камеры не транслировали звук  со  склонов  холма. К
тому времени все электрические цепи механизмов, оставленных вокруг Замка уже
были  отключены, кроме кабелей, питающих  телекамеры  и саму башню. Тарнболл
знал об  этом, так как  это  была  стандартная процедура  перед  взрывом,  и
поэтому  танцевал,  как  безумный,  на  склоне  Бена  Лаверса.  Он  выглядел
оборванцем:  с   всклокоченными  волосами,  грязный  --  бродяга  в  вонючих
лохмотьях. Но это, несомненно, был Джек Тарнболл.
     -- Девятнадцать... восемнадцать... семнадцать...
     Тарнболл залез на одну из мачт и прижался  лицом к телекамере. Губы его
двигались, складываясь в слова:
     "Отключите... траханую... бомбу!.."
     -- Боже! -- только и смог произнести генерал.
     Тогда кто-то из офицеров взял  на  себя инициативу и  прервал  обратный
отсчет на цифре двенадцать.
     Тарнболл тем временем  слез с вышки, но продолжал танцевать  и беситься
до тех пор, пока с треском не ожил один из громкоговорителей:
     --  Хороню, мистер  Тарнболл.  Мы видим  вас.  Операция  была прервана.
Оставайтесь там, где находитесь. Сейчас кто-нибудь приедет и заберет вас.

     * * *

     -- Ты  пойдешь  с  ним,  -- сказал  Джилл  Анжеле.  Они наблюдали,  как
возвращались машины. Тарнболл спустился к дороге, чтобы встретить их.  Но он
обещал не покидать окрестности Замка, пока  не получит сообщения от  Джилла.
Если  же оно  не придет... По крайней мере, он сможет рассказать остальным о
Замке. И, возможно, сумеет помочь военным в их приготовлениях...
     -- Почему?  --  спросила девушка.  И  немедленно,  кивнув,  сама  же  и
ответила  на свой вопрос. -- Потому что  я буду в безопасности, когда покину
Замок. Нет,  я  думаю,  мне  лучше  будет  удостовериться,  что и ты тоже  в
безопасности. Я уйду отсюда вместе с тобой.
     --  Я остался,  потому что не  мог  уйти  отсюда  вместе  с Джеком,  --
монотонно начал объяснять  Джилл. -- Я не могу пока уйти отсюда.  Все дело в
моем даре... Не  знаю, возможно ли то, что  я задумал... Но я  попытаюсь. Ты
видишь это  место, этот звездолет,  синтезатор,  Дом  Дверей... он  похож на
экзаменационную комнату в университете,  где у студентов принимают последний
экзамен. Я имею в виду самый  последний! Фоны устраивают его для того, чтобы
определить, какой расе  погибнуть, а какой  остаться жить. Так или иначе, но
судьба  всех  планет решается прямо  здесь. Если  раса, населяющая  какую-то
планету, окажется достойной,  если она разумна, умна,  борется за выживание,
тогда все  в порядке. Как я понимаю, мы  прошли все тесты, но... Фонам нужны
новые  планеты, пригодные для обитания.  Они  распространяются по вселенной.
Если они обнаруживают подходящий мир, то  могут изменить его сообразно своим
вкусам  и,  таким  образом, захватить его,  если  обитатели не  окажутся  на
достаточной высоте. Поэтому, когда мы прошли испытания, хозяин этого корабля
изменил старые правила и ввел собственные. А теперь он собирался отправиться
домой и доложить, что мы, люди, недостойны... И...
     --  Ты собираешься  отправиться вместе с ним,  чтобы объяснить истинное
положение дел, -- вздохнула Анжела.
     -- Если смогу, -- кивнул Джилл.
     -- Я отправлюсь с тобой. Джилл покачал головой.
     -- Мы  не  знаем, что  случится дальше. В  любом  случае, ты  не должна
тратить на  меня свое время. Спенсер Джилл не тот случай. Моему телу,., нет,
тому телу, -- он  кивнул  в сторону, где они  оставили  спящих, -- осталось,
может быть, пару лет жизни. Вот и все. Конец.
     -- А как же насчет тела, которое ты используешь сейчас?
     -- Это тело? -- Джилл  внимательно осмотрел себя.  -- Я думал об  этом,
и...  оно  не мое. -- Он  покачал головой. --  И ты  сейчас не в своем теле.
Позже,  когда  я  обнаружу,  как  вернуться  обратно  в  наши тела... Я хочу
сказать, что я снова хотел бы стать самим собой.
     --  Понимаю, что ты имеешь  в виду, --  вздохнула девушка.  --  В самом
деле, мы  не знаем, как долго мы... на  какой  срок использования рассчитаны
эти тела? Но в любом случае я хотела бы отправиться с тобой.
     Джек пожал плечами и вздохнул.
     --  Мы сможем обсудить это  позже. Сейчас никто никуда  не отправиться,
пока я до конца  не исследую возможности  синтезатора и не научусь управлять
им. Сейчас я усну и во сне стану программировать синтезатор. Когда проснусь,
то уже буду знать все, что  необходимо... По крайней мере, я на это надеюсь.
Думаю,  что   это   возможно,  потому  что  синтезатор   может   формировать
энергетические лучи,  пересылать сообщения, идеи. -- Он снова пожал плечами.
-- И  быть может,  когда я проснусь, то буду знать,  что  еще  может  делать
синтезатор. Так... почему бы тебе тоже немного не вздремнуть?
     Она улыбнулась безо всякой застенчивости,  соблазнительно, хотя, может,
немного нервно, и ответила:
     -- Я думала,  ты никогда  об этом  не попросишь!  -- И до того, как  он
успел что-то сказать, добавила: -- Но, Спенсер, может быть, мы ляжем спать в
моем мире? Только на одну ночь? Это... рай, если там не будет клонов Рода. Я
хотела бы поплавать с тобой в  теплом море, встретить с тобой закат, а потом
уснуть рядом с тобой. Это возможно?
     И,  бросив  косой  взгляд  на  его  лицо,  она  уже  знала,  что  такое
возможно...

     * * *

     Они проснулись на заре в чаше из листьев --  на  вершине самой огромной
пальмы, какую только сумели разыскать. Спустившись на  песок, холодный  там,
где ночью море покрывало берег сверкающей  рябью,  Джилл  почувствовал  себя
совершенно иным человеком.  Таких ощущений он не испытывал с раннего детства
и всегда  считал,  что  они  остались в прошлом.  Анжела была его, пусть  на
короткое время, и чтобы ни принесло будущее, он знал: все, что случилось, --
правильно.
     Пока  они спали, синтезатор наполнил разум Джилла  новыми знаниями.  На
какое-то   время  синтезатор   превратился   для   экстрасенса  в   источник
инопланетных знаний, которые... если  все  сложится должным образом,  смогут
повести человека  к  звездам.  Конечно,  это случиться не при  жизни Джилла,
потому что отпущенное ему время очень кратко, но непременно произойдет. Если
все пойдет согласно плану экстрасенса. Если...
     Первым признаком того, что все идет не  так, как ему хотелось бы, Джилл
получил, когда он  и Анжела отправились прогуляться вдоль берега. Экстрасенс
чувствовал месторасположение  нескольких узлов,  находящихся поблизости,  но
идея   использовать  в  качестве   двери   раковину   гигантского   моллюска
зачаровывала Джилла, и он хотел увидеть это своими глазами. И вот очутившись
на берегу, который  он впервые  увидел  через систему  ментальных локаторов,
Джилл почувствовал тревогу.
     Девушка ощутила,  как напряглась  рука Джилла, и внимательно посмотрела
ему в лицо.
     -- Спенсер?
     -- В Доме Дверей гости, -- сказал он. -- Их несколько.
     Анжела вцепилась в его руку.
     -- Гости? Джилл кивнул.
     -- Нас обнаружили. -- Он повернулся и посмотрел назад, туда, откуда они
только что пришли.
     Она проследила за его  взглядом  и заметила, как что-то формируется над
берегом.  В  воздухе  появилась  нечто продолговатое,  напоминающее  дверной
проем.  Потом  оно  двинулось  в сторону людей  -- плывущий от жары  воздух,
размерами и формой напоминающий дверь. Они  видели  песок под ней,  море  по
одну сторону и джунгли  по  другую, синее небо над ней. Но  внутри  дверного
проема  ничего  не  было. Свет  входил  в проем и  исчезал,  ни от  чего  не
отражаясь.
     Когда дверь приблизилась, Джилл обнял Анжелу, а потом  дверь опустилась
ниже, метнулась вперед и поглотила их...

     * * *

     Замороженный,   лишенный  возможности  двигаться,   зафиксированный  во
временном  статическом поле,  которое  позволяло  думать,  но  не  допускало
никакого  движения (ни  Джилл,  ни  даже Сит  не знали о том, что синтезатор
может создать нечто подобное), два человека проплыли в контрольный центр,  и
межпространственная дверь закрылась за  ними.  Поле  перенесло их  к  той же
самой  стене,  где стояли  шестеро  спящих  людей --  оригиналы  тестируемой
группы. А дотом Джилл и Анжела оказались лицом к лицу с несколькими старшими
членами  Совета  фонов.  Тревожные  мысли оставили их,  когда Верховный  фон
обратился к ним через синтезатор:
     --  Сит заточен в тюрьму. Я  явился сюда  сам, чтобы посмотреть на  тот
ущерб, который он нанес, и  придумать, каким образом возместить  этот ущерб.
Синтезатор рассказал  мне  обо  всем.  Наш  посланник  потерял  достоинство,
ощущение жизни и допустил другие грубые промахи,  о которых я очень сожалею.
За  всю историю фонов  ни одна их  наших машин не  была  использована  таким
извращенным образом.
     "Никогда?   --  Джилл  обнаружил,  что  мысль  его  прозвучала,  словно
сказанное вслух слово. Мысли выражали  его чувства, его ощущения точнее слов
или действий, которые он  мог бы предпринять. К тому же  человек по той  или
иной причине может промолчать,  но он не может утаить своих мыслей. -- Но вы
не можете знать  всего! Сколько фонов-исследователей исчезло,  разыскивая во
вселенной миры,  пригодные  для вашей расы? Многие ли из  них походили на...
Сита? Многие ли использовали свои силы во славу фонов? Ради вашей победы! Мы
говорим: сила развращает, поэтому абсолютная сила развращает абсолютно.
     -- У нас тоже есть свои пословицы, -- возразил  Верховный фон. -- Перед
тем как учитель сможет наставлять кого-то, ему самому кто-то должен прочесть
наставления.  Когда-то и я был исследователем. И я подвергался искушению, но
наставления  взяли  верх  над  искушением.  Как и большинство  фонов,  я  не
поддался. Кроме  того,  постоянно  работали системы безопасности. В то время
как исследователь тестировал расы, они тестировали исследователя.
     "В самом деле? -- удивился Джилл. -- Но я тоже  общался с синтезатором.
Я знаю,  что  Сит  обладал  здесь  абсолютной  властью,  к  тому же  он  был
кандидатом  на ваше  место. Он  мог бы  стать  Верховным фоном. Именно из-за
этого  он  нарушил  правила.  Он  хотел  произвести  впечатление  украденным
миром... моим миром... и тем самым значительно улучшить свои шансы".
     Если  фоны,  не  имеющие лица,  могли  бы  улыбаться, то можно было  бы
считать, что в этот миг Верховный фон улыбнулся.
     -- Это был тест, -- объяснил он Джиллу. -- Сит провалил его! У меня нет
желания покинуть кристаллический пьедестал...
     Однако Джилл никак не мог успокоиться.
     "Но  ведь  были  смерти...  убийства!  Человек  по имени Хагги  замерз,
провалившись под лед инопланетного моря. Другой человек, Денхольм..."
     -- Я знаю об этом, -- ответил Верховный фон. -- И... есть еще убитые, о
которых вы не знаете, потому что вы очень выборочно вели свое следствие. Это
вещи непростительные, и Сита никто  прощать не  собирался. Но, увы, прошлого
не  вернуть.  Даже   я  не  могу   исправить  весь  вред,  причиненный  этим
преступником.
     "А вы можете быть уверены, что этого не случиться вновь?"
     Ответ последовал только после продолжительной паузы.
     --  Возможно...  Очевидно,  система   контроля  должна  стать  более...
надежной.
     "Я просил бы вас дать слово,  что  так  и  будет сделано!" --  мысленно
произнес Джилл.
     Это вызвало шокирующее возбуждение среди советников-фонов. Но Верховный
фон заставил их успокоиться.
     -- Вы  получили мое слово,  --  объявил он. -- Но  вы,  Спенсер  Джилл,
должны знать, что  не только  мы осваиваем  вселенную. Есть  и такие, кто не
придерживается нашей этики. Они могут также не придерживаться и вашей этики,
по аналогии...
     -- Ггуддны! --  зашептали остальные фоны. "Ггуддны?" -- удивился Джилл,
почувствовав,  как  они  мысленно  вздрогнули.  Но  фоны   не  стали  дальше
распространяться на эту тему.
     --  Будем надеяться,  что  вы никогда  не  столкнетесь с Ггудднами,  --
продолжал Верховный фон. -- Пусть они никогда не найдут вас. Космос велик...
А  сейчас, Спенсер Джилл, мы должны  идти. Вы -- народ,  обладающий  честью,
этот мир ваш,  а не наш.  Можете ли  вы  гарантировать,  что отключитесь  от
синтезатора?
     "Да, -- мысленно кивнул Джилл. -- Но..." -- тут он запнулся.
     -- Что еще?
     "Существует  только одна  вещь,  которая пока  непонятна мне. Вы, фоны,
владеете наукой,  создавшей синтезатор,  который  может сотворить  множество
планет. Почему вы ищете иные миры, заселенные  другими расами? Почему бы вам
просто не заселять синтезированные миры?"
     -- Поддержание жизни синтезированного мира требует  энергии, -- ответил
Верховный  фон.  --  Появление синтезатора  в вашем мире привело к тому, что
вращение вашей планеты вокруг оси прекратится раньше на несколько тысяч лет.
-- При этом  фон  мысленно вздрогнул. -- Это  ничто в сравнении с биллионами
лет, которые она еще будет вращаться. Но вы должны понять нашу точку зрения.
Подобная бесконтрольная трата энергии приведет к  регрессу вселенной и может
вызвать  ее  энергетический  кризис. Жить  в  синтезированных  мирах слишком
рискованно.
     Узнав об этом, Джилл скис.
     "А вы не любите рисковать ни собой, ни жизнями фонов?"
     Какое-то время Верховный фон молчал, а потом объявил:
     -- Что же касается лично вас, то вы не забудете о  том, что произошло с
вами в этом Доме Дверей.
     "Не забуду? -- удивился Джилл. -- Я ведь прошел через ад! Все мы прошли
через ад!"
     --  Но  в  отличие от остальных вы были смертельно больны, -- продолжал
Верховный  фон.  --  Вы  должны  были  умереть  много раньше отпущенного вам
времени.
     "Вы были смертельно больны. Вы должны были умереть..." --  прозвучало в
голове Джилла.
     -- Мы ненавидим  болезни, -- продолжал Верховный фон, в то время как он
сам и его советники стали готовиться к отбытию. -- Здесь, в синтезаторе, где
возможно все, подобные отклонения автоматически исправляются.
     Потом они  ушли,  оставив Джилла и  Анжелу, которые стояли,  обнявшись.
Подвижность медленно возвращалась к конечностям людей.

     * * *

     Джилл обнаружил Барни именно там, где рассчитывал найти. Пес резвился в
мире широких равнин, огромных лесов и шестиногих кроликов. Кроме того, Джилл
обнаружил синтезированные останки Клайборна и Варре там, где хранил их Сит.
     Потом  он  отыскал  клон Андерсона в мире огромного кристалла. Хотя это
было  и не  нужно. Это  же  всего лишь часть синтезатора, только их тела, их
синтезированные тела, которые  умерли. Точно  так же как Умник Алекс Хагги и
Род Денхольм. Для них он ничего не мог сделать.
     А  потом  Джилл  послал Анжелу  наружу  на склоны Бена  Леверса,  чтобы
привести  назад Тарнболла. Он инструктировал синтезатор таким образом, чтобы
тот вернул их разумы в тела спящих, а потом отключился... на свой манер.
     Джилл сделал  так, чтобы Анжела сохранила все свои воспоминания, потому
что кто-то должен будет подтвердить  его  слова. Варре  и  Клайборн  помнили
только то, что произошло  с  ними  до того, как  они оказались  возле Замка.
Ничего  более.  Они оба  не прошли  тест фонов,  и  разум их  двойников  был
уничтожен. Остатки воспоминаний с легкостью могли снова свести их с ума.
     Но Анжела  и Тарнболл помнили все. А все потому, что  они и Джилл  были
намного сильнее.
     И  вот шесть человек и собака очутились на склоне Бена  Лаверса.  Замок
растаял, словно  дым.  Все  стало как прежде. Барни,  дико лая, стремительно
помчался  по  склону,  направляясь  домой,  к  хозяину, с которым  расстался
давным-давно.  На  то  место,  где  только  что  находился  Замок, бросились
техники, военные и ученые. Джилл нагнулся, поднял что-то и положил в карман.
     Он обещал отключить синтезатор -- он так и  сделал. А вещь, оказавшаяся
в  его кармане,  была крошечным, миниатюрным Замком. Тому, кто увидел бы ее,
она показалась бы очень точной моделью, с особой тщательностью вырезанной из
гранита. И  только Джилл знал, что она может быть большой как внешне, так  и
внутренне. Очень большой.
     И он никому не расскажет об этом. Так же как о Ггудднах...

Эпилог

     В  провинции  Шандунь  Кину  Сун  широко зевнул,  поднялся с  камышовой
циновки и снял со стены две свернутые сети. Он вытащил на улицу первую сеть,
когда первый луч зари коснулся Шанхая, проскользнув над водами Желтого моря.
А  потом  рыбак  взглянул  на узкую  полоску берега, отделяющую  джунгли  от
океана. Его лодка стояла на краю волнореза. Море было тихим -- никакой ряби.
Так всегда бывает, когда надвигается шторм. Эта сцена никогда не меняется.
     Кину Сун вернулся в  хижину, надел шляпу с широкими полями, взял вторую
сеть, потащил ее наружу и... уронил.
     Его лодка исчезла.  На ее  месте и  там, где раньше был  волнорез, Кину
увидел сверкающую пагоду, чей  фундамент  отчасти  располагался  на  берегу,
отчасти  в воде.  Она поднималась на сотню футов! Невозможно!  Он потер свои
раскосые,  слипающие со  сна  глаза и  посмотрел снова. Пагода  осталась  на
месте! Она была настоящей! Огромная, удивительная пагода. Но...
     У нее не было ни дверей, ни окон...


ДОМ ДВЕРЕЙ: ВТОРОЙ ВИЗИТ

Брайан ЛАМЛИ
Перевод с английского В Федорова






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Пространственные аномалии?
     Дыры в нашей реальности?
     Негативные зон?
     Или - попросту очередное появление в нашем мире Дома Дверей?
     Странной инопланетной машины, своеобразною "синтезатора чудес", создающего ЛАБИРИНТ МИРОВ?
     Кому из людей НА ЭТОТ РАЗ придется доказывать создателям Дома Дверей, что наше человечество достойно остаться в живых?!

     Эта книга посвящается Киту Гранту, Дону Крейну и "Секте Даунлайнеров" - да, "Панкам из Склепов"!

Глава первая

     В провинции Шандунь Кину Сун широко зевнул, поднялся с камышовой циновки и снял со стены две свернутые сети. Он вытащил на улицу первую сеть, когда лучи зари только коснулись Шанхая, проскользнув над водами Желтого моря. А потом рыбак взглянул на узкую полоску берега, отделяющую джунгли от океана. Его лодка стояла на краю волнореза. Море было тихим - никакой ряби. Так всегда бывает перед штормом.
     Двигаясь бесшумно, чтобы не разбудить находящуюся на последнем месяце беременности жену, которая спала в отдельной комнатке, Сун вернулся в дом, надел широкополую шляпу, взял вторую сеть, потащил ее наружу и.., уронил.
     Его лодка исчезла. На ее месте, там, где раньше был волнорез. Кину увидел великолепную сверкающую пагоду, верхние ярусы которой подымались над водой, наверное, футов на сто!
     Невозможно! Он потер свои раскосые, еще слипающиеся со сна глаза и посмотрел вновь. Пагода оставалась на месте! Она была настоящей! Чудесная пагода, покрытая сверкающей плиткой из нефрита или оникса, а может, и того и другого, и волны потревоженного океана вновь и вновь накатывали на нее и кипели белоснежной пеной, словно этот - этот что, этот храм? - внезапно поднялся из глубин, вытолкнутый каким-то землетрясением, заставившим воды расступиться. Вот только Кину Сун знал, что здесь, на мелководье, нет никаких тайных глубин, а эта невероятная пагода сверкала чистотой, словно ее только-только построили или изваяли. Но кто же это сделал, какой фантастический строитель или ваятель способен возвести строение в мгновение ока?
     Огромная, удивительная пагода. Но...
     У нее не было ни дверей, ни окон.

***

     Несколько долгих секунд ошарашенный Кину Сун стоял, испытывая невольную благоговейную дрожь и впитывая взглядом то, чего не мог воспринять его мозг.
     В его уши бил плеск новорожденных волн, а первые лучи солнца ослепляли, отражаясь от затейливого орнамента и экзотической резьбы на стенах пагоды. Какая-то морская птица спланировала на угловой завиток предпоследнего яруса и уселась там, трепеща белым оперением. Так что эта штука была не простым миражом" а являлась самой настоящей пагодой и не оставляла рыбаку никакого места для сомнения.
     Да, настоящей, но возникшей в результате какого-то колоссальн