ки. "Да, -- подумал Джилл. -- Слишком
логичный, чтобы быть правдой".
     Повернувшись, экстрасенс посмотрел туда, куда показывала девушка.
     В пустыне,  слева, может  быть,  в пятидесяти  ярдах  от  рельс  что-то
создавало  новую  дюну! Красная  пыль вытягивалась  в  прямую  линию, словно
кто-то пробирался в толще ржавчины, и двигался он прямо в сторону их машины,
строя длинный вибрирующий холм. Взглянув в другую сторону, Тарнболл заметил:
     -- Похоже, у нас эскорт.
     Казалось,   под  толщью  ржавой   пыли   движется   множество  существ.
Параллельные  линии вытянулись по  пустыне, словно некие  сверхъестественные
сейсмические силы  работали глубоко  под  поверхностью.  Неожиданно одна  из
линий изменила курс, направившись прямо к рельсам.  Потом дюна наткнулась на
залитый маслом участок  ржавчины  и тут же метнулась в сторону, в дальнейшем
держась на почтительном расстоянии.
     -- Эти твари  роют ходы  в  ржавой  пыли  со скоростью  пятнадцати  или
двадцати миль в  час,  --  пробормотал  Джилл. -- И против  подземных тварей
машины на рельсах используют это вонючее масло.
     -- Существ? -- напрягся Тарнболл. -- Зверей?
     -- Я обычно имею  дело  с  машинами,  -- задумчиво  пробормотал  Джилл,
насколько это можно было сделать под назойливый гул механизмов. -- Машины --
инструменты,  которые  помогли  человеку  выкарабкаться  из  невежества.   Я
ненавижу машины, которые несут в себе угрозу. Это -- мой кошмар. В этом мире
они не  только угрожающие, но  и уничтожающие, превращающие в пыль. Все они.
Эта  пустыня  ржавой  пыли  нападает  на  машинные  города,  и  единственное
связующее звено -- рельсы  и  снующие по  ним  машины, перебирающиеся  через
бескрайние бурые равнины давным-давно мертвого металла.
     --  Железо к  опилкам, пыль  к пыли,  аминь, --  бессвязно  пробормотал
Тарнболл. -- А нам-то что делать?
     -- Я не уверен, -- покачал головой Джилл. -- Но пусть  меня  распнут, а
этот гад, -- тут  он в сердцах стукнул кулаком  по корпусу машины, -- должен
как можно быстрее заправиться!
     Промежутки времени между "гонг-банг!" становились все больше.
     -- Боже мой! -- с тревогой в голосе закричал Андерсон.
     В  сотне ярдов  от машины пыль  вздыбилась, словно из жерла  вулкана...
тонны  ржавчины  и  пыли  взметнулись  к  небу.  В  то  время  как  один  из
фантастических копателей вытянул вверх свое рыло и появился из-под пыли...

Глава тридцать четвертая

     Существо оказалось металлическим сегментарным червем из тусклого серого
металла  восьмидесяти футов длиной и  пяти  толщиной. Его  голова  оказалась
плоской,  напоминающей  лопату,  с  глазами,   словно  автомобильные   фары,
забранные  защитными  колпаками. Под  глазами  располагалось  конусообразное
рыло, а под ним  огромный рот, больше  напоминавший пасть акулы  и бездонную
пропасть.  Внутри  яркими огнями  искрились  пурпурные энергетические языки,
образуя своеобразные "зубы", протянувшиеся от верхней до нижней челюсти.
     -- Пожиратели металла, -- выдохнул Джилл.
     --  Как? --  задохнувшись от удивления,  переспросил  Тарнболл. А когда
приятель ничего ему не ответил, добавил: -- Откуда ты знаешь?
     "Не знаю, откуда я это знаю! -- подумал Джилл. И от этой мысли его кожа
покрылась мурашками. -- Но  я  знаю!" Словно что-то внезапно проскользнуло в
его  мозг --  кусочек гигантского пазла* [Американская головоломка, когда из
множества фрагментов необходимо собрать  единую картинку.]  неожиданно встал
на место. Джилл теперь знал,  что это за новый вид машин. Знание появилось в
его мозгу, но в то же время экстрасенс понимал, что эта машина -- порождение
иного мира. Он и Дом Дверей совместно создали ее. На этот раз не бесполезная
машина,  а настоящая инопланетная тварь.  Она принадлежала той  же культуре,
что и  сам  Замок, серебряная палочка-нож  и  тварь,  охотившаяся  на Хагги.
Однако  в этот раз  Джилл был отчасти причастен  к  созданию ужасных тварей.
Быть может, поэтому он  и понимал их...  почти  понимал.  И уж  безо всякого
сомнения Джилл знал, что они -- пожиратели металла.
     Джилл   зачарованно  наблюдал   за  тварью,  которая,  встав  на  дыбы,
раскачивалась  -- гигантская,  словно  радиолокационная  антенна. Ее  голова
покачивалась  взад-вперед, напоминая  движения  кобры.  Экстрасенс попытался
проникнуть  в разум  чудовища,  понять  его,  разобраться  в  том,  как  оно
работает. Механизм оказался сделанным из единого куска металла, а сегментные
сочленения очень гибкими. Это была машина, но "думала" она, словно животное,
и, возможно, могла воспроизводить тварей своего рода. Джилл  понимал  смысл,
однако не мог вообразить себе принципы работы чудовища.
     Он смотрел на "червя" и видел, что тело его переливается, словно ртуть,
хотя  оно твердое,  как сталь. Ответ находился где-то рядом. Словно  обычные
дроби,  которые  нельзя точно  перевести в десятичные. Например,  одна треть
была конкретным числом, но в десятичной системе измерения это было 0,33333 и
3  в периоде.  Так что никто не мог точно  написать одну треть  в десятичной
форме, потому что  никто не  мог нарисовать  бесконечную линию  троек. Джилл
знал все  "простые дроби". Все, что нужно  было ему,  так  это "привести все
дроби к  общему знаменателю". Тогда  он понял бы, как устроены Дом  Дверей и
его машины.
     -- Еще, -- задохнулся Тарнболл, нарушив концентрацию Джилла, вернув его
к реальности. -- Боже мой, посмотри!
     Ближайший бугор  находился  сейчас  не  более  чем  в  миле  от  рельс.
Механическое  солнце  почти скрылось за бесформенными  пиками. У их подножия
беспорядочной  кучей застыл еще один механический  муравейник, казавшийся на
огненном фоне темным силуэтом с единственной сверкающей гранью.
     Пылевые черви  роились вокруг  основания  двух  ближайших куч, так  что
издали казалось: там -- пылевая буря. Термитные  башни имели крутые  склоны,
зияли  темными  дырами и,  видимо,  были  прорезаны  ходами от  подножия  до
вершины,  словно хороший голландский сыр. Черви  суетились как снаружи своих
"домов", так и  внутри, сновали по мириадам круглых туннелей, словно пчелы в
улье.
     --  Муравейники, --  поправил Тарнболла  Джилл.  -- Муравейники пылевых
червей.
     Впереди была развилка. Один путь уходил влево, другой -- вправо, огибая
обитель  червей. Какое-то время пылевые черви сопровождали машину, в которой
ехали люди,  потом стали  отставать и вскоре  бросили преследование.  Вскоре
поблизости не  осталось  ни  одной твари. "Перископ" втянулся внутрь машины,
перестав разбрызгивать вонючее масло. К тому времени резервуары  машины были
уже  полупусты. Тарнболл и Джилл присоединились к остальным людям,  которые,
похоже, окончательно пришли в себя.
     -- Кажется,  наша  машина "знает", когда  рядом появляются эти  ужасные
"черви"? -- риторически спросил Андерсон. Видимо,  механизм,  на котором они
ехали,  казался ему  слишком  примитивным, так  что  он  отказался  от  идеи
компьютера и тем более не мог наделить механизм какими-то зачатками разума.
     --  Судя  по   перископу,  наш  "автомобиль"   запрограммирован  начать
разбрызгивать масло, когда черви окажутся поблизости. Может  быть,  рельсы и
механизмы связаны  в единый круг. Черви и то, что они далеко не отползают от
своих  муравейников...  Быть может, очерченный  рельсами  круг сдерживает их
распространение.
     -- Неверно, -- возразил Варре. -- Эти металлические твари находились по
обе  стороны  круга...  если  это,  конечно,  круг.  В  любом  случае  такое
объяснение слишком логичное, слишком простое.
     Джилл покачал головой.
     --  Только  инстинктивно  можно  провести  различие  между   логикой  и
безумием, --  ответил он. -- Во всех этих мирах мы сталкиваемся и с тем, и с
другим. Может ли безумец перестать дышать только потому, что он сумасшедший?
Нет, потому что  дыхание  происходит автоматически, инстинктивно.  Например,
для  того  чтобы  выжить, машины,  двигающиеся  по  рельсам,  должны  как-то
ограничивать  распространение червей. Быть  может,  недавно  черви  нарушили
неустойчивое равновесие. Или...  Быть может,  я  ошибаюсь! -- Он вновь пожал
плечами.
     -- Ты не ошибся,  -- слишком уж спокойно произнес Тарнболл. -- Посмотри
вперед.
     Все разом повернули  головы. В полумиле впереди, неподалеку от третьего
"муравейника", лежали остатки машины, опрокинутой на бок, наполовину скрытой
в  пыли.  Черви насыпали внутри круга рельс гору из пыли, пока она не  стала
выше   насыпи.  Потом,  когда  одна   из  машин,  движущихся   по   рельсам,
приблизилась, они  обрушили  на рельсы  лавину песка, которая смела машину с
путей.  Даже  сейчас  еще  вокруг  машины  суетилось  множество червей.  Они
разбирали машину на составные части, действуя челюстями, поршнями, молотами,
стальными  отвертками и другими  инструментами,  рассмотреть которые  издали
было  невозможно. Потом один из червей встал дыбом и уставился туда, откуда,
грохоча,  двигалась  новая  жертва,  туда,  где  звенела  машина  с  людьми,
приближаясь  к  гибели.  А  потом словно  кто-то  дал команду из  стартового
пистолета -- твари, как одна, стали зарываться в пыль.
     --  Что  задумали  эти  чудовищные ублюдки?  --  требовательно  спросил
Тарнболл, но никто, казалось, не обратил на его вопрос никакого внимания. --
Я имею в виду, что если выживание -- главное,  то эти твари хорошо преуспели
в своем начинании.
     Джилл задумался  над вопросом,  словно это было  обвинение, брошенное в
его адрес.
     -- Боже, я  не знаю,  -- наконец-то проговорил он. -- Но сейчас я бы на
твоем месте подумал, как нам остаться в живых.
     Гонг... банг! Гонг... банг! Гонг...
     Машина  дернулась в  последний  раз и  остановилась.  Глубоко в  недрах
механизма заработали  какие-то  приспособления.  В  железных  кишках  что-то
загрохотало, заскрежетало, отчаянно  требуя  топлива, которое можно  было бы
преобразовать  в энергию.  Но механизмы ничего не  получили. Тогда раздались
истерические механические "крики" машины.
     --  Штуковина собирается  взорваться! --  воскликнул Джилл,  неожиданно
получивший ментальное  послание.  Ощущая  полную  беспомощность,  экстрасенс
прижался  к  металлическому  корпусу,  пытаясь изо  всех  сил  вернуть  себе
контроль   над  телом.   Сделав  непроизвольное  глотательное  движение,  он
выдохнул: -- Мы должны как можно скорее убраться отсюда!
     --  Убраться?  Да вы  сошли  с  ума!  --  Андерсон барахтался в желобе,
заполненном маслом.
     -- Сюда! -- позвал  Тарнболл.  Он легко прошел по бордюру вдоль правого
борта  машины и заглянул через край. Когда остальные присоединились  к нему,
Тарнболл громко крикнул. -- Здесь никого нет! -- И спрыгнул.
     Пылевые черви, находившиеся на этой  стороне, были заняты: они пытались
поднять  огромную волну  пыли, чтобы повторить  прием,  который  удался им в
прошлый раз. Спрыгивая,  Тарнболл  попытался отскочить как можно  дальше. Он
приземлился  позади  дюны,  гребень  которой дрожал от  усиленной  подземной
работы и поднял самую настоящую пыльную бурю.
     -- Эта штука навроде муки! -- завопил он, распластавшись в ржавой пыли.
     Остальные приготовились прыгнуть  вслед за ним. Джилл увидел, как летят
по  воздуху  его  спутники.  На  мгновение  сердце  его  замерло,  но  когда
экстрасенс увидел, что Анжела нормально приземлилась, он расслабился.
     --  Стоящий  прыжок, --  неожиданно  заговорил  Баннермен. --  Прыгнешь
вперед, а гравитация сделает остальное.
     Эта фраза нисколько не подходила слепцу, и чтобы еще больше приободрить
несчастного,  Джилл  хлопнул того по  плечу.  Тем  временем в недрах машины,
двигавшейся  по  рельсам,  продолжалась  какая-то  работа.  Она  то  и  дело
конвульсивно вздрагивала. Прыгая,  уже оттолкнувшись ногами от  края машины,
Джилл посмотрел вдаль через  пустыню пыли и увидел третий муравейник, в этот
миг отлично высвеченный лучами садящегося солнца. Увидел его на краткий миг,
но не как силуэт. И в этот миг он понял, что это вовсе не муравейник.
     Экстрасенс приземлился на пятую точку на склон пылевой дюны, и ноги его
взлетели выше  головы.  Потом он съехал  вниз, присоединившись к  остальным.
Чудо, но никто из людей не  получил травм. И в тот миг, когда Тарнболл помог
Джиллу  подняться,  на другой стороне  дюны их бывший транспорт взорвался. В
огненном  облаке  взметнулись к небу  металлические обломки, воздух оказался
пропитан копотью и брызгами вонючего масла. Взрывную волну задержала пылевая
дюна. Она же поглотила большинство обломков.
     -- Что теперь? -- закричал Тарнболл, пытаясь перекрыть грохот рвущегося
железа.
     -- В дорогу, -- ответил Джилл, указывая направление. -- Давайте отойдем
отсюда, и побыстрее!
     Почти по колени утопая в мелкой пыли,  они поднялись на  гребень  дюны.
Почти у самой вершины Варре остановился, пытаясь отдышаться.
     --  Похоже, мы направляемся  в сторону третьего муравейника. Может, нам
стоило бы пойти назад  по рельсам и убраться из... -- Он  задохнулся, сделал
еще  один  шаг и  теперь мог  взглянуть  вперед  поверх гребня.  Джилл  тоже
остановился  и  показал куда-то. Француз проследил за  его пальцем  и широко
открыл рот от удивления.
     Окрашенный в красное,  как  часть  декорации  ада,  окруженный  вихрями
ржавой пыли, залитый светом атомного  солнца, перед людьми возвышался третий
муравейник. По размеру и форме он напоминал остальные, но  теперь было видно
важное  отличие.  Пылевые дюны,  словно  спицы колеса, расходились в  разные
стороны от его более-менее круглого основания, и по всем склонам, утопленные
вглубь арок, почти пещер, располагались...
     -- Двери! -- воскликнула Анжела.
     "Полный комплект", -- безмолвно согласился с ней  Джилл,  кивнув.  Взяв
девушку за руку, он побрел к дальнему концу дюны.
     А  потом... напрягаясь изо всех сил,  двигаясь вперед безумно медленно,
барахтаясь в мягкой пыли, как  жуки в песчаной яме, они пересекли  проклятую
металлическую пустыню и добрались до Дома Дверей.

     * * *

     Едва  не  падая  от усталости, они  оказались у  подножия Дома  Дверей.
Сзади, где следы их  изнурительного перехода, протянувшись по пылевым дюнам,
терялись в красных сумерках, доносились дикие звуки -- скрежет  раздираемого
металла. Однако песчаные черви не погнались за людьми. Беглецы не раз видели
следы  чудовищ,   а  иногда,   когда   черви  приближались  очень  близко  к
поверхности, в небо взметался столб пыли, но это было и все... до последнего
момента.
     Когда люди оказались уже почти у самого "муравейника", пыль взметнулась
к небу  не  более  чем в  пятидесяти футах  от  них.  Из-под земли появилась
плоская  голова.  Напоминающая  корзину  огромная пасть  твари  была  широко
распахнута.  Червь уставился на людей глазами-фарами и стал  подползать. Его
голова поднималась все выше и выше, а потом начала покачиваться из стороны в
сторону. Движение становились все быстрее -- угрожающая вибрация. Напряглись
металлические  мускулы.  В  широко распахнутой  пасти  столбы  электрических
разрядов  стали  синими  с  белой окантовкой  в тех местах,  где  эти "зубы"
соприкасались с электродами челюстей.
     -- Замерли!  -- закричал Джилл. -- Похоже,  эта тварь решила, что мы --
машины. Мы напоминаем их, когда двигаемся. Так что замрите...
     Все  замерли,  но   лишь  на  короткое  мгновение.  Червь  и  не  думал
останавливаться. Его  огромная  голова все  приближалась,  раскачивалась все
быстрее. Первым не выдержал Андерсон:
     -- Не  меня! Не меня!  -- завопил  он.  Повернувшись,  он, пошатываясь,
побежал вверх по склону. Червь  скользнул за ним к  основанию "муравейника".
Его  голова  потянулась  в  сторону  министра. Андерсон  споткнулся  и упал.
Огромная  пасть  твари  схватила  его...  и  выплюнула!  С  криком  Андерсон
шлепнулся на склон и остался лежать неподвижно.
     Червь отступил. Тогда Джилл воспользовался предоставленным ему шансом и
помчался вверх по склону к Андерсону, размахивая руками и вопя изо всех  сил
на  металлическое чудовище. Червь отступил еще дальше. Казалось, он пребывал
в недоумении.  Внезапно  он нырнул в  пыль  и исчез под ближайшей  дюной. Он
исчез почти так же неожиданно, как и появился.
     --  Рыбий  жир проклятый!  -- объявил Джилл. -- Червю он не понравился.
Слава Богу, что он пропитал всю нашу одежду!
     Джилл  и Тарнболл подхватили Андерсона и без всяких  церемоний потащили
его  вверх по  склону, а  потом укрылись в  одной из пещер,  почти на  самой
вершине  муравейника.  Лохмотья  одежды  министра  местами  обуглились, руки
превратились в  сплошное переплетение  ожогов, словно его  хлестали по рукам
раскаленной  проволокой.  Несмотря  на все это, он,  казалось,  серьезно  не
пострадал.
     Однако Андерсон вскоре оказался забыт. Ежась в ржаво-красных  сумерках,
люди уставились на дверь  из  серого шлака -- пяти футов диаметром, она была
круглая, словно затычка в норе.
     -- Это?.. -- неопределенно проговорил Варре. -- Она не похожа... Я хочу
сказать: неужели это и?..
     --  Дверь, такая же, как предыдущие, -- закончил за него Джилл.  -- Да,
это так. -- Он чувствовал, что прав.  Он знал это. -- Конечно, она не совсем
похожа на другие. Они все разные. Но это --  Дом Дверей, совершенно верно. А
это -- дверь.
     Анжела шагнула вперед. Тонким  голосом,  который, однако, эхом разнесся
по пещере, она объявила:
     -- Думаю, теперь я пойду первой.
     -- Подожди,  --  остановил ее Джилл. -- Я  тоже  считаю, что в этот раз
тебе следует пойти  первой, но... вначале  ты лучше расскажи нам, есть ли за
этой  дверью что-то, о  чем нам стоит  заранее побеспокоиться. Я имею в виду
то, что теперь мы знаем правила игры. Было бы неплохо заранее узнать о твоих
сокровенных страхах.
     Девушка повернулась к экстрасенсу.
     --  Да, пожалуй,  я ничего особенно не  боюсь, -- ответила она. -- Я не
думаю,  что  за   этой  дверью  окажется  что-то,  о  чем   стоило  серьезно
беспокоиться.
     -- Может быть, мы сами оценим это?  --  резко взвился Варре. -- Или нам
нужно вас упрашивать? Давай, девочка, расскажи все начистоту.
     -- Я боюсь изнасилования! -- Она отвернулась от француза и сплюнула. --
Мой  муж...  он...  был  свиньей!  -- Она повернулась к  Джиллу. -- Спенсер,
поверь, я...
     -- Мы поняли, --  просто сказал тот. -- Клянусь, я умру,  но не допущу,
чтобы с тобой случилось что-то подобное.
     Баннермен неуклюже, на ощупь двинулся вперед.
     --  Что  тут происходит? -- спросил он.  --  Кто-нибудь скажет мне, что
происходит? -- Он снова пошел вперед, вплотную приблизившись к остальным.
     -- Осторожнее! -- закричал Джилл, но было слишком поздно. Он и Тарнболл
держали Андерсона и не  могли двигаться достаточно быстро,  чтобы остановить
слепца. Баннермен, врезавшись в тощего француза, толкнул того к двери!
     Позади крыша пещеры затрещала, и огромный кусок металла, отвалившись  с
потолка, блокировал выход. А впереди...
     Круглая плита расплавленного  шлака просто исчезла,  и стигийская тьма,
словно Тьма Первородная, существовавшая еще до того, как  Бог  произнес: "Да
будет свет!" -- приняла их в свои объятия...

Глава тридцать пятая

     --  Джилл? -- Голос  Тарнболла эхом разнесся  во тьме, которая казалась
абсолютной. -- Где, черт побери, все это?..
     --   Зажигалка   у    Андерсона,   --   выдохнул    Джилл,    игнорируя
полусформулированные вопросы. -- Подержите министра,  пока я не отыщу ее. --
Дрожащая рука Анжелы коснулась руки экстрасенса, когда тот безумно шарил  по
карманам Андерсона. Наконец он  обнаружил то, что  искал. Варре тем временем
совершенно неподвижно сидел в стороне.
     Наконец и он подал голос:
     -- Я... Я прошел через дверь первым! -- прошептал  он. -- Mon Dieu... Я
был первым!
     Но в этот момент Джилл не беспокоился ни о ком из них. Если он о ком-то
и  беспокоился, так  это  о Баннермене. В мире,  который  остался  позади, в
машинном мире, было