м.  -   Ладно,   из
благодарности я убью тебя последним.
     Тристан был весьма озадачен тем, что  его  друг  вздумал  свистеть  в
такой момент, но неожиданно вспомнил, что успел сказать им Полдо, и  сразу
же понял, на что надеялся  Дарус.  Время!  Им  нужно  было  еще  несколько
секунд.
     - Поскольку я уже все равно мертвец, - сказал принц,  очень  надеясь,
что ошибается, - объясни мне,  зачем  ты  это  делаешь?  Кто  отдает  тебе
приказы?
     Разфалло хрипло рассмеялся:
     - Ты и вправду мертвец, а я не трачу сил на разговоры с мертвецами. -
Полуорк кивнул своим людям, и те подняли луки.
     - Мне надоело это  развлечение,  -  сказал  убийца.  -  Ларрел,  тебе
достанется вон  тот,  с  локонами.  -  Злобно  ухмыляясь,  он  показал  на
Понтсвейна. - Распер, проткни-ка принца насквозь. Целься пониже.
     В это мгновение Тристан заметил за спинами убийц  легкое  движение  в
лунном свете. Дарус медленно поднял руку, словно моля о пощаде, но Тристан
видел, что его друг указывает на одного из лучников. И снова  он  различил
какое-то движение на дороге,  словно  тени  решили  немножко  порезвиться.
Ближе, еще ближе...
     - Кантус, убей!
     И в это же мгновение огромный мурхаунд  подпрыгнул  вверх.  Прекрасно
выдрессированный пес молниеносно  и  безжалостно  атаковал  врага.  Распер
покачнулся, когда мурхаунд налетел на него, и, хотя он  все-таки  выпустил
свою смертоносную стрелу в Тристана, нападение Кантуса  помешало  ему  как
следует прицелиться,  -  стрела,  не  причинив  никому  вреда,  исчезла  в
темноте. А убийца с отчаяньем попытался освободиться от  мощных  челюстей,
которые неотвратимо сжимались у него на горле.
     Убийца, которого звали Ларрел, выпустив свою стрелу в  Понтсвейна,  с
удивлением обернулся, чтобы посмотреть, что же случилось. Понтсвейн  успел
плашмя упасть на землю, но принц не был уверен, удалось ли  тому  избежать
смертельного укуса стрелы.
     В следующий момент Тристан, Дарус  и  Полдо,  выхватив  свое  оружие,
бросились вперед. Трое убийц приготовились отразить  их  удары,  а  Ларрел
отбросил в сторону лук и вытащил узкий короткий меч.
     Убийцы медленно отступали. Распер  же  отчаянно  извивался,  стараясь
высвободиться из железных челюстей. Но мурхаунд мертвой хваткой вцепился в
него и не собирался выпускать свою добычу. Они откатились в сторону, в  то
время, как две троицы приготовились сражаться.
     Дарус быстро посмотрел на Тристана, стоявшего рядом, -  на  самом  же
деле, он попытался заглянуть принцу за  спину.  Тристан  тоже  на  секунду
оглянулся, но увидел только Понтсвейна в ярком лунном свете. Лорд с трудом
поднялся на ноги, но было ясно, что он не ранен, и Тристан с Дарусом снова
повернулись к наемным убийцам.
     - Берегись! -  предупредил  калишит,  резко  повернувшись  к  принцу.
Тристан покачнулся и вскрикнул от боли - острый клинок вошел ему в  спину.
Но ведь там, позади него, никого не было!  Принц,  охваченный  невыносимой
болью, упал на землю. Он закашлялся и едва не задохнулся от страха,  когда
почувствовал у себя на губах кровь.
     Дарус бросился туда, откуда напали на принца.  Сквозь  сгущавшийся  в
сознании туман Тристан с изумлением увидел, что калишит нанес  удар...  по
воздуху! Клинок Даруса метнулся вперед, но  вдруг  острие  исчезло.  Через
секунду, когда калишит вытащил его, с лезвия капала кровь;  принц  услышал
стон, и что-то тяжелое, но по-прежнему невидимое, упало рядом с ним.
     Тристан крепко сжал зубы, чтобы не  закричать,  и  из  последних  сил
старался не потерять  сознание.  Невидимому  мечу  удалось  очень  глубоко
проникнуть в тело принца. Удар наверняка был бы смертельным,  если  бы  не
предупреждение Даруса: в  последнюю  минуту,  перед  самым  ударом,  принц
повернулся. Теряя сознание, он догадался, что к нему  подобрался,  ставший
невидимым благодаря волшебству, убийца.
     Полдо бросился вперед,  чтоб  отвлечь  убийц,  рядом  с  ним  тут  же
оказался  калишит,  тогда  карлик  слегка  отступил  под   натиском   трех
наемников. Вскочив на ноги и выхватив  меч,  Понтсвейн  тоже  двинулся  на
врагов.
     Дарус с яростью размахивал ятаганом перед  физиономией  Разфалло,  но
тот ловко уходил от ударов и чуть не отрубил калишиту ухо  Один  из  убийц
попытался воспользоваться тем, что Разфалло отвлек Даруса и хотел  достать
калишита кинжалом, но тот резким движением отрубил ему руку по  локоть,  и
нападавший упал на колени, с ужасом глядя на кровоточащий обрубок.
     Дарус сражался с Разфалло, молниеносно нанося и отражая удары, но  на
сей раз попался достойный противник, и  ни  одному  из  них  не  удавалось
добиться преимущества. Вдруг Полдо вскрикнул: один из убийц выбил  у  него
из рук оружие; правда, карлик успел  пригнуться,  когда  тот  бросился  на
него. Это движение было последней ошибкой  в  жизни  наемника:  Понтсвейн,
возникнув у него на пути, перерезал несчастному горло.
     Несмотря на то, что Разфалло непрерывно атаковал  Даруса,  тот  ловко
парировал его удары. Клинки двух заклятых врагов звенели, сталкиваясь друг
с другом. Калишит и наемный убийца вновь и вновь пытались одержать  победу
в этом яростном поединке.
     Полдо снопа схватил  свой  меч,  и  ненависть  исказила  и  без  того
омерзительные черты Разфалло. Он плюнул в лицо Дарусу  и,  рыча,  отскочил
назад.
     - Мы  еще  встретимся,  калишит,  -  его  голос  перешел  в  злобный,
нечеловеческий визг и он, повернувшись, исчез в темноте.
     - Я  догоню  эту  гориллу...  -  многообещающе  проворчал  карлик  и,
воинственно размахивая мечом, бросился  вслед  за  полуорком.  Дарус  едва
успел схватить его за воротник, чтоб удержать на месте.
     - Я восхищаюсь твоей храбростью, - искренне сказал калишит. -  Но  он
убьет тебя... или меня! Ночь и темнота - его стихия, он сам  хочет,  чтобы
мы последовали за ним! Кроме того, Тристан нуждается в нашей помощи.
     Последнее, что увидел Тристан, - двоих своих друзей, направившихся  в
его сторону.


     - Иди сюда, малыш, ты же знаешь, я не обижу тебя.
     Если бы кто-нибудь посторонний услышал Генну, ему показалось бы,  что
она издает какие-то непонятные свистящие и щелкающие звуки. Но  Робин  без
труда поняла все, что сказала ее наставница.
     Впрочем, так же, как и маленькая рыженькая белочка, которая, соскочив
с ветки, уселась на ладонь Верховной Друиды, а потом, взобравшись по руке,
оказалась у нее на плече и стала с интересом обнюхивать  пожилую  женщину,
которая с улыбкой повернулась к Робин.
     - Знаешь, я больше  всего  люблю  грызунов,  они  такие  забавные,  -
сказала она. -  Они  чем-то  похожи  на  нас  и  могут  вести  себя  очень
дружелюбно, стоит им только захотеть.
     - Еда? - просвистела белочка.
     - Ах ты, попрошайка, - вздохнула  Генна  и,  засунув  руку  в  карман
своего широкого платья, достала желудь.
     Вдруг Робин посмотрела вверх, случайно заметив,  что  ветка  у  плеча
Генны слегка прогнулась.
     - Ньют, не смей!
     Дракончик рассердился и стал видимым. Усевшись на ветке над белочкой,
он как раз собирался ущипнуть ее за хвост, -  несчастная,  испугавшись  до
смерти, с визгом взлетела бы на самую вершину дерева.
     - Ну, как тебе не стыдно, - стала выговаривать Генна Ньюту.
     - Я ничего не могу с собой поделать, - заскулил  дракончик,  печально
сложив крылышки и опустив хвост. - Мне так скучно! Вам никогда не  хватает
времени на удовольствие и развлечение. Вечно у вас то уроки,  то  задания,
то еще какая-нибудь скучная ерунда!
     - И в добавок, вы все время меня ругаете, - заявил  он  с  обидой.  -
"Ньют, где ты?" или "Не делай этого, Ньют!", или "Прекрати  есть,  Ньют!",
или еще что-нибудь в таком же роде.
     - Мы хорошо поработали, - сказала Генна, взглянув на Робин. -  Почему
бы нам не перекусить  у  пруда?  Мы  могли  бы  выпить  бутылочку  вина  и
поболтать о пустяках.
     - Да! Да!  Да!  Да!  Да!  -  взвизгнул  Ньют,  от  удовольствия  став
невидимым. Правда, через мгновение он, радостно жужжа, появился снова.
     - Сегодня я собиралась представить  тебя  летучим  мышам,  -  сказала
Генна молодой друиде по дороге в домик.
     - Но это может подождать, тем более, что они становятся разговорчивее
ночью.
     Робин шла о чем-то задумавшись; впервые после появления незнакомца  в
роще, она чувствовала себя спокойно. Когда Ньют унес в лес черный  камень,
похожий на сердце, ей показалось, что все неприятности остались позади. Но
девушку тревожило еще кое-что, и теперь она уже могла заговорить об этом с
Генной.
     - Наставница, меня беспокоит сон, который приходил ко  мне  несколько
раз в последнее время. Я уверена, что он навеян  самой  богиней.  -  Генна
вопросительно посмотрела на нее.
     - Он о моем... отце, короле. И о Тристане. Боюсь, что-то случилось  и
они нуждаются во мне.
     - Ты хочешь прекратить учение? - мягко спросила Генна.
     - Нет! Но я должна узнать, что произошло, я должна навестить  их.  Ты
простишь меня, если я ненадолго вернусь в Корвелл?
     Генна грустно улыбнулась.
     - Тебе не за что просить прощения. Ты способная и прилежная ученица и
вполне в состоянии принимать решения. Если ты должна уехать на время - ну,
что же, значит так тому и быть. Я очень надеюсь, что ты вернешься.
     - Генна, я обязательно вернусь! - горячо заговорила Робин. -  Спасибо
тебе!  -  Девушку  охватило  головокружительное  ощущение   облегчения   и
радостного предчувствия. Она как можно скорее отправится в Корвелл.  Генна
и Робин уже  почти  дошли  до  дома,  когда  вдалеке  раздалось  горестное
блеянье. Они остановились и услышали его снова. Звук доносился  с  юга,  с
границы рощи и, казалось, приближался к ним.
     - Похоже, что-то случилось, -  нахмурилась  Генна  и  побежала  туда,
откуда доносились стоны. Робин побежала  вслед  за  ней,  но  очень  скоро
перегнала свою наставницу. Она промчалась через сад  и,  вбежав  под  сень
древних дубов, с размаху налетела на перепуганную лань.
     Она  обхватила  лань  за  шею,  чтоб  удержать  ее,  и  стала  что-то
нашептывать ей в ухо, стараясь  успокоить  ее.  Робин  почувствовала,  что
животное стало меньше дрожать, но все-таки до конца не успокоилось. И  тут
к ним подбежала Генна.
     - Что случилось, кареглазка? - прошептала она так тихо, что  Робин  с
трудом различила слова.
     Лань снова застонала, и хотя Робин не смогла  разобрать,  что  именно
хочет сказать испуганное животное,  то,  что  оно  пребывает  в  полнейшем
ужасе, сомнения не вызывало. Мех на  боках  лани  свалялся,  а  ноги  были
покрыты многочисленными мелкими царапинами.
     Генна посмотрела на свою  ученицу  и  вздохнула.  Она  несколько  раз
погладила  лань,  и  постепенно  та  успокоилась.  Однако,  только   когда
несчастное  животное  начало  пощипывать  сладкую  траву,  старая   друида
поднялась с земли.
     - Я не поняла, что так испугало ее, - сказала она, - по я никогда  не
видела такого, так  долго  не  проходящего  страха.  Видно,  что  она  без
остановки пробежала много миль.
     - Что мы будем делать? - спросила Робин. Ужас  лани  возбудил  в  ней
гнев. Она хотела наказать того, кто так напугал несчастное животное.
     - Я должна пойти посмотреть, - сказала друида.
     - Разреши мне пойти с тобой! - попросила Робин.
     - Нет, тебе пока еще нельзя. Мне придется обратиться  к  силам,  тебе
пока что незнакомым, хотя твое обучение и  продвигается  очень  быстро,  -
Генна улыбнулась и ободряюще похлопала девушку по плечу. -  Пока  меня  не
будет, я хочу, чтобы ты оставалась в роще. Сюда за помощью могут прийти  и
другие животные.
     Едва она замолчала, над рощей появилась огромная стая черных Дроздов.
Тысячи маленьких птичек мчались к друидам,  и  только  когда  оказались  в
пределах священной рощи,  птицы  опустились  вниз  и  расселись  на  самых
высоких ветках вековых дубов.
     Робин и Генна заметили, что стая тоже появилась с юга.


     Холодные пальцы смерти уже коснулись принца Корвелла. Однако, Тристан
почти не ощущал ее леденящего присутствия: все его чувства окутывал  серый
туман.
     Мерный цокот копыт лишь смутно проникал в его сознание, не чувствовал
он и руки Даруса, поддерживавшей его в  седле.  Боль  от  раны  уже  давно
прошла. Только дышать ему было  тяжело:  клинок  невидимого  убийцы  задел
легкое.
     Принц уже готов был сдаться темному всаднику, что скакал рядом с ним.
Он слишком устал  бороться  за  каждый  вздох.  Благословенное  облегчение
обещали ему широко раскрытые объятия смерти.
     - Тристан! Взгляни на меня, мой принц!
     В первую секунду он никак не отреагировал на далекий голос. Когда  же
он попытался, все его тело словно покрылось толстой жесткой коркой - он не
мог заставить  себя  открыть  глаза  или  даже  пошевелиться.  Лишь  после
колоссальных усилий ему это, наконец, удалось.
     Вокруг клубился густой туман, заглушая цокот конских  копыт.  Поступь
лошадей стала уверенней и легче. Тристан понял, что они скачут по равнине,
укрытой туманом. Вдруг туман разошелся,  и  их  глазам  предстало  широкое
гладкое озеро. Ему казалось, что они скачут вдоль берега,  хотя  земли  не
было видно. По правде говоря, он и не смотрел вниз.
     - Тристан!
     Завораживающий голос снова возник  у  него  в  мозгу,  и  принц  стал
оглядываться, пытаясь понять, кто же зовет его. Тут он,  наконец,  заметил
белую фигуру, спокойно стоявшую прямо среди  вод  озера.  Ее  тонкие  руки
манили принца к себе.  Тристан  узнал  королеву  Аллисинн.  Казалось,  она
где-то очень далеко, однако он видел слезы, собравшиеся в уголках ее глаз,
и слышал ее голос, хотя королева говорила едва различимым шепотом.
     Как прекрасна она была! Ее светлыми волосами играл легкий ветерок,  а
белоснежные одеяния скорее походили на воду - так легко они текли вдоль ее
хрупкого тела. Аллисинн была очень печальна, и  принцу  ужасно  захотелось
обнять ее и утешить.
     И тогда Тристан понял причину ее печали.
     Он не выполнил ее просьбы, и разочаровал  Аллисинн.  Черное  отчаяние
охватило его, и принц снова увидел рядом с собой призрак смерти.
     Собрав все силы, он попытался дотянуться до королевы, но его тело  не
подчинялось ему. Короткое рыдание  сотрясло  Тристана,  а  образ  королевы
Аллисинн начал таять.
     - Моя королева! - прокричал он, пытаясь протянуть ей руку, чтобы  она
взяла его с собой.
     - Оставайся здесь! - вскричала она. Ее голос посуровел. - Не  иди  за
мной! Ты не должен этого делать.
     Принц не ответил ей, но его охватила такая печаль, что  слезы  ручьем
потекли из глаз. Аллисинн уходила, и Тристану вдруг показалось, что он  не
вынесет разлуки с ней. И все же, несмотря на то, что его  призрачный  конь
мчался как ветер, а королева оставалась  на  месте,  принц  чувствовал  ее
присутствие совсем рядом.
     - Ты не должен останавливаться, мой принц.  -  Он  снова  услышал  ее
нежный, но твердый голос, хотя уже почти не видел ее саму. - Отправляйся в
Кер Каллидирр. Только сам Высокий Король может указать тебе твою судьбу. И
еще, принц: берегись колдуна. Синдр очень опасен! -  Аллисинн  пропала,  и
отчаянье и жалость к себе затопили принца.
     - Миледи... - тихо застонал он.
     - Нет, - услышал он, и снова ясно, словно она была рядом, увидел юную
королеву. - Тебе предназначена другая женщина,  она  нуждается  в  тебе  и
может тебе помочь! Ты должен позвать ее - не меня!
     И все. Она исчезла, а вместо нее принц увидел друиду с развевающимися
на ветру черными волосами. Ее красота разбудила воспоминания, и у Тристана
заболело сердце. Как он нуждался в ней! Он должен увидеть  ее!  Он  должен
жить!
     - Робин, - сдавленным голосом прошептал принц и всхлипнул...
     Но тут его спутники замедлили бег своих лошадей, уставших  от  долгой
дороги. Боль вернулась, обжигая грудь и горло Тристана,  во  рту  появился
привкус крови.
     Но с болью к нему вернулась способность воспринимать окружающий  мир,
и принц понял, что очень хочет  жить,  что  у  него  есть  предназначение,
которому он должен следовать. И в этот момент его покинул призрак  смерти.
Мир вокруг снова погрузился в серый туман, и Тристан даже не почувствовал,
как его сняли с лошади и внесли в небольшую деревенскую часовню. Он только
понимал, что еще жив и не собирается умирать.


     Придворный в напудренном парике робко подошел к огромному трону.
     - Ваше Величество, - начал он дрожащим голосом, -  ...м...  мы...  не
можем найти волшебника.
     - Идиоты! - завопил  король.  -  Убирайся  отсюда!  Кретин!  Не  смей
возвращаться, пока не найдете его!
     Король поднялся и стал неловко  спускаться  по  ступеням,  ведущим  к
трону. Он добрался до нижней ступеньки  и  стал  запахивать  свой  длинный
халат, но был так рассержен, что лишь запутался в  его  полах  и  чуть  не
свалился к ногам своих придворных.
     - Прочь! - взвизгнул он. - Все! Я не хочу никого видеть!
     Придворные, шуты, фрейлины - все,  кто  находился  в  огромном  зале,
поспешил к дверям, и через несколько секунд король остался в  одиночестве.
Впрочем, не совсем.
     Синдр стоял у трона в своем  длинном  черном  плаще.  Король  сердито
оглянулся,  и  вдруг  его  взгляд  упал  на  колдуна.  Он   вскрикнул   от
неожиданности и прижал руку ко рту, но очень  быстро  пришел  в  себя,  и,
сделав величественный вид, гордо пошел по ступенькам к трону.
     - Где ты был? Тебя всюду ищут! Ну, почему тебя никогда нет на месте?
     - Я прибыл к вам, как только смог, сир. Я  размышлял  о  таинственной
природе некоторых вещей. Прерывать подобные размышления  очень  опасно.  -
Колдун сделал едва заметное движение рукой - плечи  короля  опустились,  и
его величество тяжело плюхнулось на трон.
     - Я так беспокоился, - заныл Высокий Король. - Слышно  что-нибудь  об
этом наглеце из Корвелла?
     - Мы знаем, что он прибыл в Лльюэллин. Там  находится  гарнизон  Алой
Гвардии. Я думаю, нам скоро доложат, что он  арестован.  -  Голос  колдуна
звучал тихо и умиротворяюще, и король начал успокаиваться.
     - Извини, что накричал на тебя, Синдр. Нервы у меня совсем не те, что
раньше. - Волшебник промолчал, а его довольная улыбка скрылась в  складках
капюшона.
     - Когда принца поймают, - продолжал король Карраталь, - я хочу, чтобы
его немедленно привели ко мне. Мне ужасно интересно на него  посмотреть  и
спросить, почему он претендует на мой трон.
     - Как только появится такая возможность, сир, его доставят к  вам,  -
ответил Синдр, а про себя добавил: "Не многое тебе расскажет его труп".
     - Ты защитишь меня от него, ведь правда?
     - Конечно, сир. Вы же знаете, что вам не о чем  беспокоиться.  Может,
вы  хотите  как-нибудь  отвлечься  от  этих  мелких  неприятностей  -  ну,
например, казнить кого-нибудь? Сестру разбойника О'Рорка, например?
     - Нет, нет, еще рано! - твердо произнес король. - Я все еще  надеюсь,
что он одумается, а если она умрет, вряд ли он...
     Колдун незаметно взмахнул рукой и прошептал что-то королю на ухо.
     - Ладно, - вздохнул Карраталь. -  Казним  ее  утром.  -  На  какое-то
мгновение на лице короля появилось выражение полнейшего ужаса:  ему  опять
показалось, что  его  окружают  призраки,  причем  число  их  стремительно
растет. Но потом король равнодушно зевнул и проговорил:
     - Спасибо, Синдр. Иногда я думаю, что пропал бы без тебя...
     Король не договорил, потому что вдруг провалился в сон.


     - Я оставлю тебя не больше, чем на один день, -  объясняла  Верховная
Друида. Говорила она очень торжественно.  -  Постарайся  следить  за  тем,
чтобы они не передрались. Обращайся за помощью к вожакам.
     Робин  кивнула,  стараясь  не  показать  Генне,  что   ее   беспокоит
перспектива остаться одной в  роще,  которая  за  ночь  приняла  несметное
количество перепуганных насмерть животных. Олени, кролики, кабаны, белки и
мыши метались по роще,  пытаясь  избежать  встречи  с  волками,  лисицами,
барсуками и