Ивашникова одолевал зуд более интересно провести вечер, но и
лестно было, что ему уделяет внимание этот пожилой, далеко за сорок, бывалый
полковник, и к тому же удерживало желание самому набраться ума-разума, расти
как офицеру-воспитателю,  иметь собственный  багаж  знаний  в  такой  важной
отрасли, как военная педагогика и психология.
     -  Назначение армии любого государства - уничтожение  врага. А так  как
противоборствующие армии едины в своих  устремлениях, то воины знают, что их
удел  - гибнуть.  И  не просто  глупо гибнуть,  но стремясь как можно больше
уничтожить  врага. Это и  составляет главную цель обучения военному ремеслу.
Результаты такого обучения сказываются в ходе сражения, когда видно,  хорошо
ли  усвоили солдаты  науку, способны  ли они  мужественно встретить  врага и
нанести ему невосполнимый  урон, одержать в бою победу. А стержнем стойкости
солдата,  его моральной  основой  является  любовь  к  царю  и  отечеству  и
самоотверженность.   Эти  важные   качества  достигаются   последовательным,
непрерывным  и неуклонным  воспитанием. Воспитанием,  включающим  в  себя  и
обучение солдатскому ремеслу и  воинскому  искусству,  развивающим любовь  к
ратному  делу, желание сразиться и  победить.  Вообще, воинское  дело,  как,
может быть,  никакое  другое, более волевое, чем  умовое, и на этих  началах
следует вести воспитание и обучение солдат.
     - Как делал это Александр Васильевич Суворов!
     -  Совершенно  справедливо.  Как  правило,  в сражениях  между примерно
равными  и  одинаково вооруженными армиями  побеждает  та,  солдаты  которой
дрались самоотверженно, отважно, не теряя  головы и не суетясь понапрасну. А
ведь  голову  потерять  в   бою,   когда  твоей   жизни  угрожает  прямая  и
непосредственная  опасность,  когда  смерть  смотрит  прямо в лицо, довольно
просто.  Тут  нужны  изрядная сила воли  и  самообладание. То  же самое  и в
походах. Солдатам приходится одолевать  в пешем  строю сотни и сотни верст в
холод, дождь, жару, в грязь и пыль, мерзнуть и мокнуть, подчас впроголодь...
Тут силы  физические опираются на  силы моральные.  Но взгляните, прапорщик,
кто  приходит в армию  новобранцами  - крестьяне, мещане,  мастеровые... Сил
моральных  у  них  иногда  бывает  маловато.  Поэтому  и   нужно   постоянно
воспитывать  чувство долга и ответственности.  Здесь вы вправе  спросить - а
как воспитать чувство долга? Отвечу - развитием  религиозности, любви к царю
и  отечеству,  ознакомлением  со  славными  боевыми традициями, которыми так
богата  русская армия. И,  что  особенно  важно, - личным примером.  Генерал
Драгомиров говаривает так,  - Зри  в воинской части  семью, в  начальнике  -
отца, в  новобранце - родного брата,  и  тогда  все будет ни по чем. Те, кто
руководствуется этим правилом - на добром пути.
     - Уж больно семейка у нас разноплеменная. Тут и латыш, и три  украинца,
и волжский татарин, и казах, а также двое евреев, Бекоев - калмык, Мамедов -
азербайджанец, но  русских,  правда, большинство.  Беда  в  том, что  не все
понимают толком русский язык, хотя в армии уже по третьему году.
     - Я  заметил  в вас ровность в  обращении  с  подчиненными и внутреннее
спокойствие. Это  качества  положительные. Но вот  излишняя мягкость, иногда
нетребовательность - это большие минусы. Понимаю, офицер вы молодой, солдаты
иной раз на год-два старше вас, что осложняет вашу внутреннюю уверенность на
право командования. Да  и излишняя деликатность, может быть,  вам мешает. Но
уж  тут,  батенька,  руководствуйтесь  высшими  соображениями:  ваша  прямая
обязанность  -  сделать солдата  готовым на  войне - к бою, в дни  мира -  к
поддержанию закона и порядка. Кроме  того, помните, что солдат отдает царю и
отечеству  лучшие годы своей жизни,  во  время  войны  кровь  и самую жизнь.
Поэтому старайтесь  как-то возместить эти потери - улучшайте  его натуру, не
растрачивайте без нужды его силы, не помыкайте им, боже упаси, и не унижайте
его человеческое достоинство. Готовьте его к  жизни вне армии, чтобы и тогда
он  оставался  верным  Присяге  и  не  примыкал  к бунтовщикам. Более  того,
прошедший  хорошую воинскую выучку,  воспитанный в любви к царю  и отечеству
религиозный солдат, вернувшийся после службы домой, удержит от неповиновения
властям и несознательных окружающих. Чтобы добиться этой цели,  надо глубоко
отдаваться воспитательной работе, входить  в жизнь и быт солдат, помогать во
всем, знать их заботы и тревоги. Такое отношение отзовется полным доверием и
усердием солдата  по службе. Оно является обязательным  для офицера, ведь от
надежности  воинов зависят  безопасность и  мирное  существование граждан. И
особенно важно для солдат, которые проходят службу в чужой стране, в  чужом,
часто враждебней окружении.
     -  Да уж какая там жизнь. Казенные мы люди и быт у нас казенный. Своего
почти ничего  нет даже у меня,  офицера,  а  что  же говорить о  солдатах, -
отозвался Ивашников. - И заботы  казенные - караул, строевые занятия, чистка
оружия, поесть да поспать...
     - Э, нет, батенька... А если и так, то очень плохо. У солдата есть дом,
семья, невеста,  хозяйство, друзья, свой  мир,  которым  он живет внутренней
жизнью.  Поинтересуйтесь,  получают  ли  они письма,  часто  ли  пишут сами.
Поговорите,  как обстоят дела дома, не  обижают ли  их родных. В достатке ли
живет семья, спросите о планах на будущее. Кстати, о быте. У каждого солдата
должны быть  личные вещи. И чем  больше  -  тем  лучше. Пусть  мелочи,  даже
безделушки...  Давно  замечено,  что  те,  у кого  имеются личные  вещи,  не
совершают  побегов.  Бегут лишь  самые заброшенные, беспомощные  бедняки, не
видящие выхода из своего печального положения. Знаю, насколько мало денежное
содержание младшего офицера, но все же интересуйтесь материальным положением
солдат,  и если найдете тяжелым, помогите, пусть  и  немногим. Это отзовется
благодарностью и всяческой поддержкой в  их среде. И нельзя допускать, чтобы
солдаты были денежно зависимы от своих  сослуживцев, брали в долг или давали
в рост. Такая  материальная зависимость часто ведет к вражде и распрям.  Что
противно богу, то противно церкви, а дурной сын Церкви не может быть хорошим
сыном Отечества.
     - Так  ведь времени на все не  хватает,  господин полковник, -взмолился
Ивашников.  -  Чтобы  выполнить вашу  программу,  мне  надо  переселиться  к
солдатам и заниматься только ими. Я и стараюсь  чаще с ними бывать, но  ведь
приходится заниматься и другими делами.
     - Солдаты, прапорщик, ваша главная забота,  -  рассердился Путята. - По
офицерам  они судят о правящих классах общества и  относятся соответственно.
Занимайтесь ими всегда, в казарме, на кухне, в карауле, на занятиях строевых
и стрелковых, во время изучения уставов и словесности. Но учите спокойно, не
суетливо и  дерганно, а неуклонно и постоянно. Не рви - а тяни,  вот главная
заповедь  учителю, начинай ровно и  тяни постепенно.  Получаешь новобранцев,
встречай приветливо.  Покажи  казарму, место,  где он будет спать,  отведи в
столовую покормить, укажи, где он должен поместить свои вещи, дай отдохнуть;
затем подведи к ротной иконе, предложи  новобранцу  прочитать молитву, да  и
объясни,  что каждая  рота,  как и  всякая благочестивая семья,  имеет  свою
особую  икону,  пред  которой  христолюбивые  воины  возносят  молитву  отцу
небесному.  Объясни изображение  иконы  и что день  памяти  святого является
ротным праздником. Поговори с новобранцем о его доме, узнай, откуда он родом
и кто его родители, женат он или холост. Не стесняйся спрашивать,  ты должен
знать о человеке все, чтобы помочь ему добрым  словом и добрым делом.  Почти
все новобранцы первое  время тоскуют.  Терпеливо  объясняй им,  что воинская
служба есть почетный долг всякого истинного сына Церкви, Царя и Отечества.
     - Про икону ему  батюшка расскажет, - хмыкнул Ивашников, - это  по  его
части: он их надолго собирает, елей так и сочится...
     - И ты не стесняйся быть солдату  ближе и понятней. Заговоришь, скажем,
с солдатом о  его доме и семье, он и  приоткроет тебе свою душу, ему приятно
будет, что ты интересуешься близким ему предметом, и теплота души, с которой
он относится к дому и родным, частичкою малой перенесется и на тебя, и ледок
отчуждения  в отношениях между вами  немножко и растеплится. Далее,  сначала
новобранцы  боятся  новых  людей,  особенно  в  армии,  и  командиров.  Ему,
мальчишке в сущности, кажется, что здесь все люди вооруженные, громогласные,
свирепые,  иначе, как  бранью, и не разговаривают, за  малейшую  провинность
наказывают, старослужащие  бьют молодых, а начальство на гауптвахту  сажает.
Так вот ты и объясни, что рота - та же семья, и никто  их здесь не обидит, а
наоборот,  всегда  помогут  и  выручат,  что  несправедливости здесь быть не
может,  а тем  более  кумовства  и  лицемерия;  командиры  со старослужащими
солдатами им братья,  которые научат ратному  делу, а  в нем  без полнейшего
доверия и взаимной выручки невозможно никак.  Позаботься, чтобы новобранец в
первые же дни  написал  письмо домой  и  успокоил родных, что  с  ним все  в
порядке, что  он  здоров  и обращение  с ним хорошее; пусть напишет, кто его
ротный  командир,  взводный и фельдфебель. Внушай  ему всячески,  что ратная
служба - братская дружба. Встретишь новобранца приветливо, обходиться будешь
радушно,  тогда новобранец  освободится  от  страхов, поймет,  что  попал  в
дружную семью, будет  знать, что он здесь не одинок и его окружают товарищи,
готовые заменить ему родных.
     - В общем, так  оно и есть. Живут солдаты между собой дружно, чем могут
помогают и делятся, при необходимости  выручают друг друга.  Рядовой Егорьев
на  прошлой  неделе животом  маялся, так Оноприенко  в караул  за него пойти
вызвался...
     -  И будь  внимателен за унтер-офицерами. У них,  бывает,  пробуждается
начальственный  зуд, норовят  без  дела шпынять  подчиненных,  заставляют на
водку тратиться. Их  личными вещами пользуются. Если  такое творится, а ты в
неведения -  большое зло. И уж совсем  ужасно,  если  ты  об этом знаешь, но
потворствуешь. Тогда солдат во всем  разуверится. Но, заботясь о новобранце,
будь с ним требовательным. С первых же дней внушай ему, что он обязан делать
то,  что начальник прикажет,  без разрешения не  должен  никуда  отлучаться,
обязан докладывать обо всем, что с ним случится,  и содержать тело чистым, а
одежду  - опрятной.  Развращающе  действует на солдата бездействие.  Генерал
Скобелев говаривал, - Бездействие порождает упадок духа, пьянство и болезни.
На девяносто процентов армия состоит из  крестьян, дома занятых работой едва
ли не круглосуточно. Если же ему нечем заняться вечерами, или  в праздничные
дни, то он либо убегает в самовольную отлучку, либо предается пьянству. А за
этим случаются печальные  последствия. Поэтому  следует  поощрять,  по  мере
возможности,  кустарные промыслы.  Тогда  солдат и  занят  будет,  и  сможет
заработать деньги, помочь  семье  и скопить на обзаведение  хозяйством после
службы.
     -Наши солдаты на все руки..., - заулыбался Ивашников, - корзины и лапти
плетут,  корейцы  у  них   охотно  покупают,  упряжь  для  тяглового   скота
выделывают, деревянную посуду, миски-ложки, туеса из бересты, все что-нибудь
да  приспособились  делать. За  конюшней в сараюхе целую фабрику наладили. И
покупателями оптовыми обзавелись. Говорят - выгодней.
     -  Вот и слава Богу.  Но меру  блюди  - чтобы службе не в ущерб. Внушай
воинам, что Богу -  молитва, Царю - любовь и служба. И что за богом молитва,
а за царем служба не пропадут. Заучивай с ними обещание, которое дает каждый
поступающий на службу  - От команды  и знамя, где  принадлежу, хоть  в поле,
обозе или гарнизоне, никогда не отлучаться, но за оным, пока  жив, следовать
буду.
     -  Да где  уж тут  отлучаться, -  грустно  заметил  Ивашников,  - чужая
страна, чужой язык, чужие обычаи. Отношение местного населения к иностранцам
заметно  враждебное, хотя русские-то никакого  вреда  Корее и не нанесли.  И
всего-то нас  здесь  горсточка, миссию  охраняем,  да  вот  еще  инструктора
корейской армии.
     - Тогда  отчего вражда-то?  - поинтересовался Путята, словно  и сам  об
этом не ведывал.
     -  Корейцы долго терпели притеснения  от  китайцев и  японцев, отсюда и
реакция отталкивания всего иностранного. Особенно в этом направлении заметна
пропаганда "независимых".
     - Вот к ним  и  присматривайтесь, -  посоветовал полковник.  - Чего они
добиваются, на кого  опираются, настолько  ли безрассудны, что дразнят сразу
двух тигров  -  японцев  и  русских,  или, опираясь на японцев, выживают  из
страны нас?
     -   Япония   здесь  рядышком  и  уже  сейчас  это  сила  довольно  таки
значительная.
     - Основная заповедь  русского солдата гласит: -  "Не спрашивай, сколько
врага, а  где он - иди  и победи  его".  Давно замечено, что весьма  пагубно
громоздить перед собою воображаемого врага или пугать себя мнимой его мощью.
Надо ставить перед  собой цели и приложить все силы, чтобы достигать их. Вот
и о силах физических - помни одно из поучений Суворова: - "Больной солдат не
воин -  он обуза для армии". Поэтому заботься о  питании солдат, следи за их
здоровьем,  равномерно  распределяй  нагрузки,  не   позволяй  помыкать  или
постоянно  наказывать даже  провинившегося солдата,  ведь важно  здоровье не
только   телесное,  но  и  психическое.  Помни,   что  нижние  чины   весьма
наблюдательны  и  в суждениях  метки.  Сообща  они  составляют о начальниках
верное  суждение  и передают  его  пополнению; так что от  дурной  репутации
избавиться положительно невозможно.
     Ивашников  слушал  внимательно и воспринимал  все  сказанное  близко  к
сердцу.   Он   хотел  иметь  репутацию  хорошего,  справедливого  командира,
заботливого отца своим даже более старшим по возрасту подчиненным.
     - Вот я понаблюдал проводимые тобою занятия и нахожу, что действуешь ты
скорее  под  влиянием  желания  дать  как  можно  больше  и  все  враз,  чем
последовательно и постепенно. Придерживайся же правила - составь рационально
соображенный план  занятий и реши,  что должен  делать ты сам,  а  что можно
поручить унтер-офицеру и фельдфебелю. И метод занятий очень  прост. Первое -
показ предпочтительней рассказу при  малейшей к  тому возможности.  Второе -
давай  сразу одну мысль, много -  две, избегая  книжных слов,  и тот  час же
потребуй повторения каждым  солдатом. Третье - не давать ни одного сведения,
которое не было бы солдату безусловно необходимо. Например, показал на схеме
устройство затвора винтовки, тот  час  сам возьми винтовку и разбери затвор.
Потом пусть каждый  солдат разберет.  То  же и  с ружейными приемами. Или  в
стрельбе.  Не  получается  у  солдата, подбодри,  расскажи  еще  раз  -  как
правильно целить,  выпусти  обойму  в мишень, да  метко, и покажи  попадания
солдатам, чтобы знали, что все постижимо.  Ловкий, правильный показ - лучший
младшим наказ.  Ты должен  мастерски  владеть  всем тем, чему  учишь солдат.
Вообще  же,  различай  воспитание  и  образование.  Первое  важнее!  Скажем,
увлекаясь  смотровой  стороной  дела,  часто  упускают  из  вида   состояние
служебного духа.  И потом  появляются случаи пьянства, самовольные  отлучки,
нарушения караульной службы, провал на  стрельбах... Научить строю и уставам
можно  в несколько месяцев, а на перевоспитание солдата уйдет несколько лет;
заменить его некем.  Впрочем,  внимательный  старший начальник, при проверке
солдат   на  учениях   в   поле,   всегда  обнаружит   дурное  воспитание  в
многочисленных ошибках образования.
     Прощаясь,  полковник Путята  посоветовал прапорщику  Ивашникову  все же
внимательней  присмотреться  к  направлениям   деятельности  так  называемых
"независимых".

     "Независимые"  давно  интересовали  поручика Минаева.  Еще  год  назад,
примерно через месяц после приезда в Сеул, он предложил Ивашникову совершить
с  ним  прогулку ночью в  Та-бань-коль - сеульский  квартал  богачей. Поздно
вечером, когда город погрузился во  тьму, а  тесные  улочки освещались  лишь
узким   серпиком   луны,   в   сопровождении  провожатого-корейца,   немного
объяснявшегося  по-английски,  они  отправились   на  какое-то   празднество
европеизированной  местной  молодежи,  проводившееся  в  тайне  от  властей.
Поручик Минаев не счел нужным разъяснить  Ивашникову, чем  они заслужили эту
честь, но, видимо,  хозяева знали, кого и зачем приглашали. Та-бань-коль был
построен едва ли не в стиле форта: задние стены дворов, совершенно  без окон
или каких-либо отверстий, смыкаясь друг  с  другом образовали внешнюю глухую
стену.  Проведя через чуть  приоткрытые  ворота, проводник торопливо вел  их
узкими,  не более шага,  улочками, петлявшими между домов. Было  таинственно
тихо и шли они почти  на ощупь, опасаясь расшибить себе лбы об углы и стены.
Довольно долго проплутав, они остановились у деревянных ворот дома.
     Проводник  тихонько поскреб  в ворота и, немного погодя,  постучал чуть
громче, за воротами раздались шаги и по сопенью за ними Ивашников понял, что
их  пытаются  рассмотреть в щель.  Темень была египетская.  Проводник сделал
таинственный жест  и  ворота  распахнулись.  После  недолгих  переговоров  с
встречавшим, их провели через темные дворы в  просторный домик под широкой с
загнутыми  на  китайский манер  кровлей.  Окна домика были раскрыты, изнутри
доносились звуки  музыки  и  женского пения.  У освещенных изнутри занавесок
кружились ночные бабочки и мошкара. В просторной комнате на цветных циновках
сидели молодые мужчины и женщины, частью в европейских костюмах и платьях, а
между  ними  стояли   чашки  с  чаем  и  бутылки  с  яркими  французскими  и
итальянскими наклейками. В углу  расположился маленький оркестрик - скрипка,
флейта, арфа и барабан. Мужчины поднялись с циновок и подошли познакомиться.
Дамы оставались на местах  и лишь блеск их  глаз выдавал любопытство. Хозяин
дома  скороговоркой  представил находившихся в зале, но сделано это было так
быстро и невнятно, что Ивашников их и  не запомнил. Им тоже предложили сесть
на  циновки и поставили рядом столик с  бутылками, стаканами  и тарелками  с
острой национальной едой.
     Ударил  барабан,  запели флейта и  скрипка, в комнату вошли  девушки  -
ки-сань - корейские гейши, и поплыли  в  медленном танце.  Высокий  стройный
молодой еще  кореец  в  американском  клетчатом  костюме  подсел  к  ним  и,
несколько  повышая  голос, чтобы  быть  хорошо  услышанным  на фоне  музыки,
заговорил  на  приличном  английском,  - Как  вам  понравилась  страна и  ее
столица, господа?
     Ответил поручик Минаев, -  Страну  мы  почти  не  видели, а вот древний
город Сеул произвел на нас большое впечатление.
     - Деликатность, я  слышал, присущее русским свойство. Какое впечатление
- хорошее или не очень?
     - Город своеобразный, необычный, богатый достопримечательностями...
     -  Хабаровск  и Владивосток  красивее  и  благоустроенней? -  улыбнулся
вопрошающе их собеседник.
     - А вы там бывали? - так же доброжелательно поинтересовался Минаев.
     - Нет,  не доводилось.  Но я  прожил  десять  лет  в Североамериканских
соединенных  штатах  и,  полагаю,  это  нечто  вроде  их маленьких  западных
городишек?
     - И я  так полагаю, -  откликнулся  Минаев.  -  Уезжали  учиться или по
делам?
     - Я был вынужден, - кратко ответил кореец. Помолчав,  добавил, - Зовите
меня мистер Джэссон, так вам будет легче запомнить. Корейское мое имя Со Чжэ
Пхиль.
     Ивашников насторожился. В разговорах в миссии несколько раз упоминалось
это имя.
     -  Да,  - заметил его  острый интерес мистер Джэссон, -  Двенадцать лет
назад я принимал участие в заговоре с целью устранения китайского влияния на
короля, но заговор, как вы знаете, потерпел неудачу и мне пришлось бежать из
страны.
     -  Теперь,  когда японцы  прогнали  китайцев,  вы получили  возможность
вернуться? И