ма. Дюжина огромных существ в полнейшей панике бежала
вниз по замковой дороге. Нетрудно было  догадаться,  что  остальная  часть
отряда осталась лежать за воротами Кер Корвелла.
     И тут Зверь  потерял  над  собой  контроль.  Непроизвольные  судороги
ярости стали  сотрясать  тело  Казгорота,  изменяя  его  форму.  Несколько
северян, находившихся рядом с  ним,  увидев  это,  в  удивлении  и  страхе
отпрянули назад.
     Сначала  Зверь  стал  выше  на  несколько  футов,  сохраняя  в  целом
человеческие черты. Колоссальным усилием воли Казгороту удалось  уменьшить
свои размеры до нормальных, но предотвратить появление чешуи на руках и на
лице он не смог. Из-за  покрывавшихся  чешуйками  губ  показался  змеиный,
раздвоенный язык, а глаза от гнева и досады стали красными, словно тлеющие
угли.
     С невнятным криком Казгорот выплеснул свою ярость огненной  вспышкой.
Бегущие фирболги, ведомые Гротом, исчезли в громоподобном взрыве вместе  с
целым  участком  замковой  дороги.  Куски  булыжников,   комья   грязи   и
окровавленные останки фирболгов разлетелись на сотни ярдов по обе  стороны
от дороги.
     Громыхнувший взрыв заставил на  мгновение  остановиться  обе  воюющие
стороны и с ужасом посмотреть на развороченный  кусок  дороги.  Две  сотни
футов замковой дороги исчезли,  а  на  ее  месте  образовалась  воронка  в
двадцать или тридцать футов  глубиной.  Не  осталось  в  живых  ни  одного
фирболга; более того, было невозможно даже обнаружить их тела.  К  счастью
для морального духа армии Казгорота, лишь очень немногие наблюдали, как он
потерял над собой  контроль,  или  поняли,  что  это  именно  он  произвел
ужасающий взрыв. Битва вспыхнула с новой силой, но  слухи  о  таинственных
превращениях Телгаара стали распространяться среди армии захватчиков.
     Наконец, в результате невероятных  усилий,  Казгороту  удалось  вновь
взять под контроль свое тело. Он опять стал неотличимо похож  на  Телгаара
Железная Рука и он устремился к передовым рядам северян.
     - Больше огня, еще больше! -  проревел  он,  и  захватчики  бросились
исполнять приказ своего короля. Оставляя за собой длинные  полосы  черного
дыма,  новые   снаряды   полетели   на   высокие   деревянные   стены.   С
удовлетворением Зверь увидел, что многие снаряды, ударившись о  деревянные
балки, в нескольких местах подожгли стену.
     Возможно, подумал Казгорот, Кер Корвелл все-таки удастся сжечь.


     Густой дым ел глаза Робин, грохот битвы  закладывал  ей  уши,  однако
девушка делала все, что было в ее силах, чтобы помочь остановить огонь. Но
все равно  катапульты  били  с  удивительной  точностью,  и  новые  пожары
возникали быстрее, чем ффолки успевали их тушить.
     Робин металась  по  замковому  двору,  помогая  защитникам  крепости.
Усталость и отчаяние начали переполнять ее, но девушка гнала их прочь.
     В минуту короткого затишья она  посмотрела  по  сторонам  и  заметила
Гэвина, который один управлялся с насосом, рассчитанным  на  шестерых.  Он
увидел Робин и слабо улыбнулся. Кивнув ему  в  ответ,  она  вытерла  лицо,
чувствуя,  как  от  одного  только  вида  несгибаемого   кузнеца   к   ней
возвращаются силы. Подойдя к нему, Робин стала помогать качать воду. Воины
из восточного Корвелла четко выполняли резкие команды Гэвина.
     Огонь грозил сжечь деревянные стены и впустить северян в замок.
     - Ты здорово сражаешься, Робин,  -  проворчал  кузнец  сквозь  сжатые
зубы, едва управляясь с тугой рукояткой насоса.
     - У меня нет выбора, - отозвалась девушка.
     - Как и у всех нас, - сказал, улыбаясь, Гэвин. - Эй, вы,  возьмите-ка
эти ведра и не зевайте! - закричал он группе ффолков, которые остановились
передохнуть. Несколько мужчин присоединились к кузнецу у насоса,  и  Робин
вернулась к стенам, чтобы помогать тушить огонь.
     Дымящийся смоляной шар ударил о  верх  палисада  и  облил  одного  из
защитников жидким пламенем. Человек с криком отшатнулся  назад;  Робин  же
быстро произнесла слова простого заклинания - из тех, что вычитала в книге
своей матери. Через мгновение в  воздухе  над  загоревшимся  было  ффолком
появилась холодная вода и потушила пламя.
     Но запасы волшебных заклятий нужно было беречь, она снова взялась  за
тяжелое ведро и  вылила  его  содержимое  на  тлеющую  верхушку  палисада.
Девушка привязала ремень к своему посоху и забросила его за спину. Теперь,
сквозь промокшую от пота блузу она чувствовала рвущуюся из посоха энергию.
Однако, пока она  не  решалась  его  использовать  -  сила  посоха  Белого
Источника тоже была не бесконечна.
     Родники Кер Корвелла были достаточно обильными, а множество  насосов,
которые во время нападения должны были качать воду на стены,  работали  во
всю мощь; но, несмотря на это, огонь начал распространяться.  Уже  большие
участки палисада громко трещали, пожираемые голодным  пламенем.  Друида  с
ужасом смотрела по сторонам.
     Неожиданно до нее донеслась, прорываясь сквозь окружающую  какофонию,
мелодия мирной баллады. Как луч солнца, выглянувшего из-за  туч  во  время
бури, музыка менестреля вселила надежду в сердце защитников Кер Корвелла.
     Керен спокойно шел между рядов отчаявшихся  было  ффолков,  перебирая
струны лютни и негромко пел балладу о трагической любви. Его  одежда  была
пропитана гарью и дымом, и он слегка прихрамывал на правую ногу, но война,
казалось, совсем не занимала его. Робин  непроизвольно  подняла  взгляд  и
увидела черного сокола.
     С грустной улыбкой Робин представила, как она сейчас выглядит. Копоть
и грязь коркой покрывали ее кожу. Руки обветрились и покраснели.
     - Ты видел Тристана? - спросила она у Керена.
     - Он командовал обороной ворот  замка!  -  воскликнул  менестрель.  -
Фирболги обратились в  бегство,  и  теперь  главная  опасность  грозит  со
стороны стен.  Полдо  ранили,  но,  кажется,  ничего  серьезного.  Как  ты
думаешь, стены выдержат?
     Робин не смогла скрыть огорчения - ее голос дрогнул.
     - Боюсь, что мы не сможем долго бороться с огнем.
     Неожиданно, словно  подтверждая  ее  слова,  в  облаке  дыма  и  искр
обрушился большой кусок стены.
     Северяне моментально бросились к  образовавшемуся  пролому  и  сквозь
него - на замковый двор.
     - К оружию! - Громоподобная команда  раскатилась  по  всему  двору  и
воины отряда Гэвина, бросив ведра и насосы, схватились  за  мечи  и  щиты.
Керен, сменив лютню на меч, занял место на фланге. Но Робин понимала,  что
прежде, чем Гэвин успеет организовать своих людей, сотня или более северян
успеет пробраться в крепость.
     Она снова обратилась к знанию, полученному из книги матери,  нараспев
произнеся тайное заклинание, призывая на помощь богиню.  Быстрым  коротким
жестом она указала на северян, перебирающихся через обломки упавшей стены.
     В тот же миг земля под их ногами задрожала и из  нее  вылезли  кусты,
лианы и другие растения, которые тут же стали оплетать северян. Захватчики
начали отчаянно рубить извивавшиеся растения.
     Конечно, лианы и кустарники не могли надолго задержать  атаку  врага.
Однако, растения дали  Гэвину  и  его  отряду  время,  чтобы  сформировать
длинную оборонительную линию в три ряда. Северяне начали отступать. Тяжело
дыша от  затраченных  усилий  и  возбуждения,  Робин  радостно  закричала,
увидев, что северяне смешали свои ряды и обратились в бегство. Гэвин и его
отряд теперь заняли оборону у самой пробоины в стене.
     - Они бегут! - вскричала Робин, подбежав к кузнецу и  радостно  обняв
его. - Мы остановили их!
     Гэвин тяжело высвободился из ее объятий и кивнул в сторону стены.
     - Но, мы еще не покончили с ними, враг еще очень силен.


     Похожее на череп  лицо  Ларика  исказилось  отвратительной  усмешкой,
когда к Смертоносным  Всадникам  подвели  несколько  дюжин  пленников.  На
мгновение мысли капитана обратились к друиде, которая была где-то  там,  в
замке. Желание поскорее заполучить ее еще сильнее  исказило  его  страшное
лицо. Даже злобный черный жеребец почувствовал в своем  седоке  чудовищную
жажду крови и начал нервно перебирать ногами.
     Смертоносные Всадники расположились на поле, где еще  совсем  недавно
проходила ярмарка в  честь  Весеннего  Равноденствия,  Ларик  посмотрел  в
сторону почти  неприступной  скалистой  стены,  что  стояла  между  ним  и
объектом его отвратительной  страсти.  Палисад  на  вершине  холма  сгорел
дотла, и теперь вдоль гребня стояла цепочка ффолков с оружием наготове.
     Смертоносным Всадникам хватило нескольких  минут,  чтобы  безжалостно
расправиться с пленниками - в основном, пожилыми  ффолками,  не  успевшими
убежать. Лишь несколько пленников успели вскрикнуть или сделать пару шагов
в сторону, но никто не избежал смерти. Густая, красная  кровь  хлынула  из
ран в подставленные ладони Смертоносцев.
     Каждый из Всадников подложил кожаный мешок под истекающее кровью тело
и быстро наполнил его до краев алой густой жидкостью. Ларик с  трудом  мог
контролировать дрожание своих высохших,  как  у  скелета,  рук,  пока  его
мешочек наполнялся кровью хрупкой пожилой женщины. Он медленно  повернулся
к своему истощенному черному скакуну, и встал сбоку от него на колени.
     Ларик осторожно открыл мешок и, подняв переднюю ногу жеребца,  окунул
копыто в теплую кровь, наслаждаясь запахом, исходившим  из  мешка.  Впитав
кровь,  копыто  начало  пульсировать  новой,  странной,  мерцающей  силой.
Медленно и тщательно Ларик опускал в мешок  одно  копыто  своего  коня  за
другим, в то время, как остальные Всадники делали то же  самое  со  своими
скакунами.
     Когда зачарованное таким образом копыто опускалось на  землю,  резкий
неприятный звук разносился над полем. Если же копыто ударяло о камень,  то
звук усиливался в десятки раз, камень трескался и снопы искр летели во все
стороны.
     Нетерпеливо  перебирая  ногами,  кони  ждали  своих  хозяев.  Оставив
обескровленные тела в  поле.  Смертоносные  Всадники  попрыгали  в  седла,
развернув храпящих жеребцов в сторону Кер Корвелла.
     Ларик поднял темный, тусклый меч - его конец  показывал  на  брешь  в
палисаде на вершине холма. Зачарованные копыта застучали по полю,  высекая
искры и перекрывая все другие звуки.
     Черные кони быстро перешли на галоп. Грохочущие удары были слышны  на
много миль.
     Пока Всадники набирали ход, Ларик заметил, что мир вокруг  него  стал
замедляться. Люди поворачивались, чтобы посмотреть  на  Всадников,  -  они
двигались словно погруженные в патоку. Снаряды, выпускаемые  катапультами,
казалось, замерли в воздухе - они дрейфовали по направлению к  замку,  как
клочья перистых облаков  под  легким  бризом.  Темное  волшебство  сделало
Смертоносных  Всадников  более  быстрыми,  чем  другие  смертные,  и  весь
остальной мир, казалось, лишь еле двигался.
     Смертоносные Всадники теперь скакали во весь опор, направляясь  прямо
к крутому склону. Впереди мчался Ларик, его конь огромными  скачками  стал
подниматься по слишком крутому подъему. Теперь, всякий раз,  когда  копыта
жеребца ударяли о землю, они высекали пламя, и это пламя  распространялось
вверх по  склону.  Быстро,  невероятно  быстро,  поднимались  Смертоносные
Всадники по крутому склону, ведущему в Кер Корвелл. Для  наблюдателей  они
были лишь размытой огненной тенью, летящей вверх и  оставляющей  за  собой
обожженную, почерневшую землю. Для Всадников весь  остальной  мир  состоял
лишь из остолбеневших людей и медленно летящих над  их  головами  огненных
шаров.


     Ньют  лениво  порхал  среди  осиновых  рощ,  растущих  вдоль  берегов
кристально чистого озера Мурлок. Летний  день  согрел  дракончика,  и  ему
захотелось  спать,  но  что-то  наполняло  его  странной   неуверенностью.
Перелетая, как колибри, с ветки на ветку, Ньют на секунду  исчезал,  потом
снова появлялся и пропадал вновь. Разволновавшись, он продолжал появляться
и  исчезать,  бессознательно   направляясь   к   югу.   Вскоре   дракончик
почувствовал  запах  разложения  и  смерти.  Мухи  и   комары   гудели   в
неподвижном, влажном воздухе. Ньют понял, что  его  занесло  в  Фаллонские
топи.
     И вдруг он вспомнил  о  приключении  с  девушкой  и  ее  попутчиками.
Дракончик радостно рассмеялся, вновь представив себе фирболгов, попавшихся
в ловушку его иллюзорного волшебства.
     Продолжая исчезать и появляться, он решил еще раз взглянуть на место,
где все это происходило,  -  крепость  фирболгов.  Ньют  летел  низко  под
склонившимися в отвратительную воду  ветками  ив;  неожиданно  он  заметил
след.
     Еле заметный след, оставленный более  двух  недель  назад,  извивался
среди болот; Ньют двигался по нему вперед, не обращая внимания  на  липкую
грязь и вонючую воду, пока, наконец,  не  оказался  в  более  радостной  и
солнечной части леса.
     Ньют, интерес которого все увеличивался, пролетел за час много  миль,
упорно продолжая следить за "невидимкой". И наконец, к  вечеру,  он  нашел
того, кто оставил этот длинный след.



                            ПАДЕНИЕ КРЕПОСТИ

     Полдо пришел в себя, когда Тристан и Дарус несли его к  баракам,  где
женщины, как могли, старались облегчить страдания  раненым.  Здесь  друзья
встретили отца Нолана.
     - Как идет сражение? - спросил священник, закрывая шерстяным  одеялом
лицо воина, которому уже ничем нельзя было помочь. Он взглянул на  принца,
и Тристан едва удержался от удивленного восклицания.
     За те несколько часов, что они не виделись, отец Нолан успел  заметно
похудеть.  Его  лицо  посерело,  темные  круги  под  глазами  еще   больше
подчеркивали усталость. Казалось, он уже неделю не спал.
     - Пока что нам удалось их остановить, -  ответил  Тристан,  укладывая
Полдо на сравнительно чистую солому.
     - Пустите! Я уже в полном порядке! - закричал Полдо, вырываясь из рук
Тристана и Даруса. - Я пойду обратно, и я им...
     - Ты останешься здесь! - твердо сказал священник, заставив  замолчать
воинственного карлика. Тот все же попытался вскочить, но  вдруг  его  лицо
исказилось гримасой боли и яркая струйка  крови  сбежала  со  лба.  Карлик
бессильно откинулся на своей соломенной постели и закрыл глаза.
     Когда Тристан и Дарус возвращались во двор замка, с  палисада  градом
посыпались искры, грозя поджечь солому, на которой лежали  раненые.  Дарус
присоединился к группе ффолков, бросившихся тушить пожар. Тристан, увидев,
что ситуация находится под контролем, побежал проведать Робин.
     Он увидел ее рядом с Гэвином на дальнем  конце  двора.  Они  смотрели
вниз на склон холма, уходящий к большому ярмарочному полю. Принц  заметил,
что линия ффолков у стены неожиданно была отброшена назад.
     А потом он увидел Смертоносных Всадников, ворвавшихся во двор замка.
     - Что происходит? -  закричала  Робин,  когда  Смертоносные  Всадники
слились в одном бешеном стремлении вперед. Она услышала  грохочущий  топот
копыт, увидела почерневшую полосу земли, остававшуюся  за  ними,  но  сами
всадники мчались так быстро, что она не могла их разглядеть.
     Только Гэвин  оказался  способен  к  действию,  когда  черные  лошади
взлетели по склону холма. Огромный  кузнец  сделал  шаг  вперед,  заслонив
собой Робин, и поднял молот.
     Девушка увидела  расплывчатые  очертания  красных  глаз,  почерневшей
кожи, ухмылявшихся ртов - и в следующее мгновение всадники были среди них.
Робин почувствовала, как что-то  массивное  -  возможно,  плечо  лошади  -
ударило ее, и она упала на землю.
     Смутно она увидела как взвился вверх молот Гэвина  и  нанес  страшный
удар, который вышиб Всадника из седла с такой силой, что тело должно  было
разлететься на куски. Затем удар клинка  рассек  кузнецу  плечо,  и  Гэвин
отступил назад, так что Робин оказалась прикрытой его мощными ногами.
     Искры и осколки камней жалили ей лицо  и  руки.  Кузнец  непоколебимо
стоял на пути Смертоносных Всадников, не давая их коням растоптать друиду.
     Мечи со скрежетом ударялись друг о друга; все тело  Гэвина  покрылось
кровавыми ранами. Из шеи, груди, рук и головы  сочилась  кровь,  но  Гэвин
продолжал стоять, словно непреклонная сила природы.
     И вот, всадники пронеслись  мимо  них,  оставив  порубленные  остатки
отряда в лужах крови у бреши в стене. Гэвин упал  на  колени,  а  Робин  с
трудом выбралась из-под его тяжелого тела. Кузнец безучастно посмотрел  на
собственную кровь, которой он весь был залит, и стал медленно валиться  на
бок. Так он и остался неподвижно лежать среди множества других тел.


     Тело Телгаара Железная Рука было не слишком хорошо приспособлено  для
подъема по крутому склону, но Зверь заставил себя сохранять надоевшее  ему
обличье. Теперь, когда падение крепости казалось почти неизбежным,  он  не
должен был отвлекать северян от завершения задачи.
     Цепляясь руками за кусты и торчащие камни, Казгорот взбирался  наверх
во главе тысячи северян. Брешь в палисаде, еще недавно охраняемая  отрядом
Гэвина, была теперь открыта для  захватчиков:  ведь  именно  здесь  прошли
Смертоносные Всадники.
     Ни один воин из многочисленного  отряда  ффолков  не  встал  на  пути
наступающих легионов Телгаара.  Они  беспрепятственно  перевалили  гребень
холма и через открытую пробоину ворвались в замок.
     - Во имя богини... - прошептала Робин.
     Когда она увидела Гэвина, покрытого пылью и кровью, девушка  отчаянно
разрыдалась. Она встала  на  колени  рядом  с  человеком,  который  погиб,
защищая ее, и закрыла его невидящие глаза. В первый раз, с  тех  пор,  как
они увидели городок  кузнеца  в  огне,  его  лицо  приняло  умиротворенное
выражение. В смерти Гэвин воссоединился со своей семьей.
     Робин встала и, вытащив из-за спины посох, крепко сжала его в  руках.
Гладкая поверхность посоха, теплая под ее ладонями, успокоила и придала ей
силы. Робин вдруг почувствовала себя очень старой, но этот  дополнительный
возраст лишь закалил и прибавил ей мудрости.
     - Благодарение богине, что с тобой все в порядке! -  подбежал  к  ней
менестрель.
     - Кузнец спас мне жизнь, - просто сказала она и отвернулась.
     Она видела, как Смертоносные Всадники, сметая  все  и  вся  на  своем
пути, мечутся по двору замка. Теперь  они  снизили  скорость  до  обычной,
убивая всех, кто попадался им под руку, и  вскоре  во  дворе  не  осталось
никого, кроме всадников и их бездыханных жертв.
     - Ты не ранена?  -  появившийся  откуда-то  Тристан  с  беспокойством
коснулся ее плеча. Она посмотрела на его  усталое,  обеспокоенное  лицо  и
чуть не разрыдалась снова.
     - Со мной ничего не  случилось,  -  всхлипнув,  ответила  Робин.  Она
понимала, что сейчас не время давать волю слезам.
     - Нам нужно уходить отсюда! - Принц схватил девушку за  руки,  и  они
побежали сквозь удушающий, клубящийся дым к конюшням.
     Бригит приоткрыла двери конюшни, и они проскользнули  внутрь.  Здесь,
как он и рассчитывал, Тристан нашел сестер Синнории, которые уже  садились
в седла своих белых скакунов. Из окна было  видно,  какую  страшную  бойню
учинили Смертоносные.
     С болью  в  сердце  насчитал  Тристан  одиннадцать  белых  лошадей  и
одиннадцать  рыцарей.  Какие  жестокие  потери  понесли   эти   доблестные
воительницы у него на службе! Однако,  они  снова  сидели  в  седлах,  как
всегда готовые атаковать врага, в пять раз превосходящего их числом.
     - Подождите, - закричала Робин, когда рыцари изготовились  распахнуть
двери конюшни, - дайте мне время добраться до дверей в башню!  -  Тристан,
нужно, чтобы ты пошел со мной, - добавила Робин, и он не смог отказаться.
     Девушка снова обратилась к одиннадцати рыцарям:
     - Когда двери откроются, ударьте  по  Всадникам  один  раз,  а  потом
возвращайтесь  назад  тем  же  путем,  так,  чтобы  Смертоносные  Всадники
проскакали мимо меня!
     - И пожалуйста... - голос друиды стал  тихим  и  суровым,  -  вы  все
должны проскакать мимо меня, прежде чем они приблизятся ко мне, - я должна
быть в этом уве