гда Джилл подумал: "Я недооценил тебя". А вслух он сказал:
     -- Так что же я еще знаю?
     Агент поднял бокал со своей выпивкой и пожал плечами.
     --  Может  быть, я окажусь не прав.  Один бог знает,  о  чем ты там еще
можешь думать. У тебя в голове может скрываться все, что угодно.
     --  Вроде  мой  болезни?..  Итак,  мы  вернулись к тому, с чего начали.
Знаешь,  я только что  понял,  почему  не люблю общество  других  людей.  На
какое-то время  я забыл  об этом,  но ты мне напомнил...  Люди  всегда хотят
знать, что я чувствую.
     Тарнболл заказал еще выпивки.
     Бар к тому времени  заполнился народом.  Тут  собрались  люди  со всего
мира, и чтобы сделать заказ, агенту пришлось сильно повысить голос. Но когда
он повернулся назад к Джиллу, то снова заговорил спокойным голосом:
     -- Ладно. Закончим... об этом. Давай подойдем с другой  стороны. Как бы
ты описал эту штуку?
     Джилл в удивлении поднял брови.
     -- Это -- машина...
     -- Продолжаешь свои фокусы?..
     -- Никаких фокусов.
     -- Не кипятись. Я не это имел в виду.
     -- Как  сказать... как  сказать... -- Джилл  взял новую  порцию  виски,
сделал глоток и скорчил рожу. -- Может, пойдем отсюда? Это атмосфера убивает
меня!
     Работая  локтями, он  стал выбираться из бара.  Тарнболл выпил половину
виски с содовой и последовал за Джиллом.
     Они  вышли в  холодную февральскую ночь, прошлись по  улицам, покрытыми
снежной  наледью,  и направились в квартиру,  выделенную правительством  для
Джилла. Она  располагалась  на  краю  деревни.  По дороге  экстрасенс  вновь
обратился к своему спутнику:
     --  Что это за местечко, Киллин? А ведь  всего два  года назад это была
маленькая  спящая деревенька.  Обратил  внимание на номера машин?  Они  ведь
съехались  сюда  со всей  Европы...  а  многие  приехали  из  мест еще более
дальних.
     -- С Марса? -- с иронией поинтересовался Тарнболл.
     Теперь уже Джилл пришел в недоумение.
     -- Я не это имел в виду.
     --  Но  ведь ты  считаешь Замок порождением инопланетян?  --  продолжал
настаивать Тарнболл.
     -- Вспомни хорошенько, я этого не говорил, -- уклончиво ответил Джилл.
     --  По  твоему  тону этого  незаметно,  --  заявил Тарнболл.  --  Но ты
правильно  сказал,  сюда  приехали все, кто мог:  русские,  французы, немцы,
американцы...  Я видел даже пару китайцев! Думаю, ты  не  стал бы говорить с
чужестранцами столь же откровенно, как со  своими  соплеменниками. Однако со
мной можешь быть откровенен. Министр полностью доверяет мне.
     Он на мне  отрабатывает  свои речи,  то есть следит за  моей  реакцией.
Редко, что ускользает от  него. Может, это передали по первому  каналу  ВВС,
может,  пришло  с  закрытой  информацией,  но  в   одном  из  разговоров  ты
использовал словосочетание "инопланетное происхождение".
     Джилл фыркнул, хохотнув.
     -- Да весь мир говорит, что это сооружение инопланетного происхождения.
Откуда же  еще оно могло взяться?  Или  это так,  или  перед нами величайшая
мистификация в истории планеты.
     Они подошли к дому Джилла. Когда  экстрасенс открыл  дверь  и пропустил
вперед Тарнболла, тот поинтересовался:
     -- Но ведь, по твоему мнению, это не мистификация?
     Джилл включил свет. Сняв пальто, он посмотрел прямо в глаза Тарнболлу.
     -- Нет, -- сказал он. -- Это не розыгрыш. Агент  сжал его руку, и Джилл
почувствовал дрожь больного человека.
     -- Так  откуда же мог взяться Замок? Почему появился  именно  здесь? Ты
ведь Человек-Машин... человек, который  разговаривает с машинами... Так кому
же это знать, если не тебе?
     Джилл потряс  головой ("Печальное  зрелище",  --  подумал  Тарнболл)  и
включил обогреватель. Только после этого, опустившись на кресло, он ответил:
     -- Я не стану говорить об этих проклятых вещах. Я... чувствую их, вот и
все. Я разбираюсь в них точно  так же, как Эйнштейн разбирался  в цифрах или
как палеонтолог разбирается в старых костях. Точно так же Эйнштейн мог найти
ошибку  в неверном решении  уравнения или  охотник за ископаемыми  --  верно
сложить рассыпавшиеся кости динозавра, а я могу перестроить машину. Нет, это
не совсем так, я ведь не механик. Но я могу объяснить любому механику, что и
как делать. Я чувствую  машины. Покажите мне мотор, и  я скажу, в каком году
он был  сделан.  Я могу прислушаться к полету Джамбо,* [Джамбо  --  летающий
слоненок,  персонаж мультфильма У. Диснея.] и сказать, какая лопасть винта у
него треснула. Но разговаривать с ними...
     Тарнболл выглядел удивленным.
     -- Значит, ты не знаешь, откуда появился этот Замок.
     -- Зато я точно знаю, откуда он не мог взяться. С Марса он прилететь не
мог. Да и ни с одной из других планет.
     -- Ты хочешь сказать, он не из нашей Солнечной системы?
     Джилл был терпелив.
     --  В космосе существует только одна Солнечная система. Наша звезда  --
Солнце,  соответственно  -- Солнечная система. Нет, этот Замок не с одной из
наших девяти планет  и  не  с  их  лун.  Но  это тебе мог бы  сказать  любой
астроном.  Мы  --  единственные  разумные  существа  в этой  части  космоса.
Замок... он откуда-то еще.
     Тарнболл снова выглядел заинтересованным.
     --  Знаешь, когда я был ребенком, я очень любил научную  фантастику. Но
это не фантастика,  это реальность! Ты  говорил, что можешь назвать  возраст
машины, только взглянув на нее, так что...
     -- Не всегда, -- коротко отрезал Джилл. --  Но дайте мне прикоснуться к
этому Замку. Дайте мне посидеть рядом с ним, и... Я обычно не ошибаюсь.
     -- Ладно. Ты просидел год возле этой машины! И ты не можешь ответить на
очевидные вопросы...
     -- Не могу назвать ее возраст?
     -- В том числе.
     Неожиданно  лицо Джилла  стало  еще  более строгим. Его глаза  казались
серыми и пустыми.
     -- Я не знаю, -- наконец  признался  он. --  Я не  был здесь, когда она
появилась...  когда появилось то, что  лежит в ее основе. Всех  нас  тут  не
было... Ты спрашиваешь, сколько лет Замку? Скажи, сколько лет Земле?
     Тарнболл вздохнул. После долгой паузы он ответил Джиллу:
     --  Так  что же здесь происходит?.. Теперь  мне  понятно, почему ты  не
знаешь ее возраст.
     -- Я  знаю,  -- спокойно  возразил  Джилл.  --  Думаю...  А  Замок,  он
наблюдает, он прислушивается и ждет. Но я не знаю, что...

Глава четвертая

     -- Ты спрашивал меня, как все это началось, -- начал Джилл. -- Я честно
скажу:  не знаю. Это для меня такая же  тайна, как и для  любого другого.  Я
чувствую, как машина  растет,  вот и все.  Но в этом я не  уникален. Природа
словно  компенсировала мой физический  недостаток,  подарив  экстрасенсорный
дар.  Люди,  слепые  от рождения или  ослепшие  в первые  годы  жизни, часто
"видят"  так же хорошо, как вы или  я.  Глухие музыканты мастерски исполняют
сложные произведения, хотя и не могут слышать того, что  играют!  Понимаете,
что я имею в виду?
     Тарнболл нахмурился.
     -- Думаю,  да. Значит,  ты считаешь,  что Природа знает, что  сыграла с
тобой грязную шутку,  дав экстрасенсорные способности, чтобы  сбалансировать
чаши весов.  Но что хорошего эти способности принесли тебе? По-моему, теперь
ты  еще больше отличаешься от  остальных.  Что  хорошего принес  этот талант
лично тебе? Я имею  в виду связь  с механическими вещами. Ведь  твой  дар не
может решить основной твоей проблемы.
     -- Зато мой дар принес много пользы другим людям, -- попытался защитить
свой талант Джилл. --  Я исправляю ошибки  инженеров. С  ловкостью  хакера я
взламываю  защитные  коды  программ  Восточного блока.  Я  могу взглянуть на
обломки какого-нибудь  русского  механизма и сказать,  как он был  сделан, и
если это  необходимо,  подсказать, как  дублировать его... А  еще я  помогал
электронным   корпорациям    уменьшить   микрочипы,    сделать   их   совсем
маленькими-маленькими;  работая  с   "Солинг",   мы  повысили  эффективность
солнечных  батарей  на тридцать пять процентов... Но ты  прав, это ничуть не
помогло  мне лично, если, конечно, не считать денег. Я ни в чем не нуждаюсь,
поверь мне! Но  даже  если оставить в стороне  финансы,  я  чувствую себя не
лучше, чем беспризорник с Кипра.
     -- Кипра? Ведь твой отец был там, когда служил в армии?
     Джилл кивнул.
     -- Я  окончил школу в Дхекелии, на британской военной базе. Живым я был
пареньком. Но однажды  мой отец отвез  меня на корабле в  Ларнаку и  показал
местного нищего, стоящего  на углу  одной из улиц.  "Сын мой, --  сказал мне
тогда  отец,  -- никогда  не  беспокойся  относительно  своих  способностей.
Некоторые люди имеют их, а некоторые -- нет. Видишь этого грека-киприота? Он
тоже  необычный паренек. Но он калека, потому что одна нога у него на четыре
дюйма  короче другой,  и  он  всю  жизнь будет  топать,  как слон".  Тогда я
спросил, что же за  способности  имеет  этот парень, и отец  ответил на  мой
вопрос. Он написал трехзначное число и дважды возвел его  в квадрат. Ну, как
если бы вы взяли два, умножили на два и еще раз на два. Только те числа были
трехзначными. А потом мы подошли к юному греку, и мой  отец назвал ему число
и  попросил возвести его в куб, но устно!  Паренек  дважды  повторил  число,
которое  мы  назвали, почесал  голову, потом взял карандаш у  моего  отца  и
написал ответ. Совершенно точный  ответ! Теперь скажи мне:  что мог дать ему
его  талант? Ведь ему-то суждено провести  всю  свою  жизнь на углу  улицы в
рыбачьей деревушке, выпрашивая подаяние?
     -- Не много, -- согласился Тарнболл.
     -- Или так называемые Близнецы Рубика, прогремевшие то ли девять, то ли
десять лет назад. Их отец из Манчестера как-то принес знаменитый кубик своим
близнецам. Не важно, как смешивались цветовые квадратики, любой из близнецов
за несколько секунд складывал кубик. Дайте  им самую  сложную комбинацию,  и
они  сложат кубик. Оба сына делали это с одинаковой ловкостью. Их отец  даже
послал  производителям кубика  письмо,  возмущаясь, что они производят такие
легкие  головоломки. Они приехали  посмотреть на это чудо сами и обнаружили,
что близнецы обладают какой-то особой способностью к решению задач подобного
рода.  Вот и все.  А когда об этом напечатали  в газетах, выяснилось,  что и
другие  дети обладают подобными способностями. Но близнецы все же были лучше
остальных. Дело в том, что  близнецы  собирали кубики, используя минимальное
число  перемещений!..  Медицинское  обследование  определило: "Оба  близнеца
великолепно ориентируются в трехмерном пространстве". А я так думаю, что все
это  -- чепуха!  Поставить этим  близнецам такой диагноз -- то же самое, что
сказать,  что я разговариваю с машинами. Все  мы ориентируемся  в трехмерном
пространстве! Мы живем в  трехмерном пространстве!  Но дело-то  в  том,  что
многие воспринимают трехмерное пространство или черте что еще и  по-другому.
Точно так же и я по-другому вижу машины.
     --  А  как  же  компьютеры?  --  поинтересовался Тарнболл,  внимательно
следивший  за рассуждениями собеседника.  -- Ведь  вы прославились,  работая
именно с ними. Говорят, вы можете слышать, как они думают.
     Взгляд Джилла подсказал агенту, что он ошибся.
     -- Нет. -- Джилл снова глубоко вздохнул и покачал головой. -- Я не могу
слышать их мысли, потому что компьютеры не  думают. Они  решают проблемы, но
они не думают. Они могут использовать  только то, что вы вложили в  них. Да,
они могут  экстраполировать  данные, если вы  попросите.  И делают  они  это
намного  быстрее, чем обычный  человек.  Но  они  не  могут думать.  Никаким
образом. Если ты хочешь сделать примитивные часы, то можешь насыпать песка в
какую-нибудь забавную  бутылку  с  узким горлышком  и  дать  ему высыпаться.
Засеки  время.  Когда  пройдет точно три минуты,  закрой  бутыль.  Теперь ты
знаешь, сколько из нее  должно высыпаться песка, чтобы ты мог точно отмерить
три  минуты. Но  разве  это делает  бутыль  разумной?  Скажем проще: если ты
хочешь узнать время, ты смотришь  на свои  наручные часы, правильно? Днем  и
ночью часы дадут правильный ответ,  стоит только на них взглянуть.  Но разве
часы обладают разумом? Они так запрограммированы, вот и все.
     -- Мои часы запрограммированы?
     -- Да. Они отсчитывают одну секунду за промежуток времени, равный одной
секунде.
     -- Для того чтобы разобраться в этом, я так подробно и расспрашиваю, --
усмехнувшись, заметил Тарнболл.
     -- То есть?
     -- Я думаю, ты достаточно  доходчиво мне все объяснил. Но теперь скажи:
ты пытался услышать то, о чем думает Замок?
     И тут Джилл по-настоящему улыбнулся, как не улыбался давным-давно.
     --  Знаешь,  Джек,  --  спокойно  проговорил   экстрасенс,  --  ты  мне
понравился с нашей первой  встречи. В тебе есть что-то такое... Я бы  назвал
это...  упертостью,  что ли. Не  обижайся,  но  я  никогда  бы не  счел твой
интеллект брильянтом. Но ты --  на своем месте. И если ты и не брильянт,  то
все равно очень талантлив.
     -- Ты слышал его мысли? -- не уступал Тарнболл.
     -- Я слышал... что-то. Улыбка Джилла растаяла.
     -- Значит, ты все же что-то слышал или видел?
     -- Да, -- кивнул экстрасенс.
     --  И ты  не сказал об  этом  представителям министерства  обороны. Его
слова прозвучали не как обвинение. Он просто констатировал факт.
     -- Большинство  из  них  уже знают,  --  возразил Джилл.  --  Те,  кому
положено.
     --  Начнем  заново? --  Тяжелые веки  Тарнболла поднялись. Казалось, он
вышел из полудремотного состояния, в котором пребывал раньше. -- Я ничего не
слышал о результатах ваших исследований.
     --  На самом деле  это меня сильно  беспокоит,  -- продолжал  Джилл. --
Против  меня могут даже выдвинуть обвинение,  если  то, что я  узнал, станет
достоянием общественности. Из-за  чего?  Из-за того,  что  на холме  в самом
сердце  Шотландии, наблюдая за нами  или ожидая  чего-то, стоит инопланетное
сооружение?  Просто  такая  новость  может  вызвать  волнения.  Люди  станут
задавать вопросы: "О чем думает правительство? Почему оно нас не защищает? "
А потом они потребуют,  чтобы  правительство их защищало...  или  чтобы  они
приготовились  защищать их. И когда общественность  узнает,  что приготовило
для защиты их милое правительство...
     -- Так  называемое  "тактическое" ядерное  оружие, --  тихо пробормотал
Тарнболл. -- А натовцы непременно устроят полевые испытания!
     -- Точно! Но ведь ты не должен об этом знать! -- встревожился Джилл.
     -- Я имею соответствующий допуск, к тому же мне позволено было узнать о
результатах всех твоих исследований,  -- успокоил его Тарнболл. -- Как же  я
смог бы играть во все  эти игры, если бы не знал правил? Мы  оба своего рода
таланты, Спенсер, специалисты. К тому же я присматриваю за особо доверенными
лицами. Надеюсь, ты об этом помнишь?
     -- Так или иначе, на сегодня хватит разговоров, -- вздохнул Джилл. -- Я
устал и ложусь спать. Перед  сном же я  обычно люблю полистать  какую-нибудь
книгу. Вам свет мешать не будет?
     -- Мне-то что,  -- покачал головой Тарнболл. -- Я не буду спать в любом
случае. Слишком многое мне необходимо обдумать.
     Джилл плюхнулся  на  кровать, а Тарнболл устроился  на длинном, широком
диванчике. Он ночевал и в  худших местах. Когда Джилл наконец выключил свет,
агент нарушил молчание:
     -- Только еще один вопрос.
     -- Если только один. -- Голос Джилла прозвучал устало.
     -- Ты сказал, что, возможно, Замок о  чем-то  размышляет. Что ты имел в
виду?  Ведь по твоим же словам машины не имеют  разума и не  могут ни о  чем
думать. Небольшое противоречие, не правда ли?
     -- Да, -- согласился Джилл и после небольшой паузы добавил: -- Я просто
не так сказал, вот и все.
     Так и не поверив экстрасенсу, Тарнболл задумчиво кивнул сам себе.
     -- Компьютеры не могут  думать. Ты говорил  об этом... конечно. Но ведь
ты  имел  в  виду  компьютеры,  сделанные  здесь,  на  Земле.  А перед  нами
инопланетная штуковина... Ведь  их технологии могут сильно опережать наши. К
тому  же  эта штука  непонятно  откуда  взялась...  --  Он  некоторое  время
подождал, думая, что Джилл скажет что-нибудь еще, а потом позвал: -- Джилл?
     -- Да, -- едва слышно ответил экстрасенс. -- Это может быть...
     Но Джилл так и не сказал, что же это может быть. А Тарнболл  еще  долго
думал о Замке, прежде чем уснул.

     * * *

     Время,  выделенное  для отбора. Время выбора,  когда Дом Дверей  должен
будет забрать несколько образчиков и начать  анализ. И тут  ничего не должно
помешать ему. Для ошибки нет резерва мощности.
     Этот   мир  был  хорошим,  подходящим,   и   Сит  очень  сильно   хотел
поблагодарить Верховного фона.  За  то, что  тот послал  его именно сюда. Он
должен,  ведь ныне он  сам  был  одним из  тех, кто  оспаривал  это  высокое
положение...
     В  эту ночь  он находился в холоде и темноте, далеко от залитых светом,
замерзших  улиц Киллина. Хотя час был поздний, несколько  человек бродило по
улицам, но  Сит не обращал на них внимания. Словно их вовсе не существовало.
В своем искусственном человеческом облике он был почти невидим. Человеческая
кровь и плоть ничуть ему не мешали. Снаружи его искусственной оболочки царил
холод, который мог  убить его в считанные секунды. Но  и тогда аборигены  не
смогли бы вытащить его из оболочки.
     Убийство  аборигена, которое  замыслил Сит,  противоречило всем законам
фона.  Но это была совершенно иная планета, на которую нормальные  законы не
распространялись, -- так считал посланец. Человек по имени Спенсер Джилл был
или мог  стать для Сита серьезной угрозой, а любую угрозу  надо принимать во
внимание.  И так как Джилл  был  всего  лишь угрозой,  проще всего  казалось
уничтожить его. Этот человек не должен помешать его планам.
     Сит приметил Джилла,  когда  тот попытался при помощи своего необычного
осязания исследовать Замок.  И сейчас, словно двигаясь  на  звук сигнального
маяка, Сит шел к логову экстрасенса.
     Сит высчитал, что способность Джилла -- возможно, единственного в своем
роде -- похожа на...
     Даже  если бы вместе  с Джиллом оказалась  женщина или друг, не было бы
никакой  разницы.   Неожиданность  на  стороне  Сита.  Она  и  неуязвимость.
Оказавшись лицом  к  лицу  с невооруженным  человеком,  Сит мог  стать почти
невидимым, ошеломить противника так, что тот  окажется даже  не в  состоянии
сопротивляться...
     Джилл  проснулся,  когда  громко,  короткими  звонками  зашелся  звонок
входной  двери. Тот,  кто  явился  в  гости посреди ночи, был или совершенно
равнодушным  к  пронзительным звукам, или очень  методичным. Джилл проснулся
именно  с  этой мыслью,  а включив  свет,  увидел  Тарнболла,  натягивающего
одежду.
     -- Все в порядке,  -- успокоил экстрасенса агент. --  Это, наверное, за
мной... Мы собирались уехать в Лондон. Я имею в виду себя и моего шефа.
     Что? -- недоуменно переспросил Джилл. Он еще окончательно не проснулся.
     Тарнболл отодвинул в  сторону занавеску из длинных  нитей с нанизанными
на  них бусами и  нырнул в  короткий,  темный коридор,  направляясь к двери.
Занавеска, зашуршав у него за спиной, скользнула на место.
     -- Эй? --  пробормотал Джилл, сбросив ноги с кровати. Дверной звонок до
сих  пор  звонил. А потом он неожиданно замолчал, когда агент рывком  открыл
дверь. И тут...
     За дверью, на ночной улице,  загораживая дверной проем, стояла огромная
фигура. В руке незнакомца было  что-то сверкающее и  жужжащее.  Тарнболл  не
успел рассмотреть ночного гостя, потому что тот вытянул руку, схватил агента
и  выдернул его  на улицу.  Тарнболл  заскользил босыми  ногами по льду. Тут
незнакомец  взмахнул  второй рукой, и  его  таинственное оружие  со  свистом
рассекло  воздух  в том  месте, где только  что  находилась  голова  агента.
Качнувшись  назад,  Тарнболл замахал  руками  и  ногами, стараясь  сохранить
равновесие.
     Сит больше не взглянул в  сторону  агента.  Его локатор подсказал,  что
Джилл до сих  по