имаю, почему ты это сделал: тебе просто не нравилась...
     - Мысль, что этот ублюдок наблюдает за нами! - закончил за него спецагент. И предложил:
     - Ладно, давай достанем тебе глаз.
     - Но посматривай на жало! - предупредил Джилл, когда Тарнболл полез на дрожащую горку. А затем увидел, что напрасно волнуется: жало остановилось и едва подрагивало, нацелившись на лес, словно направленная антенна. И из него, наконец, перестал капать яд.
     И столь же внезапно Джилл вдруг понял, что именно он видит перед собой. Талант (который, как он опасался, покинул его) говорил, что же он видит перед собой.
     Слово "антенна" - скорее мысль, чем слово - нажало на спуск в его мозгу, а остальное сделала его машинная эмпатия.
     Это жало и было антенной! А почему бы и нет? Это же самая высокая точка на теле конструкции! Совершенно ясно, размещать средство связи с центральным компьютером, с синтезатором, логичней всего там. Но дело не только в этом, ведь эти конструкции сами себя обеспечивают и даже ремонтируют. Когда требуется, они могут попросить и получить порцию фонской энергии напрямую из синтезатора. И хотя данный конкретный скорпион, наверное, уже не отремонтируется, это не мешает ему попытаться. И уж конечно, он должен быть запрограммирован докладывать о своем местонахождении и положении дел в случае несчастья или поломки.
     Именно этим-то он, вероятно, прямо сейчас и занимался.
     Джилл стоял среди каменного мусора, завороженный этой идеей. Анжела увидела выражение его лица и спросила:
     - Спенсер, что такое?
     Он взглянул на нее, а потом окликнул Тарнболла:
     - И, Джек, посмотри, не удастся ли тебе достать мне и это жало. Особенно ту выпуклость в корпусе сразу же за жалом. - Он наклонился, чтобы подобрать разбитую часть изогнутой, покрытой хитиновой броней клешни дюймов в пятнадцать длиной. Она оказалась на удивление легкой, но обладала острой режущей кромкой. - Посмотри, будет ли какой-то толк от этой штуки.
     Спецагент как раз перепиливал ножом Кину Суна соединение одного из глаз с его стебельком, и дело продвигалось крайне медленно. Сунув нож за пояс, он принял клешню с краем, как у морского гребешка, и использовал как топор. Джек витиевато выругался, когда глазной стебелек перерубился так же легко, как какая-нибудь сухая хворостинка. И Джилл оказался на месте, чтобы поймать объемистый глаз, когда тот упал.
     - А теперь жало, - распорядился он.
     И снова хватило одного удара, а Тарнболл подивился:
     - Надо же. Тот самый случай, когда клин клином вышибают, верно? - Он съехал на заду с кучи земли и каменного мусора. И, отдав Кину Суну нож, заткнул вместо него за пояс кусок клешни.
     Погребенная конструкция к этому времени уже вибрировала и стучала в своем кургане из земли и обломков скалы, издавая звук, очень похожий на механический предсмертный хрип. Фактически им-то он и являлся.
     Потому что когда Джилл с остальными повернулись, чтобы уйти, конструкция вдруг затихла, и покачивающийся хвост рухнул поверх кучи.
     А тем временем Джилл подобрал объемистый механизм жала с иглой. Джордж Уэйт нес сумку-баул. Спенсер отдал ему на сохранение глаз с жалом и повернулся к спецагенту:
     - Так о чем еще ты хотел мне рассказать?
     - Миранда расскажет это лучше, - Тарнболл повел их в лес, туда же, куда показывало жало скорпиона. - Но пока она рассказывает, нам лучше шагать, не задерживаясь. Как мне представляется, скорпион теперь - всего лишь груда утиля, и рано или поздно какие-то другие конструкции заявятся, чтобы произвести уборку. Ты ведь именно это и сказал, не так ли? Я имею в виду, порядок именно такой?
     - Верно, - подтвердил Джилл. - Во всяком случае, я так думаю.
     И тогда Миранда рассказала им о так называемом алтарном камне в лесу, о большом кольце в центре плиты и о том, как она, наконец, вспомнила его во сне.
     - Уверена, что это кольцо - дверной молоток, - закончила она.
     - Это имеет смысл, - сказал Джилл. - Ну, если в Доме Дверей вообще что-либо имеет смысл. Но Роды находились именно там, так что, вероятно, именно оттуда они и взялись. Равно, как и скорпион: он вышел из леса примерно с того же направления. И его жало - по-моему, это антенна - тоже было нацелено в ту сторону.
     Фред Стэннерсли выглядел озадаченным.
     - Но разве это не означает, что, воспользовавшись той дверью, мы опять войдем в синтезатор?
     - Не обязательно, - возразил Джилл. - Нам лишь известно - или скоро выяснится - что это, вероятно, дверь. Но куда именно она приведет, будет зависеть от программы Сита. Он пока двигал нас взад-вперед между мирами, созданными из наших самых страшных кошмаров или приспособленными симулировать их. Но мы еще не все побывали там. Нами еще не исследованы кошмары Джорджа, Джека и твои собственные. Так что, похоже, ответственным за новый мир должен оказаться один из вас.
     - Мои кошмары.., о них вам лучше не знать, - сразу же заявил Тарнболл, останавливаясь, чтобы оглянуться со своего места в голове цепочки, где он прорубал своим новым оружием из клешни дорогу в невысоком подлеске. - Как, по-вашему, вы преуспеете на войне в Афганистане? Или в затерроризированном бомбами ИРА Белфасте?
     - Что же касается вашего покорного слуги, - сказал Стэннерсли, - то я даже не уверен, что у меня есть кошмары!
     - А я уверен, что у меня точно нет, - заявил Уэйт. - Поверьте, я хотел бы помочь, но едва способен вспомнить хоть один сон.
     - Значит, нам, возможно, лучше всего ставить на тебя, - уведомил его Джилл.
     А Миранда высказалась так:
     - Если бы это зависело от меня, если бы на кону стояла только моя жизнь, то я бы предложила: давайте заставим Сита самого заявиться к нам. А мы тем временем сможем наслаждаться удобствами этого места.
     Но я знаю, что пока мы прохлаждаемся тут, где-то умирают люди. И мы тоже, полагаю, умрем в конечном итоге.
     - Я понимаю твои чувства, - сказала Анжела, - и разделяю их. Я бы с удовольствием провела то недолгое время, какое у меня, возможно, осталось, в этом месте со Спенсером. Но я знаю, что Сит ни на минуту не оставит нас в покое, уж на это-то можно смело рассчитывать. И в то же время настоящий мир по-прежнему никуда не делся там, снаружи.
     - По-прежнему там, снаружи, - повторил Джилл, - по-прежнему катится в пропасть, и по-прежнему способен уцелеть. Но только в том случае, если мы продолжим идти. Поддаться сейчас.., это конец. Всему.
     - Но мы, конечно же, не можем сдаться и не сдадимся, - проворчал Джек Тарнболл. А затем, меняя тему:
     - Гляньте-ка, следы с прошлой ночи. Наши следы.
     Еще сто ярдов или около того, и мы найдем поляну и камень. Так что ступай-ка вперед, Барни - поразнюхай, парень!
     Пес занял место в голове колонны и запрыгал среди деревьев, ведя их напрямик к намеченной цели.
     А затем пришло время решать...

***

     Они сидели на поляне и почти не разговаривали. Главным образом, набираясь духу, подозревал Джилл. А он сидел один (хотя и не слишком далеко от Анжелы, которая достаточно разбиралась, чтобы в нужный момент оставить его в покое) с искусственным глазом и комбинацией жала и антенны, если данное устройство ими являлось. Да, эти предметы являлись машинами или частями машин, а Джилл умел обращаться с механическими штуками, имел странное взаимопонимание с ними. Но это были "мертвые" машины, и его эмпатия пребывала в упадке.
     Внутри отрезанного глаза вогнутая, тарелкообразная поверхность (своего рода линза, полагал Джилл) отражала перевернутое изображение его собственного лица, хмурый взгляд. Оно ничего ему не сказало, лишь подтвердило, что это глаз. У Спенсера пока не нашлось времени, чтобы найти способ разобрать глаз и внимательно изучить его внутреннее устройство. Он это сделает позже. Только поняв такие "меньшие" сложности, он мог сгармонироваться с большей тайной, известной как синтезатор.
     Что же касается объемистой части цилиндрического жала, то Джилл считал, что там заключена не только антенна, но и пеленгатор, а, возможно, и "проводник" для передаваемой лучом фонской энергии. Это был "умный", гибкий металл. Его можно даже заставить течь как вода, да притом еще и вверх по склону, если только он сможет проявить свой талант. Но как добиться полной сосредоточенности, если спокойствие, тишина и уединение кажутся почти забытой роскошью?
     Да, антенна или приемник, для энергии, передаваемой лучом из синтезатора. Антенна.., которая работала даже сейчас!
     Джилл чуть не выронил эту штуку и едва не вскочил на ноги. Но нет, на самом-то деле она не работала, всего лишь.., что, резонировала? Может быть, реагировала на какое-то невидимое присутствие? Это походило на гудение тонкого бокала в ответ на звук камертона. И все же лишь миг назад она была в его руках мертвой - и по-прежнему выглядела мертвой для любого, кроме Спенсера Джилла. И с каждым мгновением вибрации становились интенсивней.
     Тут инстинкт поднял его на ноги, он задергался, как марионетка. Пораженная Анжела и остальная команда последовали его примеру. Он скомандовал:
     - Прочь от этой плиты, - горло у Джилла сделалось сухими как пыль. - Прочь от этой проклятой двери! И как можно быстрей и бесшумней! За мной в лес! - Конечно же, бежать следовало в лес на этой стороне поляны, максимально удаленной от их прежнего лагеря в пещерах у подножья утеса.
     Они последовали за ним, ни о чем не спрашивая, пока не оказались глубоко в подлеске, где Джилл пригнулся к земле у огромного ствола упавшего дерева. И покуда он изо всех сил пытался сосредоточиться на этой антенне, приказать устройству "умолкнуть", его сбитые с толку коллеги тоже присели за замшелым стволом там, где тот врос в землю. Затем Джиллу удалось добиться успеха, или же антенна сама испустила дух и лежала у него на ладони уже бездействующей. Он лишь едва-едва успел.
     - Что случилось? - захотел узнать Тарнболл.
     Джилл прижал палец к губам, делая знак: "Ни звука! Что-то происходит".
     Со стороны поляны донеслось громыхание, и земля затряслась у них под пятками. Они пригнулись еще ниже и, прищурясь, выглядывали из-за шершавого изгиба своего покрытого корой барьера. Люди увидели смерч, промчавшийся по периметру заслоняемой теперь деревьями поляны. Затем внезапно ветер прекратился.., и массивной плиты стало не видно, она, казалось, просто исчезла, - Поглядите! - прошипел Джилл. И не успел он договорить, как громыхание раздалось вновь, а земля опять затряслась, взметнулись гейзеры из почвы, листьев и прутьев, взлетая высоко в воздух. И когда пыль улеглась, огромная плита вернулась на место, и возникли два серо-голубых, покрытых хитиновой броней конструкции скорпионов!
     Джиллу не пришлось больше ни о чем предупреждать, не требовалось открывать рот. Все семеро, как один, затаили дыхание; даже Барни, которого крепко держал Кину Сун, перестал вилять хвостом.
     Скорпионы просканировали район в непосредственной близости от поляны, они оба бегали неширокими кругами, устремив хвосты с жалами вперед и вверх. На какой-то миг они заколебались.., а затем без дальнейших задержек двинулись через лес к утесам прямым, как стрела, маршрутом, который, как полагал Джилл, приведет их к поломанному коллеге.
     И когда доносившиеся из подлеска звуки стихли, семерка выбралась из-за ствола и вернулась на поляну.
     Теперь уже откладывать отбытие стало нельзя.
     - Бросать тебе, Джордж, - решил Джилл. - Эти конструкции пробудут там недолго и вскоре вернутся. Если они только для уборки, то могут не заинтересоваться нами - пока. Но после завершения они определенно заинтересуются.
     Уэйт посмотрел на него потом на большое кольцо, расположенное слегка не по центру плиты. Возможно, он пытался тянуть время. Во всяком случае, он провел языком по губам и сказал:
     - Будь я проклят, если помню, что видел это кольцо, когда мы были здесь прошлой ночью.
     - Оно находилось под простыней, - напомнила ему Миранда.
     - И где же теперь, черт возьми, та простыня? - нервничал Уэйт. - И где останки тех.., тех проклятых тварей, которых мы сожгли?
     - Убраны, - уведомил его Джилл. - Весь оставшийся с прошлой ночи мусор удалили обратно в синтезатор.
     А Джек Тарнболл спросил:
     - Зачем тянешь время, Джордж? Чем скорее мы уберемся отсюда, тем скорее сможем заняться.., тем, ради чего и отправились сюда.
     Уэйт кивнул, прикусив губу:
     - Понимаете, - сказал он, - настоящий-то кошмар у меня когда-либо был только один - и я теперь справился с ним. Мне просто не нравится мысль, что этот гребаный Дом Дверей может снова вернуть мне его.
     - Твою опухоль? - догадался Джилл, и Уэйт кивнул.
     Джилл покачал головой.
     - Не вижу, каким образом опухоль может угрожать всем нам. Да и, в любом случае, насколько я понимаю, одна из функций синтезатора исцелять все живое, а не инфицировать людей.
     Но прежде чем Уэйт смог ответить, если он собирался отвечать, Джилл что-то почувствовал. Нет, он что-то ощутил. Силу, излучаемую из сумки-баула у него на плече. Длилось излучение всего миг - гудение, вибрация, последнее спазматическое трепыхание крылышек умирающего шмеля. Но там, в лесу, в тот же миг стихли звуки удаляющихся конструкций.., а в следующий возобновились, двигаясь в обратную сторону! И Джилл скомандовал:
     - Джордж, время вышло, - бросил он, тогда как семеро скопились у большой каменной плиты. - Подуй-ка на эти кости, и бросай их.
     - О, дерьмо! - выругался побелевший Уэйт. Теперь уже время вышло, и он быстро нагнулся над плитой, поднял железное кольцо и уронил его...

Глава тридцать третья

     Деревья и кусты вокруг поляны накренились внутрь, всасывались внутрь, осыпаясь множеством листьев и прутьев, когда из ниоткуда возник второй вихрь и закружил по периметру против часовой стрелки. В этом безумном хороводе летели удушающая пыль и мертвая лесная мелочь. Семеро почувствовали, как дыхание буквально высасывается у них из легких; они накренились над огромной плитой, вцепившись друг другу в запястья. А Барни действительно оторвало от земли, он едва успел хотя бы тявкнуть прежде, чем Тарнболл вскинул руку, схватил его и снова утащил вниз.
     Затем земля у них под ногами задрожала, и плита ушла в землю. На самом-то деле опустилась огромная круглая земляная пробка - с плитой в центре. Все выглядело так, словно большущий камень стоял в огромной клети лифта, который теперь ехал вниз. Повсюду поднималась округлая стена сырой земли, и вес семерки упал почти до нуля, когда они стремительно ухнули вниз. Небо над головой уменьшилось до круглой заплаты тусклого света, который быстро посерел и вообще пропал.
     А затем спуск быстро прекратился, и вес у них увеличился и возрос еще больше, когда огромный гидравлический таран снова поднял их. Небо вернулось в фокус стена земли устремилась вниз и они подлетели на несколько дюймов, когда движение прекратилось с гейзерным выбросом земли и пыли...
     И повсюду вокруг них раскинулся тусклый серый мир. Выпустив друг друга, семеро спутников тоже раскинулись, где стояли, спотыкаясь и падая от резкого удара внезапной остановки.
     Споткнулись и упали, - но остались целы и невредимы! Ни синяка, ни шишки - и ни шороха листьев, ни мелодии птичьего пения. Ни чистого солнечного света, ни залитых звездным светом ночных небес, а только грязно-серые сумерки, окутывающие ландшафт, который вонял, дымил и казался гнилым. И не видать никакой плиты или алтаря, а лишь одна и та же монотонная, одноцветная пустынность вокруг.
     - Откуда, во имя всех святых, взялась эта треклятая страшная?.. - начал было гадать вслух Джек Тарнболл, но не договорил, когда от стен тумана отразилось эхо его слов. А затем попробовал вновь (но на сей раз - шепотом). - Я хочу сказать, такие миры действительно существуют? Если так, то, слава Богу, что есть Земля! - Прозвучало это так, словно говорил вовсе и не спецагент, такой благоговейный страх и подавленность прорезались в его голосе.
     Они поднялись на ноги, погружаясь почти по колени в серый.., пух? Именно из этого, казалось, все и состояло - "почва" у них под ногами, пустынный ландшафт, или пухшафт - из пучков и клочков безжизненной серой шерсти, из хлопьевидных высушенных растительных волокон. Словно вспороли миллион диванов или пятьдесят миллионов мягких упаковок почтовых посылок, а их содержимое разбросали по поверхности. На слабых, неравномерно восходящих воздушных потоках колыхались странного вида лоскуты струпьев, словно внизу что-то дышало.
     И материал этот внизу явно гнил. Местами встречались воронки, где серое вещество проседало, испуская омерзительно пахнущие дымы. Чуть ли не повсюду, насколько хватало глаз, регион испещрили подобные оспины; и клубящийся туман был на самом деле грядами вонючего дыма, поднимавшегося с почерневших больных участков. И дымы эти оказались едкими, ядовитыми, они язвили ноздри и першили в глубине гортаней.
     - Черт! - охнул Фред Стэннерсли. - Да мы можем медленно умереть в этом местечке.
     - Или же гораздо быстрей, - поперхнулась Миранда, цепляясь за руку спецагента.
     - Спенсер, что же теперь? - глаза у Анжелы слезились, страдая от контакта с едким дрейфующим туманом.
     А Кину Сун гадал вслух:
     - Кто видеть этот дурной сон?
     Доставая из сумки-баула жало, Джилл взглянул на Джорджа Уэйта. Но Уэйт, казалось, пребывал в шоке.
     Медленно поворачиваясь кругом, он таращил глаза на окружающие их со всех сторон гниль и смрад, и челюсть у него бессильно отвисла. Джиллу подумалось, что он знает причину: это и в самом деле мир, форму которому придал кошмар Уэйта, хотя, наверное, и не ту форму, которую он ожидал. И Уэйт, и Спенсер Джилл, если уж на то пошло.
     - Видит Бог, мы не можем здесь задерживаться, - произнес, задыхаясь, Тарнболл и, найдя платок, прикрыл нос и рот.
     Джилл молча согласился, но не стал тратить на ответ ни времени, ни воздуха. Вместо этого он поднял перед собой жало, сосредотачиваясь изо всех сил, и начал сам медленно поворачиваться кругом.
     - Лозоходством занимаемся? Воду ищем? - поинтересовался Стэннерсли. Вопрос этот был достаточно невинным, на свой лад юмористическим, несмотря на обстоятельства, но ни в коем случае не саркастическим.
     Джилл знал, что именно имел в виду Фред, и проигнорировал вопрос. А Тарнболл отозвался:
     - Скорее всего, уж, жизнь ищем. Но пока помолчите и дайте ему сосредоточиться. А тем временем найдите себе что-нибудь, чем можно прикрыть рты и носы.
     Можно смело предположить, что вдыхать этот дым примерно так же полезно для здоровья, как присосаться к выхлопной трубе!
     Джилл что-то ощутил: тяготение у себя в мозгу, подергивание, то же самое не поддающееся определению гудение странного притяжения, которое он почувствовал там, на поляне. И как можно осторожней держа жало-антенну, он провел им плавную дугу, пока не добрался до точки, где притяжение ощущалось сильней всего. А затем сообщил:
     - Синтезатор, - задыхаясь, выдавил он из себя. - Или, по крайней мере, что-то, похожее на синтезатор.
     Во всяком случае, что-то аномальное для этого места... наверное, дверь? - лежит в той стороне. Так что пошли.
     Он помог шагать Анжеле, а Тарнболл с Мирандой двинулись сразу же следом за ними. Дымы очень скверно подействовали на всю команду - за исключением, наверное, Барни. Опустив нос к самой земле, он умчался вперед. Его спутники-люди, чувствуя себя столь плохо и беспомощно, не могли этого не заметить, а Джилла осенила простая мысль.
     - Пригнитесь, - посоветовал он остальным. - Опустите головы как можно ниже к земле. Похоже, чем выше поднимается эта дрянь, тем гуще становится. Но ближе к земле воздух намного чище. Во всяком случае, так, похоже, думает Барни.
     Он был не совсем прав, но люди последовали его совету. Затем впереди заклубилась гряда облаков из того же материала.
     - На четвереньках, - задыхаясь, посоветовал, спецагент. - Ползком, если потребуется. Но как бы ни передвигаться, ни в коем случае не останавливайтесь!
     Местность шла на подъем, и пух стал куда более рыхлым, колыхаясь у их коленей. Уэйт, шедший в хвосте групп