татью мы на себя по нечаянности повесили...
   Теперь приходилось допустить в расчеты мысль, которую он раньше  старался
загнать в подсознание. Признать, что против него  играла  контора  -или,  по
крайней  мере,  человек,  способный  при   нужде   втемную   воспользоваться
возможностями серьезной конторы...
   Пожалуй, для противника существовала одна-единственная возможность быстро
узнать о том, что  Багловский  приземлился  в  психушке:  номер  климовского
"Жигуля" был сброшен в ГАИ, включен в операцию типа "Рентгена" или  "Глаза".
Всякий  постовой,  каждый  патруль  зорко  бдил  и  моментально  сообщал   о
передвижениях машины. А  есть  еще  телекамеры  на  некоторых  перекрестках,
стационарные посты ГАИ, достаточно один раз "подхватить" тачку, чтобы  потом
вести ее уверенно и профессионально, не прибегая к хвостам. Узнав, что Данил
со товарищи зачем-то навестил психушку, там заинтересовались,  в  два  счета
выяснили, что к чему, не так уж трудно было докопаться, все ведь происходило
совершенно легально, с отражением в казенных документах...
   Другого объяснения попросту нет - коли не  было  хвостов,  коли  не  было
"маячков" в машине. Вряд ли громадный милицейский механизм,  включившийся  в
работу, знал, в чем тут дело.  Они  и  не  обязаны  знать  -достаточно,  что
указание спущено из самых серьезных инстанций. Никто не обязан проверять без
уважительных поводов, выполнял ли капитан Картамыш приказ своего  начальства
или  попросту  злоупотребил  служебным  положением.   А   у   Данила   стало
складываться убеждение, что капитан все же  злоупотреблял,-  кое-что  в  его
прошлом поведении именно на эту идею так и наталкивало...
   Словно отвечая на его невысказанные мысли, Лемке сказал:
   - Вообще-то, он держался отнюдь не как офицер при исполнении. Вполне  мог
достать корочки сразу, навести страху на  нежданных  визитеров...  Мы  и  не
знали, с кем имеем дело...
   - Это ты прокурору  споешь,-  усмехнулся  Данил.-  Хорошо,  допустим,  он
чей-то "подснежничек". Допустим, он не выполнял своих прямых обязанностей, а
работал халтурку. Увы,  в  нашем  положении  это  мало  что  меняет,  мы-то,
старина, если смотреть правде в глаза, завалили опера КГБ при исполнении  им
прямых служебных обязанностей  -  ну,  пусть  и  не  при  исполнении,  какая
разница... Все равно статья УК самая ломовая, я уж и не  припомню,  когда  в
последний раз отягощал себя подобными... Что пакостнее, мы не  в  Шантарске,
здесь на нас могут выспаться по полной программе... Если... Если  они  решат
меня все же вывести из игры. Но я не уверен, что это в  их  планы  входит...
Уже не уверен. Сутки назад я бы решил, что пора  либо  уходить  в  подполье,
либо обставляться когортой дорогих адвокатов... А вот теперь начинаю всерьез
сомневаться...- говорил он сам с собой, помогая работе мысли.- Одно сомнению
не подлежит: им зачем-то срочно понадобился Багловский, причем в  состоянии,
при коем человек и выглядеть должен почти нормальным,  и  изъясняться,  надо
полагать, внятно. Иначе зачем его выдергивали? Лежал бы себе, подставив жопу
многочисленным уколам. Нет, вытащили его из-за  решеток,  никотинку  вколоть
хотели, чтобы поскорее привести в пристойный вид...
   Он покосился на Багловского. Тот с дебильной улыбочкой  пялился  в  окно.
Попытался сфокусировать заторможенный взгляд на Даниле:
   - Петрович, вы меня топить везете?
   - Да бог с тобой, соколик,- возразил Данил почти  участливо.-  Экая  тебе
ерунда мерещится... Если ты им живой нужен, золотко  мое  блудливое,  так  и
мне, такой расклад, ты тоже необходим живехоньким. Сиди уж, блядун...  Потом
разберемся.  Лемке,  этого  сукина  кота  нужно  понадежнее  спрятать...   и
побыстрее отсюда вывезти. Ты уж напряги изобретательность.
   - Есть напрячь,- угрюмо отозвался Лемке.
   - В Почаевке, конечно, нам делать нечего, если  птички  там  и  были,  то
упорхнули. А вот за Оксаной придется походить. Я имею в  виду,  конечно  же,
твоих ребят. Понимаешь ли, наш друг из-за пив-денного рубежу* признался, что
одно время они плотно за Оксаной топали. Это интересно, весьма...

   Глава пятая
   Недостачи и находки
   Максим  Байко,  современный  деловой  мальчик.   из   новомодной   породы
классических лощеных менеджеров,  чувствовал  себя,  надо  полагать,  весьма
хреновенько. Что было заметно невооруженным глазом. Во-первых, на голову ему
нежданно-негаданно свалился Тышецкий, прямое начальство, во-вторых,  к  пану
Тышецкому оказался присовокуплен Данил Черский, посланец чуточку загадочного
далекого хозяина. О котором, не без некоторого самодовольства подумал Данил,
просто не могли не кружить почтительно-туманные россказни, в другой  момент,
может,  и  заслуживавшие  того,  чтобы  пропустить  их  мимо  ушей,  но  уж,
безусловно,  не  теперь,  когда  в  возглавляемой  Байко  дочерней  фирмочке
обнаружились непонятки...
   Он ни на кого не давил и вообще не комментировал ничего из  происходящего
- сидел себе в уголке, попивая  кофе  и  покуривая,  рассеянно  слушал,  как
Максим  расспрашивает   поочередно   вызываемых   в   кабинет   сотрудников.
Сотруднички   реагировали   стандартно:   в   хорошем   темпе   отправлялись
перетряхивать  бумаги,  но  довольно   быстро   возвращались   с   одинаково
удрученными,  непонимающими  физиономиями.  Кто  разводил  руками,  кто  без
трагической  жестикуляции  изображал  лицом  и  фигурой  полное  непонимание
происшедшего. Разумеется, большинство из них были искренни в своем праведном
недоумении. Чтобы спереть  пачку  документов  и  втихомолку  вынести  их  из
здания, группа не нужна. Достаточно одного-единственного "крота".
   В конце концов, поскольку сотрудников было  не  так  уж  много,  вызывать
стало  больше  и  некого.  Приходилось  уныло  констатировать  факт:   часть
документов,  касавшихся   заграничных   автоперевозок,   неведомым   образом
испарилась. Как раз  те,  что  столь  же  таинственным  манером  исчезли  из
компьютерных  файлов.  Тот,  кто  это  все  провернул,   вряд   ли   обладал
изобретательностью Джеймса Бонда: достаточно быть своим, иметь доступ во все
помещения. Документы лежали не в сейфах - в незапертых шкафах, в  незапертых
столах, на стеллажах, а то и на подоконниках...
   Концов найти не удастся - к такому выводу Данил пришел уже давно, хотя  и
не спешил делиться им с присутствующими. Нагнав  сюда  целую  ораву  хватких
оперативников, подвергнув всех работничков многочасовым  допросам  со  всеми
хитрыми подвохами, быть может, и удалось бы выйти на след, но где эту  ораву
взять?
   Он выбрался из тесного кресла, подошел к окну и, заложив руки  за  спину,
долго смотрел вниз. С пятого этажа  открывался  прекрасный  вид  на  площадь
Победы: огромную,  круглую,  с  высоченным  монументом  посреди,  увенчанным
ностальгической звездой. Сей монумент чрезвычайно напоминал  древнегреческие
обелиски, но высотою превосходил любой из них. С левой  стороны  уже  кипела
работа - там монтировали металлические леса, основание  трибуны,  с  которой
всего через пару дней должен был держать праздничную речь  Батька.  Дома  по
другую сторону уже украшают огромными разноцветными щитами из натянутого  на
рамы полотна - гербы,  изображения  орденов,  прочие  привычные  красивости,
давно уж не виданные Да-нилом у себя на родине,  но  здесь  сохранившиеся  с
ранешних времен (если не считать краткого перерыва на  президентство  лысого
Шуршевича). Положительно, не нужно делать над собою  особого  усилия,  чтобы
вообразить, будто за окном - годочек этак восемьдесят четвертый.  Разве  что
не видно Ульяныча...
   За спиной у него давно уже  царило  неловкое  молчание.  Данил,  наконец,
обернулся, привалился поясницей к высокому и широкому подоконнику,  скрестил
руки на груди и спросил почти без издевки:
   - Ну и что вы скажете, Максим?
   - Я теряюсь...
   - Не надо теряться,- сказал Данил.- Не в  лесу.  Лучше  возьмите  себя  в
руки, вы ж не институтка... Все обыскали?
   - Все комнаты, по третьему кругу... Нигде нет.
   - Какой примерно был объем? - Данил развел ладони.- Поменее? Побольше?
   - Ну, примерно...-Максим поднял над столом руку сантиметров на тридцать.-
Они не в одной папке лежали, их из нескольких надергали...
   -  Другими  словами,  в  три-четыре  приема  можно   вынести   отсюда   в
обыкновенной, не особенно и объемистой сумке?
   Максим убито кивнул:
   - Вот именно. Мы же никогда никого не обыскивали - да зачем,  кому  бы  в
голову  пришло?  Мы  не  в  атомном   центре,   самые   обычные   накладные,
счет-фактуры,  и  перевозки  были  самые  обычные,  без   малейшей   примеси
криминала...
   - Попробуем зайти с  другого  конца,-  сказал  Данил.-  Я  вашими  делами
совершенно не занимался, не было прежде нужды...  Можно  попытаться  с  ходу
локализовать  время,  направление,  характер  грузов?  Мне  мельком  говорил
кто-то, что - можно...
   - Дайте подумать,- Максим старательно наморщил лоб.- Мы  уже  попробовали
кое-что прогнать по компьютеру... В основном  пропавшее  касается  последних
двух месяцев, хотя нужно будет провести окончательную ревизию...
   - А  направление?  Я  опять-таки  краем  уха  слышал  разговор  о  некоем
"баварском"...
   - Это чисто условное обозначение.- Максим немного оживился, речь зашла  о
насквозь знакомом предмете, и он торопился блеснуть сноровкой хотя бы в этом
вопросе.- Мы тут полуофициально выдумали несколько условных обозначений, для
простоты и удобства. Вам показать на карте?
   - Сделайте одолжение.
   Максим выскочил из-за стола, схватил вместо указки авторучку и  обернулся
к занимавшей полстены карте Европы:
   - Вот это - "морское" направление. Через Польшу  и  Северную  Германию  в
Бельгию и Голландию, практически к морю. Это  у  нас  -  "баварское",  почти
посередине Фатерланда. Это - "южное", на  Словакию,  Венгрию.  Вот  вам  три
основных. Конечно,  от  них  сплошь  и  рядом  ответвляются  второстепенные,
случайные маршрутики, мы ведь  сплошь  и  рядом  работаем  по  чартеру-  где
подвернется груз, там и берем. Классический западноевропейский стиль.  Когда
начинали, было только три большегруза, а сейчас -уже пятнадцать  грузовиков,
есть постоянные клиенты, и не только в бывших "соцах", обороты растут...
   -  Максим,  я  верю,  что  все  это  произошло  благодаря  вашим   личным
усилиям...- прервал Данил.- Боже упаси,  я  и  не  говорил,  что  вы  плохой
управляющий, вопрос так не стоит, поэтому не нужно сбиваться  на  рекламу  и
самоотчет.  Мы  сегодня  другим  заняты.  Пропали  документы.   Пропали   их
электронные дубликаты из компьютера. Вот и нужно разобраться, без оглядки на
деловые способности или, наоборот, отсутствие таковых... Так можно  сказать,
что исчезли исключительно документы, касавшиеся  этого  вашего  "баварского"
направления?
   - Ну, пожалуй... Совершенно точно я вам могу сказать после общей ревизии.
Но процентов на восемьдесят у меня уверенность есть...
   - Характер грузов?
   - Так сразу и не вспомнить. Наиболее  часто  -  продукты,  пиво,  бытовая
химия, одежда... Понимаете, я в эти частности не вникал. И никто особенно не
вникает... Я имею в виду, даже  те,  кто  непосредственно  этим  занимается,
быстро забывает о том, что именно везли. К чему это вообще  помнить?  Все  и
так есть в документах. Если возникнет претензия,  можно  быстренько  поднять
бумаги...
   - Если только не случится чего-то непредвиденного,- спокойно закончил  за
него Данил.- Если, скажем, документы не растворятся в воздухе...  Шоферов  у
вас, как я помню, девятнадцать. Никто не уволился за это время? Нет? И никто
не пропал в роковой безвестности?
   - Нет, никаких ЧП. Да водители и не имели доступа. Они у  нас  заходят  в
один-единственный кабинет, в седьмой... Это в дальнем конце коридора.  Уж  у
них-то не было возможности вынести документы - что зараз,  что  в  несколько
приемов. Это кто-то из канцелярских... Послушайте, Данила Петрович, а почему
вы не допускаете версии, что это был взлом? Вернее, тайное проникновение?  У
нас, конечно, неплохая сигнализация, но все  же  -  не  венец  совершенства.
Могли и залезть ночью, охранник у нас не всегда остается на ночь...
   - А кто вам сказал, что  я  полностью  отметаю  версию  взлома?  -  пожал
плечами Данил.- Как гипотезу, я ее все еще держу в загашнике. Но есть  -  вы
не забыли? - еще одна каверзная деталюшка... По имени Зоя Лавецкая. Вместе с
исчезновением бумаг исчезает человек, который  отвечал  за  их  компьютерное
дублирование. Простите, я не верю  в  такие  совпадения.  Настораживают  они
меня... Есть какие-нибудь подвижки насчет Лавецкой?
   - Никаких,- удрученно признался Максим.- Я не далее как утром говорил  по
телефону с Варшавой, с Главной комендатурой,-  полиция  до  сих  пор  ничего
определенного  сказать  не  в  состоянии...  По  крайней  мере,   подходящих
неопознанных трупов у них нет. Уж в этом-то - полная определенность.
   - И  то  хлеб,-  буркнул  Данил.-  Вот  только  трупы  далеко  не  всегда
обнаруживаются, а живые далеко не всегда могут подать о себе весточку...
   - Данила Петрович, меня больше  всего  в  этой  истории  одно  удивляет,-
сказал Максим, нервно прохаживаясь вдоль карты на  пятачке  шириной  в  пять
шагов.- Я уже это обсуждал с Виктором Павловичем, с  Багловским.  Понимаете,
эти документы совершенно бессмысленно было красть и стирать  из  компьютера.
Они же не пропадут от этого  бесследно.  У  любой  бумажки  всегда  найдется
копия, второй экземпляр, третий - в налоговом ведомстве, в Торговой  палате,
у клиентов, партнеров, на таможне... Честное слово, практически у любой. Вот
только искать их будет вовсе уж трудно...
   "То-то  и  оно",-  мысленно  кивнул  Данил.  Даже  если  вдруг  взять   и
предположить,  что  кто-то  под  вывеской   фирмы   улаживал   свои   личные
криминальные бизнеса, парнишка прав: этакое исчезновение документов вовсе не
означает их полного, окончательного уничтожения. Государство, например,  при
нужде быстренько разыщет  дубликаты...  но  не  г-н  Черский!  Ежели  кто-то
намеревался отсечь г-на Черского от части документов "Авто", то  своей  цели
он, следует признать, добился. Поди найди тот ножичек...
   Для него многое было ясно, но не все можно сказать этим двум, и  он,  уже
мало интересуясь происходящим, ради чистого поддержания игры спросил:
   - У вас никто не увольнялся  с  обидой?  Мало  ли  что  случается,  когда
обиженный решает сделать пакость... Бывали, панове, прецеденты.
   - Да нет, за полгода никого вообще не увольняли,- энергично запротестовал
Максим.- Наоборот, приняли трех человек, я ведь говорил,  дело  расширяется.
Поэтому...
   В дверь деликатно просунулся Волчок, нейтральным тоном спросил:
   - Данила Петрович, можно вас на минутку? Данил вышел в  широкий  коридор.
Волчок отошел еще дальше, к последнему окну, непроизвольно  поправив  кобуру
разрешенного, то бишь  зарегистрированного  газовика.  Не  стоило  лезть  на
рожон, изображая одинокого волка Мак-Коя, и потому  Данил  собирался  отныне
выходить в люди исключительно в сопровождении кого-то из боевиков.  Который,
кроме всего, в случае надобности сможет послужить  и  свидетелем,  способным
клятвенно заверить, к примеру, что  Д.  П.  Черский  вчера  вечером  не  мог
зарезать и ограбить одинокую старушку, так как неотлучно  находился  в  поле
зрения  его,  свидетеля.  Кстати,  и  с  сегодняшним  визитом   в   квартиру
Багловского все было в порядке - аж три  честных,  законопослушных  человека
могли заверить, что в то время гражданин Черский находился в противоположном
конце города...
   - Ну?
   - Там, возле подъезда, начинается нехорошее оживление,- сообщил  Волчок.-
За  четверть  часа  скопилось  уже  с  дюжину  вроде  бы   праздношатающихся
субъектов, но на променад жильцов возле дома никак не похоже. Не так  мирные
обыватели на гулянье выходят. Да и откуда им тут взяться в таком количестве?
Гадом буду, но у парочки в руках- определенно свернутые транспарантики...
   - Пойдем посмотрим,- кивнул Данил. В самом деле,  никаких  таких  жильцов
тут просто не могло быть -  старая  длинная  пятиэтажка,  дугой  выгнувшаяся
вдоль четвертушки площади Победы, года три  назад  пришла-таки  в  аварийное
состояние, была расселена, потом ее  продали  под  частные  лавочки,  сиречь
офисы, с облегчением перевалив все расходы по реконструкции на  плечи  самих
фирмачей. И дом до сих пор являл собою  чуточку  сюрреалистическое  зрелище:
едва ли треть обитаема - вразбивку, на разных этажах, а две трети  пока  что
пребывают в разных стадиях ремонта. Но, главное, квартир в  доме  давно  уже
нет, а значит, и жильцам тут неоткуда взяться...
   Подойдя к высоченному окну на лестничной площадке, Данил  поднатужился  и
со   скрипом   распахнул   аркообразные   створки.   С   соблюдением    всех
предосторожностей - с них станется и запустить чем-нибудь - выглянул.
   А ведь похоже... Их уже не дюжина, добрых три десятка, торопливо подходят
новые,  рулончики  в  руках  у  тех  троих  и  впрямь  напоминают  свернутые
транспаранты, морды соответствующие, так и просятся в то  заведение,  откуда
сегодня покойный капитан изъял Багловского...
   К нему присоединился охранник, мужик его лет, в цивильном костюмчике, без
дурацкого камуфляжа. Вгляделся и уверенно заключил:
   - Дурики. Точно вам говорю. За два месяца третий раз, опять начнут  орать
насчет атома...
   - Если что, звони в милицию и  обскажи  все  как  есть,-  сказал  Данил.-
Можешь даже немного приукрасить. У "ястребов" позавчера  сержанту  прилетело
кирпичом по физиономии, они с большим удовольствием реванш возьмут...
   - Я сам с удовольствием реванш возьму,- пообещал  охранник,  демонстрируя
на ладони длинный газовый баллончик.-Они в прошлый раз моей "копейке" стекло
вынесли, как будто я на ней ядерные отходы вожу... А стоит-то - прилично.  У
меня еще ручка от лопаты есть, в углу поставил...
   - Э нет, орел,-  сказал  Данил.-  Ты  тут  баталий  не  устраивай,  а  то
превратят тебя потом  щелкоперы  во  врага  народа  и  наемного  убийцу,  не
отмоемся... Дверь в подъезде запирается?
   - Конечно.
   - Вот и сходи запри.
   Он вернулся в кабинет, с порога энергично сказал:
   - Панове, хватит нам перетирать воду в ступе.
   Все равно не сможем отыскать никакой конкретики, а абстракции  нам  ни  к
чему, не стоит время на них тратить. Вот что  еще,  напоследок...  Вы  везде
искали?
   - То есть? - оживился Тышецкий.
   - Ну, все помещение вверх дном перевернули? Тут были, насколько я  помню,
и какие-то  кладовки,  и  комнатушка,  где  до  сих  пор  строительный  хлам
свален...
   - Да нет,- сказал Максим.- В кладовках и не искали, зачем?
   - На всякий случай  устройте  коммунистический  субботник  и  переверните
абсолютно все,- сказал Данил.- Был у меня случай, когда уволенный за  пьянку
на рабочем месте бухгалтер решил напакостить и бросил пару  папок  в  чулан,
где уборщицы держали всякий хлам. Они там  пролежали  две  недели,  пока  на
фирме все ответственные лица тихонько умом сдвигались.  А  нашли  по  чистой
случайности, когда...
   Замолчал, повернув голову к двери, прислушался,  досадливо  поморщился  -
где-то совсем неподалеку звонко разлетелось стекло.
   - Черт знает что,- сказал он в сердцах.- Пожалуй, и в самом деле придется
милицию вызывать. Пойдемте, чтобы развеяться, на обезьянник полюбуемся...
   Первым вышел в  коридор.  Оконных  стекол  больше  не  били,  зато  снизу
доносилось нестройное скандирование:
   - Ге-ть я-дер-ную сме-рть! Ор-ша-не, ге-ть с а-то-мом!
   Охранник, сгорбившись за своим столом возле лестницы, яростно  накручивал
телефонный диск. Послушал, швырнул трубку:
   - Вечно у них занято...- и тут же снова схватил ее с рычага.
   Держась у стены, Данил выглянул. Внизу уже вовсю  развернулась  стихийная
демонстрация возмущенного народа -  четыре  длинных  транспаранта  на  плохо
оструганных палках призывали  отвести  ядерную  смерть  от  сей  благодатной
земли,  а  рас