аслей   сельскохозяйственного
производства в целом".

     Так  в  Каменной  Степи  были  организованы  единственные в своем  роде
исследования  по  разработке  системы  земледелия  в  черноземных степях,  в
которых в органическом сочетании были сконцентрированы идеи В. В. Докучаева,
В. Р. Вильямса и Т. Д. Лысенко.

     В  результате  правильных  теоретических положений  и тесного  единства
теории  и  практики  эффективность научной и  производственной  работы резко
возросла. Каменная Степь в современном ее виде представляет большой интерес,
как пример смелого преобразования безводной и безлесной степи. Ее территория
ничего  похожего  на  степь  не  имеет. По  границам  полей  растут  широкие
полезащитные лесные полосы, по балкам  и западинам  созданы водоемы.  Крутые
склоны балок облесены -- здесь созданы приовражные насаждения. В межполосных
пространствах введены травопольные  полевые  и  кормовые севообороты. Каждый
севооборот имеет определенную систему удобрений и обработки почвы.

     Посев производится только отборными семенами наиболее приспособленных к
местным условиям сортов своей селекции или же улучшенных у нас сортов других
станций. Под влиянием комплекса травопольной системы земледелия идет процесс
повышения плодородия  почвы, улучшения ее структуры. Улучшается микроклимат,
водный  режим  делается все более  устойчивым,  процессы  водной и  ветровой
эрозии прекращаются. В результате урожаи сельскохозяйственных культур растут
и становятся все более  устойчивыми.  Таким  образом, положив в основу своей
работы учение  Докучаева,  Вильямса, Лысенко, наш Институт  решил крупнейшую
агрономическую проблему, показал на конкретном  объекте -- большом земельном
массиве, как путем широкодоступных для совхозов и колхозов мероприятий можно
создать  природные предпосылки для получения высоких и устойчивых  урожаев в
неблагоприятных засушливых климатических условиях.

     На ряде примеров  можно также показать, как на основе правильной теории
Вильямса-Лысенко   были  получены   важные   теоретические   и  практические
результаты непосредственно в области селекции и семеноводства.

     Селекционерам и  работникам  Госсортсети  известно,  что Каменностепная
станция  в  прошлом  не сумела дать  ни одного  выдающегося сорта по хлебам,
который  был  бы  районирован  и  широко распространен в производстве,  хотя
селекционная  работа с зерновыми велась  продолжительное время и в  довольно
значительных масштабах.  Этому мешало  то, что работавшие по  этим культурам
селекционеры были в плену формально-генетических установок.

     Пришли  новые  люди, с  новыми  воззрениями, и  дело  изменилось.  Тов.
Водковым  и  тов.  Николаевой  создан  высокоурожайный сорт  озимой  пшеницы
Степная 135, уже прошедший  государственные  испытания и  получивший высокую
оценку  со стороны работников производства не только Воронежской области, но
и целого  ряда  областей  Украины. Создание этого  сорта  шло  по-новому. Он
безостый,  а выведен  из остистого сорта  Гостианум 237,  без  гибридизации,
путем отбора  изменившихся  под  влиянием  новых условий  жизни  растений  и
систематического их воспитания на фоне травопольной системы земледелия.

     Это  не  единственная  удача  сектора  озимых  хлебов.  Широко применяя
мичуринское   учение,   он   работает   чрезвычайно  продуктивно,   сдав   в
государственное испытание еще несколько новых сортов озимой пшеницы.

     Второй  пример:   многим  известен   старый   сорт   ржи  Муп  селекции
Каменностепной станции, который даже на своей родине, в Воронежской области,
уступал   по   урожаям   другим   районированным   сортам   и  был   намечен
Государственной  комиссией  по   сортоиспытаниям  к  снятию  с  посевов.  Но
достаточно было применить  к  этому  сорту новый  метод,  улучшающий  отбор,
рекомендованный академиком Лысенко, и поставить его в условия выращивания на
фоне травопольной системы,  как произошло "чудо"  -- в 1946  г. этот сорт на
всех сортовых  участках  Воронежской  области,  за исключением одного, занял
первое место  по урожайности.  При  детальном  рассмотрении поведения  этого
сорта, воронежская инспектура Госсортсети  убедилась, что и в 1945 и в  1944
г. он  также  имел преимущество перед районированными в  области сортами ржи
Лисицына  и  Воронежского  сельскохозяйственного  института,  т.  е. с  того
времени как сортоучастки начали испытывать новую элиту сорта Муп.

     Наш сектор  селекции трав также на основе  новых  методов, предложенных
академиком  Лысенко,  добился значительных  результатов, вывел  сорт  желтой
гибридной люцерны Степная  600,  превосходящий  по урожаям  сена  выдающийся
стандартный сорт Гримм-Зайкевича.

     Хочу  сказать  несколько  слов  о  семеноводстве.  Сортовое  управление
Министерства  может  подтвердить,  что   Каменностепная  станция,  а  теперь
Институт,  последние  8 лет  дает  ежегодно своей  области  элиты  больше ее
потребности и  высоких урожайных свойств.  Почему  так произошло? Потому что
был создан высокоплодородный  фон в результате введения травопольной системы
земледелия, а  также потому, что элита стала создаваться по методу академика
Лысенко с  применением внутрисортового скрещивания, дополнительного опыления
и непрерывно улучшающего отбора.

     В  течение  последних  трех  лет  мы  изучаем  вопрос об  эффективности
свободных  межсортовых  скрещиваний. Результаты получились  интересные.  Они
полностью соответствуют данным тов. Ольшанского. Путем свободных межсортовых
скрещиваний сорта озимой  пшеницы повышают свою зимостойкость, урожайность и
качество зерна. Так, например, в 1947  г. по  сорту  Гостианум  227  обычные
семена дали урожай 17,4 ц, второе  поколение переопыленных семян --  18,7 ц,
третье поколение -- 20,8 ц с каждого гектара.

     Особенно разительные результаты получились при применении этого  метода
к  иностранным, плохо устойчивым к  нашим условиям  сортам. По сорту Кларкен
обычные семена  дали урожай  4,2 ц,  переопыленные  -- второе поколение 16,3
третье поколение -- 13,3 ц с каждого гектара.

     У  нас  проверялись  и  конкретизировались   применительно  к  условиям
степного земледелия предложения академика Лысенко. Тов. Дмитриев уже сообщал
здесь об успешной  культуре  летних  посевов люцерны на  семена  в  Каменной
Степи;  высокую   эффективность   дали  также  летние   посадки   картофеля,
предпахотное рыхление и др.

     Таким     образом,     на     примере    56-летней    работы     нашего
научно-исследовательского  учреждения  можно  лишний  раз  подтвердить,  что
успехи  и творческие  достижения относятся к  тем  периодам, когда коллектив
руководствовался  правильной  биологической  теорией.  И, наоборот,  застой,
топтание  на  месте  характерны  для  того  времени,  когда  среди  научного
коллектива брали верх формально-генетические представления о живой природе.

     Чем  ближе научно-исследовательское учреждение к практике,  ставя своей
целью  работу  для  народа,  тем больше  выявляется  никчемность  формальной
генетики и становится ясным, что единственно  правильным  являются воззрения
Мичурина,  Вильямса,  Лысенко.  С  именами  этих  советских  ученых  связано
создание  новой, более прогрессивной, чем  учение Дарвина, агробиологии. Чем
скорее   и   глубже   работники   сельскохозяйственной  науки   освоят   эту
прогрессивную агробиологию и положат в основу своих  исследований, тем более
плодотворным будет их творческий труд.

     В заключение  следует  еще раз  остановиться на  затронутом  академиком
Завадовским   вопросе    о   праве    на   широкую    пропаганду    взглядов
менделистов-морганистов   и  свободе   изложения   их   взглядов.   Академик
Завадовский  и  другие  представители  формальной  генетики утверждают,  что
Лысенко и его последователи зажимают рот менделистам-морганистам, не дают им
работать. Но  это  не  соответствует истине. Происходит как  раз обратное --
менделисты прилагают все  усилия, чтобы не только замолчать, но и как  можно
больше   скомпрометировать   мичуринское  направление  в  биологии.  К   уже
сообщенным на данной сессии фактам со своей стороны могу добавить следующее:
в 1939  г. мне пришлось обследовать по поручению  Комитета  по делам  высшей
школы   ход   экзаменов   на  кафедре   генетики   Тимирязевской   академии,
возглавляемой А. Р. Жебраком. Сразу бросилось в  глаза, что среди  вопросов,
которые  задаются  студентам  на  экзамене,  нет  ни  одного по  мичуринской
генетике;  бумага  вопросников  пожелтела  от  времени  так,  что напоминала
египетский  папирус. Я задаю вопрос Антону Романовичу  (причем  я  этот факт
сообщал на совете Тимирязевской  академии): чем это объяснить, почему  вы не
обновите  вопросов? Где вопросы, связанные с проверкой правильности усвоения
знаний  новой мичуринской  школы, школы академика  Лысенко?  Он  заявил -- в
науке не произошло никаких новых открытий, и нечего мне эти вопросы задавать
студентам.

     Такая картина повторяется со  студентами Тимирязевской академии до  сих
пор.  Они  очень плохо знают мичуринское направление в науке.  Они  насыщены
формально-генетическими  представлениями в области биологии.  Только попадая
на практику, они немного переучиваются.  Правда, последнее время почему-то к
нам в Институт не стали посылать студентов Тимирязевской академии.

     Теперь  второй пример,  уже  из  воронежской действительности. Воронеж,
крупный  вузовский центр, готовящий  кадры агрономов-зоотехников и биологов.
Там  имеются:  сельскохозяйственный институт, зооветинститут,  биологические
факультеты  университета и педагогического института.  Кому  же Министерство
образования доверило формировать мировоззрение студентов в области биологии?
Небезызвестному менделисту-морганисту профессору Петрову.

     Петров заведует  кафедрой  генетики в университете, по совместительству
заведует кафедрой селекции плодовых и овощных культур в сельскохозяйственном
институте. Петров читает курс генетики в  зооветинституте и пединституте. Он
не пропускает ни одного совещания, заседания, при случае и без случая, чтобы
в самой отвратительной форме не ошельмовать мичуринского направления и лично
академика Лысенко.

     Кроме того, в университет и сельскохозяйственный  институт периодически
вызывается  "подкрепление"  из  Москвы  --  профессор  Дубинин -- для чтения
лекций студентам, аспирантам и  научным работникам, причем лекции эти широко
рекламируются, а их автору создается ореол лучшего ученого-генетика.

     Петров  категорически  запрещает студентам  и  аспирантам  читать книги
Лысенко,   преследует   всех,  кто  в   какой-либо  форме  высказываются  за
мичуринскую генетику.  И после всего этого  менделисты  набираются  смелости
говорить, что мичуринцы зажимают менделистов-морганистов!

     Нет, к  сожалению, получилось  так,  что  многие сельскохозяйственные и
биологические  вузы   страдают   от  засилия  менделистов-морганистов.   Это
положение должно быть исправлено. Ведь там формируются специалисты сельского
хозяйства, специалисты-биологи.

     Нам нужно обязательно,  чтобы студенты  учились  на  основе  правильной
теории  -- мичуринской  генетики,  ведь  это  будущие строители  коммунизма,
которые должны по указаниям нашей партии, товарища Сталина добиваться  новых
успехов  в  сельском  хозяйстве  на  благо  нашей  социалистической  Родины.
(Аплодисменты.)


     Академик П. П. Лобанов. Слово имеет профессор Б. А. Рубин.


     Б. А. Рубин (Институт биохимии имени А. Н.  Баха Академии наук СССР). В
эволюционном   учении   одно   из   центральных   мест   занимает   проблема
взаимоотношений организма с  внешней средой. Академик  Т. Д. Лысенко в своем
докладе  уделил  данной  проблеме  много  внимания  и  с  полным  основанием
подчеркнул  громадное  значение,   которое  имеет   правильное,  мичуринское
понимание  сущности этих взаимоотношений для деятелей агрономической науки и
для  работников  всех отраслей  биологии.  В самом  деле,  стремясь  постичь
внутренний смысл  химических особенностей организма, особенностей  процессов
обмена  веществ  в  этом  организме,  биохимик  не может  рассматривать  эти
процессы, не учитывая влияния, которое оказывают  на их ход внешние условия.
Именно здесь лежит ключ к пониманию  того, как осуществляется целесообразная
реакция организма на внешнее воздействие, реакция, обеспечивающая нормальное
развитие  организма   и,  что  наиболее  интересно  для  биохимика,   синтез
определенных органических веществ.

     Внимание биохимиков, занимавшихся этой проблемой, до последнего времени
было сосредоточено  на  так  называемой  географической,  или климатической,
изменчивости химического состава растений, представляющей пример  нестойкого
приспособления в онтогенезе.

     Трудами главным  образом  русских,  советских  ученых установлено много
весьма  ценных  и важных  фактов, касающихся зависимости химического состава
растений от  условий  внешней среды. В  то  же  время  в  этих исследованиях
оставался незатронутым вопрос о сущности влияния, оказываемого средой на ход
процессов   обмена,   о   причинах,   определяющих  специфический   характер
реагирования растений различных  групп на  внешнее  воздействие.  Материалы,
полученные в этих исследованиях, при  большой их ценности, вовсе не касались
важнейшего вопроса о внутренней природе приспособительных реакций растения к
условиям внешней  среды.  Исходя  из  учения А. Н.  Баха и А. И.  Опарина  о
биологической  роли  ферментов  в  растительном  организме,  необходимо  при
изучении   данной  проблемы   отводить  основное  внимание  не  установлению
содержания  в  тканях  растения  тех  или  иных  химических  соединений,   а
исследованию процессов, приводящих к синтезу этих продуктов.

     Необходимо  также  помнить, что  растительный  организм сталкивается  с
изменениями  внешних  условий  не  только   при  перемещении  его  из  одной
географической зоны в другую.  Непрерывно изменяющиеся условия существования
растение  встречает на протяжении всего своего жизненного  цикла и в течение
нескольких суток.

     Характерная особенность изменений  в растительном  организме  состоит в
том,  что они  осуществляются  в  закономерной  последовательности,  что  им
свойственна определенная  ритмичность. Нормальное  существование и  развитие
растительного  организма,  очевидно,  могут  быть  лишь в том  случае,  если
процесс  обмена соответствующим  образом  приспособлен к  непрерывной  смене
внешних условий. Таковы основные идеи, руководствуясь которыми мы в  течение
ряда  лет   проводим  в  Институте  биохимии   имени  А.  Н.  Баха  изучение
биохимической природы приспособительных реакций у растений.

     Основное внимание в наших исследованиях отводится листу. Я  с  глубоким
интересом слушал выступление академика П. Н. Яковлева,  который, рассказывая
о своих опытах  воспитания  гибридных сеянцев, подчеркнул  огромное влияние,
которое лист оказывает на свойства формирующегося организма, определяя часто
родовую  и  видовую специфичность последнего. Наши  многолетние исследования
полностью подтверждают  эту точку  зрения. Больше  того, мы имеем  основание
считать, что и многие сортовые признаки растений одного и того же  вида, как
скороспелость,   устойчивость   при   хранении   (лежкость),  продуктивность
(накопление запасных веществ)  и т.  д., с большой  степенью  точности могут
быть охарактеризованы биологическими показателями, относящимися к листу. Для
многих  овощных  и   плодовых  культур  этот  метод  с  успехом  может  быть
использован   при    проведении   специального   селекционного   отбора   по
биохимическим признакам.

     Для биохимика лист представляет  специальный интерес  еще и потому, что
он является  органом,  в котором сосредоточены не только разнообразные, но и
противоречивые, антагонистические функции. Достаточно вспомнить, что в листе
осуществляется   первичный    акт   становления   органического    вещества,
следовательно,   лист  должен  быть  приспособлен  к  процессам   накопления
ассимилятов. Одновременно этот орган должен  быть приспособлен  к  снабжению
пластическими  веществами всех остальных частей  растения.  Сосредоточение в
одном  органе столь  резко  антагонистических по  своему  характеру  функций
позволяет  уже априори предполагать  существование  в  листе  очень  тонкой,
отрегулированной  и  в  то  же  время  достаточно  динамичной  системы,  под
воздействием  которой  только  и возможно  одновременное выполнение  функций
накопления и оттока. Не вызывает сомнений, что функционирование этой системы
находится в тесной зависимости от условий существования организма.

     Наши   исследования   позволили   полностью   подтвердить   высказанные
соображения.  При  этом  особенно  интересны  те  из  полученных материалов,
которые  указывают  на закономерные  ритмические  колебания  в  деятельности
ферментов листьев, происходящие  как на протяжении  вегетационного  периода,
так и в течение суток.

     Впервые эту проблему поставил на экспериментальную почву академик А. Н.
Бах свыше 25 лет назад.  А. Н. Бах считал, что суточные  смещения активности
ферментов   у  одного  и  того  же  организма  связаны  с   изменениями  его
физиологического  состояния,  и подчеркивал  большой  научный  интерес  этой
проблемы.

     В  1936 г.  Н.  М.  Сисакяном было  установлено  существование сезонных
ритмов  в  действии  ферментов,  регулирующих  углеводный  обмен  в  листьях
сахарной  свеклы.  Нами  в  1937  г.  было показано,  что деятельность  этих
ферментов  не  остается  постоянной  и  в  течение суток,  испытывая  вполне
закономерные смещения.

     Дальнейшие  исследования  показали,  что  суточный  ход  ферментативных
процессов в листе имеет весьма важное значение, поскольку усиление процессов
синтеза   в  дневные  часы  и  процессов  распада   в  ночные  целесообразно
адаптированы к выполнению листом функций ассимиляции и оттока.

     Эти исследования  показали также, что  суточный ритм действия ферментов
не  является  непосредственным отражением существующих условий, поскольку он
сохранялся  и  у  растений, помещенных  в  ненормальную,  несвойственную  им
обстановку (например, освещение в ночные часы и затемнение -- в дневные).

     Суточная  ритмичность  действия  ферментов  представляет  собой  пример
физиологической    адаптации,   носящей   на   себе   черты   консерватизма.
Одновременно,  однако,  выяснилось,  что ритм  действия ферментов  не  может
рассматриваться как признак автономный, поскольку при достаточно  длительном
воздействии на  растение ненормальными для данного организма  условиями ритм
этот существенно нарушается.

     Таким образом, здесь  нашло подтверждение известное положение  Дарвина,
который,   рассматривая  ритмические   движения  у   растений   как  признак
наследственный,  в  то  же  время  подчеркивал  возможность  нарушения  этой
периодичности путем применения определенных воздействий.

     Дальнейшие  наши  работы  были   направлены   на  изучение  внутреннего
механизма адаптации растения к происходящим в период  вегетации закономерным
изменениям температуры.

     Изучение этого вопроса начато нами, совместно с В. Е. Соколовой, в 1945
г.  Основным  объектом  наблюдения  служил  картофель,  развитие   которого,
согласно работам академика Т.  Д. Лысенко, находится в исключительно  тесной
зависимости от температурного фактора.

     В    качестве     биохимического    показателя     избраны     процессы
крахмалообразования,   наиболее    полно    характеризующие    специфическую
направленность  обмена в картофельном  растении. Работа состояла  в изучении
температурных   кривых  процессов  ферментативного  образования  и   распада
крахмала в листьях и клубнях на различных этапах онтогенеза картофеля.

     Основной вывод из  этих  исследований  тот, что температурные  оп