ур. Замыкала этот ряд монада, до
бесконечности делившаяся на черные и белые половинки. Чоузен тут же ощутил в
своем разуме чье-то постороннее присутствие.
   - Я - Разделитель.
   - Я знаю.
   Ответ Чоузена разительно отличался от логических фигур Аризеля.
   - Ты не похож на людей, которых я помню.
   - Да,  я  подвергся  необычному  процессу.  Там,  где  логические  фигуры
занимали  центральное  положение,  преобладая  над  всем  остальным,  Чоузен
пытался сфокусировать свои мысли, выраженные на интеранглийском, придать  им
вид направленного луча. В результате логическим фигурам теперь сопутствовало
развернутое силовое поле.
   - Нумал временно выведен из строя. Нам  нужно  бежать,  пока  есть  такая
возможность. Ты сможешь осуществить  трансмиссию,  если  я  помогу  тебе  на
четвертичном уровне?
   - Наверное, смогу.
   - Тогда начнем.
   - А Нумал не увяжется за нами? Он ведь обшарил мой мозг.
   - Я знаю. Придется обратиться за помощью к другому Аризелю. Мы  попробуем
сделать так, чтобы он увяз здесь.
   Они переместились на четвертичный уровень, и  Разделитель  помог  Чоузену
успокоить свой разум до состояния тихой заводи, забыть про боль в запястье и
в ступне.
   Нелегко далось Чоузену это спокойствие. От малейшего движения голова  тут
же покрывалась липкой испариной. Разделитель поместил одноклеточный символ в
центр его сознания, помогая поочередно восстановить  контроль  над  органами
дыхания, над сердцем и над остальными системами.
   Постепенно Чоузену удалось избавиться от боли, как бы воспарив над ней. И
как только это случилось, четвертичный процесс потек по правильному руслу.
   Через несколько  минут,  когда  Нумал  вышел  из  обморочного  состояния,
вызванного импульсом Разделителя, они уже сплавились в одно целое.
   Переместившись в атмосферный слой Фенрилля, Чоузен  упал  с  высоты  двух
футов в глинистое месиво посреди великого леса. И закричал от страшной  боли
в сломанной ноге.
   -  Прошу  прощения,  мы  немного  промахнулись  -  расстояние  ведь  было
нешуточное.
   Снова у него в сознании появилась логическая  фигура  Разделителя,  заняв
там центральное место.
   Деревья вокруг него потрескивали от энергетических зарядов.
   - Куда мне тебя отправить?
   - Вы можете это сделать? - Чоузен сидел в грязи, прижав руки к  груди.  В
ступне пульсировало, при каждом движении он морщился от боли.
   - Да, конечно.
   - Тогда отправьте меня к отцу, в Абзенскую долину.
   После секундного колебания Разделитель сообщил:
   - Его там нет.
   - А вы чувствуете, где он сейчас находится?
   - Да, и кроме этого, я чувствую еще кое-что.
   Разделитель переместил Чоузена в следующий временной  промежуток,  и  они
очутились на лесной поляне, среди высокогорного джика и миндаля.
   По тропинке медленно передвигались фейны и люди в запыленной униформе.
   В этой толпе ехал верхом на лошади Лавин Фандан с окровавленным  свертком
на коленях.
   Чоузен мгновенно все понял.
   - Моя мать умерла.
   Разделитель помолчал, потом послал ему плавный импульс.
   - Твоя мать - Флер?
   - Да, - прошептал Чоузен и опустился на колени. По  лицу  его  покатились
крупные горячие слезинки. Небо было сумрачным,  тянуло  гарью  от  какого-то
гигантского пожара.
   Ему явился образ  матери,  чистый,  как  кристалл.  Образ  молодой  Флер,
которую он никогда не знал. Это были сцены земной жизни, примерно  столетней
давности, перемежающиеся с воспоминаниями о той борьбе, которую она вела  на
побережье. У Чоузена защемило сердце.
   - Откуда ты знаешь все это? - громко спросил он у Разделителя.
   - Во время  Великого  Возвращения  твоя  мать  говорила  от  имени  всего
человечества. В ее словах содержалось столько мудрости, что все Аризели  тки
Фенрилли ее ценили. Я очень сожалею о ее смерти.  А  вот  приближается  твой
отец. От него я узнал много печальных вестей. Здесь сотворили великое зло.
   Лавин Фандан спешился и осторожно взял Чоузена на руки - он видел, что на
его мальчике не осталось живого места.
   - Сын мой!
   Еще один камень свалился с его души. Его сын жив и двое дочерей  тоже.  И
теперь, лишившись матери, они будут поддерживать друг друга.
   Чоузен чувствовал, что отец плачет - то ли от горя, то ли от радости,  то
ли от того и другого вместе.
   Разделитель прервал их разговор коротким импульсом.
   - Не хотелось бы мешать вам, но мне необходима свежая информация.  Смерть
Флер - огромное горе, но разложение - логический конец  всего  сущего,  даже
тех  материалов,  из  которых  построены  порождающие  нас  вселенные.   Нам
приходится принять этот факт, как и многое другое.
   Установилась долгая пауза.
   - Но я разделяю вашу скорбь.
   И каким-то непостижимым образом Чоузен и Лавин  почувствовали  серебряную
слезу, медленно просачивающуюся внутрь логической фигуры.
   - Однако только что  я  уловил  внутри  системы  какие-то  гравитационные
аномалии. И извлек из вашего сознания образ космического корабля,  мародера,
который вверг человеческое общество в состояние хаоса.
   - "Черный Корабль", - еле слышно произнес  Лавин.  -  Да,  хаос  -  очень
точное слово.
   - Сейчас этот корабль  пытается  выстроить  сплошной  ряд  гравитационных
полей, чтобы пробить себе проход в пространственно-временных дырах. Я должен
разузнать о нем поподробнее.
   Разделитель исчез.
   - Нам нужно многое с тобой обговорить, отец. Я видел..,  я  побывал...  -
Чоузен запнулся, не зная, с чего начать.
   - Еще успеем, сынок. Позже поучишь меня уму-разуму. Может быть, я  что-то
и усвою. Я чувствую - близятся большие перемены.
   А в сотнях тысяч километров от них "Черный Корабль" приближался к моменту
выравнивания полей. Еще немного - и заработают драйвы Фюля, корабль помчится
к далекому желтому  созвездию,  к  его  планетам  с  богатейшими  природными
ресурсами.
   Разделитель следовал по пятам за кораблем, который  двигался  по  эллипсу
вокруг солнца со скоростью сто тысяч километров в  час,  приближаясь  к  той
точке, где  заработают  его  драйвы.  Разделитель  чувствовал  исходящие  от
корабля мощные биотоки ненависти и властолюбия.
   А где-то далеко,  бесконечно  далеко  от  него,  великий  Нумал  закончил
сооружение защитного модуля и теперь готовился чисто  техническими  методами
осуществить трансмиссию. Услышав во вселенском эфире его торжествующий крик.
Разделитель заставил драйвы Фюля сработать раньше положенного срока,  придав
им такую конфигурацию, какая и  не  снилась  их  создателям.  Инженеры  едва
успели прокричать об этом на мостик, и тут же "Черный  Корабль"  выскользнул
из нормального времени-пространства и провалился в черную бездну.
   Он прямиком угодил в трансляционный канал, подготовленный Нумалом, и  две
системы заработали в противофазе, как вещество  и  антивещество.  Последовал
мощный выброс энергии, беззвучная вспышка  озарила  вселенские  просторы,  и
через миллиардную долю секунды Нумал и "Черный Корабль" сплавились  воедино,
образовав  сгусток  плазмы  -  зародыш  новой   вселенной,   небольшой,   но
чрезвычайно горячий - настолько горячий, что он мог сохранять первоначальную
температуру по крайней мере первые пятьдесят миллионов лет.
   Секундой позже Разделитель вернулся  на  лесную  поляну  Мулда  и  описал
случившееся с помощью фигурных образов.
   - "Черного Корабля" больше не существует.
   - Так же как и Нумала. Чоузен вдруг растерялся.
   - Мой разум не способен охватить  столь  грандиозные  события.  Моя  мать
мертва, мой друг Рва - тоже, и я не чувствую ничего, кроме усталости. У меня
страшно болят запястье и ступня. Мое сердце словно рассекли пополам. И вдруг
я слышу, что враги мои уничтожены.
   Он неуклюже поднялся, опираясь на отца.
   - Теперь я хочу вернуться домой. Этот мир слишком жесток, Я перестал  его
понимать.
   Поразмыслив, Разделитель согласился с ним. Этот молодой человек открывает
новую главу в истории старого мира. Опираясь на новые  знания,  человеческая
раса преобразуется. И еще одно не вызывало у  Разделителя  сомнений:  борьба
между людьми никогда не стихнет, они еще слишком молоды и неразумны как вид.
Последний раз, на прощание, расцвела монада в сознании Чоузена и его отца, а
потом Разделитель исчез.

ЭПИЛОГ

ЧЕРНЫЙ КОРАБЛЬ

   Лишь сидя в космической шлюпке, Айра  Ганвик  до  конца  поверил  в  свое
спасение.
   Правда, в первые минуты  полета  они  порядком  перетрусили:  едва  начав
разгоняться, шлюпка содрогнулась от страшного  удара.  Ганвик  протестировал
корабль, но так и не нашел поломки. Зато со  всех  радарных  экранов  пропал
"Черный Корабль", и его исчезновение подтвердил  компьютер.  Айра  предложил
Ван Рельту на всякий случай сбавить скорость.  Через  несколько  секунд  Ван
Рельт заглушил двигатели, и они поплыли по низкой  орбите  вокруг  Фенрилля.
Внезапно наступившая невесомость не  вызвала  у  них  особого  восторга,  но
все-таки она была лучше, чем повышенная гравитация.
   - Неужели нас действительно оставили в покое?
   - Компьютер сообщает, что они исчезли. Выходит, сработали драйвы Фюля.
   - Что? Так близко от планеты? Тут попахивает аварией.
   Ван Рельт пристально посмотрел на Ганвика.
   - Какой еще аварией?
   И  тут  Айра  разразился  заливистым,  булькающим   смехом,   в   котором
одновременно слышались радость, злорадство и огромное облегчение.
   - Сдается мне, дружище Ринус, что из всех  пассажиров  "Черного  Корабля"
уцелели только мы с тобой.
   Ван Рельт кивнул, угрюмо поджав губы. Айра тут же притих.
   - Конечно, я не хотел... - произнес он, виновато разводя руками.
   - Теперь главное - не попасться на глаза Фанданам. Придется нам залечь на
дно, и надолго.
   - Мы... - Айра кашлянул, - то есть вы, конечно, достаточно богаты  -  так
стоит ли обрекать себя на одиночество?
   - Недолго мне осталось тешиться этим богатством. Я отдам его в семью. Там
его по крайней мере не разбазарят понапрасну.
   К старому Ганвику постепенно возвращалось его былое обаяние.
   - Друг мой, я ваш вечный должник. Ван Рельт тут же насторожился:
   - К чему вся эта болтовня, Ганвик? Я вас знаю как облупленного.
   Айра ухватился за перила и, зависнув в воздухе, безмятежно улыбнулся:
   - Ведь вы нуждаетесь в госпитализации, и  притом  безотлагательной.  Ведь
так, Ван Рельт?
   - Да, - ответил тот после короткой паузы. Айра  тоже  выдержал  паузу,  а
потом, продолжил:
   - Ну вот, а я как раз знаю одну небольшую,  очень  хорошую  клинику.  Там
вас, возможно, выходят. Стоит эта клиника на Дальних  Скалах,  управляет  ею
одна моя старая подруга. За пригоршню нашего, то есть вашего,  фарамола  она
не мешкая назначит вам курс лечения. - Ганвик приложил руку к разбитому  рту
- десны все еще кровоточили. - Ну а я отправлюсь к дантисту. Может быть,  он
хоть что-то спасет.
   Несколько минут Ван Рельт колебался. Однако выбора у него не было.
   - Ладно, Ганвик, я вам поверю. Но вначале мы сядем на острове Ван  Рельт.
Это совсем недалеко от Дальних Скал. - Увидев недоумение на лице Ганвика, он
улыбнулся:
   - Да, моя семья - это переселенцы второй волны. Они там на  острове  едва
сводят концы с концами. Впрочем, остров - это слишком громко сказано. Просто
груда камней - они едва выступают из воды. При сильном шторме  там  несладко
приходится. Зато на острове у  меня  есть  несколько  родственников.  Они  и
присмотрят за фарамолом, пока я буду лечиться. Так оно будет спокойнее. Ну а
вы с доктором, конечно же, сделаете все, чтобы меня спасти.
   Айра снова расхохотался.
   - Ван Рельт, неужели вы думаете, что я  опущусь  до  предательства  после
всего того, что мы вместе пережили?
   Теперь и Ринус Ван Рельт развеселился.  Они  смеялись  до  упаду,  словно
малые дети, все то время, что шлюпка летела над Фенриллем.
   А под ними, подернутая дымкой, зеленела долина Бжюма,  и  где-то  посреди
этой долины расположилось хитиновое гнездо, уже все решившее для себя.
   Скоро оно двинется в путь, повсюду разнося весть о  пришествии  божества,
двуногого божества  из  другого  мира.  Божества,  которое  поведет  хитинов
обратно, к технологическому совершенству, утраченному много лет назад.
   Оно породит особую касту воинов-рабочих, чтобы  донести  эту  новость  до
других гнезд. Работа начнется немедленно.  Ведь  миллионы  гнезд  живут,  не
ведая правды. Визирь  всколыхнулся,  охваченный  эйфорией.  Теперь  ему  уже
никогда не будет скучно.