о испытала. К этому времени она уже притерпелась к запаху собственного
пота и ручейкам, струившимся под скафандром, но тишина в этом огромном  лесу
пугала ее.
   Внезапно лес огласился какофонией резких, визгливых криков - они  звучали
со всех сторон, разносимые эхом.
   Чоузен заметил испуганное выражение лица Чи Линь Вей  и,  протянув  руку,
сказал:
   - Ничего страшного, это сармер  маке  -  ближе  к  сезону  дождей  у  них
начинаются брачные игры.
   - А кто такие сармер маке? - спросила она и, ища поддержки,  инстинктивно
схватилась за его руку.
   - Маленькие животные-амфибии. Во время сезона дождей они очень плодовиты.
   - А почему они орут, как будто их режут? Чоузен едва сдержал смех.
   - Вряд ли им самим так кажется. Самцы кричат, чтобы заявить о своем праве
на совокупление. Самки - во время самого полового акта, по хорошо  известной
причине.
   Внезапно смутившись, Чи Линь Вей отпустила его руку.
   Крики становились все протяжнее и исступленнее. Звук был такой, как будто
у нескольких сотен людей одновременно сдирали кожу.
   Чоузену вдруг вспомнилась  зеленая  пластиковая  бусинка  с  проволочными
усами и резкая боль, пронзившая его  между  лопаток.  Увидев  его  застывшее
лицо, Чи Линь Вей вздрогнула и отвернулась.
   Ну что же, по крайней мере теперь они квиты. Чи Линь Вей  забрала  его  с
"Ганди" перед самой катастрофой,  он  спас  ее  от  вудвоса.  Теперь,  чтобы
добраться до реки Бжюм, им  придется  действовать  сообща  и  доверять  друг
другу. Чоузен вздохнул и  принялся  карабкаться  по  необъятному  ребристому
корню, покрытому шершавой корой.
   Они шли без остановки. Все  настолько  обессилели,  что  каждая  корневая
система преграждала им путь, словно небольшая гора. Они карабкались по  этим
корням, диаметр которых приближался к человеческому росту, иногда  пролезали
под ними, продираясь  сквозь  заросли  глоб-глоба,  который  вел  с  корнями
неустанную  борьбу  за  жизненное  пространство.  В  наушниках  то  и   дело
раздавалась энергичная ругань Чи Линь Вей на мандаринском диалекте.
   Один раз Чоузен остановил  ее  и  вытащил  несколько  мясистых  трубчатых
тварей из складок ее скафандра.
   - Это скребущие черви. Лучше сразу от них избавляться, а не то они  могут
продырявить скафандр.
   При виде этого отвратительного насекомого Чи Линь  Вей  закрыла  ладонями
забрало шлема и пронзительно завизжала.
   Ожидая, пока она успокоится, Чоузен ухватился за корень и, подтянув  тело
кверху, издал ликующий возглас.
   Сразу за этой корневой системой листва  начинала  редеть,  и  сквозь  нее
просматривалась полоска бирюзового неба, позолоченная по краям.
   - Наконец-то! - радовался Чоузен, спрыгнув вниз. -  Я  знал,  что  мы  на
верном пути, - недаром тут кричат сармер маке.
   Китайцы посмотрели на него почти равнодушно.
   - Значит, река вон там, -  он  показал  рукой.  Преодолев  еще  несколько
слоноподобных корней, они вышли на открытый речной  берег.  Древесные  корни
стеной уходили в желтовато-бурую воду.  Впереди  росло  несколько  небольших
деревьев, а метрах в ста уже начиналась бескрайняя речная гладь, уходящая  к
самому горизонту.
   Из воды выглядывали многочисленные островки, но другого  берега  не  было
видно.
   По небу проплывали маленькие вытянутые  облака,  окрашенные  предзакатным
Бени в золотисто-зеленый цвет.
   Чи Линь Вей отметила,  насколько  отличается  это  зрелище  от  затяжных,
дымчатых земных закатов, и только тут осознала до конца, что солнце, которое
сейчас светит над ней, еще недавно было для нее далекой, неведомой  звездой.
И что она затерялась в непролазных джунглях чужой планеты, где  ее  со  всех
сторон  подстерегают  опасности.  Снова  ее  охватила  дрожь.  Настанет   ли
когда-нибудь конец этому кошмару? Вернется ли к ней чувство безопасности?
   Сармер маке смолкли, но теперь  все  чаще  о  себе  давали  знать  ночные
хищники, оглашающие ночную тишину воем, гиканьем и свистом.
   Когда слева донесся сухой  кашель,  Чоузен  застыл  на  месте,  осторожно
достал револьвер, быстро проверил его  и  поставил  на  стрельбу  разрывными
дротиками.
   - Что это? - раздался в его наушниках шепот Чи Линь Вей.
   - Нахри спускаются на водопой. Увидев за забралом ее недоуменное лицо, он
добавил:
   - Это большие и опасные  хищники.  Страх  появился  в  этих  глазах,  еще
несколько часов назад глядевших на него с надменной холодностью.
   "...Да, миледи, вы правильно делаете, что боитесь..."
   Он испытующе посмотрел на нее сквозь сгущавшиеся  сумерки.  Чи  Линь  Вей
отвернулась.
   Они ждали довольно долго, спрятавшись между корнями. Услышав плеск воды и
тяжелый топот, Чоузен жестом приказал всем пригнуться,  и  после  секундного
колебания китайцы подчинились.
   Он нахмурился. Конечно, этим пришельцам из  далекого  мира,  греющимся  в
лучах славы Чи Линь Вей, не очень-то хочется прислушиваться  к  наставлениям
девятнадцатилетнего юнца, а тем более  им  подчиняться.  Но  в  фенрилльской
экосистеме подобные сомнения могли стоить им жизни.
   Шум все нарастал. Массивные животные перепрыгивали  с  корня  на  корень,
издавая утробное мычание. Казалось, нахри топают прямо у них над головой.
   Чоузен застыл в напряженной позе, держа наготове револьвер, думая о  том,
можно ли убить взрослого нахри разрывными дротиками.
   Животные эти весили до шестисот фунтов,  а  бегали  так  же  быстро,  как
человек. В тех местах, где нахри уже испытали на себе огнестрельное  оружие,
они сторонились вооруженных людей, но сюда, на берега Бжюма, еще не  ступала
нога человека. Поэтому трудно было предсказать, как поведут себя нахри, если
обнаружат людей. Конечно, они  могли  просто  испугаться  и  убежать.  Фейны
всегда легко справлялись с нахри. Но на то они и фейны - увереннее их в лесу
себя чувствовали только вудвосы.
   Наконец грохот стих, и Чоузен рискнул выглянуть из-за корня.
   У самой воды он увидел резвящихся нахри. Широкогрудые, проворные,  чем-то
смутно напоминающие земных мандрилов, они прыгали, гонялись друг за  другом,
били лапами во воде.
   Две самки, обремененные потомством, ступали легкой походкой  чуть  позади
остальных, выискивая среди корней моллюсков.
   Наконец и они скрылись вдали, на  небольшом  мысе  с  гигантским  мертвым
деревом.
   - Они бы на нас напали? - спросил Ю Чжао у Чоузена.
   - Вполне возможно - временами они ведут себя как хищники. Этот вид  очень
распространен в наших лесах.  Ну  а  теперь  нам  нужно  найти  какую-нибудь
расселину между корней, чтобы устроиться на ночлег.  Конечно,  самые  лучшие
места уже заняты, так что придется кого-нибудь выгнать из дома.
   Он зажег фонарик, встроенный в шлем, чтобы осмотреть тропинку.  Пока  они
спускались к реке, мимо них то и дело сновали разные мелкие животные.
   Стайка сармер маке, толстощеких  бесхвостых  ящериц,  длиной  примерно  в
метр, прошмыгнула совсем рядом по протоптанному следу. Глаза у  этих  тварей
горели зеленым огнем, они то и дело издавали свистящие и хрюкающие звуки.
   Наконец Чоузен обнаружил узкий лаз между корней, в форме буквы L, который
вел в пещеру глубиной примерно в пять метров и шириной в четыре.
   Чоузен внимательно осмотрел пещеру. Луч фонарика высветил кучки  животных
экскрементов, а в дальнем углу - разгрызенные кости, остатки  многочисленных
пиршеств.
   - Судя по размерам костей, это жилище речного вера, довольно молодого. Он
питается  сармер  маке,  а  по  случаю  и  рыбой.  Думаю,  мы  вполне  можем
воспользоваться его домом - он еще слишком мал, чтобы досадить нам.
   И вправду, лаз был настолько узкий, что им пришлось заползать сюда боком,
царапая скафандры о корни. Ю Чжао включил еще один  фонарик,  и  вскоре  все
шестеро оказались в этой норке, тесной, но относительно безопасной.
   Все буквально умирали от голода, но Чоузен убеждал их не снимать  шлемов,
пока вечерним бризом не отнесет в сторону споры спруипов. Китайцы недоуменно
переглянулись. Они едва  стояли  на  ногах  от  усталости,  а  при  мысли  о
протеиновых плитках в пакетах НЗ  рты  тут  же  наполнялись  слюной.  Только
теперь Чоузен осознал до конца, насколько недоверчиво они  относятся  к  его
словам.  Еще  бы  -  им,  личным  охранникам  могущественной  Чи  Линь  Вей,
приходится слушаться какого-то круглоглазого. Подумать только, до  чего  они
докатились...
   И все-таки если они хотят выжить, то будут его слушаться.
   Измученная страхом и долгой дорогой, Чи Линь Вей тут же заснула.
   Чоузен и Чжао второй вытащили револьверы и заступили в дозор.
   Постепенно берег реки погрузился в тишину. Лишь раз они услышали  тяжелую
поступь.  Какое-то  крупное  животное  прошло  совсем  рядом   с   негромким
бормотанием. Скорее всего это был самец-гзан, который на  этом  этапе  жизни
обычно бродит в одиночестве. Родители прогоняют его, а он  еще  недостаточно
силен, чтобы примкнуть к другому стаду.
   Вдалеке поднялась  Бледная  Луна,  покрыв  водную  гладь  розовато-белыми
пятнышками. Порой до них доносились возгласы скринов,  длинные,  мелодичные,
немного напоминающие флейту, которую разыгрывают перед концертом.
   Чоузен к этому времени уже привык, что его общение с китайцами сведено  к
минимуму, и поэтому очень удивился,  когда  без  всякой  видимой  причины  в
наушниках вдруг зазвучал голос Чжао второго.
   - Какой волшебный мир, - задумчиво произнес он. -  Жаль,  что  сейчас  не
время любоваться красотой.
   Чоузен кивнул.
   - Знаете, все это так не похоже на мою родину - Центральный Шанхай.
   Он грустно улыбнулся, и Чоузен тут же  вспомнил  видеофильм  о  китайских
городских кварталах: блочные дома,  растянувшиеся  на  километры,  затянутое
облаками небо, с которого не переставая моросит кислотный дождик.
   - Опять судьба сыграла со мной злую шутку, - продолжал Чжао.  -  Попав  в
такую  красоту,  мы  отгорожены  от  нее  шлемами  и  скафандрами   и   даже
разговариваем по радио.
   - Через несколько часов мы, возможно, сбросим  скафандры.  Мух-кровососов
здесь не водится, комаров на Фенрилле вообще  нет,  а  споры  спруипа  скоро
отнесет в глубину суши бриз.
   - И  что  вы  собираетесь  делать  дальше?  Чоузен  невольно  усмехнулся.
Кажется, эти  люди  начинают  понимать,  что  ответственность  за  их  жизни
полностью ложится на него. Но не стоит заострять  на  этом  внимание.  Чтобы
спастись, им в первую очередь нужно установить между собой добрые отношения.
И он сказал как ни в чем не бывало:
   - Завтра мы попробуем  отыскать  молодую  поросль  кнуко  или  хоби-гоби:
зрелые деревья в этих краях огромные, каждый лист - величиной с человека. Из
стволов кнуко мы сделаем плот и, если все сложится удачно, к полудню спустим
его на воду, а потом пристанем к одному из островов. Там  кнуко  встречается
чаще, и мы сможем нарастить плот. Тогда по крайней мере вудвосы  до  нас  не
доберутся.
   Чжао помолчал немного, а потом спросил;
   - Как вы думаете, чем сейчас занято это чудовище?
   - Скорее всего взламывает шлюпку. На это у него уйдет  пара  дней,  если,
конечно, соседи не придут на подмогу.
   - Какие они беспощадные, эти чудовища, - сказал Чжао, чем снова вызвал  у
Чоузена улыбку.
   - Поймите, мы находимся  в  монокультурной  экосистеме.  Внутри  нее  все
подчинено одной цели  -  сохранению  деревьев.  Следовательно,  каждый,  кто
вносит разлад в эту  систему,  подлежит  уничтожению.  Вы  ведь  не  станете
упрекать в жестокости иммунную систему?
   Чоузен замолчал, заметив, что по лицу Чжао потекли слезы.
   - Простите... - пробормотал он.
   - Жаль, что мы не послушались вас раньше, на корабле, - прошептал китаец.
- Никто не думал, что это кончится.., вот так. Эти чудовища.., это был ужас.
   Он всхлипнул несколько раз, потом снова взял себя в руки.
   - Извините меня. Наверное, взрослому  мужчине  стыдно  плакать.  Но  Чжао
четвертый был для меня очень близким человеком. Мы ведь из одной  возрастной
группы.
   - Да, я понимаю вас...
   - Ведь он - член моей семьи, мой единственный родственник, понимаете?
   Не зная, что ответить, Чоузен решил выглянуть наружу. Он подполз  к  краю
огромного мертвого корня, преграждающего вход в пещеру, и прислушался.
   В джунглях стояла тишина - ночные хищники уже принялись за дело, и мелкие
звери попрятались. Лишь всплеск волн доносился до него. Чоузен посмотрел  на
острова, залитые лунным светом.
   Если им удастся сделать плот, они доберутся до островов, нарастят его там
и двинутся дальше по реке, в  относительной  безопасности.  И  тогда,  может
быть, выберутся живыми из этой передряги.
   Через несколько минут он опять скрылся в пещере, так и  не  заметив  пары
глаз над самой поверхностью воды, примерно в двадцати метрах  от  берега.  А
вот глаза эти уже высмотрели очередную  жертву,  о  чем  и  сообщили  мозгу,
расположенному метром выше.
   Старый пектарун выбрался на сушу  и  стал  сосредоточенно  принюхиваться.
Несмотря на огромные размеры, он вел себя предельно  осторожно,  потому  что
стоило вудвосу поймать его на берегу, и он тут же переломил бы его панцирь и
бросил на съедение пермиадам. Но сейчас, судя по запаху, ни  одного  вудвоса
поблизости не было. А вот жертва находилась совсем близко.
   Огромное ракообразное подползло  к  корням  на  своих  длинных  и  цепких
конечностях и осторожно осмотрело вход в пещеру. Внутри  раздавалось  слабое
шебуршание, маняще мерцал свет. Пектарун одним прыжком  преодолел  последние
несколько метров, отделяющих его от входа в пещеру, запустил в  зазор  между
корнями огромную клешню и ухватил ею что-то мягкое и трепещущее.
   На глазах у Чоузена и Ю Чжао второго огромная клешня выскочила из темноты
и захватила Чжао второго за талию. Остальные, проснувшись  от  его  ужасного
крика, тут же бросились на помощь Чоузену, который пытался удержать  клешню,
уволакивающую наружу Чжао второго.
   Но  перед  царем  ракообразных  они  были  беспомощны,  как  головастики.
Бронированный  монстр  беспрепятственно  вытащил  свою  жертву  из   пещеры.
Остальные бросились следом. Чоузен прицеливался на ходу,  стараясь  угадать,
где расположен мозг этого чудовищного омара.
   Он уже  приготовился  стрелять,  но  тут  пектарун  поднял  Чжао,  словно
загораживаясь его телом. Чоузен побежал вперед, чтобы выстрелить с  близкого
расстояния.
   У самой воды пектарун бегло осмотрел свою добычу и  попробовал  на  вкус,
проведя по ней двумя половинками рта с острыми как бритва краями.
   Его постигло разочарование:  это  было  совершенно  незнакомое  существо,
безвкусное, не имеющее запаха, - за всю свою долгую  жизнь  он  не  встречал
такого. Внезапно почувствовав испуг, старый пектарун выронил свою  жертву  и
торопливо пополз к воде.
   Чоузен и Ю Чжао затащили Чжао второго обратно в пещеру. Когда Чи Линь Вей
посветила на него фонариком, всем стало ясно - их товарищ смертельно  ранен.
Скафандр вокруг его талии был вспорот, словно по нему  прошлись  зазубренным
ножом, и, судя по всему, пектарун сломал ему позвоночник. Вдобавок на правом
плече, там, где монстр укусил его, остались страшные красные полосы  шириной
в несколько дюймов.
   Неудивительно, что бедняга Чжао второй потерял сознание.  Тут  же  Чоузен
вспомнил о том, как в подобных ситуациях поступали фейны. Допустить терсраал
- то есть позволить смертельно раненному прийти в себя - считалось среди них
тяжким грехом. Приведя в сознание Чжао второго, они лишь продлили бы агонию,
заставив его дожидаться смерти как божьего дара.
   Чоузен посмотрел на Чи Линь Вей. Так и не разобрав, что выражает ее лицо,
скрытое выпуклым забралом, он сказал единственно возможное в такой ситуации:
   - Думаю, лучше избавить его от предсмертной  агонии.  Все  равно  никакой
надежды на выздоровление нет.  Один  только  сломанный  позвоночник  требует
немедленной госпитализации. А завтра в эти раны попадут  грибки  спруипа.  И
тогда он умрет в страданиях.
   Бедный Чжао  второй!  Он  пережил  своего  пробирочного  брата  всего  на
несколько часов. Чоузен видел, что китайцы потрясены случившимся.  Нападение
было таким неожиданным, что остальные лишь чудом избежали смерти...
   Чи Линь Вей едва сдерживала плач. Чжао второй мертв, Чжао третьего и Чжао
четвертого сожрал вудвос. А сама она оказалась в  этой  ужасной  берлоге,  с
грязью, экскрементами, грибками-кровососами. А теперь еще это чудовище...
   Комплекс  Маза  выручил  ее  и  на  этот  раз.  Постепенно  самообладание
вернулось к ней.
   Чи Линь Вей перешла на запасной канал связи, по которому ее слышал только
Ю Чжао. Между ними завязался короткий спор, и, судя по всему, в конце концов
он уступил. Чи Линь Вей взяла револьвер и прострелила Чжао  второму  голову.
Потом они похоронили тело в углу их крохотной  пещеры.  Возвращая  оружие  Ю
Чжао, Чи Линь Вей подумала, что, возможно, очень скоро точно так же поступят
и с ней. С ней! Она содрогнулась. И  все-таки,  следуя  учению  Мазы,  можно
вынести все. Нужно только иметь волю.
   В дозор заступили Ю Чжао и Чжао шестой. В небе уже появилась Красная Луна
- рыжеватая точка, быстро перемещающаяся по небу позади Бледной Луны.
   Прежде чем погрузиться в сон, Чоузен успел мысленно отдать дань  уважения
этим землянам за их редкостную выдержку. Перед глазами у него все еще  стоял
огромный пектарун, в ушах звенел крик несчастного Чжао второго. А что,  если
бы Чи Линь Вей впала в истерику? Трудно даже представить.  Случай  этот  еще
раз убедил его, что нужно  быть  готовым  к  любой  неожиданности  и  всегда
оставлять себе путь к отступлению, как делал его отец.
   Но  сейчас  физическая  усталость  взяла  верх  над   осторожностью.   Он
прислонился спиной к корню и через минуту крепко заснул.

Глава 19

   На следующий день группка испуганных, находящихся в постоянном напряжении
людей осторожно двинулась вдоль речного берега,  проходящего  где-то  рядом,
среди бескрайних топей. Какофония звериных воплей сопровождала  их  на  этом
пути.
   Наконец им попалась молодая поросль голубого кнуко. У самого  старого  из
этих деревьев стволы были шестиметровой высоты, диаметром в  полметра.  Бени
уже  поднялось  достаточно  высоко  и  палило  нещадно.  Кондиционеры   едва
справлялись. Но Чоузен все поторапливал их - им предстояло срезать  кнуковые
стволы и затем связать их  вместе  самодельными  веревками,  скрученными  из
жестких, волокнистых листьев.
   К полудню вудвос так и не появился, а они уже связали вместе примерно две
дюжины обрезков разной толщины. Чоузен решил спустить плот на воду не мешкая
- он боялся, что удары кифкета по дереву привлекут вудвосов.
   С огромными усилиями им удалось оттащить плот от  корней.  Когда  наконец
все было готово, они  позволили  себе  небольшой  отдых.  Пот  лился  с  них
ручьями.
   Тут Чоузен заметил, что совсем  близко  от  них  расположились  хитиновые
насекомые.  Миллионы  рабочих  насекомых,  длиной  примерно   в   сантиметр,
сосредоточенно объедали спелые плоды с веток глоб-глоба, и деревья пожелтели
от  их  крошечных  тел.  Потом  на  берег  реки  высыпали  крошечные  воины,
привлеченные необычным запахом из вентиляционных отверстий в скафандрах. Они
были мельче, чем известные Чоузену виды - такие, как зеленые хитины  с  горы
Слейд. Тела их, длиной в дюйм, покрывали желтые полоски.
   На глазах у них какое-то черное четвероногое животное, покрытое  роговыми
пластинками, забрело в заросли глоб-глоба и стало  жадно  всасывать  в  себя
рабочих насекомых при помощи длинных клейких язычков - они  высовывались  из
трубчатого придатка, свисающего с его живота.
   Тут же воины бесстрашно бросились на поедателя хитинов. Они вцепились ему
в морду, в глаза, взобрались на грудь, часть стала  яростно  кусать  его  за
гениталии.  Подкрепления  шли  нескончаемым  потоком  -  словно  бесконечные
желтовато-коричневые змеи извивались на корнях.
   Через несколько секунд поедатель хитинов повернулся и бросился в лес.
   - Этих насекомых собирает ваш народ? - с нескрываемым ужасом спросила  Чи
Линь Ве