да мы отправляемся?
     - Нам надо еще спросить у отца, - ответил Тристан. - Но, надеюсь, что
долго нам ждать разрешения не придется.
     - Здорово, - обрадовался Дарус. - Мне не терпится побродить по вашему
острову, чтобы получше узнать его.
     Тристан вдруг обратил внимание, что акцент  калишита  с  каждым  днем
становится все менее и менее заметным.
     - Я с вами, - объявила Робин.
     Принц удивленно посмотрел на девушку.
     - Ведь ты раньше ненавидела охоту... - начал он.
     - А я и не изменила своего отношения к охоте, - ответила Робин. -  Но
мне надо собрать в этом году некоторые виды грибов, а растут они только  в
Лесу Ллират, больше нигде в Гвиннете их отыскать невозможно. Мне  придется
смириться с теми бессмысленными убийствами, которые вы будете совершать...
если только, конечно, вы не считаете, что я должна отправиться одна.
     - Нет, конечно, -  одновременно  вскричали  Арлен  и  Тристан.  Дарус
удивленно глядел на всю компанию.
     - А что из  себя  представляет  этот  ваш  Лес  Ллират?  Какая-нибудь
хитроумная ловушка?
     - Да, нет, - смеясь, ответил ему Тристан. - Но  Лес  Ллират  -  самая
отдаленная область нашего королевства. Там вполне можно  встретить  дикого
кабана ила даже медведя - людей там живет немного.
     Тристан повернулся к Робин.
     - Мне бы очень хотелось, чтоб ты отправилась снами, просто  я  думал,
что ты не получишь никакого удовольствия. Вот и все.
     - Ну, если ты уверен, что я не буду уж очень вам  мешать,  -  холодно
произнесла она.
     Тристан знал, что в действительности Робин понимала лес и чувствовала
себя в нем увереннее, чем он. Арлен научил его тому, как надо  вести  себя
на  дикой  природе,  но  Робин,  казалось,  обладала  какой-то  особой   и
естественной связью с ней.
     - Ну, вот  и  договорились!  -  радостно  закричала  она.  -  Давайте
отправимся завтра!
     - А сколько нужно времени, чтобы туда добраться? - спросил Дарус.
     - Всего несколько дней в дороге, и, конечно же, нам захочется  побыть
немного в лесу. На сколько дней будем рассчитывать? -  обратился  принц  с
вопросом к Арлену.
     - Ну, давайте считать, дней десять. Мы сможем собраться к завтрашнему
дню?
     - Ты ведь поедешь с  нами,  Полдо?  -  спросил  принц.  Когда  карлик
радостно кивнул ему в ответ, Тристан сказал:
     - Отправляемся впятером!
     Когда они повернули к замку, принц добавил:
     - Возьмем с собой десять лошадей -  я  сам  отправлюсь  в  конюшню  и
выберу их.
     - Я соберу спальные меха и все необходимое для приготовления пищи,  -
предложила Робин. Полдо и Арлен сказали, что упакуют еду, на  случай  если
охота окажется неудачной, а Дарус взял на себя заботу о  собаках.  К  тому
моменту,  когда  они  оказались  у  ворот  замка,  все  обязанности   были
распределены, и, решив отправиться на рассвете, друзья разошлись в  разные
стороны - каждому не  терпелось  заняться  приготовлениями  к  предстоящей
охоте.
     Тристан вошел в большой зал и увидел,  что  его  отец  сидит  один  у
камина, в котором едва теплился  огонь.  Он  даже  не  поднял  головы  при
появлении принца. Хотя ставни высоких окон  были  открыты,  казалось,  что
комната все равно наполнена глубоким, тревожным холодом.
     - Отец, мы отправляемся  на  охоту  в  лес  Ллират,  -  разозлившись,
Тристан про себя проклинал то  волнение,  которое  всегда  заставляло  его
голос дрожать, когда он разговаривал с отцом. - Арлен поедет с  нами.  Нас
не будет дней десять - может быть,  две  недели.  -  На  мгновенье  принцу
показалось, что отец его не слышит, поскольку король даже не  пошевелился.
Наконец, он повернулся и холодно посмотрел на сына.
     - А почему  бы  нет,  -  проговорил  король  Кендрик,  в  его  голосе
зазвучало презрение. - Уж лучше, чем гоняться за шлюхами и пьянствовать  -
говорят, это у тебя отлично получается. Ты позоришь корону!
     - Что? - Отвращение, которое Тристан заметил в глазах отца, заставило
его замолчать: что бы принц ни сказал сейчас,  король  только  еще  больше
разозлятся - так было уже не раз.
     - Оставь меня, - прорычал король, поворачиваясь к  камину.  С  трудом
сдерживаясь, чтобы не закричать и не затопать ногами от того, что он снова
потерпел поражение и не смог нормально поговорить с отцом, принц  Корвелла
повернулся и, кипя негодованием, вышел  из  комнаты.  Как  и  всегда,  ему
немедленно захотелось заглушить  свой  гнев  какими-нибудь  развлечениями,
поэтому он поспешил заняться приготовлениями к охоте.
     Компания покинула Кер Корвелл еще до рассвета, который  надвигался  с
востока, мрачный и серый. Завернувшись в шерстяные плащи и  меха,  путники
вывели лошадей из замковых конюшен, оседлали их и погрузили запасы. Полдо,
который выбрал маленького лохматого пони,  пришлось  гоняться  за  ним  по
всему двору, чтобы оседлать эту лошадку, которая явно  отнеслась  к  такой
перспективе без энтузиазма. Восход почти не принес тепла,  небо  закрывали
тяжелые мрачные тучи. Горные вершины были укутаны серым одеялом тумана,  а
в воздухе собиралась проникающая даже  под  теплые  плащи  влага.  Большую
часть дня друзья ехали на юго-запад по дороге на Кантрев Диннат.
     Они  почти  не  разговаривали.  Сказанное  отцом,  как  черная  туча,
омрачало все мысли Тристана. К тому же в  сером  дне  он  ощущал  какую-то
неясную угрозу, которая, казалось, ждала их впереди.  И  ему  вспоминалось
предсказание друидов на весеннем празднике равноденствия.
     Робин  тоже  о  чем-то  глубоко  задумалась.  Время  от  времени  она
вздрагивала и, приподнявшись в седле, вглядывалась в серую туманную  даль,
будто ожидая что-то там увидеть. Затем она  снова  опускалась  в  седло  и
задумчиво глядела на гриву своего коня. Арлен ехал впереди, взяв  на  себя
роль телохранителя принца. Они с Тристаном давно к этому привыкли, и принц
почти не обращал внимания  на  старого  солдата.  Только  Дарус  и  Полдо,
ехавшие последними, негромко разговаривали, рассказывая друг другу  разные
истории и хвастаясь своими подвигами. Собаки  трусили  рядом  с  лошадьми,
бегать им вовсе не хотелось. В сумерках компания вошла в Диннат, небольшое
фермерское поселение, и устроилась на ночлег в маленькой уютной гостинице.
Утром они отправятся на юго-запад, в сторону леса,  а  затем  повернут  на
восток. Местность была неровной, следов почти  не  было,  поэтому  путники
поняли, что в ближайшие несколько дней ям вряд ли  придется  ночевать  под
крышей.
     - Сюда, сюда, садитесь за этот вот  стол,  -  пыхтел  старик,  хозяин
гостиницы, ковыляя к  огромному  дубовому  столу,  стоявшему  у  очага,  в
котором уютно потрескивали дрова.
     - Не очень-то часто заносят к  нам  путешественников  этой  весной  -
сегодня, похоже, никого уже не будет. - Тристан никогда раньше  не  был  в
этой гостинице, и по реакции хозяина было непонятно, узнал тот принца  или
нет.  Одетый  в  простую  охотничью  одежду,  Тристан  не  очень-то  хотел
привлекать внимание окружающих к своей персоне.
     Они уселись за стол, радуясь возможности согреться в тепле  гостиницы
после сырости и тумана. Опорожнив несколько кружек пива  и  легкого  вина,
принц почувствовал, что настроение у него немного улучшилось.
     - Что  привело  вас  в  Диннат?  -  ворчливо  поинтересовался  хозяин
гостиницы, убирая грязную посуду со стола.
     - Охота! - провозгласил Тристан, поднимая свою кружку. - Олени в лесу
Ллират сегодня спят спокойно в последний раз.
     - Сейчас не время охотиться в лесу Ллират, -  пробормотал  старик.  -
Там неспокойно и совсем небезопасно.
     Тристан  рассмеялся,  услышав  предупреждение   старика,   но   Арлен
движением руки остановил его.
     - Что ты имеешь в виду? Ты что-нибудь видел?
     - Видел? Ничего я не видел, но зато я кое-что слышал. Всю зиму кто-то
воровал овец, а кое-кто из пастухов, отправлявшихся на поиски,  так  и  не
вернулся назад.
     - Бабьи сплетни, старик, - возразил принц. -  Что  может  угрожать  в
лесу отряду хорошо вооруженных охотников?
     Старик пожал плечами и сказал, отвернувшись:
     - Дело ваше, сэр.
     Робин бросила на Тристана сердитый взгляд, и ему стало не по себе. Не
стоило обижать хозяина гостиницы, и почему  только  из-за  своего  вечного
желания покрасоваться он все время выглядит ужасно глупо.
     Арлен  встал,  потянулся  и  ушел  в  свою  комнату.   Робин   быстро
последовала за ним в отдельную комнату, которую путники  сняли  специально
для нее. Полдо и Дарус тоже тихонько выскользнули из  столовой.  Прошедший
день стал казаться еще мрачнее и безрадостнее из-за предупреждения хозяина
гостиницы.
     Правда, рассвет следующего дня был ясным, а день обещал  быть  теплее
предыдущего; и снова путники отправились до восхода солнца, но теперь  уже
никакой настоящей дороги перед ними не было.
     - Эта тропа приведет нас к опушке Леса Ллират,  -  проговорил  Арлен,
ступив во главе отряда на  узкую  извивающуюся  тропинку.  Местность  была
скалистой, лишенной какой-либо растительности, лишь изредка им встречались
небольшие озера или домики пастухов. Но дальше на  юго-запад  даже  и  эти
редкие постройки исчезли. Наконец, они разбили лагерь в месте,  окруженном
высокими скалами, которые должны были защитить их от пронизывающего ветра.
     Тристан отправился в заросли кустарника, чтоб  набрать  хвороста  для
костра. Он нашел несколько хороших толстых веток и вдруг  застыл,  услышав
шуршание позади себя. Он медленно повернулся и тут же успокоился,  увидев,
что из кустов вышел Дарус, который тоже собирал хворост.
     - Тристан, - спросил тот, - что  это  за  место  такое?  Мне  тут  не
нравится.
     - Не знаю, - ответил принц, - я был здесь много раз,  но  никогда  не
чувствовал ни малейшей опасности... до сих пор. Впрочем, может быть, у нас
просто разыгралось воображение.
     - Это точно, - пробормотал Дарус, но  уверенности  в  его  голосе  не
было.
     - Конечно же, в  предупреждении  хозяина  гостиницы  что-то  есть,  -
признал принц. - Но вполне  возможно,  что  он  просто  проверял  нас  или
преследовал  какие-нибудь  свои  цели.  Пока  что  мы  не  видели   ничего
необычного.
     - Ты часто здесь бываешь?
     - Когда мы с Робин были детьми, Арлен привозил нас сюда, и мы жили  в
лесу по несколько дней. Кажется, мы не были здесь уже лет пять или  шесть.
Чудесное место - дикое и безлюдное, именно за это я и любил его всегда.
     - Ты и Робин, - немного смущаясь спросил Дарус. - Вы?..
     Несмотря на вспышку ревности, Тристан задумчиво ответил:
     - Я не знаю. Мы вместе всю жизнь, и все равно Робин вызывает  у  меня
такие чувства, которые я еще ни разу не испытал по отношению  ни  к  одной
девушке или женщине. При этом что-то в ней держит меня на  расстоянии,  не
давая приблизиться. И... - он усмехнулся, - и во мне  есть  что-то  такое,
что мешает ей приблизиться ко мне.
     -  Она  прелестная  девушка  -  самая  красивая  из  всех,  кого  мне
приходилось видеть. Я бы хотел... - Дарус так и не закончил свою мысль.
     - Да и я тоже, - засмеялся Тристан. - И я тоже.
     На следующий день они подошли к границе леса: охота началась. Собаки,
которым надоела медленная поступь  лошадей,  были  спущены,  и  скоро  они
исчезли среди  широко  расставленных  дубов  девственного  леса.  Подгоняя
лошадей, охотники устремились вслед за ними.
     Нетерпеливые  псы,   под   предводительством   неутомимого   Кантуса,
вспугивали птиц,  преследовали  и  ловили  злополучных  кроликов,  имевших
неосторожность оказаться у  них  на  пути,  и  тщательно  принюхивались  в
поисках более крупной добычи. Собаки  кружили  вокруг  охотников,  надеясь
взять след. Только Ангус  стал  бегать  немного  помедленнее.  Старый  псе
провел несколько часов вместе со сворой, но  в  конце  концов  утомился  и
засеменил рядом с лошадьми. В течение нескольких дней они продвигались  на
восток. Арлен и Полдо,  умело  владевшие  луком,  наполнили  свои  ягдташи
фазанами и перепелками, однако крупной дичи  им  не  попадалось.  Наконец,
собаки почуяли оленя и помчались за ним  вдогонку.  Принц  пришпорил  свою
лошадь и сквозь густые заросли поскакал вперед, его спутники старались  от
него не отставать. В конце концов собаки загнали оленя к  отвесной  скале.
Дарус сигналом остановил их, и Тристан  тщательно  прицелился  в  стройное
животное, дрожащее от страха. Выстрел оказался точным, и  стрела  пронзила
шею оленя, убив его на месте. Вот где пригодились бесконечные тренировки!
     - Браво! - захлопал Полдо, не торопясь подъезжая к принцу.
     - Хороший выстрел, - заметил Арлен, а Дарус согласно кивнул.
     Робин отвернулась, когда олень упал, - и всякий раз,  когда  животное
судорожно ударяло копытом по земле, ее передергивало. На  секунду  Тристан
даже пожалел, что она здесь. И зачем только она  настояла  на  том,  чтобы
поехать с ними? В ее присутствии радость от охоты была неполной.
     Пока  Тристан  свежевал  оленя,  его  раздражение   улетучилось.   Он
вспомнил, что Робин хотела пособирать в лесу какие-то грибы и растения, он
решил дать ей возможность этим заняться.
     На ночь они разбили лагерь у небольшого  чистого  озера,  окруженного
высокими стройными соснами, земля под которыми напоминала  мягкий  упругий
ковер. Хвороста было в избытке, и компания расположилась  на  ночь  вокруг
уютно потрескивающего костра. Однако, Робин все равно была какой-то  тихой
и подавленной в этот вечер, да и на следующее утро тоже.
     - Может быть, стоит отдохнуть здесь пару  дней,  -  предложил  принц,
когда друзья завтракали хлебом и сыром. -  Робин  сможет  пособирать  свои
грибы, а мы займемся озером.
     - Это и вправду чудесное месте, -  согласился  Арлен,  оглядываясь  с
таким видом, будто бы только сейчас заметил, где они остановились: низкие,
лесистые холмы, окружавшие озеро, как в  зеркале  отражались  в  спокойной
воде. Они почти забыли о предупреждении друида и хозяина  гостиницы:  день
был таким ярким и солнечным, и они так славно провели его  все  вместе.  И
все же что-то в тихом, словно  покинутом  лесу,  что-то  неясно  пугающее,
отравляло их радостное настроение.
     Они скакали друг за другом, когда Робин неожиданно закричала:
     - Смотрите! - и соскочила на землю. Подбежав к упавшему дереву, Робин
радостно показала на длинный,  вытянутый  гриб,  который  рос  из  гнилого
ствола.
     И тут в нескольких  ярдах  за  ее  спиной  кусты  раздвинулись  и  из
зарослей появилась серая  голова  огромного  кабана.  Его  кроваво-красные
сверкающие глазки оглядели поляну, и  животное  злобно  заворчало.  Сердце
Тристана, казалось, перестало биться.
     Клыки кабана, около фута длиной, зловеще сверкнули в  неясном  свете.
Услышав шорох  в  кустах  позади,  Робин  повернулась  и,  увидев  злобное
существо, страшно побледнела: кабан был всего в тридцати футах от нее.
     И в это мгновенье кабан с громкий хрюканьем бросился на свою жертву.


     Спокойные глубокие воды озера Мурлок отражали серебряные лучи  полной
луны. Как только солнце село и  на  небе  появилась  луна,  друиды  начали
собираться перед большим кругом совета. Отраженный лунный свет освещал их,
и случись здесь оказаться постороннему наблюдателю,  он  бы  заметил,  что
настроение у всех  мрачное,  будто  бы  они  чего-то  опасаются.  Огромные
каменные арки круга совета возникали из тени одна за другой по мере  того,
как луна всходила все выше. В центре круга блестело озеро, вода  которого,
отражая лунный свет, делала его еще  ярче.  Луна  поднялась  еще  выше,  и
сверкающие пятна света, как живые  звезды,  последовали  за  ней.  Легенды
утверждают, что это лунные  слезы:  луна  оплакивает  горести  наступившей
ночи.
     Друиды торжественно стояли по периметру круга в  тени  и  ждали.  Они
молчали и не сводили глаз с Лунного Источника даже тогда,  когда  в  круге
появлялись все  новые  и  новые  друиды,  которые  выходили  из-за  сосен,
окружавших Мурлок. Все они  были  одеты  в  коричневые  или  темно-зеленые
плащи, кое-где украшенные растительным рисунком. Эти ффолки  -  мужчины  и
женщины - обладали не только силой, но и добротой. Их шаги не тревожили ни
травы на земле, ни самой земли, и ни одно, даже крошечное, лесное существо
не бежало в страхе, встретив их в лесу.  Объединившись  же,  они  обладали
огромным могуществом.
     Друид по имени Траэрн из Оаквейла, ковыляя и  нервно  оглядываясь  по
сторонам, вышел  на  поляну.  Оцепив  руки  в  рукавах  своего  плаща,  он
остановился подальше от остальных друидов.  Бросая  взгляды  на  тех,  кто
стоял к нему ближе всего, Траэрн злобно  улыбался,  сжимая  искусанные  до
крови губы. Как он их ненавидел - всех!
     Облизнувшись, он сделал над собой усилие,  стараясь  сдержать  дрожь.
Нельзя привлекать к себе  внимание.  Натянув  темный  капюшон  поглубже  и
спрятав в нем лицо, Траэрн ждал начала совета...
     Некоторые друиды  -  те,  кто  прибыл  издалека  или  просто  захотел
похвастаться  своим  мастерством,  -   появлялись   более   эксцентричными
способами: между двумя огромными  арками  на  землю  опустилась  сова.  Ее
очертания задрожали и она превратилась в высоко гордого человека - это был
Квин Мунвейн, хозяин леса Ллират; неожиданно с неба  к  ногам  Квина  упал
ястреб и быстро превратился в человека - Изольда Винтерглен стояла рядом с
друидом из Ллирата.  Ее  владения  включали  леса  северного  Гвиннета,  и
несмотря на то, что она не  поприветствовала  своего  южного  соседа,  все
поняли, что начало совета приближается.
     Отсутствовала лишь Великая Друида Гвиннета. Луна поднялась еще  выше,
ее серебряные лучи залили ясным светом большой круг. Теперь уже  все  арки
были прекрасно видны. Каждая была сделана из трех огромных камней: два  из
них служили столбами, а третий был установлен наверху.  Всего  во  внешнем
круге  таких  арок  было  двенадцать.  Лунный  Источник   светился   своим
собственным сиянием в центре круга.  Вокруг  него  попарно  стояло  восемь
каменных столбов. Никто из друидов не приближался к  центру,  но  в  ярком
свете луны было видно, что их собралось уже около пятидесяти человек и все
они расположились по периметру круга.
     Неожиданно с тихим всплеском всколыхнулись воды Лунного Источника,  и
на серебристой  поверхности  появилось  крошечное  существо.  С  некоторым
удивлением друиды наблюдали за маленькой лягушкой, которая прошла к  одной
из пар столбов, стоящей в центре круга.  Мгновенье  -  лягушка  исчезла  и
Генна Мунсингер, Великая Друида Гвиннета, предстала перед собравшимися  на
совет друидами.
     Когда Генна приняла свой нормальный облик, луна достигла  зенита.  Ее
яркий свет изливался между двумя колоннами и озарял  Великую  Друиду,  так
что все собравшиеся могли ее видеть. Генна Мунсингер выглядела  усталой  и
постаревшей, но всепонимающая улыбка и кроткий терпеливый взгляд,  которые
и  принесли  ей  этот  высокий  пост  в  соревновании  с  другими,   более
Энергичными, но не  столь  мудрыми  друидами,  остались  неизменными.  Она
медленно повернулась, озаряя всех своей улыбкой,  и  напряжение,  повисшее
над ярко освещенным кругом, если и не совсем  спало,  то  все  же  заметно
уменьшилось. Лучи  полной  луны  высветили  морщины  на  постаревшем  лице
Великой Друиды, но перед живым сиянием ее глаз время казалось  бессильным.
Ее тело было округлым и полным; держалась же она с  большим  достоинством:
годы жизни не только не сломили и не ослабили ее, а, наоборот, закалили  и
добавили ей новой силы.  Гладкий  дубовый  посох,  у  нее  в  руках  сиял,
отполированный до золотого блеска за долгие годы его службы.
     Все глаза членов совета были прикованы к ней, но Генна  долго  ничего
не говорила. Ветер успокоился,  и  на  огромный  лес  опустилась  странная
тишина.
     - Мои братья и сестры, - качала Великая Друида. Ее голос был тихим  и
мелодичным, однако, в нем звучало величие. Сейчас сила Друиды была глубоко
запрятана, в ее голос