к это часто делали люди в других землях, а сами 
активно охотились на мерзких зверей, наполнявших местные леса, и 
постоянно грабили границы Хеймура, заставляя Фая держаться 
осторожно по отношению к ним и принимать во внимание их наглость и 
бесстыдство.
	Вейни опустил руки и сделал уважительный поклон, но Моргейн, 
однако, не стала этого делать: она по-прежнему не двинулась с места, и 
это ни у кого не вызывало настороженности, поскольку Кайя не могли 
знать, какой опасности они все еще подвергались.
	-  Я нхи Вейни, и я же кайя,-  сказал он,-  и я же ~илин~, 
находящийся на службе вот у этой леди, которая еще очень давно была 
принята в род Кайя.
	Их предводитель, низкорослый человек, родственник главы клана, 
сделал самый низкий поклон и взглянул прямо на Вейни.-  Нхи Вейни, 
родственник кайя Роха. Ты действительно кайя, но мне кажется, что ты 
не принят в здешний клан.
	-  Но зато она принята,-  сказал Вейни, что само по себе было и 
вполне надлежащим ответом, и допускало соответствующее поведение: 
~илин~ не должен придерживаться лишь своих личных правил 
поведения и общения, когда он защищает интересы ~лио~, когда 
нарушается ее безопасность или она подвергается запугиванию, как в 
данном случае.-  Это Моргейн, и она принята в клан Кайя, и никогда не 
была отвергнута им.
	Теперь было видно, что они явно испугались и были похожи на 
людей, со стороны наблюдающих странный сон, но упорно не желающих 
поддаваться ему. Но они продолжали тем не менее молча смотреть то на 
нее, то на серую лошадь по имени Сиптах, и их мечи по-прежнему 
оставались в ножнах, и низкие и продолжительные поклоны следовали 
один за другим.
	-  Мы отведем вас в Ра-Корис,-  сказал наконец маленький 
человечек.-  Меня зовут Тоумен.
	Тогда Моргейн учтиво поклонилась, а Вейни молчал, как и 
подобает слуге, хозяйка которого наконец-то взяла все дела в свои руки.
	Кайя явно не были в восторге от этой встречи. Вейни же понимал, 
что принятие Моргейн в клан формально не было отменено, потому что 
подобная отмена выглядела бы как бессмысленная месть давно 
умершему человеку. Молодой же правитель Кайя, кайя Рох, его 
родственник, которого почти и не видел раньше, все еще находился в 
состоянии кровной вражды с Нхи, вступаясь за честь его матери, 
пострадавшей, по мнению Кайя, от руки Риджена. Если бы ту стрелу в 
него в свое время пустил не маай Джервейн, а сам Рох, то наверняка она 
попала бы в цель.


	Когда солнце поднялось, а время шло к полудню, лес наполнился 
ярким светом и преобразился. В разных местах стали видны небольшие 
хижины, похожие на шалаши, но построенные из прочных веток или 
даже из стволов деревьев. Клан Кайя был чуть ли не единственным 
родом, который не имел каменных строений. Когда-то у них был старый 
Ра-Корис, прекрасный дворец, построенный из камня, где была 
резиденция Верховных Королей. Развалины его по-прежнему лежали 
недалеко от того места, где они сейчас находились. Считалось, что 
развалины дворца до сих пор посещают устрашающие призраки былых 
защитников этого дворца, тех гордых людей, которые сражались здесь до 
последнего против сил, вторгшихся из Хеймура. Внуки и правнуки 
воинов той поры, когда здесь впервые появилась Моргейн, смогли 
построить только лишь деревянный дворец, потому что их владения 
сильно сократились, а богатства иссякли. У них остались лишь их луки, 
их таланты и добыча от охоты, которой они занимались, борясь с 
голодом. Но тем не менее, никто из них не выглядел больным, а 
женщины и дети были стройными и красивыми. Во всех них 
чувствовалась красота и внутренняя сила, что резко отличало их от 
людей Лифа.
	Мальчишки бежали впереди отряда, но при этом были подтянуты 
и молчаливы, как будто подчинялись законам охотников даже находясь 
у себя дома. Перед большой аркой главного строения стояло много 
встречающих. Здесь путешественники остановились, сопровождаемые 
лишь Тоуменом и его людьми, которые убрали свое оружие и проявляли 
полную взаимную учтивость, расступившись пред ними.
	Ра-Корис являл собой задымленный дворец с земляным полом, не 
лишенный определенного блеска и великолепия. Там было два этажа и 
несколько комнат, имеющих выход в главный зал. Внутри даже в ясный 
день горели факелы и пылал огромный камин с многочисленными 
отдушинами для отвода тепла, какой не всегда можно было встретить 
даже в каменных замках.
	-  Здесь вы можете временно располагаться, пока не явится Рох,-  
сказал Тоумен.
	Моргейн выбрала место поближе к камину, и женщины, 
находившиеся в зале, с некоторой робостью предложили им обед, 
состоящий из хлеба, оленины и меда. Они нашли все это восхитительным 
после той подозрительной еды, которую им подавали в Лифе.
	Но люди все же опасались их и, тихо перешептываясь, с 
осторожностью наблюдали за ними из темноты углов.
	Моргейн не обращала на них никакого внимания и просто 
отдыхала. Вейни же был озабочен своей раненой рукой. Наконец 
утомленный теплом, которого было в избытке в этом зале, он умерил 
свою гордость и, сняв шлем вместе с кожаным подшлемником, начал 
обследовать свою голову в том месте, где Лилл нанес ему удар. Один из 
молодых кайя, у которого еще даже не отросли волосы до нужной длины, 
рассмеялся, глядя на него. Вейни очень зло взглянул в его сторону, но 
потом опустил голову и больше не обращал внимания на окружающих. 
Сейчас он был в таком положении, что не мог реагировать на 
оскорбления. Моргейн стояла между окружающими и им, так как сейчас 
только она могла отдавать ему приказы, он же не мог вести себя по 
своему усмотрению.
	К концу дня, когда кусочки неба, проглядывавшие сквозь 
маленькие окна, потемнели и затянулись облаками, у дверей возникло 
неожиданное движение и в зал вошли охотники, одетые в костюмы из 
коричневой кожи и вооруженные луками и мечами.
	И среди них был один, который, как знал Вейни, являлся его 
ближайшим родственником. Он узнал его еще до того, как тот вышел из 
всей группы вперед и встретил их как хозяин этого дворца. Вейни 
припомнил, что видел его еще очень давно, когда тот был еще ребенком. 
Как ни странно, но его память сохранила именно картину той давней 
поры. Молодой правитель Кайя выглядел его братом в большей мере, 
чем его настоящие единокровные братья.
	-  Я кайя Рох,-  сказал он, поднимаясь на небольшое земляное 
возвышение. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего для 
них.-  Моргейн, когда-то принятая в род Кайя, умерла,-  сказал он,-  
около ста лет назад. Чем вы можете доказать, леди, что вы и есть та 
самая Моргейн?
	Она, не делая привычного поклона, поднялась со своего места и 
передала в руки Вейни некий предмет. Он поднялся, с меньшим 
почтением, чем этого требовали обстоятельства, и внимательно 
рассмотрел его, прежде чем передать Роху. Это был старинный, 
сделанный из оленьего рога орден времен Верховных Королей Корис, и 
когда он увидел его, то понял, какое это огромное сокровище.
	-  Это принадлежало Тифваю,-  сказала она.-  Знак его полного 
доверия ко мне. Он полагал, что если будет необходимость, я смогу 
командовать его людьми, если у меня будет этот знак власти.
	Лицо Роха побледнело при виде этой древней реликвии. Он 
смотрел на амулет и нервно сжимал его в своей ладони. И неожиданно в 
его манерах появилась странная мягкость.-  Кайя дал вам то, что вы 
просили, более ста лет назад,-  заметил он,-  но ни один человек из тех 
четырех тысяч, ушедших с вами, так и не вернулся назад. На ваших руках 
очень много крови, Моргейн, признанная кайя. Но я должен выполнять 
волю моего предка. Что вы хотите от нас?
	-  Всего лишь короткого приюта и покоя. А еще мне хотелось бы 
знать, что вам известно о Фае из Хеймура.
	-  Все ваши просьбы могут быть выполнены,-  сказал он.
	-  А сохранились ли ваши книги?
	-  Вы ведь знаете, что от Ра-Кориса остались одни развалины. Там 
хозяйничают только волки и другие дикие звери. Если Книга Кайя и 
сохранилась, то скорее всего она находится именно там. Здесь у нас нет 
ни средств, ни времени, чтобы вести записи событий.
	Она с почтением поклонилась.-  Я хочу предупредить вас, что Лиф 
пришел в движение. Мы оставили их, когда они уже были готовы 
отправиться в погоню. Так что теперь вам надо следить за своими 
границами.
	Рох сжал и без того тонкие губы.-  Вы подарили нам бурю, леди. 
Мы пошлем людей по вашему пути, чтобы проверить, насколько мог 
продвинуться Лиф, если они вообще отважились на это. Нам 
приходилось встречаться с ними и раньше, поэтому мы знаем их тактику.
	-  Они сильно обеспокоены. Лошадь, на которой скакал Вейни, 
этот черный конь, принадлежала Лиллу. Мы покинули Лиф очень 
неожиданно, глубокой ночью, после пререканий с правителем Кесидри и 
его советником кайя Лиллом.
	-  Лилл,-  тихо произнес Рох.-  Этот воистину черный волк. Я 
просто польщен количеством ваших врагов, леди. Сколько времени вы 
собираетесь провести у нас?
	-  Только одну ночь.
	-  Вы отправляетесь на север?
	-  Да,-  ответила она.
	Рох облизнул губы.-  И все из-за этой старой вражды? Говорят, что 
Фай до сих пор жив. Мы никогда не могли даже вообразить, что вы тоже 
можете выжить. Мы дадим вам людей, леди. Мы не хотим оставаться в 
беспокойстве за вас.
	-  Я не собираюсь просить у вас ничего.
	-  Вы хотите взять с собой лишь ~этого~? -  Это было первым 
проявлением внимания, которое Рох обратил на Вейни. Он лишь 
скользнул взглядом гордых молодых глаз в его сторону, и вновь 
обратился к ней: -  Вы должны бы сделать лучший выбор, леди.
	Затем он отошел и приказал женщинам приготовить комнату для 
Моргейн в верхнем этаже и отдельное место для Вейни около камина. 
Моргейн не возражала против этого, поскольку это было полностью в 
правилах Кайя, и при этом они, разумеется, находились под их защитой, 
как они отнюдь не чувствовали себя в Лифе. И после того как Моргейн и 
Рох поговорили еще некоторое время, она наконец покинула зал и 
поднялась наверх.
	Теперь Вейни мог освободиться от снаряжения и оружия, и, 
оставшись в одной рубашке и кожаных штанах, намеревался устроиться 
на одеялах, которые были постелены для него у теплой стороны камина.
	В этот момент к нему подошел Тоумен и, тихо поговорив с ним, 
пригласил его к Роху. Это было, пожалуй, единственное, от чего Вейни 
не мог отказаться. Рох сидел, скрестив ноги, все на том же возвышении, 
окруженный мужчинами.
	Внезапно Вейни почувствовал, что ощущение покоя куда-то 
уходит. Кругом стоял веселый шум, болтовня женщин и детей. Этот шум 
заглушал более тихий разговор, который вели мужчины, образовавшие 
плотный круг, так что со стороны никто не мог разглядеть, что 
собственно происходило там.
	Он не встал на колени, по крайней мере до тех пор, пока они явно 
показали ему, что он должен это сделать. Затем все вновь уселись вокруг 
него и Роха, положив мечи около себя.
	У него была мысль громко позвать Моргейн, с тем, чтобы 
предупредить ее о таком вероломстве, но потом он понял, что на самом 
деле у него нет причин беспокоиться именно о ней, а в таком случае его 
собственная гордость не позволила ему поднимать шум. Здесь были его 
родственники, и здесь не могло быть никакой угрозы для ~илина~. Но 
обида Роха могла быть очень велика. Он ничего не знал о своем 
родственнике, а его сведения о чести Роха были весьма скудными, но тем 
не менее именно это и удерживало его от паники.
	-  А теперь,-  сказал Рох,-  нхи Вейни, ты должен рассказать нам 
полную правду о ней и о ваших с ней делах.
	-  Она не лгала вам, но и не говорила всей правды. Она 
действительно Моргейн, а я всего лишь ~илин~, прислуживающий ей.
	Рох долго и неприязненно смотрел на него.-  Итак, Риджен 
выбросил тебя вон. Ты отобрал у него одну из его главных 
драгоценностей, оставшуюся от жены из рода Маай, и поэтому он 
выгнал тебя. Но ты не должен рассчитывать на наше родство. Моя тетка 
не собиралась производить тебя на свет. Я порицаю ее лишь за то, что 
она не покинула Моридж и не вернулась к нам.
	-  А зачем она должна была возвращаться к вам? Разве вы приняли 
бы ее обратно? Я должен гордиться ей, за ее поступок. Гордость Кайя не 
позволила бы принять ее назад, независимо о того, с кем она была до 
этого, с Ридженом или с кем-то другим. Она дала мне жизнь и после 
этого умерла. Ее страдания были очень велики, но все же это было 
лучше, чем быть с вами после того, как вы не посмели пойти в Моридж 
чтобы вернуть ее назад, потому что боялись. Вы боялись того, что 
Риджен придет сюда с тем, чтобы забрать ее у вас. Так где же ваша честь, 
мужчины рода Кайя?
	Тишина была полной. Неожиданно весь зал опустел. Было слышно 
лишь, как где-то потрескивал огонь.
	-  Что стало с ней? -  спросил наконец Рох, склоняя баланс в 
сторону жизни.-  Она действительно умерла, как говорили, при твоем 
рождении?
	-  Да.
	Тогда Рох медленно вздохнул.-  Было бы лучше, если бы Риджен 
утопил тебя. Возможно, что он и сожалел, что не сделал этого. И вот, ты 
здесь. Так что оставайся жить, нхи Вейни, ридженский ублюдок. Что мы 
можем сделать для тебя?
	-  Вы должны сделать лишь то, о чем она просила вас, и выпустить 
нас утром из этого зала.
	-  Ты служишь ей по собственной воле?
	-  Да,-  сказал он.-  Это было вполне честное требование с ее 
стороны, согласно Закону. Теперь я под ее опекой и должен платить за 
это.
	-  Куда она направляется?
	-  Она моя госпожа,-  ответил Вейни,-  и не в моем праве говорить 
вам что-либо о ее делах. Лучше займитесь своими. Вы должны 
остановить Лиф у ваших границ, ради ее спасения.
	-  Но куда она идет, нхи Вейни?
	-  Спросите лучше ее, я уже говорил вам.
	Рох щелкнул пальцами, и мужчины потянулись к мечам, лежащим 
перед ними. Они обнажили их, образуя круг, где каждый клинок был 
направлен в центр, в его сторону. Где-то в зале упала тарелка. Какая-то 
женщина пробежала мимо занавеса на дверях.
	-  Спросите Моргейн,-  вновь повторил Вейни,-  а если вы будете 
продолжать настаивать на этом, кайя Рох, я буду считать, что больше не 
осталось чести во всей земле Кайя. И мне будет очень стыдно за это.
	Рох слушал его молча. Вейни чувствовал огромную слабость 
внутри себя: его нервы были напряжены в ожидании последнего 
давления с их стороны, чтобы с его губ успел сорваться крик, который 
должен был бы разбудить Моргейн от сна. Он не был слишком смелым. 
Он очень давно обнаружил, что у него не хватает мужества выносить 
боль или издевательства. Его же братья открыли это еще раньше, чем он. 
Это было то же самое ощущение, которое охватывало его сейчас, или 
схожее с теми, которые он испытывал, когда братья, в отсутствие старого 
сана Ромена, ставили его на колени, вызывая слезы на его глазах. В один 
из таких фатальных моментов он обнажил оружие против Кандриса, 
который издевался над ним. За него все это сделали его руки, а рассудок 
оставался в это время в стороне.
	Но Рох еще раз щелкнул пальцами, и они оставили его в покое.-  
Иди на свое место,-  сказал Рох,-  ~илин~.
	Он поднялся, сделал поклон и пошел, на удивление самому себе, 
очень твердо. Он добрался до своего места, где прилег, завернувшись в 
плащ и сжав зубы, надеясь, что тепло от огня уменьшит дрожь в его теле.
	Сейчас ему хотелось убивать. За любую попытку публичного 
оскорбления, за любую попытку террора он знал только один ответ. Он 
смахнул слезы со своих глаз и начал думать о том, что возможно его отец 
был прав: его рука была более мудрой, чем он сам. При всем этом, он 
очень многого боялся: боялся смерти, боялся Моргейн, боялся Лилла и 
сумасшествия Кесидри. Но никогда не было такого страха, какой он 
испытал находясь среди родственников, среди тех, для которых он был 
просто ублюдок, и к тому же отверженный.
	Однажды, когда он был еще ребенком, Кандрис и Эридж заманили 
его в подвал замка в Ра-Моридже и там оставили одного в темноте 
вместе с крысами. Они пришли за ним только тогда, когда он с 
ободранными в кровь руками обессилел до того, что не мог больше 
кричать. Они явились туда с факелами, повалили его на пол и делали 
вид, что собираются убить его. Впоследствии они очень испугались, если 
он покажет жестокие следы, оставленные на его руках.
	Он никому не рассказал об этом. Он понимал условия своего 
пребывания в доме нхи уже тогда, переживая все свои обиды в одиночку, 
дожидаясь того времени, когда Кандрис и Эридж будут посвящены в 
воины и, может быть, тогда их честь не позволит им так издеваться над 
ним.
	Но он ошибался. Отношение к нему оставалось таким же, и 
скрытое презрение не исчезало, а становилось очевидным, когда он 
совершал очередную ошибку, которая тут же стоила ему чести.
	А теперь даже Кайя пытались поступить с ним точно таким же 
образом, нападая как волки на оленя.
	Тем не менее было что-то такое, что притягивало его к правителю 
Кайя, к этому самолюбивому человеку, сходство по крови у которого 
можно было заметить не только по лицу, но и по рожденью. Но Рох был 
законнорожденным. Отец же Роха фактически обрек на гибель леди 
Айлел, в то время, когда она носила ридженского ублюдка, который ни 
коим образом не должен был появляться здесь, чтобы не порочить 
чистоту их семьи и не создавать соперничества его сыну Роху.
	И Кайя боялись его, и, почуяв страх, готовы были перерезать ему 
горло, если бы не их долг перед Моргейн.
	Поздно ночью он был разбужен звуками шагов, которые 
отчетливо были слышны на каменных плитах около камина. Он 
поднялся на руках, в то время как Рох сел на пол около него, вглядываясь 
в его лицо. В панике он потянулся было к мечу, но Рох опередил его, 
положив свою руку на рукоятку.
	-  Ты пришел сюда из Лифа,-  спросил Рох тихо.-  А где же ты 
встретил ее?
	-  В Инор-Пиввн.-  Он сел, подбирая под себя ноги и поправляя 
волосы, налезающие на глаза.-  Но я еще раз повторяю, спросите 
Моргейн сами о ее делах, а никак не ее слугу.
	Рох медленно кивнул.-  У меня просто есть кое-какие мысли, и мне 
кажется, что она до сих пор не отказалась от тех целей, которые у нее 
были и раньше. Она будет твоей смертью, нхи Вейни. Но ты уже знаешь 
об этом и сам. Забирай ее отсюда как можно скорее, как только настанет 
утро. Мы уже чувствуем дыхание Лифа около наших границ. К нам уже 
поступили сообщения. Уже начали погибать люди. Лилл попытается ее 
остановить, если сможет. Но, с другой стороны, есть предел, до которого 
мы можем дойти, рискуя жизнями наших людей.
	Вейни пристально посмотрел в карие глаза своего собеседника и 
почувствовал неудобство: первый раз человек разговаривал с ним так, 
как будто он по-прежнему принадлежал к воинам знатного рода. Это 
было похоже на то, что Рох хотел как-то оправдаться перед ним за 
произошедшее и намекал на родственные отношения между ними. Он 
глубоко вздохнул и продолжил разговор.
	-  А что ты сам знаешь о Лилле? -  спросил он в свою очередь Роха.-  
Он действительно кайя?
	-  Был когда-то кайя Лилл,-  заговорил Рох.-  И наш Лилл был 
очень хорошим человеком, пока не стал советником в Лифе.-  Рох 
посмотрел вниз, на камни, и по лицу его скользнула усмешка.-  Я не знаю 
точно, но были слухи, что в Лифе он стал кваджлином. Говорили, будто 
он, подобно Фаю из Хеймура, очень ~старый~ человек. Но что я могу 
сказать определенно, так это то, что он самый могущественный человек в 
Лифе. Да ты и сам знаешь это. Временами он превращается в тихого 
врага, и тогда странные звери приходят в наши леса. Лилл, видимо, не 
имел желания накликать чуму ни на наши, ни на их земли, и не менее 
усердно очищает свой лес от этой нечисти. Но то, что у нас находится 
Моргейн, никак не улучшает отношений между Лифом и нами.
	-  Пожалуй, я поверю твоему рассказу и этим слухам,-  сказал 
наконец Вейни. Холодок уже добрался до его желудка, когда он 
мысленно вернулся на берег озера.
	-  А я не верил, до сегодняшней ночи, пока ~она~ не пришла 
сюда,-  сказал Рох.-  Послушай, ведь ты почти мой брат, и мне жаль тебя. 
Сколько времени ты еще будешь служить у нее?
	-  Мой год еще только начался,-  сказал он.-  И меж