м  Аримана  предстали
рыжебородые, тесным кольцом окружавшие вооруженного луком человека, увидев
которого Ариман ка мгновение позабыл о ненавистной ему женщине, ибо  этого
человека он ненавидел не меньше.
     - Вот так сюрприз! - воскликнул владыка тьмы. - Это же мой друг скиф!
Наконец-то ты нашел время посетить мое скромное жилище!
     Скилл был спокоен, насколько вообще может быть спокоен человек в  его
положении.
     - Ариман, Отшельник, пришедший уничтожить твое царство, вызывает тебя
и твоего мага на честный бой. Кроме того, он требует отпустить человека по
имени Кеельсее. Он ждет тебя на плато за стенами Замка.
     - Значит, все-таки Леда, - прошипел Ариман. Он посмотрел на  Кермуза,
потом перевел взгляд на Заратустру. - Я буду там сейчас же. Но вот человек
по имени Кеельсее останется в моей тюрьме...
     - Мне кажется, Ариман, тебе придется отпустить его, - спокойно, будто
говоря с равным, заметил Скилл.
     - Это почему же, мой отважный скиф?
     Ответ  был  подобен  ослепительной  молнии,  и  эта  молния  пронзила
холодное сердце Аримана.
     - Отшельник захватил Тенту!


     И трижды повторим, мир полон загадочных существ.
     Когда Ариман и Заратустра ушли в Первый Шпиль, чтобы  воспользоваться
силою Источника, змей остался в телепортационном модуле один. Это был  его
главный долг - охранять модуль - и змей добросовестно исполнял  его.  Змей
лежал и скучал. Снизу доносился грохот рушащихся стен,  змею  не  было  до
этого дела. Ему было безразлично все, что  не  касалось  его.  Змея  звали
Карнав...
     Мертвецы  пали,  и  Скилл  нашел  свою  Тенту.  Он  даже  не   понял,
обрадовалась ли она его приходу. Наверно, ведь ей было страшно. На вопрос,
где Черный Ветер, нэрси ответила, что  он  тут  же,  в  Третьем  шпиле,  в
специально созданной для него конюшне. Узнав,  что  нужно  уходить,  Тента
задумалась.  Скилл  не  придал  этому  странному  обстоятельству   особого
внимания. Попробуй,  поживи  среди  монстров,  которыми  переполнен  Замок
Аримана, и вообще спятишь!..
     Многие считали Карнава порождением ада,  но  это  было  не  так.  Его
создал  Ариман,  вернув  из  необозримого  прошлого  сложные  генетические
компоненты и примешав к ним силу земли. Карнав  был  могуч  и  практически
неуязвим. Серая чешуя, покрывавшая его  тело,  по  прочности  превосходила
сталь, спиралевидные позвонки могли выдержать удар рухнувшей  скалы.  Даже
огонь и вода не страшили Карнава - в его кожу были встроены  биологические
терморегуляторы, превращавшие пламень в лед, а  легкие  трансформировались
таким образом, что могли извлекать кислород как из воздуха, так и из воды.
Помимо необоримой мощи Ариман наделил своего монстра  подобием  характера,
состоявшего почти сплошь  из  отвратительных  черт  -  злобы,  жестокости,
ненависти, кровожадности и коварства. Еще создатель дал ему преданность  -
преданность Ариману, - но Карнав сумел изжить это качество...
     Повелитель тьмы упорствовал в своем желании вернуть Черного Ветра  не
из простой прихоти; это редкостное,  прекрасное  животное  и  впрямь  было
дорого ему. Скиф понял это, едва увидев конюшню, в которой  содержали  его
жеребца. Собственно говоря, это была не конюшня, а целый  огромный  выгон,
покрытый  настоящей  травой,  чудесным  образом  произраставшей  прямо  из
каменных плит. Перед входом в конюшню  лежали  два  обретших  покой  живых
мертвеца, еще несколько таких же разлагающихся оболочек люди видели,  пока
добирались сюда. Вообще в Замке осталось  мало  живого.  Повсюду  валялись
трупы харуков, рыжебородых, дэвов и нэрси, попадались и  более  диковинные
создания, покрытые чешуей и слизью. Но бой еще не был окончен. Стены замка
глухо вздрагивали, и лишь дополнительные силовые поля, созданные Ариманом,
предохраняли Скилла, Дорнума и Тенту от неприятных сюрпризов.
     Черный Ветер был в восторге от  появления  Скилла.  Обильный  корм  и
теплый кров не могут заменить приволья и дружеской ласки.  Конь  счастливо
тыкался мордой в отчего-то соленое лицо хозяина и тихо ржал, сообщая,  как
сильно скучал без него.  А  Скилл  гладил  холку  и  прядающие  уши  коня,
приговаривая:
     - Все будет хорошо, Ветер. Все будет хорошо...
     Карнав не имел  в  этом  мире  достойных  соперников,  даже  дэвы  не
рисковали задевать его, и  потому  он  обыкновенно  скучал.  Свернув  свое
пятидесятифутовое тело в плотный комок, он дремал и видел черно-белые сны.
Иногда Ариман поручал ему кое-какую работу, и это было хоть небольшим,  да
развлечением.
     Вообще-то змей ненавидел  все  и  вся.  Даже  Ариман,  признаемся  по
секрету, не был исключением.  Змей  втайне  мечтал  разделаться  со  своим
хозяином, но не рисковал отважиться на это -  он  не  раз  был  свидетелем
того,  как  Ариман  расправлялся  с  непокорными.  Кроме  Аримана   Карнав
ненавидел всех его слуг - громоздких дэвов,  харуков,  пищащих  нэрси.  Но
более всего он ненавидел людей. Эту ненависть вложил в него Ариман,  и  со
временем она  стала  столь  сильной,  что  Карнав  мог  без  труда  учуять
человека, находящегося далеко за пределами Замка. Вот и сейчас  он  ощущал
присутствие чужаков, бросаемых из  одной  плоскости  в  другую,  и  лениво
размышлял о том, что было бы очень неплохо, если б они случайно забрели  в
его владения. Неплох-хо! Змей издал негромкое  шипение  и  сыто  вздохнул.
Сегодня он воспользовался неразберихой и  неплохо  пообедал,  сожрав  двух
слуг Аримана: рыжебородого и нэрси. Переел, теперь его мучила  изжога.  Но
как приятно было  чувствовать  их  предсмертный  трепет  и  слышать  хруст
ломающихся костей. Прия-я-ятно...
     Забрав Ветра, Скилл и его спутники покинули конюшню. Теперь надо было
придумать, как выбраться из Замка. Покинуть его тем путем, каким  степняки
попали сюда, было  практически  невозможно,  так  как  враги  Аримана  уже
сместили  большинство  энергических  плоскостей  и  продолжали  разрушение
Замка, который к этому  времени  превратился  в  чудовищные  нагромождения
грозящих вот-вот рассыпаться обломков. Кроме того был разрушен мост,  а  у
нэрси не хватило бы сил перенести через бездну коня и двух людей.
     Был еще один путь,  его  подсказала  Тента.  Во  Втором  Шпиле  Замка
находилось волшебное устройство, с помощью которого можно было перенестись
куда угодно. Дорнум усомнился в словах нэрси, но Скилл согласился  с  ней,
поведав, что ему уже не раз приходилось путешествовать  подобным  образом.
Пробираться во Второй Шпиль было очень  рискованно,  так  как  можно  было
запросто столкнуться с самим хозяином Замка, но иного выхода  не  было.  И
потому Скилл решил:
     - Рискнем!
     И они рискнули...
     Карнав поднял голову и прислушался. Похоже, его надеждам было суждено
сбыться. Люди наконец-то пробрались во Второй Шпиль  и  шли  прямо  в  его
объятия.
     Стремительно переваливая стальные  кольца,  змей  поспешил  навстречу
своей добыче. Хозяин будет  доволен.  А  кроме  того,  следовало  поскорее
убраться  отсюда.  У  Карнава  было  предчувствие,  что  в  его   владения
собирается  нанести  визит  некто,  с  кем  не  стоит  мериться  силой.  А
предчувствия никогда не обманывали гигантского змея...
     Выдержав бой с отрядом вездесущих  харуков,  маленький  отряд  Скилла
проник во Второй Шпиль. Беглецам нужно было попасть на самую вершину, куда
вела винтовая гранитная лестница. Здесь их ждал Карнав.
     Он лежал посреди плато, свернувшись в тугой, блестящий  комок.  Скилл
сначала принял  его  за  невиданное  растение  или  пеньковый,  окрашенный
серебристой краской трос. Если бы не упреждающий окрик Тенты, он  влез  бы
прямо в пасть чудовища...
     Человек поспешно отшатнулся, и тогда Карнав поднял  голову  и  уперся
тяжелым взглядом в его глаза.  В  этом  взгляде  была  сила,  заставлявшая
жертвы покорно идти в  объятия  Карнава.  Человек  какое-то  время  стоял,
словно раздумывая,  затем  медленно  двинулся  вперед.  Карнав  улыбнулся,
предвкушая, как захрустят хрупкие кости...
     Скилла вернул в  реальность  звонкий  окрик  Тенты.  Он  вздрогнул  и
поспешно отпрянул назад. Змей недовольно зашипел. Его  головы  повернулись
чуть в сторону и обратились к девушке...
     Эту девчонку не следовало убивать. Карнав знал, что хозяин испытывает
к ней необъяснимую привязанность, примерно такую же, какую  змей  к  диким
поросяткам - сладким и нежным для языка и легким для желудка. Но эта нэрси
всегда не нравилась ему. Кроме того все можно было устроить так, будто  ее
раздавила рухнувшая колонна или кусок свода. Карнав заглянул в самую  душу
нэрси и сладостно шепнул: иди ко мне, моя  любовь,  я  буду  ласкать  твою
нежную грудь! Иди...
     Нэрси, словно завороженная, шагнула навстречу змею. Дорнум схватил ее
за руку, но в девушке проснулась невероятная сила. Она даже не сбавила шаг
и продолжала свой путь к смерти, таща за собой вопящего киммерийца.  Тогда
Скилл выхватил стрелу и почти  не  целясь  послал  ее  в  голову  мерзкого
гада...
     Карнаву никогда не приходилось испытывать подобную боль. Зашипев так,
что дрогнули стены,  змей  бросил  свое  тело  вперед,  метя  в  маленькую
женщину, чьи глаза были наполнены магнетической негой. И в этот миг  нэрси
очнулась. Она закричала от ужаса и стрелой взвилась вверх, под самый свод,
подняв за собой и Дорнума.  Омерзительная  голова  чудовища  проскользнула
впритирку под ногой киммерийца, едва не коснувшись его сапога. Змей  резко
остановился и начал поднимать тело, превращаясь в извивающийся  чешуйчатый
столб. В этот миг его мозг пронзила еще более жуткая боль...
     Поединок с Ажи-дахакой многому научил скифа. Самым  слабым  местом  у
подобных бронированных тварей была голова, прежде всего - глаза. И  потому
Скилл загнал вторую стрелу точно под веко змею. Тот обрушил свое  тело  на
пол и начал  дробить  головой  ближайшую  стену,  пытаясь  таким  способом
избавиться от терзающей его плоть наконечника. Удары  живого  молота  были
ужасны, от кладки отлетали огромные куски  камня,  любой  из  которых  мог
раздавить человека. Эти камни падали на Карнава, но он  не  чувствовал  их
тяжести. Змей продолжал биться о стену до тех пор, пока  не  избавился  от
стрелы. После этого он бросился к человеку.
     Смерть не раз подходила к  Скиллу  так  близко,  но  еще  никогда  не
заключала его в свои объятия.  Скиф,  правда,  успел  выпустить  еще  одну
стрелу, но она была не столь метки, и чудовищный змей не  обратил  на  нее
никакого внимания. Он  обвил  человека  дюжиной  стальных  колец  и  начал
медленно сокращать их. Скиф хотел закричать,  но  в  сдавленной  груди  не
нашлось воздуха. Оставалось лишь умереть.
     Скифов учили умирать достойно, не прячась за  спинами  соплеменников.
Киммерийцев учили умирать первыми. Увидев, что змей схватил друга,  Дорнум
отпустил руку нэрси и свалился прямо на  голову  чудовища.  Не  давая  ему
опомниться, киммериец начал полосовать плоть монстра ударами меча.  Клинок
со звоном отскакивал от стальной чешуи, но Дорнум не сдавался  и  в  конце
концов добился своего - одним из ударов он поразил Карнава во второй глаз.
     Ослепший  змей  совершенно  взбесился  от  боли  и  ярости.  Отбросив
полузадушенного скифа в сторону, Карнав бросился на нового обидчика.  Удар
хвоста сбил Дорнума с ног. Змей подполз к  оглушенному  человеку  и  начал
медленно заглатывать его.
     Это  была  роковая  ошибка,  совершенная  злобным  монстром.  Умирая,
киммериец поразил его в единственно уязвимое место.  Острый  меч  разорвал
внутренности змея, рассек надвое сердце...
     Тента едва успела спасти еще не пришедшего в себя  Скилла  от  ударов
агонизирующего тела. Карнав метался по мраморной  лестнице  словно  смерч,
сшибая колонны и вдребезги разбивая холодеющим телом ступени.  Но  вот  он
затих и, испустив  струйку  кроваво-ядовитой  слюны,  умер.  Рядом  с  его
изуродованной  головой  лежали  обрубки  кровавого  мяса,   облаченные   в
добротные юфтевые сапоги - все,  что  осталось  от  отчаянного  киммерийца
Дорнума.
     Скилл кусал губы, когда нэрси сказала ему:
     - Не надо, это была достойная смерть.
     - Да, но она пришла слишком рано.
     Подняв  со  ступени  иззубренный  меч  Дорнума,  скиф,   прихрамывая,
двинулся вверх. Тента  вела  на  поводу  волнующегося  Черного  Ветра.  До
свободы оставалось лишь несколько шагов, но они так и не обрели ее.
     В телепортационном центре их ждал незнакомец. Увидев  его,  Скилл  не
раздумывая натянул тетиву. Он не боялся ошибиться, потому что  в  Замке  у
него больше не осталось друзей, а кроме  того  незнакомец  был  облачен  в
балахон и прятал свое лицо - это сразу напомнило Скиллу о живых  мертвецах
Аримана.
     Незнакомец лишь успел крикнуть:
     - Постой!
     Однако в этот миг стрела уже покинула ложе лука и устремилась вперед.
Она должна была впиться точно в сердце, но тот, кому она  предназначалась,
исчез, чтобы через  мгновение  объявиться  вновь.  Скиллу  уже  доводилось
видеть подобное. Так делал Ариман, но  это  был  не  он.  В  любом  случае
человек в балахоне был неуязвим для стрел, и скиф  опустил  лук.  Этим  он
заслужил похвалу незнакомца.
     - Правильно, - сказал тот, судя по всему совершенно не обидевшись.  -
Я враг Аримана, а значит твой друг.
     В это мгновенье  в  залу  вошли  Тента  и  Черный  Ветер.  Незнакомец
поглядел на них, рассмеялся и добавил:
     - А это наши главные козыри. Игра вступает в завершающую фазу.


     Ночь пролетела, из-за  гор  выползло  солнце.  Враги  встретились  на
гранитном плато, примыкавшем к южной стене Замка.
     - Условия обмена будут следующие... - Отшельник сделал паузу,  словно
специально  для  того,  чтобы  позволить  Ариману  разглядеть  себя.   Но,
собственно говоря, разглядывать было нечего. Лицо таинственного врага было
спрятано   за   складками   капюшона,   безжизненные   интонации    голоса
свидетельствовали о том, что он наверняка деформируется с помощью речевого
редуктора. Фигура принадлежала мужчине, но это не означало, что под маской
Отшельника не могла скрываться женщина. Посвященные в  тайну  времени  без
труда меняли свой облик и пол. В Отшельнике - то ли в его жестах, то ли  в
осанке, то  ли  в  своеобразии  произносимых  фраз  -  было  нечто  смутно
знакомое, далекое, словно картинка из  детства.  Ариман  был  уверен,  что
прежде встречался с ним.
     - Не отвлекайся, Русий! - внезапно произнес Отшельник.
     - Кто ты? - с яростью в голосе спросил Ариман.
     - Неважно... - Из-под  капюшона  долетел  глухой  смешок,  искаженный
мембраной редуктора. О, с каким  удовольствием  Ариман  бы  уничтожил  это
существо, растер его в прах, мельче каменной пыли! Но он  не  мог  сделать
этого, так  как  в  футах  двухстах  позади  Отшельника  стояла  Тента,  и
отвратительное создание из парамира угрожающе  занесло  над  ней  огромные
клешни, готовое в любой момент отсечь девушке голову.
     - Условия обмена будут такими, - повторил Отшельник.  -  Я  возвращаю
тебе девушку и коня, а ты передаешь мне мага и скифа. Это  первое.  Теперь
второе. Мы будем драться на моих условиях. Ты свернешь  силу  Источника  и
отошлешь прочь  своих  артефактов.  Я  также  не  буду  использовать  свое
энергетическое поле. Полагаю, ты еще не разучился владеть мечом? -  Ариман
хмуро кивнул. -  Вот  и  прекрасно!  Тогда  померяемся  силой  в  открытом
поединке.
     Что ж, приходилось признать, что Отшельник очень неглуп. Понимая, что
он не в силах бороться  с  Ариманом,  располагающим  почти  неограниченным
потенциалом  Источника,  посредством  энергетических  спиралей.  Отшельник
решил попытать счастья в обычной битве,  надеясь  на  превосходство  своих
чудовищ над защитниками Замка. Самым лучшим  ответом  на  подобное  наглое
требование был мощный энергетический удар.  Сила,  переполнявшая  Аримана,
была столь велика, что ему ничего не стоило разорвать Отшельника в клочья.
Враг знал об этом, и потому за его спиной стояла Тента.
     - Все? - глухо спросил Русий.
     - Почти. - Редуктор издал смех, на этот раз тоненько - девичий. - Еще
ты дашь мне клятву, что не воспользуешься энергией  Источника,  даже  если
будешь проигрывать.
     - Какую клятву ты хочешь услышать?
     - Поклянись самым дорогим,  тем,  что  дарует  тебе  силы.  Поклянись
планетой Зрентша!
     Бог тьмы непроизвольно вздрогнул, но тут же совладал с собой.
     - Какую клятву дашь ты?
     - Никакой. Тебе придется поверить мне на слово. И я думаю, ты примешь
мои условия.
     Ариман вновь посмотрел на монстра, готового в любое мгновенье пустить
в ход бритвы своей уродливой клешни.
     - Хорошо. Я  клянусь  планетой  Зрентша,  что  не  буду  использовать
энергию Источника до тех пор, пока ты или твой маг не пустите в  ход  вашу
энергию. Этого достаточно?
     Стоявший за спиной Аримана Заратустра схватился за голову.  Отшельник
удовлетворенно хмыкнул.
     - Вполне. Такую клятву ты не осмелишься нарушить.
     Обмен пленниками происходил по  всем  правилам.  Рыжебородые  привели
Кермуза и Скилла, два отвратительных чудовища -  Тенту  и  Черного  Ветра.
Первыми двинулись навстречу нэрси и мятежный  маг.  Они  не  без  интереса
посмотрели друг на друга, после чего девушка попала в объятья  Аримана,  а
маг подошел к Отшельнику, который снисходительно похлопал  его  по  плечу.
Далее произошла небольшая заминка. Скилл наотрез отказался возвращаться  к
Отшельнику. Ариман холодно взглянул на него.
     - Тебе не терпится умереть от моей руки?
     - Пусть так, - ответил скиф. - Здесь мои друзья,  и  если  меня  ждет
смерть, я хочу умереть рядом с ними.
     - Смешной человек, - заметил на это Отшельник. - Ладно, если  он  так
хочет умереть, пусть останется у тебя. Я даже  буду  настолько  щедр,  что
верну тебе коня безвозмездно.
     Он сделал знак своим мерзким слугам, и те подвели рвущегося на поводу
Черного Ветра к Ариману. Тот молча принял дар.
     - Я даю тебе время. Когда будешь готов к  битве,  дашь  сигнал!  -  С
этими словами Отшельник повернулся спиной к Ариману и направился к  своему
войску.
     - Скажи мне, скиф, ты мог бы  выстрелить  ему  в  спину?  -  негромко
спросил бог тьмы.
     - Да, - ответил Скилл, - если ты попросишь меня об этом.
     Ариман взглянул на степняка и внезапно рассмеялся.
     -  Хороший  ответ,  скиф!  -  Бог  тьмы  подозвал  к  себе  стоявшего
неподалеку рыжебородого и приказал:
     - Отдайте ему коня. И готовьтесь к битве!
     Скиллу показалось, что Ариман даже доволен таким исходом  дела,  чего
нельзя было сказать про Заратустру. Маг гневно укорял своего хозяина.
     - Ты последний дурак, что  согласился  выполнить  его  требования!  -
злобно шипел он. - Ну зачем, скажи на милость, тебе сдалась эта  девчонка?
Тебе что, мало той, которая погубила Атлантиду! Женщины приносят нам  лишь
несчастья!
     - Замолчи!  -  велел  Ариман.  Его  голос  был  наполнен  яростью,  и
Заратустра испуганно осекся. - Ты, кажется, забыл, с кем говоришь! Зато  я
помню, что ты должен мне кое о чем рассказать!  Сворачивай  энергетические
вихри и готовь воинов. Я срублю голову этому молодчику, кем бы он ни  был,
а ты поквитаешься с Кеельсее. Вперед!
     Пока маг выстраивал  на  битву  выходящих  из  Замка  воинов,  Ариман
облачался в боевой доспех. Он заключил тело в гладкий, без рисунка, черный
панцирь, а голову - в такого же цвета шлем. Перед тем, как надеть его, бог
избавился от своей маски, и Скилл впервые увидел его лицо. Оно было  очень
красиво, с оттенком холодной  жестокости  -  такие  лица  были  у  воинов,
пришедших некогда, в то время Скилл был еще отроком, в скифские степи. Это
были витязи из далеких северных земель, они несли войну. Скифы в  кровавой
сече изрубили пришельцев, но каждый из них забрал с собой в могилу по пять
скифов. Они были прекрасными воинами. У Аримана было  лицо  такого  воина,
быть может, он даже был одним  из  них,  недаром  через  его  правую  щеку
тянулся длинный