нечто такое, чего  Ребел  никогда  бы  не
стала делать. Ребел в ужасе глядела на происходящее.
   - Видите маленькие кометы на заднем плане? В этом сезоне лесоводы в моде.
   Ребел повернула к Хайсену изумленное лицо. Он пожал плечами:
   - Это предварительная реклама. "Дойче Накасоне" вложила в вас уйму денег.
Я  хотел,  чтобы  вы  поняли,  какой   дорогой   продукт   экспериментальной
психотехники вы собой представляете. Пошли.
   Вниз по наклонной дорожке, потом узкий коридор  со  стенами  из  черного,
спрессованного шлака. На стенах коридора во много  рядов  на  доступном  для
глаз расстоянии несмываемой флюоресцентной  краской  были  грубо  намалеваны
путаные и бессвязные надписи. На "БУДЬ САМИМ СОБОЙ -  БОГ  ТЕБЯ  НЕНАВИДИТ!"
наезжало "СВОБОДНЫЕУМЫСВОБОДНЫЕУМЫСВОБОДНЫЕУМЫ",  которые  исходили  злобой,
столкнувшись с "БЕЙ УМНИКОВ!", а те, в свою  очередь,  разбивались  о  слова
"ТАНЦОРЫ, ОБОРОТНИ, ВАМПИРЫ, УБИРАЙТЕСЬ К ЧЕРТУ".  Кто-то  очень  постарался
соскоблить колесо с надписью "ДРУГ ЗЕМЛИ".  Под  нацарапанными  значками  на
деревянном ящике лицом  к  стене  сидел  рабочий.  Он  снял  крышку  люка  и
перебирал спутанные цветные провода.
   Ребел и Хайсен повернули за угол и пошли  через  квартал  пьяниц.  Вконец
опустившиеся бедолаги ковыляли, прося подаяние. Они без конца  бубнили  себе
под нос, их мозги, как гнилью, были изъедены Богом,  сексом  и  информацией,
рефлексы  нарушены,  глаза  стали  пустыми,   лица   подергивались.   Хайсен
презрительно зашипел и ускорил шаг.
   - Подонки! - задыхаясь, произнес врач,  едва  они  с  Ребел  благополучно
прошли мимо. - Я бы их всех...
   Они свернули в еще более узкий переулок,  сплошь  покрытый  тонким  слоем
начинающего гнить мусора. В воздухе стояла вонь от тухлой рыбы и прогорклого
жира, пятки Ребел сделались черными.
   Она посмотрела на Хайсена и была поражена, увидев, что  врач  дрожит.  По
его белому как мел лицу струился пот.
   - Черт возьми, приятель, - сказала Ребел. - Что с вами?
   - Это психосхема. - Хайсен  помахал  рукой  перед  лицом.  -  Формируются
слишком яркие зрительные образы, я сразу все пропускаю  через  себя.  Иногда
это на грани.., паранойи.
   Они вступили в спускающуюся под углом галерею. Здесь было темно -  кто-то
то ли украл, то ли перебил все светильники. В тени  ворчали  вентиляторы.  С
потолка свисали спутанные  черные  провода,  приходилось  нырять  под  петли
кабеля.
   - Черт ее побери,  -  выругался  Хайсен.  -  Вовсе  не  обязательно  было
открывать контору именно здесь!  Ей  просто  хочется,  чтобы  было  побольше
места. Я бы... - Они в последний раз завернули за угол, и Хайсен показал  на
потемневшую от копоти дверь. - Сюда.
   Над дверью висело большое изображение выкидного  ножа,  изготовленное  из
мерцающих  неоновых  трубок,  -  образчик  древней  технологии,  воссоздание
которого обошлось, по всей видимости, в хорошую сумму. Он гудел, потрескивал
и окрашивал тени в  густо-багровый  цвет.  Лезвие  ножа  то  загоралось,  то
потухало, словно выскакивая из ручки,  а  затем  снова  в  нее  убираясь.  В
середине двери был прибит маленький белый прямоугольник, табличка:
   Сноу "Клинок"
   Восточный конец коридора  Кропоткина  рядом  с  галереей  Беркмана  Новый
Верхний Камден, 3. С. Э.
   - Сноу? - нерешительно проговорил Хайсен.
   Дверь отворилась, и они вошли.

***

   Ребел ожидала увидеть что угодно, только не это: комната оказалась  такая
огромная и пустая, что трудно было судить о ее размерах. Отделка  напоминала
яичную  скорлупу,  белую  и  безликую.  Мебель  отсутствовала.  Единственным
предметом  во  всем  этом  пространстве  был  лежащий  посередине  маленький
молитвенный коврик. На нем, опустив обритую голову и откинув  назад  капюшон
накидки, стояла одинокая коленопреклоненная женщина. Воздух  в  комнате  был
холодным, эта прохлада давала минутное облегчение, а потом начинала угнетать
так же, как уличная жара.
   Ребел и Хайсен прошли вперед. Помещение было  оборудовано  по  последнему
крику моды - не было видно никаких механизмов, никаких пультов  и  проводов;
несомненно, их заменяла сложная система невидимых глазу лучей,  направленных
микрофонов и мыслеприемников. Мощная сила, полностью принадлежащая тому, кто
знает все эти хитросплетения.
   Женщина подняла голову и устремила на Ребел взгляд холодных, как у  змеи,
глаз.  Лицо  женщины  был  белым  как  мрамор,  его   украшал   рисунок   из
шестиугольников, похожих на стилизованные изображения Солнца и снежинки.
   - Что вы украли для меня на этот раз, Ежи?
   Лицо Хайсена вновь обрело нормальный цвет. Он  улыбнулся  и,  театральным
жестом отбросив назад накидку, позволил себе размашистый, шутливый поклон.
   - Позвольте вам представить единственный существующий экземпляр из  серии
- и весьма ударной серии, - намеченной "Дойче Накасоне" к выпуску на будущий
месяц.
   Женщина не пошевелилась.
   - Как это произошло?
   - "Как я рада видеть  вас,  Ежи.  Садитесь,  пожалуйста",  -  ухмыльнулся
Хайсен. - Вы ведь именно это хотели сказать, Сноу? Или, может, нам предстоит
сидеть на полу?
   Сноу слегка повела головой,  как  ящерица  холодным  утром  после  долгой
спячки.
   - Стулья сзади.
   Ребел повернулась и чуть не споткнулась о стул  в  стиле  эпохи  королевы
Анны. Рядом стоял еще один, точно такой же. Ребел  бессознательно  отступила
назад. Хайсену тоже было не по себе.  Каким  бы  там  образом  ни  появились
стулья, фокус производил такое же  сильное  впечатление,  как  средневековые
чудеса.
   Они сели и, снова встретившись взглядами со Сноу, заметили  в  ее  глазах
странный блеск. "Весело ей, что ли? - подумала Ребел. - Если так, то  хорошо
же она запрятала свое чувство". Хайсен откашлялся и заговорил:
   - Это Ребел Элизабет Мадларк. Два дня назад она была  испытательницей  по
имени Эвкрейша  Уолш.  Эвкрейша  вела  просмотр  материала,  а  потом  вдруг
сбрендила, сожгла схему Мадларк, а заодно и свою  базу.  Попала  в  больницу
Богоматери Роз...
   - Стоп, приятель! - сердито оборвала его Ребел. - Отмотай назад  и  давай
все по новой, но без этих ваших словечек.
   Хайсен взглянул на Сноу, та еле заметно кивнула. Он заговорил  снова,  на
этот раз обращаясь к Ребел:
   -  Каждый  день  "Дойче  Накасоне"  просматривает  множество   психосхем.
Большинство из них никогда не используется,  но  все  подлежат  оценке.  Для
первичного отбора компания нанимает испытателей. Это  обычная  процедура.  К
вам подключают провода, подавляют базовую личность - у вас это  Эвкрейша,  -
программируют новую личность, исследуют ее свойства, отключают  программу  и
опять воссоздают базовую личность. И потом все сначала. Припоминаете?
   - Кажется.., теперь припоминаю, - проговорила Ребел. И тут же  настойчиво
добавила:
   - Но у меня такое ощущение, что это было не со мной. Как  будто  все  это
происходило с кем-то другим.
   - Сейчас я объясню, - сказал Хайсен. - Дело в  том,  что  все  испытатели
отличаются крайней  неуравновешенностью.  Несчастные  создания,  склонные  к
самоубийству. Потому-то, собственно, они и берутся за  такую  работу,  хотят
стать кем-то другим, хорошим и счастливым. Но по иронии  судьбы  их  прошлый
жизненный опыт настолько горек, что они не могут быть счастливы ни  в  какой
личности. Как говорится, опыт всегда берет верх. - Врач выдержал паузу  и  с
победным видом посмотрел на Сноу. - Но не в данном случае.
   Сноу безмолвствовала. После неловкого молчания Хайсен продолжал:
   -  Да.  Перед  нами  исключение,  опровергающее  правило.  Наша  Эвкрейша
подключилась, примерила новую  личность,  и  эта  личность  ей  понравилась.
Настолько понравилась, что она вылила в программе? стакан воды и вывела  его
из  строя.  Таким  образом  она  уничтожила  не  только  страховочную  копию
собственной личности, но и единственный экземпляр программы "Мадларк".
   Ящерица вновь слабо пошевелилась.
   - Значит... - произнесла Сноу. - Да. Да, ясно. Это интересно.
   Ребел вдруг как будто слегка ударило током, и она вспомнила то,  чего  не
могла знать: она поняла, что Сноу имеет доступ к  ее  личности  и  считывает
сведения,  пользуясь  либо  узконаправленным  микрофоном,   либо   датчиком,
вживленным в подкорку.
   - Как вам удалось ее увести? - спросила Сноу.
   Хайсен пожал плечами:
   - Повезло. Она сбежала сама, а я просто оказался поблизости.
   Он рассказал то, что знал о побеге Ребел.
   - А вот это уже интересно.
   Женщина встала.  Она  оказалась  высокой  и  удивительно  тощей  -  прямо
какое-то бестелесное существо. Дух в  белом  одеянии,  в  плотно  запахнутой
накидке. Два длинных костлявых пальца появились из-под одежды и  дотронулись
до лба Ребел. Пальцы  были  твердые  и  сухие,  словно  пергамент,  и  Ребел
вздрогнула от их прикосновения.
   - С каким мозгом мы имеем здесь дело?
   Сноу умолкла.
   - Взгляните на ее характеристики. Хайсен вытащил  карманный  компьютер  и
набрал разветвленную голографическую диаграмму. Диаграмма висела в воздухе -
зеленый шар с извилинами  на  поверхности,  похожий  на  перекати-поле.  Или
шарообразное дерево, растущее в дальних мирах... Диаграмма  выглядела  точно
родной  дайсоновский  <Американский  астрофизик  Дайсон   предположил,   что
развитые цивилизации сооружают  вокруг  своих  звезд  замкнутые  сферические
оболочки - чтобы иметь больше места, а заодно использовать  энергию  светила
на все 100%.> мир Ребел, и это сходство поразило ее.
   - Ладно, это всего лишь грубая схема, - нетерпеливо сказал Хайсен.  -  Но
посмотрите, вот здесь, где расходится натрое n-ветвь. Тут очень сильная...
   Зеленый шар пылал в воздухе, как видение Грааля, и в мозгу Ребел внезапно
возникло воспоминание о том наполненном светом мгновении, когда ее  личность
заполнила весь мозг и она подняла стакан и  опрокинула  его  на  программе?.
Струя воды извивалась и сверкала, наблюдающая за опытом  женщина-психотехник
ошеломленно повернулась, в глазах ее появился ужас, рот раскрылся,  а  Ребел
откинула назад голову,  ощущая,  как  у  нее  в  горле  зарождается  сочный,
радостный смех. Какое счастье жить,  чувствуя,  как  мысли,  словно  солнце,
согревают твой мозг, и знать, что надо делать. Но почти  сразу,  когда  вода
еще лилась на компьютер и техник кричала: "Что ты!..", Ребел поняла, что все
еще подключена к схеме. Плата  зашипела,  и  тут  Ребел  добралась  до  нее,
почувствовала  вонь  горящего  пластика,   удары   электрических   разрядов,
свободной рукой попыталась выдернуть провода, но  уже  было  поздно,  и  мир
погрузился во тьму...
   Память отключилась, и Ребел вздрогнула: где она? В больнице? Ее  поймали?
Хайсен и Сноу все  еще  беседовали.  Высокая  стройная  женщина  бесстрастно
взирала сверху вниз на вспыльчивого  низкорослого  мужчину.  И  вдруг  Ребел
вспомнила, кто они такие. Ни Хайсен, ни Сноу  не  заметили  ее  обморока,  -
наверное, Ребел была без сознания очень недолго.
   - Мы на этом заработаем, - говорил Хайсен. - Слышите, Сноу? Нам нужно  их
опередить.
   - Мы можем не потянуть, - проронила Сноу и надолго  замолчала.  -  Ладно,
попробуем. - Она повернулась к Ребел:
   - Давайте  рассмотрим  гипотетический  случай.  Представьте,  что  к  вам
обратилась  некая  мелкая  фирма,  которая  производит   пиратские   аналоги
коммерческой психопродукции.  Допустим,  вам  предложили...  -  Сноу  слегка
подняла голову, - три очка за помощь в записи. После этого вы потеряете  для
"Дойче Накасоне" всякую ценность. А нет ценности - нет  и  интереса,  и  вас
оставят в покое. Прошу вас дать ответ, принимая во внимание,  что,  если  вы
откажетесь заключить эту сделку, "Дойче Накасоне" вас обязательно выследит -
и сотрет вашу личность.
   Недавняя потеря сознания плохо отразилась  на  мыслительных  способностях
Ребел. Или сказалась усталость после  насыщенного  событиями  дня.  Ей  было
трудно сосредоточиться. Ребел покачала головой:
   - Я не понимаю... Как это - производит аналоги?
   - Ну, скажем, в настоящее время лучше всего продается, - Хайсен  говорил,
Сноу  слушала,  -  молодой  человек   с   невероятным   именем   Ангел.   Он
впечатлителен, романтичен, застенчив. Рекламная машина  завертелась,  и  вот
уже все четырнадцатилетние подростки в Кластере хотят быть впечатлительными,
романтичными и застенчивыми. Личность имеет высокий спрос. Мы берем одну  из
первых копий, делаем достаточно изменений, чтобы обойти закон, и выбрасываем
на серый рынок сто тысяч записей. Эти личности не близнецы  Ангела,  но  они
тоже впечатлительны, романтичны  и  застенчивы.  И  дешевы.  Крупные  дельцы
получают крупную прибыль. А мы подбираем после них крохи.
   Только на этот раз, - продолжал Хайсен, - мы выйдем на  рынок  первыми  и
бесплатно  воспользуемся  рекламой.   "Дойче   Накасоне"   вынуждена   будет
переделывать нашу запись, а они просто не умеют работать с такой  скоростью,
как мы. Мы снимем сливки по крайней мере за неделю до того, как...
   При мысли о том, что ей придется делить свои мысли, свое лицо, свою  душу
со ста тысячами незнакомых людей, у Ребел поползли мурашки  по  коже.  Чужие
люди будут испытывать ее самые сокровенные чувства, самые  глубокие  эмоции.
Эти  незнакомцы  представлялись  ей  в  виде  кучи  каких-то  мучнисто-белых
насекомых, биологических машин, лишенных воли и индивидуальности.
   -  Нет,  -  сказала  Ребел.  -  Выбросьте  это  из  головы.  Я  не  стану
проституировать свои мозги.
   - Но, черт возьми, у тебя нет выбора...
   Хайсен вскочил и потянулся к Ребел. Она  поднялась,  встала  поудобнее  и
сжала кулаки. Ребел никогда не изучала приемы борьбы в  условиях  повышенной
силы тяжести, но мышцы ее нового тела двигались так слаженно, что  не  могло
быть сомнений: она собьет Хайсена с ног одним ударом.  Сперва  расшибет  ему
нос, а потом...
   - Прекратите! - Сноу выбросила вперед руку и установила между Хайсеном  и
Ребел барьер. Под накидкой мелькнула плотно обтягивающая кости бледная,  как
у мертвеца, кожа и маленькие соски  плоской  груди.  Длинную  жилистую  руку
покрывала серебристая филигрань силового экзоскелета. Задействовав  мышечные
усилители, она с легкостью могла пробить шлакоблочную стену, переломать  чьи
угодно кости.
   - Пока я говорила чисто гипотетически, ничего никому не предлагая.
   Немигающие глаза неотрывно смотрели на Ребел, словно  та  была  загадкой,
которую Сноу пыталась разгадать усилием воли. Не поворачивая головы, женщина
сказала:
   - Возможно, это ловушка. Ежи. Вы об этом не думали?
   Лицо Хайсена исказилось.
   - Нет, я... Возможно, да!  Возможно...  -  Он  бросился  вперед  и  ткнул
пальцем в плавающую в воздухе диаграмму. - Посмотрите, вот! Это  расщепление
в r-ветви! -  Затем  он  немного  успокоился.  -  Нет,  такую  фальшивку  не
сделаешь. Она настоящая.
   По лицу его катился пот, взгляд стал настороженным.
   Сноу  спрятала  руку  под  накидку,  пожала  плечами  и  отвернулась   от
диаграммы.
   - Важнее другое. Я с трудом  представляю  себе  испытательницу,  обретшую
вдруг счастье и удовлетворение в новой личности. Это сказка.  -  Она  плавно
скользнула к своему молитвенному коврику, грациозная, словно гейша. - Боюсь,
дитя мое, в настоящее время мы не готовы заключить с вами сделку. Сколько бы
мне ни хотелось узнать, что там такое в вашем весьма любопытном мозгу.
   Стоявши рядом Хайсен дрожал, точно сидящая на привязи гончая.
   - Нет, - покачала головой Сноу. - Мы узнали все, что могли. Идти дальше -
излишний риск.
   Воцарилось молчание. В это время один из "жучков" зашептал  прямо  в  ухо
Ребел; голос был похож и в то же время не похож на голос Сноу:
   - Через минуту охранники из "Дойче Накасоне" будут здесь.
   Лазер высветил на сетчатке одного из ее глаз  диаграмму:  карту  сложного
переплетения улиц и галереи. Было видно, как к  заведению  Сноу  ползут  два
мигающих огонька.
   - Придется  пожертвовать  Ежи.  Что  касается  вас..,  если  вы  выйдете,
повернете налево и побежите со всех ног, то спасетесь.
   Карта исчезла.
   - Идите куда хотите. Если вам удастся удрать, мы об этом узнаем. И  когда
вы решите вести с нами дела, мы вас найдем.
   Сама Сноу не произнесла за это время ни слова.  Она  стояла,  одинокая  и
стройная, как мадонна.
   - Дверь сзади, - заговорила она наконец.
   Ребел повернулась и бросилась на улицу.
   Она неслась не разбирая  дороги  по  мрачным,  душным  коридорам  нижнего
города. Она мчалась наугад через  заполненные  людьми  галереи  и  пустынные
переулки, пока наконец, вся потная, не начала  задыхаться  и  ее  не  одолел
проснувшийся в душе страх.

Глава 2

СУД ПРИ ДВОРЕ КОРОЛЯ ДЖОНАМОНА

   Некоторое  время  спустя  Ребел  обнаружила  посреди  покрытого   плиткой
внутреннего дворика несколько справочных окон. Она не представляла себе, где
находится. Если судить по силе тяжести, где-то в средней части города. Между
забитыми покупателями лавками  женской  одежды  порхали  тропические  птицы.
Широкая лента водопада с плеском  падала  в  мелкий  пруд.  У  края  водоема
торговец продавал медные монеты для желающих когда-нибудь сюда вернуться.
   Тело Ребел без всякого  приказа  само  направилось  к  справочному  окну.
Голова гудела и была как будто чужая, мысли отсутствовали.  Словно  издалека
Ребел наблюдала, как ее пальцы дважды коснулись экрана, программируя его  на
связь в режиме истинного времени. Пальцы набрали код доступа, и Ребел  стало
интересно, что же это за код.
   На экране  появилось  мужское  лицо.  Оно  плавало  в  темноте,  фон  был
неразличим. На лбу у незнакомца вырисовывался узор из  пятиконечных  золотых
звезд. Он удивленно поднял брови:
   - Давно тебя не видел.
   Ребел словно  зачарованная  слушала,  как  ее  собственный  резкий  голос
произносит скороговоркой:
   - Мне нужно спрятаться. Мне нужно забиться в  самую  глубокую  щель.  Мне
нужно спастись. - По ее лицу покатились слезы. - У меня нет денег, я  никому
не доверяю, и мне нужна твоя помощь.
   Незнакомец изменился в лице, теперь на нем читались смятение и испуг.
   - Бог мой, что ты сделала с собой, Эвкре?..
   - Не произноси моего имени!
   Полное  непонимание.  Затем  вновь  быстрая  смена   выражения.   Мужчина
ухмыльнулся:
   - Я все усек, солнышко. Слушай, мое дежурство только началось, но,  может
быть, тебе стоит ко мне зайти. Я теперь работаю в  вакууме,  цветы  собираю.
Вряд ли тебя станут искать на этом булыжнике.  Сможешь  добраться  до  Биржи
труда на общественном транспорте?
   Ребел не слушала. Ее голова кивнула.
   - Вот и  хорошо,  как  приедешь,  иди  ко  входу,  над  которым  написано
"Хранение и обслуживание". Скажи, что ты хочешь поработать ножницами, у  нас
всегда не хватает людей, и тебя сразу наймут. Назови  мое  имя,  чтобы  тебя
включили в нужную бригаду. Работа сдельная, никто не следит, сколько времени
ты вкалываешь. Я скажу, чтобы тебе выдали скафандр и все прочее за мой счет.
Поняла? Справишься?
   Тело Ребел глубоко вздохнуло. Голос ее сказал:
   - Да.

***

   В тот момент, когда Ребел очнулась,  она  уже  соскребала  с  поверхности
Эроса вакуумные цветы.
   Нудная  работа,  противная.  Блестящие  голубые  цветочки  прятались   на
удивление хорошо. Поляроидный визор  отсекал  весь  блеск,  превращая  яркие
цветы в поле  черных  звезд.  Чтобы  отыскать  их,  приходилось  тянуться  в
темноту. Стебли тонкие, как  проволочки,  но  гораздо  более  прочные.  Хуже
всего, что при такой небольшой силе тяжести, как здесь,  любое  неосторожное
движение могло отбросить Ребел на много метров отсюда. Она висела в воздухе,
придерживаясь за скалу пальцами ног и одной рукой, а другой ловила ножницами
каждый цветок. Мышцы болели от напряжения и усталости.
   Внутри скафандр мерзко вонял, висящая на  плече  сумка  наполнилась  лишь
наполовину. И вообще, она волочилась за Ребел, словно брюшко  пчеломатки.  В
шлеме гудело от шума голосов:  это  бригада  болтала  по  каналу  внутренней
связи.
   - ..Ей-богу, не вру, - растягива