- Дай ее мне, - попросила она.
   Комната Билли была настоящей коробкой, условным, как на сцене, жильем
- ни коврика на полу, ни плаката на стенке. Постель,  маленький  столик,
стул, лампа. Небольшая стопка учебников на столе рядом с лампой. Занавес
поднят, свет в зале погашен - представление вот-вот начнется.
   Билли достал из стенного шкафчика куртку.
   Да, это была она. Джейн узнала наклейки, трещины, вытертые места. Это
была куртка Робина Эльшира. Ее запах ни с чем нельзя было спутать.
   Джейн набросила куртку на плечи. Она оказалась неожиданно тяжелой,  и
Джейн это  понравилось.  Куртка  грела.  Оттого,  что  теперь  она  была
частично одета, остальное казалось  особенно  голым  и  уязвимым.  Пахло
кожей. Пахло Робином. Джейн закрыла глаза.
   - Иди ко мне, - сказала она.
   Билли наклонился к ней, сунул руку под куртку, очень крепко обнял ее.
Джейн подняла к нему губы. Она стояла на  цыпочках,  прижавшись  к  нему
всем телом и чувствуя, как пульсируют его вены.  Он  был  готов,  и  она
решила не длить этот первый оргазм, а заставить его  кончить  как  можно
быстрее.
   Откинувшись назад, она  взяла  в  руку,  сжала.  Лизнула  его  соски,
легонько укусила. Билли обхватил ее голову. Из горла его вырвался глухой
клокочущий звук, словно какой-то болотный зверь  призывал  в  ночи  свою
самку.
   Джейн чуть приподняла руку. Куртка скользнула с плеч, но  она  успела
ее подхватить. Она начала быстро двигать рукой вверх-вниз.
   - Тебе так нравится?
   - Д-да!
   - Хорошо. - Она продолжала. Вверх-вниз. Быстрее!
   Он кончил с жалобным криком. Горячая  сперма  забрызгала  их  животы,
потекла у нее по руке.
   Джейн обвила его ногой и толкнула на кровать.
   - Все перепачкал, - бормотала она, - надо же, все перепачкал.  -  Она
перевернулась и начала вылизывать его живот.
   К тому времени, как она облизала весь его длинный торс, он опять  был
готов. Сообразив сам, без приказа, он тоже стал лизать ей живот.
   - У меня на стуле, где  блузка,  черные  пилотские  очки,  -  сказала
Джейн. - Дай их мне, пожалуйста. Билли послушался, но с ворчанием:
   - Я хочу видеть твои глаза.
   - Мне это нужно для зачета, - соврала она. - Ты же не  хочешь,  чтобы
меня исключили? - Она надела очки. - Ну-ка, видишь что-нибудь?
   - Конечно, нет. Если очень присмотреться,  вижу,  что  у  тебя  глаза
закрыты.
   - Ну так не присматривайся. И не говори больше ни слова, пока  мы  не
кончим, ладно? - Прежде чем он успел возмутиться, она быстро добавила: -
Это же моя курсовая, не забыл? Я ведь немногого прошу. И сегодня  я  все
сделаю, что ты хочешь. Что  хочешь,  как  хочешь  -  пожалуйста!  Только
молчи. Так надо, такие правила. Это эзотерика.
   На самом деле эзотерические методы  были  чистой  импровизацией,  без
рецептов,  ритуалов  и   правил.   Чтобы   обрести   силу,   приходилось
преодолевать стыд, страх, даже отвращение. Но то, что  Джейн  собиралась
сделать сегодня, она могла сделать, только  представляя  себе  на  месте
Билли другого.
   О мой Робин!
   Время шло.
   Большую часть путешествия она была как рулевой маленького  суденышка.
Она уверенно вела его по  течению,  поворачивая  паруса,  чтобы  поймать
больше ветра и убежать от шквала.  Она  скользила  по  водной  глади  на
фантастической  скорости,  слышала  плеск  воды,  скрип  туго  натянутых
парусов.  Внезапно  пучина  вздыбилась   под   ней,   и   она   потеряла
самообладание. Билли тяжело навалился на нее. Она отчаянно забилась.
   Встревоженный Билли приподнялся, но она обхватила его обеими руками и
изо всех сил прижала к себе. Робин от нее бы  не  оторвался.  Он  бы  не
отступил. Билли двигался на ней все быстрее, не помня себя, словно дикий
зверь.  Она  вонзила  ногти  ему  в  спину,  до  крови.  Он  еще  больше
возбуждался от этого. Он был безумен, невменяем от похоти. Он уже забыл,
что это она. Кто под ним, он не помнил, ему было все равно.
   Она была близка к цели. Зарывшись лицом в воротник куртки, она дышала
ее запахом. Вся куртка пропиталась  запахом  Робина.  Сильнее  всего  им
пахло под мышками. Джейн и сама обливалась потом. Их  запахи  смешались,
слились в алхимическом  браке,  породили  новый  запах,  необузданный  и
густой. Джейн впилась в куртку зубами. Вот-вот!
   Сексуальная энергия высвобождается в момент оргазма.  Именно  поэтому
адепты эзотерической практики - как правило, женщины.  В  то  время  как
ведьма может  иметь  множество  оргазмов  и  пользоваться  их  энергией,
маг-мужчина ограничен одним. Из-за этого мужчины предпочитают заниматься
некромантией - для убийства живых существ особых талантов не  требуется.
Но  Джейн  знала,  что  самой  ей  придется  обойтись  одним  разом.  Ей
недоставало опыта. Если не выйдет сразу - значит, не выйдет вообще.
   Собравшись, сосредоточившись, она постаралась отделиться, обособиться
от силы, поднимающейся внутри. Мысленно она схватила ее, словно  поймала
руками  птицу.  Полная,  безмятежная  тишина  охватила  ее.  На  краткое
мгновение она была свободна от всех ограничений.
   Принудив себя - это было самым  трудным  -  ничего  не  ждать,  Джейн
открыла глаза.
   Она сидела  на  табурете  у  стойки  переполненного  кафе.  Ее  мать,
вздрогнув,  подняла  глаза  от  чашки  кофе  с  молоком,  задела  локтем
пепельницу, та опрокинулась. Разлетелись пепел, окурки. Несколько  голов
повернулось в их сторону.
   Джейн твердо сжимала трепещущую силу. Вот, значит, как чувствуют себя
чародейки! Сила излилась,  заполнила  ее  всю,  словно  свет  стеклянную
фигурку. Сила билась, вырываясь, как птица. Сила росла, расширялась, как
сияющая сфера. Джейн приказала ей подняться,  направила  по  руке.  Руке
стало щекотно. Сила становилась реальной, такой же  осязаемой,  как  все
предметы вокруг. Пора!
   Джейн ударила рукой о  прилавок.  Кофейная  чашка  подскочила.  Джейн
схватила в руку то, что лежало рядом с чашкой. Мать  медленно  открывала
рот, собираясь что-то спросить.
   Но она не успела. Сила разошлась, истощилась. Мгновение кончилось. Ни
бара, ни матери больше не  было.  Джейн  снова  была  в  постели,  Билли
неподвижно лежал на ней. Она подняла руку, стащила очки.
   - Мне трудно дышать, - сказала она.
   Билли со стоном сполз.
   В руке у Джейн была ложка.
   Совершенно  реальная,  хоть  и   странная.   Не   посеребренная,   не
хромированная - просто ложка из стали. Джейн потерла ее  пальцем.  Ложку
украшали несколько выдавленных кружочков и  две  тонкие  линии  по  краю
ручки. Джейн перевернула ложку и прочла надпись на другой стороне:

IKEA
Stainless
Made in Korea

Эти странные руны при всей своей непонятности несли надежду. Они много, очень много значили. Они были видимым доказательством того, что ее возможности растут. Значит, ей все доступно. Нужны только удача и знания. Она достанет деньги для продолжения образ
ования и на освобождение от Тейнда. Для Сириy она тоже купит освобождение, почему бы и нет, и еще одно, для Робина Эльшира.
   У нее была трудная жизнь, правда, но все  еще  можно  исправить.  Для
этого нужны только деньги. Деньги могут исправить все, если их много.
   Она знала,  где  можно  достать  деньги,  но  до  этой  ночи  боялась
рискнуть. Теперь она поверила в себя. Пора!
   - О-о! - простонал Билли, - Да замолчи ты!

Глава 17

   Чтобы сделать  "руку  власти",  прежде  всего  надо  раздобыть  кисть
покойника, умершего насильственной смертью. Это необходимое условие. Шок
внезапной гибели насыщает кровь эндорфинами, которые и  придают  амулету
могущество. По счастью, Джейн имела доступ к моргу при  анатомичке.  Она
стащила руку, спрятав ее в сумочку, а дома положила  в  раствор  соли  и
селитры и выдержала в банке, в стенном шкафчике. Затем  руку  надо  было
высушить; если сушить на  солнце,  потребовалось  бы  несколько  недель,
поэтому она просто заморозила ее в морозилке и испарила лед  при  помощи
пылесоса.
   За окном лаборатории яркие, четко очерченные силуэты города  излучали
холод; холод  проникал  в  окна.  Последние  закатные  огни,  бледные  и
неживые, догорали на  горизонте.  Джейн  сидела  на  высокой  табуретке,
положив ногу на ногу, и прикрепляла между пальцев мертвой  руки  свечные
огарки. Она не зажигала свет, боясь, что ее обнаружат. Но и  в  полутьме
она видела, что рука грубая, с толстыми пальцами, и ее прежний  владелец
имел привычку грызть ногти.
   Для такой работы лучше всего подходил именно этот час: влияния солнца
и  луны  примерно  уравновешивали  друг  друга  и  почти   не   искажали
результатов.  Убедившись,  что  свечи  держатся  прочно,   Джейн   взяла
перочинный нож и осторожно, тщательно вырезала на большом  пальце  sfwa,
на второй фаланге среднего пальца - ya и  на  мизинце  -  sig.  В  целом
получилось тайное имя Богини в ее ипостаси Исполнительницы желаний.
   После этого оставалось только привязать к ладони  одну  из  кредитных
карточек Гальяганте.
   Покончив с этим, Джейн убрала клубок шпагата в  ящик  и  соскочила  с
табуретки. Амулет она  положила  в  свой  рюкзачок,  вместе  с  ломиком,
замшевыми перчатками и фонариком.
   Она выбрала  одежду  понезаметнее:  черную  рубашку,  черные  джинсы.
Сверху - Робинова куртка. Рюкзак у нее, к счастью, был темно-серый.  Она
повесила его  на  плечо,  надела  вязаную  шапочку.  В  таком  виде  она
совершенно не будет бросаться в глаза.
   Ложку, добытую в материнском мире, она повесила на шею, просверлив  в
рукоятке дырочку. Она достала ее из-под блузки и поцеловала на счастье.
   Пора.
   Ее охватил ночной холод. Резкий,  ледяной  ветер  сметал  с  мостовой
обрывки бумаги, кружа их в воздушной пляске.  Улицы  были  пусты.  Джейн
пробежала мимо Бранстока,  Триденты,  Лоназепы.  Забежала  на  минуту  в
вестибюль Анеиры погреться - уши и щеки совсем замерзли, ноги выше колен
- тоже, джинсы совсем  не  грели.  Побежала  дальше  -  мимо  Кэдбери  и
Сьюингшилдз. Ломбарды, Змея и Альтарипы. Время от времени ей  встречался
гном или тролль, но они, сутулясь от холода, спешили домой, им  было  не
до нее. Наконец она дошла до цели.
   Кэр-Гвидион.
   Джейн,  задрав  голову,  смотрела  на  блестящие  стеклянные   стены,
поднимающиеся в невообразимую высоту и теряющиеся в темноте.  Сердце  ее
упало. Рядом с этой неприступной твердыней она сама была так  мала,  так
ничтожна. Она свернула в аллею и, обогнув башню, вышла к  ней  с  другой
стороны.
   Сзади Кэр-Гвидион выглядела совсем иначе -  глухая  стена  в  потеках
копоти, разгрузочная площадка, печь для мусора, где тлел  слабый  огонь.
Словно башня, сбросив  прикрасы,  показала  свое  истинное  лицо.  Джейн
закурила и замерла в тени, наблюдая и выжидая.
   Шло время. Из служебной двери вышел  тролль  с  мусорным  ведром.  Он
вывалил мусор в печь и поспешил назад. Дверь закрылась.  Джейн  закурила
снова, выжидая, пока  смотритель  чем-нибудь  не  займется.  Она  курила
медленно, наслаждаясь сигаретным теплом, с сожалением выбросила  окурок.
Потом натянула серые замшевые перчатки и вытащила руку власти. Держа  ее
за запястье, с зажигалкой в другой руке, она подошла к  двери.  Толкнула
ее, открыла. Ящики, метлы, банки с пастой, старые  половики.  Смотрителя
не было видно. Из мрака на нее зашипело железное чудовище: печка.
   - Здравствуйте! - сказала Джейн. - Мне сюда? Я насчет работы.
   Никто не ответил.
   Дверь  закрылась.  Джейн  стояла  с  бьющимся  сердцем,  ей  хотелось
убежать. Поборов это желание, она вошла в комнату. Здесь было тепло, и у
Джейн сразу закололо в щеках и мочках ушей. Где-то  бормотал  телевизор.
Прямо перед ней была раскрытая дверь грузового лифта. Джейн вошла в  эту
дверь.
   В бумажнике была визитная карточка с  адресом  -  Гальяганте  жил  на
самом верху башни. Джейн убрала пока в рюкзак амулет и  фонарик,  нажала
кнопку лифта. Ее охватило счастливое  возбуждение,  предвкушение  удачи.
Это было не сравнимо ни с чем - лучше  наркотиков,  лучше  секса,  лучше
всего, что ей довелось испытать. Все вокруг  казалось  до  невозможности
ясным и четким, словно заново отполированным. Какой фантастический кайф!
***

   Грузовой лифт вез ее через все этажи этого исполинского сооружения.
   Мелькали  стены.  Словно  рты,  открывались  и   закрывались   двери.
Показывались на мгновение коридоры, кухни,  кладовки.  Иногда  слышались
голоса - споры, смех, но никого не  было  видно,  и  ее  тоже  никто  не
замечал. Она скользила мимо, как невидимка.
   Наконец лифт остановился. Она  вышла  в  неосвещенную  кухню.  Стояла
абсолютная тишина.  Держа  руку  власти  перед  собой,  как  щит,  Джейн
осмотрелась и заглянула в примыкающие комнаты. С  первого  взгляда  было
понятно, что весь этаж отведен под домашние службы и прислугу  отпустили
на ночь. Но на всякий случай она держала зажигалку наготове.
   Из кухни шел лифт - без сомнения туда, куда ей  было  надо.  Но  лифт
окружала  странная  аура,  холодное  ощущение  угрозы  исходило  от  его
бронзовой двери, украшенной головами хищных птиц.  Лифт  наверняка  имел
сигнализацию. Придется ей найти другой путь наверх.
   Джейн задумалась.  Раз  пищу  готовят  вдалеке  от  столовой,  должен
существовать быстрый способ доставки ее к столу. Иначе, пока ее несут  к
лифту, пока поднимают, она успеет  остыть.  Должен  быть  какой-то  путь
побыстрее. То, что называется "немой лакей".
   Раз она знала что искать, найти было уже нетрудно. Окошечко в  стене,
прямо напротив двери.
   Она влезла в подъемник, устроилась на дне ящика.
   Было очень тесно. Сначала  она  положила  рюкзак,  потом,  сложившись
пополам,  села  сама.  Колени  прижимались  к  подбородку,  рука  власти
уперлась в нос.
   Она закрыла дверцу, и  темнота  сомкнулась  вокруг  нее,  как  сжатый
кулак. Было совсем ничего не видно. Глубоко вздохнув, она ухватилась  за
веревку и начала подтягиваться, медленно, чтобы блоки не заскрипели.
   Она медленно перебирала руками. Немой лакей дюйм за  дюймом  поднимал
ее вверх.
   Это было долгое путешествие.
   Как выяснилось позже, апартаменты Гальяганте занимали  четыре  этажа.
Нижний предназначался для слуг,  три  остальных  -  для  хозяина  и  его
возможных гостей. Но Джейн казалось,  когда  она  медленно  и  в  полной
темноте ползла в высоту, что этажей тут по крайней мере двадцать. Похоже
было, подъем никогда не кончится. Джейн отгоняла  эту  фантазию,  но  ей
стало мерещиться, что она попалась  в  ловушку,  что  коробка  плывет  в
бесконечном пространстве среди звезд.
   У нее заломило в плечах, разболелись руки.
   По бокам текли струйки пота. Блузка насквозь промокла. Джейн тихонько
обругала себя, что не сняла Робинову куртку, прежде чем залезть  в  этот
ящик. Она просто варилась в ней.
   Ящик изнутри был подбит кожей. Гвоздики мешали ей  нормально  сидеть.
Она попробовала переменить положение. Не  помогло.  Она  все  перебирала
руками по тросу. Желудок сжимала судорога. Одну ногу она отсидела. Джейн
остановилась, несколько  раз  обмотав  веревку  вокруг  руки,  чтобы  не
полететь вниз, и попробовала помассировать отсиженную  ногу.  Все  время
она  прислушивалась  -  не  раздадутся  ли  голоса,  звуки  шагов.   Она
поднималась долго, и если сейчас сорвется  вниз,  то,  конечно,  убьется
насмерть.
   Ладони вспотели. Она по очереди вытерла их о  джинсы  и  снова  стала
подниматься.
   Вверх и вверх сквозь темноту.
   Наконец возник лучик света, стал опускаться, дошел до глаз, скользнул
по ногам. Руки с веревкой замерли. Она затаила дыхание, прислушиваясь.
   Снаружи кто-то ходил.
   С трудом, неуклюже, она кое-как обмотала веревку вокруг ноги. Достала
руку власти.  Необходимо  было  соблюдать  полную  тишину,  поэтому  она
двигалась  мучительно  медленно.  С  трудом  она  вытащила  из   кармана
зажигалку.
   Распахнула дверцу. Освободила ногу. Выскочила из ящика.
   Гном в ливрее перепуганно глядел на нее.
   - Эй! - крикнул он.  -  Что  вы...  Она  поднесла  огонек  к  фитилю.
Родилось пламя. Пламя отразилось в расширившихся глазах гнома. Крошечный
огонек затанцевал в каждом зрачке. Джейн зажгла второй огарок.
   - Где Гальяганте? - спросила она.  Гном  держал  в  руках  серебряный
поднос с двумя рюмками, салфетками и пустым шприцем.
   Они находились в углу столовой. Невозможно длинный стол,  уставленный
высокими серебряными канделябрами, тянулся к противоположной  стене,  но
до  нее  было  слишком  далеко.  Гном  движением  подбородка  указал  на
отдаленную дверь.
   - В большой спальне, - прошептал он. - Он не один.
   Она зажгла третий огарок.
   - Есть еще кто-нибудь в квартире?
   - Нет. Только я. Он. И его  гостья.  -  Загорелся  четвертый  огонек.
Восемь отражений прыгали в глазах гнома.
   - По-моему, тебе хочется пойти полежать.
   - Да. - Гном, как одурманенный, прошел мимо нее в коридор. Лифт узнал
его и распахнул перед ним дверь. Он исчез.
   Время было дорого. Зажженные свечи нельзя заменить другими. В  запасе
у нее оставалось минут двадцать, не больше.
   Джейн принялась за работу.

***

   Она никак не думала, что будет так трудно найти что украсть.  Держась
подальше от  спальни,  Джейн  быстро  обследовала  остальные  комнаты  -
большие, хорошо обставленные  и  совершенно  бесполезные  для  нее.  Там
стояли бюро из тигрового клена и шкафчики красного дерева с удивительной
резьбой.  В  хрустальных  вазах  красовались  белоснежные  тюльпаны  или
бледные светящиеся грибы с длинными тонкими ножками. Под  ногами  лежали
ковры, над каждым  из  которых  трудилось  несколько  поколений  ткачей.
Предполагалось, что  кредитная  карточка,  привязанная  к  руке  власти,
приведет ее к хозяйским сокровищам, но рука поворачивалась только  туда,
куда ее поворачивала сама Джейн. Можно было сойти с ума  от  досады.  Ее
окружали бесценные вещи, но взять с собой было нечего.
   Прошло шесть минут. Осталось  четырнадцать.  Быстро  и  бесшумно  она
осматривала комнату за комнатой. Стены  были  увешаны  картинами.  Сцены
борьбы - пронзительный крик борца, нога выбрасывается  вперед.  Домашние
сцены - элегантные господа блюют в сверкающие раковины из  фарфора.  Для
Гальяганте только самое лучшее.
   Осталось  девять  минут.  Джейн  забрела   в   тупик   -   полутемная
гардеробная, ни одного окна. И вдруг рука власти похолодела, как лед,  и
шевельнулась. Джейн открыла шкафчик, откинула в сторону шелка и твиды  и
обнаружила сейф. Не сразу, но сейф все  же  признал  кредитную  карточку
хозяина и открылся. Внутри оказалась стопка банкнот -  Джейн  быстро  их
перелистала: хватит на все! - а также документы и драгоценности.
   Ну наконец! Джейн стащила с плеча рюкзак, запихала в  него  банкноты.
Документы  брать  не  стала.  Кольца,  булавки,  бриллиантовые  браслеты
рассовала по карманам куртки.
   Осталось четыре минуты.
   Она уже прошла  столовую,  когда  ее  внимание  привлекли  серебряные
подсвечники.  Они  были  такие  массивные,  так  мягко  поблескивали!  В
последний момент она протянула руку и схватила один из них.
   Ее ударило током. Рука в перчатке прилипла к подсвечнику. Мышцы свело
судорогой.
   - Караул! - завопил подсвечник. - Воры! Грабят!
   - Пусти! - закричала Джейн. Подсвечник было не сдвинуть с  места,  он
был намертво прикреплен к столу. И орал без умолку.
   - Воры! Грабят! Караул!
   - Что тут происходит? - Дверь спальни распахнулась.
   Джейн обернулась и увидела стоящего в дверях Гальяганте. На  нем  был
шелковый халат, наскоро прихваченный в талии.  Сзади  виднелась  кровать
под балдахином. Рама была белая, а ножки имели форму борзых, стоящих  на
задних лапах. Углы простыни борзые держали в зубах.  На  подушках  лежал
яркий  световой  шар,  сияющий  кокон,  сквозь  который  что-то   смутно
проглядывало, чье-то тело, изгибающееся там, внутри. Тело нимфы.
   Дверь закрылась. Гальяганте подошел к  ней  -  гневный,  с  пылающими
глазами, в обличье власти, настоящий эльфийский владыка. Поднялся ветер,
обвеял Джейн,  яростно  растрепал  волосы.  Она  протянула  перед  собой
амулет, но о