Он нахмурился, обдумывая  эту  идею, и  наконец  согласился с  ней. Да,
телефонная станция. То место, куда выходили все экраны, где содержались  все
записи, откуда кто-то... или что-то наблюдало за ними.  И тут  ему пришло на
ум: "А почему бы не заглянуть туда прямо сейчас? Может быть,  там Баннермен?
Или инопланетное создание, которое пряталось внутри Баннермена?"
     Хорошенько  припомнив   все,   что  рассказывал  Хагги,  Джилл   набрал
контрольный центр. Экстрасенс попытался представить себе тот мир,  где рыжий
преступник   видел   инопланетное   разумное   создание,    которое   назвал
"приведением". Цвета на экране любезно сложились в иную картину.
     Джилл  взглянул на экран и впервые не смог разом воспринять открывшуюся
перед  ним картину. Но  в этот  раз он  не  стал трясти  головой и  пытаться
спрятаться от странного зрелища. Вот, что он увидел:
     Калейдоскоп... Был ли тут Хагги или не был, но  место это подходило под
его описание. Перед  экстрасенсом  раскинулся центр управления Домом Дверей.
Стены  ползли. Они  были  сформированы  струящимися,  постоянно  меняющимися
изображениями  -- не настоящие  стены, а экраны,  такие  же,  как тот, перед
которым   сейчас   стоял   Джилл.   И   метаморфные   сцены,   которые   они
демонстрировали, не  были сюрреалистическими картинками, а содержали в  себе
некие статистические данные, параметры компонентов  множества  миров! Джиллу
показалось, что он  сходит  с ума.  Но  он  быстро  взял  себя  в  руки.  За
исключением трех вещей, картина, открывшаяся перед ним,  казалась совершенно
бессмысленной, точно так же, как и окружающие его механизмы.
     Вот эти три вещи:
     Во-первых, Джилл понимал, что он видит.
     Во-вторых,  теперь он  отлично  понимал природу  Баннермена и  Сита  из
фонов.  Он видел обнаженного, сделанного из крови и плоти робота,  который и
был,  собственно  говоря, Баннерменом.  Сейчас  он стоял с  широко  открытой
грудной клеткой, внутри которой можно было без труда разглядеть инопланетные
механизмы.  Медузообразное существо -- Сит -- покачивалось и кружилось перед
экраном, похожим на тот, возле которого стоял Джилл.
     В-третьих, Джилл увидел, что показывает  экран, возле которого колдовал
Сит.
     А показывал он Анжелу Денхольм, очутившуюся в мире Клайборна!
     Почти совсем голая, она  лежала, распластавшись у  основания дюны. Тело
ее  сверкало от пота  и было  облеплено  песком. Глаза  девушки были  широко
открыты от  ужаса, а на лице читалась смесь облегчения, радости и страха. На
полпути к основанию дюны  был ясно виден след -- то место, в котором девушка
появилась в этом мире. Но там имелись и другие следы.
     Следы мужских ног. Все  они, видимо,  материализовались здесь, а  потом
направились к далеким горам и чему-то сверкающему у горизонта. Они появились
здесь раньше Анжелы, и Джиллу показалось, что он знает, кто бы это мог быть.
Андерсон и Тарнболл! Боже, он надеялся, что это именно так!
     Однако надежда была всем,  что пока имел Джилл. Больше у него ничего не
было. Не было времени предаваться буйной радости или негодовать.  Он увидел,
что в  мире  Клайборна уже  далеко за  полдень.  До заката оставалось  всего
несколько часов, а закат там длится около часа. Анжела в мире Клайборна!
     Это был далеко не безопасный мир, особенно ночью...

Глава сорок четвертая

     Джилл  вызывал на экране различные миры и места,  практиковался в своем
вновь  обретенном искусстве, оттачивая новый  ментальный  талант. Наконец он
обнаружил огромный кристаллический узел -- вариант Дома Дверей, находившийся
в горах мира Клайборна. Потом он обратился к Барни:
     -- Ну, что? Ты пойдешь со мной или нет?
     Может, Барни видел огромный  зловещий кристалл, изображенный на экране,
а  может  и  нет. Но  пес определенно  чувствовал  запах мира  Клайборна,  и
воспоминания об этом месте  были далеко  не приятными. Фыркнув, он попятился
от экрана.
     -- Барни, ты слишком долго был один, -- напомнил псу Джилл. Он взял пса
за ошейник.  -- Мы  должны пойти туда. -- И,  потащив Барни за собой,  Джилл
ступил в экран.
     В  тот  же  миг экстрасенс вздрогнул,  услышав, как  за  спиной  у него
захлопнулась дверь. Естественно, она имела номер 777. Пыль еще долго  стояла
в воздухе, хотя эхо хлопка давно затихло в горах. Джилл предполагал, что все
именно  так и  будет.  Двери  в  обычном доме позволяли людям  переходить из
комнаты  в  комнату,  но  если   кто-то  хотел  двигаться  скрытно,  он  мог
использовать потайные ходы, те двери, которые известны только ему. Именно из
двери  под номером  777 появился Баннермен,  когда Джилл и остальные были  в
этом мире в  первый раз. Она имела свойства  "тайного хода",  который  вел в
центр управления.
     Обдумав все это, Джилл спросил себя: "Интересно, что случилось бы, если
бы  в тот  раз  мы воспользовались дверью 777 вместо 555?"  Скривившись,  он
покачал  головой.  Прочь  сомнения!  Инопланетный  разум   держал   все  под
контролем, он давно все  спланировал,  зафиксировал. Меняющиеся  номера были
всего  лишь еще одной частью игры. Не важно,  в какую  бы дверь  ни постучал
Джилл, она непременно оказалась бы  под номером  555. С тем же успехом можно
пытаться остановить "однорукого бандита", пытаясь выиграть в  системе  "Джек
пот".
     Сейчас  здесь был Барни  (даже  если он и не очень  хотел здесь  быть).
Быстро сориентировавшись, пес постарался держаться поближе к Джиллу.
     -- Мы ведь всегда сможем смыться отсюда,  если  захотим, -- утешил  его
Джилл.
     Но  могли ли  они смыться? Экстрасенс внимательно посмотрел на огромный
кристалл и обнаружил, что теперь цифры 777 написаны над всеми дверьми. Джилл
решил, что тот, кто контролирует Дом Дверей -- ведущий игры,  мог возвратить
номера в  любой момент.  Это  породило  следующую мысль: раз Джилл следил за
этим местом, то, вполне возможно, он его мог и изменить.
     Экстрасенс положил  руки  на кристалл, закрыл глаза  и  приказал  себе:
"Ощути это". Установив ментальный контакт с жидким механизмом этого мира, он
спросил: "Как я могу остаться незамеченным, защитить себя от обнаружения?"
     Кристалл  ожил  и ответил.  Активировавшись  в  центральном  узле,  его
энергии вызвали интерференцию в локаторе, занимавшемся наблюдением за данным
регионом.
     И  Джилл  активировал  сканнер  именно  таким  образом.  Ничего реально
видимого не произошло, но  Джилл чувствовал  работу огромного кристалла... В
этот раз тот выполнял его задание,  а не работал против него...  Джилл обрел
некоторую защиту, по крайней мере от  чужих взглядов. Теперь Джиллу осталось
только надеться,  что наблюдатель  не станет в  ближайшее  время сканировать
этот район, и не будет удивляться, почему у него неприятности с локатором...
и, возможно, не станет его тщательно изучать.
     "Не  стоит  беспокоиться о  том, чего не может быть. Надо выяснить, что
поделывают  остальные,  потом  составить  какой-нибудь   план.  Любой   план
действия, ради Христа!"
     Джилл  залез повыше и посмотрел через пустыню. Что-то было менее чем  в
трех  милях --  крошечное пятно,  ползущее к  подножию хребта.  В нескольких
милях от него  другое пятнышко, еще меньше, ползло  по дюнам.  Скорее всего,
это была  Анжела --  последняя из выживших, прошедшая  через  "оригинальную"
дверь. А  ближайшим  пятнышком  был  или Тарнболл, или Андерсон.  Но ведь их
должно быть  трое. Джилл прищурился, прикрыв глаза от блеска маленьких белых
слепящих  солнц,  которые находились сейчас прямо над  далеким горизонтом, и
попытался  как  можно  лучше рассмотреть  дюны и подножия  ближайших холмов.
Ничего. Потом...
     Маленькие  камешки покатились откуда-то сверху. Джилл посмотрел наверх,
потом пригнулся, спрятался и попытался разглядеть, что происходит у него над
головой. Вскоре он увидел того,  кто спускается, и задохнулся от облегчения.
Выйдя на открытое место, он позвал:
     -- Джек Тарнболл!
     Огромный  мужчина проехал  остаток  пути  на  спине  вместе  с огромным
количеством мелких камней. Джилл и Барни встретили его, когда пыль улеглась.
Приятели крепко обнялись и стали хлопать  друг друга по спине. Словно  давно
не видевшиеся братья, почти одновременно они произнесли:
     -- Боже, как я рад тебя видеть...
     Потом они одновременно замолчали и рассмеялись.
     Наконец они  разошлись, не зная,  что сказать,  только трясли головами.
Джилл отвел взгляд, а потом махнул в сторону пустыни.
     --  Андерсон, --  сказал  он. -- И Анжела. Единственное,  что  мы можем
сейчас сделать, так это оставаться на месте и смотреть, как они бредут сюда.
Но я думаю, с ними будет все в порядке. Мы не слишком далеко.
     -- Да, мы им, пожалуй, сейчас ничем не поможем, -- согласился Тарнболл.
И потом он быстро рассказал Джиллу, что случилось с ним в мире его кошмаров.
-- Но я прошел через  это, -- закончил он.  --  И вот я здесь. -- Он показал
Джиллу черные синяки от пиявок на своих ногах. -- Уродливые ублюдки!
     --  Со  мной ничего похожего не  произошло, -- почти  виновато  ответил
Джилл.  -- Я  вернулся назад в мир  машин.  Но... они не беспокоили меня. Но
теперь, кажется, мы все вернулись сюда. Те из нас, кто выжил.
     -- Правильно, -- согласился Тарнболл. -- И как вы выбрались оттуда?
     Джилл внезапно почувствовал острую боль.
     --  Если  оставить  в  стороне  мир твоих собственных кошмаров, то  мир
Клайборна -- худший из  тех, что  мы посетили. Конечно, это вопрос  спорный,
потому что лабиринт, созданный  клаустрофобией Вар-ре,  тоже  не подарок. Он
тоже  прикончил своего  создателя. Кроме  того, мир Барре не имел выхода как
такового.  Выйти  из него  можно  было, только оказавшись  на грани  гибели.
Именно  такие игры  обожает Дом  Дверей. Место,  которого вы  боялись больше
всего после мира ваших ужасов,  -- именно этот мир. Раз, и вы здесь.  Это не
сулит  нам  ничего хорошего.  Мне кажется,  что  с нами  ведет игру какая-то
чудовищная тварь.
     Тарнболл кивнул, посмотрел на точки, медленно ползущие по белой равнине
пустыни.
     -- И, конечно, все это и их тоже касается.
     -- Они выжили, каждый в своем аду, -- ответил Джилл. -- И что бы теперь
ни случилось с нами в  этом мире,  мы встретим это вместе, лицом  к лицу. --
Потом  он рассказал  Тарнболлу  о своих  достижениях в познании инопланетной
науки  Дома  Дверей.  Хотя  агент  понял  лишь  часть  того,  о  чем говорил
экстрасенс.
     -- Жидкие механизмы?  Машины, чьи рабочие  части из жидкости? Полностью
из жидкости? Такое возможно?
     Джилл пожал плечами.
     -- Это способ. Супергидравлика. Тарнболл покачал головой.
     -- Не  понимаю. Я  могу понять силу,  энергию падающей  воды  или любой
другой  жидкости, находящейся под давлением; в гидравлической системе,  если
говорить точнее. Но машина, состоящая целиком из жидкости? Что управляет ей?
Вы видели воду, бегущую вверх по холму?
     --  Не  воду,  -- ответил Джилл.  -- Это инопланетная жидкость, которая
действует подобно  гайкам и болтам. Представьте  себе для  удобства, что эта
жидкость  типа  ртути,  чьи  молекулы могут  быть запрограммированы,  словно
микрочипы. Вы следите за моей мыслью?
     Тарнболл выглядел угрюмым.
     -- Это выше моего понимания, -- вздохнул он. Джилл вздохнул.
     -- Да, и моего тоже. Но я пытаюсь разобраться. И  в любом случае сейчас
я  не слишком беспокоюсь,  как  это  будет и  почему это  происходит. Почему
существа, обладающие технологией  такого уровня, хотят прогнать нас,  словно
насекомых, через ад? Зачем им это? Давай-ка вернемся к кристаллу.
     Спускаясь в низину между двумя отрогами, Джилл спросил:
     --  А  что  ты  делал там? -- И  он доказал на  скалу, откуда спустился
агент.
     -- Высматривал пещеры, дыры, провалы, -- ответил Тарнболл.
     Джилл с удивлением поднял бровь.
     -- Оборотни, -- объяснил Тарнболл.
     -- Ты что-то знаешь об этих тварях?
     -- Ничего. Но я посчитал, что стоит заранее  вооружиться. Когда мы были
здесь в  прошлый  раз,  у нас с ними  были  проблемы. Хотел  бы я знать, что
случится  этой ночью.  Я  появился здесь  ранним утром  и  с  тех пор бродил
вокруг. Прошел,  наверное, несколько  миль. В этом  мире день  длится долго,
потому что здесь два солнца.  В любом случае, я ничего  не  обнаружил. Может
быть, зараза Клайборна рассеялась.
     Джилл заколебался. Этот мир запрограммировал Клайборн.
     "Но, конечно, я всегда могу  попытаться  заново запрограммировать  его,
воспользовавшись этим большим кристаллом".
     -- Я  хочу  еще  спросить  насчет  жидких  машин,  -- перебил его мысли
Тарнболл. -- Наука  совершенно отличная от земной,  правильно?  Значит,  эти
инопланетяне даже не открыли колеса?
     -- Да, -- кивнул Джилл. -- Не думаю,  что они используют колеса. Как ты
видишь принцип работы любой машины или механизма?
     Тарнболл пожал плечами.
     --  Ты  кладешь  в  нее  немного топлива,  --  сказал  он. --  Из  него
получается  энергия,  которая  заставляет  машину сделать  быстрее  какую-то
работу, которую  ты  бы делал  намного  дольше при  помощи грубой физической
силы.
     -- Верно, -- согласился Джилл. -- Мы построили машины, которые работают
по тому  же принципу,  что  и  наш  организм. Мы  едим  "топливо",  а  потом
превращаем его в  энергию.  Соответственно, мы  понимаем принцип работы этих
машин. Они работают по  тому  же принципу, что и мы. Но что было бы, будь мы
разумными растениями? Ведь тогда принцип работы наших  машин был  бы основан
на фотосинтезе?
     -- Солнечной энергии? -- удивился Тарнболл. -- Ведь мы потребляем ее.
     -- Об этом  я и говорю,  -- продолжал Джилл.  --  Но разве все разумные
расы не строят машин по своему образу  и подобию? И эти машины функционируют
так же, как их организмы. Верю, что они  именно  так и делают...  потому что
это  -- естественно. К тому же я видел медузу, которая командует  парадом  в
Доме Дверей! -- Он  резко развел  руки.  -- Эта тварь в основном  состоит из
жидкости,  так  же,  как  ее  машины.  Нет  ни  переключателей,  ни  рычагов
управления, потому что у этой твари нет сил, чтобы двигать рычаги. Так каким
же образом она отдает  приказания? Мысленно! Каждая из их  молекул  обладает
"разумом".   Машины,   словно  полипы:   каждая  маленькая   часть  обладает
индивидуальными  свойствами  и,  кроме   того,  свойствами  для  длительного
существования как часть целого организма.
     А если инопланетная машина действует по принципу полипов...
     -- Так ты считаешь, что мы стали пленниками разумного комка грязи?
     --  Я же говорил, что видел его, -- сказал Джилл.  -- Это ведь я  точно
тебе  говорил! Единственное  его слабое  место  -- физическая слабость... --
Джилл сделал паузу и нахмурился.
     -- Ты что-то говорил о... -- Да?
     Джилл похрустел пальцами.
     -- И еще о  воде, бегущей вверх по склону холма! Помнишь, как Баннермен
улетел по вертикальной шахты из лабиринта Варре? Антигравитация!
     -- Что?
     -- Он сделал себя невесомым.  Теперь  задумайся  об этом: полуисправные
машины,  сделанные из  "разумной"  жидкости,  которая  может  контролировать
гравитацию. Как они работают? Бог знает, но они работают! И тебе лучше в это
поверить!
     -- Да? -- удивился Тарнболл.
     --  Я  не в  состоянии  все это  доходчиво объяснить, -- ответил Джилл,
покачав головой.
     Тарнболл в ответ тоже покачал головой.
     Спустившись в низину,  Джилл сел  на камень,  залитый косыми солнечными
лучами,  и дал своему  разуму  поплыть, врезаться в  огромный кристалл. Выло
много вещей, о которых он хотел спросить инопланетный механизм. Главное, как
правильно задать вопрос...

     * * *

     Постепенно  вечер начал превращаться в ночь,  а Джилл все  еще сидел на
камне.  Тарнболл  наблюдал за ним  почти  два часа, прежде чем оставил его и
полез  назад на  отрог  поджидать остальных.  Даже не понимая, что  пытается
сделать Джилл, агент сознавал  важность происходящего  и не  хотел мешать. А
потом  он  подумал,  что, быть может, даже его  присутствие может  отвлекать
внимание.  На  самом  деле  Джилл  полностью  отрешился от  реальности и  не
заметил,  когда  Тарнболл покинул его. Барни лежал, сложив голову на лапы, и
тихо  скулил, наблюдая  за  медитирующим Джиллом. Пес был совершенно уверен,
что  вскоре они покинут это место,  но понимал, что  теперь он и Джилл стали
единой командой.
     С   вершины  отрога   Тарнболл  увидел   Андерсона,  который,  шатаясь,
преодолевал последний крутой подъем, следуя  тем же маршрутом,  что и ранее.
Массивный, несмотря на  тяготы,  через которые ему пришлось пройти, Андерсон
всего лишь остановился  у подножья отрога, увидел агента, кивнул ему и полез
наверх. Тарнболл подумал, что министр не  так уж плохо провел время. В любом
случае он полностью обновил свой гардероб.
     Полная, огромная,  изъеденная кратерами луна  поднималась из-за гор. Ее
исщербленный  диск  был  оранжево-желтым.  Она  медленно  переползала  через
горизонт,  и Тарнболл порадовался этому обстоятельству.  В  мире, похожем на
этот, полная луна выглядела очень впечатляюще.
     Тарнболл посмотрел на Джилла,  сидящего  на камне. Рядом с экстрасенсом
возвышался  огромный тусклый кристалл, наполовину  утонувший  в  собственной
тени.  Агент допускал, что  может удрать отсюда через одну из девяти дверей,
но в  то же время знал, что некоторые  из дверей очень опасны. Однако, как и
все остальные, он был уверен, что воспользуется дверью в  последнюю очередь.
Всегда существовал шанс,  что следующее место окажется много хуже  того, где
он сейчас находится. Также он  не терял  надежды, что даже те,  кто "погиб",
могут вновь объявиться.
     Услыхав под ухом пыхтение Андерсона, Тарнболл  перевел взгляд от Джилла
на министра, который оказался всего в нескольких шагах. Агент протянул руку,
Андерсон подняв  голову, посмотрел на  него и принял помощь. Слишком  поздно
Тарнболл  встретился взглядом с  Андерсоном. Министр  пулей взлетел  вверх и
вцепился в горло агента обеими руками.
     -- Кто  я? -- Пена  выступила в  уголках рта Андерсона, с силой безумца
сжимая его горло. -- Ты скажешь мне это, жалкий негодяй! Кто... я?
     Тарнболл оторвал его руки от своего горла и развел их в стороны, и пока
Андерсон, покачиваясь на краю, пытался восстановить равновесие, агент ударил
его по лицу. Каким-то образом Андерсон избежал удара,  упал на  Тарнболла, и
они, колотя друг друга, покатились вниз по  склону, увлекая за  собой  груду
камней и поднимая тучу пыли.
     В  тот же  самый  миг Джилл почувствовал,  как  последние  лучи  солнца
растаяли. Он по-прежнему сидел на  валуне и внимательно следил за  тем,  как
длинные тени пятнами скользят по низине. Становилось все темнее. Потом Джилл
поднял взгляд  и увидел,  как  Тарнболл поставил  Андерсона на ноги, а потом
угостил его двумя ударами: первым в живот -- от него министр согнулся вдвое;
вторым -- в  челюсть. Последний  удар заставил толстяка вновь  распрямиться.
Казалось, на мгновение Андерсон пришел в себя.
     Скованный после долгой медитации, Джилл поднялся на ноги... и застонал.
Барни тоже зарычал, но по иной причине. Он  почувствовал что-то  в  воздухе,
что-то неприятное. Нет, пес не ошибся.
     Полная сверкающая луна выскользнула из-за гор и поплыла по небу, словно
плоское, полуразложившееся лицо. Откуда-то издалека донеслось завораживающее
душу завывание, которое не могло издать ни одно человеческое горло...

Глава сорок пятая

     Джилл  и  Барни  подошли  к  Тарнболлу,  живописно  возвышавшемуся  над
распростертым на земле Андерсоном.
     -- И что все это значит по вашему? -- поинтересовался Джилл.
     --  Когда  я в первый раз увидел  его новый костюм, то  решил, что  наш
министр, должно быть, неплохо провел время,  -- начал агент. -- Но мне сразу
показалось:  что-то  в  Андерсоне  неправильно. Оказалось,  рассудка у  него
меньше, чем у Шляпника. Он мне в горло вцепился. Он пытался убить меня!
     Сумерки с