али руку
определенные    лица,   которым   надо   было   пропагандировать   то,   что
пропагандировалось в программе.

     Я  хочу сказать,  что  все  это  --  программы,  преподавание  по  этим
программам,  учебники,   написанные  по   этим   программам,   --   приносит
колоссальный  вред,  который  трудно себе даже  представить. С  трибуны этой
сессии  не  раз об этом  говорилось. Дело  в  том,  что наша  молодежь жадно
впитывает в  себя те знания, которые ей преподаются с кафедр  вузов.  Иногда
некоторые мысли, которые  она воспринимает,  так  глубоко  западают, что они
помнятся  всю жизнь. Вот  почему совершенно  необходимо  немедленно  принять
меры, чтобы не было больше таких фактов, о которых рассказывали здесь.

     Вчера с этой трибуны выступал тов. Рапопорт. Выступал он, как настоящий
морганист, убежденный морганист. Он оказался в плену враждебной теории. Тов.
Рапопорт так защищал моргановское направление, что сначала казалось, что все
обстоит в  этой теории благополучно.  Ген у  него  оказался одетым в  новую,
модную одежду, биохимическую одежду. Речь уже шла о гено-гормонах.

     Но  надо  быть  честным,  тов.  Рапопорт! Надо  было сказать,  что  эта
изложенная вами новая гипотеза -- бездоказательная гипотеза, а вы ее выдаете
за несомненную истину.  Нужно сказать,  что введение таких  бездоказательных
гипотез   как  несомненных   истин   в  свою  науку  очень   характерно  для
моргановского направления. Оно  характерно для  самого  основателя теории --
Моргана. Морган вообще не признавал слова "гипотеза": даже слово теория было
ниже  его  достоинства. Все  его измышления  назывались  законами.  В  любом
учебнике   генетики  можно  найти  закон   кроссинговера,   закон  линейного
расположения генов и т. д.

     Я бы сказала, что в этом изложении бездоказательных гипотез проявляется
непомерная гордость  сторонников моргановского направления.  Мы уже слышали,
что  гордость  их проявляется еще в том, что они признают себя единственными
истинными учеными и даже не снисходят к критике других теорий.

     На чем же основана гордость  сторонников  моргановского направления? Их
учение  является,  как  и  сами они  определяют, учением  о гене.  Ген  есть
центральное  понятие моргановской генетики. Что  же такое ген  в определении
морганистов? Ген -- это материальная частица. Об этом нам вчера говорил тов.
Рапопорт и особенно  на  этом настаивал. Но какая это материальная  частица?
Это особое  вещество,  которое  является  носителем  наследственности. Таким
образом,   по  учению  морганистов,   есть   особое   вещество  --  носитель
наследственности,   а   все   остальное   живое   не   имеет   отношения   к
наследственности.  Вдуматься  только  в то, что говорится! Наследственность,
свойство живого тела, отрывается от него, противопоставляется ему.

     Меллер  в  своей  статье  1936  г.,  опубликованной  в   нашем  журнале
"Природа", очень ясно об этом говорит. Он  говорит,  что в клетке есть ядро,
есть   протоплазма,   но   не  все   живое   в   клетке  является  носителем
наследственности.  Только  незначительная часть вещества клетки -- хромосомы
-- обладают этим свойством. Правда, сейчас говорят, что гены есть и в плазме
клетки. Но по существу это  дела не меняет. И плазмоген и хромосомный ген --
это особое наследственное вещество. Такие особые измышленные вещества и силы
известны во  многих  науках в  начальном  периоде их развития. Они  призваны
объяснить  непонятные на  данном  этапе развития  явления.  Так, например, в
физике для объяснения тепловых явлений  измыслили теплород,  для  объяснения
горения  в  химии  --  флогистон.  В  биологии  жизненная сила  должна  была
объяснить непонятное жизненное явление.

     Таким     образом,    свойства    вещества    отрываются    от    тела,
противопоставляются  ему,  как  некая  сущность. То  же  самое  мы  видим  в
генетике: наследственность -- свойство живого существа -- отрывается от него
и  противопоставляется  ему,  как  некая сущность,  наследственное вещество.
Генетики  изучают  это гипотетическое  вещество.  Они даже  связывают его  с
материальным  субстратом --  хромосомами  и  в этом видят подтверждение  его
существования.   Это,   однако,  не   лишает  наследственное   вещество  тех
особенностей,   которыми   отличаются   и   другие   измышленные   вещества.
Наследственное вещество, противопоставленное живому,  так  же не существует,
как теплород и флогистон.

     В  этом противопоставлении проявляется чистейший  дуализм,  характерный
для  всех  идеалистических виталистических  пояснений  жизни.  Так  вот чем,
оказывается, гордятся морганисты! Ген -- это чистейшая фикция, как  бы вы ни
уверяли, тов. Рапопорт, что  это материальная частица. Электронный микроскоп
вас не  спасет.  Вы  можете  видеть  в  электронный микроскоп  какие  угодно
мельчайшие  частицы, но  это будут частицы хромосомы, а ген вы  не  увидите,
потому что его нет, как нет жизненной силы.

     Таким образом, выходит, что наука о гене находится  в донаучном периоде
своего развития. Наука  о  гене есть  ложная  теория, задерживающая развитие
науки. О  значении таких  теорий в развитии других  наук так хорошо сказал в
свое время Энгельс. К сожалению, у меня нет под руками его книги "Диалектика
природы" и  я не могу процитировать.  Энгельс  говорит о Сади Карно, что  он
почти  добрался до сути дела,  но  решить вопрос ему помешала ложная  теория
флогистона.

     Еще  в  1936  г.  на  первой  дискуссии  Трофим  Денисович  указал, что
морганисты-менделисты  запутались  в  понимании  развития.  И  в этом  между
мичуринским  направлением   и  морганистским  направлением  лежит   коренная
разница. Мичуринская теория  -- это теория развития. Научный подвиг Мичурина
заключается в  том,  что он впервые последовательно показал, как совершается
развитие  в индивидуальной  жизни  особи. Он  показал,  как  в  жизни  особи
возникают  и  формируются  те  изменения,  которые в  дальнейшем  становятся
основой формирования нового вида, основой филогенетического развития.

     Свою теорию  Мичурин претворил  в практику. Вот  почему мы говорим, что
Мичурин поднял дарвинизм на высшую ступень.

     Что касается морганистов-менделистов, то им ненавистна теория развития.
Сейчас морганисты умалчивают о том, что сами основатели их  теории стояли на
точке зрения неизменности  основного понятия  их  теории, неизменности гена,
что они  долго боролись, отстаивая эту неизменность. Еще на нашей  памяти во
время прохождения у нас  первой  дискуссии были защитники неизменности гена.
Сейчас это  неудобно сказать, и тов.  Рапопорт  в своем выступлении отмечал,
что  морганисты  признают  изменяемость  гена. Но ведь  изменяемость  бывает
разная.  Можно убить организм палкой, и это будет тоже  изменение организма,
но развития-то  здесь  нет.  Действие  мутагенными веществами --  это  удары
палкой по организму, потому и эффект  от них такой,  как  от ударов  палкой.
Морганисты не в состоянии объяснить, как возникают наследственные изменения.
Между модификацией и мутацией у них вырыта глубокая  пропасть. Мутация -- не
историческая категория.  Она  сразу  возникает, как  нечто  готовое.  Она не
формируется,  на качество ее не влияет внешняя среда. Больше того, она ничем
не   связана   с   предыдущими  мутациями.   Поэтому  понятно,  что,  будучи
теоретически уверенным в  таком характере изменчивости, невозможно  пытаться
на нее  повлиять. Как  повлиять  на такую изменчивость,  которая ни с чем не
связана, которая возникает внезапно, готовой?

     Вот почему теория морганистов не вооружает их на практику, а, наоборот,
разоружает.

     Тов. Рапопорт  не ответил прямо на вопрос,  признает ли он наследование
приобретенных признаков. Если бы он выступал откровенно, он прямо бы сказал,
что  он отрицает, и вместе  с  этим  отрицает и все практические  достижения
мичуринской генетики, все теоретические ее положения.

     Но настолько откровенным тов. Рапопорт  быть не мог. Хотя надо сказать,
что откровенность в последнее время не характеризует морганистов. Откровенны
морганисты за рубежом. Правда, одно откровенное высказывание, очевидно, в то
время, когда казалось, что морганистское направление приобрело большую силу,
появилось  и  в  нашей печати.  Это статься М. М.  Завадовского  "Томас Гент
Морган", где он совершенно открыто встал на вейсманистские позиции.

     Тов. Рапопорт и другие менделисты не решаются так открыто изложить свои
теоретические позиции. История науки знает такие явления. Реакционные теории
очень  часто  маскируются, скрывают свою реакционную сущность, скрывают свои
связи с реакционными теориями.

     К.   А.  Тимирязев,  который  был  непримиримым  борцом   против  таких
идеалистических, виталистических теорий,  замечательно  их  охарактеризовал,
назвав  их  "непомнящими  родства".  Наши  морганисты  --  это  вейсманисты,
непомнящие родства. (Аплодисменты.)

     Позвольте  очень кратко  остановиться  на  качестве  тех доказательств,
которые иногда  приводятся в поддержку своей  теории морганистами. Известно,
какое большое значение придается морганистами цитологическим доказательствам
правильности   своей   теории.    Одному   цитологическому   доказательству,
заимствованному из  эмбриологии  растений,  придается  особое значение.  Это
доказательство -- строение мужских гамет покрытосемянных растений.

     В 1910 году крупнейший наш ученый  С. Г. Навашин описал у классического
объекта цитологических  исследований лилии  мартагон мужские гаметы, имеющие
строение голых ядер.

     В курсе генетики Гришко  и Делоне в цитологической его части говорится,
что  этот   факт  имеет  огромное  теоретическое  значение,  потому  что  он
свидетельствует    о    преимущественном    значении   ядра    в    явлениях
наследственности.

     Этот учебник был издан в 1939 г., цитировались же данные, относящиеся к
1910 г.

     Однако известно,  что Навашин был не только  хорошим наблюдателем, но и
замечательным мастером микротехники. Искусство изготовления препаратов в его
руках   достигло  высокого  совершенства.  Всю   свою  жизнь   он  продолжал
совершенствовать технику  изготовления препаратов.  Он отмечал желательность
наблюдения на живом и с горечью говорил, что ему эта попытка не удалась.

     В таком духе  он  воспитал  и  своих учеников.  Навашин, как  известно,
большую часть  своей творческой деятельности как  раз в тот период, когда он
создал работы,  принесшие ему большую заслуженную славу, провел в Киеве, где
им была создана своя, киевская школа эмбриологов. Она была  воспитана в духе
Навашина,   в   стремлении   совершенствовать  препараты,   совершенствовать
наблюдения, совершенствовать рисунки. И поэтому совершенно не случайно,  что
через некоторое  время  в школе, основанной  и  воспитанной Навашиным, стали
появляться   данные,  которые  показали,  что   у  покрытосемянных  растений
встречаются  мужские  гаметы,  представляющие  собой  хорошо  сформированные
клетки. Вначале это было обнаружено в работах ближайшего ученика Навашина --
В. В. Финна,  а затем и в работах других исследователей. Затем в  этой школе
впервые  было   осуществлено   завещание   Навашина  --   найдена   методика
прижизненного наблюдения с большими увеличениями микроскопа. На большом ряде
объектов  непосредственно учениками Навашина -- М. В.  Чернояровым и другими
учеными,  лично  не  знавшими  Навашина, но  воспитанными его  школой,  было
показано на живых объектах, что в живой растущей пыльцевой трубке, в которой
мы наблюдаем движение цитоплазмы,  перемещение клеток, никогда не происходит
оголения ядер  клеток.  Всегда  спермии  представляют целые  клетки,  хорошо
сформированные клетки, вовсе не проявляющие никакой тенденции к оголению.

     Эти работы были  только  частично опубликованы, между прочим, в журнале
"Яровизация"  перед  войной.  В  этом  журнале  замечательно  воспроизведены
микрофотографии с живого материала.

     Все эти работы были настолько убедительны, что  даже П.  М. Жуковский в
своем  учебнике  "Ботаника"  отметил,   что   надо   отказаться  от  прошлых
представлений  о  спермиях-голых ядрах  и, очевидно,  нужно признать, что  у
покрытосемянных мужские гаметы -- клетки.

     Все,  казалось,  было  хорошо.   После  войны   появились   еще  другие
исследования  на  живом. Однако  в  последнее  время,  очевидно  в  связи  с
агрессией  морганистов,  снова стали описывать  спермии-голые  ядра.  Но эти
исследователи пользовались несовершенной методикой, методикой одновременного
фиксирования и окрашивания уксуснокислым кармином.

     И  в  нашей  и  в зарубежной литературе давно  было  показано,  что при
обработке таким способом разрушаются многие нежные  образования клеток. Надо
было еще  раз  показать, что  в  ошибках этих работ  имеет  значение техника
обработки. Чтобы выяснить это, в своей последней работе, которая готовится к
печати,  я  произвела  сравнительное  исследование живого  и  фиксированного
материала. Я нашла  такую совершенную методику фиксирования,  что получила у
знаменитой лилии мартагон клетки-спермии на фиксированном материале, чего не
удалось сделать Навашину.

     Мне удалось окончательно установить, что причина  описаний спермиев как
голых  ядер --  несовершенная методика. Я разрешу  себе передать в президиум
некоторые микрофотографии  и рисунки,  сделанные с  живого и  фиксированного
материала.  Это все  лилия  мартагон  -- знаменитый  объект  цитологического
исследования.

     Но нужно сказать, что причина появления указанных работ заключается  не
только  в  ошибках неопытных  исследователей.  Здесь  дело  идет  об идейном
расхождении.

     Я  позволю себе  зачитать  одну  рецензию, правда,  анонимную,  но, как
говорят, по вооружению конечностей  мы узнаем зверя. Эта  рецензия была дана
на одну из моих работ, которую я наивно послала в редакцию Докладов Академии
наук СССР. Я прочту несколько строчек из нее.

     "Автору кажется, однако,  что  развиваться при индивидуальном  развитии
должно  все, вплоть  до  последней  молекулы.  Он  не  хочет  понять,  что в
индивидуальном  развитии развивается то, что  не передается из  поколения  в
поколение".

     "Идя  еще дальше, Кострюкова,  вместе  со  школой  наивных ламаркистов,
желает,  чтобы  структура   клетки  обусловливалась  питательным  веществом,
являющимся результатом развития. Отсюда, конечно, один шаг  до "наследования
прямых адаптаций".

     Из  этого  откровенного  высказывания  понятно,  почему морганисты  так
ненавидят  Ламарка,  почему они борются  с ним, умершим 120 лет назад, как с
живым. Это происходит потому, что  Ламарк понял то, чего  они  до сих пор не
могут понять: что развитие происходит на основе взаимодействия со средой.

     Еще  один последний абзац рецензии. Это крик души человека, которому уж
очень тяжело приходится от работ мичуринцев.

     "Я  полагаю, что  статья научного  интереса не представляет,  но  сверх
того, дезориентирует неосведомленного читателя. В высшей степени прискорбно,
что  Кострюкова уже напечатала ряд статей, вносящих путаницу и с необычайным
апломбом проповедующих архаические идеи".

     Моя  статья  была  в  более   полном  изложении  напечатана  в  журнале
"Агробиология" No2 за 1948 год.

     На этом разрешите закончить. (Аплодисменты.)


     Академик П. П. Лобанов. Слово имеет академик С. Н. Муромцев.


     Академик С. Н. Муромцев. Кто-то из выступающих здесь  назвал  настоящую
сессию  нашей Академии знаменательной. Это,  безусловно,  верно. Сейчас всем
становится  ясным,  что эта  сессия знаменует собой полный  идейный  разгром
вейсманизма-менделизма   в   нашей   стране.   Это   встречено   с   большим
удовлетворением всеми передовыми учеными в области  агробиологической науки,
всеми  передовыми  людьми  --  практиками  сельского  хозяйства.   В   этом,
несомненно, самое главное значение данной сессии.

     Не менее ясно, что эта сессия знаменует собой начало нового, небывалого
разворота  творческого  развития советской  мичуринской генетики, еще  более
интенсивного    и   широкого   использования   учения   Мичурина-Лысенко   в
сельскохозяйственной практике нашей страны.

     В  своем  выступлении  я  не  буду  останавливаться на  изложении  двух
непримиримых  мировоззрений в  современной  биологии:  мичуринского учения и
менделизма-морганизма, так как уже достаточно четко и ясно это сделали здесь
многие выступавшие до меня и, в  особенности, академик Т. Д. Лысенко в своем
докладе.

     Я хочу  в  своем  выступлении показать, что дело  сводится не только  к
чисто теоретическим  разногласиям между представителями мичуринской биологии
и защитниками менделизма-морганизма. Противоречия эти идут гораздо дальше. В
основе   этих  противоречий  в  теоретической   трактовке   узловых  проблем
современной биологии  имеется  резкое различие в общих  подходах  и  методах
решения научных проблем. Больше того, я считаю, что в этом, именно  в этом и
заключается главный корень самих теоретических разногласий.

     Вот  почему  я  считаю необходимым остановиться  именно  на  вопросе  о
коренных различиях в общих подходах  к науке  и практике, которые характерны
для представителей данных двух направлений в биологической науке.

     В  наших  советских  условиях  для  наших  передовых  советских  ученых
характерен   творческий,   новаторский,  революционно-критический  подход  к
решению научных и практических задач. Такому подходу нас,  советских ученых,
учат  великие  корифеи  науки  Ленин и Сталин.  Нет  нужды  приводить  здесь
высказывания  Ленина и Сталина по этому вопросу. Они известны каждому в этой
аудитории.   Да   и   вся   жизнь   нашей  страны,   вся   практика   нашего
социалистического строительства во всех областях промышленности и  сельского
хозяйства есть именно неустанный творческий путь небывалого движения вперед.

     Те  деятели  науки,  техники  и сельского  хозяйства,  которые  усвоили
творческий, новаторский подход и  применяют его в  своей работе, оказываются
действительно передовыми  людьми, обогащающими  и теорию  и  практику новыми
большими достижениями.

     Те  же ученые,  которые подходят  к решению  вопросов теории и практики
начетнически, догматически, неизбежно оказываются практически бесплодными, а
теоретически отсталыми и в дальнейшем реакционными.

     В области научных  проблем передовым советским ученым  оказывается тот,
кто  подходит к  решению больших  теоретических  вопросов  не  кабинетно,  а
опираясь  на  широкую  практику  с самого начала своих  работ. Такому методу
разрешения научных проблем наш строй дает небывалые возможности, каких нет и
не  может быть в  буржуазных  --  капиталистических  странах. И, безусловно,
своими  успехами в  теоретических и практических  вопросах академик  Лысенко
обязан,  помимо  своих  личных  качеств, прежде всего и  главным образом тем
условиям работы,  которые  обеспечивал  ему  наш  советский социалистический
строй.  Ни один ученый, ни в одной стране,  кроме нашей, таких условий иметь
не может.

     Академик  Лысенко   --   теоретик-биолог,   двигающий   вперед   учение
Дарвина-Мичурина,  в   то  же  время  не  менее  талантливый   и  энергичный
организатор  масс,  опирающийся в  своей  работе  на  миллионы  колхозников.
Попробуйте  указать такого  типа ученого в  буржуазных  странах.  Попробуйте
указать в  какой-либо другой  стране такую форму разрешения научных проблем.
Нельзя  найти  такой  другой  страны,  в которой агробиологическая  наука за
короткий исторических срок обогатила  бы сельскохозяйственную практику таким
большим количеством новых методов переделки природы на пользу человека.

     Мы должны, однако,  всегда  помнить, что наш советский  строй не только
обеспечивает нам особые  возможности нашей научной  работы, но  и требует от
нас, ученых, ответственности на