евратились  в  статуи  из  белого,  гладкого
мрамора.


     Тристан с интересом смотрел по сторонам, еще до конца не веря, что им
действительно удалось проникнуть в Кер Каллидирр. Кругом высились стены, и
ему казалось, что они находятся в глубоком горном ущелье, а не в крепости,
воздвигнутой руками человека. Лучи восходящего солнца окрасили  в  розовый
цвет стены и верхушки  башен,  хотя  замковый  двор  был  еще  погружен  в
полумрак. Отряд стражников, вошедший перед ними в ворота, маршировал через
широкий двор к длинным деревянным строениям. Даже без карты Дэвина Тристан
сообразил, что это бараки, в которых живут стражники.
     Тем временем офицеры, разбившись на небольшие  группки,  разошлись  в
разные стороны. Тристан и Дарус подождали, пока все разбредутся, и выбрали
направление, которым не воспользовалась ни одна из групп.
     Друзья прошли через вторые высокие ворота, которые,  судя  по  всему,
закрывались только на случай осады. Двое стражников вытянулись по струнке,
когда они проходили, и  Тристан  с  облегчением  понял,  что  их  маскарад
удался: солдаты приняли их за офицеров. Принц и Дарус оказались в коридоре
с высоким потолком, где заметили поднятые тяжелые  металлические  решетки.
Замок будет очень  трудно  взять,  даже  если  удастся  перебраться  через
высокие внешние стены.
     - А там должна быть конюшня, - сказал принц, вспомнив  план,  которым
их снабдил Дэвин.
     - А где-то там, дальше, королевские покои? - спросил Дарус.
     Принц кивнул.
     Наконец, пройдя коридор, они попали в  другой  двор.  Конюшни  трудно
было не узнать: длинные деревянные постройки, одинаковые у  всех  ффолков,
да еще ветер доносил знакомый запах.
     Тристан и Дарус торопливо пересекли двор и, обойдя конюшни, заметили,
что конюхи уже взялись за  работу.  Небо  посветлело,  но  солнце  еще  не
взошло, когда друзья приблизились к огромной  башне  с  высокими  стенами.
Теперь они находились почти в самом центре замка.
     - А ну-ка, идите-ка сюда!
     Голос,  донесшийся  из-за  угла  большого  строения,  напугал  обоих.
Спрятаться было негде, поэтому Тристан и  Дарус,  понадеявшись  на  форму,
уверенно пошли на зов.
     Полдюжины солдат вышли из-за угла. У них была такая же форма,  как  у
Тристана с Дарусом, не хватало лишь золотой окантовки да островерхих шляп,
украшенных перьями. Их офицер, молодой человек с темными волосами и черной
бородой, имел точно такую же форму, лишь плюмаж у него был  черным,  а  не
красным.
     -  Эй,  вы!  Вы  не  имеете  права  входить  сюда!  -   крикнул   он,
подозрительно разглядывая двух офицеров. - Только королевские...
     - Молчать! - рявкнул принц, подходя к  нахальному  молодому  петушку.
Сердце Тристана екнуло, когда их позвали, но теперь он решил,  что  лучшая
защита - нападение.
     - Кто ты такой, чтобы  так  разговаривать  с  капитаном  Королевского
Инспекционного Корпуса? Ну, быстро отвечай!
     - Какая королевская...
     - Ты, что, глухой? Как твое имя, быстро!
     - Н-но... - Офицер пытался собраться с мыслями.
     - Впрочем, неважно, дурень! В будущем остерегайся подобных ошибок! Мы
здесь, чтобы проверить королевскую кухню. На нее последнее время поступали
серьезные  жалобы.  Где  кухня?  Быстро!   Нам   некогда   тут   с   тобой
разговаривать!
     - Там, - ответил офицер, показывая под арку, ведущую в соседний двор.
- Через Дверь, налево. - Его вздох облегчения  можно  было  расслышать  на
расстоянии в несколько шагов. Повернувшись, он повел свой отряд дальше.
     Тристан и Дарус прошли под арку  и  оказались  в  небольшом  дворике.
Тошнотворный запах поднимался  от  кучи  отбросов,  над  которыми  жужжали
черные мухи. Дарус распахнул дверь, и друзья вошли в здание.
     Они оказались  в  большой  прихожей,  из  которой  в  разные  стороны
расходились несколько коридоров. Дарус  выбрал  один  из  них  и  уверенно
двинулся вперед, Тристан последовал за ним. Вскоре они дошли  до  открытой
двери в конце коридора, и здесь, спрятавшись в тень, калишит остановился.
     Некоторое время друзья прислушивались к доносившимся изнутри  звукам:
кастрюля стукнула о железную  печь,  что-то  шипело  на  сковороде;  через
некоторое время они почувствовали аппетитный запах жарящегося мяса.
     - Давай на этот раз я попробую, - прошептал Дарус. Тристан  кивнул  и
калишит шагнул в кухню. Тут же все замерли, с изумлением глядя на  грозных
офицеров.
     Кухня была громадной, с длинными столами и  огромными  печами,  возле
которых хлопотали несколько мужчин и женщин средних лет.  В  дальнем  углу
служанки расставляли чашки на подносы.
     - Ты! - сказал Дарус, указывая  пальцем  на  приземистого  мужчину  с
двойным розовым подбородком. - Ну-ка, говори, как зовут ту несчастную, что
готовила сегодня завтрак королю?
     - В-вот она, сэр! - пролепетал мужчина,  радуясь,  что  гнев  офицера
падет не на него. Он повернулся к толстой женщине, стоящей у печи. Женщина
побледнела.
     - Иди сюда, - голос Даруса стал немного мягче.
     - Слушаю, сэр, - проговорила она,  робко  приблизившись  к  страшному
офицеру, и, не поднимая глаз от пола, встала, переминаясь с ноги на ногу.
     - Не бойся, - попытался успокоить ее  калишит.  -  Мы  ищем  одну  из
служанок. Ты не помнишь, кто относил завтрак королю?
     -  Шейла,  -  взвизгнула  женщина   и,   повернувшись,   указала   на
черноволосую девушку, которая, в свою очередь, стала белой, как мел.
     - Сейчас же иди сюда!
     Шейла,  спотыкаясь,  подошла  к  ним,  и  Тристан  пожалел,  что   им
приходится пугать несчастных ффолков.  Огромные  глаза  девушки  мгновенно
наполнились слезами. Тем не менее у принца не  было  иного  выхода,  и  он
строго сказал:
     - Пошли с нами!
     Девушка послушно кивнула и последовала за Дарусом из  кухни,  Тристан
замыкал шествие. Оказавшись в коридоре,  друзья  остановились,  а  девушка
прижалась к стене, не в  силах  сдержать  дрожь.  Глядя  на  нее,  Тристан
подумал, что она очень похожа на перепуганную лань.
     - Нам стало известно о заговоре против нашего короля! - сурово сказал
Тристан. - Кто-нибудь говорил с тобой о еде, которую ты отнесла королю?
     - Нет, милорд! Никто!
     - Прекрасно. Вполне может быть, что заговорщики выбрали другой  путь.
Ты поможешь нам найти их. Ты понимаешь, как важно то, что мы  тебе  сейчас
сообщили?
     Девушка испуганно кивнула.
     - Ты должна вспомнить шаг за шагом весь путь, который  ты  проделала,
когда несла  завтрак  королю,  все  коридоры  и  двери,  мимо  которых  ты
проходила. Ты понимаешь?
     - Да, - пискнула девушка, словно испуганный мышонок. Она вывела их  в
огромный зал, затем остановилась у широкой  лестницы  и,  прикусив  губку,
смущенно указала на скрытую толстым занавесом нишу.
     - Я... я зашла туда, на одну минуточку,  -  прошептала  она,  вытирая
слезы. - Гэррик, сын портного, ждал меня там. Но я  задержалась  всего  на
одну малюсенькую минуточку. Он  затащил  меня.  А  я  отбивалась,  честное
слово, отбивалась.
     Тристан с трудом сдержал улыбку, впрочем, ему стало  неловко  оттого,
что они нечаянно раскрыли любовный секрет молоденькой служанки.
     - Хорошо, - строго сказал он. - А что было дальше?
     Девушка начала подниматься по лестнице,  толстый  ковер  заглушал  ее
шаги; оказавшись наверху, она  пошла  по  длинному  коридору.  Белоснежные
мраморные стены были украшены зеркалами, а высокие окна  вначале  и  конце
коридора были отделаны хрустальными рамами, которые дробили утренний  свет
на миллионы разноцветных солнечных зайчиков.
     - А вот сюда я внесла ему еду, - сказала  девушка,  останавливаясь  у
единственной в коридоре двери.
     - Ты сделала все, как надо, - сказал принц, - а теперь возвращайся  к
своим обязанностям!
     Не дожидаясь повторения приказа, служанка  помчалась  по  коридору  в
сторону лестницы. Тристан потянулся было к  дверной  ручке,  чтобы  резким
движением распахнуть дверь, но вместо этого  громко  постучал  по  гладкой
полированной поверхности. Дверь тут же открылась, и он  оказался  лицом  к
лицу с изумленным гвардейцем.
     - Вы не имеете... - начал стражник.
     - Нет, имеем полное право, -  прорычал  Дарус,  а  его  меч,  как  по
мановению волшебной палочки, оказался прямо у горла гвардейца.
     - Король назначил нам аудиенцию,  -  высокомерно  объявил  Тристан  и
спокойно вошел в открытую дверь. Дарус немного поводил мечом из стороны  в
сторону, и глаза стражника начали вылезать из орбит.
     - Да, сэр, - прохрипел он.
     Стражник находился в маленькой комнатке. Позолоченная дверь у него за
спиной вела в королевские покои. Гвардеец неверными шагами подошел к  этой
двери, распахнул ее, и Тристан с Дарусом вошли.
     Принц Корвелла был так потрясен, что не мог сдвинуться с места. Он не
был готов к тому жалкому зрелищу, которое предстало  его  глазам.  Неужели
этот человек в напудренном завитом  парике  и  раскрашенный,  как  уличная
девка, - действительно, Высокий Король ффолков?


     Самым большим городом на островах Муншаез был вовсе не Каллидирр, как
думали многие. Впрочем, это был скорее не город, а целая страна, известная
лишь немногим людям. Огромная  столица,  древнее  любого  города  ффолков,
которая протянулась на многие мили, то опускаясь в глубокое узкое  ущелье,
то горделиво выставляя напоказ изящные хрупкие строения.  По  обе  стороны
пропасти цвели роскошные сады. Охотники и воины,  населявшие  этот  город,
часто совершали дальние набеги в надежде захватить богатую добычу.
     Ни один человек никогда не ступал в необыкновенный  город,  поскольку
он располагался на дне моря.
     Низкие круглые здания,  украшенные  изысканными  зелеными  башенками,
были выстроены из голубых, красных и зеленых  кораллов.  Луковицы  куполов
часто возвышались на тысячи футов, вырастая прямо со  дна  ущелья,  и  при
этом до поверхности моря было еще очень и очень далеко.
     С  крутых  стен  ущелья  свисали  огромные  балконы.  Бурые  щупальца
водорослей окутывали склоны, делая их похожими на джунгли. Акулы  медленно
курсировали среди  водорослей,  охраняя  обитателей  города  от  вторжения
врага.
     Городские сады украшали актинии  и  анемоны.  А  памятниками  служили
пробитые корпуса  затонувших  кораблей,  и  их  команды,  скелеты  которых
красовались на высоких куполах и балконах. Золото и серебро, найденные  на
этих судах, использовались для отделки  самых  роскошных  домов  и  одежды
богатых горожан. Кости погибших  матросов  служили  основным  строительным
материалом, из них также изготовлялись легкие, удобные стулья.
     Крессилак - назывался этот город, и жили в нем сахуагины -  подводная
раса, которая управляла  своими  морскими  владениями  жестоко  и  твердо.
Сахуагины жили в Крессилаке с  момента  зарождения  своей  расы,  и  город
развивался вместе с ними.
     Крессилаком правил король. Ситиссалл, и его Верховная Жрица,  Ясалла.
Им обоим - существам, боготворившим зло, - наскучила  спокойная  жизнь  на
морском дне. Теперь они  искали  новые  царства,  которые  можно  было  бы
покорить и разграбить, новые жертвы, чьи страдания могли бы их развлечь.
     Ситиссалл жил в огромном дворце, расположенном на самом верху ущелья,
вместе с сотней наложниц и  охранниками-осьминогами.  Окруженный  черепами
своих врагов, Ситиссалл восседал посреди громадной тронной залы. Да и  сам
король сахуагинов был настоящим  гигантом.  Зубы  и  широкие,  выступающие
вперед, жабры придавали его голове мрачный  и  упрямый  вид.  В  руках  он
держал большой трезубец из китового уса. Однажды этим трезубцем  он  одним
ударом убил шестерых пленных сахуагинов.
     Ситиссалл уже долгие столетия правил  сахуагинами,  и  рыболюди  были
довольны своим королем. Для него они убивали  и  мучили  других,  под  его
началом они покорили или уничтожили всех независимых сахуагинов  на  сотни
миль кругом. Чтобы отпраздновать свою окончательную победу  -  еще  десять
лет назад, - Ситиссалл приказал медленно пытать тысячу пленников, а  потом
скормить их акулам. Этот мрачный спектакль был самым  грандиозным  за  всю
историю сахуагинов.
     Ясалла, Верховная Жрица, обитала в храме, расположенном неподалеку от
королевского дворца. Будучи  Хранительницей  Яиц,  Ясалла  обладала  почти
такой же  властью  над  сахуагинами,  как  сам  король.  Как  и  у  всякой
женщины-сахуагины, ее позвоночник, идущий от основания  черепа  через  всю
спину, не выпирал, как у мужчин. Ее чешуйчатая кожа,  как  у  всех  других
жриц, была ярко-желтой - у всех остальных сахуагинов  кожа  была  зеленой.
Желтый цвет, предмет их особой гордости,  был  доказательством  того,  что
жрицы не размножаются. Хранительницы Яиц, они  никогда  не  отложат  своих
собственных.
     Жрицы украшали себя золотыми  браслетами  и  поясами  и  держались  с
королевским высокомерием, так  что  никто  из  сахуагинов  не  осмеливался
оскорбить жрицу.
     Как и многие среди людей, орков и великанов, эти жрицы чтили Баала.
     Самую главную реликвию сахуагинов Ситиссалл хранил  в  тронной  зале.
Глубокое Стекло было таинственным артефактом, вырубленным  сахуагинами  на
заре возникновения их расы из льда на далеком севере и закаленным  в  огне
подводного вулкана. Ситиссалл был хранителем Глубокого Стекла,  но  только
Ясалла знала, как им пользоваться.
     Верховная Жрица умела при помощи Баала  подчинять  себе  таинственные
силы Глубокого Стекла. Сквозь него Ясалла и Ситиссалл могли  увидеть  все,
что пожелают, даже если это происходило на другом краю  земли.  Они  часто
смотрели на мир солнца и воздуха, и хотя тепло и  ужасная  сухость  пугали
их, там они находили многое, что хотели бы иметь у себя.
     А кроме  того,  через  Глубокое  Стекло  они  нашли  колдуна  Синдра.
Волшебник наблюдал за ними и ждал, что рано  или  поздно  Глубокое  Стекло
приведет сахуагина в его зеркало. Ситиссалл пришел в ярость, когда  увидел
смотрящего на него Синдра.
     Но Ясалла была более терпеливой.  Она  выяснила,  что  человек  может
говорить с ними и что они могут его понять и даже отвечать ему. Скрежет  и
щелканье их  странной  беседы  разносились  по  тронной  зале,  украшенной
коралловыми колоннами и коврами, сотканными  из  разноцветных  водорослей.
Ярость Ситиссалла утихла: он услышал, что черный  колдун  обещает  золото,
кость и кровь.
     Они  сразу   заинтересовались   планом   Синдра.   Ситиссалл   увидел
возможность завоевать новые земли,  до  сих  пор  недоступные  сахуагинам.
Ясалла узрела новый  путь  служения  своему  Богу.  И  тихий  шепот  Баала
зазвучал в ее ушах, объясняя, что этот человек будет хорошим  инструментом
для достижения Его целей.
     А Баал с довольной улыбкой наблюдал за возникновением нового союза.



                                 ТЕМНИЦА

     Камеринн продолжал сражаться, его передние  копыта  с  глухим  стуком
сбивали зомби с ног, а удары могучих задних ног  крушили  скелеты.  Ярость
битвы овладела единорогом, и он с радостью  уничтожал  вновь  подступавших
врагов Богини.
     Он начал биться рядом с Робин, но потом понял, что на скаку он сможет
сокрушить больше врагов, и помчался вперед, сминая на своем  пути  десятки
оживших мертвецов. Вскоре он  оказался  довольно-таки  далеко  от  Лунного
Источника и решил, что пора возвращаться обратно. И  тут  его  чуткие  уши
уловили какой-то странный шум.
     Камеринн остановился и потряс головой.  Густая  белая  грива  облаком
окутывала единорога, пока он оглядывался  в  поисках  новых  жертв.  Земля
дрогнула у него под ногами после  заклятия  священника,  однако  он  легко
удержал равновесие, в то время как ожившие мертвецы и друиды спотыкались и
падали на землю.
     Потом он увидел, как Генна заставила  упасть  каменные  крестовины  с
арок и проходы к Источнику мгновенно оказались завалены камнями.  Единорог
легко перепрыгнул через каменный барьер и, оказавшись  внутри  арок,  стал
искать новых врагов.
     Тут  раздался  крик  Робин.  Камеринн  увидел,  как  невидимая   сила
подхватила Робин и быстро потащила ее прочь. В ярости единорог  перескочил
через барьер и  поскакал  за  похитителем  Робин.  Краем  глаза  он  успел
заметить, что Ньют,  оглушенный,  лежит  на  земле,  а  над  ним  хлопочет
маленький эльф.
     Как молния промчался единорог через  рощу,  но  существо,  похитившее
Робин, двигалось  еще  быстрее.  Камеринн  потерял  девушку  из  виду,  но
интуитивно бросился в реку на границе рощи. Подняв тучу брызг, он выбрался
на южный берег и остановился, раздувая  широкие  ноздри,  пытаясь  уловить
запах девушки.
     Слабый ветерок принес целый букет разных запахов,  среди  которых  он
легко различил сладкий аромат Робин. Запах доносился из леса перед  ним  -
немного влево. Коротко заржав, Камеринн поскакал в ту сторону.
     Робин  почувствовала,  как  руки  ее  невидимого  похитителя   слегка
расслабились, и снова попыталась вырваться на  свободу,  но  у  нее  опять
ничего не вышло. Вскоре существо резко остановилось,  как  будто  достигло
своей цели. Девушка ощутила,  как  огромное  тело  смыкается  вокруг  нее,
мощное и непреодолимое, как каменная стена; так  они  простояли  некоторое
время посреди небольшой поляны.
     Сердце Робин  стало  биться  медленнее,  а  сама  она  не  переставая
раздумывала о существе, пленившем ее. Она не раз слышала истории  о  таких
невидимых слугах: они могли служить и добрым,  и  злым  силам,  подчиняясь
могущественным волшебникам или священникам разных  богов.  Молодая  друида
была уверена, что это существо служило злу.
     Вдруг она услыхала топот могучих копыт, и  с  надеждой  повернувшись,
увидела в первых лучах восходящего солнца белого единорога.
     - Камеринн! - вскричала она.
     Единорог повернул к Робин и низко опустил  голову.  Его  белая  грива
развевалась, как знамя, а копыта с грохотом ударяли  о  землю.  С  громким
ржанием огромное животное  неслось  на  невидимое  существо,  продолжавшее
крепко держать молодую друиду.
     Словно белый вихрь налетел Камеринн на врага, и с размаху всадил свой
рог в его невидимое тело. Существо вздрогнуло от страшного  удара  -  и  в
следующий миг Робин уже была свободна. Упав на землю,  она  увидела,  как,
встав на дыбы,  единорог  еще  раз  ударил  невидимого  противника  рогом.
"Странно, -  подумала  Робин,  -  обычно  он  больше  использует  передние
копыта". Наверное, сейчас Камеринн понял, что только своим волшебным рогом
он сможет победить это создание колдовских чар.
     Снова и снова атаковал единорог врага; умирающее существо не издавало
ни звука, но каким-то образом Робин поняла, что уже наступила агония.
     Наконец, единорог встал на все четыре копыта, и тяжело дыша,  опустил
голову. Невидимого существа больше не было.
     Робин с трудом поднялась, медленно подошла к единорогу и прислонилась
к его мягкой теплой шкуре, черпая силу от могучего скакуна.  Потрепав  его
шелковистую  гриву,  девушка  обняла  Камеринна,  безмолвно  благодаря  за
спасение.


     - Н-Ньют!  Ты  жив?  -  Язиликлик  заглядывал  в  затуманенные  глаза
дракончика, осторожно поглаживая его чешуйчатую головку.
     - Язикилил... Язиликилик... Язиликлик? - заморгал  дракончик.  -  Что
случилось? Где Робин?
     - Тебя ударили... ударили! - сказал Эльф. - Р-Робин исчезла.
     Эльф всхлипнул при мысли об их  подруге,  которую  утащило  невидимое
существо.
     - Ну, так полетим и найдем  ее!  Я  покажу  этой  глупой  штуке,  как
сражаются драконы! У меня есть одно заклинание, которое...
     Волшебный дракончик  замолчал,  ошеломленный  неожиданным  появлением
бледного света, который  начал  исходить  от  Лунного  Источника.  Парочка
сидела на земле у одной из арок. Когда из Источника вырвался  Яркий  свет,
они вскочили на здоровенный камень, который еще  совсем  недавно  покоился
наверху одной из арок, и застыли в благоговении. Даже Ньют замолчал, когда
пенные воды Лунного Источника фонтано