тон  нуждался  в
горючем, она обещала ему. Почти любой из этих годился. Кого выбрать?
   Она протянула руку к бокалу. И тут по спине у  нее  пробежала  дрожь,
волоски на руках и бедрах  поднялись  дыбом,  показалось,  что  по  ноге
ползет насекомое. Эти знаки возвещали приближение Гальяганте.
   Джейн ждала. Когда он был совсем близко,  она  кокетливо  обернулась,
как учили на специальных курсах. Губы разжались,  изогнутая  бровь  чуть
поднялась, глаза широко раскрылись с  легким  вызовом  и  едва  заметной
насмешкой. Это выражение должно было означать: ну-ка, покажи, что у тебя
есть.
   На Гальяганте эти ужимки не действовали.
   - Ты должна быть с гостями!
   По берегам искусственной реки горели факелы. На фоне огней Гальяганте
выглядел  как  один  из  своих  воинственных  предков.  В  те   времена,
потревожив какого-нибудь из них, расплачивались кровью, своей или чужой.
Джейн откинулась на перила с притворным безразличием.
   Никогда не признавать свою вину. Это первое, чему ее обучили.
   - Я и так все время с гостями. - Она  приподняла  бокал,  бросила  на
Гальяганте поверх него быстрый взгляд. -  Красуюсь  в  своем  наряде!  -
Отвернулась, села, задрав на перила ногу в сапоге с высоким каблуком. На
ней были черные кожаные брюки в обтяжку. - Могу сказать, что и костюм, и
я пользуемся успехом.
   Она наклонилась  вперед,  позволяя  заглянуть  в  опустившийся  вырез
жакета, стянутого молнией на талии и на бедрах. Не  доходящая  до  пояса
тесная трикотажная блузка задралась, так приподняв  ее  груди,  что  они
лежали как на подносе.
   - Вам нравится, как переделали мою ложечку? - Она кокетливо  покачала
висящей на цепочке ложкой.
   Гальяганте повертел вещицу в руках. Ювелиры-гномы  изогнули  рукоятку
сложной спиралью, чтобы ее аллегорическое значение было более очевидным.
Головку сделали плоской и выбили на ней  рельефный  символ  Богини  -  с
одной  стороны  шершавые  выпуклости,  с  другой  -  загадочные  гладкие
цилиндры.
   - Ты не стараешься. - Он выпустил ложку из пальцев. -  Выглядишь  как
картинка из комикса.
   - Я продавала бы себя успешнее, если бы лучше понимала, кем вы хотите
меня представить.
   - Твой образ еще не завершен. Мелочи не имеют значения.
   - Но я...
   - Если ты не  справишься,  я  верну  тебя  на  место.  -  Он  выделил
последнее слово. Щелкнув пальцами,  Гальяганте  бросил  через  плечо:  -
Пройдитесь с ней! Пусть не сидит на месте.
   И как гора, окутавшая себя туманом, скрылся из виду.
   - Фата Джена! - почтительно произнес кто-то. Перед слугами надо  было
задирать подбородок и разговаривать с ними небрежно - но не высокомерно.
Слуги, гномы и кредиторы - слишком ничтожны и не стоят высокомерия. Надо
твердо смотреть им в глаза.  Отворачиваться,  не  успев  договорить.  Не
проявлять к ним участия, разве что специально хотите их помучить.  Джейн
обернулась, и у нее рот раскрылся:
   - Видок!
   -  Госпожа  меня  помнит?  -  Видок  почтительно  улыбнулся,  склонив
тронутую сединой голову. Но и в этой позе он казался опасным. -  Большая
честь для меня!
   Джейн видела Видока раз в жизни - в "Джеттатуре", когда она  чуть  не
попалась  на  краже.  Но  запомнился  он  ей  хорошо,  и  сейчас   Джейн
встревожилась:
   - Что вы тут делаете?
   - Благородный господин Гальяганте пожелал расследовать ваше  прошлое.
В ходе расследования  мы  и  встретились.  Гальяганте  нравятся  хорошие
специалисты. Он предложил мне службу на таких условиях, что  я  не  смог
отказаться. И вот я здесь. - Видок предложил ей руку. - Вы уже знакомы с
фатой Инколоре?
   - Нет еще. Она возлюбленная Гальяганте, верно?
   - О, гораздо больше того.
   Не прерывая беседу, он вел ее к центру сада.

***

   Фата Инколоре стояла у пруда, подсвечиваемого снизу, через стеклянное
дно,  и  оживленно  беседовала  с  тремя   гостями.   Мягкое   освещение
подчеркивало модную трупную бледность ее  лица.  Увидев,  какое  на  ней
платье, Джейн действительно почувствовала себя картинкой из комикса. Под
прудом находился бальный зал, и темные тени рыбок скользили над головами
танцующих.
   Видок зашептал ей на ухо:
   - Слева - фата Джуиссанте. Ее прочат на пост сенатора от партии Левой
Руки на ближайших  выборах.  Еще  вернее,  что  она  займет  место  фаты
Инколоре у Гальяганте. Скоро ей придется выбирать. Нельзя иметь и  то  и
другое сразу.  Рядом  с  ней  -  благородный  господин  Корво.  Типичный
представитель своего класса, в обращении небрежен, но опасен,  если  его
рассердить. Смейтесь, когда он шутит. Тот,  тощий,  в  красном  плаще  и
шляпе с пером - это выскочка, внимания не стоит. Он выпустил руку  Джейн
и отступил в тень. Джейн подошла к беседующим. За разговором на  нее  не
обратили внимания.
   - Но согласитесь, фата Инколоре...
   - Эксперименты с истязаемыми химерами неопровержимо доказали...
   - А разве не может быть, что...
   Фата Инколоре нетерпеливо затрясла головой:
   - Все пытаются установить какие-то соотношения  между  двумя  мирами.
Говорят, что тот мир - нижний, а наш - верхний, что мы  корабль,  а  тот
мир - якорь, что они реальность, а мы - фантазия. Все это просто смешно.
Два мира - просто два уровня существования материи.  Просто-напросто  мы
существуем  на  более  высоких  энергиях,  чем   они.   Это   разделение
непреодолимо. Ничто из нашего мира не может существовать там и ничто  из
того в нашем. Если  вы  просунете  руку  в  нижний  мир,  она  мгновенно
аннигилирует, каждый ее атом  превратится  в  энергию.  Можно,  конечно,
пройти Вратами Сна, но перенос материальных предметов из одного  мира  в
другой невозможен.
   - А дети? -  возразила  фата  Джуиссанте.  Лицо  выскочки  оживилось,
словно произнесли непристойность. - Вы слишком  много  зарабатываете  на
похищенных детях, чтобы говорить о невозможности переноса.
   Пухлые губы фаты Инколоре сердито  сжались.  Брови  взметнулись,  как
черное пламя. Но в глазах ее мелькали искры  веселья.  Словно  она  была
хищником, которого загнал в угол не слишком уважаемый противник.
   - Физического переноса нет. Я говорю  только  об  этом.  Дети  -  это
особый случай, исключение, если хотите, которое... - Она подняла  глаза.
- А! Новая игрушка нашего хозяина.
   - О, прошу вас! - Джейн изобразила обиду, хотя ей было все  равно.  А
вот прерванный разговор очень ее интересовал. - Пожалуйста, не называйте
меня игрушкой. Скажем лучше, вложение капитала.
   - А какая разница? - Выскочка обращался не к ней, а к  ее  грудям,  к
сапогам, к звенящим и бренчащим на бедрах цепям с замочками.
   Искоса поглядывая на фату Джуиссанте, Джейн сказала:
   - Разница та, что  Гальяганте  серьезно  подумает,  прежде  чем  меня
выбросить.
   Фата Инколоре фыркнула, а ее соперница, кажется,  слегка  покраснела.
Корво грозно откашлялся и встал между ними.
   - Скажите-ка нам, - обратился он к Джейн с подобием улыбки  на  сером
лице, - правда ли то, что рассказывают о вас и Гальяганте?
   - Он застукал меня с его серебром в  руках,  -  призналась  Джейн.  -
Естественно,  не  в  этой  одежде.  Этот  наряд  -  театральный.  Но   я
действительно профессиональная воровка.
   - Говорят, он задумал телепостановку на сюжет ваших приключении.
   - Сериал, я слышал, - вставил выскочка.
   - А по-моему, он подумывает дать мне адреса своих друзей. А потом  мы
поделим выручку.
   Выскочка так бурно расхохотался, что  у  него  шляпа  слетела.  Джейн
отвернулась.
   Гостей обслуживали  дети-лакеи,  одетые  по  такому  случаю  в  самые
фантастические  костюмы:  платья  из  цветочных  лепестков,  туники   из
шмелиных шкурок,  шали  из  дикого  винограда,  шапочки  из  желудей.  У
некоторых к плечам были прикреплены стебли одуванчика с пушистыми белыми
головками. Другие таскали за плечами грибы,  такие  большие,  что  могли
служить зонтиками. Одни разносили угощение, других  пустили  только  для
красоты, и они бегали  и  прыгали  с  преувеличенной  непринужденностью,
изображая  детские  игры.  Но   большинство   вело   себя   серьезно   и
торжественно, как на похоронах.
   Девочка в юбке из лепестков маргаритки и мальчик в трико  и  камзоле,
со шляпой в форме чертополоха, подошли с серебряным блюдом,  на  котором
лежала лошадиная голова с содранной кожей.
   Фата Инколоре пошевелила пальчиком, и голову подали ей.  Взяв  нож  и
вилку, она умело вырезала глаза. Один положила на белую тарелочку:
   - Это вам.
   Другой взяла двумя руками и сунула в рот. Джейн в ужасе смотрела, как
она жует с полным ртом. Потом опустила глаза на тарелку  в  своей  руке.
Глаз бессмысленно пялился на нее. Это напоминало ей побасенку Меланхтона
об охоте на троллей при помощи камней. Она тоже не могла отвести глаз от
тарелки, чувствуя, что попалась в ловушку.
   -  Позвольте  мне.  -  Корво  взял  вилку  и  нож  и  с  чрезвычайной
серьезностью стал разрезать глаз. Глаз лопнул и растекся по тарелке, как
студень. Корво подцепил кусочек на кончик ножа. - Как многие  изысканные
лакомства, это требует привычки. - Он протянул  ей  нож.  -  Откройте-ка
рот!
   Джейн затрясла было головой. Но увидев, как изменилось выражение лица
Корво, поспешно раскрыла рот. Он сунул туда кусок.
   - Ну что, вкусно?
   Глаз, как она и думала, был  холодный  и  скользкий.  К  тому  же  он
оказался ужасно наперченным. У Джейн выступили на глазах слезы.
   - Очень вкусно, - проговорила она, хватая ртом воздух.
   - Любите, значит, положить в рот что-нибудь новенькое? - Выскочка был
в восторге от своего остроумия. Дамы глядели с ледяной скукой.
   - Не понимаю, о чем вы, - холодно сказала Джейн.
   - Неужто не понимаете?
   - Извините! - Фата Джуиссанте  отстранила  выскочку.  -  Это  не  так
делается. - Она стащила с руки перчатку и  нежно  прикоснулась  кончиком
прохладного пальца к запястью Джейн.  Молнией  пронзило  желание.  Джейн
вздрогнула, как испуганная лошадь. Ее живот напрягся, соски  затвердели.
Глядя  эльфе  прямо  в   лицо,   она   чувствовала   себя   беззащитной,
раскрывшейся,  уязвимой.  Она  не  хотела  этого,  но  ничего  не  могла
поделать. Пожелай сейчас эльфа, она тут же пошла бы с ней в  спальню.  И
все вокруг это понимали.
   - Хорошо, - хрипло сказала  Джейн.  Не  поднимая  руки,  она  согнула
пальцы, как уличный мальчишка, предлагающий подраться. - Если вы  хотите
- прямо здесь, сейчас. На полу. На глазах ваших друзей.
   Джуиссанте гневно вспыхнула.
   На долгое мгновение  все  неподвижно  застыли.  Потом  фата  Инколоре
рассмеялась с прежней непринужденностью.
   - Вы поквитались, - сказала она.  И  добродушно  добавила:  -  Но  не
пытайтесь соваться в политику, дорогая. Это опасная игра. Неосторожность
может погубить вас.
   Она отвернулась. Легкое движение в маленькой  группе  -  и  мгновенно
Джейн оказалась за ее пределами, вместе с выскочкой.
   Она бросилась прочь.
   Выскочка догнал ее.
   - Я отверженный в этом обществе, - пожаловался он.  -  Заметили,  как
эти ломаки меня третируют?
   - Честно говоря, - ответила Джейн, - нет, не заметила.
   - Обрывают! Эта стерва Джуиссанте меня перебила. Она меня  оттолкнула
- меня! - будто я какое-нибудь ничтожество. - И конфиденциально добавил,
обращаясь к ее грудям: -  Мы,  правда,  разбогатели  недавно,  но  семья
вполне старинная. Не верьте  тем,  кто  говорит,  что  наша  родословная
недостоверна. Мы просто восстановили наше имя и перековали свой  древний
меч.
   - Послушайте! - перебила Джейн. - Что  надо  сделать,  чтобы  от  вас
отделаться?
   - О, не надо так! - С широкой улыбкой он  стащил  с  головы  шляпу  и
склонился в пародийном поклоне. - Дражайшая фата Джена, я ваш поклонник,
ваш паладин, ваш верный раб!
   - Сударь! - Перед ними возник из ниоткуда  появившийся  Видок.  -  Я,
кажется, не имею удовольствия...
   Выскочка тупо глядел на него.
   - Аполлидон, - произнес он наконец.
   - Счастлив познакомиться! - Видок взял Джейн под руку. - Надеюсь,  вы
нас извините.

***

   Красиво изогнутая лестница вела из темноты к яркому свету. Они  сошли
вниз. С высоты гости казались цветочными лепестками  на  глади  пруда  -
легко скользя, они собирались в группы, медленно передвигались, а  потом
легчайший, незаметный ветерок относил их в разные стороны.
   Крошка-лакей торопливо поднимался по лестнице с подносом, уставленным
бокалами. Видок взял из  руки  Джейн  ее  бокал,  в  котором  шампанское
перестало пениться, швырнул его вниз и на ходу взял с подноса и подал ей
новый бокал.
   За этот вечер Джейн еще не выпила ни капли спиртного. Здесь собралось
столько  высоких  эльфов,  что   наэлектризованный   воздух   искрил   и
потрескивал, и Джейн казалось,  что  она  купается  в  шампанском.  Один
глоток. - и она опьянела бы совсем.
   - Между прочим, вы неплохо справились, - сказал Видок.
   - Меня унизили!
   - Еще бы - ведь вы стали мериться силой с тремя могучими эльфами. Тем
не менее вы доставили  удовольствие  обеим  дамам  и  подвигли  Корво  к
проявлению заботы. Все трое - потенциальные инвесторы, а  вы  вызвали  у
них интерес.
   - Не думаю, что Джуиссанте получила удовольствие.
   - Уверяю вас! На свой лад, конечно. - Он переменил тему: - Вас еще не
знакомили с Горцем?
   - Нет.
   - Прекрасный юноша. И не судите по имени  -  он  не  из  каких-нибудь
лесовиков. У него вполне благородное происхождение, он единокровный брат
самой  фаты  Инколоре.  Не  будь  он  незаконнорожденным,   да   еще   и
получеловеком вдобавок, он стал  бы  гордостью  семейства  Инколоре.  Но
сейчас с ним следует считаться.
   - Откуда же у фаты Инколоре брат-полукровка?
   - Он летчик. - Видок понизил голос. - Драконий пилот. Семья Инколоре,
как вы знаете, разбогатела на связях с нижним миром, так  что  у  них...
наследственная слабость в  этом  смысле.  -  Они  осторожно  пробирались
сквозь толпу гостей. Видок время от времени тихонько называл  чье-нибудь
имя или титул, но большинство гостей  пропускал  как  не  представляющих
интереса. Наконец он сказал: - А вот и Горец.
   Пилот стоял к ним спиной. На нем была  синяя  форма.  Он  вел  легкую
беседу  с  тремя  незначительными  эльфами.  Со  спины  он   был   очень
привлекателен. Джейн понравились высокий рост,  фигура,  широкие  плечи.
"Может быть, взять его? - подумала она. - Да, пожалуй, такой подойдет".
   Почувствовав за спиной движение. Горец обернулся.
   Их взгляды встретились. У  него  были  зеленые  глаза,  с  выражением
изменчивым, как северное море. Хитрые, плутовские глаза, которые грозили
бедой, У Джейн все оборвалось внутри: она его  узнала.  Она  видела  его
впервые, но он был знаком ей, как содержимое собственной сумочки.
   Это был все он же - Крутой, Питер, Робин. В лице особого сходства  не
было, волосы коротко подстрижены и зачесаны глаже, чем  у  тех,  других.
Черты лица тоньше, правильнее. Он был стройнее и выше их и держался  как
воин. Но это был он. Она узнала бы его где угодно.
   Ей нельзя было выдать себя.
   Побежденного гнома выносили из зала на том же самом серебряном блюде,
на котором подавали лошадиную голову. Шестеро детей, надрываясь, волокли
блюдо. Гости толпились  вокруг,  каждому  хотелось  на  счастье  окунуть
веточку падуба в кровь убитого.
   Странно улыбаясь, Горец шагнул к Джейн.
   - Убирайтесь, - бросила она Видоку. Тот блеснул  зубами  и  удивленно
зашипел. Джейн бросилась прочь, расталкивая  гостей.  Пробравшись  через
толчею разгоряченных тел, она выбежала на балкон.
   Воздух был свеж и прохладен. В голове у нее  вмиг  прояснилось.  Двое
гномов в ливреях дома Гальяганте как раз  заканчивали  уборку.  Стряхнув
вниз последние горсти опилок, они забрали метлы, коротко  поклонились  и
ушли.
   Джейн смотрела на Большой Серый Город. Черные громады домов  казались
таинственными, их огни - шифрованным посланием на неизвестном языке. Она
хотела опять поставить бокал  на  ограждение,  но,  повинуясь  импульсу,
швырнула вниз. Он полетел, вращаясь в воздухе  и  блестя,  как  падающая
звезда.
   Как она и боялась - или надеялась, - Горец вышел на балкон следом  за
ней.
   - Кто вы? - спросил он. - Откуда я вас  знаю?  Она  бросила  на  него
презрительный взгляд:
   - Вы, кажется, выпили лишнего.
   - Я вас знаю, - повторил он. - Наши судьбы как-то связаны. Если не  в
этой жизни, значит, в другой.
   - Ваши фантазии неинтересны мне, сударь. Всего хорошего!
   - Я пилот. Я летаю на драконах. Каждый день я имею дело  с  машинами,
которые разорвут меня на  части  при  первой  возможности.  Уверяю  вас,
госпожа моя, пустым фантазиям я не подвержен.
   - Вот как? - Джейн не могла не  заметить,  что  он  слегка  красуется
перед  ней.  Как  же,  пилот,  укротитель  драконов,   такая   геройская
профессия! Подумайте, он садится верхом на этих железных чудищ и  газует
вовсю. Дамочки, конечно, млеют. - Вы, стало быть,  из  тех  господ,  что
воруют детей и продают в рабство? Вы этим зарабатываете на жизнь?
   Горец покраснел.
   - Я занимаюсь не только этим, - ответил он.
   - Неужели? - Джейн чувствовала себя легкой, злой  и  бессовестной.  -
Вам этого мало?
   Его лицо напряглось. Но он  овладел  собой,  улыбнулся  и  поклонился
вежливо:
   - Я, кажется, не с того начал. Может быть, вы позволите  мне  сделать
еще одну попытку? Мое имя Горец. Могу  ли  я  удостоиться  чести  вашего
общества?
   - Вы что, плохо слышите?  -  Она  наслаждалась.  -  Я  отпускаю  вас,
сударь.
   Пилот порывисто протянул  к  ней  руку,  но  тут  же  ее  убрал.  Ему
оставалось либо ударить ее, либо немедленно уйти. Джейн холодно смотрела
на него. Ее охватило  нездоровое  возбуждение,  захотелось  узнать,  как
далеко она может зайти, дразня его. Внезапно с  полуприглушенным  криком
он подскочил к ней, схватил за подбородок и грубо повернул ее  голову  к
свету:
   - Святой волк! Да ведь вы человек! Джейн вырвалась:
   - Вот как вы обращаетесь с дамами? Доброй ночи, сэр.
   - Я проходил Вратами Сна семнадцать раз. В  таких  вещах  я  не  могу
ошибиться.
   - И что же вы теперь сделаете? - спросила Джейн. -  Пошлете  меня  на
детферму? Я вполне здорова, меня можно вязать. От  меня  можно  получить
десять или даже двадцать метисов, пока я не начну стариться.
   Ударь она его, Горец не побледнел бы сильнее. Он отступил назад, сжав
кулаки и блестя глазами. Он хотел что-то сказать, но передумал.
   И все же Горец не уходил.
   - А, вот вы где!
   На балкон вышел Гальяганте. За ним  его  друзья.  Воздух  заискрился.
Джуиссанте сказала: "Мы решили пойти в народ", и Инколоре пояснила:  "Мы
собираем компанию пойти на гоблинскую ярмарку", и сам Гальяганте спросил
довольно равнодушно: "Не хотите с нами?"
   - Конечно! - ответила Джейн. - Почему бы и нет? Конечно, я с вами.
   - Я тоже присоединяюсь, - мрачно сказал Горец.

***

   Пошли всемером: Гальяганте, по  обе  стороны  которого  Джуиссанте  и
Инколоре  попеременно  перевешивали   одна   другую,   как   две   чашки
колеблющихся весов, Горец, Джейн и два  худородных  эльфа,  Флористан  и
Эспландиан, не столько  гости,  сколько  подчиненные  Гальяганте.  Слуги
подали плащи. Дамы, в том числе Джейн, надвинули  поглубже  капюшоны  на
лица. Все надели белые маски.
   Они  спустились  на  улицу  экспресс-лифтом  и  весело   зашагали   к
гоблинской ярмарке.
   - Эй, подходи, заходи, не проходи! - надрывался гоблин-зазывала.
   Громкая,  но  плохая  музыка  лилась  из  ветхих   громкоговорителей,
назойливый ритм  подчеркивался  басами.  Гальяганте  шевельнул  пальцем,
гоблин пропустил их, они вошли в вестибюль с зеркальными стенами.
   Зашуршали банкноты. Гостей ввели в маленький темный кинозальчик.  Пол
был покрыт липким линолеумом. На экране  голова  кобольда  много  больше
натуральной величины что-то жевала с открытым ртом. Они  стоя  смотрели,
как бифштексы, бананы, устрицы, шоколадные батончики и бесконечные миски
горячей овсянки исчезают в огромной пасти или вылетают  оттуда  влажными
комками. Несколько зрителей сидело на тесных сиденьях.
   Когда у Джейн от