и менты нашу черешню... - проворчал Данил, спокойно протянул руку,
сграбастал, не глядя, черный пенальчик рации с толстой  кольчатой  антенной,
нажал кнопки.
   Секунд через десять откликнулись:
   - Пятый. Дежурный пост.
   - Барс, - сказал Данил. - Звонят в дверь. Милиция. Четверо. Я открываю.
   - Высылать ребят?
   - Я бы так и сказал... Обойдусь.
   Конечно, они могли оказаться переодетыми мочилами. Такую форму, с  какими
угодно погонами, понимающий  человек  при  наличии  энной  суммы  раздобудет
быстро.  Вплоть  до  полковничьей,  с  генеральской,  понятно,  похуже,  тут
придется подсуетиться.
   И все же - если в каждом прохожем видеть  врага,  а  в  каждом  мундирном
переодетого, проживешь, быть может, и долго, но цены  тебе,  как  спецу,  не
будет никакой...
   Однако дверной цепочки он не снял, понятно. Береженого бог бережет.  Чуть
приоткрыл дверь, выглянул  и  сделал  удивленно-вопрошающее  лицо.  В  конце
концов он был честным и законопослушным гражданином. Почти.
   К самому ею лицу вспорхнула и распахнулась красная книжечка:
   Старший  лейтенант  Клебанов.  Управление  по  борьбе  с   организованной
преступностью.
   Ох, давно я не грабил банков,  сказал  Данил,  не  наигранно  зевая.  Чем
обязан, чем могу? Ну не было меня там, кого хоть спросите... Войти можно?  А
зачем? Узнаете.
   Гражданин начальник, сказал Данил проникновенно. А не найдется ли  у  вас
листочка бумаги по кличке "ордер" с корявой росписью прокурора? Согласен  на
районною.
   Мне просто нужно с вами поговорить. Тогда извините, сказал Данил,  не  то
чтобы злясь, но испытывая  некоторое  раздражение.  Тогда  уж  придется  все
сделать именно гак, как  вы  честным  гражданам  и  советуете  через  органы
печати... он взял с  холодильника  радиотелефон,  набрал  один  из  знакомых
номеров. С кем я говорю? Очень приятно, майор Первухин. Я тоже майор,  но  в
отставке,  знаете  ли.  Беспокоит  вас  гражданин  Черский,  проживающий  на
Малиновской, сорок пять, двадцать  два.  Ко  мне  позвонили  в  дверь  милые
молодые люди с  автоматами  и  удостоверениями  Трезвый  клянусь  как  майор
майору, вот только зол спросонья. Есть ли у  вас  в  УОП  старший  лейтенант
Клебанов в рыжеватой кожанке, и где он в данный момент находится9 Видите ли,
они хотят войти, а я запуган криминогенной обстановкой.  Да  не  умничаю  я,
запуган. Может, мне тогда Ладыженскому позвонить? Есть? Камень с души..
   Вообще-то преспокойно можно было и не пускать Перебьются. Но когда имеешь
дело с неким неизвестным уравнением, проще и выгоднее сразу его расшифровать
не добавляя иксов с прочими игреками..
   Вы есть, сказал Данил, снимая цепочку И поскольку люди мы законопослушные
в любое время суток прошу. Только не стреляйте в потолок это лишнее.
   Ребята были ученые, Данил оценил, не ломанулись в прихожую, как быки,  но
как-то исключительно ловко грациозно даже, не мешая друг другу, просочились,
окружили, один моментально прибрал со столика стволы,  автоматчик  прянул  в
угол. чтобы при нужде прошигь оттуда все пространство  парой-тройкой  точных
очередей, второй, сделав два изящных пируэта,  оказался  в  комнате.  И  все
равно Данил успел бы хорошо и качественно сыграть с ними в грубую  игру  "То
не досточки, а косточки хрустят"...
   Клебанов остановился перед ним. Молодой, не дотянул еще  до  тридцатника,
узколицый,  губы  сжаты.  Поморить  голодом  недельку,  надеть  буденовку  -
получится вылитый Мальчиш-Кибальчиш  во  всей  своей  юношеской  преданности
идее. Не сказать, что неприятен на вид, но такие лица чаще  всего  бывают  у
идеалистов и фанатиков, а эта публика, несмотря на  все  свои  положительные
стороны, обладает и массой отрицательных.  И  когда  ты  им  попадаешься  на
зубок, освободиться от них даже труднее,  чем  от  откровенной  сволочи,  от
идеалистов-то...
   - Вы пистолетики-то назад положите, - сказал  Данил,  шумно  почесав  под
мышкой. - У меня на них все документы выправлены, скажу по секрету.
   - А взглянуть можно?
   Все было сложено в черном кожаном футляре типа бумажника, лежал он тут же
на столике, оставалось только протянуть руку. Что Данил и сделал.
   Мальчиш-Кибальчиш, что интересно,  прежде  всего  схватился  за  паспорт.
Беглым опытным взглядом сравнил фото со взлохмаченным оригиналом:
   - Данила Петрович Черский...
   - Ага. Но улица, на которой стоит  ваше  областное  управление,  названа,
увы, не в мою честь. Географ Черский - однофамилец, хотя я не исключаю,  что
может оказаться седьмой водой на киселе. Некоторые источники гласят, что они
с моим прадедом  происходят  из  одних  и  тех  же  мест,  а  это  позволяет
надеяться...
   - Чем трудитесь?
   - Головой, - сказал Данил. - Вон там написано. Черное  удостовереньице  с
красивой эмблемкой.
   - А все же?
   - Начальник службы безопасности АО "Интеркрайт".
   - "Интеркрайт"... За бугор - лес  с  никелем,  а  оттуда  -  печеночки  с
колготками?
   "Да ты, милый, с какого дерева слез"? - чуть не спросил Данил  прямо,  но
промолчал. Хотя Мальчиш-Кибальчиш, бросивший свою реплику  вполне  серьезно,
так  и  просился  в  анекдот  из  "ментовской"  серии.  Возможно  ли,  чтобы
шантарский мент, офицер к тому же, путал фирму "Интеркрант"  с  каким-нибудь
коммерческим ларьком "Васька энд компани"? Или он так шутит?
   - Это вы нас с кем-то путаете, - сказал Данил безмятежно. -  Мы  немножко
посерьезнее будем...
   - А до того где трудились?
   Тот, что был без автомата, заинтересованно таращился на украшавшую  стену
увеличенную фотографию. Дани. I из любезности зажег свет и показал пальцем:
   - Во г это - Брежнев. Это - Джимми Картер. Половник Медведев. А вон  тот,
скромненький, - я в молодости.
   Мент без автомата прямо-таки на него вылупился:
   - А правда, что у Брежнева было три "роллс-ройса"?
   - Происки буржуазной пропаганды, -  сказал  Данил.  -  Один-единственный.
Подарили, что делать. Вот если бы вам подарили, вы так и отказались бы?
   Клебанов мотнул головой - и троица его верных подвижников улетучилась  на
лестницу, слышно было, как они спускаются,  оживленно  обсуждая,  поддельная
фотка или нет.
   - Когда ушли?
   - В девяносто третьем, - сказал Данил.
   - А почему?
   - Тут плотют больше, - ответил Данил с видом самым простецким. - А  забот
поменьше.
   - То-то и оно.
   - Послушайте, хороший мой, -  сказал  Данил.  Нету  у  меня  ни  трупа  в
шифоньере, ни героина в чайнике. Ну нету, что поделать. Я на вас не наезжаю,
но и вы уж на меня не  наезжайте  ранней  порой...  Что  стряслось?  Макашов
сделал переворот, решено насчет сэров и пэров, и  нас  всех  незамедлительно
искореняют как класс?
   - Ох, я б вас искоренил... - сказал Клебанов.
   "Точно, идеалист", - подумал Данил. Кто там спит? Жена?
   Можно сказать, что почти, но я бы так говорить не торопился... А  вы  как
провели сегодняшнюю ночь с женщиной или со служебным рвением?
   Клебанов, пропустив это мимо ушей, сказал бесстрастно:
   Я бы хотел задать вам несколько вопросов.
   - После столь  классической  фразы  я  не  в  силах  вам  сопротивляться,
противный... - сказал Данил, откровенно скалясь. - Пройдем в кухню?
   - Пройдем, - Клебанов спокойно двинулся за ним. В кухне  Данил  набулькал
себе полную чашку вчерашнего стылого кофе и выцедил сквозь  зубы  не  спеша.
Вежливости ради поинтересовался:
   - Хотите? Попросту, без церемоний.
   Старлей мотнул головой.
   "А кофейку-то хочется, -  подумал  Данил,  -  вон  кадычок  непроизвольно
дернулся, а  баночка  прямо  перед  тобой  стоит,  и  сразу  видно,  что  не
ширпотреб, каким забиты комки... Ну, держи фасон, коли охота. Я бы на  твоем
месте тоже держал, стоял бы этак вот гордо и несгибаемо..."
   Из комнаты не доносилось ни звука - Ольга безмятежно дрыхла. Данил выудил
из пачки сигарету, щелкнул настоящей "Зиппо", затянулся и спросил:
   - Итак? Сегодня будний день, время не терпит... Клебанов положил на  стол
небольшую желтую папочку из кожзаменителя и  извлек  оттуда  белую  карточку
размером с визитку. Там ничего не было, кроме номера телефона.
   - Это ваш домашний телефон?
   - Мой, - сказал Данил, мгновенно напрягшись и отметая всякое ерничанье.
   - А у кого такая карточка может оказаться?
   - Вам что, нужен полный список? - Приблизительно.
   - У нескольких десятков человек. Обоего пола.
   - А зачем?
   - Бывают коллизии,  -  сказал  Данил.  Мало  ли  что  может  с  человеком
случиться...
   - Ага. А  вы,  значит,  будете  выручать?  Везде  все  схвачено,  за  все
заплачено?
   - Хватит, - сказал Данил. - Надоело. Или пойдет  дело,  или  разбегаемся,
как тот дельфин с той русалкой Вот что, друг мой юный. Я вас ничем  не  буду
пугать и не собираюсь даже. Но вы уж запомните  одно:  частный  бизнес  дает
человеку ба-альшое чувство собственного достоинства. И большие  возможности,
дабы это достоинство защищать. Именно потому он  и  засасывает,  дело  не  в
поганой капусте... И вообще, неужели вам так уж хочется  выглядеть  пионером
из мультфильма.
   - Ну хорошо, - сказал Мальчнш-Кибальчиш. - Мне нужно, чтобы вы попытались
опознать...  одного  человека.  Я,  разумеется,  не  могу  принудить   столь
влиятельную персону. Если желаете, я извинюсь и уйду.
   - Мертвого? - спросил Данил.
   Старлеи молчал.
   "Мертвого, подумал Данил. - Будь он живой, будь он в сознании, сказал бы,
кто такой Данил Черский, - а вьюнош, душу  прозакладывать  можно,  этого  не
знал, ничего у. них не было, кроме карточки с номером  телефона.  Оперативно
сработано, кстати. Номер телефона сменился лишь неделю  назад.  Значит,  там
труп или, что немногим лучше, полутруп в реанимации..."
   - Почему вы решили, что у нас - труп? Может, мы попросту взяли карманника
с чужим бумажником, где в числе прочего эту карточку и нашли?
   - Ну, не держите меня за дите, - сказал Данил, - Приехали  бы  вы  поутру
из-за паршивого ширмача, автоматами сверкая...
   - Хорошо. Там труп. И все же вы что-то слишком  спокойно  это  приняли...
Данил пожал плечами:
   - Хотите верьте, хотите нет,  но  жизнь  нынче  настолько  сучья,  что  я
решительно ничему не удивляюсь, отвык начисто. Ну, едем?
   Он прошел в комнату, тихонько взял с кресла костюм и оделся. Приладил  на
пояс кобуру с ПСМ, сунул рацию в "рабочую" сумку и направился к двери.
   У подъезда рядом с его белым "гольфом" стоял штатский на  вид  "рафик"  -
стекла, правда, тонированы, так что лбов с автоматами и не видно. А водитель
в цивильном, конспиратор хренов.
   - Ваша, конечно? - кивнул Клебанов в сторону "Фольксвагена".
   - Каюсь.
   - Так и оставляете? Не боитесь, что угонят? Ну да...
   - Да ну, к  чему  такие  намеки,  -  сказал  Данил  задумчиво.  -  Просто
сигнализация там хорошая и с парочкой юморных моментов, так что было бы даже
интересно... Хотите проехаться в буржуйской машине?
   Он  думал,  что  принципиальный  мальчиш  откажется,  но  тот  неожиданно
сговорчиво занял место рядом  с  Данилом.  К  чему  бы  это?  Ну,  посмотрим
потом...
   ...В морге витал неопределенный, но поганый запах - пахнет непонятно чем,
однако подсознание с ходу связывает это с  разложением,  смертью,  концом...
Данил, шагая следом за Клебановым по пустому коридору, где  шаги  отдавались
неприятным чавкающим эхом, впервые задал себе немаловажный вопрос: "А почему
РУОП, собственно?"
   В  самом  деле,  отчего  не  уголовный  розыск?  С  чего  бы   это   РУОП
подвязываться к обыкновенному убийству? Значит, не обыкновенное...  Мать  их
так, кто влип и во что?
   - Вскрытия еще не было, конечно? - спросил он негромко.
   - Не было, - сказал Клебанов, не  оборачиваясь.  -  Не  настолько  уж  мы
цивилизовались, в самом-то деле... Не в  Чикаго.  Хотя  вашими  трудами  тут
скоро Чикаго и будет...
   Данил промолчал. От вышедшего к ним крепкого мужика в грязноватом  халате
явственно  попахивало  водочкой,  конечно  -  работа  такая,  тут   поневоле
начнешь... Мужик откинул засов, и с  визгом  распахнулась  широкая  железная
дверь. Запах сразу стал сильнее, душно-сладковатым.
   И правда, мы не в  Чикаго,  где  каждому  усопшему  полагается  отдельная
ячейка, откуда его выдвигают примороженного  должным  образом...  Здесь  все
было совершенно по-советски как в магазине или в автобусе, битком... Комната
пять на шесть, стеллажи по стенам, а на стеллажах  -  бледно-восковые  трупы
друг на друге, в три этажа, как минтай в ящике,  право  слово.  И  от  этого
последнего, посмертного унижения они даже  не  выглядели  бывшими  людьми  -
нелепые куклы, манекены в подсобке. У того, что лежал ближе всех, сверху, от
паха до глотки бугрился  толстый  шов  в  палец  высотой,  небрежно  зашитый
большими стежками.
   От этого Данила и  замутило  -  сами  по  себе  покойники  его  особо  не
волновали, они ведь только пустая оболочка, покинутая душой,  но  при  одной
мысли, что и тебя в свое время кинут на чье-то брюхо и будете вы все  лежать
грудой, хотелось блевать и неудержимо.
   Но он справился с собой, глядя  на  железный  стол  посередине.  Медленно
подошел вплотную.
   - Вы его знаете? - спросил Клебанов сухим профессиональным ш„потом.
   - Конечно, - сказал Данил, - Не далее как вчера виделись... Пишите. Ивлев
Вадим   Степанович,   шестьдесят   третьего   года   рождения,    заведующий
вычислительным центром АО "Интеркрайт"... -  он  обернулся,  но  в  руках  у
старлея ничего не увидел. - А протокол?
   - Родные у него есть? Здесь, в городе?
   - Жена, - сказал Данил. - С полгода как разошлись, но не  разведены,  так
что она числится как официальная...
   - Адрес знаете?
   - Королева, сорок шесть, квартира пятнадцать.
   - Вы что, все адреса помните? - с ноткой любопытства спросил Клебанов.
   - Да нет, - сказал Данил. - Бывал я у него. Гостевал. Пока он  оттуда  не
переселился.
   - Понятно. Вот жена и будет официально опознавать. А с  вами  у  нас  все
насквозь неофициально. Потому что и при официальном допросе вы то  же  самое
будете твердить...
   - Загадками говорите... - покосился на него Данил.
   - Да? Показалось вам... Взгляните-ка еще  раз.  Что  думаете  с  вашим-то
героическим опытом?
   Данил, прочно решивший пропускать мимо ушей любые колкости,  присмотрелся
как следует. Не было пока что ни мыслей, ни эмоций - одно тупое удивление.
   - Я, конечно, могу и ошибиться... - начал  он  медленно.  -  Но  разбитая
таким вот образом губа мне кое-что напоминает. Так снимают часовых и  прочую
подобную публику. Вторая рана - прямо в солнечное сплетение. Для надежности,
что ли?
   - Надо полагать, - сказал Клебанов. - Оба  ножевых  ранения  смертельные.
Нож был оставлен в сплетении. Так называемый штекс-нож из мирного  кухонного
набора  "Ле  гранд  купе".  Орудие  кухонное,  но  сработано   дело   вполне
профессионально, не согласны?
   - Согласен, - сказал Данил. - Между прочим,  такой  наборчик  в  магазине
стоит штук семьдесят, если только цены не подскочили. Бичи  не  покупают.  И
пьющий безалаберный народ - тоже вряд ли.
   - Вот мы и подошли к главному, - сказал старлей, покривив губы  в  намеке
на улыбку. - Я вас не подводил, сами начали...
   - Чушь какая-то, - сказал Данил искренне. - Он у нас был, пожалуй,  самым
безобидным. Начальник над арифмометрами. Да и по жизни ничуть не крутой.
   - Это в тихой государственной конторе вроде собеса начальник  ВЦ  мог  бы
считаться мирным и безобидным. А в ваших шарашках...
   - Слушайте! - сказал Данил.  -  Уж  вам-то  следовало  бы  знать,  что  в
"шарашках", как вы изящно  выражаетесь,  в  машинную  память  ничего  такого
стараются не загонять.
   - А конкретно?
   - Ну, не ловите вы меня, как пацана... Я не о нашей фирме, Я вообще. Сами
подумайте, кто будет считать на машине черный нал или взятки таможне...
   - Резонно, - сказал мент с таким видом, словно сам в свои слова ничуть не
верит. - Значит,  кто-то  вполне  профессионально  положил  ножичком  вашего
самого безобидного кадра, вывернул все карманы, что-то тщательно поискал  да
и ушел, бросив и тысяч триста деньгами, и золотую гайку на пальце... - он  с
холодной усмешечкой уставился на  Данила,  уже  явственно  ощущавшего  тупое
неудобство под ложечкой.  -  Если  с  вашими  безобидными  выкидывают  такие
номера, что же с опасными-то делают?
   - У нас впервые такое, - сказал Данил. - Если все так и обстоит,  как  вы
говорите, решительно теряюсь...
   - Граждане, если вы потеряли друг друга,  встречайтесь  на  первом  этаже
универмага, у фонтана...  -  очень  похоже  передразнил  Клебанов  бархатный
голосок диктора "Центрального". -  Теряетесь?  Все  так  и  обстоит,  как  я
рассказал.  И  еще  интереснее...  Зачем  вашему   безобидному   заведующему
арифмометрами боевое оружие?
   - Что? - Данил невольно покосился на труп, словно  ждал  ответа  от  него
самого. - У него-то как раз оружия не было. Даже газового.
   Клебанов с усмешечкой выдернул из папки лист машинописи и скучным голосом
прочитал:
   - Пункт первый. Пистолет германского  производства  "Эрма",  модель  Е.Р.
652, калибр 22  ЛР.,  серийный  номер  00138.  Шесть  патронов  находятся  в
магазине, седьмой в стволе, курок  поставлен  на  боевой  взвод,  оружие  на
предохранителе. Отпечатки пальцев потерпевшего обнаружены как снаружи, так и
внутри - на обойме и деталях затвора...
   - Чушь какая-то, - сказал Данил. - Чушь...
   - Выражения выбирайте.
   - Ну не могу я его представить с пистолетом! Если по честному, мужик  был
умный, дело знал прекрасно,  за  что  н  платили  приличные  деньги,  но  по
характеру - чуть ли не размазня. Понимаете, что я имею в виду?
   - Возможно. Только как. нам это увязать с  германским  стволом?  Пушечка,
конечно, дамская, но с близкого расстояния может наделать приличных дырок...
Вы за ним в последнее время что-нибудь такое замечали? В поведении? Что  вам
объяснять...
   - Да ничего такого... - он поколебался. - Можно посмотреть? Или  -  тайна
следствия?
   К его удивлению, Клебанов охотно протянул опись:
   - Ну, посмотрите... Может, чего-то недостает?
   - Откуда мне знать, что он таскал в карманах? - пожал Данил  плечами,  не
отрываясь от бумажки.
   Сигареты... разовая зажигалка "Токай"...  деньги...  перочинный  ножик...
часы...  бумажник...  кольцо-печатка  желтого   металла...   одежда-обувь...
авторучка...
   - Нет записной книжки, - сказал он честно. - Черная, почти новая, в левом
верхнем углу - тисненый золотой лев. В  "Сувенире"  такие  лежат  по  сорок.
Вадик ее носил постоянно.
   - И что там могло быть?
   - Ну, адреса... У него еще была привычка черкать на  последних  страницах
разные  мелкие  заметки  по  ходу  дела.   Конечно,   ничего   такого,   что
называется...
   - Коммерческой тайной, - понятливо кивнул  Клебанов.  -  Так  оно  у  вас
называется. Может, еще чего-то не хватает?
   - Я же сказал - откуда мне знать, что он еще таскал в карманах? Настолько
уж далеко мой профессионализм не простирается...
   Не хватало ключей. Два ключа на кольце, вместо брелока желтая  египетская
медаль с профилем Насера и еще какого-то хмыря в большой  фуражке  -  вполне
возможно, маршала Амера. Интересно, догадался ли мент насчет ключей?
   - Где вы были во время убийства? - как ни в чем не бывало спросил мент.
   - Го-осподи ты боже мой, - сказал Данил, чуть ли не растерявшись. - Вид у
вас весьма даже серьезный, а  ловите  на  такие  дурики...  Неужели  всерьез
решили, что я так н бухну: "Дома сидел"? Нет уж, я у  вас,  как  полагается,
поинтересуюсь: а когда убийство-то произошло?
   - Сами по виду трупа определить не можете? А еще майор КГБ.
   - Как будто мы тем и занимались, что клали трупы с утра до вечера да  еще
тренировали на них наблюдательность... Так когда?
   - Примерно между половиной одиннадцатого ночи и одиннадцатью.
   - Дома был, - сказал Данил. - Вы ее видели, она подтвердит... Где его?
   - В Северо-Восточном, знаете тот лесочек типа скверика?
   Данил сделал вид, будто припоминает:
   - Это где памятник летчикам? Т