уехал  на
"Жигулях"...  Ну,  и  тому  подобное.  Не  зря  у  подавляющего  большинства
автостоянок, стоит копнуть поглубже, непременно сыщется двойное дно - вплоть
до порошочка с травкой...
   Данил положил ключи от "Гольфа" в бардачок, вылез и направился к  высокой
будке, крытой  волнистой  жестью.  Из-за  соседней  "Волги"  бесшумно  вышла
здоровущая, бело-рыжая кавказская овчарка и двинулась за  ним  на  некоторой
дистанции. При необходимости достаточно  условного  свистка  из  будки  -  и
полетят клочки по закоулочкам...
   Вторая дрыхла в конуре, посаженная на цепь по причине светлого времени  -
впрочем,  услышав  хруст  подошв  по  гравию,  бдительно  приоткрыла  глаза,
посопела носом и вновь зажмурилась,
   Данил поднялся по шаткой лесенке ко "второму этажу", склонился к окошечку
и тихо спросил:
   - Готово?
   - "Немец" под шестнадцатым. "Жига" - у двадцать первого.
   - "Жигули", - сказал Данил. - Все тихо?
   - Как на морском дне...
   Он забрал ключи и под эскортом бело-рыжей зверюги пошел  к  висевшему  на
проволочной ограде квадратику с цифрами "21" где  ждала  его  темно-вишневая
"шестерка". Педантично просмотрел извлеченную из  бардачка  доверенность  на
его имя, выданную, понятное дело,  аналитическим  отделом  АО  "Интеркрайт".
Полюбовался, как овчарища сопровождает боязливо косившегося на  нее  мужичка
пенсионного возраста, доверившего стоянке антикварный "Москвич-403", включил
мотор и не спеша выехал в ворота.
   "Третьей  точкой"  именовался  парк  культуры  и  отдыха,  до   сих   пор
ностальгически  носивший  имя  товарища  Ник.  Островского  -  хотя   "Голос
демократии" за неимением лучшего  занятия  до  сих  пор  регулярно  требовал
изничтожить на карте города "одиозные  имена,  символизирующие  тоталитарную
систему" (как всякие ярые демократы, лысые сорокалетние мальчики из "Голоса"
представления не имели, в какую копеечку все эти переименования встанут  при
нынешних ценах).
   Конечно,  со  времен  большевистского  владычества  произошли   некоторые
перемены - у входа рядом с гигантской, сработанной на века стелой  "Шантарск
орденоносный" примостился киоск с богатым ассортиментом импортных мороженок,
вход был платный, а внутри дымились обломки досок под  полусырыми  шашлыками
("баранинка",  уверяли  завзятые  пессимисты,  вчера  еще  лаяла  и   виляла
хвостиком), стояли потертые  плюшевые  Чебурашка  с  Тигрой,  живой  молодой
верблюд  столь  же  плюшево-потертого  облика,  и  расхаживал   вперевалочку
медвежонок - все это была вотчина фотографов.
   У мангала остановилась изрядно поддавшая компания с  трезвым  ротвейлером
на поводке. Стриженые по-качковски  ребята  оживленно  дискутировали:  нужно
взять шашлычок на пробу и дать ротвейлеру, если он  сожрет,  можно  спокойно
брать самим, а если побрезгует, значит, это  точно  собачина,  и  шашлычника
нужно тут же  мочить...  Пузатый  "шашлычник"  в  грязном  белом  фартуке  с
восточным фатализмом ждал результатов дискуссии и дегустации,  приговаривая,
впрочем:
   - Слушай, а если он нэ станет жрать из-за того что  уже  покушал,  да?  Я
виноват, что он накушанный, да?
   Данил прошел мимо, отмахнулся от фотографов, свернул налево  и  не  спеша
добрел до невидного бронзового бюстика товарища Ник.  Островского,  каким-то
чудом  не  замеченного  охотниками  за  цветным  металлом  (правда,   только
старожилы помнили, что под  толстым  слоем  синюшно-бледной  краски  кроется
бронза).
   Соловей уже сидел на скамейке, философским взором провожая акселераток  в
чисто символических  юбчонках  -  что  свидетельствовало  о  его  нормальной
сексуальной ориентации,  резко  расходившейся  со  вкусами  большинства  его
сослуживцев мужского пола. Этакий современный джинсовый  мальчик,  журналист
новейшей формации, сформировавшейся как-то незаметно с крахом коммунизма. Из
тех, что заметочку о самоубийстве бросившегося из окна пенсионера непременно
сопроводят заголовком типа  "Птенчик  выпал  из  гнезда",  за  пару  зеленых
бумажек пробьют что угодно "на правах  рекламы",  сенсацию  выкопают  из-под
земли. Данил относился к ним, в общем, спокойно. Они попросту  были  другие.
Совсем не такие, как он и его сверстники в молодости. Самое забавное, что по
юности лет эти сопляки, полагавшие себя  крутыми  репортерами  а-ля  Юнайтед
Стейтс, не понимал  одной  простой  истины:  за  каждым  молодым  поколением
непременно  идет  следующее,  со  своими  модами,  вкусами  и  обычаями,   и
предыдущее автоматически попадает в разряд "стариков"...
   А в качестве информатора Данила этот мальчик полностью устраивал - деньги
брал не зазря, поток  сплетен  и  новостей  гнал  приличный.  Пожалуй,  если
нарисуются обещанные налоговые льготы, можно и в самом  деле  заложить  свою
газету, поставив Соловья редактором - впрочем, когда  это  власти  выполняли
обещания о снижении налогов? Ладно, в  любом  случае  своя  газета,  похоже,
необходима, Кузьмич явственно намекал пару раз, что собирается-таки готовить
штурм Госдумы...
   - Здорово, Толик, - сказал Данил, усаживаясь.
   - Привет, шеф. Попкорна хотите?
   - Давай, что ли, - Данил запустил три  пальца  в  его  бумажный  пакетик,
старательно прожевал. - Бог ты мой, на каждом  углу  эта  кукуруза,  вот  бы
Никитка порадовался...
   На сей раз он был само благожелательство - мирно беседовали  два  деловых
человека, делавших свой маленький бизнес. Данил в свое время назубок  заучил
"Инструкции  о  секретных  сотрудниках",  составленные  некогда  отнюдь   не
бесталанными чинами Отдельного корпуса жандармов -  что  там  ни  говори,  а
господа в лазоревых мундирах  работать  умели,  за  что  их  товарищ  Феликс
отстреливал потом с поразительным рвением  (обидевшись  еще  и  на  то,  что
лазоревые не стали помогать ему ставить Чека, пришлось призывать  на  помощь
генерала Джунковского из бывшего царского  МВД,  благодаря  чему  генерал  и
дожил аж до тридцать  шестого,  когда  его  достал-таки  Сталин,  наводивший
глянец на историю ВКП(б) и убиравший всех,  кто  мог  своими  воспоминаниями
подпортить имидж дедушки Ильича...).
   - Что новенького? - спросил Данил, выдержав достаточную паузу.
   - "Голосок демократии" окончательно сняли с дотации, так  что  очередного
номера не будет. Они к тому же, долбостебы, сунулись в дела "Ермака".  Очень
им любопытно стало, кто заполучил контрольный пакет - а пакет, между прочим,
загреб младший братишка Старченко, это однозначно...
   Данил ему мысленно поаплодировал. Вот это  была  настоящая  информация  -
Старченко, он же Соколик, курировал при губернаторе шантарские драгметаллы и
давно был в доле у Кузьмича, но, как это с  канцелярскими  крысами  водится,
параллельно вел свои потаенные игры, и о том, что контрольный пакет "Ермака"
пригреб  его  младший  братишка,  Данил  слышал  впервые.  А  это  требовало
обсуждения и анализа на самом высоком уровне,  ибо  автоматически  открывало
простор для новых хитрых комбинаций.
   - Точно, младший? - спросил Данил самым  равнодушным  тоном.  -  Его  же,
когда пытался действовать через управу, тормознули ребята  Хана  и  вдумчиво
разъяснили насчет своего шестка...
   - А он все прокрутил через Москву. Позавчера вернулся.
   "Так, - подумал Данил. - Значит, Соколик  потеснил-таки  Хана,  что  Хану
никак не понравится,  отсюда  следует...  Ох,  много  чего  отсюда  следует,
торопится Соколик за оставшийся до президентских выборов год набить защечные
мешки потуже - вдруг да потеряет  креслице?  -  и  не  задумывается  ничуть,
выкидыш перестройки, что из-за жадности своей нарушит хрупкое равновесие,  с
такими трудами установленное. Фрол этого,  безусловно,  не  одобрит...  что,
Соколик поставил на Беса, идиот?"
   Одна эта информашка стоила сегодняшнего свидания. Но при всей ее важности
задача сейчас перед Данилом стояла другая.
   - А больше ничего сенсационного в нашей экономике не стряслось?
   - Вроде нет, - сказал Толик. - Разве что  Витушкин  хочет  продать  отель
москвичам.
   - Ну, это скучно, - бросил Данил (Это и в самом деле было ему неинтересно
- интересы их турфирм сия негоция  ничуть  не  ущемляла).  -  А  где  сейчас
обосновалась Астральная Мамаша, ты не в курсе?
   - Где-то на Горького, в районе стадиона. Не знаю точно. А  вот  денег  ей
подбросили, и прилично.
   - Кто?
   - "Крогер ЛТД". Говорят, она из крогеровской мамаши то ли черта  изгнала,
то ли камни из почек вывела. Вот он и сыграл в мецената.
   "Вот это вряд ли, - подумал Данил. - Есть вещи, каких не знают и  прыткие
джинсовые  репортеры.  Фирму  Крогера  с  недавних  времен  опекает   Бес...
неужели?"
   - К нам из "Фигушек" перешла небезызвестная Танечка Демина,  -  продолжал
Соловей. - Значит, следует ждать нового витка  борьбы  за  права  лесбиюшек,
Танечка-то сама - ходячий лесбос...
   - Ага, - хмыкнул Данил. - Прибыло полку... Ты-то сам как  живешь  с  этим
раскрепощенным народом?
   - Нормально, -  пожал  плечами  Соловей.  -  Я  им  пока  что  нужен,  на
"Скандалы" мне замену не скоро найдут.  Кстати,  с  приходом  Танечки  нужно
ожидать новых газетных наездов на ваш "Золотой тур" - Танюша  в  свое  время
набивалась в постельные подруги к вашей Ксении, а та, баба с сугубо  мужской
ориентацией, Танечку принародно оттаскала на матюгах. Так что ждите.
   - Мама миа, из чего только слагаются потаенные пружины журналистики...  -
проворчал Данил. - Учтем. Да, могу тебя порадовать...  Нет,  газету  еще  не
открываем. Но дела обстоят - скорее да, чем нет. Будь готов.
   - Всегда готов. Уж  вы-то,  надеюсь,  постараетесь  подобрать  нормальный
штат?
   - Штат ты в случае чего сам подберешь, - заверил Данил. -  Вдумчиво  и  с
разбором, подкину тебе психолога с железными  тестами,  извращенцев  выцепит
еще на дальних подступах.,
   -  Вы  уж  шевелитесь,  -  Соловей   ухмыльнулся.-Предвыборная   кампания
разворачивается, скрипя и громыхая маховиками...
   - Ладно, провидец, - сказал Данил. - Угодил в точку, хвалю... Слышал, как
на нас сегодня "Детки Галактики" наехали?
   - Вы шо, дядя, уже-таки шутки строите с  бедного  еврея?  -  расхохотался
Толик. - Мы же знали за два часа, посылали фотографа. Я вам не стал звонить,
вы же сами предупреждали - не стоит светиться без нужды - вот и подумал, что
для вас это не страшнее блошиного укуса.
   - Все правильно, - сказал Данил.
   - А баллончик этого газика не подарите?
   - Будешь сегодня вечером дома, завезут, - кивнул Данил. - Ну, а  коли  вы
знали заранее... кто у вас будет расписывать столь печальный инцидент?
   - Рамона.
   - Кто?
   - Танечка. Кличка у нее  такая  среди  посвященных  -  Рамона.  Испанский
стиль. Хотя мировая культура, насколько я помню,  лесбос  не  особенно-то  с
Испанией и связывает.
   - А кто тиснул статью насчет героина в  Байкальске,  ты  не  в  курсе?  -
спросил Данил небрежно. - Псевдоним новый какой-то, но я не сомневаюсь,  что
это псевдоним.
   - Правильно. "Семен Пью" - это опять-таки Рамона, сиречь Танечка  Демина.
- Соловей поколебался. - Я, конечно, не спрашиваю,  ваш  там  порошочек  или
как, мне в жизни тоже нужно некоторое спокойствие...
   - Порошок не наш, - сказал Данил. - Хочешь верь, хочешь нет. Все это, мой
юный друг, грандиозная провокация, и  если  ты  и  дальше  будешь  держаться
по-умному, в свое время получишь, как модно говорить, эксклюзив. На полное и
безраздельное освещение в печати сей провокации. Усек?
   Он видел, что охотник за сенсациями прямо-таки ножками засучил,  заслышав
про эксклюзив. Ну и ладненько, если в конце концов дойдет до ответного удара
посредством той же прессы, лучшего кандидата не подберешь,  распишет  почище
этой самой Рамоны...
   А подробностей ты не знаешь?
   Я не знаю, - сказал Соловей. - Знаю зато,  что  в  субботу  утром  Рамона
примчалась в наборный со взмокшей попои, затворилась с редактором,  а  через
пятнадцать минут он вылетел бомбой и велел очистить полполосы  и  немедленно
втиснуть туда Танькины художества...
   "Опаньки, - радостно сказал сам себе Данил -  конечно  же,  не  вслух.  -
Нашли кончик, да быстро-то как! В  пятницу  вечером  за  семьсот  километров
отсюда вскрывают контейнер, а в субботу  утром  у  этой  паршивой  ковырялки
материал готов?! Спойте кому другому про совпадения..."
   У него даже в позвонках засвербило - так хотелось  быстрее  добраться  до
машины и связаться с Максимом. Однако сдержался. Спросил:
   - А такое имечко - Лев Костерин - о чем-нибудь говорит?
   - Ну. В каком плане он вас интересует?
   - Честно говоря, сам не знаю, - сказал Данил. - Замаячил на  периферии  в
одночасье, только и всего. Самая общая информация меня устроит.
   Соловей подумал:
   - Костерин... Года тридцать два - тридцать  три.  В  определенных  кругах
проходит под кличкой Лева-Бульдозер. Заканчивал вроде бы что-то инженерное в
Томске, да, насколько я помню, быстренько ушел на рыночные  хлеба.  Накропал
что-то детективное, тут грянула  перестройка,  поднялись  вольные  издатели,
возник спрос - и попер Бульдозер с дикой скоростью,  как  обмылок  по  льду.
Книг у него на сегодняшний день штук двенадцать, в основном в  Москве  и  на
Урале. Что еще? Тачку купил еще  до  либерализации  всех  и  всяческих  цен,
девочек любит со страшной силой, сейчас, говорят, опять ушел от  законной  и
болтается у очередной киски. Оченно дружит с  областными  ментами,  на  нас,
бедных газетиров, поглядывает свысока, за что ему  пытались  пару  раз  бить
морду, да где там, каратист нешуточный... Болтали, будто постукивает ментам,
хотя лично я, откровенно говоря, и не представляю, на предмет чего он  может
стучать...
   - Нет у него привычки носить стволы?
   - Есть такая привычка. По-моему, у него газовиков штуки  три,  -  но  все
законные, под номерами, в разрешение вписаны. Кодекс он, говорят, чтит.
   - А знакомства среди криминала?
   - Разве что посреди "пехоты", - пожал плечами Соловей. - Как и у меня, да
кучи другого народа... Вас я, шеф,  в  сию  категорию  не  вношу,  вы  ж  не
криминал, а?
   - Где уж мне уж... - сказал Данил. - Ты наш оружейный  рынок  никогда  не
цеплял?
   - Нет, спасибо, пожить охота. Так, того-сего в уши залетело.
   - Какие пушки у нас в моде?
   - Тут и думать нечего, - пожал плечами Соловей. -  Среди  организованного
народа...
   - А среди случайного? - прервал Данил. - Может пролетарий от сохи укупить
себе стволик? - Это как повезет. Если не кинут.
   - Вот, предположим, дам я тебе денег. И велю купить ствол. Что ты купишь?
   - Сумма?
   - Не ограничиваю, - сказал Данил. - Но непременно - пистоль.  Карабины  и
прочие лимонки меня не интересуют.
   - Так, прикинем... А я непременно пролетарии от сохи?
   - Непременно, - сказал Данил.
   - Тогда... Макара, ПСМ, наган - это все при оборотистости можно  выловить
за  городом,  "на  яме".  Кулибины  с   "Шантартяжмаша"   усиленно   клепают
малокалиберные - в  каждом  цехе,  такое  у  меня  впечатление.  Тот  дурик,
которого в феврале повязали у ЦУМа - одиночный дурик  и  есть,  неповязанных
бродит еще с дюжину.
   - А говорил, не знаешь... - хмыкнул Данил. - Ешь что?
   -  Пару  раз  появлялись  китайские  ТТ,  без  глушителей.   Мне   самому
предлагали, да не решился...
   - И  правильно  сделал.  Отмазывай  тебя  потом...  А  как  насчет  более
фирмового импорта? Соловей решительно сказал:
   - Вот это уж - только там, куда я не ходок... Данил задумчиво потянул  из
кармана сигареты. Все, что поведал Соловей, тютелька в тютельку совпадало  с
его собственной информацией. "Эрма" - это уже фир-мовый импорт,  а  его  так
просто не укупишь, даже трудясь в "Интеркрайте"...
   - Сатанисты вас не интересуют? Появились в последнее время ходы...
   - Пока нет, - сказал Данил. - Но все равно - выясняй. В наши  сумасшедшие
времена никогда не знаешь. что тебе  завтра  понадобится.  И  какой  интерес
кроется за всей этой шоблой... Тебе лимончика хватит?
   - Впа-алне, шеф, - сказал собеседник без тени жеманности или смущения.
   Данил вынул из сумки пачку десятитысячных фантиков, ловко сунул в боковой
карман соловьевскои куртки Сказал тише:
   - Только, я тебя умоляю... Я тебя в жизни не пугал  да  и  не  собираюсь.
Просто мой жизненный опыт твердит однозначно: все, кто пытался  сосать  двух
маток, рано или поздно горько раскаивались. Вопреки дурацким бестселлерам.
   - Какой разговор? Вам собрать что-нибудь на Леву-Бульдозера?
   - А это легко?
   - Легче, чем два пальца обрызгать. Господа писателя  сплетничать  друг  о
друге ужасно обожают. Конкретное что-нибудь нужно?
   - Сказал же, сам пока не  знаю.  Греби  все,  что  подвернется.  -  Данил
похлопал его по колену и встал. - Покедова...
   В машине он первым делом позвонил Каретникову.
   - С хозяином "Тойоты" дело двинулось, -  доложил  тот.  -  Фамилию,  имя,
отчество уже знаем. Адрес тоже.
   - Хвалю, - сказал Данил. - И как его, сердешного, зовут?
   - Хилкевич Георгий Глебович. Терешковой, девять, квартира двадцать  один.
Место работы так быстро не выяснишь, нужно время.
   - Я не погоняю, - сказал Данил. - Только вот что - у меня есть  кое-какие
основания думать, что трудится он в "АБ-Монти", "Крогер ЛТД", "Кентавре" или
иной аналогичной фирме... Улавливаете мою мысль?
   - Намекаете, что искать нужно в окружении махновца?
   - Есть такая версия... А с Астральной Мамашей что?
   - Горького, восемьдесят один.  Полуподвал  со  стороны  двора.  Помещение
заняли совершенно официально две недели назад, повесили красивую  вывеску  с
названием и финтифлюшками. После восемнадцати ноль-ноль Мамаша там обычно  и
появляется.  Влетело  в  копеечку.  Источники  финансирования  мне  еще   не
известны.
   - Зато мне известны... - сказал Данил. - Роджер (принятый в  американской
армии кодовый сигнал, означающий "конец связи" - прим. ред.).
   Он спрятал трубку в кармашек на дверце. Опустил стекло и закурил. Похоже,
Бес опять нарывался на скандал...
   В  отличие  от  некоторых  других  городов,  поделенных  меж  несколькими
группировками или до сих пор сотрясаемых шумными разборками,  Шантарск  года
три как обзавелся "черным мэром" - эту нелегкую обязанность взял на себя вор
в законе по кличке Фрол, человек с жутковатой славой в кругу посвященных, но
безусловно  незаурядный  (ибо  посредственностям  в  "черных  мэрах"  делать
нечего, не доживают они попросту до столь высоких  титулов...).  Мало-помалу
авторитет верховного арбитра признали все группировки, даже ромалэ  Баса-даи
- а те, кто не признал, вроде светлой памяти нахала Кальмара, либо  куковали
за  колючкой,  либо  переселились  на  пару  метров   ниже   уровня   земной
поверхности.
   Однако, как водится, в семье не без урода. Чуть ли не в  любом  приличном
обществе отыщутся нахалы, наделенные патологической склонностью к "вольности
и неподлеглости". В разных районах России их кличут по-разному:  "махновцы",
"синие", "вольная рота".
   В Шантарске типичным образцом "махновца" был пресловутый  Бес,  собравший
вокруг себя бывших спортсменов  и  разнокалиберный  народ,  отсидевший  свои
срока и не признававший старых авторитетов ни тогда, ни теперь. В отличие от
покойных Кальмара с Хрюшей и  севших  Креста  с  Сенечкой  Бес  был  орешком
потверже - внедрился в легальный бизнес гораздо глубже и разветвленное,  чем
все вышеупомянутые, а держался хитрее и дипломатичнее, не в пример Кальмару,
заимевшему скверную привычку махать "Стечкиным" в ресторане "Хуанхэ" и орать
всенародно, что лично поставит Фрола раком... Вообще-то такое  положение  не
может длиться вечно, рано или поздно  вопрос  придется  поставить  ребром  и
определиться окончательно, кому из медведей покидать  уютную  берлогу  -  но
пока что Бес лавировал и петлял, стриг купоны, порой  пакостил,  но  тут  же
втягивал рожки, и не было  признаков,  что  его  хвост  оказался  в  опасной
близости от раструба мясорубки...
   К "Жар-птице" Данил подъехал без трех минут восемь. И  сразу  заметил  на
стоянке маленький "Опель" Лары - двухдверный, син