая нападение лорда, в  его
глазах было столько презрения, что слова были не нужны.
     - Не будь кретином! - насмешливо произнес  лорд  Понтсвейн  и  сделал
несколько выпадов в сторону Рэндольфа, но каждый раз его меч натыкался  на
клинок капитана.
     - Ваше  высокомерие  было  бы  забавным,  если  бы  вы  не  оказались
предателем, - спокойно сказал Рэндольф, не сводя глаз со своего  врага.  -
Неужели вы и вправду думали, что вам удастся  украсть  Корону  Островов  и
скрыться в ночи, как самому обычному вору?
     - Твое  вмешательство  -  невероятная  глупость!  -  Понтсвейн,  дико
размахивая мечом, бросился на Рэндольфа, но вдруг попятился, а на  щеке  у
него появилась кровоточащая рана.
     - А теперь ваше высокомерие и вправду стало забавным.
     Меч Рэндольфа со звоном,  заглушенным  воем  непогоды,  наткнулся  на
оружие Понтсвейна. Снова и снова звенели мечи, враги двигались медленно  и
неловко в своей тяжелой зимней одежде.  Понтсвейн  был  больше  и  сильнее
Рэндольфа, но тот лучше владел мечом. Сначала лорд  наступал,  и  Рэндольф
был вынужден выйти из-за стога, но тут же попал под пронизывающий  ледяной
ветер. Он все время пытался понять, в чем слабость Понтсвейна. И  Рэндольф
начала выманивать противника на открытое место.
     Наконец, когда Понтсвейн сделал  сильный  выпад,  в  долю  секунды  -
прежде чем лорд понял, что происходит - Рэндольф вонзил ему в  горло  свой
меч. Понтсвейн пошатнулся, глухо вскрикнув, и его кровь забрызгала снежное
одеяние земли. Правда, вскоре снег засыпал все следы отчаянной схватки.
     Рэндольф не стал терять времени и проверять, что с  Понтсвейном:  его
охватило чувство нарастающей угрозы, он понял, что должен поспешить.  Даже
его короткое отсутствие  могло  оказаться  смертельным  для  Корвелла.  Он
забрался в стог сена, нащупал золотую корону и положил ее в тот же  мешок,
в котором привез ее сюда Понтсвейн.
     Тело его врага еще не остыло, а Рэндольф уже вскочил на  своего  коня
и, взяв за поводья лошадь  Понтсвейна,  поскакал  в  Корвелл,  не  обращая
внимания на холод и ветер...


     И снова путники разбили лагерь на раскисшей полянке, окруженной тьмой
и запустением. Невыносимая  жара,  вызванная  заклинанием  Генны,  к  ночи
перестала быть такой угнетающей. Хотя снег по-прежнему таял, но все же  не
так быстро, как днем.
     "Я должен был  бы  чувствовать  облегчение  и  уверенность,  -  думал
Тристан. -  В  конце  концов,  вот  и  Язиликлик  с  Кантусом  вернулись".
Громадный пес снова лежал спокойно, свернувшись около него, но  все  равно
короля почему-то не оставляло мрачное предчувствие.
     Все очень веселились, когда Яз рассказал им о  своем  путешествии  по
Волшебной Стране. Шесть мерцающих собак  постепенно  перестали  стесняться
своих новых друзей, впрочем, близко к огню они не подходили, а  устроились
неподалеку.
     - Как ты думаешь, мы доберемся завтра  до  рощи?  -  спросил  король,
медленно поглаживая мурхаунда по лохматой голове.
     - Да, если только нам не преградит путь какое-нибудь  смоляное  озеро
или пропасть, или еще что-нибудь в таком же роде, -  быстро  ответила  ему
Робин. -  До  ручья  на  южной  границе  рощи  Верховной  Друиды  осталось
несколько миль.
     - Да, - рассеянно  отозвалась  Генна;  казалось,  ее  мысли  унеслись
куда-то очень далеко. Она не сводила глаз с огня и  не  обращала  никакого
внимания ни на кого. Ничего необычного тут не было, ведь Верховная  Друида
вела очень замкнутый образ жизни, а всем было известно, что люди  старшего
поколения, принадлежавшие к Ордену друидов,  старались  как  можно  меньше
общаться с людьми и никогда не вели с ними разговоров о своей вере.
     - И тогда ты воспользуешься четвертым свитком? - спросила Робин.
     - Да. Воспользовавшись  предыдущими  тремя,  я  поняла,  что  он  нам
поможет - вернет друидам  жизнь.  А  вместе  с  ними  мы  сумеем  очистить
Источник и снова сделать рощу священной. А после этого можно будет  начать
исцеление земли.
     Когда все остальные заснули, Тристан придвинулся поближе  к  Робин  и
робко прикоснулся к ее руке, но девушка не пошевелилась.
     - А что будет потом? - спросил он, боясь услышать ее ответ. - Что  ты
собираешься делать?
     Робин посмотрела на Тристана, и губы ее тронула знакомая улыбка, а  в
зеленых глазах промелькнула тень того чувства, по  которому  так  тосковал
молодой король.
     Но уже через минуту в душе у нее  вспыхнул  холодный  гнев,  а  глаза
застлала красная пелена, удивившая саму Робин. Она  попыталась  избавиться
от  охватившей  ее  ярости  и  посмотреть  на  Тристана,  но  видела  лишь
рыжеволосую  женщину  и  слышала  ее  издевательский  смех.   Образ   этот
становился все ярче и постепенно закрыл собой все остальное.
     - Какое это имеет значение? Ты уже сделал  свой  выбор.  Позволь  мне
самой решить свою судьбу, - резко ответила она ему.
     Произнося эти слова, она сама содрогнулась  и  внутренне  сжалась  от
того, как грубо и холодно прозвучал ее голос. Что с  ней  происходит?  Она
видела, как боль исказила лицо Тристана, и какая-то часть ее  души  молила
ее протянуть ему руки и обнять его.
     Но та часть ее существа, которая произнесла  слова,  прогоняющие  его
прочь, не позволяла ей сдвинуться с  места.  Поэтому  она  отвернулась  от
Тристана и стала смотреть  в  огонь,  словно  хотела  погасить  его  своим
ледяным взглядом.
     У Тристана ни на что не осталось сил, он даже не смог выругаться  про
себя, он только снова прислонился к стволу дерева, слегка утешившись  тем,
что Кантус ткнулся носом ему в  руку.  Задумчиво  почесывая  мурхаунда  за
ухом, Тристан думал о том, что произошло с их отношениями, которыми он так
дорожил. По правде говоря, ответ Робин  совсем  не  удивил  его,  особенно
учитывая, как она вела себя в  последние  дни.  Но  почему  она  не  может
простите его?
     Черная ночь не могла ответить на его вопрос.


     Огромной сильной рукой Баал пробил поверхность Темного Источника.  Он
видел, как расступается вода под давлением его тела, и  понял,  что  скоро
уже сможет выйти наружу.
     Он чувствовал силу сухожилий и мышц,  которыми  постепенно  обрастало
его новое тело.  Баал  уже  чувствовал  вкус  и  запах  воды  в  Источнике
благодаря  человеческим  органам  чувств,  а  вовсе  не  потому  что   его
бессмертное  существо  было  способно  на  сверхъестественное   восприятие
окружающей действительности.
     Нить, соединяющая его с Геенной, оставалась  крепкой.  Теперь  другая
нить, короткая, но гораздо более прочная, защищала его от любой  опасности
физического мира вокруг него. Эта нить соединяла его  тело  с  Источником.
Для смертных эта нить останется невидимой, но она будет поддерживать жизнь
Баала, обеспечит ему бессмертие, даже в его нынешнем обличье.
     Тело Баала будет исполинским, похожим  на  человеческое,  с  длинными
развевающимися волосами и бородой. Один  его  вид  должен  будет  вызывать
суеверный ужас. Теперь уже очень скоро он отправится бродить по Затерянным
Мирам.
     Бог убийств чувствовал  приближение  людей,  которых  вела  Верховная
Друида. Она верно служила ему, стараясь подвести людей к Источнику как раз
в тот момент, когда Бог вырвется из своей тюрьмы.  И  в  этот  момент  они
поймут, какая судьба им уготована.



                              К ЧЕРНОЙ ВОДЕ

     Наступил последний день их пути. Когда Робин  проснулась,  она  сразу
это почувствовала. Как и предыдущим утром, Генна неподвижно сидела  рядом,
но не спала. Молча кивнув своей наставнице, Робин встала  и  на  некоторое
расстояние углубилась в лес.  Она  заметила,  что  хотя  воздух  оставался
теплым, вчерашняя давящая духота рассеялась.
     Медленно и благоговейно Робин опустилась на колени на грязную  землю.
Перед  ней  оказался  ноздреватый  дубовый  пень,  окруженный   высохшими,
мертвыми лианами. Она решила, что это место вполне подходит для ее целей.
     Молитва друиды к Матери-Земле шла из самых глубин ее верного  сердца.
Робин молила об одном слове или знаке, чтобы она могла быть  уверена,  что
Богиня здесь. Девушка почувствовала странную тоску -  ей  вдруг  пришло  в
голову, что она совершает святотатство, подвергая  сомнению  существование
Богини. Как  Мать-Земля  может  ответить  на  ее  мольбы,  когда  само  ее
обращение свидетельствует об отсутствии веры у Робин?
     С трудом сдерживая рыдания, друида отвела глаза  от  дубового  пня  и
посмотрела на небо. Даже сквозь  отчаяние,  она  ощутила  поток  жизненной
энергии - необычной, могучей и немного пугающей.
     Робин присоединилась к  своим  спутникам,  но  странное  ощущение  не
проходило.  Чтобы  отвлечься,  она   занялась   приготовлением   завтрака.
Посмотрев на Тристана,  который  ел  хлеб,  Робин  вдруг  почувствовала  -
откуда-то изнутри - боль. Девушка решила больше  не  смотреть  на  короля,
пока они не отправятся в путь. Кантус не  отходил  от  своего  хозяина,  и
Робин вдруг вспомнила свои прежние чувства: любовь и гордость за Тристана.
Но тут перед  ее  глазами  снова  встала  рыжеволосая  женщина,  и  друиду
охватила ярость. Робин с трудом удержалась  от  проклятий  и,  вся  дрожа,
отвернулась от Тристана.
     "Что со мной происходит?" - спросила она  себя.  Вспышка  злобы  была
такой сильной, что поразила Робин. Девушка понимала, что ревность не может
вызвать такую неестественную ненависть.
     Покачав головой, она коснулась футляра с последним свитком  Аркануса.
Генна пошла впереди, за ней Робин. Тристан и все остальные последовали  за
двумя друидами.
     Снова началась тропическая жара, которая растопила оставшийся снег, и
в воздухе повис туман. Робин показалось, что заклинание Генны усиливалось,
когда она начинала двигаться, словно оно черпало энергию от тела Верховной
Друиды.
     Генна шла быстро, и Робин старалась  не  отставать  от  нее.  Девушка
чувствовала, что они приближаются к цели и что скоро  возобновится  битва,
прерванная несколько недель назад.
     Путники подошли к руслу речки, которая некогда отмечала южную границу
рощи Верховной Друиды. Теперь это была высохшая канава, забитая  грязью  и
осколками камней. Вода исчезла совершенно, и даже снега  не  собралось  на
дне высохшего русла. Земля здесь и в самой роще стала совсем голой. То  ли
некий источник тепла заставил весь снег  растаять,  то  ли,  по  странному
капризу бури, снег здесь вообще не выпал.
     Но если снегопад и обошел рощу стороной, то  осквернение,  павшее  на
Долину Мурлок от Темного Источника, мимо не прошло.  Некогда  великолепные
дубы, гикори и осины, сочные зеленые луга и сады пришли  в  такое  ужасное
состояние, что остальная часть Долины  Мурлок  казалась,  по  сравнению  с
ними, здоровой.
     Лианы опутывали стволы деревьев, словно душили  их.  Щупальца  тумана
извивались среди павших лесных гигантов, и сама земля,  казалось,  сжалась
под чудовищным проклятием. И деревья,  и  земля  застыли  в  неподвижности
смерти - лишь стелющийся туман немного оживлял угрюмый вид.
     Верховная Друида словно бы и не замечала этих изменений и  решительно
шагала через пересохшую реку,  не  обращая  внимания  на  камни  и  грязь,
хлюпающую у нее под ногами.
     - Генна, постой! - позвала Робин, спускаясь на дно реки, заметив, что
их спутники заметно отстали. Верховная  Друида  шла  так  быстро,  что  их
небольшой отряд сильно растянулся. - Подождем остальных. Нам лучше  вместе
подойти к Источнику.
     - Ладно, но мы должны торопиться.
     Генна  нетерпеливо  посмотрела  назад  и  увидела  идущего  по  тропе
Тристана, вслед за которым бежали собаки и  летел  Ньют.  Вскоре  появился
Язиликлик, а затем из  леса  вышли  Тэвиш  и  Яак.  Замыкали  шествие  три
Синнорианские Сестры, охранявшие маленький отряд с тыла.
     Когда все подошли к берегу  реки,  Генна  снова  решительно  зашагала
вперед, направляясь к сердцу рощи.
     Робин в ужасе смотрела по сторонам, пытаясь вспомнить былую красоту и
гармонию рощи. Она видела поверженные стволы могучих елей; земля,  некогда
имевшая сочный черный цвет,  стала  отвратительно  коричневой,  и  от  нее
исходил смрадный запах разложения.
     Нестерпимая жара, вызванная заклинанием Генны, не спадала. Здесь  она
казалась более естественной, потому что  в  роще,  в  отличие  от  Долины,
совсем не было снега. Иссохшие, скелетоподобные ветви кустарника и  низких
деревьев, казалось, тянулись к путникам, пытаясь схватить их. Робин уже не
могла,  как  когда-то,  различить  приятных  тропок  и  солнечных   полян,
разбросанных среди лесных великанов.
     Генна продолжала быстро идти вперед, и Робин едва поспевала  за  ней.
Но когда меж искривленных ветвей  девушка  увидела  сердце  рощи,  она  со
стоном замерла.
     Робин не узнала бы это место, но концентрация зла  здесь  была  почти
физически  ощутимой.  Земля  вокруг  Источника  была  совершенно  голой  и
побуревшей. Теперь девушке уже  отчетливо  стали  видны  все  девятнадцать
белых статуй, стоящих вокруг темной воды. Раньше  Источник  окружала  цепь
красивых каменных арок, воздвигнутых друидами столетия назад.  Теперь  все
арки обрушились, всюду валялись обломки колонн. Часть камней глубоко  ушли
в грязь около Источника,  а  их  видимые  поверхности  покрылись  вонючей,
липкой коркой.
     Среди смердящей, жидкой грязи виднелись  воронки,  в  которых  стояла
густая  зеленая  слизь.  Широкая  трещина  шла  вдоль   западной   стороны
Источника. Горячие клубы газа поднимались над ней, периодически увлекая за
собой тучи жидкой грязи.  Над  Источником  повисла  густая  серая  пелена,
скрывавшая черные деревья с противоположной стороны.
     Каждый глоток раскаленного воздуха обжигал легкие. Робин раздирали на
части самые разные чувства. Ей то хотелось повернуться и в панике  убежать
прочь, то с яростным безумием броситься в атаку. Но куда и на кого?
     Пересилив отчаянное желание закричать, она неподвижно стояла и ждала.
     Все вокруг было осквернено могучими силами  зла.  Робин,  прежде  чем
двинуться вперед, несколько  раз  глубоко  вздохнула,  чтобы  успокоиться.
Когда Генна оказалась перед ней,  Робин  почувствовала,  что  рядом  стоит
Тристан, а за ним - Полдо, Тэвиш  и  Яак.  Мерцающие  собаки  во  главе  с
Кантусом, пробежали мимо и по широкой дуге помчались вокруг Источника.
     - Пора, -  прошептала  Робин,  снова  касаясь  футляра  с  оставшимся
свитком. Ее глаза застыли на черной  воде  перед  ними,  и  гримаса  гнева
исказила лицо друиды.
     Тристан держал перед собой меч и ждал появления  врагов,  которых  он
плохо себе представлял, но понимал, что битва  с  ними  неизбежна.  Стояла
отвратительная вонь, и сам воздух  внушал  страх.  С  кем  ему  предстояло
сражаться? Статуи молча смотрели на него, словно иронизируя  над  его  еще
живым телом. Король переводил взгляд с одной статуи на другую,  в  поисках
движения и угрозы.
     Путешественники вышли на открытое место перед  Источником,  и  воздух
тут  же  наполнился  неожиданным  хлопаньем  крыльев,  словно  стая  гусей
поднималась над водой. Но у  этих  "гусей"  были  отвратительные  морды  и
острые, ветвистые оленьи рога. Птицы смерти,  сделав  круг  над  разбитыми
колоннами, устремились на тех, кто угрожал их повелителю.
     - Вперед! - Король бросился в атаку,  пока  перитоны  еще  не  успели
набрать высоту. Он заметил, как несколько  серебристых  стрел  просвистели
над головой, сбив два отвратительных существа на землю.  Меч  Симрика  Хью
рвался в бой, стремясь поскорее покончить с этими исчадиями зла.
     Рядом задрожала земля - Яак бросился в бой.  Тристан  услышал  чистые
звуки лютни Тэвиш, которые казались удивительно странными в  этом  ужасном
месте. Однако, эти мелодичные звуки вселили в его сердце желание битвы,  и
из его груди вырвался воинственный клич.
     Полдо наступал справа от короля. Он двигался немного неловко,  потому
что  к  его  спине  были  привязаны  лыжи.  Ему  так  и  не  удалось   ими
воспользоваться, но карлику было жалко расстаться с плодами своих  трудов.
Яак  занимал  позицию  слева  от  Тристана,  и  они  втроем  наступали  на
перитонов. Еще несколько серебряных стрел взлетели в  воздух  -  Сестры  и
Язиликлик продолжали вести прицельный огонь. Птицы смерти метнулись  вниз,
и меч Симрика Хью, который,  казалось,  трепетал  от  нетерпения,  поразил
вожака стаи.
     Яак взмахнул своей тяжелой дубиной, и  раздробленное  тело  упало  на
землю, а фирболг повернулся к другой птице, которая  отчаянно  вильнула  в
сторону, пытаясь избежать встречи с его смертоносным оружием.
     - Тристан! Берегись! - отчаянный крик Робин привлек внимание  короля.
Он посмотрел направо, через голову карлика, и увидел кошмарное  порождение
зла, которое стремительно приближалось к ним.
     - А это еще что такое?  -  Он  повернулся,  и  его  меч  приготовился
встретить гораздо более серьезную опасность, чем перитоны. Тристан  скорее
почувствовал, чем увидел, как Яак поразил еще одну птицу  смерти  прямо  в
воздухе, но король не мог оторвать взгляда от  черного  чудовища,  которое
мчалось на Полдо.
     Его глаза горели диким желтым огнем, с длинных клыков сочилась слюна,
и два щупальца, извиваясь тянулись к лицу карлика. И в  этот  миг  Тристан
понял, что перед ними зверь, убивший Даруса.
     Полдо резко повернулся, и  его  лыжи,  описав  широкую  дугу,  прошли
сквозь  страшное  чудовище,  но  затем  ударились  о  что-то  жесткое,  но
невидимое, за зверем. Сила удара отбросила карлика назад,  благодаря  чему
ему удалось избежать ужасных челюстей.
     Тут же тело Полдо взмыло в воздух, и король решил, что его подхватило
одно из щупалец. С глухим ударом карлик упал на землю и остался неподвижно
лежать рядом с чудовищем.
     Существо снова изготовилось к прыжку, но на этот раз в атаку бросился
Тристан. Он яростно взмахнул мечом и, описав длинную горизонтальную  дугу,
почувствовал, что задел тело зверя - но совсем не там, где  чудовище,  как
ему  казалось,  находилось!  Оно  отшатнулось  назад  и  ударило  Тристана
невидимым  щупальцем,  которое  повергло  его  на  землю.  В  который  раз
отцовская кольчуга спасла Тристана от глубокой и опасной раны.
     Тэвиш,  как  завороженная,  стояла  в  самом  центре  сражения.   Она
наблюдала за нападением  чудовищ,  энергично  наигрывая  мелодию,  которая
р