ожил  на   стол   начальника   несколько
машинописных листков.
   - Давай, давай! - оживился Каверин и  показал  сержанту  на  стул.  -
Садись.
   Он углубился в бумаги.
   - Что ж ты так официально-то? Ты  проще  будь,  сержант,  проще...  С
участковым беседовал?
   - Да, -  кивнул  сержант.  -  В  общем,  там  полноценная  преступная
группировка получается...
   - Вот даже как? - не отрываясь от  бумаг,  поднял  брови  Каверин.  -
Занятно,  занятно...  Уж  мы  их   душили-душили,   душили-душили...   -
вполголоса бормотал он себе под нос.
   Наконец Каверин аккуратно сложил листы, сунул их в заветную папочку и
улыбнулся сержанту.
   -  Знаешь,  есть  такая  песня:  "Это  очень   хорошо,   даже   очень
хо-ро-шо!.." - продекламировал он.
   - Знаю,  знаю!  -  с  готовностью  закивал  парень  и,  нисколько  не
смущаясь, запел:

   И под ливнем, и под градом,
   Лишь бы быть с тобою рядом,
   Это очень, оч..

   Он внезапно осекся - Каверин мгновенно стер с лица улыбку и вперил  в
подчиненного тяжелый, мрачный взгляд.
   - Да ты, оказывается, певец! - хмуро процедил старлей. - Прямо Муслим
Кобзон!
   - Виноват! - вытянулся сержант.
   - Все, марш работать! - холодно приказал Каверин.
   Когда за сержантом закрылась дверь, он снова открыл папку и  еще  раз
внимательно перечитал  оперативку.  Конечно,  на  основании  одних  этих
бумажек Белова не закрыть, но...
   "Ничего, курочка по зернышку клюет, а  сыта  бывает!  -  утешил  себя
Володя. - Все равно доберусь до гада!"

XIV

   - Ну что, ма? - спросил Саша, усаживаясь завтракать.
   Этот вопрос он задавал матери по несколько раз в день  всю  последнюю
неделю - с тех самых пор, как нашел,  наконец,  собачника,  продававшего
щенка мастифа.
   На щенка вообще-то Татьяна Николаевна  согласилась  почти  сразу,  но
когда она узнала, сколько просят именно за эту собачонку, с ней едва  не
сделалось дурно. Саше пришлось начинать уговоры заново.
   Конечно, можно было поступить проще - взять деньги у Коса или  Пчелы.
Но делать этого ему отчего-то не хотелось. И вовсе не потому, что  Белов
так уж осуждал их способы добычи денег, нет. Но вот - не хотелось...
   Каждый день он звонил продавцу и просил еще денек отсрочки, и  каждый
день по сто раз задавал матери один и тот же вопрос:
   - Ну что, мам?..
   Сегодня был решающий день - больше собачник ждать не хотел, - и Белов
утроил  усилия.  В  успехе  он  не  сомневался,  видел,  что  мама   уже
сопротивляется, скорее, по инерции,  поэтому  заранее  договорился  и  с
продавцом, и с Космосом - чтобы привез его со щенком домой.
   Время  поджимало,  надо  было  еще  успеть  к  сроку   добраться   до
загородного дома собачника, и Саша украдкой поглядывал на часы.
   - Нет, я тебя не понимаю, Саш. Тебе  о  невесте  пора  думать,  а  ты
все... - ворчала Татьяна Николаевна, возясь у плиты.
   - Так я думаю, мам! Вот веришь - каждое утро встаю и начинаю думать!
   - Вот и думай! - Она поставила перед сыном тарелку и пожала  плечами.
- И потом, ну почему так дорого? За эти деньги корову купить можно.
   - Ну мам, я же говорил - это древнейшая порода, с такими  еще  кельты
на колесницах сражались!
   - Какие еще кельты? Она хоть пушистая? - с надеждой спросила  Татьяна
Николаевна.
   Саша помотал головой и, дожевывая обжигающе-горячую сосиску, невнятно
ответил:
   - Гладкошерстная...
   - Это что, как такса что ли?.. - разочарованно протянула мама.
   Нет, похоже, собака за такую несусветную цену  в  принципе  не  могла
вызвать у нее ни малейшей симпатии.
   - Примерно! - засмеялся он и поднял руку над полом. -  Только  она  в
холке сантиметров семьдесят - вот такая примерно -  и  весит  как...  ну
почти как я!
   Татьяна Николаевна с ужасом представила  себе  такое  чудовище  в  их
квартире и предприняла последнюю попытку отговорить сына.
   - Нет, Саш, лучше мы эти деньги на взятку в институт потратим! Будешь
у нас студентом, вулканы изучать...
   Сын взял ее за руки и заглянул в глаза:
   - Ну мам... Мамуся... Мамырлих...
   - Какой еще "мамырлих"? - засмеялась Татьяна Васильевна.
   - Мам, взаймы, а?.. Я через месяц отдам!
   - Ну вот еще! - она шутливо шлепнула сына по затылку. - Выдумал  тоже
- в семье деньги занимать! Мы что, чужие?  Ладно,  горе  ты  мое,  когда
нужно-то?..
   - Сегодня, мам! Прямо сейчас! - вскочил со стула Саша.
   - Ну-ка, сядь и доешь, - нахмурилась мать и вздохнула:
   - Сейчас принесу...

XV

   Слухи о том, что какой-то парнишка разделал как бог  черепаху  самого
Муху, всплывали в разных концах Москвы. О самом герое  никто  из  братвы
ничего толком не знал, но о том, что он корешок Пчелы  и  Космоса,  было
известно многим.
   К ним нередко обращались за подробностями - кто он, да откуда,  да  с
кем работает, - вот и сегодня у Космоса опять спросили про Белова.
   Сегодня они с Пчелой объезжали точки, собирая деньги, которые их люди
натрясли с торгашей за неделю. Небольшой рыночек у метро  был  последним
пунктом их маршрута. Пчела принял плотный сверток и залез в "Линкольн" -
пересчитывать "капусту", а Космос неторопливо покуривал с пацанами.
   - Говорят, у вас какой-то крутой появился? Муху отбуцкал... - спросил
его  качок  в  адидасовском  костюме.  -  Что,  начнете  теперь  порядки
наводить?
   - А что их наводить? - хмыкнул Космос. - У нас и так порядок.  Это  у
вас там чехи волну гонят! Только и  слышно  -  того  подрезали,  другого
перерезали...
   - Да наверху мудрят, все разговоры с ними  трут..  -  отмахнулся  его
собеседник. - Чую, закончится вся эта байда капитальным разбором, вот  и
все дела! Ты мне лучше вот что скажи - этот пацан ваш... Как там его?..
   - Саня Белый.
   -  Во,  Саня  Белый!  Он  как,  вообще,  -  расти-то  думает?  Может,
встретится с ним, потолковать, а?
   - Бесполезняк, - нахмурился Космос. - Я и сам хотел его к нашим делам
подтянуть - по нулям! Он вообще пацан упертый, у него своя жизнь...
   - Смотри, Космос, только Муха это дело  так  не  оставит,  -  покачал
головой парень. - Это - к гадалке не ходи!..
   - Ничего, - грозно набычился Космос. - Кто с пером к нам придет -  от
ствола и скопытится!
   Тут коротко и резко просигналил "Линкольн", и Пчела из машины  кивнул
- все, мол, нормально, можно ехать. Парень в "Адидасе" протянул руку.
   - Ладно, посмотрим, как оно пойдет.  Давай,  Космос,  береги  себя  и
своих друзей! И удачи тебе в нашем нелегком деле...
   - Бывай, - Космос пожал протянутую руку.
   Машина медленно выбралась с рынка и вырулила на улицу.  Космос,  ведя
"Линкольн", то и дело неодобрительно косился на друга. Слов нет,  Пчела,
конечно, классный пацан, но то, с каким трепетом он относился к деньгам,
Космоса ужасно раздражало.
   Он  посматривал,  как  Пчела  тщательно  разглаживал,   перебирал   и
складывал мятые, засаленные червонцы и четвертные, и  едва  сдерживался,
чтоб не высказаться по этому поводу.
   - Видал?! - радостный Пчела встряхнул толстенной пачкой  перед  самым
носом друга. - Эх, вот если б это все - нам! Да, Космосила?
   - Может, когда-нибудь и ты будешь общак держать, - лениво предположил
он.
   - А что?!. - хохотнул друг, засовывая деньги  в  сумку  на  поясе.  -
Легко!
   Космос скривил в усмешке губы:
   - Пчела - Великий и Ужасный!..
   - Ладно тебе... Куда сейчас?
   - Сейчас бабки сдадим - и за  Белым,  -  взглянув  на  часы,  ответил
Космос.
   - А где он?
   - За городом где-то, по Каширке - адрес там, на пачке, - он кивнул на
лежащую на "торпеде" пачку "Мальборо". - Он сегодня мастифа покупает.
   - Кого?..
   - Собаку.
   - Вот чудила! - засмеявшись, покрутил головой Пчела. - И сдалась  ему
эта псина!.. Он бы  еще  слона  купил!  Самому  жрать  нечего,  а  он  -
мастифа!.. За Филом-то заскочим?
   - Нет, у  него  сегодня  какой-то  медосмотр...  Космос  врубил  свою
любимую Си Си Кэтч и, как обычно, настроение у него  быстро  улучшилось.
Не прошло и пяти минут, как он, уже  беспечно  посмеиваясь,  рассказывал
Пчеле о каком-то недавнем инциденте.
   - Ну, я ему тут же - а ты с кем работаешь? Этот черт мне в наглянку -
с Парамоном. Ты понял, Пчел?! Какой на хрен Парамон?!  Я  с  ним  только
вчера говорил - он вообще не в курсах.
   - Вот пес! А ты что?
   - А что я? - самодовольно усмехнулся Космос. - В моську  ему,  и  все
дела. Я ж пацан решительный - ты знаешь!
   "Линкольн", плавно качнувшись, остановился на  светофоре,  справа  от
них,  противно  заскрипев  тормозами,  встала  серая  "девятка".   Пчела
повернулся на звук и присвистнул:
   - Оп-паньки...
   В соседней тачке сидели люберецкие, и среди них - Муха. Пчела толкнул
локтем друга. Космос взглянул направо и озадаченно пробормотал:
   - Встреча на Эльбе, блин...
   - Картина Репина "Не ждали"... - поддакнул Пчела.
   Люберецкие, разумеется, узнали приметную машину. Пассажиры  "девятки"
- а их было трое - тоже молчаливо и  угрюмо  рассматривали  соседей.  На
обеих машинах почти синхронно  поползли  вниз  боковые  стекла.  Запахло
жареным.
   И в этот момент загорелся зеленый глазок светофора. "Линкольн" рванул
вперед, сразу же подрезая "девятку". Нахально ухмыляющийся Пчела  тотчас
высунул в окошко недвусмысленно согнутую в локте руку:
   - На!!!
   - Йо-хо-о-о-оП. - завопил Космос.
   В "девятке" в первый момент оторопели. И тут же Муха яростно взревел:
   - Суки! Вот суки!!. Ну ни хрена  себе!!  Что  вообще  происходит-то?!
Фома, газуй!!!
   Сидящий за рулем флегматичного вида бугай послушно вдавил педаль газа
в пол. "Девятка" с натужным ревом устремилась в  погоню.  Но  уже  через
пару секунд стало ясно  -  бесполезно!  "Линкольн"  без  видимых  усилий
уходил все дальше и дальше, издевательски виляя из стороны в сторону.
   - Газуй, тебе говорят! - орал Муха на водителя. - Ну!!!
   Тот безнадежно покачал головой:
   - Нет, не догнать. У них же движок литра три, не меньше...
   К Мухе сзади наклонился третий и озабоченно пробасил:
   - Вконец оборзели. Я думаю - мочить их пора!
   Взбешенный Муха закинул руку за спину и схватил советчика за шею.
   - Думаешь?!! - разъяренно прошипел он. - Ты думаешь? Твое дело ногами
махать, а не думать, ясно?! А думать за тебя другие будут!!
   Муха оттолкнул  опешившего  приятеля  назад  и,  с  тяжелым  сопением
уставился на дорогу перед собой. На его скулах перекатывались желваки.
   - Так, значит. Эти мухоморы пусть пока плавают, а  с  Беловым  я  сам
разберусь, - наконец мрачно изрек он. -  Всем  передайте,  чтоб  его  не
трогали...

XVI

   В физкультурном диспансере было многолюдно и шумно - здесь проводился
плановый медосмотр.  Коридоры  старого  тесного  здания  были  заполнены
молодыми людьми атлетичного вида -  борцами,  боксерами,  штангистами  и
пловцами.
   Такое огромное количество прямо-таки пышущих здоровьем парней  здесь,
в  стенах  медицинского  учреждения,  выглядело  довольно   странным   и
неуместным.  Наверное,  так  же  несуразно  выглядела   бы   на   старте
марафонского забега толпа бабулек с палками и авоськами.
   Большинство спортсменов относилось к этому мероприятию как  к  пустой
формальности,  а  посему  и  вели  себя  соответствующе  -   балагурили,
смеялись,   заигрывали   с   проходящими   по   коридорам   хорошенькими
медичками...
   - Филатов! - позвал, выглянув из  кабинета,  врач  с  наголо  обритым
черепом.
   Фил зашел в кабинет и плотно  прикрыл  за  собою  дверь.  Здесь  было
неожиданно тихо и даже, из-за опущенных штор, сумеречно.
   -  Здравствуйте,  -  кивнул  он  доктору  и  сразу  прошел  к  креслу
энцефалографа.
   Эта процедура была ему давно привычна, вот только  бритоголовый  врач
был ему совсем не знаком. "Новенький, должно быть", - подумал Фил.
   - Будь и ты здоров, молодец! - сверкнув  золотыми  зубами,  улыбнулся
доктор. - Ну, присаживайся...
   Фил уселся в широкое кресло, и врач нацепил на его  голову  резиновый
обруч с пучком проводов, тянущихся к ящику  энцефалографа.  Бритоголовый
доктор нажал на кнопку, прибор, негромко загудев, выдал широкую бумажную
ленту, покрытую змейками энцефалограмм.
   Нацепив на нос очки, врач принялся изучать  результаты  исследований,
на глазах мрачнея.
   - Та-а-ак... Именно этого я и боялся, -  озабоченно  пробормотал  он,
снимая с головы пациента обруч с датчиками.
   Филу стало не по себе.
   - Что-то не так? - встревоженно спросил он.
   - Как посмотреть... - неопределенно двинул плечом доктор и  шагнув  к
Филу, оттянул его нижнее веко. - Головные боли часто беспокоят?
   - Только когда перепью, - он попытался отшутиться, но врач и не думал
улыбаться. Филу пришлось пояснить:
   - Вообще-то это шутка - я не пью, совсем.
   - Это ты своему тренеру расскажешь... Сколько лет занимаешься?
   - Давно, лет десять - это точно.
   - Ты же камээс? - доктор задавал вопросы, не отрывая  глаз  от  бумаг
пациента.
   - Там запись старая, я весной мастера получил, - Фил ткнул пальцем  в
значок на лацкане пиджака.
   - Молодец, - врач отложил в сторону медицинскую книжку, снял очки и в
задумчивости потер переносицу.
   Фил молчал, с тревогой ожидая продолжения разговора.
   - Ну что я тебе могу сказать, Филатов... Не ты  первый,  у  многих  к
этому времени в коре головного мозга происходят изменения. К сожалению -
необратимые.
   - Это что значит? - растерянно улыбнулся Фил.
   - Это значит, парень,  что  с  боксом  тебе  придется  завязывать.  В
противном случае последствия могут быть самыми  печальными...  -  доктор
положил на плечо оторопевшего парня руку и заглянул ему в глаза. -  Тебя
сколько по голове долбили, а? То-то!  А  в  результате  -  множественные
микроскопические  кровоизлияния  и...  Короче,  продолжишь  выступать  -
станешь как Мохаммед Али. Видел,  как  он  в  Лос-Анджелесе  олимпийский
огонь нес? Болезнь Паркинсона - это, брат, не шутка, ясно?
   - Да при чем здесь Мохаммед Али? - подскочил с кресла Фил. -  Доктор,
вы на меня посмотрите - я же здоров как бык! Да  я  головой  могу  стены
ломать!
   - Только не у меня в кабинете.  Ладно,  что  я  тебя  как  маленького
уговариваю?  -  поморщился  врач.  -  В  общем,  так:  я  отправлю  свое
официальное заключение в твое общество, а там пусть решают - что с тобой
делать!
   - Да пиши куда хочешь! - вдруг сорвался Фил.
   Чертыхаясь про себя, он пулей выскочил из кабинета.
   - Ну и дурак!.. - доктор, покачав головой, скомкал его энцефалограмму
и с досадой швырнул ее в урну.
   В коридоре Фил быстро остыл. Ему было ясно: если в общество  поступит
бумага из диспансера - все, это конец. Его спишут в два счета, и никакие
уговоры там не помогут. Если что-то и  можно  было  сделать,  то  только
здесь, в диспансере. Лишь этот бритоголовый док мог решить  его  судьбу.
Нет, надо было во что бы то ни стало попытаться с ним договориться!
   Фил развернулся и снова открыл дверь кабинета.
   - Доктор, так что - вариантов вообще никаких? - примирительным  тоном
спросил он. - Неужели ничего нельзя сделать?..
   - Зайди-ка, - кивнул врач.
   Он встал из-за стола, подошел к Филу и плотно прикрыл за ним дверь.
   - Ты вот что, Филатов, ты духом-то не падай, - ободрительно улыбнулся
он. - Можно ведь не только на ринге выступать, как ты считаешь?
   - Ну, наверно... - не понял тот.
   - Я вижу, парень ты хороший, жалко, если вот так пропадешь. Поверь, я
многих спортсменов  знал...  Некоторые  чемпионами  были,  а  теперь  по
пивнухам пасутся, -  бритоголовый  доктор  говорил  мягко,  участливо  и
убедительно. - Но тебе, Валера, если хочешь, я мог бы помочь. Правда,  с
одним условием - чтобы все осталось строго между нами...
   - А это смотря о чем говорить будем.
   - Договоримся!.. - сверкнул золотыми зубами врач и дружески  похлопал
Фила по плечу. - Ты что-нибудь слышал об экстремальных боях?..
   Они долго беседовали за закрытыми дверями - очередь  в  коридоре  уже
начала роптать. Наконец Фил вышел из кабинета, сжимая в руке  бумажку  с
адресом. В дверь тут же сунулась чья-то нетерпеливая голова.
   - Можно?..
   - Минутку, - врач затворил дверь и снял трубку телефона.
   - Гришаня? Здорово, старый, - весело говорил он. - Ну  что,  нашел  я
тебе еще одного. Прикинь - боксер, мастер спорта, полутяж, не  парень  -
картинка! Да, я его к тебе отправил,  прямо  сейчас.  Запиши  -  Филатов
Валерий. А?.. Нет, не думаю. По-моему, это как раз то, что надо  -  олух
полнейший! Я, говорит, могу стену головой пробить! Так что,  Гришаня,  с
тебя причитается...  Ну  да,  как  обычно...  А?  Ага...  Ну  давай,  не
кашляй!..
   Доктор нацепил очки, одернул халат и, открыв дверь, позвал:
   - Следующий!...

XVII

   Дело у  собачника  было  поставлено  по-хозяйски,  на  широкую  ногу.
Небольшой двор весь был заставлен клетками, в некоторых  из  них  сидели
собаки  -  причем  не  только  мастифы.  Белов  успел  заметить  и  пару
доберманов, и одинокого грустного ньюфаундленда.
   Сам хозяин -  плотный  краснолицый  мужчина  лет  пятидесяти  -  тоже
производил впечатление человека основательного и солидного. Он  встретил
покупателя у калитки, сдержанно поприветствовал и пригласил его  в  дом,
щенок был там.
   - Знаете, я так давно об этом мечтал, - Саша был заметно  взволнован.
- Это просто праздник...
   - Да это для тебя праздник, а для меня как... со слезами на глазах, -
проворчал собачник. - Как дите ведь родное отдаешь в чужие  руки...  Ну,
вот он.
   В комнате на табуретке сидел щенок - невероятно милый и забавный.  По
бокам его сморщенной курносой мордочки висели огромные, как лопухи, уши.
   - Ай, красавец!.. - восхищенно пробормотал Саша.
   - Красавец, - согласился хозяин.
   Белов присел  на  корточки  перед  щенком  и  обхватил  ладонями  его
симпатичную морду.
   - Ах ты мой хороший, родной... Бойцовский... - радостный Саша  трепал
его за уши, гладил, и даже прижался щекой к его теплой шерстке.  -  Дай,
Джим, на счастье лапу мне...
   - Квартира-то у тебя есть? - вдруг спросил собачник.
   - Двухкомнатная, - кивнул Саша.
   - Двухкомнатная? - с сомнением покачал головой хозяин. - Н-да... Это,
конечно, хоромы...
   - Да вы не беспокойтесь, я в принципе знаю, что значит такую  скотину
в доме содержать. Мне мастифы просто очень нравятся -  это  моя  собака,
понимаете?..
   - Ладно, - вздохнул мужчина. -  Я  поначалу  к  тебе  заходить  буду.
Помогать, там... Как кормить, чем...
   - Хорошо, я понял.
   - А насчет цены... Ты помнишь, да?
   - Ну да, как договорились - в рассрочку... Тысячу я сейчас  отдам,  а
потом все остальное донесу...
   - Да, конечно, только вот рассрочка мне эта... -  снова  засомневался
собачник.
   - Ну мы же уже договорились, да? - Саша заметил, как мнется хозяин, и
испугался, что тот может передумать.
   - Угу... Мне,  понимаешь,  главное  -  чтобы  щенок  в  хорошие  руки
попал... Ладно, все! Я вижу, ты на него запал!
   - Еще бы! - с облегчением засмеялся Белов.
   - Погоди-погоди... - хозяин глянул в окошко и друг засуетился. - Там,
кажется, подъехал кто-то.
   - Так мы договорились? - опять встревожился Саша.
   - Да погоди ты! - с досадой отмахнулся собачник  и  быстро  вышел  из
комнаты.
   Спустя   пару   минут   он   вернулся   в   сопровождении   какого-то
длинноволосого мужчины спортивного вида.
   -  Вовремя,  ну  надо  же  как  вовремя!..  -  суетливо  приговаривал
собачник. - А то у меня тут тоже покупатель... Вот она какая! -  показал
он на щенка новому гостю.
   Тот протянул руку Белову:
   - Александр.
   - Саша, - представился тот.
   Александр наклонился к щенку  и  принялся  осматривать  его  со  всех
сторон. Все это Саше совсем не нравилось.
   - Ну что,  тогда  я  деньги  отдаю,  да?  -  Белов  протянул  хозяину
свернутые купюры.
   - Да обожди ты... - отвел его руку собачник и шагнул к Александру.  -
А уши заметьте, а? Настоящие. Да вообще все - окрас, шерстка на  животе,
видите? Порода.
   Белов видел: щенок уплывает прямо из-под носа.
   - Нет, понимаете, я хотел бы собаку прямо сейчас забрать, - он