грабят  и  обогащаются за  счет трудолюбивых,
покладистых, смирных  ремесленников и крестьян.  Заморские  дьяволы  навезли
свои  железные машины, строят железные  дороги, устраивают морское сообщение
между портами  на  огромных  прожорливых  пароходах,  из-за  чего  оказались
ненужными наши  каналы  и города,  где  жили, работали  и кормились миллионы
кули,  лодочников, торговцев, земледельцев,  ремесленников  и  другого люда.
Мало того, красноголовые дьяволы захватывают все новые и новые земли древней
нашей страны. Франция требует отдать ей Мынъу и Удэ в провинции Юньнань, они
замыслили  строить  железную  дорогу  из  Вьетнама до  Лунъчжоу в  провинции
Гуанси, хотят захватить подземные ископаемые в провинциях Юньнань, Гуандун и
Гуанси. Англия, в дополнение к прежним захватам, потребовала себе территорию
Ежэньшань на  границе  Поднебесной  с  Бирмой, наводнила своими,  сделанными
машинами и  потому дешевыми  товарами  бассейны рек  Янцзы  и  Синцзян,  чем
разорила  миллионы  ремесленников, ввела свои крейсера  в порт  Вэйхайвэй  в
Шаньдуне.  Россия,  завидуя  захвату Германией  Цзяочжоу,  высадила десант и
оккупировала  Люйшунькоу и Далянь,  принялась  строить железную дорогу через
Маньчжурию, прогоняя  с  родных наделов  крестьян. И, наконец,  неисчислимые
беды принесли  германцы на земли  Шаньдуна. Они  принялись  строить железную
дорогу  из  Цзяочжоу  в  Цзинань и захватили земли в тридцать ли по  обе  ее
стороны,  а тех крестьян,  которые не желают отдавать  свои наделы, выгоняют
силой  и  даже убивают.  Старая  же императрица  Цыси и ее  алчные помощники
грабят  Поднебесную даже  хуже, чем  иноземцы. Растратив  громадные  деньги,
собранные  у  нашего бедного народа в виде налогов, они оставили государство
беззащитным  перед  японцами, а  из занятых  на выплату  контрибуции  Японии
трехсот семидесяти  миллионов  ланов сто двадцать разворовали. Они постоянно
повышают  налоги,  сгоняют  с лучших земель крестьян  и продают эти земли за
взятки иноземным червям. Небо с  ужасом взирает на беспорядки, творящиеся  в
Поднебесной,  и  насылает бедствия - засухи  и  наводнения.  Варвары, словно
крысы,  разоряют  наши  деревни  и  города.  Чиновники  наживаются  на  горе
народном. Поэтому мы сами должны спасти Поднебесную. Надо поднять весь народ
и  вышвырнуть иноземцев.  Ведь если ядовитую  змею  или  дикого зверя только
пугают, а не убивают, то они становятся только опасней...
     - Еще  с той поры,  когда маньчжуры изгнали с Драконового престола Сына
Неба  династию  Мин  и  стали всячески притеснять китайцев,  для организации
отпора стали создаваться тайные общества. Их лозунгом  было "Фу Мин фан Цин"
- "Восстановим Минов и  ниспровергнем Цинов". Первым  таким обществом  стала
секта Ца-гуа-хуэй, символом которой  было  Тай-цзи -  "Верховное начало". Из
этой секты  в разных концах  Поднебесной возникло множество тайных  обществ,
наиболее  знаменитым  из  которых  стало  общество  Бай-лянь-цзяо  -  Белого
Ненюфара.  Белый лотос является символом Майтреи - воплощения  Будды.  После
того,  как  Цинский  император  Цзя-цин  разгромил  на  девятый  год  своего
правления (1806) длившееся девять лет в пяти провинциях  восстание, поднятое
этим  обществом,  его  члены  начали  создавать  секты  во  всех  провинциях
Поднебесной и готовить новые и новые сражения с ненавистными поработителями.
Общество  Байшандихуэй - Общество поклонения богу, и  Саньхэхуэй -  Триада в
последнем  году  императора  Даогуана (1850)  подняли народ  на крестьянскую
войну.  Восстание тайпинов, как его называли, длилось целых четырнадцать лет
и  едва  не  сокрушило  Цинов, но  вмешались иноземные  черви. В  Шанхае  им
пыталось противостоять общество  Сяодаохуэй - Союз малых мечей, объединившее
все тайные секты центральных провинций, но  после трех лет сопротивления оно
не  устояло перед  Цинами и красноголовыми дьяволами, как и вся крестьянская
война тайпинов. Но тайна, как бы ее не скрывали, непременно выплывет наружу,
а огонь в тлеющих  углях  рано или  поздно вспыхнет.  Для воспитания  нового
поколения  борцов против чуждой  нам  христианской религии,  против  засилья
заморских  дьяволов и  насквозь прогнившей  династии  Цинов даосские  монахи
создали общество  Хун-дэн-чжао -  Общество света  красного фонаря, в котором
мальчиков и девочек учат Шэн-цюань-чжи-ши - даосской гимнастике, посредством
которой  существующее,  грубое  тело  сливается  воедино  с  новым,  духовно
взращенным,   и  это  тело  становится  нерушимым  и  бессмертным.  Вы  тоже
постигните  искусство превращать людей в невредимых  и  бессмертных  воинов,
которых  и  поведете  в  бой.  Наше  общество,  которое  готовит  восстание,
называется  И-хэ-туань-лянь - "Упражняющиеся в  гимнастике группами  во  имя
справедливости и  гармонии". Мы копим  силы и  ждем  благоприятного момента,
чтобы  нанести  последний  удар  и  возродить  былое  могущество  Срединного
государства.
     И начались долгие месяцы учебы.

     Едва  раздавался  первый крик  петухов  и  серебряный  ковш  бледнел на
востоке, как старик сторож стучал колотушкой пятую стражу. Пора подниматься.
Быстренько скатав войлочные тюфячки, на которых они спали, молодые женщины и
девушки спешили  к покрытому еще таинственной  мглой горному  озеру,  робко,
боясь потревожить сон водяных духов, умывались и бежали  назад, в монастырь.
Наскоро проглотив по маленькой чашке бобов или вареного проса и запив водой,
они собирались на дворе постигать учения перевоплощения, колдовства и магии.
     Монах-даос растолковал им, что власть императора покоится на  силе Дэ ,
которая может быть монолитна, как скала, и может двоиться или троиться. Если
сила   Дэ   одна,  то  правление  императора  справедливо,  народ  живет   в
благополучии и довольстве. Но если сила Дэ двойственна, не добродетельна, то
земли  разоряются,  источники   иссякают,  отовсюду  набрасываются  варвары,
наступает  голод и народ постоянно испытывает недовольство. Тогда  жди беды.
Но  не  только  государи обладают  силой Дэ. Частицы  этой  силы  могут быть
обнаружены  у многих  людей,  особенно  женщин. Тут главное, чтобы  эти люди
обладали одной  силой Дэ. Мы  вместе разовьем и  объединим ее в великую Дэ и
тогда  Дао и  священное Небо помогут нам сокрушить  погрязшую в  разврате  и
довольстве Ниласы и восстановить могущество Срединной империи.
     - Что такое Дэ? Дэ - это любовь к родным, близким и дальним, это забота
друг  о друге  и взаимная помощь. Дэ  - это  терпение и мудрость.  Дэ -  это
внутренняя  сила,  помогающая  выстоять  в  тяжелых  испытаниях.  Дэ  -  это
нравственная чистота и  целомудрие. Дэ -  это  ненависть к варварам, которые
хотят сделать великий наш народ бедным, голодным, отнять у нас дома и земли,
хотят хозяйничать и  бесчинствовать в  Поднебесной. Добродетельной силой  Дэ
обладает  и  крестьянин, возделывающий  рис, и  плотник,  возводящий  дом, и
землекоп, роющий каналы и возводящий дамбы против наводнений, и ремесленник,
изготавливающий массу  необходимых вещей.  А наибольшей добродетельной силой
Дэ обладают женщины, рожающие детей и тем поддерживающие существование самой
жизни.
     - Но бывает и злая сила Дэ - у крадущего чиновника, у вора и грабителя,
у  убивающего  хороших  людей солдата, у неправедно  живущего  и  равнодушно
взирающего на страдания людей и гибель государства правителя.
     - Тот, кто будет долго  и  старательно  упражняться искусству  даосской
гимнастики духа  -  Шэн-цюань-чжи-ши и  ежедневно совершать  тысячу и  более
кэ-тоу - челобитий, тот станет невредимым и бессмертным - Ди-сянь.
     И под  руководством фа-ши,  учителя  магических  способов  превращения,
женщины долго, до исступления, потери сил и полного  беспамятства  повторяли
движения  гимнастики, совершали кэ-тоу,  быстрыми  шагами  обходили  чашу  с
чистой водой, выкрикивая "фэй" - полечу.
     Стремительно, день  за днем  летело  время.  Почти еженедельно  опытный
мастер  учил их стрелять из лука, владеть  мечом и копьем. Однажды ненастным
днем  песок во дворе монастыря заскрипел под колесами повозки, которую тянул
маленький  серый ослик с  торчащими,  постоянно  прядающими  длинными ушами.
Ослика  вел  солдат  отряда  хо-пяо, поддерживающего порядок  в  Шаньдунской
провинции.  Женщины с  любопытством  окружили повозку  и  принялись  угощать
ослика  травой  и  кусочками  лепешки.  Смутившегося  от  внимания  большого
количества молодых хорошеньких женщин солдата настоятельница монастыря увела
в трапезную. Он скоро вышел и, стараясь выглядеть грозно, принялся доставать
из  повозки  ружья  иноземных дьяволов. Складывая  их на  траву,  он называл
каждое - гочкис, винчестер,  маузер, снайдер, спенсер, ремингтон, бердан....
Женщины испуганно отступили, во все глаза разглядывая страшные черные ружья,
способные  убивать  людей  на большом  расстоянии.  А солдат успокаивал  их,
говоря, что ему приказано  научить их владеть огнестрельным оружием и каждой
из них придется  разиков по пять  выстрелить  из каждого ружья. Целую неделю
солдат заставлял женщин привыкать  к ружьям, держать их в руках, прижимать к
себе, заглядывать в черное отверстие дула, откуда вылетает смерть, показывал
патроны,  учил,  как заряжать  ружье и что надо  сделать,  чтобы  оно  точно
выстрелило в цель.
     Женщины   освоились  довольно   быстро   и   вроде   перестали  бояться
прикрепленных  к  деревяшкам  длинных  черных трубок, но  когда  пришла пора
стрелять  в  узкой горной  долине, и  когда эти страшные  ружья оглушительно
бухали и, вырываясь из слабых рук,  больно  толкали в плечо, женщины  снова,
было,  забоялись  их,  тем более,  что одной  из  них  ружье  ударом сломало
ключицу. Однако фа-ши внушал, что можно бить варваров их же оружием,  что им
скоро придется вступить в сражение  и ободрять, поднимать наступательный дух
людей, а противостоять им будут даже пушки...
     Страх был  преодолен и  белый  мешок с песком, хорошо  заметный на фоне
черной скалы в двухстах шагах, выстрелами они растрепали в грязное пятно.
     Чжу Хун-дэн каждый месяц приезжал  в женский монастырь, долго беседовал
с   настоятельницей  о  ходе  учебы,  интересовался  успехами  прозелиток  в
овладении  древними  знаниями и  торопил.  Велика Срединная империя,  а враг
силен, поэтому ударить нужно во всех  местах одновременно и  внезапно, а для
этого скорее надо подготовить отряды  молодежи, юношей  и девушек. Именно на
них  общество  Ихэтуань  возлагает  главную   надежду.   Юности  свойственно
вспыхивать как порох, а в битве сражаться как тигр.
     Чжу  Хун-дэн  знал,  что  Жун Мэй раньше  была  фрейлиной императрицы и
сопровождала Ли  Хунчжана  в столицу России.  Он подолгу расспрашивал  ее об
окружении  императрицы,  об  их  взаимоотношениях,   привычках,   слабостях,
симпатиях  и  антипатиях, старался  прояснить,  так  ли едины враги  в своем
стане,  можно  ли отколоть  китайцев  от  маньчжуров  и  кто из них  бы  мог
поддержать  восстание. Жун  Мэй  добросовестно отвечала, но  знания ее  были
поверхностны.
     Чжу  Хун-дэн  привозил  последние вести обо  всем,  что  происходило  в
Поднебесной, о разорах и бесчинствах, творимых  миссионерами и их китайскими
последователями. Однажды он рассказал, что  Ли Хунчжан обратился к русским с
просьбой  о  займе  ста  миллионов  ланов для  уплаты  контрибуции,  которую
Поднебесная  обещала  выплатить  Японии  до  конца  пятого  месяца  двадцать
четвертого года  Гуансюя  (1898  г).  Русский  император  потребовал  взамен
установить  монополию  для  России  во всех  трех  провинциях Маньчжурии и в
Монголии для строительства там железных дорог и промышленных предприятий, об
исключительном  праве на  строительство  железной дороги от будущей  русской
трансманьчжурской магистрали к порту  Даляньвань в Чжилийском заливе и право
захода  в  этот  порт только  русских судов.  Неслыханные  требования  после
фактического  захвата  русскими  Люй-шунь-коу! Об  этом узнали  англичане  и
принялись угрожать, что если Китай получит  заем от России, а не  от Англии,
то они будут действовать по примеру Германии. Воистину, грянул весенний гром
и  разбудил  черных драконов в черном озере. Надо быстро и хорошо  постигать
мудрость древних и скорее готовить всенародное восстание!
     В  десятом месяце  того  же  года  Чжу Хун-дэн рассказал,  что  в стане
правящей династии  Цинов  произошли  великие потрясения. Богатеющие за  счет
ограбления  родины  компрадоры  маньчжуры и  китайцы  наживались тем,  что с
помощью иноземцев завезли в страну железные машины и на построенных фабриках
использовали  труд  бедного  народа. Они выпускали много дешевых изделий и в
большом количестве разоряли  крестьян и ремесленников. Вот эти-то компрадоры
заключили тайный  союз  с англичанами,  чтобы напустить в  Срединную империю
побольше  этих  дьяволов  и  окончательно  экономически  поработить  страну.
Англичанин  Ричард  Тимоти   через  некоторых  высших   чинов  из  окружения
императора подал тому  челобитную, в  которой  предлагал посылать  в  Англию
чиновников, чтобы там  обратить их в свою веру  и научить, как кровь простых
людей превращать в золото. Кроме того, в той же челобитной он, под фальшивым
предлогом   защиты   Великой   Небесной   империи,  предлагал   внедрить   в
императорскую  армию  иноземных военных инструкторов,  чтобы  те  заставляли
солдат убивать простолюдинов.
     Одним из рьяных сторонников закабаления Поднебесной иноземцами стал Кан
Ю-вэй.  Еще  в двадцать  первом году Гуансюя, когда  Ли Хунчжан  подписал  в
Симоносеки  мирный договор с Японией, Кан Ю-вэй собирал подписи под петицией
с  требованием  отказаться от  мира.  Но  ведь  тогда  японцы  поубивали  бы
значительно  больше наших людей и захватили  бы еще больше  нашей земли! Кан
Ю-вэй  и его  покровители - наставники императора министры Вэн Тун-хэ,  Сунь
Цзя-най и  Вэнь  Тин-ши  для широкого распространения  своих вредных  идей и
алчных пожеланий создали  издательство, в котором печатали и затем раздавали
придворной  знати  и  чиновникам  газету. Они  образовали  партию  реформ, к
которой примкнул сам император Цзай Тянь!
     Но  императрица  Цыси   твердо  знает  главный   принцип  правителя   -
единовластие  и  никаких   партий,  никаких   союзов.   Столкнулись   партия
императора, желавшего наводнить страну иноземцами и  идти по пути "революции
Мэйдзи", и непреклонная императрицы, неспособная сохранить мир и спокойствие
в  Поднебесной, но желающая  сохранить свою  погрязшую в бездействии власть.
Цыси узнала, что  за ее спиной заговорщики уже пригласили в империю офицеров
японского Генерального штаба и планируют ее убийство.
     Пока  партия императора сто  дней издавала малозначительные указы, Цыси
готовилась  к решительному удару. И старый дракон оказался сильнее молодого.
Верные  императрице генералы разогнали партию реформ, а наиболее активные ее
сторонники  бежали  из страны. Сам  император  Гуансюй заточен  в  крохотной
каморке на одном из островков дворца-парка Ихэюань.

     В чунь-фэнь - день весеннего равноденствия двадцать пятого года Гуансюя
( 1899 ) настоятельница монастыря позвала Жун Мэй к себе.
     Жун Мэй вошла, трижды низко поклонилась  и по знаку хозяйки  присела  у
дверей на корточки.
     - По  моим  наблюдениям,  - обратилась к  ней монахиня, - и  по  словам
учителей,  ты достаточно  хорошо подготовлена во  всех науках, которые у нас
преподают. Готова ли ты отправиться в путь,  чтобы самостоятельно браться за
обучение;  чувствуешь ли ты  себя  достаточно сильной, чтобы без  сомнений и
робости  выполнить  главное  дело  твоей жизни -  поднимать  знамя восстания
против Цинов и иноземных дьяволов?
     - Да, - твердо ответила Жун Мэй, - я готова.
     - Тогда  возвращайся в Цзин-чжоу-тин,  к  старому хушану Яню  и займись
созданием школ для  подростков - мальчиков и девочек. В  Ляодуне  объявилось
множество  ло-ча - русских чертей. Они присвоили весь  Ляодун  и  собираются
строить туда железную дорогу. Помогай  хушану Яню создать очаг  восстания  и
будь готова по сигналу встать во главе его в Ляодуне. Янь уже стар, он будет
тебе советчиком.
     Ответной враждой отзовется вражда,
     За обидой - чреда обид;
     Зло и отмщение между собой
     Единой связаны нитью. (Развеянные чары, стр.52)

     Вернувшись в Цзин-чжоу-тин Жун  Мэй сразу же принялась  создавать школу
общества Хун-дэн-чжао  - "Света красного  фонаря". По совету хушана  Яня она
объехала  ближайшие  городки   и   деревушки,  собирая  в  школу  девочек  и
мальчиков-подростков, стараясь найти подвижных и физически развитых. Не  все
родители   отдавали   детей,  но,   находясь,  большей  частью,   в  нищете,
довольствовались несколькими связками монет  и обещанием, что их  ребенок  в
школе  получит знания  и  со  временем  станет шаньша  - учителем.  Жун  Мэй
приглашала и  самих родителей  наведываться в школу, навещать детей, утешать
истосковавшихся   по   дому,   да   и  самим  проникнуться   светом   учения
монахов-даосов. Тем  же упрямцам, которые  не желали  отдавать  детей в руки
незнакомцев,  двое  сопровождавших  Жун Мэй  крепких  молодых парней грозили
увесистыми палками, обещая  здорово  поколотить,  если те будут  противиться
будущему  счастью  своего отпрыска. Голос Жун  Мэй звучал  ласково, а  палки
выглядели убеждающе,  и даже самые несговорчивые, поколебавшись и взяв с Жун
Мэй  честное слово, что  их  ребенку новое  учение пойдет только на  пользу,
уступали и со слезами отпускали детей.
     В  деревушке Су-цзя-тунь,  что в пяти  ли  от  Цзин-чжоу-тина,  Жун Мэй
заняла  большой дом,  хорошо  заплатив его  хозяину,  и,  разместив отдельно
мальчиков и девочек, принялась  их обучать. Научив  первую группу подростков
гимнастике, частым земным поклонам, от которых на голове появлялась плешь, и
заклинаниям,  Жун  Мэй  распускала  детей группами по  трое-четверо,  и  они
бродили  из  деревушки в  деревушку,  от  городка  к  городку,  собирали  на
перекрестках селян и горожан и распевали:
     Европейцы на севере и на юге
     Сильные волнения подняли.
     Малые дети вступают в Общество Красного фонаря
     Искренность сердца создает "Философский камень".
     А чтобы  местные власти или полиция не  прогоняли  детей,  не мешали им
собирать  народ,   для  их  защиты  от  миссионеров  и  китайцев,  принявших
чужеземную религию, с каждой группой детей шел парень с  крепкой  палкой. Он
всегда  сидел   в  сторонке  и  вмешивался  лишь  тогда,  когда  видел,  что
собравшийся  народ   не  защищает  подростков.  Если   охранник  видел,  что
деревенский старшинка или полицейский слишком рьяно пытается выполнить  свои
обязанности, он с палкой бросался  вперед и кричал,  обращаясь к  публике, -
Слушайте, слушайте, что поют дети! И подростки дружно принимались голосить:
     Если я исполню свой сыновний долг,
     То не устрашусь ни ружья, ни пушки!
     Демоны и ангелы будут чтить меня,
     И создастся  великий путь достижения святости! - и начинали с удвоенной
энергией отвешивать земные поклоны, разбивая себе лбы до крови. Розовая пена
пузырилась у них из губ,  руки и  ноги  начинали  непроизвольно дергаться, и
возбужденные  подростки  совершали  столь  дикие телодвижения и прыжки,  что
люди, видя их святость,  горячо вступались  за  них и  прогоняли  неразумных
охранителей спокойствия и порядка.
     А  Жун Мэй  снова  и снова ездила  по деревушкам и городишкам, снова  и
снова обучала  подростков, и к осени сотни групп заполнили Южную Маньчжурию.
Буквально  в  каждом  населенном  пункте  люди  только  и  обсуждали   столь
необъяснимое нашествие  святых  детей  и уверовались, что сами  боги  вещают
устами  младенцев, сами  боги призывают народ подняться на борьбу с засильем
заморских  варваров, за  сохранение векового  порядка  и  спокойствия  духов
усопших предков.
     Вслед  за  детьми  по деревушкам  и  городишкам  бродили  монахи-даосы,
молились богу  войны Гуанди и пр