тижного нью-йоркского отеля не уверена, что кто-то  из  них
не вытащит вдруг пистолет или  не  явится  в  бар  без  галстука.  Но  как
старательно ни пряталась камера  за  бутылками  водки,  чутье  телеведущей
безошибочно говорило Трисии, что объектив нацелен именно на нее.
   - Что-то не так? - спросила Гейл.
   - Нет, я... я хотела сказать только, что вы меня буквально поразили,  -
призналась Трисия. Камеру  она  решила  игнорировать.  Просто  воображение
разыгралось - и все оттого, что она столько думала сегодня о  телевидении.
Тем более это с ней не в первый раз. Камера дорожного контроля определенно
поворачивалась  на  кронштейне  ей  вслед,  и  камера  охраны  в  магазине
"Блумингсдейл" нацеливалась на нее  всякий  раз,  как  она  брала  в  руки
очередную шляпку. Ей даже померещилось, будто птицы  в  Центральном  парке
смотрят на нее с подозрительной подозрительностью.
   Решив забыть о камерах, она  глотнула  водки.  Кто-то  ходил  по  бару,
громогласно вопрошая, нет ли здесь мистера Макмануса.
   - О'кей, - сказала она, внезапно решившись. - Не знаю, как вы узнали об
этом, но...
   - Если вы думаете, милочка, что мне что-то известно, вы  ошибаетесь.  Я
просто вслушалась в ваши слова.
   - Мне кажется, я потеряла целую жизнь. Другую жизнь.
   - Но так у всех. Это происходит  каждый  день,  каждую  минуту.  Каждое
решение, каждый вдох открывают перед нами одни двери и  закрывают  другие.
Как правило, мы просто  не  замечаем  этих  дверей.  И  только  изредка...
Насколько я понимаю, вы заметили.
   - Да, я заметила, - согласилась Трисия. - Ну хорошо. Вот как это  было.
История самая банальная. Много лет назад я повстречала на вечеринке одного
парня. Он сказал мне, что он с другой планеты, и спросил, не полечу  ли  я
туда с ним. Я сказала: "Да". Что ж, такая уж была вечеринка.  Я  попросила
его подождать, пока я захвачу сумочку, и тогда я с радостью полечу  с  ним
на его планету. Он сказал, что сумочка мне не понадобится. Я ответила, что
он, наверное, прилетел с  очень  отсталой  планеты,  иначе  знал  бы,  что
женщина шагу не может ступить без сумочки. Он  был  нетерпелив,  но  я  не
собиралась идти у него на поводу только потому, что он с другой планеты.
   Я поднялась наверх. Мне потребовалось какое-то время собрать сумочку, и
потом туалет был занят. В общем, когда я спустилась, его уже не было.
   Трисия замолчала.
   - И что же дальше? - спросила Гейл.
   - Дверь в сад была распахнута. Я вышла. Там были огни. Такая светящаяся
штука. Я как раз  успела  увидеть,  как  она  уходит  в  небо  и  бесшумно
скрывается в облаках. Конец фильма. Конец одной жизни, начало  другой.  Но
только в этой жизни почти не бывает минуты, чтобы я не думала о  том,  что
сталось бы с той, другой мной.  Той,  которая  не  стала  возвращаться  за
сумочкой. У меня такое ощущение, что она где-то живет, ну а я - всего лишь
ее тень.
   Теперь по бару ходил портье, спрашивавший у всех, не мистер  Миллер  ли
он случайно. Таких не нашлось.
   - Вы уверены в том, что этот... это существо было с другой  планеты?  -
спросила Гейл.
   - Да, несомненно. Я же видела космический корабль. Да,  и  у  него  еще
было две головы.
   - Две? И что, никто, кроме вас, этого не заметил?
   - Вечеринка была с маскарадом.
   - Понимаю...
   - И, разумеется, вторую голову он спрятал в  птичьей  клетке,  накрытой
платком. Делал вид, что у него там попугай. Он  стучал  по  клетке,  и  та
откликалась: "Попка-дурак" - и  щебетала.  И  вот  в  какой-то  момент  он
сдернул платок  и  расхохотался.  Там  была  вторая  голова,  и  она  тоже
смеялась. Это было незабываемое мгновение, скажу я вам.
   - Мне кажется,  вы  поступили  правильно,  дорогая,  разве  не  так?  -
заметила Гейл.
   - Нет, - отрезала Трисия. - Неправильно. И я уже  не  могла  заниматься
тем, чем занималась  до  того.  Понимаете,  я  была  астрофизиком.  Нельзя
оставаться астрофизиком после того, как встретишь инопланетянина,  который
выдает свою вторую голову за попугая. Я, во всяком случае, не смогла.
   - Я понимаю, это  было  нелегко.  Значит,  вот  почему  вы  так  сурово
обращаетесь с теми, кто, на ваш взгляд, несет чушь?
   - Да, - кивнула Трисия. - Полагаю, вы правы. Простите.
   - Ничего-ничего.
   - Кстати, вы - первая, кому я это рассказала.
   - Понятно. Вы замужем?
   - Э... нет. В  наше  время  трудно  отличить  с  первого  взгляда,  кто
замужем, кто нет. Но вы имеете право спросить - это имеет отношение к моей
истории. Несколько раз я чуть не вышла замуж, в основном из-за  того,  что
мне хотелось ребенка. Но каждый из этих  парней  в  конце  концов  начинал
спрашивать, почему это я все время гляжу поверх его головы. Что бы  вы  им
ответили? В какой-то момент я даже подумывала: не  пойти  ли  мне  в  банк
спермы? Заиметь ребенка как в лотерее, наугад.
   - Но вы бы не сделали этого, ведь нет?
   - Скорее всего, нет, - усмехнулась Трисия. - Я так и не ходила туда. Да
и не пошла бы.  Вся  она  такая,  моя  жизнь.  Никогда  ничего  не  делала
по-настоящему. Наверное, я и на телевидение поэтому пошла.  Не  работа,  а
сплошные мыльные пузыри.
   - Простите, леди, не вас ли зовут Трисия Макмиллан?
   Трисия, вздрогнув, обернулась. За ее спиной стоял мужчина  в  шоферской
кепке.
   - Да, - призналась она, мгновенно напружинившись.
   - Леди, я уже битый час ищу вас. В отеле мне сказали,  что  у  них  нет
постояльцев с таким именем, но я связался с офисом мистера Мартина,  и  он
мне сказал, что вы точно остановились здесь. Я  спросил  еще  раз,  и  мне
ответили, что никогда о вас не  слыхали,  и  в  регистрационной  книге  не
нашли, поэтому пришлось попросить, чтобы мне передали по  факсу  в  машину
вас портрет, и пойти искать самому. - Он посмотрел на часы: -  Мы  немного
опаздываем, но, может быть, вы согласитесь проехать со мной?
   Трисия снова оцепенела.
   - Мистер Мартин? Вы имеете в виду Эндрю Мартина из Эн-би-си?
   - Совершенно верно, леди. Пробная съемка для "Штатов по утрам".
   Трисия пулей слетела с табурета. Господи, да как она  могла  пропустить
мимо ушей все те сообщения для мистера Макмануса и мистера Миллера!
   - Только поторопитесь, - добавил шофер. -  Насколько  я  понял,  мистер
Мартин считает, что можно попробовать британское  произношение.  Его  босс
категорически против. Я имею в виду мистера Цвинглера,  и,  насколько  мне
известно, он сегодня же вечером улетает на Западное побережье - я сам  его
в аэропорт повезу.
   - О'кей, - воскликнула Трисия. - Я готова. Едем.
   - О'кей, леди. Вон тот лимузин у входа, самый большой.
   - Извините, - повернулась Трисия к Гейл.
   - Ступайте! Ступайте! - откликнулась та. - И удачи вам. Приятно было  с
вами поговорить.
   Трисия потянулась за сумочкой расплатиться.
   - Черт, - вырвалось у нее. Сумка осталась наверху.
   - Я заплачу,  -  отмахнулась  Гейл.  -  Скажу  вам  без  обиняков,  мне
действительно было очень интересно вас послушать.
   Трисия вздохнула:
   - Послушайте, мне очень неловко за утро, и...
   - Ни слова больше. Все в порядке. Это всего только астрология.  От  нее
нет вреда. Это не конец света.
   - Спасибо. - Повинуясь неожиданному порыву, Трисия обняла ее.
   - У вас все с собой? - спросил шофер. - Вы ничего  не  хотите  взять  -
сумочку там?
   - Если жизнь и научила меня чему-то,  -  ответила  Трисия,  -  так  это
никогда не возвращаться за сумочкой.


   Чуть больше часа спустя Трисия плюхнулась на одну из  двух  кроватей  в
своем номере. Несколько  минут  она  не  шевелилась,  только  смотрела  на
сумочку, которая с невинным видом полеживала на другой кровати.
   В руке она держала записку  от  Гейл  Эндрюс,  гласившую:  "Не  слишком
расстраивайтесь. Позвоните, если захотите поговорить.  На  вашем  месте  я
никуда бы не ходила вечером. Отлежалась бы. Но не  берите  в  голову.  Это
только астрология. Это не конец света. Гейл".
   Шофер оказался прав. По сути, он знал обстановку на Эн-би-си лучше, чем
кто угодно другой из знакомых ей работников  компании.  Мартин  был  "за".
Цвинглер - "против". У нее был один шанс доказать правоту Мартина,  и  она
его завалила.
   Ну и ладно. Ну и ладно. Ну и ладно.
   Пора возвращаться домой. Пора позвонить в аэропорт и узнать, поспеет ли
она на вечерний рейс до Хитроу.  Она  потянулась  к  толстому  телефонному
справочнику.
   Ах да. Сначала еще одно.
   Она отложила справочник,  взяла  сумочку  и  прошла  с  ней  в  ванную.
Положила ее на полку и вынула маленькую пластмассовую коробочку, в которой
лежали ее контактные линзы, без которых она и  буквы  прочесть  не  могла,
будь то сценарий или текст на экранчике телесуфлера.
   Вставляя в глаза маленькие пластиковые  скорлупки,  она  сказала  самой
себе, что если жизнь и научила ее  чему-нибудь  -  так  только  тому,  что
иногда за сумочкой  возвращаться  не  стоит,  а  иногда  это  обязательно.
Остается самая малость - научиться отличать один случай от другого.



3

   Во времена,  которые  мы  в  шутку  называем  "Прошлое",  на  страницах
"Путеводителя" довольно  подробно  рассматривалась  проблема  параллельных
вселенных. Правда, в этом  тексте  не  очень-то  легко  разобраться  -  он
требует познаний на уровне по крайней мере демиурга  второго  разряда.  Но
демиурги вряд ли согласятся вас проконсультировать на этот счет, поскольку
теперь достоверно установлено,  что  все  известные  божества  и  демиурги
появились на свет приблизительно на  три  миллионных  доли  секунды  после
возникновения Вселенной, а никак не неделей раньше,  как  они  обыкновенно
утверждают, ныне  эти  божества  ужасно  заняты  поиском  объяснения  этой
неувязочки и им недосуг растолковывать высокую физику всяким там олухам.
   Впрочем, "Путеводитель" также сообщает нам об  одном  жизнеутверждающем
аспекте проблемы параллельных вселенных: можете зря голову не ломать,  все
равно вы ее не поймете. С тем  же  успехом  вы  можете  просто  повторять:
"Что-что?" или "Э-э?" - либо ходить с  зажмуренными  глазами,  либо  нести
всякую ахинею - и никто вас за дурака не посчитает.
   По  мнению  "Путеводителя",  первое,  что  надо  уяснить  себе   насчет
параллельных Вселенных, - это то, что никакие они не параллельные.
   Важно также осознать, что, строго говоря, эти  вселенные  -  не  совсем
вселенные. Но процедуру осознания этого факта  рекомендуется  оставить  на
потом - сперва следует осознать, что все, дотоле осознанное вами,  -  чушь
собачья.
   Причина  их  "не-совсем-вселенности"  заключается  в  том,  что   любая
отдельно  взятая  Вселенная  есть  не  материальный  предмет,  но   способ
восприятия того, что принято  именовать  ВВМ  (то  есть  Великая  Всеобщая
Мешанина). Великая Всеобщая Мешанина также не  существует  в  материальной
форме - скорее, это сумма различных способов  восприятия  того,  какой  ее
можно было бы увидеть, если бы она существовала в материальной форме.
   Причина, по которой  вселенные  не  параллельны,  подобна  причине,  по
которой не параллельно, скажем, море. Видите ли, в применении к  морю  это
слово ровно ничего  не  значит.  Вы  можете  расчленить  Великую  Всеобщую
Мешанину любым удобным для вас образом  -  в  результате  всегда  получите
нечто, что кто-то назовет родным домом и любимым отечеством.
   Теперь можете свободно нести ахинею.
   Земля, о которой пойдет речь,  благодаря  своему  положению  в  Великой
Всеобщей Мешанине столкнулась с нейтрино, с  которым  не  столкнулись  все
остальные Земли.
   Нейтрино  -  не  самый  большой  предмет  из  тех,  с  которыми   можно
столкнуться.
   Собственно говоря, трудно выдумать более миниатюрный предмет из тех,  с
которыми можно столкнуться. Да и столкновение с  нейтрино  нельзя  назвать
такой уж  редкостью  для  предмета  такого  размера,  как  Земля.  Отнюдь.
Наносекунда, на протяжении которой Земля не столкнулась бы  с  несколькими
миллиардами нейтрино, была бы очень необычной наносекундой.
   С  другой  стороны,  это  столкновение  вполне  заслуживает   внимания,
поскольку материя почти целиком состоит практически из ничего. Вероятность
столкновения отдельного нейтрино  с  каким-либо  предметом  в  безгранично
пустом  пространстве  равна   вероятности   попадания   теннисного   мяча,
уроненного на лету с "Боинга-747", например, в сандвич с ветчиной.
   Так или иначе, наше нейтрино кое с  чем  столкнулось.  "Ну  и  что?"  -
спросите вы. И будете неправы. Если уж в такой безумно  запутанной  штуке,
как Вселенная, что-то случается, Кевин знает, к чему  это  может  привести
("Кевин" в данном случае - произвольно  выбранное  имя,  единица,  которая
ничегошеньки ни о чем не знает).
   Нейтрино столкнулось с атомом.
   Атом являлся частью молекулы. Молекула -  частью  нуклеиновой  кислоты.
Нуклеиновая кислота - частью  гена.  Ген  -  часть  генетического  рецепта
выращивания... ну и  так  далее.  Одним  словом,  в  результате  у  одного
растения вырос лишний лист. В Эссексе. Или  в  том  месте,  которому  было
суждено стать Эссексом после ряда подвижек земной коры.
   Это растение было клевером. Он размножался эффективнее других  видов  и
вскоре сделался самым распространенным  видом  клевера.  Почти  неуловимое
сочетание этого фактора с рядом  других  биологических  явлений  и  прочих
мелких событий, имевших место на этом участке Великой Всеобщей Мешанины  -
как-то Трисия  Макмиллан,  не  успевшая  улететь  с  Зафодом  Библброксом,
неестественно низкий спрос на ореховое мороженое и тот  факт,  что  данная
Земля не была уничтожена  вогонами  при  прокладке  гиперпространственного
экспресс-маршрута, - зафиксировано  под  номером  4.763.984.132  в  списке
перспективных тем для исследования, канувшем в Лету вместе с  историческим
факультетом  Максимегалонского  университета.  Ни  одна  душа,  возносящая
молитву Господу у бассейна для игры в ватерполо, не чувствует ни малейшего
влечения заняться этой проблемой.



4

   Трисии начало казаться, что весь мир ополчился  на  нее.  Впрочем,  она
знала: это ощущение - обычное  следствие  ночного  перелета  из  Западного
полушария в Восточное. У тебя  в  распоряжении  вдруг  оказывается  лишний
день, загадочный и зловещий, к которому ты  совершенно  не  готов.  И  все
же...
   На газоне перед домом были следы.
   Нельзя сказать, чтобы следы на газоне ее слишком уж обеспокоили. По  ее
нынешнему настроению, следы могли появляться,  исчезать,  сворачиваться  в
трубочку - она бы  и  бровью  не  повела.  Она  только  что  прилетела  из
Нью-Йорка - смертельно усталая, разбитая, издерганная, на грани  паранойи.
Все, что ей хотелось, -  это  рухнуть  на  постель  и  уснуть  под  радио,
мурлычущее что-то чертовски умное голосом Неда Шерри.
   Однако Эрик Бартлетг не собирался отпускать ее просто так,  не  показав
ей следов. Эрик - старый садовник -  приходил  из  соседней  деревушки  по
утрам в субботу поковыряться палкой в ее саду. Он не мог понять, как это -
взять и прилететь из  Нью-Йорка  рано  утром.  Это  у  него  в  голове  не
укладывалось.  "Не  бывает  так",  -  полагал  он.  Зато  в   его   голове
укладывалось многое такое, во что не всякий верит.
   - Это все инопланетяне ихние, - сообщил он,  согнувшись  и  тыча  своей
палкой в примятую траву газона. - Только и разговоров нынче, что об  ихних
пришельцах. Вот я и думаю, это они самые и есть.
   - Правда? - откликнулась Трисия, с тоской глядя на часы. Десять  минут.
Десять минут она, пожалуй, еще продержится. Потом она просто  рухнет,  где
бы при этом ни находилась: в спальне или здесь, в саду. Если, конечно,  ей
придется только стоять. Если ей придется при этом повторять еще  время  от
времени: "Правда?" - пять минут, не больше.
   - Во-во, - продолжал Эрик. - Прилетают, значит, садятся к те на  газон,
а потом - фыр-р-р! - и назад к себе! Иногда даже кошек уфыричивают. Миссис
Вильяме, что с  почты,  так  вот,  ейная  кошка  -  знаете  небось,  такая
трехцветка - ее эти ихние пришельцы уже сперли раз. Оно  конечно,  они  ее
наутро вернули взад, да только малость не в себе. Шастала вокруг дома  все
утро, а после обеда как уснет... Я это к тому, что до  сих  пор  все  было
аккурат наоборот. Дрыхла все утро, а потом  гуляла.  Это  у  ей  временной
сдвиг случился от полета на ихнем межпланетном корабле.
   - Понятно, - согласилась Трисия.
   - И перекрасили они ее в полосатую, это миссис Вильяме говорит. А  энти
вот следы точь-в-точь как от ихних посадочных упоров.
   - А вам не кажется, что это могла быть  газонокосилка?  -  предположила
Трисия.
   - Когда б следы были круглые, может, и да, а они вона  какие  неровные.
Чтой-то в ихней форме чужое.
   - Вы же сами говорили, что косилка разболталась и что ее  надо  чинить,
пока она не начала делать дырки в газоне.
   - Говорил-то говорил, мисс Трисия,  и  сейчас  не  отрекаюсь.  Я  ж  не
говорю, что это точно не газонокосилка. Я говорю только, этим дыркам  есть
объяснение куда более подходящее. Они  летели  вон  оттудова,  из-за  тех,
стало быть, деревьев, и вот когда ихние посадочные...
   - Эрик... - терпеливо произнесла Трисия.
   - Я вам вот что скажу, мисс Трисия, - заявил Эрик. - Я, конечно,  гляну
на косилку, как обещал, а вы уж сами решайте, что вам больше нравится.
   - Спасибо, Эрик, - произнесла Трисия. - Я пойду лягу. Найдите  себе  на
кухне поесть.
   - Спасибо, мисс Трисия, счастливо вам, - сказал Эрик.
   Он наклонился и сорвал что-то с газона.
   - Бона, - произнес он. - Клевер-трилистник. Это к счастью.
   Он пристально  оглядел  находку,  удостоверившись,  что  это  настоящий
клевер-трилистник, а не обычный, с оторванным листком.
   - На вашем месте, мисс, я бы поискал еще следов ихней  деятельности.  -
Он окинул взглядом горизонт. - Особливо в той стороне, ближе к Хенли.
   - Спасибо, Эрик, - повторила Трисия. - Обязательно.
   Она рухнула в постель, и снились ей попугаи и другие птицы.  В  полдень
она проснулась, встала и побродила вокруг дома, не зная, чем занять  вечер
и вообще оставшуюся часть жизни.  По  меньшей  мере  час  у  нее  ушел  на
размышления, стоит ли смотаться в город к Ставро. Это было самое модное на
текущий момент у журналистской братии  заведение,  и  встреча  с  друзьями
могла бы встряхнуть ее и хотя бы отчасти привести в подобие нормы. В конце
концов она решила пойти. Там было неплохо. Более того, просто  славно.  Ей
был  симпатичен  и  сам  Ставро  -  грек,  сын  немца  (не  самое  обычное
сочетание). Пару дней назад Трисия уже побывала в "Альфе" - то был  первый
клуб Ставро, который он создал в Нью-Йорке. Сейчас "Альфу"  содержал  брат
Ставро - Карл, считавший себя немцем, сыном гречанки. Ставро приятно будет
услышать, что  Карл  слегка  прогорает  в  Нью-Йорке,  вот  Трисия  его  и
порадует. Между Ставро и Карлом Мюллером не одна черная кошка пробежала.
   О'кей. Значит, решено.
   Еще час ушел на обдумывание наряда. В конце концов она остановилась  на
элегантном маленьком черном платье, купленном в Нью-Йорке.  Она  обзвонила
друзей, чтобы узнать, кто сегодня будет в клубе, и ей сообщили,  что  клуб
сегодня закрыт на обслуживание чьей-то свадьбы.
   Трисии подумалось, что жить по заранее обдуманному плану получается  не
лучше, чем  покупать  в  супермаркете  продукты  для  праздничного  ужина.
Вооружаешься  списком,  составленным  согласно  облюбованному  рецепту  из
кулинарной  книги,  берешь  тележку,  которая  категорически  отказывается
катиться в нужную тебе сторону, и в итоге покупаешь совсем не те продукты,
какие собирался. Куда их девать? И что делать с рецептом?  Ответа  она  не
знала.
   Так или иначе,  в  тот  же  вечер  на  ее  газоне  приземлился  корабль
пришельцев.



5

   Он заходил на посадку со стороны Хенли. Вначале Трисия смотрела на него
с вялым любопытством: что это еще за огни такие? Аэропорт Хитроу находился
не в миллионе миль, и огням в небе она не  дивилась.  Правда,  они  летели
необычно низко - этим и объяснялось ее вялое любопытство.
   Когд